Текст книги "Без права на ошибку (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 64 страниц)

– Что он сказал? – Ами, обычно более спокойная и невозмутимая, чем Хулия тоже заинтригована всем произошедшем и явно хотела бы узнать, зачем тут был испанский наследник, вот только… а что, собственно, мне мешает рассказать, это же не что-то постыдное и неприличное? Чего мне стеснятся то?

– Анхель предложил узнать, что выйдет, если мы будем вместе как пара.

– Проще говоря, он предложил тебе встречаться? – заговорщицки улыбнулась Амалия. Я ожидала допроса от Хулии, но последняя просто обняла меня. Я видела, как она рада этому. Она знала, как для меня это важно, если бы между мной и Анхелем ничего не было, я бы никогда не согласилась на это.

– Ты молодец, что согласилась. Я прослежу за тем, чтобы он тебя не обидел, но не думаю, что это понадобится.

– Спасибо, – пока она была так близко и меня могла услышать только она, и даже Ами не расслышала бы моих слов, я тихо прошептала, – Не расстраивайся, ты же знаешь, у него нет другого выхода. Он не может делать это по-другому, но он любит тебя, я знаю.

Я спустилась вниз по лестнице, направляясь в малую гостиную, где любили проводить время наши гости. В последние дни уроки с девушками я обменяла на общение с родственниками близнецов, которые были и нашими с Ником друзьями. Санти, как всегда, все время шутил. У него был природный талант оживлять общество, где бы он ни находился. Я совсем не удивилась, когда у Асусена оказался такой же характер, как и ее жених. Она была такой же шутницей и проказницей, она любила шутки. Почти сразу стало ясно, как она оказалась невестой Санти, он нашел в ней родственную душу. Самюэль же развлекал всех, рассказывая последние новости из Испании, преподнося их в очень увлекательной манере. Было много всего того, что не замечала королевская семья и что мог увидеть королевский бастард, когда пытался остаться незамеченным. Он с шуткой рассказал, что его брат, вернувшись из путешествия, не мог буквально и шагу ступить без придворных дам. Некоторые усиленно старались добиться его внимания. Хулия со смехом добавила, что, однажды зайдя в покои Анхеля, увидела там дочь немецкого посла, Мартину, которая лежала в пеньюаре на его кровати. Ту ночь наследник престола провел в клубе вместе с братом. Я предполагала, что и в объятиях очередной красавицы, но мне этого никто не сказал и вполне понятно почему: многие знали, зачем приехал Анхель, и я уверена, его родственники ни за что не скажут и не сделают что-то, что может повлиять на мое решение в отрицательную сторону. С друзьями было проще, чем с девушками, они от меня ничего не ждали, перед ними не нужно было играть роль «идеальной принцессы», и вряд ли они меня разочаруют, а на уроках и Сильвии будет достаточно.

Я оказалась почти у самой гостиной, из которой доносился смех, как увидела в коридоре Марта. С того дня, как он меня поцеловал, мы не разговаривали. Я старалась избегать его. Я не могла сказать кто теперь мы. Допрашивая кто та девушка, в которую он влюблен, я и не предполагала, что это я. В моих планах никогда не было причинять ему боль или становиться соперницей лучшей подруги. Я не могла ответить на его чувства так, как он того заслуживает, а есть ли смысл обманывать его?

Не зная, что ему сказать, я убегала, стоило мне увидеть его. Вот и сейчас. Понадеявшись, что Март меня не заметил, я попыталась скрыться в коридоре, ведущем к папиному кабинету. Удача обошла меня стороной. Как оказалось, надеялась я напрасно.

– Бланка, – я остановилась и попыталась сделать вид, что вовсе и не собиралась скрываться, – почему ты меня избегаешь?

– Я тебя не избегаю. Почему ты так решил? – в этот раз я понадеялась, что моя невинная улыбка меня спасет.

– Может потому, что как бы я ни пытался, со времени нашего поцелуя нам не удалось поговорить?

