Текст книги "Омаранская сага (СИ)"

Автор книги: Адриан Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 98 страниц)

– Созданный землей, – пробормотал Асканар. – Тогда, если никого из них не будет, сумасшедшего не обнаружат преждевременно и не заберут у нас. Где сейчас Император?

– Едва приземлился. Собираемся монтировать внешнюю лестницу. С ним около двадцати гвардейцев. И, я думаю, Отарус.

Асканар кивнул. Законодатель? Это не неожиданно. Он поддерживает тесную связь с Императором.

– Есть еще один, сир, – продолжил Деннор, его голос понизился, как будто он боялся, что его могут подслушать. Асканар сразу заметил это и сузил глаза. ‘Хорошо?

Я не видел его лица…

– Вы увидели достаточно, чтобы сделать вывод?

Деннор кивнул. Избавитель.

Ужас смешался с яростью на лице Асканара, но лишь на мгновение. – Варгаллоу? Наверняка этот человек был на востоке. – Он держал свое возвращение сюда в секрете. Вы уверены, что это был он?

– Возможно, это мой страх перед этим человеком, сир. И все же что-то в походке этого человека, в его близости к Оттемару…

– Вы правильно сделали, что высказали свои подозрения. Если это Варгаллоу, наша сегодняшняя задача может оказаться намного сложнее. Асканар выпрямился. Но мы полны решимости.

Переправа была трудной. Добраться до любой из этих заброшенных скал всегда было коварным делом, и даже рыбаки Медальона опасались их. Но, размышлял Оттемар Ремун, выходя на берег, именно поэтому Таннакраг был выбран местом для заключения в тюрьму сторонников его бывшего врага, Юкора Эпты. Любой человек, отправленный в такое негостеприимное место, сгниет или потеряет рассудок. Оттемар взглянул на ступени, вырванные из скалы его верными камнеискателями. Эта задача им не доставляла удовольствия, потому что камень было нелегко обрабатывать, а море, казалось, с презрением насмехалось над каждым их усилием, но они понимали причину этой задачи и трудились с доброй волей. Аумлак, их правитель, был таким же верным слугой Императору, как и любой другой человек. Проделанная здесь работа была далеко не красивой, но свою цель она выполнила.

На лестнице Оттемар смотрел вниз на бурлящую воду, которая бесконечно бросалась на стены Таннакрага, врезаясь в них, воздействуя на них с неутомимой энергией, которую никогда не унять. Нахмурившись, он отвернулся, словно это видение породило в его голове нежелательные мысли. Он подал руку стоявшему рядом с ним человеку, Отарусу, который плотно закутался в свой толстый плащ, чтобы защититься от порывистого ветра. За ними, молчаливая и, казалось, недвижимая, следовала тень, которой был Варгаллоу.

Двери грубой крепости Таннакраг были окованы железом, защищая от непогоды. Рядом с ними горели факелы, ветер рвал их и вырывал из них длинные ярко-желтые хвосты. В сиянии несколько бледных лиц изучали альпинистов. Последние асканары ждали, их глаза были холодны, как море, а разум закрыт. Но это не будет ловушкой. Это будет, как был убежден Оттемар, не более чем мольбой о пощаде и менее изнурительном образе жизни. Он не обсуждал это подробно с Уоргаллоу. Действительно, Избавитель был почти постоянно занят с момента своего возвращения с востока месяц назад. Тем не менее он настоял на том, чтобы совершить это короткое путешествие к дому изгнанников, как будто опасаясь снисходительности императора.

Если вы считаете эту встречу настолько важной, что сами должны присутствовать на ней, – сказал Уоргаллоу, – то, возможно, вам лучше взять меня с собой».

