Текст книги "Записки пилота. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Алексей Рудаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 93 страниц)

  – Не знаю, – она вздохнула. – Давай закроем эту тему, а? Полетели уже.

  Я вздохнул и нажал кнопку прыжка.

  До цели назначения, системы Камадхеу, мы добрались вполне спокойно, без особых приключений. Я, правда, сомневался что мы доберёмся туда одним куском – при каждом входе и выходе в гипер Корвет жутко трясло и по палубе пробегали волны вибраций, которые я ощущал даже несмотря на хорошую амортизацию капитанского кресла. Но всё обошлось – мы выпрыгнули около знакомой жёлтой звезды и я развернул корабль к Станции.

  До самой станции мы так же добрались спокойно, я влился в плотный транспортный поток и никто не пытался нас остановить.

  А вот заход в Станцию и сама посадка доставили мне несколько неприятных мгновений. Сначала нас слишком долго мурыжили – не давали платформу. Правда, дежурный Диспетчер потом извинился – близилось очередное Коронное торжество, не то день тезоименитства Самой, то ли день рождения Её любимой собачки – я не стал вдаваться в детали. Все большие посадочные платформы были заняты грузовозами и мы смогли получить "Добро" только когда их длинная и неповоротливая цепочка полностью покинула пространство Станции.

  – Вам назначена платформа Љ 6, – проинформировал нас Диспетчер. – Ваш корабль сильно повреждён. Вызвать аварийку, спасателей, медиков, ремонтную бригаду?

  – Нет, спасибо. Дотянем. А там уже разберёмся.

  – Как скажите, – получив отказ Диспетчер сразу потерял к нам интерес. – Должен вас предупредить – выброс мусора в пространстве Станции карается штрафом. Повторный – уничтожением.

  – Мусор? – Не понял предупреждение я.

  – Когда от вас что-то отвалится, – снизошёл до пояснений Диспетчер и отключился, хотя я успел напоследок разобрать его недовольное бурчание: – Летают на хламе, нищеброды, а мне потом....

  Ругаться с ним я не стал и сосредоточился на том, что бы довести наш израненный и избитый корабль до нужной платформы.

  Сели!

  Сели и даже не развалились по пути. Если быть честным – разваливаться мы начали уже после посадки – когда платформа пошла вниз, перенося нас во внутренний ангар. То ли усиление гравитации сделало своё дело, то ли последний толчок платформы оказался слишком резким – но едва движение прекратилось как снизу раздался протяжный скрежет, завершившийся предсказуемым грохотом. Я не стал разбираться – что именно отвалилось и просто дал команду бортовому компу срочно отключить все системы.

  Когда погас последний индикатор я отстегнул ремни, встал, с наслаждением потянулся и открыл шлем, вдыхая уже порядком позабытый воздух Станции.

  Корабль мы покинули всё тем же маршрутом – через бывшее окно кают-компании.

  Спустившись на платформу я первым делом осмотрелся – было интересно узнать, что же там отвалилось. Я бы не удивился, увидев валяющийся на платформе вспомогательный движок, но всё оказалось проще – отвалилась секция брони.

  – М-де... ремонт тут будет стоить прилично. – Я попинал сапогом кусок брони.

  – Ремонт? А зачем он нам? – Ко мне подошла Ариша. Она уже откинула шлем и её волосы слегка шевелились под потоками воздуха, активно вентилировавшего помещение. Из Корвета явно что-то химическое вытекало и автоматика спешно прокачивала кубометры воздуха, оберегая нас от возможного отравления.

  – Пошли отсюда, – она протянула мне ладонь, уже освобождённую от перчатки и я торопливо отстегнул свои, стремясь взять её ладонь в свою, что бы ощутить тепло её руки.

  – Пойдём, – она потянула меня к выходу из ангара. – Я уже связалась с падре, он должен ждать нас.

