Текст книги "Без права на ошибку (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 64 страниц)

– Уверена? Ты уже несколько минут водишь ложкой по тарелке и ничего не ешь.

– Аппетита нет.

– Бланка, я тебя слишком хорошо знаю, что случилось? – Хулия никогда не любила ходить вокруг да около и сразу приступала к делу, как настоящий генерал, не меньше.

– Она все еще здесь, – от меня не требовалось объяснять инфанте, о ком шла речь. Она сразу же поняла, что и к чему. Ей не нужно было смотреть на девушек, выискивая ту самую мисс, о которой я говорила, она и так все прекрасно помнила с вчерашнего вечера

– Что тебя так огорчает? Ты сама дала Нику право решать. То, что он ее оставил, это его решение, – я сама не понимала, почему все это так огорчило меня. То, что Николас оставил мисс Стоун во дворце, еще ничего не значит, но это вдруг стало ощущаться как удар в спину. Я за брата готова стоять до последнего, а он проигнорировал оскорбление, нанесенное мне одной из девушек, которая, к тому же, вскоре может покинуть дворец. Ник словно предпочел ее, а не меня, сестру, которая всегда была рядом с ним.

– Да, пусть Ник сам решает как поступить с девушками.

– Так в чем же дело?

– Почему она сидит тут, словно ничего не произошло? Она думает, раз Ник ее оставил, ей все дозволено? Мне было бы стыдно на ее месте появится на глаза человеку, чье доверие я бы не оправдала.

– Ты слишком остро воспринимаешь это. Бланка – ты принцесса, за твоей спиной вся страна, которая не даст любимую принцессу в обиду, а кто она? Ты же не собираешься всерьез тревожиться из-за девушки, которая тебе навредить ничем не может?

– Это было личное. Это были мои мысли и мои чувства. Она вторглась в мою личную жизнь без спроса.

– Бланкита, она и так уже наказана будет девушками, ты же знаешь, как жестоки иногда могут быть девушки, у которых есть за что соперничать. И если в ней все же есть тот толк, который я увидела, ей ее совесть не даст просто закрыть глаза на произошедшее. Не забывай, выбирают не они, а твой брат. Понравиться должны они тебе, а не наоборот. Ты – дочь короля, сестра и будущая жена будущих королей, это они должны добиваться твоего внимания и благосклонности, а не ты должна дарить им это за просто так. Ты слишком рьяно взялась им помогать. Девушки, которые думают, что Ник выберет их независимо от мнения его семьи, просто глупы, – Хулия была права. Определенно и безжалостно права по отношению к девушкам. Девушки не знали одного, или может и знали, но не осознавали, как это важно и насколько сильно может повлиять на их дальнейшую судьбу тут, мой брат слишком высоко ценит семью, и одобрение ее ему очень важно. Девушка, которая поставит его перед выбором – семья или она, проиграет уже тем, что посчитает себя гораздо важнее. Я не знаю, о чем думала вчера леди Ариадна. Мне казалось, я ее немного понимаю, но сейчас этого сказать нельзя. То, что она все еще тут – ее маленькая победа, но посмотрим, что будет дальше.

Я подняла голову вверх, гордо расправив плечи, вновь уверенная в себе, в своих силах и, прежде всего, в решении предоставить Избранным заслужить хорошее к ним отношение. Наш тихий разговор заметил только Ник, но когда он испытывающе посмотрел на меня, я сделала вид, что не заметила его. С ним у меня будет отдельный разговор.

Когда я шла на урок к девушкам, я успела уговорить себя, что поступаю правильно и что не надо отказывать девушкам во внимании только из-за единичного случая. К тому же, они могли посчитать, что меня слишком задело вчерашнее происшествие, а этого позволить я не могла. Как бы на самом деле меня не огорчило случившееся, этого никто не должен видеть, а уж тем более участницы Отбора.

Чайная церемония в саду могла бы показаться мне отличной идеей, если бы она не была бы заговором леди Сильвии и Ника. Это ничего хорошего с собой не несло, и в первую очередь, для девушек. Я была готова говорить не со всеми, далеко не со всеми, девушками, и мой братец это прекрасно знал. Если бы это был обычный урок, я бы могла делать вид, что кое-кого вообще не существует, а так меня Ник вынудил говорить с каждой девушкой. Думаю, он будет абсолютно недоволен результатом. Сам напросился.

