Текст книги "История Европы. Том 2. Средневековая Европа"

Автор книги: Александр Чубарьян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 79 страниц)

Михаил Пселл (1018—ок. 1096/1097) – философ, историк, писатель, сочетавший занятия наукой и литературой с активной государственной деятельностью. Литературное и научное наследие Пселла огромно, он был ученым нового типа – энциклопедистом. Знаток античной философии, Пселл увлекался Платоном и неоплатониками. Он один из первых среди византийских философов высказывал идеи рационализма, отстаивал право человека на научное познание мира. Но научные изыскания и логические построения применялись им лишь к явлениям природы и отнюдь не распространялись на богословские проблемы. Рационалистические идеи сочетались у Пселла с теологическим мировоззрением, а порою даже с мистикой и суевериями. Михаил Пселл создал философский трактат «Логика», где в сжатой форме изложил основы этой науки. «Логика» Пселла имела распространение как в Византии, так и на Западе.

Последователь и преемник Михаила Пселла Иоанн Итал (р. в 1025 г.), итальянец по рождению, бежал с отцом из Италии еще юношей, выучил в Византии греческий язык, получил классическое образование и стал преподавателем философии в Константинопольской высшей школе. Он великолепно знал Платона и Аристотеля, отлично владел диалектикой. Итал видел в светской науке не только средство формирования интеллекта, но и признавал за ней право на постижение истины, в том числе и в сверхчувственной сфере бытия. Под влиянием Платона он соглашался с извечностью материи и идей, отрицал чудеса, бессмертие души, учил, что люди воскреснут не в том облике, каким они обладали при жизни. Он смело и решительно попытался трактовать теологические проблемы с позиций разума, приложить логику к богословию. Церковь не могла допустить такого вольнодумства; в 1082 г. против Иоанна Итала был возбужден процесс, он был обвинен в ереси, его осудили и предали анафеме.

Вслед за Италом выступили его ученики. Один из них, Евстратий Никейский, талантливый философ, отстаивал примат логики над богословской традицией, отрицал божественную природу Христа, подчеркивал его человеческую ипостась, создал комментарии к Аристотелю, которые были переведены на латинский язык и использовались схоластами Запада, в том числе Фомой Аквинским. Монах Нил Калабрийский пошел вслед за Евстратием в отрицании божественной природы Христа. Другой последователь Итала Сотирих Пантевген, образованный богослов, поддержал эти рационалистические идеи. Михаил Глика (Сикидит) (конец XII в.) – один из самых ярых защитников рационализма, отрицал воскресенье во плоти, нетленность частей евхаристии. Они тоже были осуждены церковью, труды их были преданы огню. Философские идеи Михаила Пселла и Иоанна Итала и их последователей, которые в типологическом аспекте перекликаются с философско-религиозными построениями Росцелина и Абеляра (XII в.), оказали заметное влияние на развитие западноевропейской средневековой философской мысли в XII—XIII вв. Они подготовили почву для появления гуманистических идей в Византии XIV – середины XV в.

В период укрепления феодализма и тесного политического и культурного общения Византии с Западом в XI—XII вв. усиливается светское течение в византийской литературе, в кругах феодальной знати и интеллигенции растет религиозный индифферентизм, появляются остросатирические произведения, бичующие пороки невежественного монашества и жадного чиновничества (Христофор Митиленский, Михаил Пселл). Монашеский идеал аскетизма сменяется воспеванием простых человеческих радостей, земной любви. Жанр классического жития заменяется светской повестью, появляются мемуары и труды историков, описывающих современные им события. В жанре мемуаров написано своеобразное произведение XI в. «Советы и рассказы» византийского полководца и представителя провинциальной феодальной знати Кекавмена. Эта книга, обращенная к сыну, – своего рода руководство в жизни, созданное на основе многотрудного личного опыта автора.

Совершенно новое явление в византийской историко-мемуарной литературе представляет собой «Хронография» Михаила Пселла. Здесь впервые появляется свободный от штампов, более раскованный и живой образ человека. В книге Пселла живут, борются, страдают, любят живые люди с их страстями и пороками, высокими чувствами и низменными побуждениями.

