Текст книги "Без права на ошибку (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 64 страниц)

Однако стоило ей отойти, внимание Николаса было перехвачено новым гостем, который направлялся в нашу сторону, поддерживая под руку нашу вдовствующую королеву Эмберли. Молодой человек уверенно шел вперед, словно уже зная дворец, как свой второй дом, подойдя к принцу, первой к своему внуку обратилась Эмберли:

– Николас, тебе следует лучше выполнять свои обязанности, чтобы гости не скучали, – с легким наставлением произнесла она. Николас наклонился к ней, целуя ее невесомым поцелуем в щеку.

– Конечно, бабушка, – отозвался он, – я лишь подошел к своим девушкам, ведь они также мои гостьи.

Но я то понимала, что его внимание частично было занято совсем другой личностью, хотя и пыталась не подавать виду, рассматривая все, что угодно. И подняла взгляд, только когда королева Эмберли изъявила желание отойти в более спокойную часть зала. Однако наткнулась на внимательно следящей за мной взгляд янтарно-золотых глаз, молодого человека, что был встречен мной нынешним вечером. На его лице появилась тень улыбки, я же лишь сглотнула и сделала побольше вдох. Николас заметив изменение в настроении госте перед собой, обернулся и тоже улыбнулся мне. Он еще улыбался? Ни что его не расстраивало, он был все таким же, ничуть не изменившимся. Могло ли мне показаться? Послышаться, присниться? И нет, я все же видела это все своими глазами. К сожалению…

– Итак, наконец-то мы встретились с нами, девушки, – ласково обращаясь к нам, произнес Николас. – Как у Вас дела? И все в унисон пропели, с радостными нотками в голосе, лишь я не могла сказать и слова, оставаясь под внимательным наблюдением другой пары глаз. Вся ситуация чем-то напоминала мне знакомство с Льюсом Спенсером, под личиной которого скрывался на самом деле Райтен Смит, давно погибший друг.

– Хочу Вас познакомить с моим давним другом, это Себастьян, второй сын Прусского герцога, – указав на брюнета с глазами цвета янтаря, представил нас Ник. – А это мои девушки, к сожалению, их осталось только шестеро, но они все мне очень дороги!

Семеро, Николас, семеро, и я знаю, кто эта седьмая девушка, также как и ты.…

– Очень приятно с Вами познакомится, дамы, – все тем же тихим, словно сладкий сироп, голосом произнес Себастьян. Он покосился на меня, и я больше не могла оторвать от него взгляда. Все замерли в каком-то подобие ожидания, словно не зная, что делать дальше.

 – Думаю, будет не вежливо игнорировать музыку оркестра, – наконец улыбнулся парень, указывая на несколько независимых пар, уже начавших кружиться под тихую музыку оркестра, создающий немного романтичную обстановку. Но только не в моей душе.

– Девушки, не составит ли кто-нибудь пару в танце мне и нашему гостю? – поддержал его Николас, все присели в глубоком книксене, отвечая глубокой взаимностью. Мой взгляд еще смотрел в пол, когда я увидела носы чьих-то ботинок, я так боялась поднять голову и увидеть перед собой Николаса, я просто не в силах смотреть в его глаза. Не осторожно взглянув из-под ресниц, я увидела перед собой сэра Себастьяна, Ник не сказал какой у него титул, только упомянул о титуле его отца. Но важно ли это? Сам же принц казалось был на секунду потерян и озадачен, подав руку рядом со мной стоящей Женевьеве.

Молодой человек повел меня в одновременно быстром и легком темпе, поддерживая и ведя в каждом из движений. В то время как я сама ощущала себя только что прибывшей во дворец, каждое движение не было отточенным или уверенным, мое тело просто поддавалось общему движению. В глазах напротив сквозила беспомощность, беспокойство, доброта и сожаление, пока мы кружились по всему залу в завораживающих душу танцах, мимо людей плотно стоявших в зале. Но как бы мы не кружились, насколько бы быстро не пролетали мимо меня лица гостей, мои мысли были только об одном. Ведь я видела их раньше вместе, они составляли великолепную пару, сочетались, как что-то единое целое, дополняя друг друга. Они оба были благородной королевской крови, и Принцесса Хулия была лучше меня и любой другой избранной в сто тысяч раз. Пришло время признать, что Тайни права, даже если вкладывала в это свой смысл, но этот мир действительно жесток – мир королевских интриг, тайн, он так легко ломает тебя, не оставляя после себя ничего.