  Так, взявшись за руки, мы покинули ангар. Настроение у меня было самое романтическое. А как же! Сейчас перетерпеть этот несомненно скучный ритуал и всё! С любимой вниз, на любую из планет! Сегодня вечером я уже буду плескаться с ней в тёплом прибое, полежу на горячем песке, а вечером... а вот вечером.... Из мира мечтаний на грешную землю меня вернули слова Ариши, с которыми она обратилась к подошедший к нам, или это мы подошли? Я не заметил точно, пребывая в своих грёзах, к фигуре, облачённой в грубые и серые монашеские одежды с глубоко надвинутым на лицо капюшоном.

  – Учитель! – Ариша выдернула свою ладошку из моей и встала на колени перед святым отцом, что вызвало у меня чувство нарастающего недовольства по отношению к этой фигуре. Что бы моя, МОЯ женщина, вставала на колени перед кем то кроме меня?! Да будь он хоть трижды учителем. ОНА – МОЯ! Я скрестил руки на груди, уставившись на фигуру максимально враждебным взглядом.

  – Встань, дочь моя, – прошелестел смутно знакомый голос из глубины капюшона: – Справилась ли ты со своей миссией?

  – Да, Учитель.

  – Древнее Зло повержено?

  – Оно изгнано из нашей вселенной.

  – Хорошо, это тоже приемлемо. – Фигура протянула руку к Арише и та немедленно поцеловала её. Это было уже чрезмерно для меня и я сделал шаг вперёд, намереваясь высказать этому типу, всё, что я думаю о нём и об его религии.

  Сделать я смог только один шаг – мой порыв был тут же пресечён крепкими руками схватившими меня.

  Щёлк! – Я ощутил прикосновение к рукам холодного металла. Наручники! Усиленные наручники – автоматически определил я опустив глаза – это было единственное движение, которое я смог сделать – держали меня очень профессионально.

  – Как предсказуемо. – С каким-то даже сожалением произнесла фигура чуть поворачиваясь ко мне. – Дочь моя, ты что – действительно хотело связать свою жизнь с этим?

  – Учитель, – Ариша встала с колен. – Я выполняла волю Вашу и готова исполнить её до конца, если на то будет Ваша воля.

  – Ну что ты. Я же не зверь. – Фигура подняла руки, откидывая капюшон и я дёрнулся, да так, что не ожидавшие этого штурмовики, а это были именно они, слегка покачнулись. Только покачнулись – не более того.

  – Тодд?! – Выдохнул я. – Ты же сдох! Свихнулся и сдох!

  – Слухи о моей смерти были крайне преувеличены, – с наслаждением процитировал слова классика Тодд. – Эта информация была, прости мою тавтологию, дезинформацией. Да-да-да. Всё это было сделано, что бы заставить тебя, заметь – добровольно, – он со значением поднял палец вверх, – выполнить эту работу. И мы оказались правы – ты её сделал.

  – Ариша! Скажи ему! Мы же жениться хотели?!

  В ответ девушка только усмехнулась:

  – Ты и в правду решил, что я променяю служение Церкви нашей – тебе? – Она фыркнула и отошла за спину Тода, встав чуть сзади и слева от него.

  -А как же планета? Море... семья? – Чувствуя, что падаю в какую-то пропасть, жалко пролепетал я, уже понимая что меня опять кинули. Все кинули – даже та, которую я любил.

  – Братья и Сёстры по вере – вот моя семья. – Напыщенно ответила та, которую я уже считал своей суженой.

  – А я? А как же я?!

  – А ты, пилот... ты долетался. – Ответил за неё Тодд и Ариша кивнула, соглашаясь с его словами. – За тобой слишком большой хвост грехов.

  – И что? – Я попробовал гордо задрать подбородок, но рука штурмовика, лежавшая на моём затылке, позволила мне только гневно, ну я надеюсь, что гневно, сверкнуть глазами. – Судить будите? А адвокат? Присяжные?

  – Я буду и твоим адвокатом и обвинителем и судьёй. – Почти ласково произнёс Инквизитор Тодд.

  – Как твой обвинитель я обвиняю тебя в многократных сношениях с врагом Человечества, в осквернении Храмов других религий, в неуважении к вере, в воровстве, мошенничестве и в совращении и прелюбодеянии.

