Текст книги "История Европы. Том 2. Средневековая Европа"

Автор книги: Александр Чубарьян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 79 страниц)

Огромное объединение Аттилы распалось сразу же после его смерти. Большую роль при этом сыграли как восстания покоренных ими племен (гепидов, герулов и др.), так и вражда между многочисленными сыновьями властителя. Все они разбрелись по разным территориям бывшей Империи Аттилы, которая утратила былое единство и могущество.

АВАРЫ, БОЛГАРЫ И ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ

После распада гуннской державы в европейских степях остались кочевать многочисленные племена, которые постоянно упоминаются в византийских и переднеазиатских источниках V—VII вв. Это акациры, барсилы, сарагуры, угори, савиры, авары, утигуры, оногуры, кутригуры, болгары, хазары и многие другие. Все они находились на первой стадии кочевания, в состоянии войны друг с другом и с соседними земледельческими народами и странами.

В первой половине VI в. среди этих многочисленных кочующих группировок выделялась орда авар. Есть основания считать, что авары, появившиеся в европейских степях, были остатками разбитого тюрками огромного азиатского каганата жуаньжуаней. Отступив под натиском тюрков в восточноевропейские степи, сравнительно небольшая орда авар столкнулась здесь с савирами, утигурами и кутригурами. Побеждая все попадавшиеся им на пути группы кочевников, авары, по-видимому, оказались не в силах вытеснить побежденных с их земель и тем более самим обрести собственную территорию ни в предкавказских, ни в днепро-донских степях. Пытаясь закрепиться хотя бы на правобережье Днепра, авары напали на антов и в 557 г. разбили их. Эта победа, однако, также не дала им ни желаемых пастбищ, ни земледельческого податного населения для нормального развития их экономики.

В 562 г. аварский каган Баян обратился в Византию к императору Юстиниану с просьбой выделить ему земли на византийском пограничье в Подунавье. Юстиниан решительно отказал аварам, узнав от перебежчика, что Баян собирается, заняв пограничье, начать наступление на Византийскую империю. Получив отказ, авары ринулись к Дунаю, на земли, занятые остатками гуннов и славянами. В 578 г. авары заняли Паннонию, а в начале VII в. – Далмацию. Именно во время этого нашествия авары захватили территорию одного из сильнейших славянских племенных союзов – дулебов. Там они не просто «примучивали» славян, о чем писал позднее русский летописец, но использовали их на земледельческих работах.

Политическая история авар дунайского периода – это история беспрерывных походов и военных стычек с Византией и ограблений побежденных народов.

Под властью Баяна объединились многие кочевые народы, ранее подвластные гуннам. Объединение стало именоваться каганатом. Входившие в него народы начали, видимо, формироваться в единый этнический массив со своей особой культурой, господствующим языком которого стал тюркский. Авары принесли с востока два, связанных друг с другом нововведения: железные стремена и сабли однолезвийные, слегка изогнутые клинки, предназначенные для скользящего удара.

В настоящее время известно много могильников аварского времени, в которых не только найденные там вещи, но и антропологические материалы свидетельствуют о сильной смешанности населения аварского каганата и о значительном числе в его составе славян. Оседлые славяне и были, видимо, той силой, которая способствовала быстрейшему переходу авар на вторую стадию кочевания, оседанию их на землю и приобщению к земледелию и ремеслам.

Другие кочевнические орды (кутригуры, болгары), а также славяне создавали в каганате своего рода комлексную скотоводческо-земледельческую базу, которая способствовала быстрому росту и укреплению аварского объединения государственного типа. Аварские каганы, подобно гуннам, совершали набеги в основном на ослабевшую в то время Византию (она вела тогда тяжелейшую борьбу с Ираном), на славян и на западноевропейские страны и народы: франков, лангобардов, гепидов и др. В результате этих постоянных войн военный потенциал каганата постепенно слабел, тем более что его аварское ядро смешивалось с побежденными ими народами, ассимилировалось в их среде. В 791 г. авары были разбиты Карлом Великим, а позднее его сын Пипин окончательно уничтожил аварскую державу. Еще недавно могущественное объединение исчезло с лица земли: по словам русского летописца: «есть притча в Руси и до сего дне погибоша аки обре; их же несть племени ни наследка».

