Текст книги "Рифейские горы (СИ)"
Автор книги: Александра Турлякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 52 страниц)
Продвигаясь взглядом от одной пары к другой, Айвар и до него добрался, заметил, что царь в его сторону смотрит с пристальным вниманием и уже довольно долго. Взгляды их встретились, Айвар глаз не успел отвести: Даймар руку от пояса отнял, подманил движением пальцев. Глазами и подбородком указал перед собой. И ведь не сделаешь вид, что не заметил.
– Как твоё имя, ми-аран?– спросил аран первым, смерив Айвара спокойным, чуть насмешливым взглядом.
– Айвар, сын Дианора,– ответил с достоинством, но без вызова. Не знал, чего хочет от него царь, но ни страха, ни беспокойства не выказал – еле-еле сдержался.
– Необычное имя для ми-арана,– заметил Даймар. "Почему?"– чуть не задал встречный вопрос Айвар, но вовремя сдержался. А царь снова оглядел его с головы до ног ещё более внимательным взглядом.– Я как ни спрошу Айгамата Бесчастного, ты всё болен и болен, а тут, гляжу, в моём доме в моём дворе, даже за один стол, как гость желанный, угодил. Хитрый ты, малый!– Даймар усмехнулся, пряча усмешку за длинными, с проседью усами.– Даром, что мараг.
– Ваш сын, господин, царевич Дайгас, позвал меня с собой,– отозвался Айвар, сам чувствуя, как громко, почти дерзко, звучит его голос. Его задел этот тон и усмешка, с какой произнёс аран последнее слово. Будто, назвав марагом, оскорбить хотел.
– Знаю! Я всё знаю!– Даймар тоже чуть голос повысил, указывая собеседнику его место.– И про то, что ты работал с ним в кузне. И про то, что за дружка своего у Дайгаса просил... Просил жизнь сохранить тому ворогу беглому!
Айвар растерялся даже. Ведь он же не просил, не просил за Кэйдара. Его просто поняли не так.
– Этот ми-аран был господином твоим, я и это знаю. Ты потому, мараг, и вышел за него на ритуальный поединок. Но теперь ты мой раб и будешь подчиняться мне, мне – и только!
"Дождался! Предупреждал тебя старик! Так ты же нет, самый умный. Всё привык по-своему делать!"
– Айгамат тебя достаточно и кормил, и поил, и выхаживал. Хватит старого объе-дать! Пора и поработать. Будешь с этого дня у меня на хозяйстве, при кузнице. Что Дайгас прикажет, то и делать будешь. Понятно, раб?
Айвар не ответил, только моргнул под натиском этих слов и хозяйского тона, не терпящего неповиновения.
– В поединке ты заработал себе и дружкам своим жизнь, но не свободу. Попро-буешь сбежать – сам видел, что будет.
– Я – воин, царь, – не раб!– возразить попытался Айвар.– Я доказал это в том по-единке...
– Взятый в плен – всегда раб, будь он хоть трижды царевич!– Ясно было, на кого намекает тут царь Даймар.– Рабу не место за господским столом, и это тоже запомни! Я ещё и Дайгасу скажу, чтоб он не позволял с тобой лишнего...
Айвар взгляд отвёл, слова Даймара, его приказ наповал буквально сразили. Не ожидал он такого. Теперь в одном дворе, под одной крышей жить придётся и с Кэй-даром, и с Лидасом. А как хорошо поначалу устроился. Без всяких забот.
Надо будет сходить Айгамата предупредить, чтоб не ждал больше, да плащ свой забрать. Всё! Начинается у тебя теперь новая жизнь, интереснее прежней.
Айвар губу закусил, задумался, а царь Даймар, потеряв к нему интерес, крикнул:
– Дайрил, ты что так осторожничаешь, прямо? Где твой удар, ну?! Да выше же бе-ри, выше!
* * *
Так, главное, ничего не забыть. Странное дело, прожил с Айгаматом всего ниче-го, а сколько всякого уже накопилось, всяких разных мелочей. Тёплый плащ с брон-зовой красивой застёжкой – подарок Лила. Айвар сунул его скомканным в мешок, туда же положил узкими ремнями нарезанную кожу. Начал шить перевязь для меча, даже успел сделать к ней пряжку, придётся доводить до ума уже в другом месте. А может, и не придётся, кто знает? ещё не забыть иглу и моток суровых ниток. Их щедрой рукой подарил старик аран, не очень-то понимающий, зачем нужна перевязь для меча, если меча нет.