XI—XII вв. богаты крупными историческими сочинениями. Среди них выделяется произведение византийской писательницы Анны Комнины «Алексиада», прославляющее правление ее отца императора Алексея I Комнина. Анна Комнина (1083—ок. 1153/1155) – блестяще образованная византийская принцесса – увлекалась философией, литературой и медициной. Произведение Анны крайне субъективно и тенденциозно, но большая информативность, личное участие автора во многих событиях, хорошее знание окружающих людей, яркость отдельных характеристик – все это придает труду Анны значительный интерес. «Алексиада» написана прекрасным аттическим языком, расцвечена цитатами из лучших образцов эллинской поэзии.

Трагические события, связанные с завоеванием Византии крестоносцами в 1204 г., описаны в сочинении византийского историка Никиты Хониата. Его «История ромеев» – не только серьезный исторический труд, содержащий уникальные сведения о Четвертом крестовом походе и взятии Константинополя крестоносцами, но и блестящее литературное произведение. Автор принадлежит к числу самых талантливых византийских историков. Тревога за судьбы византийского государства пронизывает его повествование.

Создание куртуазного рыцарского романа на Западе совпадает с появлением в Византии воинской повести, героического эпоса, любовного романа. На их страницах живут и действуют новые герои – смелые воины, творящие чудеса храбрости уже не во имя аскетических идеалов спасения души, а ради своих прекрасных возлюбленных и во славу василевса ромеев. В X—XI вв. создается знаменитый византийский эпос – поэма о Дигенисе Акрите, легендарном герое, воплотившем идеал византийского воина-акрита, защищавшего границы Империи от нападения арабов. Поэма создана, скорее всего, на основе недошедших до нас народных воинских песен. Византийский эпос отразил идеологию провинциальной военной знати. Дигенис рисуется в эпосе легендарным богатырем, неустрашимым воителем, грозным полководцем. Слава о его подвигах доходит до императора, и тот посещает Дигениса в его имении. Во время встречи Дигенис обращается к василевсу с наставлениями: любить подданных, жалеть нуждающихся, избегать несправедливости, прощать прегрешившим, преследовать еретиков. Император награждает его высокими титулами, закрепляет за ним земельные владения, дарует власть на границах. Поэма передает многочисленные любовные похождения Дигениса. В образе Дигениса Акрита использованы некоторые народные предания, он был популярен в народной среде. О Дигенисе хорошо знали на Руси. В XII—XIII вв. был создан древнерусский перевод поэмы под названием «Девгениево деяние».

В XII в. возрождается роман как литературный жанр, восходящий к поздней античности. Почти одновременно появляется ряд романов, прозаических и стихотворных, основанных на античном сюжете (разлука влюбленных и обретение ими друг друга после многих приключений). Традиционные античные жанры наполняются новым содержанием, усиливается интерес к любовной тематике, преодолеваются патриархальноцерковные нормы нравственности, укрепляются культурные контакты с Западом. Возрождение жанра романа связывается в Византии с именем выдающегося поэта и писателя Феодора Продрома.

Феодор Продром (1100—ок. 1170) оставил богатое литературное наследство. Кроме поэм официального характера, прославляющих подвиги василевсов из династии Комнинов, Продром обращался к политической сатире и лирическим стихам. В его сатире «Катамиомахия» («Война кошек и мышей») остро и зло высмеивались язвы современного ему общества. Его роман «Роданфа и Досикл» – рассказ о любви и приключениях прекрасного юноши Досикла и красавицы Роданфы. Основная идея романа – всемогущество добродетельной любви, находящей свой венец в браке. К жанру романа принадлежит также прозаическая повесть Евматия Макремволита «Исминий и Исмина», стихотворные романы Никиты Евгениана «Дросила и Харикл» и Константина Манасси «Аристандр и Каллитея». Всех их объединяет построение по единой схеме; любовь юных героев, разлука, страдания и благополучное соединение влюбленных, сохранивших верность друг другу.

Современник Продрома, анонимный автор псевдолукиановского диалога «Тимарион», написанного в популярном в то время на Западе жанре путешествия в загробный мир, нарисовал яркую сатирическую картину современного общества, самодурства невежественных правителей, тупых ученых схоластов, лукавых царедворцев. Поражает религиозная терпимость анонимного автора: христианство в подземном царстве уживается с язычеством, а античные мудрецы мирно разгуливают рядом с христианскими проповедниками.