– Я была очень занята. Меня целовал ты, я не ответила, – Мы так и остались напротив двери в малую гостиную в начале коридора, который вел в портретную галерею, отцовский кабинет и кабинет Ника. Нас мог увидеть или услышать кто угодно. Я боялась только, что нас могут увидеть Ами, Дани или Лина и понять нас неправильно, или кто-то из девушек, и могут пойти слухи, которых я хотела бы избежать, но в коридорах было тихо.

– Ты была очень занята испанцем, – я услышала в его голосе раздражение и поняла, что ни к чему хорошему мы с ним не придем.

– Март, мне очень нравится Анхель и, возможно, я даже влюблена в него. Я не стану давать тебе ложных надежд. Я люблю тебя, но как друга и даже если бы могла ответить тебе взаимностью, к чему бы все это привело? Я – старшая из принцесс, мой долг выйти замуж так, как этого хотят другие страны. Ты – мой друг, и я не хотела бы тебя потерять. Это никогда не выйдет за рамки дружбы. Прости, – я хотела уйти, раз он будет злиться на Анхеля за то, что тот привлек мое внимание, а я не смогу никак не реагировать на это, ничего хорошего не выйдет.

– Это я должен просить прощение. Прости, Бланка, что доставил тебе лишних тревог. Ты никогда не должна была узнать о моих чувствах. Я не знаю, почему я так поступил тогда. Я никогда не собирался целовать тебя, но совсем не жалею об этом.

– Почему именно я? – я едва ли не прикусила язык, не стоило мне задать вопрос, но я это сделала. Что ж, раз спросила, осталось получить ответ.

– Ты не такая как другие. Яркое солнце среди огоньков. Ты – Бланка, не уверен, что есть объяснение лучше. Я уверен, что и Анхель не сможет более конкретно ответить, что он в тебе нашел.

– Вокруг много не менее замечательных девушек. Амалия к примеру, – блин. Когда я перестану говорить что-то невпопад? Разговор о нас с ним и о том, что делать с нашей дружбой, а я вплела сюда Ами. Хотя, может это и к лучшему? Может это поможет ему обратить больше внимания на подругу.

– Амалия и правда замечательная, – Март улыбнулся, думая о моей подруге. Это хороший знак, – Но что делать с тобой? Как затмить солнце?

– Оглянись вокруг и найдешь более яркое, – сейчас я говорила об Ами. Не я должна быть его «солнцем», а она или другая девушка, которая сможет ответить на его чувства.

– Я постараюсь. В любом случае у меня нет шансов, – я грустно вздохнула и участливо улыбнулась, – Значит друзья?

– Друзья, – я недолго думала над предложением. Не хотелось затягивать эту неловкость, да и друга совсем не хотелось терять. Мы как-то вконец справимся с этим, – Если не занят и хочешь, пошли со мной к гостям.

Когда мы открыли дверь в гостиную, то увидели всю нашу большую компанию в полном составе. Все расселись, где им удобно, и стоял гул голосов. Асусена стояла укутанная в объятия жениха ближе всего к двери, и никого не смущало такое проявление привязанности. Самюэль сидел рядом с Жаклин, Маркусом и задумчивым Никки. Анхель примостился на подлокотнике кресла своей сестры, а рядом сидел Карлос. В том конце зала чувствовалось напряжение. Интересно, в чем дело? Хотя, можно сказать, что Анхеля оно не коснулось. Стоило мне найти его взглядом, как он тут же мне улыбнулся, я так же глупо улыбнулась ему в ответ. На миг мне показалось, что в комнате одни мы, но это ощущение разрушил смех Марта.

– Никогда бы не подумал, что ты станешь одной из тех девиц, которых один взгляд нашего бабника может превратить в желейную девушку, – недолго думая, я локтем ударила его в живот. Силы у меня, конечно же, было мало, но задеть его я задела. Март что-то прокряхтел, и мы привлекли к себе внимание других.

– Принцесса, я смотрю, ты привела затворника Марта. Где ты его нашла? – спросил рядом стоящий Санти. Его волосы снова были в беспорядке, как, впрочем, и в большинстве случаев. В нем было что-то от бунтаря, как и в его сестре.

– Не буду раскрывать свои секреты, – я подмигнула ему, и он рассмеялся моим словам, – Что тут произошло пока меня не было?