Сам Айгамат сидел на невысокой скамеечке у очага, со стороны наблюдал за сбо-рами с непонятной тревогой на лице. Спросил, наконец:
– Ты уходишь?
– Да,– бросил через плечо Айвар. Он уже почти минуту присматривался к ножу. Удобная ручка, острое лезвие, заточку держит очень хорошо. Нет, не стал брать – это уже будет кражей.– Царь распорядился... Теперь я буду жить у него... работать в кузнице...
– Но ты ещё не настолько здоров!– Айгамат руками всплеснул.– А если рана откро-ется? Ты собственной кровью захлебнёшься...
Айвар повернулся к арану лицом, затягивал завязки мешка, не глядя, а сам смотрел на старика.
– Я отлично себя чувствую. Спасибо вам за помощь.
– Да подожди ты! Прям бежать уже собрался,– Айгамат подошёл к нему, нетерпе-ливый жест руками подкрепил коротким:– Покажи, как там у тебя!
Айвар взгляд отвёл, поджимая губы. Ну, ведь здоров же! Сколько ещё можно?
Мешок бросил под ноги, принялся вытягивать из-за пояса низ рубахи.
Аран прощупал свежий жуткий шрам подушечками пальцев, снова, как тогда, на-крыл место ранения ладонью, второй рукой держал за запястье, будто боялся, что Айвар сбежать попробует. Прошептал, глядя в пол, прислушиваясь:
– Сердце ровно бьётся. И впрямь, как у здорового. А вот в лёгком...– Головой по-качал сокрушённо, поднимая строгие серые глаза на Айвара.– С такой раной ни простывать, ни мёрзнуть нельзя. Ноги намочить хватит – и кровью кашлять начнёшь.
Айвар фыркнул нетерпеливо. Не привык он к такой заботе. С детства почти не бо-лел, и сейчас чувствовал себя отлично. Не понимал этой тревоги арана и не разделял её совсем.
– Беречься тебе надо, вот что!– Айгамат будто и не заметил его возмущения, руки опустив, посмотрел на Айвара всё с той же тревогой.– Лёгкие слабые совсем... А ты молотом махать? Сажей дышать? Жаром угольным? Нет!– Головой покачал.– Нельзя тебе, слышишь. Будь ты сыном моим, запретил бы!
– На мой век хватит!– Айвар пошутить попытался, но старик смотрел серьёзно, с укором даже.
– Предупреждал я тебя? Предупреждал! Нечего было по людям шастать. Жил бы со мной тихо, лечился... Так нет же! Царю на глаза попался. Ещё и Айнур с тебя спросит... Ох, парень-парень!– Айгамат снова головой покачал.– Никогда вы никого не слушаете. Всё сами! Сами по себе...
– Какая разница?– Айвар не выдержал, возмутился.– Он бы всё равно про меня не забыл. Что толку прятаться тогда? Да я и не собирался...– не договорил, понимая, что последние слова вырвались против воли, отвёл глаза.
– Не собирался оставаться здесь на всю жизнь? Так, да?– Айгамат рассмеялся хри-плым старческим смехом.– Ты попробуешь сбежать, я знаю. При том, что это невоз-можно. Тому, кто не знает троп через перевал, никогда не найти дороги.
– Ничего, я попробую!– Айвар подхватил мешок с пола, перекинул через плечо с явным намерением уходить.
– Так же, как один из твоих друзей?
Айвар нахмурился недовольно. Странное дело: этот старик, со стороны посмот-реть, редко где бывает, но в курсе всех последних новостей.
– Они не друзья мне вовсе! Я был проводником у них всего лишь.
– Конечно же. Всё это – не моё дело. Но зачем так торопиться? Я думал, ты оста-нешься со мной на обед.
– Я и так достаточно долго прожил с вами. Объедал вас, как сказал царь,– Айвар усмехнулся, пятернёй сгребая волосы, попадающие в глаза.– Мне лучше идти...
– Тогда подожди... Подожди, я сейчас,– Аран засуетился, стянул с полки бутыль, в которую когда-то не так давно сливал целебную чёрную воду, принялся наливать её в небольшие мехи.– Ты возьмёшь её с собой, будешь лечиться, будешь продолжать лечиться... Будешь пить каждый день утром и вечером... Как я давал тебе по пол-кружки. Хорошо? Ты обещаешь? Будешь беречься?
