сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 47 страниц)
В каждом человеке с рождения природа затаила одну из своих идей. И любая книга выражает лишь индивидуальную идею своего автора, пропуская каждую теорию через призму его рассудка – с этим невозможно спорить. Всё вокруг в природе – разные носители информации, и всё, чем бы оно ни было, оно преподносит тебе свою идею, стараясь покорить твоё сердце. Человек и все люди – это тоже часть природы, через которую она также выражает себя и свои противоречивые истины. Является ли книга своего рода протезом для тех, кто не умеет наблюдать мир воочию и делать открытия самостоятельно? Думаю что книги как лекарства – хороши для души, когда в меру. Сколько книг необходимо прочесть за свою жизнь? – Столько, сколько считаешь нужным: у всех свои способы как пережить эту жизнь. Для меня же часто бывает, не читая, скорее всего, не заметил бы и собственной мысли. А для чего это мне? Когда своя идея не оформлена, в голове как маленькие дети живут множество противоречивых мыслей. С одной стороны они красноречиво всплывают ежовыми иглами по первому зову доказать неведомо кому свою правду, с другой стороны оставляют тебя слепым и мягким по отношению к самому себе. Вот для чего нужно писать свою книгу, что проговорено – уже не кажется истиной, не кажется единственной правдой. А это открытый мне путь к смирению. Однажды философ Аристипп, который нажил состояние, восхваляя царя, увидел, как Диоген промывает чечевицу, и сказал: «Если бы ты прославлял царя, тебе не пришлось бы питаться чечевицей!» На что Диоген возразил: «Если бы ты научился питаться чечевицей, то тебе не пришлось бы прославлять царя!» Это и мой путь – путь понимания того, что «наша жизнь – это далеко не театр. Это сплошной цирк, и мы в роли главных клоунов. И каждый кривляется по-своему» (Александр Свияш).
«Книги, которые называют аморальными, – это книги, которые демонстрируют миру его позор», – пишет Оскар Уайльд, и моя книга, очевидно, одна из таких. В ней я пытаюсь показать связи между всеми существующими как сегодня, так и в прошлом идеологиями, таковыми и в будущем, где все они, по сути своей, являются выражением одного и того же многогранного бриллианта – нашего мира. При этом прошу не забывать, что каждая идея пропущена через мою собственную «афоризму», через вопросы, которыми я задаюсь по отношению к той или иной тематике и жизни вообще. Уверяю, если бы я действительно нутром проникся в каждую идею, откинув собственную субъективность, я бы до скончания века огрызался сам с собою, не выдавив и строчки. Скорее всего, читая мою книгу в первый раз, в попытке найти рамки теории – не найти ни меня, ни самой теории. Я пишу о людях, о разных людях, а мой «пантеон богов» – это идеи. Что может быть выше идеи? – Скука. Я верю в Бога, – иногда верю. И должно так быть или нет – позвольте. Видел ли я Бога? – Я бы сказал, что нет никого, кто не видел, но есть те, кто просто не обратил внимания. В этом смысле я видел Бога, ибо Бог – то единственное, что мы видим. Я люблю в лесопарке посидеть у пруда и, глядя на бултыхающихся уток, кроны деревьев и хмурое небо, поразмыслить о жизни. Вот так и медитирую – ни каких проблем – «no problems». Ах, была бы у меня моя Бонни, так может банки бы грабили, а не книги писали. А пока таким образом, аллегорично перелистываю свою страницу.
Архетипы XV. Вепрь II. Карнавал
То не мертво, что вечность охраняет,
Смерть вместе с вечностью порою умирает.
