сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 47 страниц)
А теперь о многих искусствах Аиста всего лишь в виде вопросов, подчёркивающих обе глубины той плоскости, в которой мыслит Аист. Иногда можно встретить такую философскую мысль, что философия не должна существовать в полном виде, так как чаще всего эти неправильные философствования, не направленные в конкретное русло, являются результатом плохой социальной адаптации, то есть неудачи встроить себя в дисциплину общего бессознательного по отношению к тем или иным аспектам жизни потока. Что нужно расти и меняться, и добиваться общедоступных высот, соответствующих воспетым ценностям. Однако же считаю, что здесь не нужно путать. Ведь всё в поле трава, но трава та разного соцветия. Вы наблюдали в природе, наряду с межвидовым опылением, чтобы трава росла? – Да, она действительно растёт и тянется к Солнцу, преодолевает множество трудностей. Но и к концу жизни никакая трава не меняет своего соцветия, одна трава не превращается в другую. – В этом-то внутри все мы разные, и эти свои отличия важно сберечь, в том числе для собственного роста, пусть, казалось бы, другого порядка. «Скажите мне, помните ли вы гримасу вашего трехлетнего сына, или дочки, неважно, когда они, бросив на пол тарелку с едой, весело ухмыляясь, смотрели вам прямо в глаза, ожидая, что вы сейчас сделаете? Ну, вспоминайте, эта гримаса иногда сопровождается высовыванием языка! Прекрасно, вспомнили! И это, несомненно, был мой самый первый тест, результаты которого, я, конечно же, прямо сейчас вам расшифрую: если вы отнеслись к этой выходке терпимо, с юмором, то позже я вылеплю из этого ребенка озорного, подвижного, прыгучего, с юмором относящегося к жизненным препятствиям человека; если же вы треснули малыша ложкой полбу, в яростном назидательном убеждении, то будьте уверены, мрачно затаившись внутри, я когда-нибудь швырну с размаху о землю всю его жизнь, как когда-то в детстве швырнул тарелку с кашей, просто для того, что бы избавиться от терзающего внутреннего запрета» (Фрэнки шоу, «Джокер»). Родитель, если он, обладая великими искусствами Аиста, пожелал привести человека в этот мир, ответственен за своё решение, подвести чадо к самости, для чего достаточно, чтобы ребёнок рос среди заботы, проявляющей его собственную волю, лишь предлагая те или иные пути. Как говорит Джордж Карлин: «Если хотите действительно помочь своему ребёнку, то просто отстаньте от него». Или как пишет один «childfree»- исследователь: «Я проводила опрос среди женщин: «что вы ответите ребенку, если он спросит вас, зачем ты меня родила?». Большинство женщин были просто в ужасе от вопроса. А ответы... Такой, например: «Надо так ребенка воспитывать, чтобы таких вопросов не задавал!» или «Нужно научить детей быть более милосердными, чтобы не обижали родителей такими вопросами». В свое время, когда я спросила свою маму, в чем смысл её жизни, зачем, ради чего она живет? Она мне ответила, что ради детей, ради меня. Для меня это было серьёзным потрясением, поскольку это означало, что за все беды в её жизни и за весь этот несчастный, суетный мир должна отвечать я. Еще это означало, что она не знает, зачем родила меня, вообще не думает, кто я и зачем я». Тут вновь проявляется вся неприемлемость «Теории Скуки». Я считаю, что желание рожать детей, в конечном счёте, возникает потому, что скучно жить, в надежде как-то рассеять свою бестолковую жизнь, заворожившись разными оправдывающими свою жизнь идеями. Всё просто, чтобы ответить на вопрос «зачем рожать», сначала необходимо ответить на вопрос «в чём смысл жизни», и тут уже каждый может баловать себя ответами как хочет. Для примера, быть может, смысл жизни отдельного человека, а может даже человечества, именно в том, чтобы наконец не оставить после себя потомка, научиться быть одинокими, самодостаточными душами. Ведь, например, в буддизме чтобы победить скуку, победить вечное страдание Будда предлагает побороть в себе всякое желание, в первую очередь желание продолжения рода. И Христос, выражая полноту духовной человеческой жизни, исключает