Подавляющее большинство племен, входивших сначала в Гуннскую империю, а затем в Аварский каганат, после гибели последнего так и не смогли организоваться и возглавить ни одного достаточно крупного государственного союза. Исключение составляют только два племени: болгары и хазары. Оба народа примерно столетие (с середины VI по 30-е годы VII в.) входили в состав Тюркского каганата, занимая его крайние западные владения – Приазовье и Прикаспийские степи. После гибели последнего в ходе борьбы двух знатных родов Ашина и Дуло на обширных пространствах, бывших под властью Тюркского каганата, образовалось несколько подобных ему государственных объединений. Правящий род Ашина и его противник – род Дуло приняли самое деятельное участие в формировании болгарского и хазарского политических объединений.

Сразу вслед за развалом Тюркского каганата один из представителей рода Дуло – хан Кубрат (Куврат), начал энергично объединять в Приазовских степях разрозненные болгарские орды. Так было создано новое объединение, хорошо известное в источниках под именем Великая Болгария. В него входили не только тюркоязычные болгарские, но и угро-язычные орды, однако ведущим языком здесь стал язык правящего рода Дуло – тюркский.

Объединение это просуществовало всего одно десятилетие: после смерти Кубрата (ок. 642 г.) оно распалось на несколько больших орд, возглавляемых его сыновьями. Двое из них – Батбай (старший) и Аспарух неоднократно упоминаются в письменных источниках. Уже сам факт образования объединения государственного типа говорит о том, что орды, составившие его, находились в начале второй стадии кочевания. Кочевники даже не освоили в своих владениях древний город-порт Фанагорию, хотя он уже начал отстраиваться после гуннского погрома. Они пользовались им, видимо, только как торговым пунктом, в котором значительную роль играли местные крымские купцы.

Вскоре после смерти Кубрата на разрозненные, хотя и большие орды болгар, напали хазары и одержали победу, заняв пастбища и пробившись к морю, связавшему их с Византией. Хан Аспарух с ордой, не пожелав покориться хазарам, ушел на Дунай. В первое время, кочуя по Дубрудже и левому берегу Дуная, в землях, уже до них частично занятых оседлым земледельческим населением (в основном славянами), болгары вели хозяйство, характерное для первой формы кочевания, а общественный строй их был близок к военной демократии. Однако в Подунавье именно Аспарух со своей военизированной ордой возглавил новое государственное объединение – Дунайскую Болгарию. При первых болгарских ханах Дунайское государство болгар весьма напоминало обычное полукочевое государство. Во главе его стоял кочующий вместе со своим родом и родовой кочевнической аристократией хан. У хана была зимняя резиденция – ставка.

Земледельческую основу государства создавали славяне и местные фракийские племена. Судя по тому, что нередко могильники славян и болгар были общими, слияние этих двух этносов в одну этническую общность протекало довольно быстро. Уже во второй половине VIII – начале IX в. мы не можем говорить о протоболгарах как об отдельно существующем этносе. Новая болгарская этническая общность начала создавать свою оригинальную культуру. Наиболее ярким материальным ее выражением явилось создание общей столицы, выстроенной по образу и подобию кочевой ставки Аттилы (в виде концентрических прямоугольников), но названной уже по славянски – Плиска. Правящим родом в Дунайской Болгарии оставался тюркский род Дуло, а официальным языком завоевателей сначала был тюркский. Однако уже к середине IX в. языком этого государственного объединения стал славянский. С X в. утвердилась славянская письменность (кириллица). Полукочевое государственное объединение превратилось в славянское государство, в экономике и культуре которого кочевнические тюркские элементы в конце IX в. почти не прослеживаются.

Единственное, что сохранялось в Первом Болгарском царстве от его основателей – кочевников-болгар, было особое почитание всадников-воинов, породившее в IX в. культ всадника-бога. Об этом свидетельствует большое число изображений коней и всадников на стенах Плиски. Они датируются не только временем расцвета этого культа (Мадарский конник), но и значительно более поздним временем полной христианизации страны, когда столицей стал Преслав.

* * *

Знатный тюркский род Ашина стал во главе хазарского объединения орд, кочующих в Прикаспийских степях, ранее возглавлявшегося гуннским племенам савиров, которые в это время находились уже в конце второй стадии кочевания.

