Текст книги "Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Ольга Ружникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 51 страниц)

  Глава третья.

  Квирина, Сантэя.

  1

  Анри ждал этого часа давно. Рано или поздно всё должно было кончиться.

  А что ты не готов – так кто ж виноват? Полтора года был приговоренным, а теперь удивлен, что наступил день казни?

  Удивлен. Надеялся, что время еще есть. Что шанс представится. Что ребят еще удастся вытащить из квиринской ловушки.

  Не удалось.

  Тенмар отложил гитару и встал навстречу смерти. В лице десятка вооруженных до зубов стражей. Мерно печатающих шаг.

  Веселье в зале вмиг смолкло, погасло, умерло... Не только командир – все поняли: так идут не с приказом разойтись по камерам. А чему удивляться – здесь каждый из присутствующих дрался насмерть не раз и не два.

  Всех или одного Тенмара? Если повезет – одного. Но когда ему везло в последний раз?

  Что ж – клятву позволить себя убить не давал никто.

  Хорошо, хоть Серж ушел в камеру. Может, в суматохе пощадят?

  Есть ли шанс откупить остальных – если пообещать сдаться самому? Позволить довезти себя живым до Лютены? Регенты хорошо заплатят, чтобы отдать лютенским палачам сына и наследника герцога Тенмара. А черни – зрелище.

  А герцог и в старости остался Тенмарским Драконом. Он не позволит герцогине увидеть казнь сына.

  А Кармэн узнает, когда всё уже будет кончено. Давным-давно.

  В Аравинте цветет виноград – целые рощи. Кармэн там – в безопасности. У нее всё будет хорошо.

  Десять шагов, пять, три...

  – Подполковник Анри Тенмар, комендант крепости Тит Виллий Маррон приказывает вам явиться к нему.

  Как же хорошо стража говорит на эвитанском! Почти без акцента. Натренировались за столько лет. И поколений.

  – Хорошо, я готов, – Анри шагнул вперед.

  И понял, что ничего хорошего.

  Жан Вальден разъяренным волком рванулся на помощь. Не будь стража к такому готова – прорвал бы строй. А так – уперся в скрещенные копья грудью.

  – Сержант Вальден, отставить! – рявкнул Тенмар. Вот уж для чего теперь голос – в самый раз.

  Жана давно пора произвести в лейтенанты! Хотя бы. Парень вообще дворянства заслуживает. Но последнее – не во власти Анри. Как теперь и новое звание.

  – Я с вами, подполковник! – отчетливо выкрикнул Вальден.

  И зачем? "И я!" волной пошло по залу. Кругами на воде.

  Нужны вы в качестве приятного общества на плахе!

  – Отставить! – подполковник едва сумел их перекричать. Даже с нынешним голосом.

  Хорош командир! Подчиненные вперед него погибать лезут, а его самого и спросить забыли.

  – Комендант вызвал меня. Вас не звал. – Говори спокойно, Тенмар. Будто ничего не происходит. А Тит Виллий пленника поужинать пригласил. – В мое отсутствие подчиняетесь капитану Эрвэ.

  Ну кто мешал добавить "и капитану Керли"? Конечно, два командира в одном звании – не дело. Но Раулю и Шарлю – не по двадцать лет. Из-за власти не передерутся. Зато капитан Керли не стоял бы сейчас впереди прочих. И не орал Анри как мальчишке. Напрочь забыв о субординации:

  – Одного не отпущу!

  Ну и леший с тобой! У Рауля трое сыновей – титул не пропадет. И если капитан считает, что сорок лет жизни достаточно, – пусть идет. Лучше он, чем Крис Триэнн или... Тенмар успел кивнуть Шарлю – и тот стеной встал на пути рвущегося к ним Кора Эверрата.

  Вот-вот, старый волк, держи мальчишку! Ради самого Конрада и его дряхлого деда.

  – Господа, мы готовы, – усмехнулся подполковник. – Идем, капитан Керли.