Оттемар просто пожал плечами, хотя в глубине души ему хотелось, чтобы встреча произошла в отсутствие Уоргаллоу. Он рассказал Варгаллоу как можно меньше: что он получил сообщение от Таннакрага, послание, подписанное Асканаром, с просьбой об аудиенции. Он бы наотрез отказался, но произошло то, что нельзя было игнорировать. Администраторы нашли разбитое судно на внешних скалах острова, среди обломков было несколько мертвых моряков и один живой. В нем было безумие, но среди его диких криков и криков были и внятные предложения. Он приехал с далекого запада. Так много Оттемар открыл Отарусу и Варгаллоу. Он сжег послание, прежде чем поговорить с кем-либо из них, и поэтому они не увидели последнее предложение, написанное точным почерком Асканара. И все же эти слова все еще ярко горели в сознании Оттемара.

Он был одним из людей Ранновича.

Двери крепости Таннакрагс открылись, и вошла группа императора, гвардейцы выстроились в легкую линию по обе стороны от него. Они выглядели расслабленными и неосторожными, но их выбрали за их мастерство. Только безрассудная или отчаянная сила могла бы попытаться похитить или убить Оттемара. Варгаллоу лучше понимал Асканара; здесь этого не произойдет.

Там был зал, унылое место по сравнению с роскошными залами восстановленного города Медальон, и его стены были голыми, ни одного гобелена или статуи, не украшавших их. Окна имели узкие проемы высоко вверху, каждое из которых было закреплено решеткой. Хотя в широком очаге уютно пылали дрова, ковров не было, столы были из темного дерева, а стулья немногим лучше скамеек. Оттемар хмуро посмотрел на них, проходя через них навстречу хозяину. Таннакраг был гораздо больше похож на тюрьму, чем он предполагал. Возможно, Варгаллоу бы это одобрил, но Император задавался вопросом, было ли разумно относиться к Асканару и его народу с такой явной насмешкой.

Асканар ждал один возле костра. Он носил единственную мантию из грубого материала, которая контрастировала с ткаными шкурами Императора и его свиты. Он хорошо держался, высокий человек, с острыми чертами своей расы, его темные волосы были зачесаны назад с высокого лба, брови тонкие, но заметные. Что бы он ни перенес здесь, на Таннакраге, в данный момент это не проявилось. В нем чувствовалась сила, дух, который нелегко сломить. И в нем было хладнокровие, что-то, что, казалось, отделяло его от страха и придавало ему вид почти презрения. Он шагнул вперед и вежливо кивнул головой.

– Для меня большая честь, сир. В его голосе не было тепла; возможно, оно было создано стихиями окружавшего его острова.

Оттемар сделал знак своим гвардейцам, и они сразу же отошли в конец зала, хотя и помнят о своем нападении.

– Я бы предложил вам вино, – сказал Асканар с легкой улыбкой, – но вы поймете, что виноградная лоза на Таннакраге не процветает.

Варгаллоу сбросил капюшон, и Асканар был благодарен, что его предупредили, что, возможно, придет Избавитель. Если бы он не знал, он вполне мог бы выказать достаточно кратковременное удивление, чтобы Уоргаллоу это заметил. Он ничего не упустил, и когда его глаза встретились с глазами Асканара, тот кратко изучил его. Одетый в темный плащ, Избавитель спрятал обе руки на расстоянии футов. Асканар видел эту ужасную правую руку только один раз, в Зале Сотни, когда Варгаллоу впервые прибыл на Медальон. Это был ужасный инструмент, эта смертельная сталь, которая, как считалось, двигалась с ослепляющей скоростью и была способна быстро нести смерть. Лицо Избавителя было спокойным и неподвижным, и Асканар подумал, что никогда раньше не видел человека, настолько полностью владеющего собой, за исключением, возможно, своего бывшего хозяина, Эукора Эпты. Но даже он пал от стали восточника.

Отарус, напротив, выглядел уставшим, обиженным холодом острова. На нем было множество толстых шкур и мехов, и его белая борода скатилась по ним бесшумным водопадом. Теперь он был стариком, его лицо было морщинистым и усталым, но в его глазах все еще горел дух, который сплотил его собственных сторонников в трудные дни перед Наводнением. Асканар почтительно кивнул ему: он был достойным противником, и к нему нельзя относиться легкомысленно даже сейчас.

Император, как и его предшественники, оставался загадкой. Он был еще сравнительно молодым человеком, хотя на его лице уже начинал проявляться стресс от контроля над Империей, и то, и еще кое-что. Асканар думал, что у него уже есть мера этого. И Оттемар тоже должен знать это, иначе он бы не пришел.