Новый каганат также включал в себя различные этнические группировки и племена. Кочевники слились с местным оседлым населением (как и в Дунайской Болгарии), обитавшим на обжитых столетиями местах, нередко укрепленных стенами. Очень рано там появились поселения городского типа. Рядом с городами возникали обширные разноэтничные могильники. Основная масса населения, судя по материалам могильников, состояла из близкородственных остатков гуннских орд: савир, болгар, хазар и др. Язык у них, естественно, был общий – тюркский.

Несмотря на активное оседание других входивших в каганат этнических групп, сами хазары оставались на второй, а некоторые орды даже, возможно, на первой стадии кочевания. По мнению ряда ученых, само название «хазар» – производное от тюркского корня «каз» – кочевать. Вероятно, как и у протоболгар в Подунавье, большую роль сыграло то обстоятельство, что оба этноса попали в земледельческую среду и все, что нужно было для развития их экономики, они получали, не переходя к земледелию сами, от подвластных им земледельцев.

Хазары, как и аспаруховы болгары на Дунае, представляли собой военный подвижный организм, всегда готовый к набегам и войнам. От этих «северных варваров» более всего страдала соседняя кавказская Албания, отчасти Армения и Грузия. Хазары ходили туда еще в качестве федератов в войсках Тюркского кагана. По проторенной дороге, через Дербент, продолжали они свои набеги и после образования собственного политического объединения.

В середине VII в. хазарский каган разгромил Великую Болгарию (см. выше), которая могла стать опасным соперником его государства. Он имел своей целью не просто грабеж, но присоединение болгар и их пастбищ к своему союзу, а также захват оживающих после гуннского погрома морских торговых портов (Фанагория, Кен и др.). Это была уже государственная политика. Хазары подчинили себе обширные степные пространства между Каспийским и Азовским морями, заселенными аланами, болгарами, древними уграми. К концу VII в. они захватили Боспор, Восточный Крым и Херсон, став в VIII в. соперниками Византии в борьбе за Крым. В это время каганат оказался в центре политических интриг Византии. Хазарский каган Ибузир Гляван, как называли его византийцы, выдал даже свою дочь замуж за свергнутого и сосланного в Херсон императора Юстиниана II.

Некоторое время император жил в Фанагории под покровительством хазар, а потом с помощью болгарского хана Тервела – властителя Дунайской Болгарии вернул себе трон и начал войну с хазарами за власть над Крымом. Каган поддержал его противника Вардана (Филиппа), который с его помощью вошел в Константинополь, разбил войска Юстиниана и казнил его. Хазары приобрели в лице Вардана надежного союзника для отпора новой надвигающейся через Закавказье силы – арабов. Поскольку и Византия была кровно заинтересована в этом союзе против арабов, она пошла на всевозможные уступки каганату, в частности в Крыму, где Византия получила Херсон, а Хазария – Восточный Крым с его степными просторами.

Однако, пока каган улаживал отношения с Византией, в южных провинциях каганата проявились сепаратистские тенденции среди знати, которые облегчили поход арабов в прикаспийские степи. Междоусобицу начал в 80-х годах VII в. савирский владетель Алп-Илитвер. Решив, видимо, отделиться от хазар, он заключил союз с Закавказской Албанией и для его укрепления принял христианство.

Каган быстро принудил его к покорности и взял себе в жены его дочь. Христианизация Хазарии не устраивала кагана, поскольку она означала идеологическое подчинение соседним христианским странам и особенно Византии. В то время он предпочитал языческий культ Тенгри-хана, который укреплял его власть как представителя бога на земле. Впрочем, уже тогда каган Булан (олень – тюрк.), противопоставляя себя христианскому императору и нападавшим с юга мусульманам – арабам, попытался внедрить в своем государстве еще одну религиозную систему – иудаизм. В 684 г. он огнем и мечом прошел по Албании, опустошив несколько областей и ее столицу Ардебиль, захватив добычу и пленных. На награбленные богатства он выстроил у себя в стране синагогу. Однако народ и даже аристократы не приняли тогда новой религии. Албания была обложена тяжкой данью. Только в 713 г. знаменитый арабский полководец Хабиб Ибн-Маслама вытеснил хазар из Албании. Началась затянувшаяся на два десятилетия война хазарской конфедерации с арабами, которые нередко терпели поражения от хазарских отрядов.