(Август Дерлет и Говард Лавкрафт, «Затаившийся у порога»)
«Скажите, – пишет Эн Сабах Нур, – когда это человечество знало, что ему действительно нужно?». Читателю может быть несколько трудно, ведь я по большей части коснусь оккультной темы. Поговорим об одной из форм организации человеческой психики, носителях идеи социального превосходства, что остро ощущают трагедию. А они всегда хорошо знали тот единственный способ захватить этот мир и установить в нём своё мировое господство – создать так называемую «машину судного дня» и сдерживать ею мировые структуры, демонстрируя силу, которую можно было бы противопоставить, которая, подобно корням дерева вгрызается в почву. Здесь мы находим идею, впервые сформулированную Германом Каном, о гипотетическом устройстве84, способном уничтожить всю жизнь на Земле – гарантия взаимного уничтожения. В ход идёт вся изобретательность, свободно используется любая жизненная рокировка, где даже заключение договора о продаже души Дьяволу воспринимается простой ходовкой. Более того, в какой-то степени такой шаг является необходимым условием, своего рода посвящением в идею о сверхчеловеке – естественным шагом взросления хищника жизни. Душа – это человеческая психика, его внутреннее состояние спокойствия или переживания, – его ум, эмоции, внутренние ощущения. Именно так её понимали в далёкой древности: как нечто не существующее отдельно от воплощения. В Библии слово «Душа» является переводом еврейского слова «Нефеш» и греческого слова «Психея». Не трудно понять, что в греческой мифологии красавица Психея олицетворяла внутреннее состояние человека, его индивидуальное мышление, как мы теперь можем назвать – психическое устройство. В ведической традиции душа – также переводится как «атмосфера в теле», то есть психика. А психика, нельзя сказать иначе, – понятие материалистического, метафизического толка. Непосредственным носителем души считалась жидкость человека – его кровь. Равно как по Гиппократу темперамент определяется пропорциональностью смешения в теле человека его жидкостей, отражающих ту или иную стихию. По Юнгу душа также напрямую связана с подсознанием, она есть персонификация человека. А в египетской «Книге мертвых» различают множество компонентов человеческого существа, где к полной сущности человека относятся шесть элементов, уложенных в звезду Давида: Тело, Имя, Тень, Психика, Ясность и Божественность. Тут-то Душа и перекочевала от психического к началу божественному, ибо последнее в исканиях края, в исканиях того, не знаю чего, утратило отличие. Не говоря уже о буддизме, где душа – вовсе всякое существо, от камня до человека без качественных различий. И в этом первое осознание трагедии, – ты перестаёшь плясать под дудку духовной этики. Люди-вепри, о ком я пишу в первую очередь, находят в своём нутре великий конфликт, слёзы по врождённому небожественному, по своему умершему Богу. Они вдруг видят, что именно эта уродливая внешняя форма определяет всякое внутреннее содержание, на деле, не существующее при отсутствии оной. Где форма влияет на поведение, обуславливая социальную игру. Например, наряжаясь в шкуры животных и водя хоровод, издревле карнавал позволял обнажить своего внутреннего зверя, выпустить его наружу, что несёт в себе смысл кармического освобождения Земли.
В природе человека и всякого живого творения также причинение страдания ради развлечения, убийство не только ради инстинктивно-физиологической потребности, но потребности психологической, в том числе эмоциональной и интеллектуальной. Ребёнок инстинктивно играет едой: рисует в тарелке с кашей, катает овощи по столу, а из сухариков составляет вагоны. Тайком, по воле шанса, минуя родительские запреты: запреты общества, не достигшего своего имаго. Кошка, прежде чем съесть пойманную мышь, играет ею, пока не замучивает до смерти. Птица на воле играет гусеницей. И лишь неопытная, незрелая особь, пока не жаждущая умственного терзания, открывающего двери за пределы обыденности жизни и бесконечного познания, за пределы суеты, погрузившись в скуку и находя величие в отрицании истинной жизни, находя Бога, если хотите, лишь такая особь проглотит пищу, взывая к ней милосердием. На самом деле же, в природе таким образом психологически слабая, ранимая, бессознательно поддающаяся влиянию или способная к невольному усвоению виктимного поведения особь, будучи окружённая хищниками, хочет и пробует добиться милосердия по отношению к себе, уже тем самым также пробуя доминировать. Сегодня – карнавал лицемерия.