прелесть отцовства, сам пусть и являясь сыном Бога. Так что говорить о критериях готовности, осознанности материнства, которые являются всего лишь выдумкой, основанной на страстях, тех или иных убеждениях или телесных ощущениях – толи от Бога, толи от Дьявола. А ещё чаще слышим: «Все рожали, и я родила». А может, стоило просто завести собаку? Или в мире мало брошенных детей, кому не хватает вашей любви? Что же именно для вас важно? Не будьте наивными, ребёнок не будет вас развлекать, не захочет прожить вашу жизнь, он точно не будет вас понимать, и скорее всего, будет вас ненавидеть. Так что, «неправильно рожать детей под влиянием потребности, неправильно использовать детей для того, чтобы заполнить свое одиночество, неправильно придавать смысл своей жизни, производя на свет очередную копию себя. Неправильно и пытаться обрести бессмертие, отправляя в будущее свое семя...» (Ирвин Ялом). Подумайте, разве бесконтрольное размножение это именно то, что должно отличать нас от животных, ведь такое мы выбрали направление? Самоштампование из ниоткуда в никуда? Хотя многие, заботясь о потомстве своих домашних животных, родительского чувства не испытывают: больше исследуют и проявляют дружеские качества. Даже хотелось бы, чтобы маленькие питомцы появлялись на свет уже половозрелыми, поскольку ощущение ожидания когда «дети» повзрослеют, превалирует над чувством умиления и выхаживания. Но, опять же, каждого ведёт своя звезда, и кто глубоко не копает, тому непременно следует продолжить род: таков план природы. В этом и заключается тайна бессознательности этого действа, от которой никуда не деться. Аисты по своей природе тяготеют к заботе, к спасению жизни и её проведению, воспитанию. Вместе с тем им плохо даётся роль наставника, искусство чьего-то обучения, и они просто предоставляют потомка самому себе и жизни вокруг, кормя и выжидая момент, когда Аист сможет передать всю накопленную мудрость. Аист говорит: «Жизнь сама обучит, а я помогу устоять».
После суровой зимы наступает весна и из тёплых краёв прилетает стая Аистов, принося с собой и новую жизнь, воплощая её через три главенствующих аспекта. Эта птица обитает исключительно рядом с человеком, и её хоронят как человека. Она совершенно не боится человеческого нрава, Аист чувствует его и более того, люди испокон веков учились у этой птицы высшим нравственным законам. И вот три закона Аиста: Первый – любовь к жизни и детям, Аист – символ спокойной старости и долголетия. Второй закон – безоговорочная забота о потомстве, глубокая самоотдача, надлежащее воспитание собственным безукоризненным примером. Третий закон – так и называемый римлянами «Закон аиста» о долге перед старшими и безоговорочной заботе о своих старых родителях. Человек-аист говорит, что любой труд должен быть оплачен, а убыток возмещён – таков уклад в своём идеале, равновесие, на котором единственным образом сможет держаться мир и человеческое общество-стая. Вместе с тем у человека-аиста совершенно отсутствуют горячие чувственные порывы: его любовь, скорее, – выполнение плана, ежедневный труд. В повадках он будто переключается с одной программы на другую, вспоминая и выполняя приблизительно подходящую инструкцию из числа скопированных и усвоенных им в детстве, то есть «констатирующий» и «документирующий» стиль мышления распространяется на все области жизни человека-аиста. В уме он тщательно считает, кто кому сколько должен, кто и во что вкладывается – от того и ждать заботы в старости: если ты вкладывался не в нужды детей, а в дорогое жильё, то пусть жильё о тебе и заботится. Второй главенствующий аспект заключается в свершении суда и очищении мира. И вот один из древнейших образов, он же чудо Георгия о змие, – огромный белый Аист одной лапой топчет и душит змею, а второй лапой взмахивает над нею тяжёлым заострённым камнем, готовый прибить зверя. Иногда представляется поедающим лягушку или прочую «греховную», недостойную тварь, кои считаются ошибкой Божьего творения. Кстати, само имя Георгий или Гегорий: дословно «сдвигающий горы» – возделыватель, земледелец. В мире