В 735 г. талантливый арабский военачальник Мерван Ибн-Мухаммед (двоюродный брат самого халифа) хитростью одолел кагана, вторгся в его страну, пройдя ее до волжских просторов.

Тем не менее страна не была завоевана и не стала вассалом халифата. Арабы не оставили в холодных для них степях ни гарнизонов, ни укрепленных поселений. Однако экономике молодого хазарского государственного объединения война нанесла серьезный ущерб. Города были разграблены, пашни заброшены, стада угнаны. Разорение, как это часто случается в кочевнических государствах, было как бы толчком для стремительного нового продвижения хазар в низовья Волги и Дона, в Приазовье и Крым. Только Приазовье и Крым были заняты кочующими и кое-где оседающими болгарскими ордами, а весь бассейн Нижнего Дона и степи на Волге были почти свободными от населения.

Таким образом, продвижение в северные степи не носило характера завоевания. Для части племен это была откочевка, а для большинства – расселение (переселение), поскольку они в Дагестанских степях и в предгорьях Кавказа перешли уже к оседлому образу жизни и к земледельческому хозяйству.

Переселение части алан, болгар и хазар из Предкавказья и Прикаспийских степей началось еще в период арабских войн и закончилось примерно к середине VIII в. Аланы заняли верховья Северского Донца и Дона, болгары – низовья Дона, хазары, барсилы и некоторые другие орды локализовались в Нижнем Поволжье и в Калмыцких степях. Размеры каганата после всех этих передвижений выросли примерно в три раза.

Экономика каганата теперь основывалась в первую очередь на земледелии и отгонном скотоводстве. Некоторые районы этого громадного объединения, мало пригодные для пашен, использовались для кочевнического скотоводства. Всюду на поселениях появлялось ремесло, сначала домашнее, затем постепенно выделявшееся в отдельную отрасль хозяйства. Это вело к развитию внутренней торговли. Внешняя торговля со странами Закавказья, Передней и Средней Азии, с крымскими провинциями Византии и самой Византийской империей была очень оживленной.

В каганате было несколько более или менее крупных городов. Самым большим среди них был Итиль (или Атиль) на Нижней Волге – столица государства, выросший из ставки кагана и во все время существования государства остававшийся зимовищем хазарской знати, которая по-прежнему кочевала семь месяцев в году. Крепость была изолирована от остальной части города. Она и была, очевидно, тем военно-административным ядром, вокруг которого вырос затем ремесленный и торговый центр всего государства – Итиль. В нижнем течении Дона находился еще один известный в средневековых источниках город – Саркел, через который проходили степные торговые пути: с юга на север – сухопутный, с запада на восток – речной. На берегу Азовского моря и в Крыму хазарскому государству принадлежало несколько древних портов. Они быстро отстраивались и заселялись в период расцвета каганата.

Относительно развитая экономика была надежной базой для устоявшихся классовых отношений. Население каганата делилось на «черных» и «белых». Черными называлась податная часть населения. Белые составляли класс феодалов, складывающийся из родовой знати. Знать, в свою очередь, была разделена на группы, состоявшие друг с другом в сложных иерархических отношениях. Верховная власть в государстве принадлежала кагану, избиравшемуся на съезде знати, но всегда из одного правящего рода, и обычно передавалась от отца к сыну. Сохранявшийся обычай выборов и сопутствовавшие ему обряды свидетельствовали о пережитках военной демократии. Таков, например, обряд «удушения» перед избранием, описанный в X в.: «Когда они желают поставить кого-нибудь этим каганом, то приводят его и начинают душить шелковым шнуром. Когда он уже близок к тому, чтобы испустить дух, говорят ему: "Как долго желаешь царствовать?^" – он отвечает: «Столько-то и столько-то лет». Если он раньше умрет – его счастье, если нет, то его убивают по достижении назначенного числа лет царствования…» (Ал-Истахри). В этом жестоком обряде отражается вера в божественную силу кагана-вождя. Он сам должен в состоянии эйфории определить, на сколько лет хватит этой силы. Когда она исчезает – вождь должен уйти. В период военной демократии вождь всегда выполнял и функции верховного жреца, обладателя сверхъестественной силы. Поэтому все его действия были строго регламентированы, и постепенно каган превратился в носителя древних традиций и потерял реальную власть. Государством правил «царь», или, как его называли в источниках, иша (шад). Ал-Истахри писал, что «у хакана власть номинальная… хотя хакан и выше царя, но его самого назначает царь», а Ибн Русте добавляет к этому: «…царь не дает отчета никому, кто бы стоял выше его… он сам распоряжается получаемыми податями и в походы ходит со своими войсками». В государстве был развитый бюрократический аппарат: тудуны – правители портовых городов и завоеванных даннических областей, сборщики податей, судьи и, вероятно, даже полицейские силы, роль которых могли выполнять воины из личного царского войска (лариссии).

