Текст книги "Без права на ошибку (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 64 страниц)

– Да, именно, – кивнула Тайни, – а значит, на них тоже нужно произвести впечатление. Но не нужно притворятся, говорить о себе только хорошее, ты должна быть живой, собой, Ари!

Впервые она меня назвала сокращенным именем, хотя обычно придерживалась версии родителей, что мое полное имя прекрасно. И именно оно создает мою индивидуальность.

– Мне стоит говорить с королевским семейством напрямую или только когда меня спросят? Я просто даже не могу представить, как это будет: я и Королевская чета.

– Наверное, Америка будет придерживаться способа бывшей королевы Эмберли. Она держалась отстранено от нас, но я знаю по разговорам с остальными, что после она стала частью их общества и даже называла их своими дочерьми.

– То есть лучше не выступать вперед, стараясь показать себя, быть самой собой, я поняла!

– И потом, не забудь, Королева Америка, Америка сейчас носит еще одного ребенка королевской семьи, и ей будет не очень то и весело участвовать во всем этом. Но я обязательно ей напишу, чуть позже. Но не играй с этим, Ариадна! Это опасная игра, ты не можешь говорить, что ты чем-то лучше остальных, ты с ними наравне. И самое главное, среди них ты сможешь найти настоящих подруг, пусть сначала тебе так и не покажется!

Она положила мне голову на плечо, и мы обнялись, держась друг за друга. Мы провели полночи за своими разговорами. У каждой иногда капали слезы с глаз, но мы сидели, вспоминая прошлое, настоящее, мечтая о будущем. Когда мы не находили, что сказать, то просто молчали, но и это тишина не была угнетающей. Мы чувствовали друг друга, наши судьбы соединились, теперь я тоже была участницей Отбора, девушкой с неизвестной судьбой. Я могу не продержаться там и двух дней, а могу, как Тайни, пройти до Элиты. Или стать принцессой.

Принцесса…

Мое сердце забилось чаще, как это быть принцессой? Я встряхнула головой, для начала надо понять, как быть Избранной. На часах было больше двух, когда мы просто не знали, что еще сказать. Мы молчали очень долго, мне даже показалось, что я медленно засыпаю. Как этот день закончился, я уже и не помню, как я оказалась в постели мне тоже не вспомнить, видимо усталость и сон взяли свое.

С первыми лучами, проникшими в мое окно, я проснулась. Удивление пробежало внутри меня, мне даже не хотелось спать, после полубессонной ночи. Потянувшись, я перевернулась на другой бок, нежась на простынях из самой обычной ткани. Пятка левой ноги выглянула из-под одеяла и чуточку свесилась с кровати. Шикарно! Мне всегда Роуз говорила после наших совместных ночевок, что я очень странно сплю. То руку высуну, то ногу, а то и вообще свернусь калачиком.

Мне так не хотелось вставать, впервые, наверное, я бы осталось лучше в своей кровати, возможно, это был последний мой такой тихий утренний денек. Дверь приоткрылась, заскрипев своими древними петлями. Как-то извернув голову, я посмотрела в проем двери, там стояла Тайни, прислонившись к косяку.

– Не стоило нам так долго вчера разговаривать, – почти неслышно произнесла она с любовью в голосе.

– Нет, я просто наслаждаюсь несколькими часами свободы, от этих людей из дворца, – сладко зевнув, ответила я. И перевернулась набок, подтянув под себя подушку.

– Боюсь, от этих людей ты не скоро отделаешься, – вздохнув с тоской, ответила мне Тайни, – они уже здесь и ждут тебя внизу, почти требуют!

– У них совсем нет совести? – зло буркнула я. Тайни кивнула мне и улыбнулась вновь, это была та самая тетя, которая и не ведала дворца и Отбора, а была самой обычной милой девушкой.

В гостиной стояло три человека, молодого юношу я знала по вчерашнему разговору и еще двое неизвестных мне, тоже молодые парень и девушка. Они усадили меня на диван и окружили, стали задавать странные вопросы, какую одежду и стиль я предпочитаю, какая ткань мне больше всего нравится. Ношу ли я украшения, и что мне больше нравится. Люблю ли цветы. Этому опросы опросу не было видно начала и конца, а они все находили новые и новые вопросы, я же вслед за ними ответы на них.

