Текст книги "Танец Опиума (СИ)"

Автор книги: Lime.lime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 55 страниц)

Учиха укоризненно покачал головой, мол, о чем ты говоришь? Им же по двадцать два года каждому! Какое еще веселье?!

– Еще и налакались, идиоты, – не прекращал ругаться Итачи. – Всюду они себе приключения на задницы найдут.

Около получаса они простояли в пробках, а когда препятствие было преодолено, Учиха-старший выехал на ровную загородную трассу и устремился домой. Друзья умиротворенно посапывали на заднем сидении. Сакура изредка проверяла, живы ли они там и не придавили ли эти две громилы друг друга, а затем улыбалась и, задумавшись о своём, смотрела на мимо мелькающие в окне деревья.

– Итачи, – тихо позвала его Сакура.

– Что?

– Я рада, что встретила тебя и Саске…

***

Девушка наклонилась над уже сопевшим в обе дырки Саске, которого только что уложила в кровать, и мягко улыбнулась. Парень был пьян встельку, и если бы не этот фактор, то обязательно бы набросился на Сакуру с целью покорить себе и этой ночью. Однако брюнету даже глаза было трудно открыть, когда машина остановилась возле крыльца дома (Итачи забрал на время у своего младшего брата привычку парковаться там, где ему вздумается). Дейдара посапывал в соседней гостевой спальне и знать не знал бед.

Харуно тяжело вздохнула, поправила одеяло, поцеловала своего незадачливого бойфренда в лоб и выключила ночник на прикроватном столике. Темнота накрыла её с головой, и девушка поспешила выбраться из темной комнаты.

Оказавшись в коридоре, Сакура краем уха услышала приятную мелодию. Медленная и запоминающаяся. Одна из тех, о которых говорят: «Заразная музыка». Она не разобрала, кем был исполнитель и на каком именно языке он пел, но звучало это превосходно. Невольно ей стало любопытно, отчего в столь поздний час в доме раздается музыка. Притом при всем, что Итачи предпочитал в большинстве своём тишину, а Саске, если и слушал что-либо, то обязательно в наушниках.

Сакура преодолела еще один поворот и вышла в холл. В огромный холл вели вниз две лестницы, между которыми уместился дверной проем в золотом обруче. Молодая официантка стояла на небольшом балкончике, опираясь о перила и разглядывая интересную картину: на высокой тумбе стоял патефон, а возле него – Итачи, с задумчивым выражением лица перебирая доисторические диски.

Учиха уже принял душ и переоделся в домашнюю одежду, а именно – просторные лосины и голый торс. Непослушные волосы собраны в низкий хвост, и впервые слегка растрепаны. Девушке такое приходилось наблюдать впервые. Она еще никогда за весь год их знакомства не видела Итачи в таком откровенном виде. Да и сама Сакура уже была в ночнушке, но отчего-то не стеснялась парня. В её глазах Учиха был сейчас более всего уязвим, проводя время наедине с собой и не подозревая, что за ним тайно наблюдают. Он тоже устал за день…

В конечном итоге Итачи сложил диски обратно в небольшую коробочку и поставил на тумбу возле патефона. Музыкальный аппарат все еще играл, издавая приятную музыку. Странно, что такой продвинутый человек, как Учиха, вместо планшета или музыкального центра пользуется таким старьем. Однако для девушки это означало не что иное, как открытость. Вот что любил скрытный и бездушный Итачи-доно.

– Нравится, как воспроизводит музыку старый патефон? – громко сказала Сакура, привлекая к себе внимание.

Итачи вздрогнул от неожиданности, повернулся к ней и с каким-то очарованием взглянул на эту чудо расчудесное. Макияж снят не до конца и глаза от туши черные, волосы растрепаны, а нескладную фигурку подчеркивает короткая ночнушка.

– И ведь не постеснялась выйти ко мне в таком виде, – слегка улыбнулся Итачи, сложил одну руку за спину, а другую протянул девушке, как истинный джентльмен, приглашая спуститься.

– Да чего тебя стесняться? – засмеялась Сакура, походкой истинной леди спуская по лестнице. – К тому же, ты и сам тут не особо одет.