человека-аиста ничего нет, может, лишь только Бог. Это мир тонких чувств и переживаний. Ведь главный вопрос: «Кто же ты сам: тот призрак, тот наблюдатель, что смотрит на мир?» В этом мире, который тебе был дан свыше, абсолютно заброшенном и грязном, словно после суровой зимы, нет других людей, в нём только ты творец, – говорит человек-аист. И у каждого человека свой одинокий мир, в котором никого реального нет, быть может, есть лишь его копии, а сам он давно мёртв. Ты в своём мире – копия, какой-то копии, которая однажды в прошлом создала свой мир. Вот и получается, что её мир иллюзий стал реальностью для других, а точнее, их неизбежностью. Это, возможно, была ошибка прародителей, или ошибка Бога, которую можно было не допустить. Самым страшным будет однажды задаться вопросом: «А было ли это всё по-настоящему?» А окажется, что выход так и не найден, и Вселенная в самой своей сути не идеальна. Последний же, третий главенствующий аспект заключается в способности Аиста долго стоять на одной ноге в холодной воде, что, как и в древности, свидетельствует о непоколебимости его веры и косности убеждений человека-аиста. А также ему отдано завидное величие, ведь стоящий в воде Аист словно лотос, властвует над всеми стихиями: укреплён в земле, преодолевает толщу воды, полную нечисти, и в результате восходит к небу, отогреваясь в лучах Солнца; отчего Аист по праву заслужил место в числе корневых солярных образов.
Архетипы VII. Ворон
Занесло Ворона на седьмое небо, а оттуда вид совсем иной. Колядует, ворожит-ворожит, тысячей чёрных глаз глядит, сам всё видит, да себя не покажет. Эта птица больших пространств, хотя её проживание всегда локально23. А в алхимических традициях, – замечают Андреева, Куклев и Ровнер, – стая воронов означает накаливание материи, где чернеют летучие продукты сгорания, то есть этап превращения материала в сажу, или условно живого в камень. У североамериканских индейцев Ворон исполнял роль Демиурга, он мог превратиться в хвойную иглу и проникнуть куда угодно: демонстрируя этот шаманский трюк в нутре волка, убивал его. Ворон хтоничен, он копает землю, питается падалью и не улетает даже зимой. Для хтонических существ также характерно, что Ворон представляется одноглазым существом, как в древнескандинавском фольклоре, часто появляясь на поле битв, предвещает смерть героев. В Тибете ему приносятся жертвоприношения. Ворон является божеством иного, истинного света. Страх перед дурным глазом живёт в тысячелетиях. В древнеегипетской культуре у бога-создателя, Амона, он же Амен или Аминь, был съёмный глаз. Он воспринимается как его созидательная сила и его гнев, ибо из его слёз было создано человечество. Сила этого глаза перешла на бога Гора, символ которого гора или пирамида, возвышенность над всяким творением – «я всевидящее Око Гора, внешность которого вселяет ужас». Позднее этот глаз ассоциировался с Сатаной – вождём ангелов, фей и звёзд, – это глаза ночного неба, как пишет Колюжный. От того в оккультном символизме Дьявол прочно ассоциируется с шестнадцатой еврейской буквой ayin – А-ин или Аминь, – традиционно связанной с глазом. Эта буква изображается как приоткрытая дверь, на которую вы смотрите как бы с высоты, – глаз над треугольником – эзотерический символ верховного учителя, единородного царя, чья сила в Слове. Ворон, чей образ всегда артистичен, выявляет и фиксирует всякую сущность, вместе с тем увековечивает её в памяти. Он способен огласить закон природы, ибо одним глазом, направленным внутрь, на тёмный мир, он видит суть, а другим, направленным наружу, на явный мир, способен объяснить её людям. Вместе с тем своим взглядом обращает людей в камень, подобно тому, как это описано в греческой мифологии о Медузе Гаргоне или о Балору в мифологии ирландцев. Каменяющий глаз описывали и кельты. Вот зверь, – Василиск, что боится петушиного кукарека. Всякий кто взглянет на него, учует ли, коснётся его, то тут же обратится в камень и так время не тронет героя, лишь камни те послужат пищей. Но если Василиск увидит в зеркале себя или услышит свой голос – сам остолбенеет.