Тайни вежливо преподнесла нам чай, но они даже не притронулись к нему, не знаю, то ли боялись отравиться, то ли считали это неправильным. Их лица были серьезные и каждое мое слово они записывали в свои блокноты, строча как угорелые. После этого «интервью» молодая девушка повела меня наверх, чтобы снять мерки. В общем, я была не против хоть на время сбежать от мужчин, я бы с удовольствие избавилась и от девушки, хотя ее доброта не знала границ. Девушка все время молчала, в тишине выполняя свою работу, снимая мерки талии, груди, шеи и многие другие. Хоть моя мама и была швеей, я не очень увлекалась профессиональным шитьем, я знала какой-то частью души, это не мое, к сожалению, так же, как и писать книги.

Спустившись вниз, я заметила, что один юноша уже ушел, как ни странно, я этому очень обрадовалась. Но недолго длилось мое счастье, не прошло и скромных пятнадцати минут, как в нашем доме вновь собрались представители дворца. Они громко что-то обсуждали и даже спорили между собой. Но лишь молодая девушка удостоила меня прежним вниманием, после долгого спора, и с нотками сожаления в голосе пояснила.

– Во дворце планируется вечер, устроенный (в честь Избранных) Ее Величеством принцессой Бланкой. И во дворце решили, что все Избранные должны на нем присутствовать.

Я кивнула в ответ, не понимая, в чем весь сыр-бор.

– Вам придется выехать намного раньше, чем планировалось изначально, чтобы подоспеть вовремя, – тихо пояснила девушка, – буквально, с первыми лучами солнца. Чтобы служанки смогли подготовить Вас к вечеру.

Опустив голову, я не могла поверить, что после того, как мое имя было выбрано из тысячи других, я больше не владею своим временем. Никаким. Даже тем, которое уделяла маме. Теперь я буквально пешка, хожу туда, куда скажут, делаю то, что прикажут. Это какой-то ужасный обман, в котором я случайно оказалась, будто сон из которого я не могу вырваться. И, видимо, на долгое время.

– Хорошо, я поняла, – совсем тихо, охрипшим голосом, ответила я. – Я могу рассчитывать хотя бы на то, что завтрашний день я проведу по собственному графику со своими родными?!

Я скорее не спрашивала, а утверждала этот факт.

Все дружно улыбнулись мне, как по команде откланялись и ушли восвояси. И только когда они покинули мой дом, я почувствовала, что моей внутренней птице, живущей где-то у меня в груди, разрешили полетать с цепочкой, крепко держащей меня за лапку. Не дающей взлететь в чистую лазурь неба. Я с тяжелым вздохом опустилась на диван, не прошло и минуты, как ко мне присоединилась Тайни. Она приобняла меня, словно мама, за плечи, как бы говоря, что все понимает. Она помогла мне собраться с силами, внутри я всегда знала, что я сильная, и что у дворца не получится меня сломить, я не доступна им. Я надеюсь на это.

Мама так и не спустилась к ужину, в общем, как и папа, оставшийся работать в своем кабинете. Мы с Тайни ужинали вдвоем, в тишине. Ночь своими темными гуашевыми красками тихо перекрашивало лазурное небо в темное. Означая, что пришел конец еще одного дня, и в моем ларчике остался всего один светлый день, а потом меня накроет своей жизнью дворец.

Новый день я начала с раннего утра, быстро сбежав по ступеням со второго этажа, на ходу схватив булочку, приготовленную заботливыми руками еще с вечера тетей. Я, не замедляя хода, выбежала из дома, подгоняя себя одним «у меня слишком мало времени, чтобы останавливаться». Чтобы дойти до дома Роуз, надо пересечь весь наш городок. Она живет в более богатом районе, в красивом особняке с огромными плантациями роз, думаю имя моей подруге дали не случайно.