Девушка остановилась на последней ступеньке, с интересом и поднятой головой разглядывая протянутую руку. Грех ведь не подыграть! Сакура вложила свою маленькую ладошку в руку мужчины и позволила ему проявить аристократические манеры. Итачи слегка приклонился, а Харуно коряво изобразила реверанс, оттянув в разные стороны концы короткой ночнушки.

– Позвольте пригласить вас на танец, – загадочно промурлыкал Учиха, улыбаясь.

Сакура взмахнула короткими розовыми локонами и дала своё согласие. Начался танец, который с начала до конца вел Итачи, понимая, что девушка ничего не смыслит ни в танго, ни в мазурке, ни даже в обыкновенном вальсе. Парень придумывал на ходу какие-то незатейливые движения под музыку и начинал партию. Харуно всё схватывала налету, поэтому со стороны это выглядело изумительно. Учиха каждый раз улыбался её успехам и повторял: «У тебя очень хорошо получается, дурнушка».

Сакура не обижалась на прозвище. Она уже давно перестала это делать, понимая, что простое словечко значит для Учих нечто больше, чем оскорбление. Оставалось только понять, что именно оно значило…

Вдруг музыка сменилась на другую, медленную и плавную, поэтому, сделав финальное движение, Итачи закончил предыдущий танец и, протянув руку, спрашивал разрешение на следующий, более откровенный и близкий им обоим. Сакура не думала. Она сразу сделала шаг вперед, положила ладошки на крепкие плечи и взглянула в черные безданные глаза. Руки брюнета обвили тонкую талию и притянули ближе. Итачи дал волю своим эмоциям и желаниям. Они медленно покачивались из стороны в стороны, переваливаясь с ноги на ногу.

– Всё-таки из нас получились отличные друзья, – по-доброму улыбнулась Сакура, на что парень несколько долгих минут прожигал взглядом её большие зеленые глаза и подтекшую тушь.

– Наверное, Саске именно тот, кто тебе подходит, – внезапно вымолвил Итачи.

Девушка поджала губу.

– Он отлично подчеркивает твои достоинства и скрывает за своей необузданной тупостью твои недостатки, – продолжал тот.

Девушка весело засмеялась.

– И какие же у меня недостатки?

Итачи прикрыл глаза, приподнял её над землей и закружил. Затем Сакура сделала пару поворотов вокруг себя. Брюнет подложил свою руку её под её гибкую спину, и та прогнулась, открывая парню свою хрупкую нежную шею.

– У тебя нет недостатков, – наконец прошептал Итачи, возвращая Харуно в исходное положение и продолжая медленный танец.

– Не уж-то? – навеселе заметила Сакура.

– Это чистая правда. Ты идеальна…

Девушка хихикнула:

– Льстец.

Итачи промолчал на это. Он не стал доказывать Харуно тот факт, что его слова были чистой правдой. Брюнет считал её самым идеальным объектом во всей Вселенной.

– Не боишься, что Саске нас сейчас увидит? – улыбнулась Сакура.

Учиха последовал её примеру и тоже приподнял уголки губ вверх.

– Даже если он увидит нас, то ничего не подумает…

– Отчего же?

– Саске верит меня больше всех на свете. Верит каждому моему слову. Чтобы я ни сказал, братец будет уверен, что я не лгу ему. Даже если Саске кто-то донесет, что любимая девушка изменяет ему с кем-то, то я не окажусь даже последним в списке тех, на кого он подумает. Саске безоговорочно верит мне. Верит, как брату. Верит, что я не могу поступить с ним жестоко….

– А ты можешь? – тихо спросила Сакура, на миг остановившись.

– Только во благо…

Этот ответ удовлетворил девушку. Теперь она только удостоверилась в том, что у парня доброе сердце. И теперь-то уж точно никто не сможет её переубедить в этом.

– Можешь ответить мне на один вопрос? – вдруг спохватился Итачи.

Сакура даже бровь приподняла в удивление. Раньше таких вопросов брюнет не задавал.

– Конечно!

– Вы с Саске вместе уже более года. Скажи, ты любишь его?

Девушка вдруг остановилась и отстранилась. Она несколько долгих минут буравила Итачи тяжелым взглядом. Сакура понимала, к чему пытается привести её Учиха, но не совсем понимала, с какой целью он делает это.