– Зачем вы это делаете?– спросил Айвар, с удивлением глядя на старика.– Лечили меня... Выхаживали зачем? Ми-арана и марага, к тому же... Вы ведь ненавидите марагов! А мой отец... Дайанор, так вы его называли, да? Это он украл вашу жрицу!
– Мне приказали лечить тебя, ми-аран, пока ты не встанешь на ноги или не ум-рёшь... Царь приказал... Я просто выполнял приказ,– Айгамат отвечал неохотно, плотно закупорив мехи, связывал порванный ремешок узловатыми, но чуткими пальцами.– Я много своих сил потратил на то, чтоб ты жил, много времени... Друго-му этого не объяснить. Но сейчас я не хотел бы, чтоб мой труд, мои старания были напрасными...
У меня не было сына, лишь дочка, но, помогая другим, я верю, что живу не зря. Ты поймёшь, когда станешь старше, что это такое...
Айвар долго смотрел Айгамату в лицо, смотрел, не моргая, и тут вдруг спросил, неожиданно и совсем о другом:
– Царь Даймар назвал вас Бессчастным. Почему?
Старый аран беззвучно рассмеялся, пытаясь за этим смехом скрыть смущение.
– Несчастный, лишённый благословения, неудачливый, теперь ещё и бессчаст-ный... Как меня только ни называют за глаза. Ко мне и за помощью не многие при-ходят... В крайнем случае только. Или по бедности своей...
Ты ничего не знаешь, да и знать не стоит. Зачем тебе знать обо мне?
– А зачем тогда вы интересовались моим прошлым? Любопытство! Одно лишь любопытство!
Айгамат снова рассмеялся.
– Я мог бы помочь тебе советом, но ты-то чем можешь мне помочь? Ничем! Я уже прожил свою жизнь, её поздно менять. Все эти неприятности – это моя судьба! Да, я не стал главным жрецом, любимая женщина предпочла мне родного брата, а трое моих сыновей умерли ещё во младенчестве... Все считают, что я приношу неудачу другим, делюсь ею с теми, кто рядом... И ты тоже, наверное, так думаешь? Но мне всё равно, что думают другие! Всё равно, что ты обо мне думаешь!
Он говорил громко, со злостью, с гневом, сверкая потемневшими глазами из-под седых бровей. Говорил таким тоном, будто обвинял в чём-то Айвара. И Айвар расте-рялся, даже отступил на шаг. Таким старика он ещё не видел. А Айгамат вдруг по-бледнел разом, качнулся на ослабевших ногах, теряя равновесие, а свободной рукой схватился за сердце.
– Что с вами?– Айвар подхватил старика под локоть, придержал с неожиданной для них обоих заботой.
– Это... это пройдёт... сейчас... пройдёт...– Айгамат дышал с хрипом, хватая воз-дух открытым ртом, без сил опустился на скамеечку.
– Вам самому нужна помощь,– улыбнулся Айвар, видя, что аран потихонечку при-ходит в себя.– Вы сами-то пьёте эту свою воду?
– Она не поможет мне. Это сердце. Это ещё одна моя неудача... неудача с самого моего рождения. Слабое сердце,– Айгамат отклонился назад, спиной к холодной каменной стене пещеры.– Из-за него я не могу таскать ничего тяжёлого, работать за плугом... Наколоть дров для очага и то не за один раз... Одышка, слабость, испари-на... Я не стал воином, из меня получился плохой хозяин... Люди правы: я несчаст-лив. Но жалеть себя я не собираюсь, и тебе не позволю.
– Больное сердце, а вы живёте один,– Айвар глядел на арана сверху с изумлением. Как долго они прожили вместе, но только сейчас Айгамат показал своё истинное лицо, свою судьбу раскрыл перед чужаком.
– Моя внучка навещает меня каждый день. Моя Айгата, она помогает мне во всём... Помогала лечить тебя...– Аран улыбнулся ласковой добродушной улыбкой.– И ты... ты тоже, если хочешь, можешь приходить ко мне в любое время... если не боишься...
– Неудачливости?– Айвар усмехнулся.– Таким я б и сам с кем угодно поделился!
Аран рассмеялся в ответ на эти слова, но ещё с опаской, держась правой рукой за левую сторону груди. протянув наполненные водой мехи, сказал:
– Возьми, не забудь. Тебе надо лечиться... Твоя лучшая судьба ещё ждёт тебя, ты вспомнишь меня, когда это случится. А сейчас иди. Иди! И приходи, когда нужна будет помощь. Я всегда буду рад тебе и твоим друзьям...