– И вы поймете, что мы пришли сюда не для того, чтобы выпить с вами, – сказал Уоргаллоу.

Асканар снова перевел взгляд на Избавителя, но сохранял выражение лица настолько пустым, насколько мог. Он не ждал пощады от Варгаллоу. И при нем не было рычага. Была ли в нем слабость? Что-то, что можно было бы схватить и использовать, чтобы манипулировать им? Асканар в этом сомневался. Контроль над Варгаллоу должен был быть достигнут другими способами. Сможет ли он когда-нибудь быть использован против Императора? Опять же, чтобы достичь этого, потребуется целая жизнь.

– В вашем послании говорилось о выжившем, – сказал Оттемар.

Какую часть записки видели остальные? – спросил Асканар. Но он подозревал, что Оттемар не показал им этого: заключение было слишком прямым.

Да, – кивнул бывший олигарх. Он указал на сиденья, и Оттемар и Отарус сели одновременно. Уоргаллоу предпочел пойти к огню, хотя и не вынул рук из плаща.

Асканар сидел рядом с Императором. – Хотя вы обеспечиваете нас припасами и достаточным количеством еды для жизни, некоторые молодые люди здесь любят развлекаться, карабкаясь по камням и охотясь на яйца чаек, а иногда и ловя рыбу. Таннакраг не предлагает широкого спектра развлечений…

– Именно поэтому оно было выбрано, – сказал Уоргаллоу огню. У него не было времени на сарказм Асканара.

В ходе такой экспедиции, – продолжал последний, – была обнаружена лодка». Это было на удивление грубое судно, построенное, казалось, в спешке. И выглядело так, как будто оно было сделано из более крупного корабля, который каким-то образом был поврежден. Он потерпел крушение на западных скалах острова, и те, кто имел неосторожность плыть на нем, либо утонули, либо были превращены в кашу на камнях. Море здесь имеет особенно злобный характер, поэтому я отговариваю своих людей от мысли переправляться через него.

– Кто-нибудь пробовал? – сказал Отарус.

Асканар улыбнулся, хотя и был терпелив. По их мнению, они все так думают. В противном случае нет.

– Но один из людей в этой разбитой лодке выжил, – сказал Оттемар, наклонившись вперед. ‘Он еще жив?

Асканар долго смотрел в глаза Императору. Там невозможно было не заметить нужду, голод. Асканар откинулся назад, понимая, что Варгаллоу смотрит на него сверху вниз. ‘Да. Мужчина жив.

‘Где он? – сказал Оттемар, его руки сжимали друг друга, пытаясь согреть.

– Здесь, на Таннакраге, – спокойно сказал Асканар. ‘Довольно безопасно.

Уоргаллоу слушал, задаваясь вопросом, почему Оттемар проявил такой большой интерес к этому моряку, потерпевшему кораблекрушение. Он имел большое значение для Императора, но благодаря мягким допросам Уоргаллоу еще не удалось выяснить, почему. Моряк прибыл с запада, но дело было не только в этом.

Отарус кашлянул. – Вы должны знать, что не сможете скрыть его от нас.

Асканар пожал плечами. – Какое-то время я мог. Ваши Каменщики выкопают его, как бы глубоко мы его не закопали. Но, конечно, вы хотите, чтобы он был живым.

– Вы имеете в виду, что вы прикажете убить его прежде, чем мы сможем его найти, – сказал Уоргаллоу. Это был язык, который он понимал.

Асканар коротко кивнул. У меня нет ничего, даже моей свободы. Все, что у меня есть, это этот безумец с моря.

‘В каком он состоянии? – сказал Оттемар.

Честно говоря, он проживет недолго. Он ест, но, если за ним внимательно не следить, рыдает на себя или пытается задушить себя. Затем наступают более спокойные периоды. Иногда он вполне сознателен…

Насколько ясно? – слишком быстро сказал Оттемар.

Он говорит о своих путешествиях, хотя это звучит так, как будто это путешествия ума…

– Путешествия по западным морям? – подсказал Отарус.