– Мне пора спать, – тихо прошептала Сакура, поспешив к лестнице. Она пыталась спрятать от Итачи свои испуганные глаза.

Девушка боялась отвечать на заданный вопрос, не потому, что знала ответ и он её пугал, а потому, что она не знала его и боялась. Такой простой вопрос, но такие противоречивые чувства вспыхивают в часто вздымающейся груди и покрасневших щеках.

– Если не любишь, почему не скажешь? – говорил Итачи вдогонку Сакуре. – А если любишь, то почему никогда не засыпаешь рядом с ним? Почему уходишь от него в свою комнату? Вечером, ночью или под утро. Почему, дурнушка?

– Следить за мной вздумал? – как-то отстранённо спросила девушка, не поворачивая головы в его сторону. Ни злости в её голосе, ни ужаса, ни страха, ни насмешки, а всего лишь пустота.

– Иногда мне не спится, и я слышу, как ты неуклюже перебегаешь по коридору из комнаты брата в свою. Как в темноте ты натыкаешься на всякие вещи и ругаешься. Как ты тихонько открываешь дверь и каждый божий раз спотыкаешься о порог… – Сакура слушала его тихие слова и понимала, насколько брюнет был внимательно дотошным. От его внимательного взгляда не ускользнула ни одна деталь. – И каждый раз ты ворошишься, как блоха, в кровати и не можешь уснуть из-за каких-то навязчивых мыслей. Почему, дурнушка? Почему ты никогда не досыпаешь день с моим братом? Почему никогда не встречаешь с ним утро?

Сакура несколько долгих минут стояла на лестнице, а затем тихо прошептала:

– Спокойной ночи, Итачи…

– Добрых снов, дурнушка…

========== Глава XIV. ==========

Часы пробили второй час дня. Девушка, не покладая рук, трудилась на кухне. Как пчёлка, она перелетала от холодильника к плите, от плиты к разделочной доске, от доски к духовке, а от духовки к микроволновке.

Девушка понятия не имела, куда запропастились братья и собираются ли они вообще праздновать День Благодарения – любимый, почитаемый ею праздник.

«По крайней мере, они обещали явиться ближе к двум!» – Сакуру не покидала надежда, что у них втроем в кои-то веки получится собраться и без приключений, мирно и тихо посидеть за одним столом, занимая друг друга увлекательными разговорами. Это был первый День Благодарения, который Сакура хотела провести в кругу своей новой семьи. Предыдущий опыт этого празднества строго-настрого запрещал ей вершить новые попытки, но Харуно была девушкой настойчивой. Эдакая непримиримость к неудачам.

Она надеялась, что на этот раз всё будет идеально. Подготовки начались еще с вчера и продолжилась с зарей сегодняшнего дня. Салатики, печенья, изысканные французские булочки и рулетики, различные пирожные и конфеты, сладости, тортики и, конечно, главное блюдо – индейка! Последней как раз-таки оставалось совсем недолго прибывать в духовке.

Стол был накрыт, настроение хозяюшки взлетало выше небес! Пока что всё шло именно так, как планировала Сакура. Минута в минуту! Единственное, в чем она была не уверена – сроки возвращения любимых братьев. Это, пожалуй, волновало её сердце посильнее, чем крутящаяся в духовке индейка. Харуно будет весьма опечалена, если в этот День Благодарения на неё не найдется ни у кого времени.

«Наемся до отвала и стану толстой», – решила Сакура, обдумывая перспективы встречать праздник в полном одиночестве. Такой расклад не особо радовал бедную домохозяйку. И когда девушка готова была удавиться в слезах и нахлынувшей печали, во входную дверь постучались так сильно, что, казалось, вот-вот и по гладкому дереву пойдет трещина.

Сакура, донельзя уставшая за это утро, медленно шаркала ногами, обутыми в мягкие тапочки, по гладкому ламинату. Гостям было невдомёк, как сильно утомилась хозяйка дома. Добравшись до входной двери, она поднялась на носочки и заглянула в глазок, однако увидела только что-то красное и расплывчато-непонятное.

Сакура прищурилась. Вспомнились боевики, в которых в дом обманным путем проникают маньяки, убийцы и воры. Перспектива быть задушенной после произведенного на кухне адского труда казалась девушке не особо привлекательной. Щелкнул дверной замок, и Сакура глянула опасливо в щелку, не снимая цепь с замка.