– Карлос решил забрать Хулию к себе в Португалию после приема, – хммм. Мне не нужно было ни говорить с подругой ни смотреть на нее (хотя я посмотрела), чтобы знать, что она думает по этому поводу. Вряд ли она собирается уезжать.

– Зачем? – тихо спросила я.

– Он объясняет, что это нужно для подготовки к свадьбе. Мол срочно понадобилось ее присутствие в Лиссабоне.

– А в чем весь конфликт? – я готовилась услышать, что Хулия отказывается, и тут разыгралась «семейная драма», но Санти меня удивил, сказав следующее:

– Сами против. Ему не нравиться, что Карлос пытается руководить Хулией. Он еще не муж, а уже решает за нее. Впрочем, он никогда Самюэлю и не нравился. Ему кажется, Карлос не делает ее счастливой, с Ником она была счастливее, но это в прошлом, – в прошлом, ага, конечно, но Сами прав. Как так вышло, что единственный, кто видел за бравадой Хулии правду, оказался Самюэль? Анхель был далеко, а я, я, наверное, не хотела верить в то, что это все ложь. Плохая же я подруга, но сейчас я исправлюсь.

– К чему пришли?

– Хулия остается. Карлоса не поддержал никто. Сама же невеста тоже не горит желанием покидать Иллеа. Признаю, у Вас тут интереснее сейчас, чем в Мадриде, – затем Санти, немного отстранившись от невесты, прошептал мне на ухо: «Мне кажется, Карлос боится призраков прошлого».

А призраки ли это? Не зря Карлос опасается, что у него может появится конкурент.

Я посмотрела в зеркало на свое отражение. Черное шелковое платье идеально облегает талию и бедра, плавно струясь вниз, закрывая даже туфли. Лиф достаточно-таки смелый, но не идет ни в какое сравнение с полностью открытой спиной, которая подразумевала собой отсутствие бюстгальтера. Спина оказалась полностью обнаженной. Я бы чувствовала себя неловко, если бы не ощущала себя неотразимой. Это не сможет остаться незамеченным Анхелем, что мне и было нужно. Я знала, что выбор за мной, но моя женская гордость хотела, чтобы он смотрел только на меня, чтобы он хотел только меня, чтобы видел одну меня в океане красавиц дворца. Сегодня их с Хулией совершеннолетие и несмотря на приготовленный ему в спешке подарок, еще месяц назад я вообще не знала о его возвращении, мне самой неожиданно захотелось стать подарком. О нет, я не собиралась что-то ему предлагать или позволять что-то большее. Нет, я хотела показать ему, что я могу сверкать не хуже всех его бывших, без сомнения редких красавиц, показать, что я гораздо лучше их, и, в случае нашей помолвки, я буду его украшением, а не дополнением. Звучит слегка самонадеянно, но уж как есть. Из украшений я надела простой, но довольно элегантный набор из серёг и ожерелья из чистейших алмазов и топазов, которые, сверкая заставляли сверкать и мои глаза. Удовлетворённо улыбаясь, я обернулась к Амалии.

–То, что нужно. Ты волшебница, Ами, – не отрывая взгляда от соблазнительницы в зеркале, я поблагодарила подругу, которая была очень довольна своей работой. Я попросила ее проследить, чтобы девушки пошили именно то, что я хотела. Помню, как давно, когда еще Хулия встречалась с моим братом, она сказала, что флирт – игра, в которую играют двое. Чтобы Анхелю не наскучила «игра», нужно быть интересным партнером или соперником.

– Я всегда говорила, что стоит тебе попробовать одеваться смелее, и ты будешь неотразима, а это платье делает тебя еще более красивой. Правда, тебе стоит ожидать, что у мужчин, особенно у одного принца, могут возникнуть нескромные желания и мысли.

– Мне как раз это и нужно, – я улыбнулась лучшей подруге заговорщицкой улыбкой. Она тем временем поправила на спине края платья, отделанные белоснежным кружевом и качественно сделанными камеями, которые можно было бы принять за небольшие бриллианты или топазы. Кружева поднимались от самого основания спины, вдоль ее очертаний по бокам и ненавязчиво пересекая плечи спускались к лифу. В руках я держала белоснежный клатч с большим агатом на месте, где должна быть защелка.