* * *
Высокий вороной жеребец испуганно косил глазом, нервно всхрапывал, оглядыва-ясь назад. Дайгас ковал ему заднюю ногу, ту, что с белым носочком, зажав коленями, тюкал молотком, прибивая подкову к копыту толстыми гвоздями с головкой без шляпки.
Астасий, помощник и ученик, помогал ему, то подавая гвозди, то принимая моло-ток. Последним подал специальный нож, подрезать копыто.
Айвар держал коня за ремень уздечки, проходивший через лоб, другой рукой гла-дил по лоснящейся гибкой шее. Шептал почти беззвучно, успокаивая:
– Хороший мальчик... Красивый мальчик... Не бойся, тут нечего бояться... Это не страшно и даже не больно...
Жеребец и правду был красив. Чёрный почти весь, белой была лишь правая задняя нога и небольшая звездочка на лбу. Изящная голова с тонко вырезанными ноздрями, волнистая грива и очень коротко подрезанная чёлка. Плавного изгиба спина и длин-ный почти до земли хвост. Аккуратные копыта и лёгкая поступь.
Дайгас выпрямился, расправил затекшие плечи.
– Хорош, красавец!– рассмеялся.– Ещё одну подкову приладим – и всё!– Потрепал коня по гладкому крупу.– Будешь Дайрила по таким тропам возить, каких в жизни не видывал.
– Хороший конь,– поддержал арана Айвар,– статный.
– Да, отец в прошлом году купил его у северных вайдаров. Обменял на отличный меч моей работы.
– Вы торгуете с вайдарами? А я думал, вы никуда не выходите отсюда, из этой до-лины.
– На севере горы сходят на нет. Там мы проходим спокойно. И вайдары, степные пастухи, они сами называют себя так, любят наше оружие, наше золото, наше желе-зо. Мы покупаем у них лошадей и рабов, зерно, мёд, кожи... С некоторыми племе-нами даже воюем... Они боятся нас, потомков Моха...– Дайгас говорил, а сам в это время очищал от засохшей грязи стрелку копыта.
– А с этой стороны гор? Почему другие племена в этих горах ничего не знают о вас?– спросил Айвар, сверху глядя на арана. Мальчишка-помощник стоял рядом, не прислушиваясь к их разговору, он скучал.
– Мы знаем тропы, но никогда не пересекаем пределы зримого мира. Каменная стена охраняет нас. И все пути стережёт великий Мох. Иногда лишь Он пропускает в наш мир таких, как вы, чужаков, но все они несут на себе печать несчастья... поэто-му всех их обычно жертвуют Моху. Я лично до вас помню всего одного, кого оста-вили жить после ритуального поединка.
– Марага Дайанора?– усмехнулся Айвар.
– Да, его. Это Айгамат рассказывал тебе о нём, о твоём родиче?– Дайгас взглянул на Айвара снизу, узкий ремешок, перехватывающий волосы, не давал попадать им в глаза и мешать при работе.– Да, он лучше многих знал этого Дайанора, он тоже вы-хаживал его после ранения... Это всё было почти тридцать лет назад, я тогда совсем ещё мальчишкой был... Только-только кузнечному ремеслу обучаться начал... Но как сейчас помню этого марага за наковальней. Вот уж кто толк имел в этих делах! Он, помню, меч тогда выковал... Его Сактанур, кузнец наш, учил, как сталь закаливать, а он, оказывается, и сам много чего знал... Меч его, как чудо, многие смотреть приходили... красивый, помню, с травлёным узором... из тёмных линий по светлому фону... Да, красивый!– Дайгас выпрямился со вздохом.– Его царю нашему этот мараг в виде подарка преподнёс... Он до сих пор у отца... служит...– Аран перевёл глаза на своего помощника, приказал:– Ну, что стоишь, рот разинув? Тащи подкову-то!
Мальчишка в кузницу бегом сорвался, вернулся быстро, с щипцами, а в них – под-кова раскалённая.
Жеребчик неладное почуял, рванулся из рук. Хорошо, что за поводья крепко был к коновязи привязан. Айвар удержал коня обеими руками, голову пониже пригнул, чтоб глаза закрыть, прошептал:
– Тише, дурень... Это уже последняя...