– Вот почему я предположил, что он будет важен для тебя.

– И почему, – добавил Уоргаллоу, – вы предполагали, что сможете его использовать.

Асканар снова кивнул. – Таннакраг – это тюрьма. Вы выбрали это хорошо. Я хочу иметь возможность покинуть его и забрать с собой оставшихся людей. Мы знаем, что потеряли Медальон. Но есть земли далеко на юге, за городом Тувис в Атахаре, куда мы могли бы отправиться. Мы приняли нашу потерю. На юге мы вряд ли представляли бы угрозу Империи. Это такая высокая цена?

Оттемар снова быстро ответил. ‘Возможно нет.

– Сумасшедший, – продолжал Асканар, глядя прямо на Императора, – говорил о многих вещах, большинство из которых для меня ничего не значат. Я уверен, что многое из этого для вас ничего не будет значить. Но он говорил об Анахизере и о том, как он готовится к войне.

– Мы знаем о таких вещах, – спокойно сказал Уоргаллоу.

– Он говорил о Глубоких тропах, лесах, покрывающих западные берега. Из которого не вернулся ни один человек. Асканар обернулся и встретился взглядом с Варгаллоу. ‘До настоящего времени.

– Вы придаете этому значение? – сказал Избавитель с легким удивлением. Асканар знал, что это притворство: он прекрасно понимал подобные обличия.

Он улыбнулся. – Только потому, что сумасшедший, кажется, был в лесу. Его группа нашла способ проникнуть туда, и некоторые из них вернулись.

– Без их здравомыслия, – сказал Варгаллоу. – Это может означать, что любой человек, который последует за ними, будет дураком. Ваша информация может показаться немного ошибочной.

Асканара нисколько не расстроило увольнение Уоргаллоу. Остальные члены отряда не вернулись, и можно предположить, что их постигла та же участь, что постигла их предшественников.

– Сумасшедший говорил о них? – сказал Оттемар, напрягаясь.

– Остальная часть его группы? Смутно.

– И они мертвы?

Что-то в голосе Оттемара предупредило Варгаллоу, что истина близка к поверхности. Что он пропустил? Мужчины и раньше пытались проникнуть на западный континент. Почему эта экспедиция так важна? Но затем, яркий, как маяк, к нему пришел ответ. Как он мог забыть!

Кто руководил этой партией? – спросил он, глядя не на Асканара, а на Оттемара.

– Повторяю, – сказал Император, не обращая внимания на требовательные глаза. ‘Они все мертвы?

– Нет, если верить выжившему, – сказал Асканар.

Кто руководил партией? – снова сказал Уоргаллоу, но он знал. Об этом свидетельствовала тревога Оттемара.

– Кто-то ценный для нас? – сказал Отарус, озадаченный внезапным напряжением.

Оттемар поднялся на ноги. ‘Они живы? он дышал.

Асканар пожал плечами. – Сумасшедший намекает, что группа из них пережила набег на Глубинные тропы, но их схватили…

‘Взятый? – повторил Оттемар, лицо его внезапно осунулось. ‘Кем? Анахизер?

‘Возможно. Лес, возможно. Но эти вопросы вы должны задать моряку самостоятельно.

Оттемар посмотрел на Варгаллоу, и Отарус увидел, что между ними существует взаимопонимание, которого он не разделяет. Он уже привык к этому. Кто руководил партией? – сказал старик во внезапно наступившей тишине. ‘Вы знаете?

– Бывший пират, – сказал Асканар. – Человек, за голову которого когда-то была назначена высокая цена, но теперь он правит Хаммаварами и уладил их разлад с Домом Труллунов.

– Раннович! – выдохнул Отарус, наморщив бровь. – Но зачем ему плыть на запад! кто лучше Ранновича знает, насколько опасны эти земли?

Варгаллоу наблюдал за Оттемаром, зная, кого бывший пират взял с собой в свое путешествие, а также зная, что Раннович не отправился бы в путешествие, если бы его не обманули. Но здесь не было места, где можно было бы вынести это напоказ, по крайней мере, перед Асканаром. Если только он не знал остального. Мог ли он? Он был уверен в своих силах в этом обмене, уверен, что у него достаточно, чтобы завоевать свободу.