Как оказалось, на крыльце топтались, совсем не умещаясь в ограниченном пространстве, братья, держащие в руках громадный букет цветов. Они пихали друг друга в бока, перекрывали самим себе кислород и закрывали обзор из глазка. Выглядели парни весьма взволнованно.

– С Днём Благодарения! – в унисон проговорили братья, стоило им заметить зеленые глаза в щелке. На их румяных лицах расплылись добрые улыбки, а Сакура, почмокивая, размышляла о том, впускать ли опоздавших в их собственный дом или оставить мерзнуть за порогом.

В конечном итоге все грешки были забыты, а братья, жутко замерзшие и продрогшие на улице, впущены внутрь. Они с пожеланиями подарили девушке букет, а затем принялись снимать с себя пальто и туфли.

– Нынче холодно, – на старый лад проворчал Саске, явно пародируя какого-то литературного персонажа.

– Ну так, естественно, – пожал плечами Итачи, аккуратно снимая с себя шарф и складывая его пополам. – Сейчас уже третий месяц осени. Странно, что снег до сих пор не выпал…

– Если верить прогнозам, на днях снегопад, – донеслось до братьев из кухни. Девушка каким-то чудесным образом всё же донесла громадный букет цветов до кухни. Правда, шла она, шатаясь и норовя вот-вот грохнуться.

Саске растер ладошки и прошёл в холл. За пару дней отсутствия он уже успел соскучиться по своему родному дому. Раньше он никогда не наблюдал привязанности к месту жительства, ведь нигде подолгу не задерживался. Он был отчаянный путешественником по миру. Ненасытным и смелым.

Итачи тоже порядком устал от рожи своего брата и по дороге домой мечтал уже разбавить его общество третьим человеком. Он не любил несмолкаемые разговоры о том, о сем, и уж тем более – из уст Саске.

«Брат – это, конечно, хорошо, – размышлял Итачи, – но не круглосуточно же».

Из кухни пташкой вылетела Сакура и с самым счастливым выражением лица бросилась обоим на шею. Братья не рассчитали силы и обняли дурнушку так крепко, что весь крошечный, по их меркам, позвоночник разом прохрустел. Та ойкнула, но всё равно была несказанно рада видеть братьев. Трехдневная разлука заставила её изголодаться по их вечным спорам и препираниям.

– Прошу в столовую! – Сакура изящно выгнула спинку, а-ля настоящий дворецкий, и протянула руку, указав на нужную дверь. Итачи по-доброму усмехнулся и потрепал девушку по голове. – Я мигом! – И снова Харуно скрылась на кухне. Индейка заставила её задержаться ненадолго, пока братья приятно удивлялись деликатесам на празднично оформленном столе.

– Она не хило так потрудилась, – улыбнулся Саске, потянувшись к заварному пирожному, однако Итачи мигом среагировал и хлопнул ладошкой по руке братца.

– Наберись терпения, – осуждающе покачал головой он. – Дождись индейки.

– Индейки?

Итачи искоса взглянул на брата, пытаясь понять, была ли эта надменная усмешка или искреннее недоумение. Однако лицо Саске отражало легкое негодование и удивление.

– Ах, точно же… – вспомнил старший Учиха. – Ты ни разу не справлял День Благодарения.

– Ты как будто бы справлял… – обижено буркнул в ответ Саске.

– Ну, вообще-то да.

– Поделишься своим опытом? – язвочка проступила в голосе.

Итачи пожал плечами и безмятежно пояснил:

– Обито и Рин очень любили этот праздник. Они исправно праздновали его каждый год.

– И в это время, пока меня шпынял отец, ты развлекался, пожирая индейку?

Старший Учиха усмехнулся:

– Что-то вроде того.

– Ну, где справедливость?! – Саске вознес руки к небесам, а следом уселся за стол.

– Зато ты хотя бы маму знал, – с горечью заметил Итачи.

– Ты ее тоже знаешь, не драматизируй.

– Последний раз я виделся с ней более пяти лет назад.

Саске приподнял брови.

– Серьезно?