Я осмотрела девушек, благо мне никто и не думал указывать, с кого начинать. Я подошла к девушкам, в которых была уверена.

– Леди Марджери, не составите ли Вы мне компанию?

– Для меня будет честью побеседовать с Вами.

Она тепло общалась со всеми и неискренности в ней я не заметила, за все время она показала себя как девушка с устойчивыми моральными принципами. Да и круг ее общения был весьма достойным. Леди Сидни, леди Виттория, леди Селена и леди Женевьева были отличным выбором подруг.

Рыжеволосая девушка с пышными кудрями довольно элегантно присела за столик напротив меня и улыбнулась. На столе уже стоял чайный сервиз с наполненным чайничком, угощениями и прочим. Принцесса никогда не наливает сама себе чай, принцесса никогда не тянется за блюдами и чаще всего сама себе не накладывает еду, принцесса не наливает сама себе вино, это обязательные правила, дворцовый церемониал, но принцесса должна все это уметь, поэтому служанка будет только подносить наполненный чайничек. Раз Сильвия и Ник решили подшутить надо мной, я буду еще более требовательной к девушкам.

Несмотря на то, что леди Марджери волновалось и это было немного заметно по тому, как ее рука пару раз дрогнула, она справилась без особых усилий. Очень способная ученица.

Вместе с прочими обязанностями, принцесса, а ведь каждая из девушек стремилась ею стать, должна была поддерживать легкую светскую беседу.

– Каким находите дворец, леди Марджери?

– Он поражает. Тонкое соединение изысканности и утонченной элегантности. Хотелось бы остаться тут насовсем, будь такая возможность, – обмен ничего не значащими любезностями у леди Марджери оказался куда гораздо удачнее, чем я могла надеятся. Это вселило надежду, что я и впрямь не зря уделяла свое время девушкам. Я могла бы потратить это время на друзей или на саму себя, но леди Марджери доказала, что мне не стоит жалеть, что я пыталась чему-то научить девушек вместе с Сильвией. Я хотела уже распрощаться с леди Марджери, тепло ей улыбнувшись, когда заметила у нее на коленях что-то белое. Оно небольшим белым пятном лежало поверх ее салатового дневного платья.

– Что это у вас?

– Это? – слегка растерянно проговорила девушка, ее кудри встрепенулись, когда она, что-то обдумав, слегка встряхнула головой и взяла в руки то, что лежало у нее на коленях, – Это мелочь. Пока мы ждали начала урока, у нас было немного свободного времени, и руки сами потянулись к салфетке. У меня не было времени отнести его в комнату, а выбросить жалко, – леди Марджери задорно пожала плечами, словно не могла понять, почему такая мелочь привлекла мое внимание.

– Можно?

– Конечно, Ваше Высочество, – леди Марджери тут же протянула мне руку и в ней лежал цветок из салфетки: тонкая, но довольно-таки красивая и нежная ромашка. Судя по словам мисс Хадсон, на этот цветок ушло совсем немного времени. Я бы не смогла такую красоту сделать и за пол часа. Ромашка была аккуратной и хрупкой, но мне она очень понравилась.

– Как красиво. Вы подобное что-то делаете?

– Да, постоянно, и не только из бумаги, мне нравится что-то создавать своими руками, – я выросла в творческой семье, и у нас все высоко ценили творческие способности людей. Что ж, леди Марджери в Нике найдет интересного собеседника, он любит окружать себя людьми, чей мир шире привычных обществу интересов, – Можете оставить цветок себе, если Вам он понравился.

– Спасибо.

Наш урок был четко регламентирован по времени, и на каждую леди должно было уйти по несколько минут, не более, поэтому леди Сильвия дала знак леди Марджери поклонится и удалится. Я наблюдала за уходом девушки и ждала, чего еще интересного принесет этот внеплановый пикник в саду.