  – В каком прелюбодеянии? В каком совращении? Ничего же не было?!

  – Не было? – Тодд покосился на Аришу и та согласно кивнула. – Хорошо. Суд справедлив. Последние два обвинения снимаем.

  – Как обвинитель я требую для тебя смертной казни. Как твой адвокат – я не нахожу смягчающих обстоятельств. И как Судья, – он вздохнул и хлопнул в ладоши. – Приговариваю тебя к расстрелу. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. – Он снова приготовился хлопнуть в ладоши, но Ариша подняла руку.

  – Ваше святейшество, вы позволите?

  Тодд кивнул.

  – Он всё же помог справиться с Древним.

  – Признаю. Но он был замаран присутствием его.

  – И он не, – она слегка покраснела. – Не домогался до меня. Вёл целомудренный образ жизни.

  – Ты что? Хочешь защитить его? Он всё же дорог тебе?

  – Нет, Учитель. Ни разу. Расходник он. Но вы же сами учили, что необходимо учитывать мелочи.

  – Ну да. Помню. – Тодд недовольно поморщился. – Хорошо. Приговариваю его к... – он на секунду задумался. – К двадцати одному году каторги. На терроформировании. Пусть пользу приносит. – И он трижды хлопнул в ладоши, закрепляя приговор.

  К моей шее прикоснулся холодный металл инжектора и последнее, что я увидел – удалявшиеся по коридору фигуры Тода и Ариши, причём моя несостоявшаяся жена шла с ним, держа Инквизитора под руку.

  А потом всё заволокло чернотой и сном.

  Часть 2 Каторжник

  Глава 11

  – 2775!

  – Здесь!

  – 2776!

  – Здесь!

  – 2777!

  – Я! – Я по привычке снова нарушил устоявшийся порядок переклички каторжников нашего лагеря. Не специально, просто задумался и на автомате, вместо общепринятого "Здесь" выпалил более гражданское "я".

  – Я?! – Капо нашего отряда также привычно-обречённо изобразил гнев и голосом, обозначавшим неизбежность наказания продолжил. – Головка от... самонаводящийся ракеты, твою мать, три семёрки! Опять мечтаешь?

  Процедура была рутинной и привычной и я продолжил игру по устоявшимся правилам:

  – Виноват, господин капо. Здесь!

  – Здесь он... – недовольно пробурчал капо, – вот лишу пайки, а работы подкину. И я так сделаю, черти меня раздери, болван головоногий! – Но браслет на моём левом запястье уже провибрировал, сообщая мне, что Система меня опознала, подтвердила моё присутствие в лагере и гарантировала мне утренний паёк вкупе с заданием на дневные работы. Я покаянно опустил голову и снова погрузился в воспоминания.

  – 2778!

  – Здесь!

  – 2779!

  Я перестал прислушиваться к дальнейшей перекличке. Зачем? Своё я прокукарекал, теперь ещё минуты три-четыре до её окончания, потом капо скажет дежурное напутствие и мы пойдём завтракать. Перекусим – и по работам.