Постучавшись молоточком в деревянную дверь, я стала терпеливо ждать. Обычно Роуз могла за несколько секунд добежать до двери, чтобы открыть, видимо, еще спит. Я уже отвернулась, спускаясь по ступеням с крыльца, когда дверь скрипнула и открылась, на пороге показалась женщина в возрасте, но в тонусе, с коротким каре светлых волос. Я знала маму Розы в лицо, и именно она сейчас стояла передо мной, в строгом платье и пиджаке.

– Ариадна? Что-то случилось? – спросила она. – С мамой что-то?

Они были знакомы долгое время, мне кажется, наша дружба с Роуз была запланирована свыше. Наши матери работали на одной швейной фабрике, только мама Розы вышла за довольно богатого, умного человека, сейчас являющегося кандидатом в мэры нашего города, как и пять лет назад.

– Нет, всё в порядке, миссис. Я хотела увидеть Роуз, она дома? – миссис Смит улыбнулась мне с добротой.

– Розмари, она ушла буквально минут десять назад, – с той же улыбкой на лице ответила она мне. – Если она тебе очень нужна Ариадна, то скорее всего, она пошла к озеру…

– Да? – не веря, переспросила я, мы туда не ходили с Роуз с самого детства, после того как вместе упали с помоста в холодную воду озера.

– Да, в последнее время, она часто туда ходит, я думала, ты знала, – удивленно произнесла миссис Смит.

Я, не долго сомневаясь, развернувшись на месте, бросилась вновь в городскую жизнь. Многие уже проснулись и меня, как и вчера провожали любопытные взгляды. Единственным плюсом нашей местности, в основном покрытой равнинами и пустырями, было всегда спокойной озеро, в маленьком, трудно определяемым леском. Многие его и не назвали бы его лесом.

Маленькое озерко открылось моему взору, маленькие подмостки, ведущие к воде, также располагались в разных концах водоема. На ближайшем из них, свесив ноги в воду, сидела Роуз. Ее обычно заплетенные волосы, сейчас разметались по спине, словно светлая ткань шелка. Я сделала еще несколько шагов и наступила на первую из досок деревянного покрытия помоста. Она немного заскрипела и даже, по-моему, прогуливаясь под моим весом, но я не стала проверять увиденное, поэтому пошла в сторону Роуз.

Сделав еще пару шажков, я заметила, что она избавилась от своих обычных платьев, предпочтя им присутствие не очень длинных шортиков и футболки, открывающей ее плечи. Моя тень упала на воду, и она обернулась, с улыбкой посмотрев на меня.

– Привет, Ари.

– Привет, – тихо произнесла я и присела рядом на корточки.

У меня создалось впечатление, что сегодня мы с Роуз поменялись местами. Я была в светлом, нежном и воздушном платье до колена, она же выглядела, ну в общем, как я в самый обычный день.

– Как ты поняла, что я здесь? На тихом озере, которого мы боялись с детства.

– Твоя мама, – не вникая в подробности, сказала я. Роза лишь с тенью улыбки на губах покачала головой.

Мы так и продолжали сидеть в тишине, слушая далекий переклич птиц, звуки ветра в листьях деревьев и тихую мелодию спокойной глади озера. Я почти смирилась с тем, что наше прощание тоже пройдет в безмолвной тишине, как вдруг Роза повернулась ко мне лицом и тихо-тихо произнесла.

– Это так странно, ты никогда не верила в свой шанс попасть в Отбор, но именно твое имя вытянули одним из первых, – на ее глазах появились непрошеные слезы, – Ари, прошу, не забудь меня в стенах дворца!

– Роуз, о чем ты говоришь, я никогда тебя не забуду, будь я Избранной, принцессой или просто Ари! Ты моя лучшая подруга, я буду тебе писать и может даже звонить, Тайни сказала, что им разрешали. А когда приеду, поверь, ничего не изменится…

– Изменится, Ри, очень даже… – совсем неслышно, прервав меня, прошептала подруга.

Но что изменится, она так и не пояснила, через несколько секунд на ее лице появилась лучезарная улыбка, и она громко заявила.