Девушки менялись одна за другой, и хоть с некоторыми было приятно поговорить, и чайная церемония шла довольно удачно, нового о них я ничего не узнала.

Когда ко мне за стол села леди Карина, я пришла к выводу, что Нику все же есть среди кого выбирать. Весь ритуал, его можно и так назвать, церемониал звучит не лучше, был всегда один и тот же, а вот старательность девушек была разной. Кто выполнял все без изъяна, кто едва не разлил чай на белоснежную скатерть, тем не менее, я с облегчением отметила, что навыки и манеры леди Карины значительно лучше ее предшественницы. Разговор был приятным, пока мисс Ферере не задала некорректный вопрос, который я никак не ожидала, так как все леди старались обходить эту тему стороной.

– Принцесса Бланка, а что будет с леди Ариадной?

– Она ваша подруга?

– Не совсем.

– Тогда почему Вас так интересует ее участь?

– Я беспокоюсь об этой девушке.

– Не знаю, заслуживает ли она Вашего беспокойства, но раз ее оставил Его Высочество, она будет и дальше учавствовать в Отборе.

Когда леди Карина поднялась, чтобы уступить место леди Брианне. Вихрь, в котором я немного погодя разглядела своего младшего брата, непостижимым образом умудрился вылить на леди Брианну стакан с водой. На платье образовалось большое мокрое пятно. Хоть оно и не было окончательно испорчено, все же имело отнюдь неприличный вид. Должна отдать должное выдержки леди Брианны, которая тут же не подпрыгнула и не стала верещать, как резанный поросенок, а лишь растерянно смотрела на свое немного подпорченное одеяние. Джеймис остановился и улыбнулся обезоруживающей улыбкой, которой пользуется во всех удобных случаях. В отличии от Ника, чье воспитание куда более строгое и серьезное, Джеймис не является наследником, а значит, он может позволить себе куда более свободное и не подчиненное строгим условностям поведение. Все внимание все еще направленно на старшего принца, что дает младшему достаточно много свободы.

– Простите, леди, я Вас не заметил, – Джеймис пытался казаться вежливым, и девушки явно ничего не заметили, но мне тут же захотелось отругать его за столь неприкрытое притворство. Он любил проказничать и ненавидел признавать свою вину. Сейчас он даже не особо старался сделать учтиво-виноватый вид. Он считал раз он принц – ему дозволено все, и неважно, что он младший принц. Он любил повторять, что во всей Иллеа нет мальчика важнее него, а когда Мари ему тонко напоминала о Нике, тот отмахивался, самодовольно сообщая, что Ник уже слишком взрослый.

– Все хорошо, Ваше Высочество, – тихо проговорила леди Брианна, все еще смущенная всем произошедшим.

– Джеймис, подойди пожалуйста, – я старалась говорить мягче, чтобы не привлекать излишнее внимание девушек. Когда он, ничуть не испытывая смущения или вины направился ко мне, я обратилась к пострадавшей девушке, – Леди Брианна, думаю, Вам стоит сменить наряд. Будем считать, что Ваше чаепитие удачно прошло.

Леди ушла, а мой младший брат подошел ко мне. У леди Сильвии было четкое чувство такта и момента. Она позаботилась о том, чтобы ни одна леди не оказалась в зоне слышимости. Лично мне все еще сложно привыкнуть к тому, что в своем собственном доме я должна чувствовать себя словно в гостях я. Девушки всегда и везде, и постоянно нужно следить. Вот чтобы они сказали, увидев меня раскачивающуюся на своей любимой качели у дуба или, как я часто раньше любила это делать, бегающую босиком за Ариэль и Николь, а иногда за Джеймисом,  это разрушило бы с трудом построенный образ идеальной принцессы для девушек, как пример, к которому они должны стремится.

– Я тебя слушаю, – он попытался стать серьезным, но, зная брата, я могу сказать, надолго его серьезности не хватит.

– Джеймис, эти девушки очень важны для нас, ты понимаешь? – я внимательно посмотрела на проказника, он кивнул.

– Но что они для нас могут сделать?