  Брат Тодд, да гореть ему в аду вечно, сдержал своё слово. Когда я очнулся – после той кхм, беседы, я обнаружил себя на нарах в трюме транспортника, среди ещё нескольких сотен подобных мне "счастливчиков". Всё моё имущество, что было на мне в момент встречи с Тодом, пропало. Но и сказать, что взамен наша добрая мать-церковь ничего не дала я не мог – на мне был стандартный комбез яркого, химически-пронзительного зелёного цвета и широкий браслет на левом запястье. Едва я занял более-менее вертикальное положение, как он ожил – завибрировал, привлекая моё внимание. Одна из его широких секций засветилась оранжевым и я машинально ткнул в неё пальцем. Из моментально проявившегося голо-экрана я узнал, что отныне я – осуждённый Љ 5447032777. Осуждён высшим советом Судий Святого престола и срок моего наказания – 21 год каторги. Последние слова сообщения – про год и каторгу выделялись на общем фоне и я ткнул пальцем в эти слова. Как и ожидалось – это была гиперссылка, активировав которую я вызвал следующее окно. Прочитав текст и посмотрев на сопровождающую его картинку я крепко задумался. Да, наши наисвятейшие умеют держать своё слово. Текст описывал место, где мне предстояло провести следующие пару десятилетий – четвёртая планета системы Oxlahatta. В этой системе не было даже Станции – всего пара орбитальных платформ составляли всё её население. А вот четвёртая планетка попадала под закон о терроформировании. Почему её до сих пор не освоили – было решительно непонятно. Второй непоняткой было то, что система находилась в Федеральном пространстве. И как я, гражданин Империи, мог попасть на Федеральную зоны – мне это было непонятно. Хотя... я же одновременно был и Адмиралом Федерального флота и Тодд, что б он сдох раз десять подряд, говорил что-то о сотрудничестве с Федералами. Вот, походу – под этот договор меня и оформили. И, похоже что мне и тут свезло – одного того памятного угона новейшего Федерального корвета было бы более чем достаточно, что бы поставить меня к стенке. А тут – всего-то 21 год каторги. Я даже повеселел -легко отделался, сразу не шлёпнули. Но радость моя была недолгой, радовался ровно до того момента, пока не ткнул пальцем в весело крутящийся шарик планетки, которая должна была стать моим домом на следующие десятилетия.

  В ответ на моё прикосновение шарик развернулся в плоскую карту с более-менее подробным описанием особенностей поверхности. По мере чтения настроение моё резко падало, а, когда я дочитал текст до конца, то мне захотелось сделать несколько вещей сразу – повеситься и горько пожалеть, что штурмовики не пристрелили меня ещё в ангаре. Планета, да – была запланирована под терроформирование, точнее не под терроформирование – под заселение. Землеподобная планета. Редкость, можно сказать – жемчужина на просторах Галактики. Атмосфера – вполне пригодная для дыхания. Небольшой избыток кислорода, отсутствие особо злобных вирусов, неглубокие и тёплые моря, отсутствие агрессивной и голодной флоры и фауны – всё это делало планету более похожей на Рай. К этому можно добавить обилие съедобных фруктов на суше и похожие на гигантских мокриц морские обитатели с чрезвычайно вкусным мясом. Рай, да и только. Так же думали и первые колонисты, они даже свой первый городок назвали – Небеса, столь рады они были такому гостеприимному окружению.

  Неприятности начались немного позднее – когда колонисты организовали второй город – Мон Плезир и начали закладывать третий. Название третьему придумать не успели – ОНО пробудилось. Второй город, едва-едва заселённый, был разрушен в ноль. Полностью. Его жители только и успели что пискнуть в эфир невнятное – "нас атакуют....". Посланная группа спасателей не вернулась, успев сообщить только что видят руины Мон Плезира. После чего связь прервалась. Но ведь это же Рай! Что тут может быть такого? – Удивилось руководство колонии и послало ещё пару групп – одну за другой. Шедшая последней успела доложить, что идущую впереди колонну что-то атаковало, что бронированные колониальные вездеходы лопаются и... и смолкла навсегда. Тут руководство поняло, что что-то пошло не так и... и что делает руководство в таких случаях? Эвакуирует. Себя, любимого. Так и произошло и на этот раз – вся информация была закрыта а топ менеджмент тихо погрузился в свои шатлы, яхты и свалил на орбиту. Ибо они это соль земли а внизу там.... Ну вы и сами понимаете. Ну, а с орбиты, как вы опять же понимаете, очень удобно "руководить" обороной. Вот они и "руководили". До упора, т.е. до последнего колониста....