– Раз уж ты сказала, что ничего не изменится, значит и это тоже! – и тут же брызнула на меня целую охапку воды, намочив мое новое платье до последней нитки!

Я не осталась в долгу перед Роуз, но и не забыла о ее странном поведении. И я вовсе не о том, я том как резко меняется ее настроение, этому она научилась у своей мамы: в любой ситуации, самой ужасной, противной или сложной, всегда улыбаться.

Под конец нашей до жути детской игры, игры мы просто сидели и обсуждали все на свете. Розе было интересно то, как проходила встреча с «дворцовыми», вот так хитро она их обозвала. Я затихла и переключила внимание на голубое небо с редкими перистыми облаками.

– Мне больше не хочется уезжать, – лежа на помосте и все еще болтая ногами в холодной воде, произнесла я.

– Я притворюсь, что не слышала это сейчас! Иначе мне захочется тебя прибить, Ариадна.

– А труп куда денешь, поверь, я буду тяжелой, – весело засмеялась я.

– Озеро поблизости, Ри… – вновь ее голос был тихим, и я знала почему.

Мы были виноваты, я, как и Роза считали виноватыми себя, пусть Райт и был старше нас на полтора года, мы были детьми. Детьми, не понимающими ужаса случившегося. Нам еще не было 10, но Райт уже гордился своей цифрой 12 лет. Своей последней цифрой. Райтен вместо вечных игр с мальчишками его возраста все время проводил с нами, с мелкими девчонками, не живущими без приключений. То приключение было самым худшим и последним для одного из нас.

Наша игра была на противоположном берегу озера, на одном из похожих помостов, самая обычная детская игра в догонялки, превратившаяся в трагедию. Доски стали шаткими, а мы продолжали там играть, Райт в пылу игры прыгнул на одной из таких. Наша детская память уже заблокировала эти воспоминания, но я до сих пор помню, как он только что стоял здесь, а вот он уже в воде. Он пытался выбраться, вдохнуть свежего воздуха, но доски помоста не оставляли ему шанса…

Последние часы я помню очень смутно, и я бы не хотела их вспоминать. Но труднее всего было Роуз, ведь тот день одиннадцатилетия был последним в жизни Райтена Смита. В наших играх, после того как прошло несколько лет, было одно главное табу – больше никогда не играть на озере.

– Ты его еще помнишь, Ри? – со слезами на глазах произнесла Роза.

– Не очень, я будто забыла тот промежуток времени, помню, что он был старше нас на год, и вы с ним совершенно были не похожи. Его темные волосы закручивались на концах, а твои светлые в детстве всегда были прямыми, – не стала привирать истину я.

– Ты очень многое помнишь, Ари. Я иногда смотрю на его фотографии, но не могу представить, каким бы он мог стать. А все из-за нас, он считал, что за нами нужно присматривать, и вот как вышло!

На несколько секунд наш печальный разговор прервался молчанием. Каждый вспоминал детство, окрашено трудностями жизни.

– Когда ты уедешь от меня? – резко поменяв тему разговора, сказала Роза, и я ее прекрасно понимала.

– Завтра, рано с утра, наверное, еще даже никто не проснется…

– Я проснусь и приду, Ри, как всегда мы будем вместе! – бодро сказала Роуз, она прекрасно умела прятать свои эмоции.

– Как всегда Роуз! – счастливо улыбнулась ей я.

Роуз отказалась от прогулки и ушла домой, а я не стала настаивать на ней сейчас. Дома меня ждала мама. Она была слабее, чем несколько дней назад, но держалась крепко, давая большие надежды. Как только я перешагнула порог дома, мама буквально налетела на меня и потащила вверх по лестнице, сказав только, что у нее есть кое-что для меня необычное.

В комнате я увидела старый, потрепанный чемодан, уже повидавший много историй. Мама подошла к нему и открыла крышку, после чего попросила меня подойти к ней. На дне лежала белая материя из кружев, лент и чего-то еще. Я не поняла, что это означает и с изумление смотрела на дно чемодана.