– Вы говорите, что Дипуальцы захватили Ранновича и его группу, – сказал Варгаллоу. – Но они живы.

– Сумасшедший так и сказал, – сказал Асканар.

– Возможно, они уже мертвы, – сказал Уоргаллоу. – Кораблю потребовались бы недели, чтобы достичь Таннакрага с запада. И даже если бы мы отправили флот на поиски Ранновича, как бы мы его нашли?

– Спроси Хельвора, как он себя называет. Я привел вас сюда не для того, чтобы тратить ваше время. В голосе Асканара теперь звучала стальная острота. – Он знает дорогу в лес. Возможно, ваши друзья еще живы. Последнее он направил Оттемару, который вздрогнул. Асканары безошибочно понимали страхи Императора.

Уоргаллоу вернулся к огню. Он точно знал, насколько сильно контролировал ситуацию Асканар. Раннович не был призом, хотя он стал достойным союзником Оттемара, и его одного стоило бы попытаться спасти. Но у Ранновича, как и у Оттемара, была слабость, и она еще может свести на нет их обоих. Сисифэр, дочь Браннога. Уоргаллоу слышал множество слухов и историй: он был слишком проницательным правителем, чтобы игнорировать подобные вещи. На улицах Медальона он слышал о том, как Раннович пытался соблазнить Сизифэр, когда она впервые была схвачена хаммаварами, и о том, как, несмотря на ее грубое отстранение от него, он все же сохранил для нее место в своем сердце. Варгаллоу также знал, что Оттемар любит девушку. Однажды он выставил себя дураком из-за нее, но она простила ему это. Хотя она и полюбила его в ответ, она не оставила их долг перед Империей без внимания. Она покинула Медальон незадолго до рождения ребенка Оттемара и легко убедила Ранновича взять ее на свой военный корабль. И они по ошибке направились на запад! К Глубоководьям. Чего они там надеялись добиться!

И теперь Оттемар, который все еще был одержим девушкой, захочет ее преследовать, в этом Уоргаллоу был уверен. У него была прекрасная жена, великолепная императрица Теннебриэль, подарившая ему сильного сына и наследника: у него была Империя, ее многочисленные союзники, ее великая сила против наступающей тьмы; у него была поддержка и лояльность дюжины стран. И все же он будет искать свое счастье в другом месте. Возможно, он обладал легендарным безумием Ремуна, проклятием своих предков? Какими бы ни были его чувства, Асканар узнал их и знал всю их историю. Он точно рассчитал, с каким рвением Оттемар будет искать Сизифера.

Бывший олигарх вежливо спросил: Могу ли я отвести вас к себе в гости?»

Оттемар смотрел на спину Варгаллоу. Раннович – один из наших самых верных союзников. Если он жив, нам придется его искать. Если мы этого не сделаем, весь Дом Труллунов поднимется с оружием в руках. Вы достаточно хорошо знаете, что моя мать, Лудханна, была труллуном…

Уоргаллоу обернулся. – Да, я достаточно хорошо понимаю вашу историю! И я согласен, что Ранновича и его партию нельзя оставлять. Но это дорогой способ заплатить за это. Освободить Асканара и его последователей.

– Сравнили бы вы это с нашими союзниками? – отрезал Оттемар. – И если это даст нам путь на запад, Саймон, путь в лес и дальше…

Отарус покачал головой. – Сир, конечно, это дело Зала…

‘Нет! – сказал Оттемар, и слово ударило по стенам и отдалось в ответ. Я Император, а не марионетка. Дело решено. Асканар, ты получишь свободу. Для вас будет подготовлен корабль, укомплектованный моим флотом. Вас отвезут на юг, вокруг Атахары, и высадят на берег в безопасности. Он снял с шеи цепочку и печать и протянул бывшему олигарху. – Вот мое слово. Свидетельствуй это», – крикнул он Отарусу, достаточно громко, чтобы гвардейцы тоже услышали.