Но не успели мои мысли до конца сформироваться, как раздались громкие крики со всех сторон зала, музыка оркестра смешивалась с ужасными звуками. Голова не сразу смогла сфокусироваться на происходящем, когда мы остановились, казалось народу стало в десять раз больше, кто-то в панике падал, наступал на свои платья, и в этот миг я услышала первый выстрел, пронесшийся по всему залу, как покрывало. На секунду кроме него ничего не было слышно и в следующую, все ринулись к дверям, стенам, в любое другое место, пытаясь спрятаться. Вокруг воцарился ужас.

Я оцепенела, замечая, что была такая не одна, кто-то тоже стоял посреди суетившейся толпы, не зная что делать. Недалеко от меня замерла королева Эмберли, она старалась сохранять спокойствие, но даже стоя просто рядом можно было заметить, как это шокировало ее. Словно возрождая давно забывшиеся картинки. Невысокий юноша поднял свой пистолет в вытянутой руке, слишком комично, не по-настоящему, словно это были обыкновенные стрельбища в тире: одна рука за спиной, а другая прямая, не способная дрогнуть. Все произошло в несколько секунд, я кинулась вперед, еще до того, как кто-то окликнул Ее Величество и она начала оборачиваться, а в следующий миг, раздался выстрел.

Один жалкий метр, именно на столько я успела оттолкнуть Королеву, десять жалких сантиметров, именно столько разлучило нас с пулей, выпущенной почти в спину Ее Величества. Пять секунд, в которые поменялось абсолютно все: только что я стояла – и вот моя нога начала скользить по паркету. Первой приземлилась моя пятая точка и рука чуть отставленная назад, проехавшаяся в чем-то скользком еще дальше. Я огляделась, поднимая ладонь к своему лицу – она была покрыта бордово-густой субстанцией. Кровь – подсказало подсознание. Слишком густая, чтобы быть настоящей, реальной, слишком неестественная, чтобы оказаться на полу бального зала королевского дворца.

Все это время я находилась в прострации, не слышала голоса, выстрелы, звон стекла, точнее все это доносилось поверхностно до моих ушей. Кто-то попытался поднять меня, подхватив под руки, но мне это не сильно помогло. Я вновь оказалась в грязи, нет это была кровь, и мое платье, руки и ноги непонятным образом было укутано в ней.

– Нам нужно идти, – говорил кто-то над моим ухом, – вставай же!

Во второй раз я поддалась силе молодого человека, тянувшего меня вверх, вырывавшего из этого кошмара. Им оказался сэр Себастьян, переплетя наши ладони, он протянул вторую руку Ее Величеству, уводя нас в другой конец зала. Я смогла наконец оглянуться, замечая, что выстрелы стали затихать, появилось больше гвардейцев дворца, но все равно было не ясно – что произошло и происходит. Не замечая дороги, которой мы следовали, я только поняла, что мы выбрались из когда-то светлого зала, направляясь коридорами в неизвестном направлении. Королева Эмберли отстала и я обернулась к ней:

– Ваше Величество, нам нужно идти! – Она не откликнулась, что-то на ощупь ища в стене перед ней. Себастьян успел пройти еще пар метров, выглядывая за угол, прежде чем обернуться к нам. – Что Вы делаете, нам нужно где-нибудь спрятаться?!

Себастьян подошел сначала ко мне, мы переглянулись, после чего он одними губами произнес: «Точно», присоединяясь к королеве.

– Вы уверены, что она здесь? – поинтересовался он.