– Ты же помнишь, что рассказывали мама с папой. Отбор – единственный шанс наследного принца найти себе жену и королеву для Иллеа. Ты же не хочешь, чтобы Ник всю жизнь был один, а потом наследником стал ты? – все мы, кроме, наверное, родителей, знаем самый большой страх Джеймиса: он боится стать Ником. Нет, не то, чтобы он ненавидел старшего брата или что-то вроде этого, он просто не хотел в один миг оказаться так близко к короне, а вместе с тем и получить огромную ответственность. Джеймис хотел получать от жизни все, особенно то, что он мог получить как принц, но королем или кронпринцем он совсем не желал быть.

– Конечно же нет.

– Значит ты должен мне помочь мне.

– Но как?

– Пообщайся с девушками, отвлеки их. Они сидят группками и следят за каждым моим жестом, прислушиваются к каждому сказанному слову, а это очень утомляет. Понимаешь? А мне еще осталось поговорить как минимум с десятью девушками, – Джеймис подозрительно быстро кивнул и тихо проговорил.

– Я помогу тебе, если ты поможешь Нику найти себе жену.

– Конечно, а чем же я тут, по-твоему, еще занимаюсь? – Джеймису всего десять лет, но он просто обожает, когда с ним разговаривают как со взрослым. Тогда удается хоть немного укротить его непокорный нрав, которым он напоминает меня и маму. Это Ник и Мари спокойные и уравновешенные, мы же с Джеймисом и близняшками куда более дерзкие и неуправляемые, и если меня немного укротили бабушка с мамой, то папа и воспитатели с Джеймисом сделать подобного все никак не могут. Вот такое обращение с ним, как с взрослым – один из ключиков к непокорному принцу.

Мы переглянулись, я подмигнула ему, и он пошел к девушкам, а ко мне направилась леди Моргана.

– Кажется, наша последняя встреча закончилась не сосем удачно. Как смотрите на то, чтобы это исправить?

С урока я ушла раньше, благо никто не рискнул попробовать остановить меня. Видимые приличия были соблюдены, никто не смог бы упрекнуть меня в отсутствии манер, в остальном же я еле сдерживалась, чтобы не выплеснуть свою злость и огорчение на окружающих, да дело в том, что садовники и слуги не виноваты, Луис тоже не причем и Амалия, которая после урока нашла меня у входа в сад. Я не знала, кого мне хотелось убить больше: Ника или леди Ариадну. Не ожидала, что мой любимый брат так меня подставит. Увидев, что в холле нет никого я, не особо скрывая свое состояние, направилась к лестнице, где меня должна была ждать Амалия, чтобы переодеться к обеду.

– Бланка, остановись, – Амалия спокойно обратилась ко мне, положив руку мне на предплечье, когда я едва не налетела на бедную горничную, проходившую мимо, – Что с тобой?

– Давай поговорим у меня в комнате, – Ами согласно кивнула, но руку не убрала, пока не убедилась, что я вновь полностью контролирую себя.

Мы быстро преодолели шесть лестничных пролетов и оказались у меня в комнате. Амалия тут же запрыгнула на мою высокую кровать. Этикет за этими дверями не имеет никакого значения. Только в этой комнате сейчас можно быть Бланкой, а не принцессой Бланкой, хотя есть еще пару мест, но суть не меняется. Ами же знает, в моих комнатах нет надобности создавать видимость взаимоотношений принцессы и камеристки, тут мы просто подруги.

– Так что произошло?

– Она решила, что простого «извините» будет достаточно. Ами, я не получила даже достаточных объяснений ее поступку. Она ничего не сказала, словно то, что оставил ее Ник во дворце – достаточно для того, чтобы вернуть мое к ней расположение.

– Но ты же позволила Нику решить, что с ней делать. Почему сейчас заводишься?

– Потому, что она переманила Ника на свою сторону.

– Никто никого не переманивал, просто Ник, по крайней мере тот Ник, которого я знаю, решил дать ей шанс. Не знаю, что им двигало, но она девушка хорошая, она заслуживает шанса хотя бы раз быть выслушанной,– Ами всегда выступала олицетворением моей совести и здравого смысла. В любых спорах или похожих на эту ситуацию она старалась найти путь все уладить, и если я была неправа, она вовсе не стеснялась мне на это указать.