– Наша маленькая принцесса вышла на охоту? Сложно представить Анхеля в роли добычи, но это должно быть весело – Амалия смеялась так громко, что ее, должно быть, слышали Ник и Мари в соседних комнатах. Ее смех переливался задорной мелодией. У нее сегодня хорошее настроение, значит ли это, что ее проблемы решились?

– А почему бы и нет? Разве такая добыча не стоит усилий?

– Стоит. Только будь осторожна, как бы самой тебе не пасть под действием его обаяния, а может и не только его. Британец на тебя засматривается.

– Ты о принце Джордане?

– Да, если тебе интересно мое мнение, он очень хорошая кандидатура. Он надежный человек, добрый и, ко всему прочему, очень красивый, Ами подмигнула мне в зеркале, и я не смогла снова сдержать смех.

– Согласна, он очень приятный человек и вовсе не лишен привлекательности, но мы с тобой уже определили, я слишком падкая на чары Астурийского принца, – улыбка моя стала шире. Стоило мне представить реакцию этого самого принца на мой наряд. Я заметила, что подруга открыла рот, чтобы что-то сказать, но я остановила ее, – и прежде, чем ты станешь выговаривать меня за мою беспечность и наивность, скажу, что я предельно осторожна. Анхель никогда не сделает мне больно. Наш случай другой. Я не такая, как его бывшие. Ты же знаешь, он предложил мне стать парой, а делал ли он это прежде?

Мисс Вудворк закатила глаза, словно пытаясь дать понять мне, что я безнадежна. А может так и есть? Может у меня не было ни единого шанса противостоять испанскому наследнику? Может я слишком много ожидала от него, и все это я просто-напросто придумала? Ну уж нет, он реагирует на меня так же остро, как и я на него.

– Как Март? – Ами немного удивилась, но я увидела улыбку на ее губах, что было положительным явлением.

– Мы с ним поговорили. Прояснили некоторые моменты. Все хорошо, – я заметила, что она чего-то недоговаривает. Интересно, причина в том, что она не хочет это обсуждать, не хочет обсуждать со мной (поцеловал же Март меня, а не другую девушку) или в чем-то еще?

– Ясно. Хорошо, что все наладилось. Я не хотела бы вставать между вами.

– Не волнуйся, Бланка, все в порядке. И тебе пора идти.

Я взяла две небольших коробочки и направилась к Хулии. Поздравлять принято на приемах и подарки в основном имеют чисто символическое значение. Ну что может понадобится человеку, у которого и так все есть? Все же я переживала, понравятся ли подарки близнецам. Я очень надеялась на то.

Когда я вошла в комнату к Хулии, она как раз застегивала вторую сережку с рубинами. Она улыбнулась моему отражению в зеркале, когда я подошла ближе. На ней было красное платье в пол без бретелек, с юбкой из легкой струящейся ткани, скорее всего из муслина. Оно отлично контрастировало с чернотой ее волос, выгодно подчеркивало ее загорелую и от природы слегка смуглую кожу, делало яркие акценты на нужных частях тела. Волосы ее были уложены максимально естественной волной.

– Мне стоило догадаться, что ты что-то задумала, – улыбаясь, проговорила подруга, – Шикарное платье, просто идеальное платье для того, чтобы мой брат смотрел только на тебя.

– А мой на тебя. Смею предположить, ты одела это платье не для глаз Карлоса. Ты не станешь оспаривать, что решила подразнить Никки.

– Могу я позволить себе маленькую шалость? В остальные дни пусть смотрит на своих девушек, но сегодня, в свой День Рождения, я хочу, чтобы он не видел никого, кроме меня. Разве многого я хочу? – именинница улыбнулась, а мне стало слегка грустно за нее. Разве должна она вот искать себя оправдание, когда все, чего она желает, внимания и восхищение любимого человека? Так не должно быть. Хулия заслуживает безраздельного внимания и любви, а не их остатков.

– Нет. Все ты правильно решила. Я бы на твоем месте поступила так же.

– И ты не скажешь, что я неправа? Не станешь осуждать меня?