Эти парапсихологические способности Ворону даны от рождения, являясь духовным наставником, он выискивает сильные души. Сила дурного глаза, которой можно влиять на людей на расстоянии, рассматривалась в простом народе скорее не как инструмент колдовства, а как результат чистой злобы, поскольку от того вороньё. Ворон – «ворует он», ворует энергию за недостатком собственной внутренней силы, позволяющей получать энергию извне. «Сильный колдун, обладающий четвёртым, «ведьминым» глазом видит, как три чёрных шнура выходят из вампира и вонзаются в чакры жертвы», – продолжает Колюжный. Первый шнур пробивает внешний виток спиралевидной оболочки ауры – защитный, идущий от Сахасрары к Муладхаре, и от Муладхары к Аджне. Второй виток спирали – средняя оболочка, которая пробивается вторым шнуром, проходит от Аджны к Свадхистхане, и от Свадхистханы к Вишуддхе. Третий шнур крепится в центральном витке ауры, проходящий от Вишуддхи к Манипуре и от Манипуры к Анахате, – захватив сердце и волю, после чего, лицо жертвы превращается в камень. Надменность также лишь не безызвестный способ манипулирования, когда к тебе обращаются как к ребёнку, ты и взаправду теряешь рассудительность, поддаваясь чарам. Ворон мастер «любовной ворожбы» и управления ассоциациями. Как это работает? Для заговора от любви достаточно произнести несколько древних фраз и сломать спичку. Приведу пример, но подумайте, прежде чем это читать, слова имеют огромную силу: «на море, на окияне, на острове Буяне стоит столб; на том столбе стоит дубовая гробница; в ней лежит красная девица, тоска-чаровница; кровь у нея не разгорается, ноженьки не подымаются, глаза не раскрываются, уста не растворяются, сердце не сокрушается. Так и у меня сердце бы не сокрушалося, кровь бы не разгоралася, сама бы не убивалася, в тоску не вдавалася. И не быть никому в помысле моём, на ретивом сердце, в буйной головушке, как не срастись щепе перерубленной. Аминь». Другой пример – заклинание «абракадабра». Впервые оно было упомянуто в трудах Серена Саммоника, врача римского императора Каракаллы. Это слово нужно было записать на амулете в столбик одиннадцать раз, каждый раз отнимая последнюю букву, отнимая которую, ослаблялась и сила злого духа, что способствовало выздоровлению больного. Приносит Ворон Ивану Царевичу «мёртвую» и «живую» воду, одна заживляет раны, другая воскрешает, но при этом даёт понять, что готовность помочь другому иногда губительна, – такова сделка со смертью, которая всё равно должна получить своё.