Большие оседлые земледельческие области, города с ремесленным производством, связанные друг с другом внутренней торговлей и администрацией, естественно, способствовали распространению единообразной государственной культуры на всей территории каганата, что также приводило к сплочению населения.

В каганате была широко распространена тюркская руническая письменность, которой пользовались не только правительственные круги, но и рядовые жители. Очевидно, общепризнанным государственным языком в каганате был тюркский.

Объединяющим фактором для всего населения была общность религиозных представлений. Как уже говорилось, в стране господствовал культ главного бога неба – Тенгри-хана. Проникали в Хазарию и другие религии. Христианство наступало из Византии, основавшей на территории боспорских провинций каганата отдельную епископию (в Таматархе). Мусульманство силой оружия принесли арабы. Наконец, еще в начале VIII в., как отмечалось, каган Булан принял иудаизм. Веротерпимость властей в каганате была широко известна современникам, вызывая у них удивление и, нередко, осуждение.

В начале IX в. положение изменилось. Каган, как рассказывает в своем письме, написанном спустя 150 лет, каган Иосиф (середина X в.), устроил при дворе диспут священника, муллы и раввина, и последний пленил его своими доводами, переспорив христианина и мусульманина. Не исключено, что так оно и было, но следует помнить, что еврейские купцы захватили к тому времени торговлю Хазарии, а еврейские советники проникли во дворцы и юрты хазарской знати. К тому же Византия и халифат раздражали властителей Хазарии постоянным желанием подчинить их своему влиянию и власти.

Каган и все его приближенные приняли иудаизм и начали активно насаждать его в стране. Видимо, это вызвало недовольство, началась междоусобица, кончившаяся тем, что часть болгарских орд откочевала на Дунай, пополнив там тюркское, к началу IX в. уже ославянившееся, население. Туда же на запад отступили и некоторые орды хазар, в том числе и принявшие иудаизм (кабары). Другая часть болгар отошла далеко на север – на Среднюю Волгу и в Прикамье, Несмотря на это, иудаизм все-таки утвердился в каганате как государственная религия. Правда, народ не принял его судя по данным археологии, всюду ели свинину, хоронили своих мертвых по языческим обрядам, поклонялись «тенгри» и «предкам», верили шаманам и священной силе кагана.

Каганат вел с соседями постоянные войны и дипломатическую борьбу, нередко вмешиваясь в отношения между Халифатом и Византией. В течение полутора столетий каганату удавалось удерживать свои владения и даже увеличивать их за счет северных и северо-западных соседей, которые выплачивали ему дань. Таким образом, войны каганата носили уже политический характер, преследуя прежде всего цель присоединения новых территорий для обложения их данью.

В каганат входило несколько очень сильных этнических общностей, отличавшихся друг от друга по языку и даже антропологически. Прежде всего это были различные болгарские племена как из числа живших в Дагестане, так и оставшиеся в Приазовье после развала Великой Болгарии. Среди них кочевали и какие-то угроязычные орды. Кроме того, в каганат входили ираноязычные аланские племена, жившие в лесостепных регионах бассейна Дона, а также в предгорьях Северного Кавказа. Только в X в., после ослабления каганата, кавказские аланы создали самостоятельное государство. Каждая из этих этнических общностей имела не только свой язык, но и свои экономические и этнографические особенности, свою территорию. Поэтому можно сказать, что Хазарский каганат был федерацией этих общностей. Очевидно, для того, чтобы сложиться в народы или единый народ, этим общностям необходимо было еще несколько спокойных столетий. Однако этих столетий у них не оказалось – каганат был обескровлен ворвавшимися в европейские степи в конце IX в. печенегами, подорвавшими его экономику, и окончательно разгромлен во второй половине X в. русским князем Святославом Игоревичем.

