сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 47 страниц)
Говоря о «системе», известно, что некоторым насекомым – муравьям, пчёлам, осам, термитам – присуща эусоциальность, то есть социальная организация жизни в колониях, где происходит разделение труда, в том числе репродуктивного. Гнездом управляет королева – самка, откладывающая яйца. Рабочие муравьи – тоже самки, но либо с неразвитой репродуктивной системой, либо на них запрет производить потомство до тех пор, пока жива королева. Кстати, муравьям «mycocepurus smithii» вообще не нужны самцы для размножения, ...ни одного самца этого вида найдено не было. Они размножаются исключительно путем клонирования королевой самой себя, конечно, не без участия половых органов. Подобное явление само по себе очень редкое в природе. Да и вообще отсутствие у живой единицы, хоть пусть и эусоциальной, собственной репродуктивности, если задуматься, для природы весьма необычно и наводит на мысль о генномодифицированном фрукте без косточек. В непосредственной близости от королевы находится свита из 12 муравьев, они облизывают её и кормят, а также собирают и передают по цепочке всем муравьям гнезда особый феромон, который выделяет королева: в нём содержится информация о её здоровье и состоянии гнезда, подключая каждого к некоему единому информационному полю. И хотя все муравьи изначально зачаты равными, но определённый дальнейший уход способствует взращиванию особей с индивидуальной принадлежностью к определённому роду занятий. Личинка вместе с пищей получает набор гормонов, предопределяющий, кем она будет во взрослой жизни. Для каждой функции есть особая каста, отличающаяся от других даже внешне. То есть, каждый муравей – результат искусственного исправления особи другими исправленными особями. Таково сердце «машины». Для многих видов муравьев профессия, полученная при рождении, будь то фуражир, солдат, нянька, пастух, – это судьба, которую нельзя изменить. Есть и совсем экзотические профессии, например, существует особая каста муравьёв – «вестники тепла». Когда проглядывает солнце и температура повышается, «вестники» выползают погреться, а после их возвращения температура в муравейнике повышается за счет тепла, принесенного ими с собой. Другой пример – муравьи единственные животные на этой планете, кто подошел к обучению осознанно: у каждого учителя один подопечный, с которым он возится весь день. В муравейнике также действует широкая система наказаний, принуждений и поощрений. И только вдумайтесь, зачем она нужна, если у каждого муравья чувство долга якобы врождённо и непререкаемо? К примеру, если здоровый муравей-фуражир несколько раз подряд возвращается в муравейник ни с чем, его «казнят» – убивают и самого пускают на фураж. Тех же, кто потерял трудоспособность в результате увечья, кормят до тех пор, пока те в состоянии просить еду. У муравьёв-древоточцев даже существует профессия «камикадзе»: вблизи врага разрывают своё тело путём сильного сокращения мышц, иногда челюстями механически вспарывают себе живот, от чего яд распрыскивается во все стороны и убивает противников. Кстати, для погибших муравьёв неподалёку от гнезда имеется ямка-кладбище, куда их относят. «Экономическая система» не менее строгая и универсальная. Найденную пищу, муравей-фуражир передает вверх по инстанциям, и лишь оттуда она распределяется по всему муравейнику. В зрелом муравейнике пища перемещается по нескольким связанным камерам, представляющим собой некую бойню, в которой за световой день заживо разделывается до полу килограмма насекомых. Муравьи держат и «домашний скот». В его роли выступает тля, причем поедают муравьи не только её саму, но и её выделения. По отношению к тлям муравьи ведут себя как настоящие пастухи: они не только регулярно «доят» свой «скот», но и защищают его от хищных насекомых, переносят на подходящие для «выпаса» части растений, строят для него затенения от прямых солнечных лучей, разводят и даже уносят на зимовку. Чтобы «выдоить» тлю, муравей щекочет её брюшко. Высокоэнергетическая, легко усваиваемая, неограниченно делимая на порции падь составляет более 60% всех продуктов питания муравьёв. Муравьи-листорезы относятся к фермерам, они вырезают своими челюстями части листьев, которые они относят в гнезда. Затем они пережевывают их и оставляют, пока на образованной массе не начинают расти грибы, которыми они и прокармливаются. Муравьи научились выращивать не только древесный