– Ариадна, это мое свадебное платье, – тихо пояснила она. – Хотя нет, не так. Оно планировалось быть моим свадебным платьем, но не удостоилось этой чести из-за различных сложившихся обстоятельств.

– Я не знала… я могу посмотреть? – поинтересовалась я. Мама лишь кивнула и достала платье, оно, медленно расправляясь, струилось вниз.

Верх платья было полностью сделан из кружева, низ переходил в шифон с мелким кружевом, отчего платье казалось очень легким и невесомым. Я протянула руку и дотронулась до кружева, почти его не почувствовав, настолько оно было мягким. До не обыкновения прекрасным. Я, как зачарованная, смотрела на него, боялась взять в руку еще ткань платья, только бы не помять, мои глаза исследовали его от кружев на груди до подола. Платье создавало впечатление, несомненно!

– Ариадна, я давно уже его подогнала под твой размер, чуть убрав в талии и бедрах. Теперь оно твое, – и с этими словами она протягивает мне это чудо.

– Что? Нет, я не могу.

– Еще как можешь, у тебя скоро свадьба, и это будет прекрасное платье, если захочешь, можно переделать под твой вкус и все будет отлично! – И только сейчас я заметила черты той мамы, которая была у меня все мое детство: веселая, смешная, шустрая.

– Мам, я лишь попала в Отбор, у меня нет никакой свадьбы, – покачав головой, ответила я, так и не взяв в свои руки платье, притягивающее к себе.

– Будет, даже если не принц, то кто-нибудь другой, а значит, платье понадобится!

– Мам, но зачем сейчас? Я вряд ли смогу его взять с собой, нам сказали, что все из одежды нам будет выдано дворцом даже в большем количестве, чем нам нужно! – я не упиралась, я просто была растерянна, и не знала, что делать.

– Ари, – впервые мама ко мне обратилась сокращенным именем, придуманным ни кем иным, как Райтеном, еще в те далекие годы. – Я не знаю, доживу ли до твоей свадьбы, и поэтому хотела отдать его тебе, чтобы ты знала, оно у тебя есть и оно прекрасно!

На ее губах заиграла улыбка, и я обрадовалась ее состоянию здоровья сегодня, но в глубине души сомневалась, было ли ей лучше, или это момент радости перед ужасным. Ведь с Райтеном было все именно так, хорошее омрачилось плохим.

Не хотелось верить, что я вижу родителей этим вечером в последний раз и в течение долгих дней, недель и месяцев я их, скорее всего, не встречу. Остаток дня я провела, путешествуя по любимым местам моего маленького городка, была и в полях, и в центре – везде. Но, сейчас, когда наступил вечер и за окном вновь потемнело, осталось чувство, что я не успела что-то сделать, забыла какую-то важную деталь. Каждый в нашем семейном кругу знал, это последний вечер, когда мы вместе, но молчание сопровождало весь ужин. На самом деле в этот момент я впервые почувствовала всю тяжесть тишины.

И я под конец ужина, так и не поняла, счастье или горе у меня на душе от того, что через несколько часов наступит долгожданное «завтра»?!

Мне казалось, я была готова, но нет… Когда ранним утром в наш дом постучали, я поняла, я не успела попрощаться с этой частью моей жизни. Хотя от меня уже давно больше ничего не зависело.

За кружкой горячего чая я осознала, как бы мне не приходилось корить это утро, оно было восхитительным.

– Ариадна, солнышко, пора вставать, – первым, что меня разбудило, был нежный мамин голос.

Ее рука нежно поглаживала мое плечо, так как я спала на любимом бочку, чуть-чуть меня раскачивая из стороны в сторону. Конечно, первыми мыслями в моей голове были: «маме плохо», «ей нужна помощь». Я, буквально, подпрыгнула на постели, и рука мамы упала рядом.

– Ариадна, пора вставать. Лучше встать до того, как из дворца приедут, – уголки ее губ поднялись в полуулыбке, а на глазах появились маленькие морщинки.

– Мамочка, – в ее глазах стояла любовь, та самая, настоящая, материнская любовь, – мама, – я так давно не произносила эти слова, в такой же тихой и спокойной обстановке, как эта, что сердце сжалось от воспоминаний о моем детстве.

