Текст книги "Без права на ошибку (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 64 страниц)

– Ваше Высочество, – ухмыльнулась она, не издеваясь, но показывая весь каламбур того, какой лишней я в этой комнате казалась. – Я принесла обед и платье. Это слишком дорогое и не удобное, как мне кажется.

– Я не голодная, и платье мне не нужно, это хоть и неудобное, но оно мое, – отвернулась я от девушки. Я не хотела видеть ни лица, ни слышать голоса, которые замешаны во всем этом. Я отказывалась признавать, что всё должно так произойти, что никто не пойдет за меня, никто не освободил меня. Да, это казалось невозможным, особенно, когда я сама не имела представления где оказалась, но надежда умирает последней.

– Как хочешь, – безразлично ответила девушка, и послышался шум: звон и шорох и звук закрывающейся двери.

Уже потом обернувшись, я увидела, что девушка оставила поднос с принесённой едой на столе и платье повесила на стул. При виде еды заурчал желудок, но я заставила себя отвернуться. Не стоит идти на поводу у людей, решившихся напасть на дворец и похитить одну из принцесс. Сначала я и правда думала, что Ри они взяли случайно, но в саду один из похитителей признался, что им нужна была я, а не кто-то другой из нас. Возможно, если бы получилось похитить Ника, это понравилось бы им куда больше, но увы и ах, Ник оказался не таким легкодоступным, как я: я же сама бросилась им в руки, даже не пришлось стараться.

Прошло ещё несколько бесполезно проведенных часов, в течение которых ко мне никто не приходил. Голод стал сильнее и сохранять невозмутимость, и лелеять гордость стало куда сложнее. Сначала я взяла кусочек хлеба с подноса, затем ещё один и еще. Хлеб быстро закончился, его было всего лишь несколько ломтиков, но он так быстро закончился, что я и не наелась. Пришла очередь сыра. Когда я взяла второй кусочек, в дверь постучали, я быстро схватила еще несколько кусочков и спрятала их под подушкой, а потом отошла подальше от подноса. Пришла та же девушка, ничего не сказала, просто хмыкнула и забрала поднос.

Так прошло три дня. Ко мне приходила одна и та же девушка, приносила еду и снова уходила, оставляя меня наедине с моими мыслями, которых неожиданно стало слишком много, и они были подобно раскатам грома почти в гробовой тишине.

Только закрылась дверь за девушкой, я легла на кровать и тупо смотрела в потолок. Как сейчас моя семья?

Как мои родные? У бабушки ведь давление, как бы ей не стало только хуже. А мама? У нее очень опасный срок для таких волнений. Не станет ли это катастрофой для моего нерожденного брата? Я не хотела быть тем, кто станет причиной смерти. Наоборот мечтала, чтобы все обошлось, но я совсем не представляла, что должна чувствовать сейчас мама.

Я думала и о папе с Ником. Они должно быть слишком подавлены и ищут меня не покладая рук, но найти не могут, иначе были бы уже здесь.

– Кто вы такие и что хотите от меня и моей семьи? – спрашивала я каждый раз, но и это ни чем особо не помогло мне.

– Кто вы? – спросила я, когда ко мне наконец пришёл человек, который меня и похитил. По крайней мере, мне казалось, что это он. Телосложение было очень похожим, а лица я по-прежнему не видела. В вечер похищения было темно в саду, да и лицо было скрыто просторным капюшоном, а сейчас он продолжал оставаться в неосвященной части комнаты, в удобном ему полумраке.

– Что ты знаешь о своём дедушке, девочка? – спокойно ответил вопросом на вопрос похититель. Какое отношение ко всему мог иметь человек, которого я никогда не видела. По документам, скупым рассказам родителей и папины исполосованной спине, человеком мой дедушка был прискорбным.

– А что я должна знать? – ответила я вопросом на вопрос. Сколько бы я о нем не знала, я была уверена, что этого все равно было мало. Парень рядом со мной ударил меня плетью, а мой скрытый в тени собеседник рассмеялся, его смех стал громче, когда мои руки потянулись к ушибленному боку.