– Значит ты думаешь, Ник поступил правильно, устроив это чаепитие?

– Нет, не стоило ему сводить вас сейчас, зря он так конечно поступил, но ты пойми его, он не хочет ссорится с тобой.

– Что же он тогда делает? Ему эта леди важнее сестры. Он никак не отреагировал на ее поступок. Мне кажется, он совсем ей ничего не сказал.

– Бланка, его желание еще присмотреться к девушке понятно. Он ищет жену. Тут не до поспешных решений, – в словах Ами есть много здравого смысла, но признавать, что моя обида напрасна, я не собираюсь.

– Ты ее защищаешь?

– Нет. Но Бланка, это ведь не настолько серьезный проступок, чтобы вот так заводится. Что же такого она могла прочитать в твоем дневнике? – глаза Амалии загорелись, она любит тайны, но никогда не выпытывает, если ей не хотят открываться.

– В последнее время я много писала об Анхеле.

– Теперь понятно, почему ты так завелась, – Амалия мягко засмеялась, она уверена, что понимает все, но ей не известно, насколько открыто я писала в дневнике все происходящее, а хуже всего там написаны мои страхи. Лучше бы я ничего не доверяла бумаге.

Я попыталась найти что-то такое, за что можно было бы зацепить внимание, чтобы не разговаривать об Анхеле. Ами снова начнет меня предостерегать на его счет, а я снова начну теряться между разумными доводами подруги и велениями собственного сердца. Оно-то не верит в то, что Анхель способен предать, но его репутация в сердечных делах говорит за него. Рядом с Ами я только сейчас увидела конверт, ярко выделяющийся на фоне лазурного покрывала своим цветом слоновой кости.

– Что это?

– Где? – Ами удивилась резкой смене темы разговора и не сразу отреагировала на вопрос, а я же тем временем успела схватить конверт. Немного размашистый и довольно красивый почерк заставил меня глупо улыбнуться. Его не узнать было трудно. На конверте было написано только мое имя, поэтому я поспешила перевернуть его и открыть. Внутри оказался вырванный листок из блокнота и маленькая записочка. Первым делом я прочитала записочку, в нетерпении желая узнать, зачем это мне прислал принц.

«Я видел, как ты расстроена ситуацией со своим дневником. Ты, должно быть, скрывала в нем что-то необычайно важное и, несмотря на то, что мне бы очень хотелось узнать, что же в нем было, я знаю, что ты пока не покажешь это. Речь даже не об том. Это напомнило мне о том, что ты просила меня помочь тебе заново узнать меня и мне пришла довольно странная мысль, надеюсь она не изменит твое мнение обо мне в худшую сторону. Посылаю тебе часть того, что никто прежде не видел. Этим я начал заниматься только в путешествиях и казалось, уже нет новых мыслей, но тут все пошло по-другому. Надеюсь, это поднимет тебе настроение.

А»

Заинтригованная столь необычной запиской, я тут же потянулась к сложенному листку и развернула его. Совсем забыв о присутствии подруги, я, прикрыв рот рукой, не знаю отчего я так сделала, может оттого, что вовсе не ожидала такого, а может оттого, насколько меня впечатлило само послание, но мне казалось даже, что если захочу, смогу увидеть себя со стороны, как жадно глаза бегают по строчкам, и как губы расплываются в глупой улыбке.

Я влюбился в эти рыжие волосы.

Если рядом ты – то вдруг как-то вмиг

Что-то делается странное с голосом

И к гортани прилипает язык.

Мне улыбки губ твоих чуть насмешливых

Прямо в сердце проникает тепло,

Так что делаюсь несвойственно вежливым

И боюсь тебя разбить, как стекло.

Глаз твоих небесный свет тёмной полночью

Освещает мне заулки души —

Без него и дальше жил бы я сволочью,

С ним – и в мыслях не сумею грешить.