Один из образованнейших людей той эпохи, ученый и писатель Ефстафий, архиепископ Солунский, в своих трактатах и письмах еще более резко критикует слабость правителей империи, продажность чиновников, упадок нравственности. Среди его произведений есть одно, занимающее совершенно особое место, – «Взятие Фессалоники». Это потрясающий рассказ очевидца и участника событий об ужасном разгроме Фессалоники норманнами в 1185 г.

Значительные изменения в этот период происходят в византийском изобразительном искусстве. С X—XI вв. в нем преобладала пышная декоративность. Торжественный монументализм все чаще соединяется с усложненной символикой. В живописи и архитектуре начинает господствовать строгая, рассудочная симметрия, торжественная уравновешенность линий и движений человеческих фигур. Абстрактный золотой фон, столь любимый византийскими мастерами, заменяет реальное трехмерное пространство, выполняя важную эстетическую функцию; он призван как бы отгородить отвлеченное изображение того или иного явления от живой действительности окружающего мира. Творчество художника отныне подчинено нивелирующему действию канона.

В церковной архитектуре к этому времени базилика как форма культового здания в виде удлиненной трехнефной постройки постепенно сменяется крестово-купольным храмом в форме вписанного в плане креста с равными ветвями и с куполом в центре. В X—XII вв. крестово-купольное церковное зодчество стало доминировать как в самой Византии, так и в сопредельных с ней странах. Уменьшаются размеры храма. Грандиозные храмы для народа уходят в прошлое. Распространяются сравнительно небольшие церкви, предназначенные для городского квартала, сельского прихода, монастыря или замка. Одновременно храм растет в высоту, выделяясь среди окружающей застройки; устремление ввысь дает новое эмоциональное и эстетическое наполнение культовому зодчеству. В XI—XII вв. все большее значение приобретает внешний вид храма. В его экстерьер смело и с большим вкусом ввели цвет и декоративные резные украшения. Красочная ажурность, легкость и жизнерадостность внешнего оформления храма резко контрастирует с глухим, суровым, аскетичным наружным обликом культовых зданий предшествующего времени. К числу архитектурных шедевров принадлежат прославленные памятники: католикон монастыря Хосиос-Лукас в Фокиде и монастырь Дафни близ Афин. Собор монастыря Хосиос-Лукас – огромный пятинефный храм, над которым возвышается купол, покоящийся на низком барабане, – гармонично сочетает красоту внешнего вида и внутреннего убранства. Строгость архитектурных форм в соединении с нарядностью карнизов и резных капителей, применение облицовки мраморами пастельных тонов – все это создает впечатление простоты и торжественности.

Храм монастыря Дафни близ Афин (конец XI в.) – меньше по размерам, но, быть может, именно это придает ему особую цельность и гармонию. Он устремлен ввысь, менее монументален и громоздок. Его внешний декор не перегружен деталями, но одновременно и достаточно наряден. Этот храм свидетельствует об усилении влияния нового стиля в византийском зодчестве. Особенно ярко эти новые черты проявились в небольшом храме Неа-Мони на Хиосе (середина XII в.).

Больших успехов достигло в X—XII вв. и светское зодчество. Комплекс Большого дворца, раскинувшийся на берегу Мраморного моря, приобрел большую парадность и праздничность. В X в. в этом комплексе был заново отстроен дворец Вуколеон, получивший название от украшавшей его скульптурной группы быка и льва. При династии Комнинов императорский двор покинул Большой дворец. По политическим причинам резиденция василевсов была перенесена во вновь отстроенный Алексеем Комниным Влахернский дворец, расположенный на северо-западной окраине столицы, рядом с храмом Влахернской Божьей матери. Именно здесь Алексей Комнин принимал вождей Первого крестового похода и показал Боэмунду сокровища императорской казны. Император Мануил I Комнин в 1156 г. расширил этот дворец, построив роскошный зал, украшенный мозаиками.

Дворцы аристократов и богатые дома горожан и провинциальной знати возводились по всей империи. До XIII в. византийскую архитектуру можно считать одной из самых развитых и совершенных в средневековом мире. Она оказала влияние на строительство во многих странах – Болгарии, Сербии, Руси и даже в какой-то мере на романский стиль Западной Европы. Но всюду, разумеется, ясно сказывались и локальные традиции, и особенности архитектуры того или иного региона.