– В тебе больше огня, чем я подозревал. Явно не от слабка Максона, – все ещё смеялся похититель, и что-то в его смехе и голосе казалось мне знакомым, это чувство было и раньше, но я все ещё не могла понять почему.

– Мой отец – не слабак, – возмутилась я. Папа для всех нас был всегда примером и никогда не был слабаком. В противном случае он бы не смог подавить восстание, упразднить касты и порядки, царящие при моем дедушке. Он бы не поднял народ с колен и не поднял страну на новый уровень развития. И снова удар хлыстом.

– Ты слишком бойкая для принцессы, – задумчиво сказал незнакомец. – Почему тебя никто не научил покорности? Куда смотрели твои родители?

– Мои родители растили сильной личностью, а не безвольной куклой, – спокойно ответила я, и получила следующий удар плетью. Тело горело при каждом её соприкосновении с кожей. Я понимала, что должна была молчать или отвечать так, как бы это понравилось незнакомцу, но беда была в том, что я не могла сдержать свой язык, и говорила первое, что пришло в голову.

– Если бы я был твоим отцом, ты бы не была такой дерзкой, а знала бы своё место, – как бы я не пыталась рассмотреть, меняя ракурс обзора, я не смогла увидеть лица собеседника, и это меня раздражало. Кем он был и чего от меня и от моей семьи хотел?

– И прекрасно, что вы – не мой отец, – да я бы повесилась, имея родителя, который с лёгкостью и удовольствием наблюдал как бьют девушку, к тому же принцессу. – Чего вы хотите?

– Неправильный вопрос, – ответил голос, и снова удар, и снова спина. Он нарочно бил туда, где не будет видно, Лучше бы ты спросила, что ты сделала, чтобы получить все это.

– И что же я сделала?

– Родилась.

Я попыталась понять, чем заслужила все это. Все, что я сделала плохого за последнее время: согласилась на помолвку с Джорданом. И не столь важно, что таким образом я сделала хуже себе, важно, что я сделала больно Анхелю.

Пробыв здесь достаточно времени, я пришла к пониманию, что помолвка с Джорданом была плохой идеей. Я никогда не любила его и уж точно никогда не была бы с ним счастлива зная, что совсем недалеко живет человек, которому я могла простить абсолютно все.

Даже сейчас я уже не так злилась на него и могла бы принять его слова за правду. Я не редко думала о том, как мы вообще пришли к той ситуации, в которой оказались.

Мы были близки в детстве, стали еще ближе после его возвращения. И как нас развело в разные стороны появление его бывшей? Меня свела с ума ревность, но правда состояла в том, что он не искал с ней встреч, не был рад ее появлению и все то время, пока я игнорировала его, пытался примириться со мной, а не объясниться с ней.

Даже поцелуй… был ли он тем, что я видела тем, что я приняла за правду? Или я вспылила и придумала того, чего не было? Могла ли она его поцеловать? Ведь вполне очевидно, что она приехала за ним. Очевидно, в ее интересах было рассорить нас и развести нас в разные стороны. Я хотела снова увидеть его, поговорить, выслушать его и услышать. Ведь у него должны быть объяснения. Хоть какие-то. Я хотела все исправить, все вернуть как было.

Смотря ночью из окна на звезды, я просила только одного – снова оказаться дома с семьей и близкими. Остальное казалось таким неважным и ничего не стоящим, но и это удовольствие у меня забрали. Меня увели в подвальное помещение, где не было ничего, кроме странного тюфяка на полу и кособокого стул.

Я не успела опомниться, как меня закрыли в этой комнате на замок. Кроме противостояния и того, что я не сдавалась и не поддавалась похитителю, я не делала ничего, чем заслужила бы такое обращение с собой. Я так и не узнала, что он хотел от меня и моей семьи, кто он такой и причем здесь дедушка, которого я не знала, и имела к нему отношение лишь родственной связью, которой я никогда не гордилась. Мне ничего не стали объяснять, просто отобрали то немногое, что было, и я по-прежнему никак на это не реагировала.