– Такое не забывается, – впервые за все время произнесла Королева Эмберли, и с этой фразой часть стены отъехала, открывая площадку, с лестницей, которая спускалась вниз.

– Тайные проходы… – прошептала я, следуя за своими спутниками…

Мы плутали коридорами, то тут, то там раздавалось непонятное эхо возможных испуганных разговоров. Непонятно было только то, где находились эти люди: также среди потайных коридоров или это эхо страданий людей в бальном зале. В скором времени мы достигли огромного каменного зала, который, как мне показалось, был расположен на три уровня ниже подземного паркинга. Дуло холодом, отчего мы все зябко поёживались, однако главным нашим разочарованием стало то, что никого кроме нас в нем не было. Абсолютная тишина сопровождала наше здешнее присутствие, без возможности связаться с кем-то из вне, не указав на наше расположение.

Королева была совсем опустошена морально, несколько моих попыток разговорить ее увенчались провалом. И какого же было мое удивление, когда в очередной раз справиться о ее здоровье подошёл Себастьян, а не я, ибо через пару секунд, она впервые что-то ответила ему. Они тихо о чём-то переговаривались, пока я смотрела на все это со стороны.

Я отвернулась, наблюдая с тяжестью за огромными дверьми, что привели нас сюда. Там наверху осталось столько гостей, и только мы втроём были здесь – в неком коконе безопасности. Спаслись ли остальные Избранные? Сколько раненных? Я уверена, что такие были, учитывая количество крови на полу, и то как проскальзывали мои туфли, пока мы спешили на выход. Сколько человек больше не увидят этот мир?

Я вновь посмотрела на свой наряд. Из когда-то прекрасного, он стал жутким, напоминающий какую-то грязную мешанину. В попытке хоть немного оправить запутанное платье, я взглянула на свои руки, завороженно поднося ладони к лицу. Запекшаяся кровь, покрывала их неровными подтеками. Чья-то чужая кровь! С жутким остервенением я попыталась оттереть эти следы с помощью ткани платья, которое, понимала, пойдёт на помойку при любом раскладе. От следов все равно оставались бледные бордовые полосы, на глазах стали собираться обжигающие слезы бессилия.

Мне на плечи легли ладони, насильно разворачивая к себе. Влекомая этой силой, я уткнулась в тёплое плечо, стоящего рядом со мной Себастьяна. Я не обязана быть сильной, и я никогда не была храброй. И сейчас я позволила себе это.

Мы просидели в полной изоляции около часа, прежде чем услышали шаги и скрип открываемой двери, которую мы не решились закрывать на механизм, в надежде что кто-то ещё появится в этом зале. В начале зашло двое гвардейцев, вооружённые и готовые выстрелить в любой момент, но стоило им заметить нас, как оружие было опущено. Атака, природа которой пока не установлена, оказывается была предотвращена более получаса назад. Именно поэтому сейчас, сопровождаемые конвоем гвардейцев мы поднимались наверх, к свету. Наше появление в зале, симметричном тому, в которым состоялся приём, было встречено с лёгким воодушевлением, но с грустными улыбками на лицах. Что было вполне понятно, поиски людей продолжались, велись списки раненых, может даже и убитых. Дежурная медсестра выхватила меня, тут же преступая к осмотру на возможные ранения, убеждаясь через какое-то время, что кровь была не моей. Но эта пауза отдалила меня от сэра Себастьяна и Королевы Эмберли. Следом после медсестры о моем самочувствие справился Николас, задавая односложные вопросы и получая на них такие же односложные ответы. Краем уха, я услышала, что-то о шоке, но все равно пыталась рассмотреть людей, окружавших меня. Не находя только одного.