К X в. в византийском изобразительном искусстве окончательно складывается неизменный в течение столетий иконографический канон – строгие правила изображения всех сцен религиозного содержания и образов святых, а также устойчивый канон в изображении человека вообще. Глубокий спиритуализм эстетических воззрений византийского аристократического общества не увел, однако, искусство Византии окончательно в мир абстракции. В отличие от мусульманского Востока, где примат духовного начала над плотским привел к господству в изобразительном искусстве геометризма и орнаментальных форм, вытеснивших изображение человека, в искусстве Византии человек все же остался в центре художественного творчества. Но если античный языческий мир воспевал в человеке телесную красоту, то византийское искусство прославляло его духовное величие и аскетическую чистоту. И в стенных росписях, в мозаиках и иконах, и даже в книжной миниатюре голова как средоточие духовной жизни становится доминантой человеческой фигуры, тело же стыдливо скрывается под струящимися складками одеяний. В изображении человеческого лица на первый план художник выдвигает его одухотворенность: огромные глаза с экстатически расширенными зрачками, высокий лоб, тонкие, лишенные чувственности губы. Из культового художественного творчества почти совсем исчезает скульптура, столь распространенная в то время в Западной Европе, как искусство, прославляющее телесную, а не духовную красоту. Ее сменяют плоский рельеф и живопись (мозаика, фреска, икона).

Впечатление пассивной созерцательности, замкнутости художественных образов достигается византийскими мастерами с помощью строгой фронтальности изображений и особой колористической гаммы. Вместо античного импрессионизма с его тончайшей нюансировкой нежных полутонов с X в. начинают господствовать плотные локальные краски. Цвет мыслится как уплотненный свет, и задача художника – не воспроизведение реальных тонов, а создание отвлеченной колористической гаммы. Непревзойденным образцом монументального искусства Византии середины XI в. являются мозаики Софии Константинопольской, восстановленные на месте уничтоженных иконоборцами мозаик. Величественная, в спокойной статуарной позе сидящая Мария с младенцем на руках – воплощение возвышенной одухотворенности в сочетании с земной прелестью. Прекрасное лицо Марии дышит мягкой женственностью и мудрым спокойствием. Стоящий архангел Гавриил – воплощение земной и одновременно небесной красоты. Мозаики отличаются утонченным артистизмом в соединении с элегантной манерой исполнения.

Другие две мозаики Софии Константинопольской IX – начала XI в. интересны по своему сюжету. На одной из них, находящейся над входом из нарфика в храм, изображен император Лев VI (886—912) в позе преклонения перед стоящим Христом, что символизирует преклонение власти земной перед властью небесной. На другой мозаике начала XI в. в южном вестибюле храма Св. Софии перед сидящей на троне Богоматерью с младенцем стоят по сторонам император Константин I, приносящий ей в дар модель города Константинополя, и император Юстиниан, подносящий мадонне модель собора Св. Софии.

К середине XI в. относятся многофигурные мозаики монастыря Хосиос-Лукас в Фокиде. Большеголовые и большеглазые, тяжеловесные фигуры святых и аскетов фронтально обращены к зрителю, они сосредоточенно суровы и неподвижны и являют идеал величавого покоя. Линейный элемент господствует и в мозаиках уже упоминавшегося Нового монастыря (Неа Мони) на Хиосе (1042—1056). Здесь, однако, фронтальная неподвижность порою сменяется резкими, взволнованными движениями, выражающими сметение чувств.

Вторая половина XI столетия и весь XII век – время высочайшего расцвета византийского искусства. Обобщенный спиритуалистический стиль получает законченность. Вместе с тем в нем появляются новые черты. Стилизованная линия делается тонкой, абстрактной, контуры фигур становятся легкими, воздушными, движения – более естественными, в колористической гамме появляются переливчатые тона, придающие изображениям ирреальность. Шедевром монументальной живописи второй половины XI в. являются замечательные мозаики и фрески названного выше монастыря Дафни близ Афин. Живой ритм фигур проникнут радостным мироощущением. Для достижения большей выразительности лиц применяется объемная лепка, удлиненные пропорции придают изображениям изящество и стройность, движения фигур естественны и непринужденны.