гриб, но и некоторые зерновые культуры, в результате чего изготавливают тесто. Всеобщее взаимное кормление является не только «экономической основой» существования муравейника, но и способом распространения гормональных сигналов, который поддерживает единство семьи, служит для различения своих и чужих. Свой – это тот, кто входит в цепочку пищевого обмена, угощается и угощает. А также, передавая слюну изо рта в рот, «муравьиные СМИ» наполняются статистическими данными, которые затем обрабатываются в гнезде. Известны случаи объединения исходно неродственных соседских семей, как правило, очень разных по размеру, и решающим шагом в этом процессе оказывается как раз возникновение регулярного трофоллаксиса между их членами. Тот же принцип принятия чужой пищи встречается у большинства диких племён людей. Впрочем, интересно не только это. «Римляне наблюдали за насекомыми. Они поняли, что в тот момент, когда насекомые касаются друг друга «губами», происходит акт щедрости и благородства, консолидирующий их общество. Римляне не поняли всего смысла этого прикосновения, но решили воспроизвести его для того, чтобы достичь сплоченности, отличающей муравейник. Поцелуй в губы имитирует трофоллаксис» (Эдмон Уэллс).
Долгое время муравьев рассматривали как массу одинаковых роботов, не имеющих собственного опыта, отличного от нужд колонии. С высоты птичьего полёта таким выглядит и человечество. В последние десятилетия выяснилось, что эти существа не только прекрасно обучаются и могут определять абстрактные признаки предмета, но и обладают несомненной «индивидуальностью». В тоже время персонификация66 колонии сходит на «нет». «Если вы посидите, понаблюдаете несколько часов за индивидуально помеченными особями, вы заметите, что они разные, у каждого свой характер», – говорит один из самых авторитетных знатоков таких насекомых профессор Геннадий Длусский. Их жизнь не сводится к одной только работе: не прочь муравьи и побаловаться, поиграть в салочки, или, скажем, муравей может подолгу катать взад-вперед какой-нибудь шарик. «Они начинают бегать друг за другом, иногда устраивают короткие схватки. Муравьи старательно возятся, после чего отпускают друг друга и погоня продолжается. После окончания игры партнеры долго чистятся рядом. Во всех наблюдениях у Формика в играх инициаторами выступали муравьи, занятые вне гнезда» (Захаров). То есть те, кто дальше от «системы». Известный американский энтомолог Дерек Морли описал много необычного в поведении у муравьев. Например, он отметил, что всегда, когда муравей просыпается, он вытягивает все шесть своих ног, как бы потягиваясь, а затем раскрывает челюсти, как будто зевая. Есть ещё одно немаловажное явление. Оказывается и муравьи не без греха: нередко отдельные из них увлекаются различными наркотическими веществами, а пастухи, допустим, могут воровать запасы или переедать, что также карается. Не все муравьи столь трудолюбивы, как это принято считать. Наблюдения показали, что 80% муравьев занимаются общественно полезной работой – чистят жилище, собирают корм; зато остальные 20% – бьют баклуши, занимаются своими делами практически вне зависимости от нужд общества. К прочему, и муравьи из первой группы четверть своего рабочего времени тратят на уход за своей собственной персоной, около 5 часов: чистятся, устраивают гигиенические «перекуры», радуют себя мелкими радостями. В эксперименте ситуация не изменилась даже после того, как ученые убрали часть работающих муравьев: у оставшихся трудяг деятельность закипела с удвоенной силой, а бездельники так и остались не у дел. Эти муравьи ещё пытаются иногда выполнять какую-либо работу, поскольку есть ещё достаточно муравьёв, которые заставляют их работать, но делают они это плохо. Я называю этих созерцателей «мечтателями», теми художниками, кто привносит в жизнь свежий взгляд и пытается идти непроходимым путём в противовес той части, что видят себя счастливыми строителями системы, исполняя долг в стяжательном67 стремлении к тем или иным намеченным «идеалам». Эти два вектора личности: Люди веры и Люди мечты, совпадают с Интровертами и Экстравертами в моей теории, которых я чётко обозначил в изображении своей мандалы (см. гл. Мандала и Виды мировоззрений III). И только в этом, порой жестоком противоборстве, в котором каждый несёт свою «искру», живёт текучее, подвижное сознание и широкий спектр возможностей, обеспечивающий дерзкую и цепкую адаптивность вида.