За мной пришли, как и позавчера, ровно в полночь. Странно, что похититель выбрал именно это время, будто ему нравилось устраивать изуверства под покровом ночи, будто так никто ничего не узнает, но если я когда-нибудь выберусь отсюда, он заплатит за все.

– Почему Вы так ненавидите меня? – я снова сидела с завязанными руками за спиной и ногами привязанными к ножкам стула. В очередной раз похититель смотрел, как его люди бьют меня и не говорил ничего, абсолютно ничего, получая садистское удовольствие от этого зрелища. Я повторяла вопрос раз за разом, снова и снова, и уже и не надеялась получить ответ, но мужчина в капюшоне нарушил тишину вместо того, чтобы приказать своим людям бить сильнее ответил.

– Я не ненавижу тебя, – спокойно будто мы сидели и пили чай, а он вовсе не наблюдал за издевательствами. – Сама ты мне безразлична.

– Почему тогда?

– Потому, что ты – дочь своего отца, а он сын своего.

– Разве это причина, – хмыкнула я, пусть и было больно из-за разбитой губы, – Разве похищают и бьют за то, что от нас не зависит?

– Верно. Но мне достаточно того, что ты внучка покойного короля. Он бы гордился тобой, такая красивая и чистая, может и полюбил бы. Именно поэтом ты здесь. Ты самая любимая и желанная принцесса Иллеа, драгоценность Максона. Именно через тебя я могу лучше всего отомстить.

– За что отомстить?

– Хочешь расскажу историю? – спроси похититель, но как я подозревала, в ответе он не нуждался.

– Была страна, которой правила королевская семья, и когда пришло время наследнику супругу, король собрал тридцать пять девушек во дворце, – эта история была мне хорошо знакома. Эта традиция продолжалась долгое время и не закончится ни на Нике, ни на его сыне. В целом она была красивой сказкой, но я чувствовала подвох. Заранее насторожившись, я стала слушать, радуясь хотя бы тому, что меня перестали бить.

– Одной из них была легкомысленная Тея из Атланты. Она была слишком глупой, чтобы, поддавшись честолюбивым мечтам и обаянию принца, спать с ним. Ее устраивало все, и она думала, что это только увеличит ее шансы на победу, но, как оказалось, ее сказка закончилась, как только об этом узнала королева. Она выгнала Тею, которая к своей глупости успела забеременеть, – похититель говорил слишком правильно, как для мошенника, хорошо поставленная речь, манера говорить… Кем он был? – Печальная история? Что думаешь сделал принц, когда узнал о ее положении? Сначала прислал письмо и деньги на аборт, а когда она этого не сделала, начал преследование. Бедняжке пришлось бежать в другую страну.

– Ребенок – Вы? – спросила я, еще до того, как мужчина откинул капюшон и показался мне.

Четко прослеживалось сходство между этим человеком и дедушкой, и даже папой. Он говорил правду, рассказал свою историю и, кроме того, и правда был бастардом предыдущего короля, но поразительнее этого было другое – как он невероятно напоминал нашего дворцового учителя танцев – Гиацинта. – Гиацинт – Ваш сын?

– А ты сообразительная, племянница, – сладкая улыбочка и обращение ударили словно пощечина, и, прежде, чем я переварила полученные ответы, меня увели обратно.

Последующие дни «дядя» не появлялся, но это не мешало его людям издеваться надо мной. Принятие всей истории оказалось непростым делом, но наконец в голове что-то начало проясняться.

Этот мужчина был зол на мою семью за то, что оказался ненужным ребенком. Так как дедушка был мертв, этот человек решил мстить сводному брату – законному сыну. И все же. Оказалось принять это было легче, чем предательство Гиацинта. Он знал кто мы, кто он и позволил своему отцу напасть на дворец. Он не стоил и капли того доверия, которое мы ему оказали. Похититель объявился спустя только три дня, чем-то очень и очень довольный. Я не знала чем, но предположить было не так уж и сложно, если вспомнить, как он ненавидит моего отца. Эта новость могла быть только о них.