Отряды гвардейцев возвращались один за другим, иногда с кем-то, иногда одни, докладывая Королю Максону об обстановке во дворце и в каждом его крыле. Я сидела на одном из диванов, не очень далеко от королевской семьи, пытаясь понять, чего же не хватает во всем вокруг меня. Наконец-то с Новым докладом к королю подошёл сэр Вудворк, который как я знала был главой королевской стражи, сказав что-то совсем тихо и покачав при этом головой, отрицая какую-то деталь. Мои глаза следили за всем очень внимательно, пусть иногда мозг и замедлял всю активность, но я не могла не заметить, как Король переглянулся с Королевой обреченным взглядом. Королева Америка не издала не звука, но ее лицо исказилось маской жуткой муки, а губы постоянно повторяли одно и тоже слово, которое постепенно достигло моих ушей. И это было не слово – это было имя. Бланка.

Я обвела всех присутствующих в зале взглядом, понимая, что одной незаменимой и всегда готовой помочь принцессы не было. Той, в честь помолвки которой собралось столько людей – просто не было, ни ее улыбки, ни вечно рыже-огненного блеска ее волос, продуманных нарядов, голоса. Николас сидевший на корточках напротив Карины, в замедленной съёмке поднялся, проходя мимо нас, направляясь к своим родителям. Горькая, тяжёлая тишина опустилась на зал, погребя всех нас под горем и болью, неизвестностью произошедшего…

Во дворце царила тишина, никто не выходил из своих покоев, и нас настоятельно просили их не покидать. Однако мысли получившие постоянное место прописки в моей голове оживали в столь замкнутом пространстве, как моя комната. Я прекрасно помнила как взялась за медную ручку и повернула ее, прошла несколько метров по коридору второго этажа, а дальше все вновь как в тумане. Пока…не оказалась у дверей все той же комнаты, по ту сторону было тихо, в один миг распахнув двери я оказалась в музыкальной комнате. И если все мое мироощущение не заметило присутствие музыки, бегающей по ступеням и флигелям дворца, то войдя внутрь, я оказалась в ней не одна.

– Леди Ариадна, – бархатный голос собеседника означал, что меня заметили раньше и уже успели справиться с первичным удивлением.

– Сэр. – Сын Прусского герцога повернулась на крутящейся банкетке, опустившись в лёгком книксене, я не могла не заметить его улыбку. Она заканчивалась ямочками на щеках, скрытыми сейчас лёгкой щетиной, словно я его чем-то смешила.

– Просто Себастьян, – уточнил он, когда я поднялась из поклона.

– Как вы уже знаете – Ариадна.

С соглашающейся ухмылкой, он поднялся со своего места, обратившись вновь ко мне, используя его новое преимущество:

– Ты хотела помузицировать, Ариадна?

Я? Помузицировать? Поэтому в ответ я покачала головой, отрицая его предположение. Он вновь опустился на свое место, с какой-то особой манией задавая мне новый вопрос.

– Тогда с какой целью? – И тут же со смехом прервал любую мою попытку заговорить. – Веду себя как хозяин, хотя все наоборот.

– Ничего, я тоже здесь не хозяйка, – и как ему ответить, что привело меня сюда? Тяжелые стены неизвестности комнаты? Желание услышать ту же мелодию? – Несколько дней кто-то из оркестра дворца исполнял удивительную мелодию – легкую, но при этом глубокую…

Поделилась я, захваченная в плен его янтарными, яркими как само солнце, глазами. Они затуманились дымкой раздумья. Потом отошел обратно к инструменту, и его пальцы зависли над клавишами. Словно это была мелодия из моего сна, она казалась не такой глубокой, как в прошлый раз, но такой же волнующей, создаваемая лишь одной ладонью.

– Похожа? – поинтересовались у меня, и я смогла выдавить лишь жалкое подобие улыбки.

Я подошла ближе, позволяя ему сесть за инструмент, а сама же следила за тем, как пальцы его рук перебегали по клавишам, высвобождая из инструмента мелодию. И она успокаивала меня, напоминая тот голос, что я слышала пару дней назад в этой комнате. Пытаясь понять, неужели то пел он?!

– Как давно ты играешь? – поинтересовалась я, все ещё запинаясь на этом простом обращении на «ты». Ведь этот человек видел мое моральное падение, но не посчитал слабой, а потом помог спастись, когда меня охватил испуг и бездействие, а главное не только мне.