  Укора в глазах Вальдена Анри предпочел не заметить.

  2

  В кабинет коменданта Тенмар вошел в сопровождении одной стражи. Раулю у самых дверей недвусмысленно преградили дорогу. Копьями.

  Прошло полтора года. А в вечно непроветренных апартаментах Маррона не изменилось ничего.

  Так же скалятся мертвыми зубами чучела зверей. Свидетельства юношеских подвигов Тита Виллия? Или чужой храбрости и толщины его кошелька? Анри не спросил полтора года назад – чем, несомненно, обидел хозяина кабинета. И не собирался спрашивать сейчас – чем наверняка обидит снова.

  Тот же обитый коричневым сукном стол. И тот же комендант Тит Виллий Маррон. Невысокий, полноватый, немолодой, обманчиво-добродушный. Еще бы не знать, при исполнении скольких смертных приговоров он присутствовал. И не всегда это было обязательно.

  То же окно – наглухо закрытое. Если прыгать – то в брызгах разбитых стекол. Увы, на попытки к бегству подполковник Тенмар права не имеет.

  Чего точно в прошлый раз не было – так это рослого, по-военному подтянутого генерала. Созерцающего сейчас тюремный двор.

  Гость стремительно обернулся. И шагнул навстречу вошедшему в царство мертвых зверей Анри.

  Лет сорока, моложав, чисто выбрит. Генеральская перевязь. Ордена на мундире. "Клавдием" "награждают" всех потомков Флавия Основателя – по праву рождения. Но вот "Юлию" и "Антония" нужно еще заслужить.

  Как же отличается этот кадровый воин от расплывшегося Тита Виллия! День и ночь. И Анри даже удивился внезапно нахлынувшему отвращению. Вроде бы причин нет.

  А омерзение – есть.

  – Здравствуйте, герцог, – сдержанно улыбнулся генерал. Взгляд его остался холоден.

  Враз потемнело в глазах. Отец!

  – Шутка, – тонко ухмыльнулся квиринец. Наконец усаживаясь в обитое львиной шкурой кресло. Руки в белых перчатках по-хозяйски легли на потемневшую гриву вечного пленника Тита Виллия. – Но ваш отец – весьма немолод. Так что титул от вас не за горами. Вы же, насколько знаю – единственный законный сын. Присаживайтесь, граф...

  Два удара в одной фразе. У этой скотины самому Ревинтеру поучиться!

  Единственный! Мишель остался под Ланном... А Сезар заслонил Арно Ильдани. Отсрочил гибель командира на несколько мгновений. И сделал ее не в пример горше – насколько Анри знал принца.

  А бастарды Ральфа Тенмара отравили бы отца давным-давно. Если бы вдруг решили, что это сойдет им с рук.

  Что ж – с первым впечатлением Анри не ошибся. Сволочь перед ним та еще. Осталось узнать, что скажет.

  Хотя и так догадаться можно...

  – Граф, – генерал честно подождал, пока собеседник изволит смерить его взглядом и всё же сесть, – полтора года назад, как вам известно, мы согласились предоставить политический приют. Вам и вашим людям.

  Спокойно, Тенмар! Эта мразь прекрасно осведомлена. И о том, что Квирина заявляла себя союзницей восставших, и о том, что за "приют" предоставила.

  Генерал Александр Коэн привык верить людям. А Анри был и остался дураком. Всеслав годами дрался с Арно Ильдани бок о бок – и забыл об этом в одночасье. А Анри и Александр верили в дружбу тех, с кем вместе поднимали кубки на пирушке.

  – То есть тюрьму для военнопленных? – уточнил подполковник.

  – Не будем вдаваться в тонкости, – поморщился генерал. – Но, как вы, наверное, знаете, политическая ситуация в Квирине изменилась. Его Величество обеспокоен...

  Тенмар на месте Его Величества – очередного по счёту, возведенного на престол преторианцами – тоже беспокоился бы. Он и на своем волновался. Только не за Его временное Величество.