Еще одним шедевром византийского классического стиля XII в. являются сравнительно недавно открытые мозаики южной галереи храма Св. Софии в Константинополе. Это, прежде всего, великолепный Деисус, сравнительно хорошо сохранившийся. В центре расположен Христос – величественный, мудрый, суровый. По одну его сторону стоит Мария с необычайно красивым, нежным, скорбным лицом, по другую – Иоанн Креститель. Одухотворенные лица сохраняют объемность и рельефность. На той же южной галерее Софии Константинопольской был открыт еще один мозаичный ансамбль, на этот раз светского характера, с портретами императоров и императриц. На одной из мозаик изображен император Константин IX Мономах (1042—1054) и его супруга Зоя (ум. 1050), стоящие по сторонам восседающего на троне Христа в строгих фронтальных позах. Рядом на стене изображены император Иоанн Комнин (1118—1143) и его супруга Ирина, дочь венгерского короля Ладислава, и около них их сын Алексей. Они стоят по сторонам Богоматери с младенцем на руках в таких же фронтальных позах, со всеми регалиями императорской власти и с ктиторскими дарами в руках. Весь ансамбль выполнен в единой художественной манере, портретное сходство, хотя и присутствует, но заслоняется условным, канонизированным олицетворением императорской власти. Императоры рисуются сильными, мужественными, индивидуальные черты не выявлены, они изображают идеал правителя. Императрицы обе красивы и изящны.

Общие черты византийского стиля были свойственны не только монументальной живописи, но и иконам. В XI—XII вв. наблюдается подъем и в искусстве иконописи. От XII в. сохранился изумительный шедевр византийской иконописи «Владимирская Богоматерь» (Москва, Третьяковская галерея). Ныне она прочно вошла в историю древнерусского искусства. Мария изображена на этой иконе в позе Умиления (Элеуса), она нежно прижимается щекой к щеке сына, который ласково обнимает ее за шею. Эта сцена – воплощение извечного чувства материнства в соединении с величайшей духовностью.

Книжная миниатюра являлась важной отраслью византийского искусства. В идейном, стилистическом и сюжетном плане она прошла те же этапы развития, что и монументальная и станковая живопись.

Византия унаследовала от античности большую любовь к книге. Книги, особенно иллюминованные (украшенные миниатюрами) рукописи, были очень дороги и высоко ценились при дворе, в кругах знати и образованной элиты империи.

X—XII века ознаменованы также расцветом прикладного искусства: ювелирного дела, резьбы по кости и камню, производства изделий из стекла, керамики и художественных тканей. Поскольку все художественное творчество в этот период было подчинено единой системе философско-религиозного мировоззрения, единым эстетическим принципам, прикладное искусство также подчинялось общим законам. Его произведения были часто недосягаемым образцом для художников многих стран.

Импорт византийских изделий шел не только в страны Юго-Восточной Европы. В эпоху Каролингов и Оттонов импорт византийских ювелирных изделий из золота и серебра, камней и т.п. оказывал постоянное воздействие на искусство Западной Европы.

Наряду с мозаиками, торевтикой (изделиями из металла) и ювелирными изделиями перегородчатые эмали на золоте – наиболее яркое проявление византийского художественного гения.

Видное место в прикладном искусстве Византии занимали изделия из резной кости, дерева и камня. В византийском обществе имели большое распространение предметы глиптики – резьбы по твердым драгоценным и полудрагоценным камням. Геммы и камеи, ожерелья из них, драгоценные панагии и церковная утварь со вставленными великолепными геммами были гордостью византийских мастеров.

Византия прочно сохраняла традиции стекольного производства, унаследованные от позднеантичной эпохи. Из стекла изготовляли сосуды разного рода, стеклянные украшения, бусы, браслеты, перстни и подвески. Преобладала эстетика чистых форм с применением красочной цветовой гаммы. Византийское стекло распространялось по всей Европе: на Руси, в Болгарии, Польше, Прибалтике, в Венгрии, в Крыму, на Кавказе и в других странах и регионах средневекового мира.

В Византийской империи традиционным было изготовление дорогих златотканых с узорами, парчевых, шелковых и шерстяных тканей. Шедевры византийского златотканого искусства были лучшими дарами иноземным правителям, вывозились во многие страны. В XI—XII вв., кроме Константинополя, крупными центрами шелкоткачества становятся Коринф, Спарта, Фессалоника.

Влияние византийского искусства прослеживается в Италии и на Сицилии, в Западной Европе, в Болгарии, Сербии, на Руси, на Кавказе и в ряде других областей.