– А зачем мне это делать? Я – твоя подруга, а не судья. Все, что я хочу, чтобы ты была счастлива. Как, с кем и когда – решать тебе. С Днем Рождения, Хулита, – я протянула ей одну из двух небольших коробочек и улыбнулась теплой ласковой улыбкой. В нашем мире сложно найти настоящих друзей, которым ничего от тебя по сути не нужно, они любят тебя, а не твой статус или твое богатство, поэтому за таких друзей нужно цепляться изо всех сил, что я и делаю.

– Спасибо, – Хулия терпением никогда собственно не отличалась. Она была слишком энергична и слишком эмоциональна, чтобы ждать. Я не удивилась, когда она тут же стала распаковывать подарок. Я надеялась, что ей понравится. Дело в том, что этот аромат, сейлен, невероятно редко встречается и стоит достаточно дорого. Его почти невозможно достать, но разве статус принцесс подразумевает собой только обязанности? В качестве компенсации он дает некие привилегии. Сейлен не имеет своего ярко выраженного аромата, но он способен качественно изменить любой другой и подчеркнуть все его особенности. Парфюмеры всего мира готовы выложить за него любые деньги. Необходимо всего две капли, чтобы изменить около 50 мл духов. Флакон в 200 мл, который держит Хулия в руках, продержится у нее несколько лет. Существует всего три источника, где его добывают, и один из них находится в Иллеа, – Бланка – ты чудо.

Хулия принялась обнимать меня, импульсивно реагируя на подарок. За один уже можно не переживать.

– Знаю, знаю, ты очень долго не могла его найти.

– Ты всегда знаешь, что мне нужно.

Я думала, что только мы с Хулией выглядим интригующе в цветовой гамме красное с черным, но стоило мне увидеть перед дверьми Приемного Зала поджидающих нас Анхеля и Никки, как я поняла, что ошиблась. Брат был одет в черный костюм, черную рубашку без галстука и бабочки, и только его запонки выделялись голубизной, чудным образом напоминая о его голубых глазах. Анхель же… Я подождала несколько секунд, прежде чем смогла сформировать мысль. Из уроков Сильвии я запомнила хорошо, что принцы не носят ярких костюмов, принцы не одеваю красные (!) классические костюмы и уж точно при этом не выглядят так ошеломляюще. Он оделся в тон сестре, что было очень мило, но он был прекрасен. Это было восхитительным, то, как он выглядел и то, как он смотрел на меня, словно видел перед собой что-то истинно прекрасное. Его глаза горели внутренним пламенем, а губы изогнулись во впечатленно-удивленной улыбке. Я смущенно и в то же время радостно улыбнулась в ответ, постаравшись при этом скрыть свой взгляд. Улыбка Анхеля от этого стала шире. Мы словно говорили с ним без слов. Раньше я видела, как нечто подобное делали Хулия и Ник, и мне казалось это очень сложным и оттого таким впечатляющим. На деле в этом нет ничего сверхъестественного, лишь простая магия взаимности.

– Выглядите завораживающе. Сомневаюсь, что кто-то сможет не заметить вас, – Анхель, не скрываясь от моего брата, подмигнул мне, и у меня вырвался смешок.

– Из-за контраста цветов?

– Нет. Из-за ваших нарядов и вас самих. Вашу руку, сеньорита, – стараясь соблюдать манеры, Анхель предложил мне взяться за изгиб его локтя, а я собиралась с радостью принять его предложение, как испанца остановил мой брат.

– Не так просто. Сначала хоть поприветствуем родителей, а потом можешь смело монополизировать внимание Бланки. Думаю, будет уместнее, если ты пойдешь со своей сестрой, а я со своей.

Ник был хитрым стратегом и подстроил все так, чтобы я с Хулией оказались посередине, а они по бокам.

– Что с тобой? Анхель ведь твой близкий друг, – спросила я брата, пока мы спускались по лестнице. Естественно, все обратили на нас свое внимание. Куда же без этого? Чего стоили одни близнецы в своих ярких красных нарядах. В их честь был устроен весь этот прием.

– Он мой друг, но ты моя сестра.

– И что?