– У меня для тебя есть новость, – радостно произнес этот человек, а я внутренне сжалась ожидая плохую весть из дома. – У королевы были тяжёлые роды, и сейчас она и новорожденный принц борются за жизнь.

Мама и маленький брат были сейчас в опасности из-за этого чудовища, только потому, что он был ущербным, он вымещал свою злость на других, тех, у кого была нормальная судьба. Никто не виноват в том, кем он родился и кем вырос, возможно, кроме дедушки, с которого тот не мог спросить. Но сейчас Эта особо стояла и получала несказанное удовольствие. Все, что она могла: радоваться когда другим плохо и унижать слабых.

– Вы трус, Вы только то и можете, что запугивать меня, бить, оскорблять. Это не особенная месть, Вы просто боитесь противостоять папе открыто. Ведь все, что у Вас есть – сомнительное родство со Скривами, – я прекрасно понимала, что мне лучше помалкивать, не подорвать масла в огонь, но я устала быть жертвой и покорно ждать, пока меня освободят, с меня достаточно издевательство. Я и хотела бы промолчать, но уже не могла. – Мой отец – законный наследник, а Вы всего лишь ублюдок.

– Ты хочешь настоящей мести? – с вкрадчивой и холодной угрозой поинтересовался, а когда рявкнул на своих людей, меня одолел ужас. На что, черт возьми, я только что подписалась? – Все вон. Пора научить нашу принцессу послушанию.

Все быстро ретировались, а я внутренне сдалась, ожидая ударов, но все было куда хуже, гораздо ужаснее. Он швырнул меня к столу и задрал на мне юбку. Не смотря на резкую боль от удара, я старалась оттолкнуть его от себя, но какой толк был с моих попыток? Я была маленькой и слабой, к тому же со связанными руками, а он здоровым и сильным мужланом.

– Да, моя мать – шлюха, вы все шлюхи. Она, ты, твоя мать и бабушка, нет никакой разницы, я сейчас тебе это покажу на твоем примере, – он расстегнул молнию на своих брюках и потянулся к тому, что скрывал за ними, я решила воспользоваться моментом и ударила его в пах, он скрючился от боли и на короткое время перестал меня держать. Я не помня себя от радости кинулась к двери, но он слишком быстро меня догнал.

– Сука, – прошипел он, и, схватив за волосы, резко рванул на себя, обслюнявив меня своим противным ртом, а затем швырнул обратно к столу. Бок ныл от двойного удара о жесткую поверхность тяжелого стола, и кожа головы пекла от такого насилия, но охвативший меня ужас был сильнее. Я не была настолько глупой, чтобы не догадаться, что меня ждет и пока могла, я пыталась бороться.

– Ты думаешь ты лучше нее? Ты такая же. Уверена, ты уже давно отдалась тому испанцу. Ради материального благополучия и красивого личика вы готовы на все, – довольно прокаркал дядюшка. – Ты слишком много о себе думаешь, но пора тебе кто ты на самом деле. Думаешь после этого испанский принц захочет тебя? Никому не нужна женщина, которую имел другой мужчина.

Я пыталась, что-то сделать, но что мне было делать против бугая в два раза больше меня и тяжелее. Бой был заведомо проиграшный. Поняв это, я смирилась со своей участью, мне не было от кого ждать спасения, а собственных сил у меня и не было. Все, что мне оставалось: терпеть боль, и не кричать, не показывать, что я тону в океане боли, чтобы не доставлять ему еще больше удовольствия, а так хотелось. Хотелось хотя бы потерять сознание и не чувствовать ничего, но как назло разум мення не покидал, заставляя заживо гореть в аду снова и снова.

Хулия

4 дня назад

Утро. Кабинет Николаса.