Я люблю твой образ каждою клеточкой,

Ты – мой ангел, нет светлей меж людьми;

Перевязанная шёлковой ленточкой

Жизнь моя – тебе в подарок: прими! ..*

– Что там? Это от Анхеля? – Амалия нарушила мое уединение тихим ровным голосом полным любопытства. Я только сейчас вспомнила о ее присутствии и тут же прижала к себе листок с блокнота. Он вдруг стал казаться хрупким, а откровения, запечатленные на нем, слишком личными и ценными, чтобы ними делится.

– Почему ты так решила? – я посмотрела на подругу, которая с дружеским интересом наблюдала за мной и попыталась понять, как бы отреагировала на все это она.

– У тебя глаза заблестели. Так от него?

– Ничего они у меня не заблестели, – Такого просто быть не может. Или может? Почему я для всех, словно открытая книга? Почему все замечают все раньше меня самой или даже, я бы сказала, вместо меня? Глупая привычка все отрицать, когда речь о личном, стала слишком привычной, чтобы просто от нее отказаться.

– Как знаешь. Может мне и впрямь показалось, – взгляд Амалии был слегка насмешливым, что только подтвердило мысль, что она вовсе не думала то, что сама сказала.

– Ами, – то ли простонала, то ли вздохнула (уж лучше второе, чем первое) смотря на подругу, которая лишь выгнула бровь. Благо от дальнейшего разговора, который непременно снова бы крутился вокруг личности инфанта и того, что он заставляет меня испытывать, меня спасли часы, которые показали полдень, и мы с подругой вспомнили об обеде.

Мы с Ами вышли с комнаты, так как приближалось время обеда и направились в обеденный зал, но внизу лестницы нас поджидал сюрприз. Наш дворецкий, мистер Кейнс, сопровождал прибывших гостей к совершеннолетию близнецов, без которых и праздник не был бы праздником. Я знаю, их будет больше, но пока только это четверо гостей, за ними еще медленно идут тетя и дядя близнецов, но речь пока не о них. Карлос уже у нас был, а теперь, уладив срочные дела, вернулся на праздник своей невесты. Рядом с ним, широко улыбаясь, шествует Самюэль (внебрачный сын короля Энрике, а соответственно, сводный брат Хулии, Анхеля и Луиса). Черные, как и у всех детей Монтеро, волосы и темные глаза его матери, загоревшая под палящим солнцем кожа, белозубая улыбка, и огонь во взгляде. Он высок, такого же примерно роста, как и его младший брат, и это не единственное их сходство: братья обладают поистине таинственным и необъяснимо-притягательным очарованием. Несмотря на свое происхождение, Самюэль занимает далеко не последнее место при испанском дворе, и он заставил считается с собой даже самых чванливых представителей королевских семей. Как никак, он тоже сын короля. Я боюсь представить, что творится с девушками Мадрида, когда оба брата дома в столице. За ним вместе с очаровательной Асусеной – дочерью министра финансов Испании, а вместе с тем и невестой королевского племянника, идет Сантьяго Мартинес, больше известный как Санти, кузен близнецов и старший брат погибшей девушки Шона, Алексии. Светлые, как и у их отца немного кудрявые волосы, добрые, но все же озорные с искрой светлые голубые глаза. Он шутник, любит над всеми подшучивать, но до крайности это никогда не доходит. Так же как Ник составляет контраст Анхелю, это делает высокий, и по своему красивый, кузен.

– Сами, – не успели мы отреагировать, как с другой стороны на встречу к новоприбывшим подбежала Хулия и поспешила повиснуть у брата на шее. Сзади нее, стараясь быть незамеченным, остановился Ник, а затем, заметив нас, присоединился к нам с Ами.

– Как ты тут, малышка? Никто тебя не обежал?

– Конечно, нет. Ну кто меня может тут обидеть? – я буквально представила себе невинный блеск синих глаз. Хулия очень бойкая, и сама кого хочешь обидит, если будет в том нужда. Кроме того, у нее за спиной полно защитников. Я спустилась дальше по ступенькам вместе с Ами и Ником, чтобы поприветствовать гостей.

– Вы с Карлосом поссорились? – неожиданно спросил Санти кузину.

– Нет, с чего ты взял?