– Я же вижу, как он на тебя смотрит. Я знаю этот взгляд, – серьезно говорит брат.

– Не потому ли, что сам смотришь так на его сестру? Знаешь, Никки, это не честно. Тебе значит можно, а ему нельзя? – он на это ничего не ответил, лишь продолжил спускаться.

– Не пойму, с чего это Ник решил поиграть в старшего брата, – прошептала я подруге, когда мы стали пробираться сквозь большую толпу гостей, каждый из которых постоянно нас останавливал, чтобы поздравить близнецов. Ник и Анхель оказались впереди, а вот мы с Хулией почти не сдвигались с места.

– Может потому, что он тебя любит? Он, как старший брат, считает себя обязанным оградить тебя от любой опасности, – только стоило нам отойти от одних поздравляющих, как нас остановили послы из Йордании. Они коло десяти минут передавали поздравления и приветствия своих суверенов и лишний раз напомнили о принце Жароме. Мы еле ушли от них. Правда Хулия не упустила возможности подколоть меня, рассуждая, какой женой принца я могла бы стать: пятой или, может, восьмой?

– Какой опасности?

– Он боится, что Анхель разобьет тебе сердце.

– Но Анхель ведь не сделает этого, не сможет, – мы увидели впереди наши семьи и поспешили к ним, так и оставив вопрос братской заботы открытым. Я все еще не понимала Ника.

Когда мы подошли к нашим семьям, то увидели наших матерей, оживленно беседующих с тетей Селестой, тетей Марли, тетей Мэй, Жаклин и Марианной. Рядом я заметила Маркуса, Марта и Шона. Наши отцы отсутствовали, как и Джеймисс с Луисом, которым было позволено присутствовать на приеме. Мама просто светилась от счастья, так на нее подействовало известие, что она носит под сердцем третьего сына. Она из нас старалась никого не выделять, каждый из нас был окружен ее заботой и любовью, и другой реакции я ожидать от нее не стала бы. Я помню, как родители вчера собрали всех нас и сообщили, что у нас будет брат. Я видела, как горели глаза отца, он словно никак не мог поверить своему счастью. Я видела такую реакцию у него и на Джеймиса и на близняшек. Когда родилась Марианна я не помню, так как сама еще была слишком мала.

– Мои дети, какие вы у меня красивые. Не могу поверить, что вам уже девятнадцать. Как же быстро выросли, – после посыпавшего шквала поздравлений от близких и друзей, в которых почти утонули виновники торжества, тетя Николетта повернулась ко мне, – На следующий их День Рождения у моих детей будут уже свои семьи. Хотя я обрету еще одну дочь, – испанская королева подмигнула мне, а я закатила глаза.

– Тетя Николетта, и Вы туда же, – о испанской королеве я всегда была невероятно высокого мнения. Не так уж много представителей королевских семей, которые не зазнались бы только потому, что по их венам течет королевская кровь. В целом, это никогда не было особой заслугой таких, как я, Ник, отец, семья тети Николетты и других. Мы родились таким. Все, что мы сделали для того, чтобы быть теми, кем мы есть и иметь все привилегии – просто родились в нужной семье. Другое дело – бабушка Эмберли и мама. Они прошли непростой путь, прежде чем подняться на вершину социальной лестницы. Вот поэтому тетя Николетта всегда повторяет нам с Хулией, что мы те, кто должен своими поступками доказать, что мы достойны быть теми, кем мы стали просто родившись. Она своим личным примером показала, что королева – это не просто самый высокий титул для женщины в обществе, но и тяжелый труд. При ее правлении Испания расцвела еще больше. Она была не просто супругой правящего короля, она была Королевой, ее обожал народ. И хотя я могла бы только мечтать о такой свекрови, это не значит, что я готова сейчас же идти под венец с ее сыном.

– Милая, я просто высказала свое желание видеть тебя своей невесткой. Надеюсь, у моего мальчика хватит ума добиться этого, но это не значит ровным счетом ничего. Если решите, что не подходите друг другу, так тому и быть, но, птичка, я не собираюсь не от кого скрывать, что хотела бы видеть женатым моего Анхеля на тебе, – тетя Николетта и получила свою репутацию эксцентричной королевы благодаря привычке говорить все открыто, не стесняясь. Хулия очень на нее похожа в этом, хотя и оказалась более скрытной.