Это ли подоплёка современной духовности? Плотоядное растение – Sarracenia – «мухоловка», приманивающая мелких насекомых сладким запахом. Что может муха, чьи способности к размышлению над окружающими вещами не позволяют проникнуть за занавес и прогнозировать? Возможно ли, что среднестатистическая муха повысит алертность через обретение веры, нравственности, которая одёргивает и усмиряет собственную «земную» природу: любовь к сладострастию, чревоугодию, прелюбодеянию. Этот вывод является продуктом Некачественного размышления, построения моновариантной логической цепочки с уклоном в конкретное русло, как бы заранее предрешённой конкретной моралью, управляемой страхом: кто любит сладкое – того ловят; отсюда нельзя любить сладкое. И возможно ли, затем, чтобы запрет не обращал в апатию, – столь же «земная» реакция организма на нарушение самости, – муха подсознательно находит ему оправдание, отличное от того объяснения, где запрет – результат проявления страха перед всяким хищником, отрицание интеллектуального вызова, что на деле исключает благородность нравственной «уступки». Это всего лишь вопрос.
Это ли подоплёка современной духовности? Радостные люди тянутся к свету, грустные люди тянутся к мраку. Животные со светлой шкуркой тянутся выйти на свет, а животные с тёмной шкуркой стремятся укрыться в тени. Не оттого ли, что это обычный инстинкт, что каждый подсознательно просто хочет выжить, слившись со средой, которая ощущается зоной комфорта? Но отчего-то каждый называет свой простейший низменный инстинкт высшим одухотворением. Ведь если рассудить, к чему же конкретно стремится гусеница, и какие прилагает усилия, чтобы стать бабочкой? Не происходит ли жизнь сама собой, и способна ли гусеница избежать своей участи? Способна ли она мыслить о том, что не задумано природой, и не обо всём ли, о чём запланировано, она единственным образом мыслит, просто не воспринимая не характерные ей грани? Это всего лишь вопрос.
«Наша военная униформа и архитектура – словом, всё, что бросается в глаза непосвящённым при первом знакомстве с Коалицией, несёт на себе отпечаток нацистского духа. Важно помнить: именно в Третьем Рейхе впервые в новейшей истории Земли в основу практической государственной политики были заложены идеи естественного расового неравенства, верховенства сильных и умных над слабыми и недалёкими, а также непременное совершенствование собственной породы всеми, даже самыми жестокими с точки зрения простого обывателя средствами. Если же в это уравнение встроить нас, вечных спутников человечества, древних и прекрасных ночных охотников, оно, наконец, приобретает завершённый вид, и его истинное значение раскрывается пред ликом истории в полной мере. На протяжении многих тысячелетий смертные воевали друг с другом, пытали и убивали друг друга, стремясь обрести ответ на вопрос: «Кто лучше?». Мы – ответ на этот вопрос. Наш выбор символизирует не только тесную идейную связь между нацизмом и национал-вампиризмом, но и ту особую роль, которую мы, бессмертные, с древнейших времён играли в истории человечества. Роль беспощадных ниспровержителей прежнего, насквозь прогнившего миропорядка, прогнившей культуры, прогнившей морали. Наша форма, запятнанная кровью тысяч убитых во имя этой высокой цели – знак того, что на пути к этой цели мы решительно отринули людской этический кодекс, очистили свои головы от излишней сентиментальности и готовы идти к ней, не боясь запятнать свои руки, клыки и когти в ещё большей крови. Наша форма – знак того, что мы признаём всю бесчеловечность деяний наших предшественников и, более того, с гордостью заявляем о собственной бесчеловечности и сверхчеловечности. Нашу кровавую, хищническую суть, нашу природу ночных охотников, страшнейшего ночного кошмара людей – вот что символизирует наша форма. Нацисты сами снискали ей эту мрачную славу, мы же надели её, ибо нам такая слава подходит не в пример больше» («Национал-вампиризм: окончательное решение человеческого вопроса»).