Отарус ахнул; это сделало решение необратимым.

Асканар слегка поклонился. Он взял предложенную печать и подержал ее какое-то время в руках, а затем вернул ее Императору. ‘Быть по сему.

Оттемар отвернулся от своих товарищей и направился обратно в зал.

Отарус поднялся, направляясь в Варгаллоу. – Это должно быть сделано, как клятва, – прошептал он Избавителю. Мы должны сдержать его обещание. Это закон.

Уоргаллоу терпеливо кивнул. – Да, да, Отарус. Что бы вы, возможно, ни слышали обо мне, я не лишен угрызений совести.

– Я полагаю, что Асканар теперь не может представлять угрозу для Золотого острова.

‘Я согласен. Но мне не нравится видеть императора таким опрометчивым. Он не должен править, опираясь только на страсть. Я согласен, что людей Асканаров следует освободить, как это сделали мои собственные враги на востоке. Но такие решения не должны приниматься одним человеком. На чем еще будет настаивать Оттемар, а?

Отарус торжественно кивнул. – Ему следует консультироваться с Советом по таким вопросам.

Варгаллоу мягко вел старого Законодателя под руку, и они следовали за Асканаром и Императором, гвардейцы шли в ногу с ними. Уоргаллоу скрывал свое удовольствие от беспокойства Отаруса и собственного лицемерия: он правил Освободителями как диктатор с момента падения Гренндака.

Асканар провел их через несколько коридоров и дошел до лестницы, которая вела вверх, а не вниз, в сердце крепости, как ожидалось. По пути пришлось открыть несколько дверей, поскольку Асканар был очень точен в своих приготовлениях. Если бы Уоргаллоу или кто-либо еще попытался найти путь к укрытию сумасшедшего, они прибыли бы слишком поздно, чтобы предотвратить его смерть. А Асканар принадлежал к той породе людей, которые скорее пожертвовали бы собой, чем позволили бы своим врагам получить удовольствие от взятия их в плен без должной оплаты.

Место, где держали сумасшедшего, открывалось в виде уступа над морем. Ветер завывал за ним, и сереющий прибой ударялся о скалы внизу. Те, кто охранял безумца, вздохнули с облегчением, когда к ним пришел Асканар, зная по присутствию Императора, что их неприятное бдение скоро закончится.

Хельвор был привязан к камню, хотя по состоянию его веревок было видно, что он так часто натирал их, что они перетирались, и их не раз перевязывали. Асканар подошел к нему так близко, как только мог, и поднял факел. В его дрожащем свете лицо Хельвора выглядело диким, его глаза были широко раскрыты и пристально смотрели. Волосы у него были длинные и грязные, борода всклокоченная. Густые пряди слюны свисали с его подбородка, а рот отвис, как будто челюсть была сломана.

– Так ты его нашел? – сказал Оттемар, потрясенный зрелищем.

– Ему становится хуже, – сказал Асканар, оставаясь равнодушным. Время от времени он становится спокойнее и по несколько минут говорит разумно, хотя многое из того, что он говорит, кажется странным.

Словно в ответ Хельвор дернулся. – Я видел их, – внезапно сказал он, все еще глядя на далекий берег своих иллюзий. Он казался застывшим, как будто мог снова представить то, что когда-то видел.

Оттемар подошел ближе. ‘Кто они такие? – сказал он хриплым шепотом.

– Темно, темно, – выдохнул Хельвор. Я вижу их глаза, их ненавидящие глаза, никаких человеческих глаз! Темные доспехи, порождение ночи! А раздутые, хватательные плотоядные…

– Ферр-Болган! – пробормотал Оттемар.

‘О, да! Тысяча личинок-паразитов. Но посмотрите на этих других! Эти убийцы в черных шлемах. Что это за кривая сталь?

Оттемар оглянулся на Варгаллоу. ‘Сталь? Ферр-Болганцы не носят с собой клинков.

А кто за ними!» – воскликнул Хельвор. Ах, мы видели нечто подобное, когда потеряли Теру Мангу. Гердер! Посмотрите, как он злорадствует, когда кривые лезвия рвутся!