  – Передайте мои сочувствия Его Величеству Клавдию Третьему, – усмехнулся Анри.

  – Граф! – поднял бровь так и не представившийся генерал. Впрочем, какая разница, как зовут палача? – Граф, да будет вам известно: император Клавдий Третий, увы, скоропостижно скончался три недели назад. На престол взошел Его Величество Аврелиан Четвертый.

  Который запросто скоропостижно скончается еще недели через три.

  Что сделать, чтобы свои прожили дольше, чем новое карманное Величество?

  – Сюда медленно доходят новости, – рот сам по себе кривится в новой усмешке.

  Держи себя в руках!

  – Король Эвитана Карл Третий требует...

  Читай: Регентский Совет. Марионетка на троне вряд ли в силах чего-то "требовать"...

  – ...вашей выдачи.

  – Моей? – Анри надеялся, что лицо не дрогнуло. С голосом, по крайней мере, всё в порядке.

  – И ваших подчиненных, – охотно пояснил собеседник.

  Значит, не пощадят никого! И зачем тогда тварь в парадном мундире заявилась сюда? Злорадствовать? Тенмар не помнил эту холеную рожу среди личных врагов. Только некоторым нужен лишь повод. Тит Виллий тоже мог в кабинете чучелами любоваться. Но предпочитал ошиваться у эшафотов.

  И всё же... Известие о выдаче Эвитану мог объявить и простой центурион. А то и десятник. Или не объявлять вовсе. Заковали бы в кандалы и без объяснений выслали под конвоем.

  Так зачем здесь этот генерал? Что изменилось – кроме куклы на квиринском троне? Северный Волк выиграл войну и ставит жесткое условие: отдать победителю всех врагов Регентского Совета?

  – А может, сделаете проще? – зло усмехнулся Анри. Резко вставая и ногой отодвигая кресло. – Вернете нам оружие – хотя бы фамильные кинжалы. А уже потом выдадите – мертвыми, разумеется.

  – Может, и вернем, – серьезно ответил генерал.

  У Тенмара чуть отлегло от сердца. Приговор приговором, но медленная смерть – хуже быстрой. У ребят хоть будет выбор. Кинжал – не плаха, не виселица и не многоступенчатый кошмар, что еще полтора года назад планировал возродить Регентский Совет. Конечно же, "на благо Отечества".

  А в том, что в Эвитане не пощадят даже шестнадцатилетнего Криса, Анри не сомневался.

  – Или договоримся, подполковник, – усмехнулся генерал.

  Тенмар лишь надеялся, что у самодовольной скотины хватит ума не предлагать эвитанскому офицеру выкупить собственную шкуру ценой жизни остальных. Иначе... До генерала он дотянется, а дальше – будь что будет! Терять уже нечего.

  – Мы не выдаем граждан Квирины... Но вы – не граждане.

  – И что же мы должны сделать, чтобы стать гражданами? – усмехнулся в ответ подполковник.

  Квиринец ведет игру... Почему сам Анри так и не стал хорошим игроком?

  – Гражданство военнопленные могут...

  Ну неужели назвал вещи своими именами, а то – "политический приют"...

  – ...получить, лишь вступив в ряды гладиаторов Сантэи. Спустя семь лет после начала службы.

  3

  Анри и хотел бы ответить. Только лицо застыло мертвой маской.

  Эвитанские дворяне – гладиаторы Квиринской империи! Сын герцога Тенмара – какой-нибудь Анри Черный Меч...

  – Разумеется, я не предлагаю вам поступить в рабство. Больше половины гладиаторов – вольнонаемные. В любое время вы сможете отказаться...

  Ага! И сразу вновь стать военнопленными. И в цепях – в Эвитан. Регентам в подарок.

  – Нужно лишь соблюдать определенные правила. Никаких побегов, например, казарменный режим... Но это вам не в новинку.

  Анри пристально взглянул в глаза генералу. Тот чуть усмехнулся:

  – Мы понимаем друг друга, подполковник...