Безусловно, культура Византийской империи в XI—XII вв. еще оставалась средневековой, традиционной, во многом каноничной. Но в художественной жизни общества, несмотря на силу традиций, начинают пробивать дорогу некоторые, пусть еще слабые, предренессансные явления. Они сказываются не только и не столько в возрождении интереса к античности, который в Византии никогда не умирал, но в появлении ростков свободомыслия и рационализма, в усилении социального недовольства, политического протеста. В литературе обнаруживаются тенденции к демократизации языка и сюжета, к индивидуализации авторского лица и проявлению авторской позиции, зарождается критическое отношение к аскетическому монашескому идеалу и первые религиозные сомнения. Основы будущего гуманистического движения и предренессансного искусства поздней Византии были заложены именно в XI—XII вв.

КУЛЬТУРА ПОЗДНЕЙ ВИЗАНТИИ (XIII – СЕРЕДИНА XV в.)

Прогрессивные явления в византийской культуре XI—XII вв. нашли свое дальнейшее развитие в последний период существования Византийской империи (XIII – первая половина XV в.), когда происходит поляризация основных течений в византийской идеологии: прогрессивного, предренессансного, связанного с зарождением идей гуманизма, и религиозно-мистического, сложного и противоречивого, нашедшего воплощение в учении исихастов.

В XIV—XV вв. появляется целая плеяда византийских ученых-гуманистов и эрудитов, таких, как Феодор Метохит, Никифор Григора, Димитрий Кидоиис, Георгий Гемист Плифон, Виссарион Никейский и многие другие. Феодор Метохит, горячий поклонник и знаток античной культуры, много сделал для возрождения в Византии изучения классической древности. Он занимался философией, историей, риторикой и особенно увлекался астрономией, написал несколько трактатов, посвященных комментированию Птолемея, Гиппарха, Феона и других древних авторов. В своих философских воззрениях он последователь Платона, хотя отдает дань уважения и философской системе Аристотеля. В его исторических и риторических сочинениях в большой мере отразились веяния современности, сложная идейно-политическая и религиозная борьба того времени. В трактате «Этикос» («О воспитании») Феодор Метохит прославляет занятия наукой, считает умственный труд высшей формой наслаждения. Все это роднит его с итальянскими гуманистами.

Никифор Григора (ок. 1295—ок. 1360), ученик Метохита, во многом превзошел своего учителя. Он более трезво и скептически смотрел на учение Платона, был поклонником и знатоком Аристотеля. Самостоятельное научное творчество Никифора Григоры отличалось глубиной и корректностью в решении сложных проблем. Так, например, он предложил реформу календаря, предвосхитившую Григорианскую, много сделал для построения астролябии. Никифор Григора решительно выступил против мистического учения исихастов, за что был подвергнут опале, заточению на многие годы в монастыре Хоры, а позднее предан анафеме, но не отказался от своих религиозно-философских и гуманистических убеждений. В монастыре он создал огромный исторический труд «Ромейская история», в котором с большой силой отразил кипение политических страстей, борьбу гуманистов против церковной реакции, разномыслие среди ученых-эрудитов.

Вокруг Метохита и Григоры группировались передовые представители интеллектуальной элиты: Григорий Кипрский, Никифор Хумн, Димитрий Кидонпс, Иоанн Хортасмен и др. Их связывала общность научных интересов и дух истинной дружбы. Все они были, хотя и в разной степени, приверженцами новых гуманистических идей. Судьба Никифора Григоры была трагична: церковники угрожали сожжением его книг и физической расправой и после его заточения в монастырь, где он умер, не выдержав преследований. После его смерти фанатики надругались над останками Григоры, влача его мертвое тело по улицам Константинополя.

Выдающимся ученым-гуманистом и политическим деятелем XIV в. был Димитрий Кидонис (ок. 1324—1397/98). Он происходил из знатной семьи, был приближенным императора Иоанна Кантакузина, а затем Иоанна V Палеолога. Кидонис побывал в Италии и изучил там латинский язык, познакомился с западной наукой, завязал связи с учеными. Впоследствии он перевел на греческий язык произведения Фомы Аквинского и ряда других латинских авторов. Кидонис был горячим сторонником сближения Византии с Западом, заключения унии между православной и католической церквами. Он энергично боролся с главой исихастов Паламой. Заподозренный в приверженности к католицизму, Кидонис уехал в Венецию, а затем на Крит, где и окончил свои дни.