  А когда колонисты кончились – послали СОС. Справедливости радо стоит отметить, что руководство колонии не только наблюдало, но и записывало происходящее на планете. Долгое время эти данные и были единственным свидетельством о произошедшем. Почему долгое? С начала руководство Федерации не могло поверить, что на Райской – так журналисты окрестили планету, что-то могло произойти. Потом – осознав масштаб произошедшего, шутка ли – почти две сотни тысяч человек погибло, начали замалчивать. Ещё позднее, сквозь зубы признали произошедшее, но списали всё на экологов, сделав их крайними – мол те плохо исследовали планету, дали неверное заключение. У кого-то отобрали награды и премии, какого-то стрелочника осудили и посадили – всё как обычно. Планету закрыли на карантин и стали готовить военную экспедицию. Всё это я смутно помнил – в детстве рекламу колонизации Рая крутили из каждого утюга. Это я хорошо помнил. С плакатов атлетически сложенные юноши и девушки протягивали невиданные плоды, убелённые сединами пенсионеры аппетитно жрали какие-то блюда местной кухни – и молодели на глазах. Куча компаний была готова скупить вашу недвижимость в обмен на аналогичное – так они обещали, на планете. И многое-многое другое. А потом как отрезало. Помню я долго изводил родителей вопросами – когда мы поедем в Рай? И почему мы туда не едем, если там всё так хорошо?! Помню как отец мне сказал – "свой рай заслужить надо", прекратив этой фразой моё нытьё. Нытьё-то он прекратил, но в своих детских мечтах я бродил по густым лесам Рая, срывал и ел чудо плоды и купался в кристально чистых озёрах. Поначалу один, а потом, по мере взросления – с подружкой, как две капли воды похожей на девицу с рекламного плаката.

  А потом всё кончилось. Краткие сообщения об экологической катастрофе, гибели колонистов. О прекращении программы колонизации до окончания расследования и тишина.

  Не было такой планеты. И рекламы – не было. Интерес общественности быстро переключили на что-то другое, потом ещё на другое и о Рае все забыли. Все – кроме военных. Из информационной справки следовало, что два штурмовых корпуса, каждый по пять тысяч бойцов, были десантированы на поверхность планеты в районе руин г. Небеса. Они успели развернуть полноценный средний форт до того, как их атаковали. Как следовало из отчётов выживших – атаковали неизвестные механоформы. В живых, после первой и единственной атаки, осталось менее тысячи бойцов, которые и смоги доложить о произошедшем. Из их докладов следовало, что силы атакующих были сравнимы с количеством бойцов на поверхности. Без особых усилий разметав оборонительные сооружения, механоформы ворвались внутрь форта и устроили там форменную резню, но едва в живых осталось меньше тысячи бойцов, их натиск ослаб, а затем и вовсе сошёл на нет. Агрессоры прекратили атаку и отступили. Причём, это отметили все выжившие, атакующие нападали исходя из схемы один-на-один. На одного бойца нападало одно "существо". Если к бойцу приходил кто-то из своих на помощь, то и к "существу" приходил на помощь свой, выравнивая количество участников. Так же все выжившие отметили, что по мере гибели защитников форта, машины так же выходили из боя, как бы ожидая выравнивая количество бойцов с обеих сторон. Ну а когда живых людей осталось меньше тысячи – дерущиеся механоформы замерли, прекращая атаки, и исчезли. Все скопом, одновременно, оставив после себя руины форта усеянные телами погибших бойцов. Только людей, хотя было достоверно установлено, что и атакующие понесли потери, анализ видео боя, записанного нашлемными камерами показал, что люди проигрывали со счётом 1:2, платя двумя своими жизнями за одно существо – именно существо, т.к. на многих видео было видно как под расколовшейся и явно металлической бронёй, скрывалось вполне уязвимое для простых ножей, да что ножей – уязвимое даже для простых кулаков в бронеперчатках, тело. Но увы – трофеев победителям, а именно победой люди посчитали данный бой, трофеев людям не досталось. Так, какие-то невнятные куски-обломки брони, антенки – не более того. Ни одного трупа. Ни даже половинки трупа чужого.