  Так, куда запишем – квиринцы в четвертый раз обратились по званию. Впервые – когда встретили на границе. Вторично – когда сообщили, куда отправляют по приказу тогдашнего Величества. И сегодня – вызывая сюда.

  Комендант – ценитель древности родов. И предпочитает обращение "граф".

  А свои – либо "Анри", либо "господин подполковник". Титулы они в плену почти вывели из обращения. Для простоты. Далеко не все "военнопленные" – дворяне.

  – Вы можете донести мое предложение до ваших людей. Я уверен: выбирая между гладиаторскими боями и выдачей в Эвитан, они примут верное решение...

  – А вот я так не думаю! – почти весело перебил Тенмар.

  Генерал настолько изумленно уставился на него, что аж самодовольство с гладкой рожи слетело. Почти.

  В юности графа Тэна часто упрекали за слишком веселый нрав. За готовность шутить – по любому поводу.

  Смеяться он за последние два года почти разучился. Но сейчас кажется – часть груза слетела с плеч. Птица с бусами унесла, не иначе...

  Эта квиринская мразь явилась в тюрьму с неизвестными мотивами. Но несет обреченным спасение.

  Пусть ценой чести. Но лучше спасти друзей, чем их честь. И уж тем более – чем свою.

  Полтора года назад, в Лиаре, в амалианском аббатстве подполковник Анри Тенмар думал иначе. Хорошо, не успел тогда никого спасти от бесчестья. Ценой жизни спасенных.

  Квиринец, ты ведь ничего не делаешь по доброте душевной. Так что тебе нужно, безымянный генерал?

  Неважно. Главное – вообще нужно. А раз так...

  – Мои подчиненные, как вы помните, эвитанские дворяне. И, простите, генерал... – Тенмар вопросительно поднял бровь, в упор глядя на собеседника.

  – Генерал от кавалерии Квиринской Империи патриций Поппей Нероний Август.

  Личное имя не назвал, но оно и не требуется. Анри и так едва не содрогнулся от отвращения. Опять к змеям позабыв о выдержке, приличествующей званию. И порой изменяющей его носителю.

  Лично Поппей Август! Можно сказать искреннее спасибо интуиции. Генерал Поппей Нероний Август по жестокости превзошел Эрика Ормхеймского, Северного Волка и покойного короля Фредерика вместе взятых. А "Антония" получил за удачную авантюру – равную по смелости и омерзительности.

  – Генерал Август, среди дворян Эвитана не принято убивать друг друга на арене.

  Ну? Давай, говори, на что еще готов, сволочь квиринская!

  Если Анри только что крупно не ошибся...

  – Разумеется, в договоре можно это учесть. Вы не станете убивать друг друга. Если, конечно, сами не пожелаете. Всё-таки вы – вольнонаемные... официально. Ваши люди согласятся?

  Не ошибся!

  – Мои люди выполнят мой приказ. Они – солдаты.

  Будем надеяться – выполнят. Но Анри честно прикажет. Потому что совесть остальных должна быть чиста. Выполняли распоряжение командира – и всё. Сами ни в чём не клялись, никаких договоров с квиринскими генералами не подписывали, честью не торговали. За всё отвечает подполковник Тенмар. Лично.

  – Тем лучше, подполковник. Сейчас и составим договор.

  – И включим в него еще один пункт.

  – Какой?

  – Николс, – ответил Анри, пристально глядя в глаза генералу Поппею Августу. Кровавому Псу Империи. – Капитан Роджер Николс. Попал в плен пять недель назад. Вместе с корнетом Сержем Криделем. Корнет Кридель двадцать семь дней как появился в этой тюрь... политическом приюте. А вот капитана Николса мы так и не увидели.

  – Если я скажу, что капитана выкупила его родня...