– Наверное, всю жизнь, – опуская руки с клавиш, ответил Себастьян.

Я провела кончиками пальцев по холодным пластинам, решаясь задать следующий вопрос:

– Это сложно? – Внутри я спорила стоит ли такое задавать или лучше спросить не надоедает ли делать одно и то же, но мой голос уже озвучил то, что озвучил. Себастьян проследил за мной внимательным взглядом, словно читая мои мысли, зная наперёд мои последующие вопросы.

– Тебя интересует другое, – он сделал вид, что не замечает мой взгляд, продолжая свою мысль. – Ты думаешь, не наскучит ли тебе изучать игру на фортепиано? А если не будет получатся есть ли в этом толк.

Возможно так оно и было, но я не озвучила это вслух.

– Ты знаешь почему я начал играть? – через несколько секунд спросил он.

– От неразделенной любви? – спросила я, заставляя его засмеяться то ли над собой, то ли над моими словами. Он пригласил меня жестом сесть рядом за инструмент, и я послушно исполнила этот молчаливый указ.

– Нет, но если ты закроешь глаза, то поймешь, – он положил свои ладони на мои руки, перед этим положив их на холодные клавиши, – когда музыка начинает играть, ты успокаиваешься, ты все отдаёшь мелодии, а значит перестаёшь думать о ненужных вещах.

Его ладони надавили сильнее, заставляя нажать на сами клавиши, издавая звук, но уж точно никак не мелодию. Его пальцы вели, стараясь перенести с одной клавиши на другую мои пальцы. Я открыла глаза, опуская руки с инструмента, понимая, что он не опускает взгляда с меня.

– Хватит так на меня смотреть, – произнесла я, даже не оборачиваясь. – Я же не теорема по геометрии.

– Нет, – гордо согласился он, продолжая изучать меня. – Ее я хотя бы могу решить.

На моих губах расцвела улыбка, ведь я точно была не сложнее задачи по геометрии. И я не понимала, как в компании почти незнакомца можно чувствовать себя столь легко, забыть про условности, про правила установленные во дворце со вчерашнего дня. Как вдруг…

В холе раздался шум, совершенно не естественный полупустым залам дворца. Даже в более радостные, наполненные жизнью дни, когда его наполняли все мы – все 35 девушек – была шумиха, связанная с незнанием дворца, неразберихой и простой суетой. Теперь же звуки наполнившие пространство за пределами музыкальной комнаты, напоминали больше с грохотом упавшие тяжёлые вещи или вешалки с платьями, или, что ещё хуже, падение человека. Перед глазами вновь замерцали картинки падающий тел в тронном зале, заставляя сердце сжаться, с трудом переправляя кровь. Себастьян казалось тоже насторожился от звука, намереваясь подойти к дверям комнаты, когда до моих ушей донёсся громкий крик, на грани с болью и слезами.

– Срочно, доктора!!! – Я могла делать его не видеть, но, в связи с проведённом временем, этот голос я услышала бы и узнала уже из тысячи.

Не понимая до конца, что происходит, я лишь заметила, как мои ноги сами рванули к двери, опережая любые протесты и советы об осторожности, стоящего рядом молодого человека. Распахнув одну из створок дверей, я выскочила в просторный хол, оглядевшись – я заметила его. Николаса опустившегося на колени, он удерживал на руках тело девушки, укачивая ту на руках, словно это могло помочь. Мой взгляд остановился на полурасстегнутой блузе, пропитавшейся кровью, в целом весь каменный пол был покрыт следами размазанной крови, создавая очередное жуткое зрелище. Казалось кровь в какой-то степени начала преследовать меня, и я не смогу больше никогда смыть ее с себя.