– Я думал, ты расцелуешь его при встрече, – мне стало искренне жаль подругу и даже брата, на которого я была все еще зла. Карлос был женихом Хулии и поцелуи, да и прочие нежности были нормальным естественным явлением, но не в присутствии Ника.

– Нет, я просто обрадовалась приезду брата, – Хулия спокойно отстранилась от Самюэля и подошла к жениху. Я краем глаза увидела, как она приобняла его, а он склонился чтобы ее поцеловать. Что же, это и правда выглядело слишком естественно. Нику придется терпеть. Он сам заварил всю эту кашу. Он не посмеет совсем разрушить ее жизнь.

– Принцесса, – ухмыльнулся рядом со мной Санти, он любил дурачится. Королевский племянник использовал мой титул вовсе не для того, чтобы подчеркнуть мое положение. Нет же, он был очередным прозвищем. Санти нравилось называть меня принцессой, и это не имело никакого отношения к моему происхождению. Светловолосый испанец шутливо поклонился, а когда выпрямился, его синие глаза, отличительная черта королевской семьи Испании, лукаво блеснули.

– Я тоже рада видеть тебя, Санти, – я обняла друга и тут же обратила внимание на его спутницу, – Вы, должно быть, Асусена, так? – Санти был иногда очень скрытным и довольно-таки импульсивным. Еще месяца два назад никто не знал об его невесте, пока он неожиданно не решил объявить о помолвке.

– Да, Ваше Высочество.

– Бланка, для друзей я просто Бланка, а Вы вскоре станете одной из нас, – я улыбнулась приветливой улыбкой, рада увидеть наконец кого-то, кто не является моей подругой и кому вовсе не нужен мой брат, – А это мой брат Николас и моя подруга Амалия.

– А теперь сделаете полуоборот в правую сторону. Вот так. Николь, молодец. Ариэль, это движение должно быть более плавным.

Я присела перед младшей сестренкой и помогла ей правильно сделать движение, которое у нее все никак не получалось, а затем попросила Ариэль повторить самой. Стоило па выйти с первого раза, как ее глаза засверкали. Ариэль была немного тише и спокойнее Николь, но иногда ее неожиданная радость была ярче.

– Бланка, смотри как у меня получается, – она сделала еще несколько поворотов, прежде чем остановится.

– Молодец, Ри. А теперь давайте с Николь с самого начала.

Мы разучивали с близняшками короткий и несложный танец, они легко его запомнили. Уже со второго раза у них вышло просто замечательно.

– Вы большие умницы, – я подошла к малышкам ближе, и они обе сразу обняли меня. Проведя с ними немного времени, я ощутила, как мне этого не хватало. Я даже успела немного соскучиться по ним.

– Завтра учить нас тоже будешь ты? – звонко раздался нежный голос Николь. Она даже не пыталась убрать рыжую прядь за ухо, которая мешала ей смотреть. Она была слишком упряма, чтобы признать, что та ей мешает. Она так похожа на меня.

– Я постараюсь, может даже отменю урок с девушками.

– Здорово, – близняшкам не было никакого дела до девушек, естественно, они предпочтут, чтобы старшая сестра проводила время с ними, чем с незнакомками.

Я поднялась и потрепала их макушки.

– А теперь бегите, бабушка уже, должно быть, заждалась вас.

Малышки заулыбались сначала мне, а потом кому-то за спиной у меня и убежали. Я сразу поняла, что кто-то есть еще в этом зале, но я даже не успела обернуться и проверить.

– Ты будешь замечательной мамой, – я не успела даже обернуться, когда голос вдруг разделся у самого уха. Не знаю, как он тут оказался, но я очень обрадовалась его приходу.

– Почему ты так думаешь?

– Ты с сестрами была такой нежной и внимательной, не может быть по-другому, – я обернулась и сразу же встретилась с пронзительными синими глазами. Улыбка сама, независимо от моей воли, расплылась на моем лице от слов на том листе из блокнота, слов, которых я ждать боялась даже, но хотела. Те строки хранили хрупкое признание таких же невесомых чувств, как воздух и столь же необходимых. Сейчас, вспоминая стихотворение и смотря в эти губительные озерные глаза, я впервые четко осознаю, что и впрямь мои мечты и грезы могут стать реальностью, – Когда я уезжал, они еще даже не родились, а сейчас уже такие большие.