  – Я вам не поверю. – Тенмару с трудом давалось спокойствие. Слишком уж всегда ненавидел тех, кто играл жизнью и смертью. Чужой. – Его родня, кем бы она ни была, вряд ли потеряла рассудок, чтобы это сделать. Капитан Николс не скрыл от квиринских властей, что в Эвитане объявлен вне закона. А если Северный Волк решил кого-то пристрелить – не успокоится, пока не пристрелит. Также я не поверю, что вы сами застрелили Николса на границе. Это невыгодно Квирине.

  – Ого! Вы никогда не планировали карьеру политика, подполковник?

  Планировал. Честно драться за свою страну. Потом – за страну и принца Ильдани. А еще позже – умереть, мстя за него.

  Из Анри Тенмара политик – примерно как подполковник. Два года назад он был капитаном. А последние полтора – сидел в тюрьме, а не воевал.

  – И вы хотите, чтобы мы не выдавали капитана Николса эвитанским властям? И предложили ему тот же выбор, что и вам?

  – Нет. Я хочу, чтобы его включили в число тех, за кого выбираю я.

  – Но он – не ваш подчиненный. Как, кстати, и корнет Кридель.

  – Ошибаетесь, – холодно возразил Анри. – Согласно Эвитанскому Военному Уставу все попавшие в плен солдаты и офицеры попадают в прямое подчинение к старшему по званию офицеру из числа военнопленных. Вплоть до побега, выкупа или выдачи эвитанским властям. На основании этого капитан Роджер Николс – мой подчиненный. И корнет Кридель, разумеется, тоже.

  – Да забирайте вы вашего Николса, – развел руками Август. – Нет, право, я думал: то, что говорят о дворянах Эвитана, – преувеличение. Но нет! Скажите мне, подполковник, только честно: вы хоть раз в глаза этого капитана Роджера Николса видели?

  – Скорее всего, нет, – честно признал Тенмар.

  – Ну да, да... И при этом хотите его спасти, – покивал генерал. – Эвитанская империя – не меньше Квиринской. Вы – южанин, Николс – северянин. Несли службу вы, насколько я знаю, тоже на юге. Эвитанско-мидантийская граница. Вы ведь не знаете северян совершенно. Ну, кроме тех, с кем тянули лямку у маршала Ильдани. Единственный раз, когда вы были на севере, – это ваши попытки вывезти из Эвитана семью лорда Таррента. Видите, я хорошо осведомлен...

  Да, Анри хотел их вывезти! Он много чего хотел – из того, что не вышло.

  "Ты не перепутаешь моих дочерей! – выдавил улыбку Эдвард с трудом. Он тогда не надеялся выжить. Но жив и даже остался в Эвитане. И слава Творцу. Хоть кому-то повезло! – Их невозможно спутать. Эйда – красавица, а у Ирии – самые зеленые глаза в подзвездном мире..."

  Анри пытался вывезти их в Квирину. Из Бездны да к змеям Темного! А когда не вышло – собирался убить обеих, чтобы не угодили в когти королевских войск. То есть войск Регентского Совета, чтоб ему!

  – Это не имеет отношения к делу, – бесцеремонно перебил Кровавого Пса Тенмар. – Роджер Николс – северянин. Он не участвовал в нашем восстании. И я вряд ли с ним знаком. Но это не мешает ему быть эвитанским офицером. А значит – моим подчиненным.

  – Ну нужен – так берите, – повторил генерал. – Прямо в казарме и получите – с рук на руки.

  – Живым и здоровым, – уточнил Анри.

  – Помилуйте – да конечно же! Еще не хватало. Я же не Северный Волк!

  Ты – много хуже, но как раз это сейчас неважно.

  4

  Серж не помнил, долго ли пролежал так лицом к стене. Пытаясь сдержать не подобающие мужчине слёзы.

  Да что же это такое? Неужели дальше будет не лучше, а хуже? Так не должно быть. Не может быть, чтобы он свихнулся в этих стенах! Да, Кридель готов умереть. Но иначе – на воле, в бою!