– Дети Кургана, на западе, как мы и опасались, – кивнул Оттемар, снова повернувшись к Варгаллоу. При этом Хельвор взорвался, бросившись вперед на веревки. Одна рука высвободилась из ремешков, но прежде чем он успел впиться ногтями в плоть Оттемара, Асканар направил в него факел. Хельвор тут же отпрянул, сплевывая, как волк.

– На наших кораблях цепи, – сказал Уоргаллоу из тени. Ну, забери его отсюда.

– А мой корабль? – спросил Асканар у Оттемара.

– Через два дня оно будет здесь. Будьте готовы уйти.

Асканар поклонился. Все уже было подготовлено. Он знал, что Оттемар не сможет устоять перед наживкой. Так что девушка была для него так же дорога, как и рассказанные истории.

Уоргаллоу уже покинул зал. Отарус и Император последовали за ним. – Как вы будете допрашивать это существо, сир? – тихо спросил Отарус.

Лицо Оттемара вытянулось. – Я оставлю это Уоргаллоу.

Позади них послышался пронзительный вопль, и в нем был звук крайнего отчаяния. Отарус смотрел, как Император падает. Мантия Империи тяжело легла на этих людей, размышлял Отарус. Оно закалило их, как огонь закаляет сталь. Но в наши дни, казалось, другого выхода не было. Это было время стали. Он устало спустился, и ему показалось, что лестница ведет вниз, в бесконечную тьму.

2

Разговор с

Императрица

Теннебриэль изучал спокойные воды Внутреннего моря с балкона. День был безоблачным, солнечный свет сверкал на воде, ясно очерчивая далекие высоты Маладора. Прямо под Императрицей улицы перестраивались даже сейчас, спустя более года после Наводнения и прихода к власти Оттемара. Каменщики и их меньшие товарищи, созданные Землей, проделали замечательную работу, восстановив город, изменив его форму и подняв из руин, сделав его более великолепным городом, чем он был прежде, и сады вновь расцвели, их листва и растения, цветущие впечатляющим образом. Для постороннего казалось, что город никогда не знал разрушений. Теннебриэль мало что знала о том, как это было до ее замужества с Оттемаром, поскольку она была фактически пленницей на острове Тауэр, одном из оплотов Эукора Эптаса во Внутреннем море, но все эти острова рухнули, и море теперь было свободно от воды. их, если не считать одной-двух изолированных скал, населенных колониями птиц. Да, искатели камня были странной расой, и их умение обращаться с камнем было почти волшебным, поскольку они, казалось, могли придавать ему форму глины, напоминающей горшечную, и могли быстро перемещаться под землей, как если бы они были призраками внутри нее. . Более того, они были чрезвычайно преданы трону. Это правда, что Оттемар вернул им родной дом, Маладор, но не простая благодарность сделала их верными слугами, которыми они были. Теннебриэль много слышала о том, как ее муж отправился на север, где они когда-то находились в изгнании за Теру Манга, и о том, как он вывел их из тисков врагов. Но ей удалось мало что почерпнуть из этой истории от Оттемара, который говорил о ней лишь изредка и мало говорил о своем участии в произошедшем.

Императрица отвернулась от зрелища и потянулась гибко, как кошка, ее волосы струились вокруг нее, как шелк, переливаясь в утреннем свете. На балконе при ней стояла колыбелька, и ребенок в ней спал. Она взглянула на него, улыбаясь про себя. Как быстро пролетели его первые три месяца. Она сопротивлялась желанию поднять его и укачать; это всегда было радостью. Ее любовь к ребенку была сильной.