  Отпраздновав победу, и не забыв, в строгом соответствии с армейскими законами, наградить непричастных и наказать невиновных, военные начали вторую фазу операции "Освобождённый Рай". Начали с того, что направили на поверхность ещё четыре корпуса, всего более двадцати тысяч человек. На сей раз бойцы были усилены бронетехникой и имели прикрытие с воздуха. Не вдаваясь в подробности, но если кому-то будет интересно – расскажу отдельно, все эти бойцы, практически все, остались на поверхности. Погибшими. Чужие не собирались сдаваться и наземная группировка была атакована равными им по количеству существами. Пилоты так же не были обделены вниманием чужих – странные, подобные стрекозам и столь же манёвренные летательные аппараты чужих атаковали их в воздушном океане планеты. Бой, точнее бойня, продолжался сутки.

  Когда бойцов опять осталось менее тысячи – чужие исчезли, уступая поверхность людям.

  – Ага! – Радостно потёрли руки в штабе операции. – Мы их таки победили!

  И уже были готовы направить третью волну, очередные, уже 50 тысяч смертников, как аналитики забили тревогу, обратив внимание, что в обоих случаях атака чужих прекращалась, едва людей оставалось меньше тысячи. Обладатели Дубовых листьев на мундирах выслушали аналитиков... и послали все резервы – сто тысяч бойцов.

  Как и следовало ожидать, в живых осталось менее тысячи. Но генералитет это не смутило, по их рапортам выходило что необходим ещё один, последний рывок – силы чужих кончатся и планета вернётся в лоно человечества.

  От продолжения мясорубки солдат спасло наличие "мирного" крыла в Федеральном Парламенте. Аналитикам удалось донести информацию до пацифистов, которые не упустили своего шанса насолить милитаристам. В результате грандиозного скандала, будем политкорректными, военную операцию свернули, генералов пожурили за чрезмерное усердие, аналитиков – всем отделом наградили за проявление твёрдости в отстаивании гражданской позиции и сослали в какие-то Богом забытые гарнизоны, где они тихо спились.

  На планете оставили крохотный военный контингент – около батальона и немного учёных, так что бы общее количество людей на поверхности не превышало одну тысячу человек. Постепенно были выявлены места, где на людей нападали чужие, а где можно было ходить без опаски. Правда ходить можно было только группками не более трёх – на четверых сразу нападали. Со временем стало ясно, что на Рае можно поставить большой крест. Перебить всех чужих или, как их по старинке продолжали называть механоформы, возможности не было. Выяснить откуда они берутся и почему нападают – тоже не получилось. Учёные уехали, а гарнизон медленно загибался, превратившись из места, где можно было, если выживешь, быстро сделать карьеру, в место ссылки для самых неугодных. Вроде как и почётная миссия – освободить и вернуть планету, а вроде и высшая мера. Шансы выжить при встрече с чужим оценивались как 70 на 30. Т.е. из семи боёв один ты проигрывал.

  Потом некая светлая голова решила устроить на планете тюрьму – бежать-то некуда. А отсюда довольно быстро родилась и идея Каторги. Действительно – зачем содержать ЗК, кормить его, охранять – пусть делом займётся. Так на планете, некогда бывшей Раем, появилась Каторга.

  Идея была проста как мычанье.

  Осуждённый получал лёгкую броню, лёгкое стрелковое оружие и задание – провести патруль или уничтожить обнаруженные предыдущим патрулём (упокой Господи их души) особи. Выполнил и выжил? Молодец. Получи пайку и зачёт суток. Нет? Мы помянем тебя на вечернем построении. Это был кнут. Но была в этой схеме и морковка – время пребывания тут засчитывалось 1 к 5. Т.е., что бы мне выйти на свободу с чистой совестью, как советовал улыбающийся перекаченный альфа самец с рекламного плаката над входом на лётное полк, мне нужно было всего-то выжить четыре года, с хвостиком. А при том, что задания выдавали из расчёта два выхода в неделю, задача казалась совсем лёгкой. Но дьявол кроется в мелочах. Средняя продолжительность жизни ЗК на Каторге чуть-чуть не дотягивала до 4-х лет. Нет, конечно были и ветераны и долгожители. Знаменитостью Каторги был Эдвин. Он находился тут уже второй десяток лет, регулярно и исправно совершая два выхода в неделю. Он был осуждён на два пожизненных и отбывал их соответственно – одно за другим. Первое он уже отбыл – когда лет восемь назад его приволокли из патруля в состоянии клинической смерти. Откачали, подлатали и – списали первое пожизненное.