Нужно было подбежать, постараться помочь ему, но я замерла на месте, словно не живая копия меня с самой, так как голова работала на все 100%, но не отдавала никаких приказов к действиям. И дело было вовсе не в девушке, что сейчас истекала кровью, а точнее Хулии, и не в том, что по прям обнаженный Николас, удерживая ее на руках, старался плотнее прижать к ее плечу ткань, напоминающий сгусток крови. Ник посмотрел на меня:

– Найди докторов! Кого угодно, немедленно, пусть как можно быстрее придут в больничное крыло.

– Как я их найду? – выскочило из моих уст. – И что вообще произошло?!

– Все потом, Ариадна. Врачи должны быть с мамой и бабушкой.

Я кивнула на протяжении его указаний с десяток раз, пытаясь запомнить каждую мимолетную деталь, и наконец то вырваться из этого оцепенения, накрывшего меня. Развернувшись, я направилась в другую сторону, чтобы как можно быстрее подняться по ступеням лестницы. Руки как-то сами сплелись передо мной, ощущая холод, кровь не желала поступать и согреваться каждый уголок моего тела. Но мне нужно было добраться до третьего этажа, туда где располагались комнаты королевской семьи, и… И что Ариадна? Позвать врача, сказать, что инфанта Хулия по неизвестным тебе причинам истекает кровью на руках принца Николаса?! Я замерла на середине пути.

Развернулась вполоборота туда, откуда пришла, только что на моих глазах развернулось чёткое подтверждение тем секундным, замеченным мной, взглядам, жестам, а тем более словам и действиям, которые в тайне скрывали эти стены. Принц, который был связан обязательством с девушками, такими как я, любил и отдавал своё сердце другой. А самое главное в тот момент, когда его сестра пропала.

Но… запрокинув голову, я задалась вопросом, что это было? Что заставляло меня прокручивать в голове все эти мысли? Желать развернуться и направится в противоположную сторону. Неужели возможно проснувшаяся в груди ревность сможет меня заставить сделать ужасную вещь? Поперёк горла встал комок от возможности существования во мне таких мыслей. Облокотившись на перила, я постаралась взять себя в руки, направляясь вперёд по предыдущему маршруту.

В начале коридора, где как я знала и находились королевские покои стояла усиленная охрана. Около восьми гвардейцев вооруженные до зубов вдоль всей протяженности. И стоило мне подойти, как двое стражников тут же преградили мне путь.

– Мне нужен врач, – замерев перед ними, проговорила я, – это просьба принца Николаса.

Добавила я в конце, от чего двое гвардейцев переглянулись между собой. Один из них на секунду задумался, пытаясь похоже сформулировать достаточную для отказа мне фразу.

– Леди, – откашлявшись, – все медсестры заняты, а главврач дворца находится рядом с королевой.

– Но принц Николас…

– Принц Николас в своих покоях, и никуда оттуда не выходил, леди, – отозвался его помощник. – Возвращайтесь к себе в комнату, и не покидайте ее без постановления о снятии чрезвычайного режима!

Пока они тут стоят, думая, что я играю в какие-то игры, в то время как они охраняют жизни всех членов королевской семьи, но вспомнив о Бланке, я поправилась, почти о всех. Николас умудрился покинуть свои покои, и к тому же не он один, если уж говорить об истекающей кровью инфанте Хулии. А самое главное, что секунды уплывающие и отнимающие ее жизнь, сейчас находились в моих руках, от моей медлительности, зависит сразу несколько жизней. Хулии, как раненой, Николаса, который может потерять ещё одного родного человека, Анхеля, который может лишиться сестры, как и его родители, а также моя жизнь и судьба оставшихся Избранных, ведь с потерей несостоявшейся участницы Отбора, мы теряем принца, за сердце которого приехали бороться. За то сердце, которое никогда и никому из нас не принадлежало.

Пока вся эта запутанная цепочка мыслей проносилась у меня в голове, я согласно кивнула гвардейцам, делая первые шаги к отступлению. Заставляя их также уверовать в мою послушность, они вновь заняли свои посты по обе стороны коридора, в середине оставляя место для быстрого, рискованного пробега. И я им воспользовалась. Неожиданно для них кинувшись вперёд, оставляя их чуть позади, но суматоха, не осталась не замечена остальными гвардейцами, тут же преградившими мне путь.