– Ага, – только и ответил Итачи, присаживаясь на мягкий удобный стул и разглядывая кухонные приборы, уложенные по всем правилам этикета.

– Ну так… – снова заладил Саске, – …как обычно справляют День Благодарения?

– В кругу близких людей, – сухо отвечал Итачи.

– Кэп.

– Ну, а что еще я могу сказать? Последний мой День Благодарения состоялся в четыре года. Я тогда еще под стол ходил.

– Ты тогда купил коллекционную китайскую вазу эпохи возрождения на заработанные тобой деньги!

– Ну, во всём присутствует ирония, – пожал плечами Итачи.

– Ты невыносим!

– И это говоришь мне ты?

– Я не так часто прошу тебя о чем-то!..

Итачи фыркнул и закатил глаза:

– Совсе-е-е-е-ем нечасто.

– …а ты даже не можешь мне банальщину рассказать! – продолжал Саске, как будто бы не замечая возражений своего брата.

– Возьми книгу и почитай, бестолочь, – развел руки в сторону старший Учиха, как будто бы взвывая богам о помощи.

– Мне не нужны сухие факты!

– Тебе нужны мозги!

– Мальчики, мальчики! – заторопилась Сакура разрешить их спор. – Сегодня же День Благодарения! Хватим вам ругаться!

– Он первый начал, – спохватился Итачи. – Я ни слова ему не сказал.

– Клевета! – взревел второй.

– Как дети малые, – засмеялась Сакура, укладывая на стол индейку.

Внезапно Саске поймал взглядом то, что, скорее всего, требовало конфиденциальности. Громадный лиловый синяк красовался во всю руку девушки. Сначала младший Учиха подозрительно прищурился, затем подумал, что это была всего лишь случайность, а потом вспомнил, что еще ни разу не замечал каких-либо следов, как напоминание о несчастном случае, на теле дурнушки: ни шрамов, ни ушибов, ни синяков. К тому же у Харуно был сверхъестественный дар никогда не встревать в неприятности.

– Что такое, братец? Язык прикусил? – съязвил Итачи, заметив отсутствие постороннего шума.

– Итачи, красный код! – всполошился Саске, перехватывая у Сакуры тяжелый поднос с индейкой.

Учиха-старший даже дернулся от неожиданности, выронив из руки мобильный телефон. Оставив индейку в безопасном месте, в центре стола, Саске указал на лиловый синяк. Итачи даже секунды не потребовалось. Он встал из-за стола и вмиг оказался возле Сакуры. Братья взяли девчушку под мышки и понесли, несмотря на её возмущенные вопли, в комнату с лучшим освещением.

– Свежий, – задумчиво проговорил Итачи, направляя на сине-лиловое пятнышко пучок света.

– Его не было до нашего отъезда… – продолжал Саске.

– Шерлоки несчастные! – вырвалась, наконец, Сакура, злая, как сам черт. – Там индейка стынет!

– Откуда синяк? – сощурился пуще прежнего Саске, заметив подсознательное желание девушки перевести тему разговора.

– Упала, – возмущенно пискнула она.

– Где? – подхватил Итачи.

– На кухне.

Потирая подбородок, Саске не на шутку разгневался. Причем злость была направлена в сторону обидчиков Сакуры. Ну, никак ему не верилось, что этот синяк – игра случая. Итачи придерживался точно такого же мнения и был несколько озадачен тем, что девушка ничего не сообщила братьям.

– Я готовила печенья, – спокойно вспоминала Сакура, – поскользнулась на мокром полу и плечом ударилась о стойку.

И снова эти подозрительные взгляды. Девушка рассвирепела, как дикий зверь во время охоты.

– Сегодня День Благодарения! – не унималась она. – Хватит воображать себя сыщиками! – И Харуно твердой походкой направилась обратно в столовую с крайне обеспокоенным выражением лица.

– Она что-то скрывает, – обеспокоенно проворчал Саске. – Она ходит достаточно аккуратно и падает только в нашем присутствии.

– О да, это успех, – фыркнул Итачи. – Она в университет ходит?

– Не-а. По крайней мере, последнюю неделю уж точно. У меня там свои пташки. Они бы нашептали, случись чего…

Итачи поднялся с корточек, на которых сидел, и вышел из кабинета в холл. Его внимательные глаза не упустили ни одной детали и обнаружили всё, что, так или иначе, поможет их «расследованию». Саске оказался рядом совсем скоро и сразу же был застигнут врасплох вопросом братца:

– Ты заметил?