Дайгас, ловко перехватив подкову в свои руки, сам приложил её к копыту. Да, в этом деле сноровка нужна. Чтоб не передержать, не подпалить живого мяса.
Астасий коню ногу придержал, обмотанную ремнём по путовому суставу, жеребец только задрожал всем телом, вдыхая едкий дым с запахом жжёного рога.
– Всё, отпускай!– Дайгас бросил подкову в ведро с водой, а помощник снял ремень с ноги, позволяя жеребцу привычно встать на все четыре копыта. Не надолго, правда. Но дальше уже было проще: остывшую подкову вставили в проплавленную лунку, прибили гвоздями. Конь стоял теперь на подкованных ногах и даже будто ещё выше ростом стал. Переступил на месте с тихим храпом, оставляя от подков круглые лунки в утоптанной земле.
– Красавец!– Дайгас коня по шее потрепал, перевёл глаза на Айвара.– А ты, парень, похож чем-то на того Дайанора. Или вы, мараги, все похожи друг на друга?– Рассме-ялся, но не обидно, и тут же добавил:– Тот мараг, считай, год с нами прожил. Дума-ли, навсегда останется... А он уходить собрался. Отец, когда узнал, приказал на цепь его посадить... Такого мастера жалко было отпускать. Так его жрица наша отпусти-ла, жрица Айвин... И сама с ним ушла. Вот так!
Айвар слышал всё это впервые, даже Айгамат, и тот ни разу не говорил таких под-робностей.
– А Айгамат сказал, что Дайанор украл её...
– Украл или сама ушла – кто теперь про это знает?– Дайгас распутывал узел на по-воде, отталкивая голову жеребца локтем.– А ты-то, верно, знаешь их обоих? Поэтому спрашиваешь? Значит они смогли пройти тогда через наши горы...
– Да,– Айвар плечом дёрнул,– этот Дайанор наш царь теперь, а Айвин – его жена и главная жрица... Они неплохо друг с другом ладят... у них два сына.
Дайгас подбородком двинул, будто сказать хотел: "Ну-ну!", но не сказал, протя-нул повод Айвару:
– Отведи-ка нашего красавца в конюшню. Да скажи там, чтоб его напоить не забы-ли.
Незанятое стойло нашлось лишь в самом конце. У царя аранов много хороших лошадей, а здесь ведь ещё не все: жерёбых кобыл и молодняк перегнали на горные пастбища на всё лето.
За последними стойлами оставалось место, куда свалили не съеденное за зиму се-но, им ещё подкармливали лошадей, когда не хватало травы.
Привязывая коня за железный крюк рядом с кормушкой, Айвар расслышал знако-мый голос и не сразу понял, чей. Какие-то невнятные обрывки фраз:
– Ну, ты чего?.. Лежи спокойно... спокойно... Вот так! Да, лежи, не надо вста-вать...
Айвар осторожно подкрался, ступая бесшумно по дощатому полу, заглянул: Лидас сидел к нему спиной. На сене была устроена лежанка, и на ней, укрытый плащом, лежал Кэйдар. Вот уж кого Айвар не сразу узнал. Краше в гроб кладут.
Он бредил, не приходя в сознание, пытался подняться, и Лидас удерживал его за плечо здоровой рукой, успокаивал и уговаривал одновременно.
– Ему надо жар сбивать, и тогда бредить перестанет,– посоветовал Айвар. Он не ожидал увидеть здесь этих двоих. Последние пять дней даже как-то и не вспоминал. А тут надо же... И советы уже раздавать начал.
– Я не знаю, как это делается!– Лидас был просто в отчаянии, даже слёзы слыша-лись в голосе.– Отец Создатель! Что делать?! Он уже шестой день вот так... бредит и всё время без сознания...
Айвар подошёл ближе, опустился на одно колено, взял руку Кэйдара, еле оторвал, так судорожно впились пальцы в ткань плаща. Слушал пульс, чуть склонив голову к левому плечу, взгляд Лидаса, полный надежды, чувствовал на себе.
– Горячий...– Айвар рассматривал след от верёвки на запястье аэла, порез воспа-лился, даже кожа вокруг покраснела.– Это лихорадка. Немудрено, после всех тех побоев...– Поднялся на ноги, а за ним и Лидас.
– И что теперь делать? Ты сам знаешь, что делать?