Многие византийские ученые в XIV—XV вв. ездили в Западную Европу, знакомились с системой преподавания в университетах Италии, Франции, Англии. Но и молодые итальянцы учились в Константинополе и Мистре. Среди них были Гуарино, Франческо Филельфо и многие другие.

Первое место среди эрудитов и философов Византии этого времени бесспорно принадлежит Георгию Плифону (ок. 1360—1452), самому выдающемуся философу, мыслителю и религиозному реформатору поздней Византии. Он был учеником Димитрия Кидониса, в молодости увлекался античной философией, а также философией Аверроэса и многих арабских и персидских ученых. Но решающее воздействие на формирование его философских взглядов оказали Платон и неоплатоники. Большую часть своей жизни Плифон прожил в Мистре, новом центре гуманистической культуры XIV—XV вв., где занимался преподавательской деятельностью. Плифон присутствовал на Ферраро-Флорентийском соборе 1438—1439 гг., имел связи с итальянскими гуманистами, знакомил их с философией Платона. Плифону удалось увлечь своими идеями знаменитого правителя Флоренции мецената Козимо Медичи и добиться от него организации Платоновской академии в этом городе. Важнейшее философско-религиозное произведение Плифона «Законы» вызвало ненависть церковников и уже после смерти философа было сожжено его противником, главой ортодоксальной партии Георгием Схоларием (патриархом Геннадием), увидавшем в них проповедь еретических взглядов.

Философская система Плифона, изложенная в его «Законах», дошедших до нас во фрагментах, основывалась на объективно-идеалистической философии Платона, трактуемой в духе неоплатонизма; такие фундаментальные идеи Платона, как вечное бытие бога и совечность ему материального мира, полностью признавал и византийский философ. Плифон был сторонником абсолютного детерминизма. Человеку он, однако, оставлял свободу воли, поскольку тот обладал душой. Георгий Гемист выступал против Аристотеля, которому покровительствовала господствующая церковь. Он и его ученики проповедовали замену христианской монотеистической религии реформированным язычеством, видоизмененным языческим Пантеоном. В своей утопической философско-религиозной системе Плифон стремился не только создать новую, проникнутую языческим пантеизмом религию, но и возродить в Византии идеальное государство Платона. В мировоззрении Плифона ярко проявилась известная двойственность, присущая всей византийской культуре того времени. С одной стороны, он грек-патриот, горячий поклонник возрождения эллинских традиций, мечтающий спасти родину от наступающих на нее бед с помощью своей утопии. С другой стороны, это гуманист, тяготеющий к западной культуре, учитель многих итальянских гуманистов. Плифон пользовался огромной славой у своих современников.

В XV в. среди византийских гуманистов возвышается яркая фигура философа, богослова, знатока древности, библиофила и вместе с тем видного церковного деятеля Виссариона Никейского (1403—1472). Он родился в Трапезунде, в семье среднего достатка. Еще в юности Виссарион самостоятельно стал постигать философию великих мыслителей – Сократа, Платона, Аристотеля. Около 1415 г. для продолжения образования он покидает родной город. В Константинополе он окончил школу риторов и грамматиков, где его товарищем был будущий знаменитый итальянский гуманист Франческо Филельфо. Через Филельфо он вошел в кружок известного западника Мануила Хрисолора и установил связи с гуманистами Константином Ласкарисом, Иоанном Аргиропулом и итальянцем Джованни Ауриспой. Однако вскоре Виссарион покидает столицу, чтобы отправиться в Мистру и услышать «нового Платона» – Гемиста Плифона. Став учеником Плифона, он изучал под его руководством различные науки, но прежде всего философию Платона и всю последующую жизнь оставался горячим ее приверженцем. Став епископом Никеи, Виссарион был привлечен правительством к участию в заключении Флорентийской унии, где играл одну из первых ролей, возглавив латинофильскую партию. После провала унии в Византии Виссарион принужден был в мае 1440 г. покинуть родину и навсегда переселиться в Италию, где перешел в католичество. Он тяжко переживал разрыв с родиной, оставаясь в душе греком и ценителем греческой культуры. Переехав в Италию, Виссарион вскоре попал в среду видных гуманистов, был дружен с Амброджо Траверсари, Гуарино, Флавио Бьондо, Ауриспой. В то же время он стал кардиналом и влиятельным лицом в папской курии. Позднее он отходит от дел и предается научным занятиям.