– Синяк?

Итачи скептично посмотрел на Саске, закатил глаза и бросил через плечо:

– А ты интеллектуальный парнишка…

– Старый добрый сарказм! – Брюнет огляделся, а затем отвел глаза на громадные двери, ведущие в столовую. – Итачи, а может, да ну нафиг?.. Позже разберемся. Нас Сакура ждет…

– Через черный вход сюда что-то затаскивали, – прервал его Итачи полушепотом. – В доме кто-то посторонний.

– С чего такие выводы?

Итачи не сразу ответил, нахмурив брови.

– Интуиция…

– Ты никогда не полагаешься на интуицию, – пожал плечами Саске. – Колись…

– Тс-с! – шикнул старший Учиха, вслушиваясь в тишину.

– Так вы идете или нет?! – ругаясь себе под нос, из столовой выскочила Сакура. Она была явно обеспокоена подозрительностью братьев. Ей не терпелось увести обоих подальше от места преступления.

Сакура взяла за локоть голодного Саске, но тот не шелохнулся, тоже заметив неладное. Он напрягся, медленно повернулся к Сакуре и с самым серьезным выражением лица спросил:

– Ты кого-нибудь впускала в дом?

Та испугано покачала головой из стороны в сторону. Учихи были в шаге от разгадки, и Харуно это совсем не нравилось. Итачи внимательно вглядывался в каждую деталь и всё больше убеждался в присутствии четвёртого лица.

Для начала его смутила тишина. В этом доме никогда не бывает насколько тихо, чтобы он слышал собственное эхо со второго этажа. Это могло означать только одно: прислуга куда-то бесследно исчезла. Может, домработницы здесь и отличались особой степенью молчаливости и больше походили на комнатных мышей, однако затишье всегда нарушалось их тихими шажками или шумом пылесоса в одной из комнат. К тому же, кто-то, да пробежит мимо с полотенцами в руках.

Однако ни единого звука еще не донеслось до его острого слуха. Учитывая тот факт, что Итачи не отдавал приказа слугам убраться из его дома на неопределенное время, то тишина из разряда «странновато» моментом перешла в разряд «зловеще».

Вторая причина для беспокойства заключалась в полосах на стенах, словно бы кого-то силой затаскивали в дом. Пол блестел от полировки, а значит, кто-то постарался замести следы.

И, наконец-то, финальный штрих – синяк на руке Сакуры. Она была довольно осторожна в отсутствие братьев и старалась не падать на ровном месте. Но даже если она, допустим, упала, то явно не могла причинить себе настолько громадного ущерба. Синяк-то расплылся по всей тонкой руке и, несомненно, чертовски болел!

Всех этих причин было предостаточно, чтобы неведомые силы заставили Итачи развернуться и почти требовательно спросить у дурнушки:

– Тебе кто-то угрожал?

– Итачи, ей богу, успокойся! – Донесся до них бархатный мужской голос с балкона лестницы. – Ты, как обычно, из мухи слона раздуваешь!

Братья мигом повернули головы в сторону источника звука, чтобы убедиться в своих догадках. Хотя, признаться, они уже с самого первого слова узнали гостя. Одна Сакура устало вздохнула, понимая, что сюрприз не удался. Черт бы их побрал, Шерлоки треклятые!

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносим? – продолжал голос. Ровная полоска губ скривилась в доброй ухмылке.

– Я ему вечно об этом твержу, – пожал плечами Саске.

– Наверное, этого не достаточно.

Мужчина спустился в холл и остановился возле лестницы, положив руку на деревянные гладкие перила. Красивый, высокий и темноволосый Учиха был одет с иголочки. Довольно короткие, по сравнению с Итачи и Саске, волосы были разбросаны в творческом беспорядке. Его улыбка не было равной, а темные глаза с упокоением наблюдали за родственничками, ставших перед ним столбом.

– Чертов пес! – ругнулся Итачи. – Шисуи! – И кинулся ему на шею. Последовали крепкие дружеские объятия, длившиеся, казалось, целую вечность.