Когда я вошла в кабинет Ника, который из такого превратился в штаб-квартиру поисковой операции пропавшей принцессы. Он бросил все силы на поиски Бланкиты, но этого было недостаточно. Что бы он не делал – результата не было. С каждым днем все теряли надежду, даже самый оптимистичные Луис и Джеймисс повесили носы. Всем не хватало Бланки. Не только тем, для кого оно была важной частью жизни, но и тем, что был просто с ней знаком. Даже девушки Ника предлагали помощь, чем могли: Женевьева использовала свои связи, подключив знакомого сыщика к поискам Бланкиты, Юник пустила в ход опрос по людям ее общины не слышал ли кто-то что-то подозрительное или не видел девушку, подходящую под описание Бланки, Ариадна выбивалась из сил, ухаживая за близняшками Ариэль и Николь, и развлекая королеву, отвлекая ее от грустных мыслей…

Чтобы мы не делали, все было напрасно. Но был тот, кто страдал больше остальных, исключая родителей, тот, кто успел ее слишком сильно полюбить и казнил теперь во всем только себя одного, и именно он стоял сейчас возле карты Анджелеса и его пригородов. Как только стих шум и все поняли, что Бланки не хватает, отец Амалии дал указания городским стражникам и страже окрестных городов проверять все дороги. Похититель сейчас явно в пределах штата и залег на дно.

– Мы делаем слишком мало, – стукнул по столу Анхель, распалившись так, что мог бы убить кого-то одним взглядом, будь это только возможно. Он стал почти приведением, контролирующим все, разрабатывающим новые идеи, планы, но ничего не помогало, и от этого ему становилось только хуже. – Я чувствую, она близко, совсем близко, а мы просто не замечаем этого.

– Ты спал? – я подошла и потрогала его лоб, убеждаясь, что он хотя бы не заболел, он выглядел совсем уж плохо, как приведение. – Ты должен отдохнуть. Ты Ей ни чем не поможешь, если выбьешься из сил.

– Я должен что-то сделать, что-то большее, гораздо большее, – убежденно ответил Анхель, будто не услышав меня.

– Отдохни, ладно, прошу тебя, – я потянулась к одной метке на карте и пошатнулась. Такое не редко случалось в последнее время. Рана еще не затянулась, и соблюдай я постельный режим, давно поправилась бы, но я не могла быть в стороне от поисков и делала все, что могла, а когда должна была отдыхать, смотрела в потолок и думала о том, как сейчас подруга и что с ней. Даже эту ночь я почти не спала. – Если не ради нее, то хотя бы ради меня.

– Хорошо, – согласился он, но у него определенно было условие, я поняла по его взгляду.

Бланка

Я смутно воспринимала происходящее вокруг меня. Если Анхель был тут, мне это скорее всего привидилось. Он не мог быть здесь, не мог драться с этим подобием на человека, как бы мне не хотелось, а причиной того, что этот человек слез с меня было лишь то, что он получил свое.

Я видела то, что мне очень хотелось видеть: как человек, подобный бастарду предыдущего короля (я даже в мыслях не могла назвать его дядей), получил по заслугам, как кто-то отплатил ему за причиненную мне боль, но нужно быть реалистами, Анхель если и хотел мне помочь, не знал где я и какие ужасные вещи со мной происходят, но помечтать, что это именно он, что его черные волосы мелькают справа от меня, и мне правда слышаться звуки борьбы.

– Бланка, – услышала я совсем рядом такой родной голос. – Как хорошо, что моя, – фантазия разговаривает, да с такой нежностью будто я не растоптала все хорошее, что между нами было. – Бланка, ты меня слышишь?

– Конечно слышу, – улыбнулась я. Мое видение приподняло меня, и я смогла прикоснуться к его лицу. – Прости меня. Я должна была тебя выслушать, поверить тебе.

– Окажемся в безопасности и тогда обсудим все, что мы оба наделали, но сейчас нам нужно убираться отсюда. Я вырубил их, но ненадолго.

– Как было бы хорошо, если бы это было бы правдой, – я пыталась, а этом видении прильнуть ближе к Анхелю, вдохнуть его запах, чтобы он остался со мной, когда это блаженное не восприятие действительности покинет меня.

– Я и так здесь, – растерянно ответил Анхель, будто не ожидал от меня такого недоверия.