Мои запястья были захвачены с двух сторон, без возможности вырваться, единственным шансом было вновь сказать то, зачем я пришла.

– Мне нужен врач, – мой голос сам сорвался почти на крик, уносясь в глубь пустующего коридора, – Вы не понимаете, там человек ранен, ему нужна помощь!

Одна из дверей открылась, но я не видела, кто из неё собирается выходить, однако рискнула:

– Инфанта Хулия ранена!

Моим глазам предстала следующая картина, в считанные секунды ко мне направился брат Амалии Вудворк, также в форме гвардейца дворца. Он, вышедший из той самой комнаты, казалось был готов мне поверить сразу же. Стражники немного расступились перед ним, когда он с напряжением в глазах строго у меня спросил, положив одну ладонь на плечо.

– Ты уверена? – Я лишь кивнула головой, не уверенная, что смогу что-либо ещё произнести. – Откуда эта информация?

– Принц Николас, он на втором этаже вместе с инфантой, именно он просил меня позвать на помощь. – Его взгляд был не читаем, пока я отвечала на поставленный вопрос. После чего вперёд вышел стражник, остановивший меня до этого вначале коридора.

– Сэр, девушка была нами осведомлена, что Его Высочество не покидал покоев и…

– Тогда ты мне прямо сейчас сможешь ответить, почему ни его, ни инфанты Хулии нет в их покоях, и те абсолютно пусты? – Без лишних пререканий прервал Шон Вудворк стражника. – Вызовите врача, но постарайтесь не говорить при этом, что у нас во дворце есть пациент с огнестрельным ранением и тем более, что это инфанта.

Быстро раздавая указания, приступил Вудворк, и в его голосе точно слышалась сила и власть в этот миг. После чего он вновь посмотрел на меня:

– Ты можешь идти… – Его прервали шаги по коридору, когда двери одной из комнат открылись, и оттуда вышла врач. – Миссис Лайтон, – уже обращаясь к ней, максимально понизив голос, – у нас ЧП, ранена инфанта, пока при неизвестных обстоятельствах.

Лицо женщины исказилось от боли, при упоминании личности, которая находилась в опасности. Но уже через пару секунд она взяла себя в руки, приказав отвести ее к месту для оказания помощи. Шон потеснился, пропуская меня вперёд, как бы прося показать дорогу.

– Но мне нужно найти Анхеля, принц Николас просто меня передать ему информацию.

Кивнув мне мимоходом, я было уже думала, что меня прослушали, он махнул в направлении все того же светловолосого стражника:

– Ты, найди Анхеля Монтеро, не говори, что произошло, но заставь немедленно прийти к больничному крылу, – и сделав уже несколько шагов вперёд развернулся, добавив. – Любыми способами, даже если придётся силком или на плечах!

Наши шаги отражались громкими раскатами, пока мы спускались, но стоило завернуть за угол, как нам предстала почти не изменившаяся картина. Лишь крови на плитках пола стало больше, где-то уже превратившись просто в засохшее пятно. Николас максимально низко наклонился к лицо инфанты на его коленях, словно пытаясь передать своё тепло ей. И отодвинулся, лишь в тот момент, когда мы оказались в секунде от них.

– Ох, Ваше Высочество, – тут же опустившись на колени, миссис Лайтон перехватила кулёк ткани, пропитанный кровью у Николаса.

– Миледи срочно нужно перенести в мед.крыло. Сэр Вудворк, – обращаясь к Шону, оставшемуся стоять рядом со мной, – помогите перенести.

– Нет, – впервые в присутствии всех нас заговорил Николас. – Я сам отнесу!