– Я бы тоже хотела стать вашей невесткой, но я уверена, что брак – это слишком серьезный шаг, чтобы принимать поспешные решения.

– Конечно, милая. Мы будем рады любому твоему решению, – взгляд маминой подруги говорил, как раз о том, что она еще больше уверена в своих выводах, чем раньше. Может к этому ее подтолкнули мои слова?

– Мама, не смущай Бланкиту. Думаю, она вряд ли хочет в миллионный раз слушать о том, что ей пора замуж. С этим прекрасно справляются другие, – Анхель протянул мне бокал с красным вином и подмигнул, после того, как точно такой же вручил матери.

– Я и не думала смущать. Разве есть что-то плохое в том, что я хотела бы видеть дочь своей подруги своей невесткой?

– Я это слышал и тоже хотел бы этого, – улыбнулся Анхель, а я попыталась спрятать свое смущение за бокалом вина, – но решать Бланке.

– Конечно. Не обращайте внимание, мои дорогие, на старую женщину, – она рассмеялась своей шутке. В ней не было ничего от старой женщины, как раз женщина в расцвете сил, но мне очень нравилась ее естественность. Они с мамой никогда не прятали свой возраст за пластическими операциями, как это делали другие королевы.

– Мама, ты совсем не старая. Или тогда нас с Бланкой можно уже считать старыми девами, – Хулия приобняла меня и с шутливым ужасом посмотрела на свою маму. Я решила подыграть ей, сделав такое же выражение лица.

– Это вам обеим уж точно не грозит, каждая из вас вскоре выйдет замуж. Америка, ты только представь: через некоторое время мы станем бабушками, – шутя обратилась тетя Николетта к маме. Мама громко рассмеялась, поглаживая себя по большому животу.

– Пока я планирую стать матерью в очередной раз. Ты сама могла бы родить, если бы захотела. Не думаю, что Энрике стал бы возражать, – она лучезарно улыбнулась подруге и забавляясь посмотрела на нас.

– Мама! Я вовсе не хочу слышать, как так оказалось, что через два месяца у меня родиться еще один брат.

– Брат? У вас будет сын? – Удивилась мама Хулии, с радостью смотря на свою подругу.

– Да, Максон уговорил меня узнать пол ребенка. Малыш решил разбавить и так большое царство принцесс.

– Как он этого добился?

– У него есть свои методы, – хитро улыбнулась мама, и мне стало дурно. Я даже не стала думать об этих методах. Это же мои родители!

– Мама! Я не хочу этого слышать! – Все вокруг рассмеялись, хотя близнецам и Нику было так же неловко, как и мне.

– Хорошо, милая. Поговорим, когда замуж выйдешь.

– Сомневаюсь, что и тогда буду относится к таким разговорам спокойно.

– А я была бы рада сестре или брату, – отвлеченно заявила Хулия и подмигнула своей матери. Тетя Николетта рассмеялась, а я порадовалась, что разговор с меня перешел на другую тему. Я на короткое мгновение представила, что мои дети будут всего на несколько лет младше моего брата. Забавно, не так ли?

Разговор сначала перешел на моего будущего брата, а затем снова к близнецам, когда к разговору присоединились наши отцы. Я смотрела на дядю Энрике и впервые, казалось, заметила, что он был довольно-таки схож с сыном и дочерью. Сходство усиливали цвет волос и цвет глаз и у всех троих были обезоруживающие улыбки.

– Вот где мои разбойники? – дядя Энрике посмотрел на своих детей и улыбнулся. Никто бы никогда посмел сказать, что он не любит детей своих. Больше всех он любит близнецов (а кто их не любит?), а особенно свою маленькую принцессу. Она могла попросить у него хоть луну, и он бы ей ее подарил. Если у папы дочерей четверо, то у него она одна.

– Папа, мы давно уже выросли, – с улыбкой подметил средний сын короля.