Она подумала о своем муже и о своих необычных отношениях с ним. Были времена, когда она думала, что должна сбежать из этой жизни и воспользоваться своим шансом во внешнем мире, о котором она слышала только шепот, а иногда она задавалась вопросом, стоит ли ей найти способ уничтожить Императора. Но по прошествии первых нескольких месяцев ее брака она начала понимать, что никогда не сможет ненавидеть Оттемара. Она никогда не любила его, думая, что любовь выжжена в ней убийством Кромалеха, ее любовника. Ребенок научил ее, что она ошибалась, думая так. Сам Оттемар никогда не признавался в любви к ней. Он объяснил это вскоре после их свадьбы, вежливо и немного нервно, сказав ей, что не желает причинять ей страдания или каким-либо образом делать ее жизнь неприятной. Она улыбнулась, вспомнив тот день, когда он с тревогой пытался объяснить, что однажды у них должен быть наследник, ребенок, который сделает слияние трех королевских домов абсолютным. Ему потребовались часы, чтобы дойти до сути, и он явно боялся ее реакции.

Тогда она знала, что его просьба не была необоснованной, хотя она не чувствовала к нему никакого желания. Возможно, немного жаль, но это не было причиной делить с ним постель. Но вопрос о наследнике нельзя было игнорировать. Она предложила им как можно скорее завести наследника, а также совершенно ясно дала понять, что ей нужен ребенок не только по долгу службы, но и только по этой причине. Оттемар не был уязвлен или ушиблен ее ответом. Для него это тоже было делом долга.

Тот день, когда они договорились о ребенке, положил начало новому взаимопониманию. После этого они говорили друг с другом о личных вещах, делясь секретами, которыми не поделились бы ни с кем другим. Впервые Оттемар заговорил о девушке, которую он любил, Сизифере, и о некоторых временах, которые они провели вместе до того, как он стал императором. Теннебриэль сразу понял, что его страсть к ней была неистовой. Как хорошо он скрывал это от окружающих! И, в свою очередь, она рассказала ему правду о своем прошлом и о том, что она была любовницей Кромалеха. Оттемар был тронут ее описанием его смерти до слез, возможно, потому, что он думал о своей потерянной любви, запретной для него теперь, и они вместе тихо плакали. Именно тогда они впервые занялись любовью, и хотя в последующие недели они делали это снова, Теннебриэль была уверена, что ребенок был зачат в первый раз, от горя, от слез о прошлом.

Уважение Теннебриэль к мужу было огромным. Как только он узнал, что она беременна, он перестал к ней приходить и больше не предъявлял к ней требований. Их дружба росла, и друг в друге они нашли человека, которому могли рассказать то, чем ни с кем не поделились бы. Оттемар также говорил о государственных делах, которые он, казалось, находил все более утомительными, и Теннебриэль согласилась, что королевский протокол утомил ее больше всего на свете. Но у нее был ребенок, и она поклонялась ему. Оттемар никогда не вмешивался, хотя любил своего сына и стремился сделать все, что от него требовалось, под руководством Теннебриэля. Он делал ее жизнь настолько приятной и интересной, насколько мог, и почти все в городе считали их превосходной парой.

Жизнь была бы приемлемой, если бы не слухи, постоянно доносившиеся из-за пределов островов Цепи. Запах войны висел над западным горизонтом. Постоянно прибывали послы, и Оттемар разговаривал со старыми друзьями с востока, где многое происходило. Уоргаллоу, его самый верный посланник, недавно вернулся оттуда с какой-то тайной, которую Оттемар не раскрыл. Это было связано с властью, поскольку надвигающаяся война с Анахизером должна была быть из-за власти. Такие вещи были не по силам Императрице, и ей очень хотелось узнать больше, но ей приходилось узнавать об этих вещах косвенно.

Из теней ее комнат появилась фигура, и Теннебриэль ухмыльнулась, увидев, кто это был. Это была красивая восточная девушка Денновия, которую Варгаллоу и его группа привезли из легендарных земель за восточным морем несколько недель назад. Судя по всему, именно Уоргаллоу предложил отдать ей в качестве спутницы эту потрясающую девушку, которая была всего на несколько месяцев моложе Императрицы. Сначала Теннебриэль спорила со своим мужем, что она предпочла бы выбрать своих собственных спутников, но когда она услышала о происхождении Денновии, она была заинтригована и согласилась на то, чтобы этот пост стал официальным.

Денновия собиралась встать на колени, но Теннебриэль фыркнул. – Здесь никого нет, Денновия. Не беспокойтесь об этом сейчас.