В детстве, когда я словно мальчишка прибегала домой в ссадинах и с синяками на коленях и локтях, мама всегда усаживала меня на стульчик, перед этим крепко обняв, и тихо-тихо обрабатывала мои ранки. А когда приходила очередь зеленки, мы играли, она спрашивала, какой рисунок нарисуем сегодня, и после нескольких минут на моих коленях красовались зеленые цветочки, ягодки и многое другое. Того детства мне ужасно не хватало, пусть я и не признавалась в этом сама себе.

– Моя милая Ариадна, пора вставать, и прошу тебя, не плачь. – Её пальцы дотронулись до уголков моих глаз и стерли влагу, которую я даже не замечала.

Моя голова качнулась, и я встала с постели, а мама тут же накинула на меня легкий халатик…

– Ариадна? Ты меня слышишь? – Перед моими глазами вновь появилась кухня, теплая кружка чая в руках и Тайни, видимо о чем-то спрашивающая меня все это время.

– Да?

– Ты все еще спишь… – тихо уточнила Тайни.

– Скорее всего мой мозг просто усваивает информацию в замедленном режиме, – улыбнулась я, наблюдая, как пар поднимается над кружкой чая.

– Тайни? Как думаешь, лучше платье длинное или короткое?

– До колен – оптимальный вариант, – крикнула Тайни из кухни, заваривая чай.

Это было минут десять-двадцать тому назад, но только сейчас я поняла смысл этих слов. Вот почему? Почему в самый важный день за всю мою жизнь я умудряюсь так тормозить? Хотя в эту же секунду приходит другая мысль: «Нервы – плохая штука! И надо больше спать по ночам!» Конечно же, раньше эта идея никак не возникала, ведь я полночи сидела на подоконнике и думала, думала, поможет ли мое участие в отборе маме или все-таки это было обыкновенное самовнушение?

Мое сердце тяжело билось в груди, я не знала, что меня ждет через несколько часов. Совсем скоро я буду стоять перед дверьми дворца, а еще через несколько мгновений перешагну его порог, оставшись во дворце, надеюсь, на долгое время.

– Думаю, волосы лучше оставить распущенными, – уточнила мама, они с тетей стояли за моей спиной, решая, в чём же отправить меня во дворец. Мне это представилось в виде того, как выбирают упаковочную бумагу для подарка. Но совесть уточнила, они помогают тебе!

– Что если сделать такую же прическу, как на анкете? – предложила Тайни.

– Я бы все-таки убрала передние локоны в колоски, но оставив основную массу естественной, – добавила мама свою версию.

– Ариадна, тебе выбирать, – уточнив, спросила меня Тайни. Я улыбнулась и, не задумавшись, ответила:

– Мамин вариант!

– Конечно, сейчас все будет, – тут же откликнулась мама.

– Здравствуйте, леди Ариадна! Видимо, вы уже готовы, – я не успела даже возразить. – Замечательно, раньше выйдем, быстрее приедем.

– Но…

– Поезд уже нас ждет, – бесцеремонно заявил мужчина, в первый вечер побывавший в нашем доме.

– Неужели другие Избранные ждут меня уже давно или ждали бы еще час? – я помнила слова молодого человека об отбытии моего поезда.

– Леди Ариадна, вы едете одна, и к сожалению, Вы будете одной из последних последних, кто прибудет во дворец.

Последняя? Это ведь значит, что я даже не увижу девушек, с которыми проживу долгое время. Хотя кто сказал, что я смогу остаться в Отборе надолго. Я же сделаю что-нибудь не так или скажу что-то не то в самый же первый день во дворце.

– Леди Ариадна, какие-нибудь личные вещи?

– Ох, да, вот этот чемоданчик, – поднимая с потрепанного годами дивана свой маленький, тоже видавший лучшие времена чемодан. Все, этот момент пришел, в последний раз я вижу маму, папу и Тайни. Надеюсь, с ними все будет хорошо.