А есть ли противоядие, как самому разорвать нити ассоциаций? Фига или «кукиш – жест, символизирующий коитус24 и имеющий обсценную семантику. Согласно правилам этикета, кукиш является неприличным жестом, имеющим целью оскорбить и унизить того, кому его показывают, а также способом выразить крайнее неприятие, резкий отказ, смешанный с презрением. В магической практике кукиш, наряду с другими жестами, обозначающими коитус и гениталии, является универсальным оберегом, способным отгонять опасность, особенно сглаз и нечистую силу. Жестами, синонимичными кукишу, являются «кур» – поднятый вверх средний палец, а также жест, при котором кистью левой руки плашмя ударяют в согнутую в локте правую руку, поднятую вверх. Близкое кукишу охранительное значение имеют «рога» – жест, при котором подняты вверх мизинец и указательный палец. Этим жестом отгоняли от себя мору. Кукиш – жест, отвращающий сглаз и порчу, а также нечистую силу. Чтобы защитить себя или ребенка от сглаза, следовало незаметно сложить кукиш. Чтобы предотвратить порчу ткущегося полотна, хозяйка сквозь кросна показывала кукиш вошедшему в дом постороннему человеку, а когда он выходил из хаты, она показывала кукиш ему вслед. Демонстрация кукиша в охранительных целях часто сопровождалась другими отгонными действиями, например, вслед обладателю «злого» глаза бросали уголь, соль, кусок кирпича от печки» (Левкиевская). В Греции тот же самый жест – в довольно грубой форме адресованное собеседнику пожелание замолчать. В Саудовской Аравии поднятый вверх большой палец – жест, имеющий оскорбительное значение: если поднятым большим пальцем, ко всему прочему, ещё и совершаются вращательное движение, то это будет воспринято как «катись отсюда». Тоже, что сегодня было бы показать агрессору член, положив его на мнение собеседника и любые его попытки оказать влияние. Учитывая вышесказанное, сквозь все эти несерьёзные магические игры Ворон учит простыми словами Достоевского, что «свобода не в том, чтобы не сдерживать себя, а в том, чтобы владеть собой».
Итак, в древнескандинавской мифологии через глаза воронов смотрел на мир Один – бог богов, и представлялся викингами таким же одноглазым, какими представлялись и сами вороны. И то неспроста, ведь зодиакальный чертог этого бога идёт первым после зимнего солнцестояния, и именно он начинает великий солярный цикл и он завершает. По соседству, этот зодиакальный чертог, как вы можете догадаться, совпадает с зодиакальным чертогом Ворона в мифологии древних славян и определяет в природе закон иерархии. Один глаз символизирует Солнце, в то время как второй глаз, навек закрытый или отсутствующий – Луну. Человек-ворон – птица сложная, тёмная, но способная видеть души людей, она отдала один свой глаз за мудрость. Так и Одина сопровождают два ворона: думающий и помнящий, живой и мёртвый, с импульсом Кабана и умом Медведя. Будучи всеядной, имеет славу птицы падальной, ведь стая Воронов собирается на поле кровавых сражений задолго до начала самой битвы, присматриваясь к душам воинов, а затем, праздно ликуя: вот он – вершится великий суд, за которым в любое время года следит «небесное око». В ходе всего сражения, которое длится целый день, я имею в виду Сварожий день, в ходе всего солярного цикла, Вороны выискивают самые крепкие души, избранных, любимцев богов, ибо этим людям они даруют вечную славу. А среди тех славных братьев они найдут всего одного – нового вождя и новую эпоху, и вождь тот снова будет свергнут. В бесконечном жестоком бою, который, не сомневайтесь, затеяли Вороны – санитары человеческих душ, – на краю жизни и смерти, всё потеряет и обретёт новый смысл, ибо война, немыслимое страдание и борьба – человеческий путь очищения. Встретить человека-ворона – добрый знак, но также значит, что тебя ожидает сражение. В народе верили, что Ворон, притворившись своим среди слепых, втайне может научить, как вернуть зрение.
Архетипы VIII. Финист-Ясный сокол
Глядя на лошадиные морды и лица людей, на безбрежный живой поток, поднятый моей волей и мчащийся в никуда по багровой закатной степи, я часто думаю: где я в этом потоке.
(Чингиз Хан)