Иногда бывает сложно пересмотреть свою жизнь, но совершенно очевидно понятно, что единственно верного пути в жизни нет. Одурманить себя можно разными идеями, а о некоторых можно сказать, что они – есть продуктивное и полезное для общества забытьё. Но я говорю не с точки зрения полезности для общества, а с точки зрения жизни каждого отдельного индивида. Хотя я не имею ничего против общества, мне понятно, почему бы обществу было боязливо, чтобы человек время от времени обращался к пересмотру своих ценностей. Ведь часть человечества крепко закреплена в узде, другая – сидит в клетках. Только дай волю, и «нормальные люди» разбегутся, и полетит всё к чертям. Иногда кажется, что другие люди просто не знают, чего они на самом деле хотят, и оттого живут неверно и стремятся не к тому. Но люди знают, чего хотят, другое дело – не могут это воплотить. Наше счастливое общество оказывается обществом сломленных людей, которых некоторое меньшинство научило повторять «мы счастливы» и приспособило по себе, поставляя им своего рода искусственную замену счастью. Есть те, кто поддерживает неуникальную идею, уклад, его развитие, как муравьи-няньки и муравьи-строители. Они те, кто верит в ту или иную теорию уклада счастливого общества, то есть те, кто хочет всех уровнять согласно той или иной идеологии. И все они в чём-то одинаковые. И есть те, по своей природе кто как муравьи-фуражиры ищут новые пути, с которых можно начать всё заново, своей единицей уже представляя экспериментальную модель. Они тоже одинаковые в своём пути. В противовес тем, кто защищает здоровые интересы общества, я же защищаю здоровые интересы индивидуалистов. Я за природное разнообразие. Ведь сегодня индивидуалисты как редкие виды животных – вымирают, от того, что не полезны. Я говорю о вечном противоборстве двух крайностей: чувства общности и индивидуализма, ведь человек – социальное животное или внутренне стремится к отчуждению? У муравьёв наблюдаются разные характеры, это в корень меняет дело и стоит об этом хорошенько подумать: кто-то отдаёт предпочтение одному, кто-то чему-то другому, кто-то на первый план ставит личные интересы, а кто-то общественные. Каждый следует себе. Именно этот разноцветный градиент характеров создаёт тот баланс, обеспечивающий жизнеспособность, без которого не может существовать ни одно общество. Вопреки утопиям и тем эталонам, которые хотелось бы кому-то видеть на примере муравейника, каждое новое открытие в мирмекологии68 лишь доказывает естественность и идеальность нашего общества именно такого, какое оно уже есть, со всеми его неправильностями и неровностями, разными идеологическими играми и мечтами. Так насколько верны наши представления о самих себе?