Когда я подхожу к двери, ведущей в новую жизнь, ко мне подходят два человека с хорошими мускулатурными данными, одетые в простую одежду, хотя есть у меня ощущение, что они члены стражи. Незаметно один из них выхватывает мой чемодан, а другой протягивает накидку, не мою, это можно было заметить по ткани, из которой она сделана. Взяв ее просто в руки, я вышла из дома, но краем глаза заметила, как мужчина поворачивается к моей маме и протягивает толстый и плотный конверт с фразой:

– Спасибо за прекрасную дочь, миссис Стоун.

Мама могла только кивнуть, а я надеяться, что там достаточно денег, чтобы родители оплатили лечение мамы.

Хотя на улице меня ждало что-то намного худшее, чем беспокойство о деньгах… Вся улица перед нашим домом уже была заполнена жителями, пришедшими посмотреть, как я буду уезжать на встречу с принцем. До перрона меня будто несли на руках, все смешалось в жутком калейдоскопе: руки, цветы, шляпы, улыбки и выкрики.

Я не видела Тайни или родители, хотя мама сама настаивала на своем присутствии во время моего отъезда.

На станции стоял огромный блестящий на солнце поезд, было ощущение, что эта станция просто не подходит для него, он казался существом из другого мира. Впереди шел один гвардеец, перед которым все расступались. Но мы все равно медленно продвигались к поезду, я несколько раз оборачивалась назад в попытках найти родное лицо, но никого из знакомых я не видела…

Солнце уже стояло высоко, ослепив меня, я не видела куда иду, просто следовала вперед, в попытках увидеть хоть кого-то. И вот уже конец перрона, передо мной огромнейший поезд, который вблизи оказался еще больше. Двери автоматически распахиваются и вниз спускаются две ступеньки для облегченного подъема внутрь. Сопровождающие мужчины обступили меня вокруг, создав маленький кружок, в центре которого стояла я. Гвардеец, до этого шедший передо мной, сделал знак подниматься, и я недолго думая, схватилась за поручни. Ладонь тут же обожгла раскаленная на солнце сталь, прижав одну руку к груди, я поднималась на первую ступень, возвысившись немного над толпой зевак. После подняла ногу на вторую ступень, и в этот момент в последний раз обернулась на окружающих меня людей, все так же громко кричавших и переговаривающихся, они махали руками и привлекали к себе внимание. За мной на первую ступень уже ступил первый мой сопровождающий, это означало, что мне следовало подниматься дальше в вагон. Я отвернулась от ревущей толпы и с глубоким вдохом ступила на платформу вагона, больше я не видела толпы, людей или солнца, до меня доносились только крики.

– Леди Ариадна, добро пожаловать, – мне навстречу вышел молодой лакей в идеальном сюртучке.

Не зная, что ответить, я просто кивнула, молодой человек попросил меня следовать за ним, и мы вошли внутрь вагона. Вагон был огромен, как и сам поезд, внутри располагалось всего два ряда кресел по обе стороны от прохода. Юноша прошел к ним и пригласил меня сесть в одно из кресел, после чего отошел, его не было меньше 5 минут, но с его возвращением, все мои сопровождающие успели рассесться в свободные кресла.

Напротив меня сидел гвардеец и знакомый мне по первому вечеру мужчина, соседнее со мной место пустовало. Юноша подошел к нам и произнес:

– Поезд отбывает через несколько минут, время в пути составит 45 минут, наслаждайтесь видом, леди Ариадна.

Я взглянула в окно, толпа жителей моего родного города нисколько не убывала, а только нарастала. Все эти люди пришли ради меня, чтобы подбодрить, а у меня по щекам катятся слезы. В последний раз, оглядев всю толпу, я готова была отвернуться от окна, и тут я увидела светлую ручку, поднимающуюся над толпой. Я пригляделась получше и увидела то, чего мне не хватало. Роуз протискивалась сквозь толпу народа, а за ней мама и Тайни. Они безошибочно направлялись к моему окну, и когда они приблизились, я встала со своего места и радостно замахала им.