– Да? Я и не заметил, – дядя Энрике, как и его дети, был горазд на шутки и проказы, и возраст ему никогда в этом не мешал. Он любил подшучивать над семьей и друзьями, которых у него было много. Стоит ли удивляться тогда характеру Анхеля?

– Может, ты не заметил, но нам уже девятнадцать.

– А я думал, что вы еще под ногами путаетесь.

– А Луис еще младенец?

– Конечно, – все дружно рассмеялись. Многие завидовали той идиллии, что часто царила в нашем окружении, и если уж на то пошло, я была рада родиться и расти в нем.

– Значит, возможно влюблена? – когда мы оказываемся в центре бального зала, окруженные танцующими, Анхель начинает вести меня в вальсе и наклонившись ближе, чем допускают правила приличия при исполнении этого танца, задает этот вопрос. Мне начинает казаться, что я ощущаю исходящее от него самодовольство. Эти слова я сказала Марту и сомневаюсь, что он их пересказал. Значит Анхель тоже был там, когда я это говорила.

– Возможно, – загадочно улыбаюсь я, не подтверждая и не опровергая его слов. Его правая рука как раз касается моей обнаженной спины и посылает по моему телу электрические импульсы и совсем неважно, что в Зале полно народу, сейчас, находясь в коконе его рук и в плену его синих глаз, мне кажется, что мы с ним совершенно одни. Нас видят наши семьи, послы многих стран и девушки из Отбора Ника, но это ведь неважно, когда эти синие озера смотрят на меня так, словно вокруг больше нет никого, правда ведь?

– Что мне сделать, чтобы это стало реальностью, а не возможностью? – продолжая ухмыляться спрашивает меня Анхель, но по глазам я вижу, что он предельно серьезен.

– Влюбится. Дать понять, что я могу рассчитывать на взаимность, что я для тебя больше, чем просто подруга, -договорив это, я слегка прикусываю губу. Ну почему, когда я просто хочу пофлиртовать с ним, он заставляет меня открыть свою душу и высказать мои надежды, страхи, чаяния? Сам при этом остается закрытой книгой.

– Хочешь узнать, как действуешь на меня, что заставляешь меня чувствовать одной своей улыбкой? – глубина его голоса завораживает и то, как он произносит эти слова… ааа, я готова согласится на что угодно. Ему лучше не знать этого. И все же я хотела получить ответы на вопросы, которые он сам же и озвучил. Чтобы не сказать лишнего, я просто кивнула, – Пошли.

Танец только закончился, и толпа смешался. Кто-то искал себе новую пару, а кто-то возвращался к своей компании, и только мы с Анхелем замерли посреди Зала.

– Нас хватятся. Пойдут пересуды, если мы исчезнем вместе.

– И что? Смелее, маленькая бестия. Все эти люди слишком заняты собой, чтобы следить за нами.

Я не знала, что запланировал Анхель, но без вопросов взялась за протянутую ладонь и последовала за ним. Пока все искали себе новых партнеров и начинали новый круг танца, темноволосый испанец вывел меня к французским окнам, ведущим на один из четырех балконом бального зала.

– Балкон? Анхель, что ты задумал?

– Не волнуйся, маленькая бестия. Нам просто нужно немного уединения, если нас увидят, ты не захочешь принимать все последствия.

– О чем ты? – спросила я, когда он открыл створку и пропустил меня вперед. Воздух был тут прохладным, и нас окутал таинственный полумрак. На Анджелес уже спустилась ночь и если бы не свет из зала, мы бы оказались в темноте.

– Не волнуйся, Бланка, я ничего тебе не сделаю. Ты хотела получить ответы и самое лучшее показать их, а не сказать.

– Но как ты? ... – я не успела договорить, как Анхель обрушил на мои губы свои в немом приказе повиноваться ему. Я бы могла возмутиться и оттолкнуть его, но какой в этом смысл? Я не хотела этого. Мое сердце забилось чаще, разум окутал туман и самостоятельно вряд ли я могла бы стоять. Я подумала, что, наверное, утону в его поцелуе, в том, как его руки бережно и нежно скользят по моей спине, но он прервал поцелуй. Немного отодвинувшись, он взял мою руку и прислонил к своей груди в области сердца.