В следующий раз, когда я открыла глаза и увидела над собой ясное небо листву деревьев почти сплетенную вместе будто венок. Тело ныло и было будто не моим. Здесь было красиво, но определенно не так, как должно быть. Точнее лишь меня не должно быть здесь. Я должна сейчас и дальше находится в подвале этого мерзкого дома, ожидая новой пытки. Я закрыла глаза, но открыв снова я увидела что ничего не изменилось. Я была в лесу и, пропустив между пальцами листву, я лишний раз убедилась в этом.

– Ты проснулась? – услышала я над собой голос Анхеля. Он мне все ещё сниться? Это должно быть и правда новый сон. Я поднялась и только, а в процессе поняла, что в уже ненавистном платье для помолвки, которое я оставляла в комнате с окнами и звёздами. Как оно снова оказалось на мне?

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, когда он подошёл и сел рядом на траву.

– Я пришел за тобой, – улыбнулся Анхель, а я отказывалась подниматься. Мне и на траве хорошо. – Ты думала я тебя оставлю? Я бы никогда этого не сделал.

– После того, как я почти обручилась с Джорданом? – спросила я, снова оторвав взгляд от листвы к Анхелю, он был красивее, гораздо красивее и, Боже, как я скучала по нему, как мне его не хватало.

Даже если бы ты вышла за него, – хмыкнул испанец и будто маленькому ребенку объяснил: – Я бы нашел способ как разрушить ваш брак, даже если пришлось бы сделать тебя вдовой.

Его взгляд снова был полон любви, нежности и восхищения. Будто все, что я наделала и все что наговорила было сущим пустяком. Он смотрел на меня как раньше и я не могла не таять от этого. Как я скучала по его отношению, заботе, жаль, что больше такого не будет.

– Почему? Ведь я не дала тебе даже объясниться.

– А я не настоял, – все так же спокойно улыбнулся Анхель. Какой он красивый, и как я только думала отпустить его? Да я бы пожалела уже после помолвки, может, даже сразу же, как только прошло бы время и я остыла бы.

– Что ты мог сделать? Я ведь не давала тебе и шанса.

– Если я скажу, это не сработает в следующий раз, – Анхель улыбнулся той белоснежной и немного даже нерешительной улыбкой, которую я обожала больше всего. Он был таким… Я осмотрела его с ног до головы, любуясь любимым, пока у меня была такая возможность. В этой одежде он мало походил на принца, скорее на просто уличного паренька, но ему шло, определенно шло.

– Следующий раз? – непонимающе спросила я, смотря в его глубокие, как горный родник глаза.

– О да, не думаю, что это вообще закончится, – развеселился Анхель, подмигивая мне. – Ты очень ревнивая. Моя маленькая собственница.

– Будто ты не злился, когда видел меня с Джорданом.

– О, еще как ревновал, но я тоже был виноват в том, что ты так себя вела. Ты делала все только потому, что злилась на меня и имела право.

– Что произошло? Тогда в гостиной, – наконец я дошла до этого вопроса.

– Прити поцеловала меня. Она думает, что есть надежда для нее и меня, но она мне не интересна. Она ничего меня не значит. Нас никогда и не существовало. Я допустил всего одну ошибку: она мечтала и строила планы, а я не мешал ей. Просто решил не вмешиваться в это. Она придумала себе и обещание жениться и мои чувства к ней, – это было именно то что я хотела услышать, и даже, если он соврал, пускай, я хотела вернуть то, что было. Я хотела тут же поцеловать его, но побоялась все испортить.

– А Кири? Что будет с ней? – маленькая девочка, яблоко раздора, ящик Пандоры, и всего лишь чистое невинное дитя, которое оказалось лишь инструментом своей алочной матери. Создание, которое мне ничего не сделало, но на которое я не смогла бы взглянуть еще хотя бы раз.

– Она моя дочь и ни в чем не виновата. Я буду о ней заботится, но на Прити не женюсь. Я не хочу отвечать за то, чего не обещал.

– Правильно ли это? Девочке нужны и отец и мать.