АЛАНЫ, ВОЛЖСКИЕ БУЛГАРЫ И ВЕНГРЫ

Союз сармато-аланских племен, судя по данным археологических и письменных источников, занимал в III—IV вв. обширную территорию от северо-западного Приаралья до степей Предкавказья, Причерноморья и Крыма. Находясь под сильным влиянием культуры морских торговых городов Причерноморья, сармато-аланы создали своеобразную культуру, владели ремеслами, вели полуоседлый образ жизни, находились, по-видимому, на второй стадии кочевания. В 70-х годах IV в. огромный и рыхлый аланский племенной союз был разгромлен хлынувшими в Европу гуннами. Но аланы не исчезли с лица земли. Значительная часть их приняла активное участие в гуннском движении на запад. Источники фиксируют их присутствие на Дунае уже в конце 70-х годов IV в. вместе с вандалами и вестготами.

В 406 г. аланы вместе с вандалами и свевами зимой по льду перешли Рейн и вторглись в римскую провинцию Галлию. Основательно ограбив ее, аланы надолго осели там, перейдя на службу к империи. Одна часть алан вместе с вандалами и свевами двинулась дальше на запад, и в 411 г. они завершили завоевание Испании. Однако пробыли там недолго – менее двух десятилетий; в 429 г. их вытеснили оттуда вестготы. Под предводительством короля Гейзериха остатки разбитых алан и вандалов переправились в Северную Африку и завоевали ее. Только в 534 г. Юстиниан I победил их и подчинил их территорию Византии.

Аланы всюду – в Галлии, Испании, Северной Африке – быстро оседали на землю, становились жителями городов и нередко выступали против своих недавних победителей и союзников кочующих по Подунавью гуннов (в частности, в Каталаунской битве 451 г.). Археологические данные свидетельствуют об устойчивости их экономики и культурных традиций, которые были только поколеблены, но не разрушены гуннами. Особенно отчетливо это прослеживается на той части алан, которые остались после гуннского разгрома в предкавказских восточноевропейских степях и предгорьях.

Вести кочевой образ жизни на оставшихся в их власти землях было невозможно, поэтому скотоводство у алан стало отгонным (в основном на альпийские луга). Параллельно со скотоводством развивалось и земледелие. В оседлых поселках возникали разнообразные ремесла, прежде всего гончарное и ювелирное.

Оттесненные к Кавказскому хребту, аланы в контакте с местными кавказскими племенами создали высокую материальную культуру, легшую в основу не только собственно Алании X—XIII вв., но и культуры Хазарского каганата, а также ставшую существенным компонентом культуры Волжской Булгарии. У алан были все условия для создания государства, но этому помешало соседство значительно более мощного Хазарского каганата. Зато аланы внутри своей в целом довольно ограниченной территории быстро начали сплачиваться в единый народ. К середине X в., после падения Хазарского каганата, кавказские аланы были уже не ранней этнической общностью, а народностью.

* * *

В те столетия, когда племена сармато-алан объединялись в единую народность, на Средней Волге появилось новое многоэтничное объединение государственного типа – Волжская Булгария.

Толчком для образования этого государства послужила откочевка в Волго-Камье части болгарского населения из Хазарского каганата в начале IX в. Часть болгар в это время ушла в Дунайскую Болгарию, другая же часть отошла далеко на север, к самой границе леса с лесостепью – в междуречье Камы и Волги. Первое столетие своего пребывания на новом месте волжские орды вели кочевой образ жизни. Об этом говорят как археологические данные, так и письменные источники. Арабский писатель Ибн Фадлан в подробном отчете о путешествии на Волгу (написан в 922 г.) отмечал, что царь кочует вместе со своей ордой по стране с одного стойбища на другое. Видимо, это была вторая стадия кочевания с определенными местами летних и зимних стойбищ. В непосредственной близости от зимовища находился и торговый центр страны на берегу Волги. Пошлина (десятина), которую брал правитель булгар с купцов, торгующих на рынке и проплывающих по Волге с севера в Хазарию и обратно, была важной статьей его дохода. В начале X в. «царь» волжских булгар, по свидетельству Ибн Фадлана, не был еще единовластным правителем населения Волго-Камья. Даже родственные ему кочевые орды сувар (суваз) и баранджар не были полностью подчинены ему.