Сакура улыбнулась, наблюдая это зрелище. Краем глаза она заметила, как уколола ревность Саске. Его глаза, минутами ранее играющие и полные неиссякаемого азарта, наполнились тоской. Зависть, но отнюдь не черная. От девушки не скрылось и то, как сильно сжал кулаки, наблюдая, как Итачи обнимал двоюродного братца и, верно, любил его сильнее, чем родного.

Ох… конечно же, Саске знал своего гостя. Учиха Шисуи, сын Обито и Рин, рожденный в тот неудачный период времени, когда началась потасовка среди Хьюго. Не успел он родиться, как уже через пару месяцев осиротел. Его сослали к совсем дальним родственникам на воспитание, а появлялся Шисуи в доме законного наследника чересчур редко.

Саске никогда с ним особо не ладил, ведь стоило ему появиться, как он поглощал всё внимание Итачи. Наверное, последний был привязан к Шисуи именно по той простой причине, что напоминал своим внешним видом и повадками своих любящих нянек. Как бы то ни было, но старший Учиха всего испытывал к двоюродному братцу больше симпатии, чем к Саске. По крайней мере, так казалось младшему Учихе.

И сейчас его раздирали противоречия. С одной стороны Шисуи был славным малым и всегда с предельной добротой относился к Саске. Так почему бы не наладить с ним отношения? Но вот другая сторона была обратной стороной монеты. Детские глупые обиды не позволяли ему ответить взаимными теплыми словами этому темноволосому горе-братцу.

– Саске, – дернула его за рукав свитера Сакура, – всё в порядке?

Тот взглянул на неё опечаленными глазами, улыбнулся тоскливо, поцеловал в макушку и проговорил, взяв девушку за руку:

– Более чем.

Итачи с Шисуи уже обменялись парочкой фраз и приходились в самом лучшем расположении духа. Их настроение, казалось, теперь уж точно ничего не испортит.

– Угадай, что я привез тебе, кровожадный мой? – усмехнулся Шисуи, обращаясь к старшему Учихе.

– Звучит несколько по-гейски, – съязвил Саске, состряпав язвительную ухмылочку.

– А твоя любовь ко мне, как я погляжу, крепнет год от года, – в ответ засмеялся Шисуи, а затем снова обратился к Итачи: – Гладкоствольный мой орешек, ты форму случаем не потерял? – И встал в стойку борца.

– Хочешь проверить? – зарычал Итачи, принимая последующие удары и, ухитряясь уклоняться от некоторых из них, ловко атаковал.

– Они всегда такие? – хихикнула Сакура, поднимая зелень глаз на Саске.

Тот в ответ только вздохнул. Хотел бы и он вот так спокойно, без особого напряга дурачиться с собственным братом. По сравнению со здоровыми отношениями старшего Учихи и Шисуи, отношения Саске с Итачи явно хромали и требовали доработки. Его снова больно уколола ревность.

В конечном итоге победителя так и не нашлось, зато боевой настрой взлетел выше небес.

– Ладно, убедил! – задыхаясь, согласился Шисуи, а затем налетел с объятиями на Саске. – И ты здравствуй, ненасытный мой!

Саске без особо энтузиазма воспринял теплое приветствие.

– Ты случаем ориентацию не поменял, голубчик? – снова съязвил он, пытаясь отодрать от себя двоюродного братца.

Шисуи возрастом был даже моложе Саске, примерно на год, но отчего-то превосходство в интеллекте явно склонялось на сторону гостя. По крайней мере, они вели себя таким образом, что Итачи больше располагался к последнему, что дико обижало его родного брата.

– Нет, я всё еще натурал, – заулыбался Шисуи и подмигнул Сакуре. Та залилась смехом. – Зато я сторонник голубых шуток.

– Какая ирония, я тоже… – скептично проговорил Саске, – …дорогуша.

Итачи уже давно перестал влезать в их споры. Поэтому и сейчас оставался как бы в стороне. Шисуи вдруг снова обратился к нему и просиял:

– Угадай, что я тебе привез?

– Повторяешься, – усмехнулся Итачи.

Признаться, Сакура впервые видела Итачи таким… открытым. Верно, Шисуи как-то по-особенному влиял на Учиху. Причем и на второго тоже.