Мы обменивались слезами, улыбками, смехом, строили с Роуз друг другу рожицы, я радовалась, что у меня не отняли этот момент. Я пыталась растянуть эти минуты подольше, но ко мне вновь подошел юноша и произнес:

– Леди, поезд отбывает, пожалуйста, займите свое место, – я кивнула в ответ, но продолжала стоять и улыбаться родным, посылая воздушные поцелуи.

Они не просто так опоздали, они поспешили привести Розу, и это волшебная вещь, которую они мне подарили перед отбытием. Поезд резко качнулся, и меня потянуло в сторону, но удержавшись, я вновь вернулась к улыбающимся лицам моей семьи, да, Роуз тоже была моей семьей. И еще через секунду, поезд, издав торжествующий гул, медленно двинулся в сторону моего будущего.

Перрон медленно уходил из поля моего зрения, а потом и вовсе исчез, я уселась на свое место и просто наблюдала за пейзажем, который мы проезжали. Сухие степи и поля, сменились сначала лугами, озерами, потом более густыми лесами. Вечную желтую картину заменили зеленые оттенки. Действительно, это было потрясающе, когда наш путь пролегал рядом с зеленым лесом, я увидела, как над ним вдалеке возвышается огромная гора с белым пиком на высоте. Скорее всего, я ехала с открытым ртом, наблюдая чудесные изменения ландшафта и великолепие природы.

На секунду отведя взгляд от окна, я тут же увидела молодого человека, буквально подбежавшего ко мне.

– Хотите что-нибудь, леди Ариадна? Попить, поесть, может что-нибудь почитать?

– Спасибо, ничего не надо, – это так странно, чувствовать, как люди прислуживают тебе.

– Может хотя бы стакан воды? – я растерялась, поэтому кивнула, и ровно через секунду стакан с прохладной кристально чистой водой был в моих руках.

Я взглянула на сидевших передо мной спутников, и когда они поймали мой заинтересованный взгляд, я не нашла ничего лучше, чем просто задать вопрос.

– К нам кто-то еще присоединится? – после чего взглянула на свободное место рядом с собой.

– Нет, леди Ариадна, мы едем до аэропорта без остановок, – ответил мне, видимо самый главный среди них, грузный мужчина.

Я не знала, о чем можно спросить еще, потому вновь взглянула в окно, где снова все радикально поменялось, как и в моей жизни…

Не успела я сойти с поезда, как тут же оказалась в здании аэропорта, сейчас меня сопровождало только трое гвардейцев. Я шла между двумя, и сзади нашу цепочку замыкал третий, несший в руках мой чемодан.

После реформ Короля Максона и Королевы Америки, самолетом, как свободным видом, транспорта могли воспользоваться большое количество людей, а не только богатые. Ранним утром народу тут было не очень много, но перед нашей «делегацией» все расступались. Уже через несколько минут после того, как я вошла в здание аэропорта, мы шли по маленькому коридору, сопровождаемые теперь еще миниатюрной девушкой брюнеткой. Она быстро и в тоже время не спеша семенила по мягкому покрытию пола, ловко переставляя свои тонкие ножки на высоких каблуках. Видимо, скоро мне придется научиться так же ходить. Она любезно пояснила мне, что сейчас мы проходим по так называемому, рукаву, чтобы пройти в салон самолета. Она исчезла из моего поля зрения за углом, и когда я проследовала за ней, то увидела широкую площадку и огромную, овальной формы, открытую дверь. Между коридором-рукавом и овальным проходом было расстояние в несколько сантиметров, если присмотреться, то я могла увидеть, что до земли, покрытой бетонными плитами, было метра три.

В самолете уже стояла улыбающаяся девушка, позже назвавшаяся стюардессой. Самолет был не очень большим, но в нем, как и в поезде было два ряда кресел, так же стоявших друг напротив друга. Девушка предложила мне одно из кресел, и я послушно в него села. Помогая мне застегнуть ремень безопасности, она тихо рассказывала обо всех аспектах нашего полета, я так и не поняла, зачем мне ремень безопасности, если самолеты в нашей стране уже несколько лет не падали. Но решила не уточнять, могу ли я отстегнуть его, чтобы походить по самолету во время полета.