Многочисленное угро-финское население края также, вероятно, не было полностью покорено булгарами. Видимо, тюркоязычное население преобладало в лесостепном Волго-Камье, а угро-финские племена были в подавляющем большинстве оттеснены с этих земель, пригодных для кочевания. В отличие от Дунайской Болгарии, где победили славянская культура и славянский язык, здесь сохранились тюркские культурные традиции и языком-победителем стал тюркский.

Отдаленность этой территории от хазарских центров не помешала Хазарскому каганату держать новое политическое образование под своим влиянием. Правитель булгар платил дань кагану, а его сын был заложником при хазарском дворе. Не ограничиваясь этим, каган потребовал в свой гарем дочь булгарского царя, а когда та умерла в неволе, послал новое требование выдать за него вторую дочь. Этим каган пытался связать булгарского владетеля и еще более подчинить его. Однако крутые меры возымели обратное действие: царь булгар не только принял мусульманство – религию, чуждую и враждебную кагану, исповедовавшему иудаизм, – но и обратился за помощью к самому халифу багдадскому. Ибн Фадлан прибыл от халифа с целью выяснения силы возникшего далеко на севере государства, правитель которого склонился к мусульманству. Торговля с этим государством и, главное, с северными народами через Булгарию была очень выгодна арабам, поэтому просьба царя и нашла такой живой отклик у халифа. Посольство Ибн Фадлана укрепило мусульманскую веру в Волжской Булгарии.

Однако окончательное освобождение молодого государства от влияния Хазарского каганата следует относить к 60-м годам X в., ко времени после разгрома его русским князем Святославом Игоревичем.

Археологические данные позволяют говорить, что внутри Волжской Булгарии обитали какие-то группы населения, которые в IX в. объединились в общность (языковую и культурную). Аналогии культуре этой общности археологи видят в культуре населения приуральских областей и связывают ее с венграми. Примерно в начале IX в. Константин Багрянородный упоминает небольшое венгерское объединение, называвшееся Леведией, на территории Хазарского каганата.

Причина ухода части населения Приуралья и Прикамья на Запад, возможно, кроется в общей обстановке, сложившейся в степях во второй половине VIII в. Кимакский и Хазарский каганаты вытесняли соседей с хороших пастбищ, отнимали земли для пашен. В начале IX в. булгары заняли большой участок в Волго-Камском междуречье. Видимо, все это способствовало обезземеливанию угорского населения, что заставило часть его двинуться сплоченной массой на Запад. Трудно сейчас локализовать Леведию. Никаких археологически уловимых следов венгры в восточноевропейских степях, прилегающих к Хазарии, не оставили. Общественный строй их в этот леведийский период можно охарактеризовать как военно-демократический, поскольку Константин Багрянородный подчеркивает, что у них было семь родов, а князя они никогда не имели ни своего, ни чужого. Очевидно, венгры в экономическом отношении находились в ту пору на первой стадии кочевания. Леведий, по имени которого была названа вся занятая венграми местность, не был князем, а только, «как и прочие после него, воеводою». Хазарское правительство, обеспокоенное соседством такого постоянно готового к грабежу и нашествию объединения, натравило на венгров печенегов, которые погнали их с речки Хингилус на запад – в местность, названную у Константина Багрянородного Ателькузу. Через эту землю протекало пять крупных рек, перечисленных Константином, – современные Серет, Прут, Днестр, Буг и Днепр, а значит, и локализацию Ателькузу можно, видимо, считать доказанной. В Ателькузу венгры выбрали «по обычаю хазар» и под их давлением первого князя – Арпада, сделав шаг от военной демократии к государству. Вскоре после этого венгры вновь потерпели поражение от печенегов и направили свою экспансию далее на запад – в Паннонию. До этого они попытались захватить лесостепные области севернее Ателькузу и подошли к самому Киеву, о чем и сообщала под 898 годом русская летопись: «Iдоша Оугре мимо Киев горою… и пришедше к Днепру сташа вежами». Из этой фразы явствует, что шли венгры со всеми своими кибитками, семьями, т.е. это была характерная форма нашествия.