– Когда ты уехал, и мы с тобой были совсем другими, – я вспомнила тех подростков из прошлого и задумалась, сколько же их осталось в нас?

– Мне нравится, какой ты стала сейчас. Такая утонченная и нежная. Ты способна сводить с ума.

– Никто еще не жаловался на это, – если инфант затеял игру, что же, я тоже с ним поиграю.

– И не станет. Вот я бы точно не стал.

– А что ты сделал бы?

– Ухаживал бы за тобой, баловал и целовал, вместе с этим следя за тем, чтобы кроме меня никого рядом с тобой не было бы.

– Мне нравится такой план.

– А если я им воспользуюсь? – мне нравился этот легкий флирт. И если раньше я считала себя и вовсе на него неспособной, то с Анхелем это выходит так естественно и просто, что захватывает дух.

Я хитро улыбнулась испанцу, на что он приобнял меня и притянул к себе.

– Я говорил с Хулией, она согласилась немного отложить ваш спор, так как у нас не было времени подготовится, но это всего несколько дней. Нам не мешало бы поупражняться.

– Хочешь заняться этим сейчас?

– А почему бы и нет? Ты против? – Анхель, подобно сестре-близнецу, мастерски использует целую секретную коллекцию взглядов, которые всегда действуют безотказно. Вот сейчас он беззастенчиво захватил мой взгляд и отнюдь не хотел отпускать.

– Нет, что ты. У меня еще есть немного свободного времени.

Благо, он не стал спрашивать какие у меня дальше планы. Врать совсем не хотелось, а сказать правду я не могла. Чтобы я ему сказала? «Прости Анхель, но мне нужно прикрыть твою сестру и моего брата, которые собрались на свидание в то время, как его девушки и ее жених находятся во дворце»? Глупо, верно? Боюсь даже думать о том, что он сделал бы с Ником.

В этот раз Анхель показал мне весь танец от начала и до конца. В нем были достаточно опасные моменты для моей репутации хорошей и скромной принцессы, но в то же время они были самыми волнующими. То как Анхель клал ладони на мои бедра, а затем на мою спину, как я приобнимала его за грудную клетку – было очень будоражащим и заставляющим думать только об инфанте, и о том насколько он близок.

Снова вспоминая его давнишний совет, тогда он был моим наставником, сегодня он стал моей жертвой. Знал ли кто-то из нас, что через время тем таинственным избранником станет он сам? Сейчас я танцевала для него. Я хотела быть для него желаннее самых умелых танцовщиц и красивее самых идеальных красавиц. Хотелось быть лучшей.

Мы заканчивали третий круг танца, когда Анхель резко остановил меня и притянул к себе. Я совсем не ожидала такого, поэтому, подняв голову вверх, чтобы посмотреть ему в глаза, я часто заморгала.

– Бланка, остановись, – голос Анхеля звучит немного резковато, но я этого не слышу, так как вовсе не ожидала такого его выпада.

– Что-то не так? – пытаясь понять, почему все резко прекратилось, я прокрутила в голове последние несколько минут.

– Все так, все слишком так. Ты сегодня очень стараешься.

– А что тут плохого?

– Это очень сильно отвлекает.

– А если я этого хочу?

– Чего ты хочешь?

– Привлечь тебя, понравится тебе.

– Бланка, тебе вовсе не нужно этого делать, я и так все время думаю о тебе, – я не нашлась что ответить, но очень хорошо и то, что Анхель взял инициативу в свои руки. Он больше не боялся меня напугать и оттолкнуть, напротив, он стал более настойчив в своем стремлении убедить меня, что именно он, а не кто-то иной станет для меня лучшим мужем, и что на нем я должна остановить свой выбор. И когда в дело он пускал свои губы и руки, он был очень и очень убедителен. Тогда уже не хотелось больше ничего, кроме как находится в его объятиях. Вот как сейчас, я не знаю сколько времени длился наш поцелуй, но Анхель мягко отстранился и с небольшой хрипотцой в голосе произнес, – Думаю, тебе пора идти.