Любовь II. Теория совместимости
И хотя каждый случай совершенно уникален, но, всё же, мысленно пробегая вперёд, забежим на территорию Теории совместимости. Повторюсь, в совместимости никогда не учитывается любовь, собственно наука призвана разрушать абстрактность, и даже если люди несовместимы, конечно, при обоюдном желании сохранить можно любые отношения: вопрос только какой ценой и что будет принесено в жертву. Другой подвох – при несовместимости, такого желания, как правило, как раз и не возникает. В любом случае важно решить, а что именно ты ищешь в отношениях, и дадут ли тебе это искомое отношения с тем или иным человеком; да и что вообще ты хочешь от жизни? Например, кто-то хочет попробовать себя в роли родителя, проследовать эталону, быть может, потому что это просто так надо, хочет чувствовать себя кому-то нужным, развеять своё одиночество во взаимных семейных обязательствах. Кто-то ищет в отношениях деловое партнёрство, другой – амбразурные путешествия, ведь вместе веселее, а кто-то – быть может, своё вдохновение или средство саморазвития.
Вот простой пример семейной жизни, где каждый тянет на себя одеяло. Люди порой узнают друг друга и самих себя всю жизнь, проникая в глубины естества. В паре один склонен больше к зелёному питанию, другой – нет. Один склонен к многодетности, другой – нет. Один человек всё хочет покрасить в жёлтый цвет, потому что этот цвет ему нравится, а другой человек – в сиреневый. Люди внутри разные: как тут быть? Сразу в глаза бросается два решения, разумеется, исключая забавные попытки друг друга переделать или сломать свою внутреннюю природу взаимными нравоучениями. Первое, это позволить в том или ином конкретном вопросе каждому быть собой, не распространяясь, например, на совместное приготовление пищи, что уже, вероятно, неполнота семейных отношений и, собственно, отчуждение, которое само по себе является уступкой. Второе, это тот или иной компромисс, который в самой своей сути также означает взаимные уступки, ампутацию аппетитов, смирение, и как следствие невозможность в полноте раскрыться, быть собой. Даже не знаю, что сложнее: всё позволять другому или ничего не хотеть самому. Так или иначе, говоря о семейной жизни, именно смирение и спокойствие является той мудростью, что позволяет браку сохраниться, остужая амбиции своей мнимой важности и чувства миссионерства, или, по крайней мере, разойтись в трезвом уме. Ведь разные красивые обрисовки, наподобие «соития душ» или «безусловной любви» и т.д., по сути, также являются попыткой первого заставить второго играть по своим правилам, жить «как надо» по мироощущению первого. Неизменно счастье одних людей зависит от того, насколько они могут вмешиваться в жизнь других людей, ведомые благородными качествами или врождённой и единственной способностью выживать посредством «полезности» другого, что, в свою очередь, доставляет несчастье тем другим, кто видит счастье в своей независимости, несовершенстве или аскетическом индивидуализме, что совершенно отменяет счастье первых. Ведь пару можно рассматривать и как маленькое общество и как большую единицу, как не крути, она – нечто среднее и не удовлетворяет полностью ни первым, ни вторым. Есть нечто высшее, что наделяет каждого неповторимостью и не позволяет всех сделать копиями, где стоит лишь чтобы один другому доказал, что сиреневый цвет идеальней жёлтого. Но это же высшее вовсе не позволяет сходиться самодостаточным единицам. По этому поводу для мира во всём мире не получится отгородить всех высоким забором, разбросав всех на группы. Вдобавок, не до конца верно сравнение людей с паззлами, так как любые два человека в каких-то одних областях сходятся, но в других обязательно нет, так устроила природа. А если самое важное это любовь двоих, то, говоря не абстрактно, что любовь предлагает для этих конкретных ситуаций, которые и составляют жизнь, какие конкретные действия? А следом, не выяснился ли, что у каждого своё представление о любви, что возвращает нас к тому, с чего начали. В общем-то, тут и обращает к себе Теория совместимости, которая просто рассказывает о схожести и разности взглядов, к которым люди предрасположены согласно своей внутренней природе, и именно в чём те люди будут бесконфликтны, и какие они найдут решения, чтобы и далее продолжить человеческое томление.