– Я не отказываюсь от нее, к тому же не уверен, что она нужна Прити. Складывается ощущение, что она привезла ее только как аргумент, чтобы женить меня на себе. Мне кажется в один день она просто оставит ее и улетит.

– Не могу сказать, что мне это не нравится такой вариант.

– Вот о чем я и говорил, – снова рассмеялся Анхель, а потом стал очень серьезным, словно боялся моего ответа. – В таком случае Кири поедет с нами в Мадрид. Ты…?

– Я не буду тебя останавливать, но и одобрять тоже. С помощью этого ребенка Прити едва не разлучила нас. Я не смогу думать ни о чем другом, смотря на нее. Эта девочка будет только напоминать мне, что сделала ее мать.

– Я не стану переубеждать, ты имеешь полное право так злиться. Просто будь рядом, это все, что мне нужно.

Бланка, Бланка, – голос Анхеля неожиданно стал напуганным, и его звучание было искореженным, будто пропал сигнал, а затем картинка пошла рябью, а голос становился как никогда четким. – Бланка, открой глаза. Ну же. Не заставляй меня вернуться и убить их всех.

Хулия

4 дня назад. Вечер

Проснулась я уже ближе к вечеру, немного отдохнув и частично восстановив силы, и сразу бросилась на поиски Анхеля, вспомнив, каким он был при нашем расставании несколько часов ранее. Как бы он не натворил глупостей. А он это может. Ни в его комнате, ни в кабинете Ника, ни у родителей, ни в еще парочке мест его не было. Это настораживало и пугало, оставался еще один вариант, где он мог быть: любимые качели подруги в саду, где он проводил свободные минуты, когда не участвовал в поисках, но хоть я и спешила туда, понимала каким-то шестым чувством, что его там нет, и все равно почти бежала туда, надеясь, что окажусь неправой.

Музыкальная комната, холл – и я уже в саду, осталось совсем немного. Вот беседка, розовые кусты, жасмин, шаг за шагом – и я почти на месте. Один шаг, второй шаг – мир немного покачнулся, я остановилась, чтобы вдохнуть и восстановить равновесие, но мир покачнулся, завертелся, и здравствуй, темнота.

====== Глава 18. Бланка ======

Комментарий к Глава 18. Бланка Всем привет)

Так как большинство было за продолжение линии Бланки, я удалила обращение и дописала главу. Рассказывать финал я не буду хотя бы потому, что потеряется интрига и раскроются некоторые специально проработанные заранее сюжетные повороты, которые должны удивить.

Отклоняться от плана я не собираюсь и сразу заверю, что даже без глав от лица Ариадны финал будет именно таким, как был задуман изначально.

Главы Ариадны возможно появяться, но это будет зависеть от Тани, если будет у нее такая возможность.

Всем большое спасибо за то, что продолжаете читать и за то, что помогли принять решение о судьбе фанфика.

Мы бежали через лес пока могли, а когда силы, казалось, заканчивались, мы останавливались у больших кустарников, чтобы хоть как-то спрятаться на то время, пока мы восстанавливали силы. Я все еще не могла поверить, что Анхель меня нашел, и, если бы его рука не держала мою, решила бы, что спятила окончательно. Надолго меня не хватило, так что Анхелю пришлось нести меня на руках снова. Мы давно петляли по лесу молча, не говоря друг другу ни слова, будто каждый боялся, что если скажет хоть одно, то другой сразу исчезнет.

Когда совсем близко, впереди, показался свет домов, Анхель качнулся, но не опустил меня. Оставалось совсем немного до спасения, я видела очертания крайнего дома на опушке леса, но сил добраться до него у нас не осталось, а ведь спасение так близко. Мы не слышали погони, но знали, что она есть: долго наше отсутствие тайной не будет.

– Отпусти меня, – попросила я, видя, что он уже совсем выбился из сил, но продолжал крепится и делать вид, что все в порядке, – я попробую дойти сама. Я смогу, Анхель.

– Не сможешь. Ты едва дышишь, бестия, – выдохнул Анхель.

 – Смогу. Ты сейчас упадешь. – Анхель послушался, не став со мной спорить, и опустил меня на землю, но сам присел рядом. Даже так проявляя свое ослиное упрямство.