Айвар задумался, стоял, глядя мимо Лидаса. Помогать? У тебя просили помощи. И кто? Сам Лидас. Он бы никогда не попросил, если б не был так беспомощен, если б не был в таком отчаянии.
– У меня есть кое-что... Надо будет протирать... Это снимет жар, и должно снять воспаление... И поить, хотя бы понемногу...– Вспомнил про ту целебную воду, дан-ную Айгаматом. Сам её так и не пил, не считал нужным. Чего ей тогда зря лежать? Пусть уж...
– ...не надо, Ирида... прошу тебя... ты же убьёшь его... моего сына...
Они разом посмотрели на Кэйдара, и Лидас только губы поджал. А Айвар ещё больше укрепился в своём решении.
* * *
В этот день с утра Дайгас отправился на болота выжигать железо. Взял с собой лишь мальчишку-помощника и ещё одного раба. А Айвара решил оставить дома и даже объяснил, почему:
– Еду на неделю, не меньше... Надо здесь, при кузне, быть кому-то толковому... Мало ли? Подковать или что отремонтировать... Ты и сам сможешь.
И Айвар не стал спорить, хотя поехать тоже очень хотелось. На места в округе по-смотреть, поглядеть, где араны добывают такое хорошее железо.
От безделья осмотрел весь рабочий инвентарь, где что подчистил, что подправил. Перекопал сваленную в углу кучу ржавого лома, всё то добро, какое всегда собира-ется при кузнице, какое обычно жалко выбросить. Нашёл три неплохих куска и по-думал: "А почему бы и нет?"
Тот, что получше, закопал в раскалённом древесном угле на целую ночь. Это был секрет отца, он советовал бывало: "Главное, не в чём закаливать... Всё дело в вы-держке. А уголь железу лучший друг... Тут только передерживать нельзя, а то слиш-ком хрупким потом будет... "
На два же других куска весь следующий день убил: накаливал и отбивал на нако-вальне до нужной формы и длины. В итоге получились длинные тонкие пруты. Но основная работа была ещё впереди. И времени на неё потребуется куда больше неде-ли.
Никто его в течение дня ни трогал, ни работой другой не нагружал. Как будто всё равно было всем, чего это он там тюкает? Лишь иногда вечно любопытные дети из семей дворовой прислуги заглядывали, но они вряд ли что могли понять, их Айвар не боялся. Хотя, честно сказать, вздрагивал всякий раз, когда свет в дверном проёме заслоняла чья-нибудь фигура.
А пруты получились хорошие: длинные, упругие, но не легко гнущиеся. Пока они окончательно остывали, сам Айвар отдыхал, стоял, упираясь прямыми руками в наковальню. Исподлобья смотрел в распахнутую настежь дверь – солнце уже сади-лось. Вечер! Ещё один вечер.
Натруженные плечи ныли, и спина, хотелось пить, дрожали от усталости пальцы. А в груди, глубоко внутри, опять проснулась боль, даже привкус крови чувствовался. Это было как раз то, о чём предупреждал Айгамат. Наверное, сейчас не мешало бы вспомнить о той целебной воде, но её нет, она теперь вся у Лидаса. Глупо идти и требовать обратно. На это Айвар никогда бы не решился. Если только сходить к старику и попросить воды ещё раз? Он вряд ли откажет в помощи.
Айвар вспоминал пещеру Айгамата: каменный пол, ледяные стены, небольшой очаг. Он давал очень мало и тепла, и света, поэтому полог на входе был почти весь день откинут. Полки по стенам, всюду всякие баночки с лекарственными снадобья-ми, мешочки с засушенными травами. Спокойная размеренная жизнь старого чело-века, для которого самой большой новостью был приход больного за советом или за помощью.
И всё же Айвар не жалел о том, что перебрался жить сюда, в усадьбу Даймара. Здесь было интереснее, здесь была кузня. Здесь жизнь сама казалась наполненной хоть какого-то смысла и дела. Поэтому он так легко подчинился приказу царя, по-этому за любую работу брался с радостью. А ещё здесь он сможет сделать себе ору-жие, меч для себя. Он уже начал готовить для него железо и сталь. А свой личный меч – это уже кое-что, это право и возможность доказать всем, что ты воин, а не раб. Он добавит и сил, и решимости для побега. Да, для побега!