  Другой знаменитостью бы Палёный. Он уже разменял тут первый десяток. О своём сроке он не распространялся, да особо никто и не интересовался.

  Всё это я узнал в первые дни пребывания на Каторге. Новичкам полагался бонус – первые два месяца без выходов. За это время предполагалось что вновь прибывший освоится с местным климатом, флорой-фауной, познакомится с товарищами по несчастью и всё такое. Но на практике всё вышло иначе.

  К концу первой недели со мной "случайно" пересёкся начальник отряда, к которому я был приписан.

  – А, новенький, – поприветствовал он меня. – Ну как, осваиваешься?

  Я неопределённо кивнул.

  – Да ты не дрейфь. И тут люди живут. – И он поведал мне уже известную вам историю Эдвина и Палёного.

  – Ты кстати, – начал он ковать железо, видя промелькнувшую в моих глазах надежду вырваться отсюда живым, – не заскучал ещё? А то смотри, если раньше выйдешь, я тебе засчитаю эти два льготных месяца по особому тарифу. Один к пяти. А?

  Выходило заманчиво – закрыть год, ну – почти год, двумя месяцами. О, я уже знал – про мышеловку с бесплатным сыром. Видя моё колебание капо, так на жаргоне мы – ЗК, называли начальника, нанёс смертельный удар:

  – Ты, как я вижу парень умный, из пилотов. В верхах тёрся. Да не мнись – видел я твоё дело. А на нём пометочка, кстати есть. Спросишь какая? – Он усмехнулся и провёл ребром ладони по шее.

  – Ага, – он довольно хмыкнул, видя как я побледнел, – кому то ты из небожителей дорожку конкретно перешёл, мда.... Но, – он склонился ко мне и заговорил доверительным тоном: – я их сам, этих сук, высших терпеть не могу, так почему бы нам им не подгадить? – Капо заговорщески подмигнул, отодвинулся и продолжил нормальным тоном. – Ты не думай, я не зверь. В патруль по периметру лагеря походишь. Тут тихо, всё выбито. Практически. Пару месяцев тут погуляешь, освоишься, стрелять научишься. А я тебе год спишу. Идёт? – Он протянул мне ладонь и видя, что я всё ещё колеблюсь, продолжил – уже с напором. – Ты статистику смотрел? Тут больше четырёх лет редко кто выживает. Соглашайся, дурень, – он снова сунул мне ладонь. – Это твой шанс, дебил. Ну, по рукам?

  Поддаваясь его напору я пожал ладонь и мой браслет тут же провибрировал, подтверждая заключение соглашения.

  – Отряд! Нале-во! – Крик-команда капо прервал мои воспоминания.

  – В столовую! Шагом... марш!

  В колонну по два мы неспешно двинулись в столовую. Начинался новый день Каторги.

  Но, едва начав движение, строй сломался. Люди, кучкуясь по сложившимся группкам, неспешно, с беседой двинулись к корпусу столовой. Капо, видя столь явное пренебрежение дисциплиной, тоскливо вздохнул – ломание строя и следование толпой в столовую или барак после построения было неотъемлемым правом каторжан. Тихим протестом, вольностью, на которое руководство закрывало глаза, поддерживая игру в демократию. Да и зачем доводить людей до крайности – в конце концов все тут регулярно получали оружие, так что некоторые, небольшие поблажки, страховали и само руководство от случайной пули или импульса от свихнувшегося каторжника. Это все понимали и соблюдали негласные соглашения. Вы нас строите – хорошо, но только на поверках и разводах, а в остальном мы – вполне свободные люди. Вот только бежать свободным было некуда. Но на эту мелочь мы, каторжники, внимания старались не обращать.