Гость поднял голову, свистнул, а затем громко и четко позвал:

– Арни, выходи!

…По правде говоря, Сакура была ошарашена, когда в шестом часу утра обнаружила на пороге своего дома сомнительного брюнета и… кенгуру. Прислуга в ужасе попряталась по углам, а девушка так и стояла в одной ночнушке на морозе. А позвал её на помощь дворецкий, который был, мягко говоря, смущен происходящим. В таких «экстренных» случаях Итачи посоветовал пожилому дядечке обращаться к Харуно.

Однако Сакура понятия не имела, кто это и почему в сосновом лесу появился кенгуру.

– Ну, и кто вы такой? – неуверенно начала диалог Сакура, обняв себя за плечи.

– Тот же вопрос хотелось бы задать вам, мисс! – Казалось, глаза незнакомца превратились в две узенькие щелки, из которых на девушку уставилась пара подозрительных черных глаз.

– Я здесь… живу, – пожала плечами Харуно.

– А я как раз-таки приехал к тем, кто здесь живет.

– Хотите сказать, что мы знакомы?

– Теперь я не отрицаю и такой поворот событий…

Сакура стояла напротив незнакомца и точно такими же подозрительными глазенками пялилась на гостя. Причем девушка была полураздетой, а незнакомец даже шапку не поленился одеть, чтобы не отморозить задницу.

– Откуда вы прибыли? – вежливо поинтересовалась Сакура, так и не тронувшись с места. Парень был явно не против постоять на морозе.

– Я половину своей жизни провел в Австралии.

– Ну, акцент-то я слышу…

Парень явно огорчился и поник.

– Я обидела вас? – спохватилась девушка.

– Нет, что вы! – воскликнул незнакомец. – Просто я был рожден в этом городе и местный язык в моей крови… а! чертов австралиец!

– Ну-ну! – принялась успокаивать Сакура. – Ваш акцент почти не различим. Его можно выдать за шепелявость. Вы немного шепелявите, а не ломаете местный язык.

– Шепелявлю?! – всплеснул руками гость, невольно потянув за поводок кенгуру. – Я же беру уроки ораторства! У меня должна быть превосходная речь!

– Вы австралийский оратор?

– Да!

– Ну, тогда вы не шепелявите, а всего лишь разговариваете с акцентом на местном языке…

– Уверены? – обеспокоился незнакомец с кенгуру. – Вы уверены?

– Более чем! – поспешила ободрить его Сакура.

– Да что за каламбур вы тут устроили?! – возмутился продрогший в одном халате дворецкий.

Сакура потерла глаза и потянулась, проигнорировав возмущения пожилого мужчины с прорезью седины на макушке. Она снова взглянула на темноволосого незнакомца (цвет волос она, кстати, определила по некоторым локонам, выбившимся из-под шапки) и твердо решила, что парень с кенгуру не может нести злого умысла или пистолет за пазухой.

– Не хотите ли чая? – вежливо предложила она.

– Пожалуй, откажусь… – задумчиво произнёс он, почесывая затылок.

Сакура захлопала глазами.

– А вот от какаошка не отказался бы!

– Sentirse como en casa!

– Оу, – восхитился незнакомец, – вы испанка?

– Теперь я не исключаю и такой поворот событий… – повторила слова гостя девушка, весело хихикнув.

– Ну, в таком случае, eres muy amable!

Девушка лучезарно улыбнулась и дала незнакомцу возможность пройти внутрь, однако проблемой оказался треклятый кенгуру, который, видите ли, испугался. Гостю с Сакурой пришлось немало потрудиться, чтобы загнать зверя внутрь…

– Теперь понятно, почему на стенах следы борьбы, а на Сакуре – синяк, – мягко улыбнулся Итачи, отрезая кусок индейки.

– Да, – виновато пожал плечами Шисуи. – Испанке пришлось попотеть… Еще раз, извини!

– Да ничего страшного! – отозвалась девушка, накладывая себе и своему молодому человеку салат.

– Испанка? – в унисон проговорили братья.

– Теперь мы не отрицаем и такой поворот событий! – хором произнесли Сакура с Шисуи, подмигнув друг другу, а затем поведали и ту часть истории, в которой новоиспеченные друзья заговорили по-испански.