Что уж тут греха таить, ведь ты же не собираешься оставаться здесь на всю жизнь. Твой отец смог когда-то уйти отсюда – значит, и ты сможешь. Негоже отправляться в дорогу, не имея оружия для защиты. Сама Богиня направила тебя в кузницу, чтоб ты мог позаботиться об этом. Значит, не будем терять зря время, его не так и много у тебя.
* * *
Дайгас вернулся на десятый день, в кузнице появился уже после обеда. Пока рас-прягали лошадь, пока стаскивали свежие, пористые, как дрожжевой хлеб, крицы, Айвар еле успел убрать за собой всё, что могло навести на подозрение. Само лезвие меча выхватил из чана с водой ещё горячим, продолжая шептать наговор для по-следней закалки, завернул клинок в кусок тряпки, спрятал под кучей старого хлама, под самый низ подсунул. Так, стоящим на коленях перед старым и гнутым железом, его и застал Дайгас.
– Бросай это дело, парень, здесь уже такое старьё, для самого последнего случая... Вон,– Головой мотнул с довольным смехом в сторону улицы,– мы столько нового железа привезли, для чего хошь, бери! А тут,– Пнул ногой какую-то железяку,– тут добро для чёрных дней... когда за новым невмоготу будет ехать...
Айвар поднялся, стряхивая с колен угольную пыль, скрывая растерянность на ли-це. Но Дайгас и так ничего не заподозрил, прошёл мимо к наковальне. Там оставался ещё лежать маленький молоточек, им только что вот Айвар острие меча своего отби-вал, вытягивал до остроты круглящийся кончик клинка. Дайгас перебросил молоток из руки в руку с предвкушением, ему не терпелось заняться любимым делом.
– Ну, рассказывай, чем занимался?– Повернулся к Айвару лицом.– Вон, вижу, и гвоздей нарубил с запасом...– Подбородком указал на деревянный короб, полный свежих, аккуратно заострённых гвоздей.
– Да-а, тут крыльцо на кухне ремонтировали, гвозди понадобились...– нехотя по-яснил Айвар.– Да так ещё кой-чего по мелочи... У топора, вон там, он на полке, обух лопнул... заваривать надо, а одному несподручно... Пришлось пока так оставить... За ним завтра обещались прийти...– говорил, а сам незаметно локтем задвигал по-дальше в угол тиски, с помощью которых ещё пять дней назад скручивал по второму разу сваренные между собой полосы железа и стали. Сразу на место не убрал, а потом не до того было.
Дайгас ничего не заметил, покопался в горне, с радостью вдыхая горячий жар.
– Ничего, мы топор этот с тобой завтра сделаем, прямо с утра возьмёмся... Ты приходи пораньше, ага?
Конечно! Айвар не стал спорить. Конечно же, он придёт. Но до этого надо будет побывать в кузнице ещё раз, лучше всего, ночью. Меч нельзя оставлять. Дайгас или мальчишка его, Астасий, могут наткнуться на него случайно. Сразу вопросы всякие начнутся, расспросы. А то ещё и на цепь тоже посадят, с этих аранов станется.
Остановившись в тени кузницы, Айвар огляделся. Все последние дни, пока выко-вывал меч, и света солнечного почти не видел, отдохнуть, спину выпрямить, разо-гнуть некогда было.
Но клинок, кажется, получился. Если честно, это лучший из тех, какие тебе само-му доводилось делать. Конечно, его ещё оттачивать и оттачивать. Придётся камеш-ком. Да, задержись Дайгас немного, так молоточком оттянуть лезвие – дело недол-гое. И перекладину ты хотел в виде крыльев болотной цапли выковать, и рукоять ещё не готова, и навершие. Только тогда меч можно считать готовым.
Он будет довольно простым, без вставок и даже без протравки, в этих условиях обойдёмся одной лишь насечкой из продольных и поперечных линий, чтоб обозна-чить перья на крыльях.
Айвар аж глаза прикрыл, задумался, он уже видел свою поделку целиком, такой, какой она только будет, если все задумки воплотятся. Отцу бы точно понравилось. А сталь и железо у аранов очень хорошие, мечу из такого металла износу не будет. Да и наговоры все, какие необходимы, сделаны, всё, как надо, как отец учил. Этот меч не для продажи, для себя выкован – одно слово!
С началом мая Айвар перебрался на сеновал, остатки прошлогоднего сена пахли так же душисто, как и свежее, да и комары пока особо не донимали. После трудного дня хотелось одного: отдыхать, дать отдых натруженным плечам и рукам. Тут даже сломанные пальцы на правой руке, и те начали ныть, полночи прокрутишься, пока уснёшь, пока придумаешь, как поудобнее положить эту несчастную руку.