Конечная совместимость складывается из Двух факторов, каждый из которых также является суммой двух составляющих, но, рассмотрение которых уже не более чем тавтология69, потому немного стилизую. Кто читал меня ранее, уже знает, что я градирую людей в рамках бинарной последовательности относительно равноденствий: в частности и в этот раз удобно разбиение до второго шага, где всего четыре типа, по воле случая интервалы пролегания которых соответствуют сезонам года. Теперь рассмотрим два вектора. По одному вектору пролегают те, кто родился весной или летом – это вектор испытания жизни, исследования, свободолюбия, неподчинения правилам и иронизирования идеалов; мышление человека, рождённого в этот период, преобладающе оперирует стихией хаоса. По другому вектору пролегают рождённые зимой или осенью – это вектор веры в идеалы, жизнелюбия и целеустремлённости, следования по известной, безопасной тропе; мышление человека, рождённого в это время, преобладающе оперирует стихией порядка. Возвращаясь к теории, пролегание обоих партнёров по одному из векторов является первым весомым фактором совместимости, в противном случае речь идёт о не всегда взаимополезном виде симбиоза70 и требует проработки дополнительных условий, например, вероятен паразитизм. Уточню, что людей отличает и линия воспитания, являющаяся погрешностью в сторону усреднения, но прорастает она всё на том же врождённом стиле мышления. Второй весомый фактор заключается в следующем. При дальнейшем разбиении вышеописанных четырёх типов получаем восемь чередующихся рациональных и иррациональных парных типов, в другом парном порядке – экстравертных и интровертных. А далее – и 16 подтипов (см. гл. Психологическая типология I), по воле случая интервалы пролегания которых соответствуют, например, славянским чертогам, и описания которых, основанные на вошедших в тот или иной подтип элементах мышления, по воле случая соответствуют, например, описаниям по типологии Юнга. Эти 16 подтипов поделены на Мужские и Женские знаки: чтобы не запутаться ориентированный подтип буду называть именно «знаком». Также нельзя знак путать с экстравертностью или интровертностью подтипа, что означает, грубо говоря, активность или пассивность – направление энергии по одному из вышеописанных векторов, но в пределах подтипа в качестве его вторичной характеристики, как бы подвектор, где исследование – активная черта. Знаки же говорят о ритмике: периодичности, с которой происходят всплески жизненной энергии и вдохновения. Для мужских знаков характерен хаотичный, обрывистый, непоследовательный ритм. Для женских знаков напротив характерен размеренный, равномерный, равнопериодичный ритм. Более точно разность мужской и женской ритмики нахожу в том, что писал Карлос Руис Сафон в произведении «Тень ветра»: «Мужчина, если вернуться к доктору Фрейду и выразиться фигурально, нагревается как лампочка: включили – докрасна, выключили – снова остыла. Женщина же, и это доказано наукой, нагревается как утюг, понимаете? На медленном огне, постепенно, как хорошая эскуделья. Но уж если нагрелась как следует, этот жар никто не остудит». Чтобы не отрывать теорию от практики коротко пробежимся по датам. Для рождённых весной: Лиса – мужской знак, остальные – женский. Для рождённых летом: Конь – женский знак, остальные – мужской. Для рождённых осенью: Вепрь – мужской знак, остальные – женский. Для рождённых зимой: Ворон – женский знак, остальные – мужской. Возможно, вы заметили то, что я называю Ритмической заменой, суть которой в следующем. Летние и зимние чертоги имеют мужскую ритмику, а весенние и осенние – женскую ритмику. Но в каждом сезоне из четырёх чертогов имеется по одному, чья ритмика перевёрнута на противоположную ритмику: это – Ворон, Лиса, Конь и Вепрь, то есть все чертоги с примесью логики, что образуют своеобразный крест на карте круголета. Сочетание знаков партнёров даёт тип их совместимости, который в сочетании с теми или иными обстоятельствами и определяет результат второго фактора. И тут необходимо вновь вернуться к вопросу: «А что именно ты ищешь в отношениях?».