И это – тоже вопрос. То, что человечество не хотело бы знать о себе, так как это знание его пугает. Также как, на инстинктивном уровне, человека пугает кукла, которую держит в руках ребёнок. Это, несомненно, самый древний колдовской атрибут. Этой силой способна владеть всякая женщина, мышление которой отличается построением ассоциативных рядов, которая на интуитивном уровне ассоциирует каждый предмет с тем или иным конкретным человеком или событием, а в отдельных случаях с персонифицированным образом божества, когда кукла ассоциируется, например, с плодородием или семейным очагом, соединяя одно с другим невидимой нитью. В руках девочки не просто кукла, в её руках образ человека, которого она загадала, и волосы или иные предметы которого она вшила внутрь. Не будет ошибкой провести аналогию с магией Вуду, она же магия Вед: «Этих кукол изготовляют из каких угодно материалов – в основном испанский мох и основа – крестовина, но я использую очёсы льна вместо мха. Главное – уметь передать кукле энергетику намерения, с которым создаётся кукла, и соблюдать символику цветов, принятую в магии Вуду. Вуду – это мировоззрение, в котором присутствует гармоничная связь человека, природы и результата, на достижение которого направлена сила куклы». Если девочка заботится о кукле – она помогает своему человеку, но если девочка отрывает кукле голову – проклинает его. Приговаривая: «Куклы голову берёшь – свой покой мне отдаёшь. Ни днём, ни ночью не будет тебе от меня не покоя, не мочи. Аминь». По существу, желая того или нет, человек – марионетка в руках этой девочки – вампира, который прекрасно чувствует древнюю силу, что через эстетику внешней формы управляет её внутренним содержанием. Важно понимать, что все вещи в мире – рабы других вещей, – всё циклично и всё справедливо при любом раскладе, понимание чего позволяет уйти с позиции жертвы. Речь идёт не о зле или добре как таковых, – эти понятия относительны и у каждого, несомненно, своя правда, и злом названо всё, что имеет своё, отличное мнение. Речь идёт об умении быть человеком. В древности иметь на руках то или иное оружие и обладать возможностью самозащиты считалось естественным и неотъемлемым условием, чтобы тебя могли называть человеком, поскольку ты способен создать проблемы, доказать свою свободу.
Виды мировоззрений III. Фигуральность
В древности пользовались всеми моделями мироздания в равной степени, не отдавая понятного предпочтения одной или другой из них. Чтобы дать более подробные описания именно сущности существующих моделей, на минуту вернёмся в мир символики сакральной геометрии, заключённой в чётырёх животных-временах года. Почему прибегаем к объяснению моделей с точки зрения геометрии, точки зрения одной из самих моделей – потому, что именно взгляд логики выражает суть – то, что нам сейчас и нужно. Собственно вообще модель и всякая структура – это детище логики. Ведь само понятие «мироздание» говорит о какой-то структуре, то есть о продукте логики. Например, с точки зрения сенсорного восприятия мира в модели присутствует развитие, но в тоже время нет никакой чёткой, полной структуры. Что из двух первичнее? – Ничего. И каждое из восприятий способно учесть и объяснить другое, вписав его в свою призму. Так что если смотреть с позиции карты мироздания, то есть с позиции логики, то естественно развития не существует: всё циклично и бессмысленно. Пифагор выделил только четыре главные цифры: 0, 1, 3 и 4, где все прочие считал геометрически производными от этих. Что совершенно удовлетворяет теории. В согласии с Пифагором выделим и несколько основных видов моделей, графически представляющие собой многогранники: фигуры, вписанные в круг, то есть в абсолютный и многовариантный мировоззренческий ноль (см. гл. Скука IV). Все другие модели являются производными от этих четырёх, составными, и поэтому не существенными для рассмотрения.