Быстро поднимаясь со своей ношей на ноги, словно и не замечая никакого веса. Конечно же, он сам ее отнесёт, теперь, когда тайна была открыта для меня, а пелена спала, я знала, что за этим стоит нечто большее… совершенно безумное, но максимально сильное…

Наши взгляды пересеклись, когда он проходил по коридору. В его голубых океанах плескалась настоящая стихия беспокойства, не желающая переставать бушевать. Его голова чуть склонилась, как бы давая мне знать, что он благодарен за то, что я сделала. Понимал бы он, как на самом деле я хотела уйти, не выполнить поручение, и как теперь я вижу его – абсолютно, насквозь. И что единственное, приказавшее мне двигаться вверх по лестнице полчаса назад – было ужасно, просто по настоящему ужасно, глупое сердце, орган, который бился на какой-то нереальной частоте…

====== Глава 17. Бланка ======

Комментарий к Глава 17. Бланка Всем доброго времени суток!)

Очень рада тем, кто еще заглядывает на страницы нашего фанфика в ожидании продолжения. И вот оно. Глава переписывалась пару раз, надеюсь вышла в этот раз интересной.

Всем приятного времяпровождения. Жду выживших читателей и новоприбывших (если вы еще с нами) внизу под главой с комментариями.

Весь путь я проспала. Спать мне не хотелось, но каждый раз мне давали выпить, очевидно, снотворное, после чего я сразу же засыпала. Я не могла сказать, насколько далеко оказалась от дворца или от Анджелеса, когда наконец мне позволили бодрствовать, единственное, что я могла увидеть, выглянув в окно, что этот дом был окружении деревьев и сейчас был день – приблизительно за полдень. Меня уложили в три раза меньшую комнату, чем моя во дворце. Она выглядела значительно проще, без изыска, но при желании её можно назвать уютно. Если только возникнет желание искать что-то позитивное в моем положении.

Мебели было не слишком то и много: кровать, прикроватные тумбочки, комод, трюмо да стол со стульями и небольшая софа. Никто не входил в мою комнату, пока я осматривалась. Чтобы как-то убить время, я делала вид, что мне и правда интересны единственная картина стене, цветочный узор панелей и преломление света на хлопковых шторах, но и это помогало не очень. Я села на кровать все еще в своём помолвночном платье. Да, парча совсем не шла той обстановке, в которой я была. Я слишком выделялась не только богатством одежды – украшения вполне ожидаемо исчезли (хорошо хоть это были подарки Джорждана, а не фамильные украшения или подарки семьи), но и цветом волос, совсем не вписываясь в общее убранство комнаты. Меня вообще не должно тут быть.

Как я тут оказалась? Несмотря на продолжительный сон, я прекрасно помнила все произошедшее, начиная с танца с Анхелем, заканчивая тем, как я обменяла себя на Ариэль. Сейчас мне не кажется это особо умным поступком, нужно было придумать что-то умнее, чем самой броситься к похитителям, и все же я не жалела. Возможно, если бы задуматься, можно было бы найти выход получше, но у меня не было на это времени, а значит, приходилось довольствоваться тем, что Ри в безопасности. А я… как-то найду выход, да и семья не оставит меня.

Моя помолвка сорвалась – не скажу, что сильно расстроилась, скорее разозлилась. Я столько усилий потратила на то, чтобы не собраться и не отступить, не отказаться от помолвки и все пошло прахом. Смогу ли я так снова сделать? Стать той, кто с уверенность, глядя в глаза Анхеля скажет «да» другому человеку. Если бы его только не было, если бы он просто наблюдал, а не пытался переубедить меня, но нет же, Анхель так легко не сдается. Получится ли у меня снова довести с кем-то другим все до помолвки, особенно если моя честь будет запятнана этим похищение? Смогу ли снова обмануть себя?! Ведь что бы я ни делала, это не уменьшает того, что я как сумасшедшая люблю Анхеля.

Неожиданно в почти полнейшей тишине раздался стук каблуков, сообщая, что кто-то идёт, а я не знала бояться мне этого или встречать похитителя с облегчением. Может, я узнаю, что мне уготовано, но, когда дверь открылась, передо мной появилась девушка: выше сантиметров на 10, длинные русые волосы и самоуверенный взгляд.