– Бланка, – он попытался перехватить мой взгляд, но я старательно игнорировала его, опустив голову вниз. Я не могла, не хотела, смотреть на него и видеть, как он разочарован. Мой родственничек был прав в одном: Анхель вряд ли захочет иметь со мной дело. Кем я сейчас была? Грязной жертвой, безрассудной тупицей, испорченным товаром? Я не заслуживала ни его, ни Джордана, ни любого порядочного принца, не после того, что произошло в той хижине. Я просто не могу принести в его дом свой позор. А я ведь просто хотела спасти сестру. – Оставь все эти мысли. Ты ни в чем не виновата, и я не позволю тебе взвалить всю вину за произошедшее на свои плечи и считать себя ущербной.

– Ты не можешь, – отрицательно покачала я головой.

– Могу, – упрямо возразил Анхель и поднялся, очевидно решив, что долго отдыхать нам слишком опасно. Я была с ним согласна и поднялась, собираясь идти рядом с ним. Анхель не успел возразить, и я шагнула вперед раньше, чем он смог бы взять меня на руки, но я не смогла далеко уйти. Сделав пару шагов, я упала навзничь: ноги меня не несли.

Мне стало стыдно за мою неуклюжесть и неспособность позаботиться о себе, но Анхель просто молча поднял меня на руки и понес к виднеющемуся впереди дому.

– Не волнуйся, ты совсем не тяжелая, – возразил он, заметив мое пристыженное выражение лица. Я ведь хотела помочь ему, а не получилось: я просто не могла дойти сама, – и не зря я проделал весь этот путь и освободил тебя, чтобы сейчас оставить. И не думай, если падать, то вместе. Не смотри так на меня.

Я утыкаюсь в потрепанную рубашку Анхеля. По телу разливается тепло от того, что он так рьяно отказывается оставлять меня. Если бы не инфант, я бы по-прежнему была в том грязном подвале и сейчас бы все еще подвергалась издевательствам. Все еще не могу поверить, что свободна.

Анхель прижимает меня к себе и идет, не сбавляя шага и удерживая меня на руках. Я настолько устала, что не сразу замечаю, что он остановился, только после того, как распознаю скрип двери, осознаю, что мы куда-то пришли.

Я проснулась в незнакомом месте и впервые за последние недели почувствовала себя в безопасности. Я смутно помню, как оказалась в этой комнате. Чудесное спасение Анхелем все еще кажется сказочным, но меня больше не окружают грязные стены подвала, а значит, все это правда. Все тело болело, и малейшее движение причиняло боль, но я на свободе, в безопасности.

Я заставила себя сесть. Меня уложили спать на жестковатый диван, но в сравнении с грубым и жестким матрацом в том подвале, он похож на перину. Меня переодели. На мне больше нет ободранного и грязного светлого платья, на мне – простая хлопковая сорочка и все. Я была рада этому. Спустив ноги вниз, я ступила на немного жесткий, но теплый ковер. Какое же это благо после всех лишений оказаться в окружении даже такого минимума комфорта, как тут! Комната оказалась очень простой: лишь диван, комод и трюмо, ничего лишнего, но я готова была расплакаться.

Я нетвердым шагом подошла к трюмо. Мне было страшно на себя смотреть, но я должна была это сделать. Я должна была знать, насколько все отразилось на моем теле. Трюмо было стареньким и ветхим, словно ему было около ста лет. Что на нем стояло, я не знаю: одни лишь старые полупустые баночки да несколько прочных пластмассовых гребней. Владельцы этого дома не были богаты, скорее бедны, но все же приютили незнакомцев.

Подойдя к зеркалу, я опустила вниз глаза, испугавшись того, что могла увидеть. Я начала осмотр с рук, потом перешла на ноги. Повсюду были царапины и синяки. Это выглядело очень удручающе и жалко. Набравшись смелости, я подняла взгляд на свое отражение в зеркале. Я ожидала, что буду выглядеть ужасно, но мое отражение заставило меня вскрикнуть.