Растянулся на кошме, сунув под голову мешок со своим добром вместо подушки, укрылся плащом и уснул мгновенно.
Но поспать не получилось. Его разбудили чувствительным пинком в бок и корот-ким приказом: "Вставай!"
– Куда?– Айвар спросонок не понял, подумал сразу: "Всё! Твой меч Дайгас нашёл-таки! Конец тебе...". Но перед ним были не вооружённые дружинники, а один из рабов, вайдар Вишит. Он держал над головой тусклый светильничек, а вокруг уже ночь была, тьма кромешная, ни лучика в щелистые стенки не просачивалось. Вот так прилёг отдохнуть!
– Куда-куда... Хозяин хочет тебя видеть,– ворчливо отозвался Вишит. Айвара до-жидаться не стал, пошёл на улицу, унося с собой и свет.
Айвар только бровью повёл: "Какое такое дело может быть у тебя с царём? У тебя к нему, точно, никакого!"
В доме, в той его половине, где обитали сами хозяева, Айвар был всего один раз, поэтому сейчас шёл за вайдаром-провожатым, вошёл в указанную дверь, открыв-шуюся совершенно беззвучно, ждал темноты, такой же, как и на улице и во всём сонном доме, а встретил весёлое пламя очага, стол, с не убранной после ужина посу-дой. Видно, ели за столом всего два человека, засиделись допоздна, и тут кто-то из них захотел видеть марага. Интересно, и с какой целью?
Айвар глазами повёл вправо-влево, оглядываясь. Прямо напротив на лавке, засте-ленной шкурой медведя, сидел Айнур, жрец бога Моха. Он был сейчас одет не так торжественно, как тогда за ужином, но золотой обруч с камнем, правда, без подве-сок, всё равно оставался на голове.
Царь Даймар стоял возле стола, допивал пиво из кружки, при появлении Айвара, повернулся к нему лицом, смерил взглядом. Но заговорил первым всё-таки не он, а гость его, уважаемый всеми жрец:
– Назови своё имя, мараг!
Айвар даже растерялся немного. Царь ведь знает его имя, зачем ещё раз спраши-вать? Да ещё и голосом таким грозным. Как будто в преступлении уличили. Взгля-нул на царя, еле-еле оторвав глаза от перстня, поблескивающего на пальце Айнура, но и по лицу Даймара было не понять, чего они оба хотят от него среди ночи. Решил-ся, поджав губы и поднимая подбородок, снова перевёл глаза на жреца, ответил:
– Я – Айвар, сын Дианора!
Он не видел, как улыбнулся в усы царь довольной улыбкой, победно взглядывая на Айнура. А тот вдруг вскочил, крикнул на Айвара:
– Кто посмел дать тебе такое имя, ми-аран?! Тебе – отродье демонова семени?! Ты не смеешь носить это имя, ты не принадлежишь роду Айев!
– Моя мать, наречённая Айвин, дала мне это имя.– Айвар спокойно выдержал яро-стный взгляд Айнура, вспышку его гнева, такую неожиданную для его величествен-но-спокойного облика.
– Айвин?– совсем уже другим голосом переспросил аран, смеривая Айвара долгим внимательным взглядом, будто не рассматривал его до этого с таким же вниманием.– Так ты назвал свою мать, ми-аран?
– Да, почтенный,– Айвар подкрепил свой ответ коротким кивком.
– Это от неё ты так хорошо знаешь язык перворождённых? От этой женщины...-Айвар снова кивнул и только теперь отвёл взгляд.– И ты знаешь, кто она такая? Она говорила тебе, да?– Айнур смотрел строго, даже с нескрываемой враждебностью, спрашивал, а сам никак не мог отойти от темы, наиболее остро волнующей его.
"Ваша дочь, кто же ещё!"– чуть не ответил Айвар, да вовремя язык прикусил. Ти-ше! Пока не надо об этом. Ещё не ясно, как ко всему этому относится этот человек. Обрадует его обретение внука или ещё больше разозлит?
– Нет, господин, моя мать никогда не рассказывала о себе. Я даже не знал, что...– не договорил – Айнур остановил его коротким властным взмахом кисти. Красный камень при движении опасно сверкнул, отражая гранями свет от очага.