  – Как думаешь, что сегодня дадут? – Толкнул меня в бок второй член нашей секции, невысокий и худощавый мужчина средних лет, носитель клички Чип. Когда-то, в другой жизни он был инженером и занимался проектированием различных улучшений для боевых модулей Федерального Флота и тюнингом стандартных. И вот, в один не самый прекрасный день, он получил заявку на тонкую доводку прыжкового модуля. Вояки просили хоть немного снизить энергопотребление – у них не влезала очередная мега-пушка, а поиграться с новой игрушкой хотелось сильно. Очень сильно. Ну, он и улучшил – что-то там намудрил с накопителями или оптимизировал проводку – Чип пытался мне объяснить, что именно он сделал, но я перестал понимать его слова уже на третьей фразе. Короче – потребление энергии он снизил. Аж на целых 4% – ровно столько не хватало для запитывания новейшего боевого лазера. Правда появился побочный эффект – если уходить в прыжок немедленно после стрельбы, то точность прыжка немного сбивалась. Совсем на чуть-чуть, около 1 а.е., что согласитесь – ничто в масштабах Галактики, о чём Чип в письменном виде – что потом спасло его от расстрела, предупредил старшего штурмана Тяжёлого Крейсера Прорыва. Но военные просто проигнорировали его предупреждения и, проведя серию стрельб на полигоне, немедленно прыгнули к Базе. У Базы они, вполне закономерно, не появились. Куда делся огромный Крейсер так и осталось загадкой. Сам Чип считал, что виной была небрежность штурманов, наложившаяся на возникшую погрешность. Суммарный вектор погрешностей загнал крейсер внутрь звезды. Суд принял во внимание его письменные предупреждения и заменил вышку на четвертак каторги. Так Чип стал каторжником.

  Тут он, как и все мы, ходил в патрули, а в свободное время подрабатывал апгрейдом и тюнингом оружия. За что уже несколько раз был бит другими ЗК. Классно иметь ствол, который мощнее стандартного раза в три, но гораздо менее классно иметь мощный ствол, который может задуматься в самый неподходящий момент или вообще отказаться стрелять из-за вспышки местного светила. В общем все его улучшения имели и негативный бонус.

  – Да как обычно, – ответил ему третий член нашей секции, субтильный тип по прозвищу Дик. Его история была проста до абсурда. Как-то раз он, житель отсталой агропланеты, решил загулять по взрослому – как в фильмах показывают. Решено – сделано. И он, поднакопив приличную с его т.з. сумму, направился на орбитальное казино. Следует ли говорить, что его там ободрали как липку? Другой бы вздохнул и вернулся к своим посевам, но Дик, в силу своей абсолютной провинциальности закатил скандал, намекая не нечистоплотность крупье. Был бит и выкинут из Казино.

  Обиделся – и решил отомстить.

  Казино располагалось на Станции.

  Станция потребляла массу еды с поверхности.

  Дик выращивал самую популярную еду в системе – Универсальное Зерно.

  Он раздобыл контракт на поставку зерна на станцию и... выполнил контракт, правда, предварительно напитав каждое зёрнышко слабительным.

  Представляете? Он вручную, шприцом, закачал в каждое зерно партии пару грамм слабительного. После чего сел смотреть новости.

  На второй день после отгрузки каналы новостей взорвались сенсацией – обосралось всё казино. Выращиваемые на планете ГМО зёрна употреблялись везде – в еде, косметике, напитках, шли на производство красителей и абсорбентов. Последнее качество и позволило залить в них препарат. С экранов не слезали героические журналисты, облачённые в противогазы и костюмы хим. защиты – фановая система Станции не выдержала одновременного гидравлического удара нескольких тысяч задниц и лопнула. Все, ну почти все, трубы разошлись по швам и всё их содержимое заполнило коридоры и залы сначала Казино, а потом, так как вентиляция не справлялась да и не была рассчитана на подобное, характерное амбре заполнило всю Станцию – приковывая к белым сиденьям всё новые и новые жертвы, вызывая всё новые и новые разрывы в гибнущей фановой системе.