  Серж больше не может здесь гнить! Еще несколько дней – и сила воли окончательно ему изменит. Бывшего корнета и так обделили ею при рождении. Пожадничали.

  Скоро он начнет биться головой о стену. И выть на полную луну.

  Да что же это такое?!

  Отец был против военной службы для Сержа. Прежде барон Кридель никогда и ни в чём не неволил сына. А год назад впервые проявил твердость:

  – Ты ведь из библиотеки не вылезаешь. Подумай, сынок, только будь честен с самим собой: зачем тебе это? Ты ведь выбираешь собственную жизнь.

  – Но... ведь война – единственное стоящее дело для мужчины.

  Серж не знал, как объяснить известную всему подзвездному миру истину. За бумагами сидят одни трусы и слабаки! Кто еще добровольно выберет удел крючкотвора и раба чернильницы и пера?

  – Серж, я не воевал ни одного дня. – В мягком отцовском взгляде нет даже укора. – Значит ли это, что я напрасно прожил жизнь?

  – Нет, но... Но, папа, я – не ты!

  – И значит ли это, что врачи, юристы, священники, ученые, художники, профессора Академии, наконец, – ничто в сравнении с самым заурядным рубакой?

  – Нет, но...

  Но так скажут. И будут смеяться над любым, кто заявит обратное.

  – Хорошо, Серж. Я не стану тебя неволить. Возможно, для тебя будет лучше самому понять, что твое, а что – нет...

  Что-то твердое впивается в ладонь. Много твердого, мелкого и круглого. Бусы. Всё это время Серж, сам того не замечая, крепко сжимал в руке неизвестно чье дешевое украшение. Как талисман – хранящий от бед и безумия.

  В их появлении таится загадка. Как и в том, что достались они именно Криделю. И это дарит слабую призрачную надежду... неизвестно на что.

  Он и сам не заметил, как задремал. Под собственные невеселые мысли...

  Проспал Серж, наверное, минут несколько – не дольше. И резко вскинулся от легкого толчка в плечо.

  Юноша с трудом разлепил еще толком не проснувшиеся глаза...

  И узрел мрачное лицо Рауля Керли.

  – Вставай, сынок, – так же мрачно велел капитан. – Идем в общий зал.

  – Что произошло?! – Кридель рывком сел на кровати, пытаясь собраться с мыслями.

  Пару недель назад он еще мог подумать: вернуться уговаривают, чтобы узнать подробности еще каких-то эвитанских событий. Мало ли их случилось – за последние полтора года?

  В первые дни Серж только и делал, что вспоминал всё, что видел и слышал сам или от очевидцев. Или от тех, кто знал очевидцев. А то и просто – краем уха от совершенно посторонних сплетников...

  Правда, некоторых товарищей по несчастью он разочаровал. К примеру, о герцоге Тенмаре Кридель еще мог рассказать. В общих чертах. Кто ж о герцоге-то не слышал? Или о семьях тех же Рауля и Шарля – оба тенмарские. Ну и о родне некоторых других южан. Но далеко не всех.

  А уж о севере... Серж там отродясь не был. В Лиаре живет его близкая родня, но отец ни разу туда не ездил. И семью не брал.

  Два года назад тетю Карлотту королевский эдикт отправил в монастырь. А ее муж уже спустя три месяца женился вновь. Отец не одобрял ни то, ни другое. Но от вмешательства в дела Таррентов воздержался.

  Криса Триэнна и Конрада Эверрата Кридель и вовсе огорошил. Полным незнанием не только сведений об их родне – даже таких имен. У Кристиана осталась в Эвитане родная сестра. Брат жутко волнуется о родном человеке, а Серж и саму фамилию слышал лишь краем уха. И уже не вспомнить, в связи с чем...

  Впрочем, новостей о короле, принцах и Регентском Совете тоже вполне хватало. Для долгих бесед – с любым из пленников. При малейшем упоминании эвитанской власти у Сержа появлялась прекрасная возможность пополнить словарный запас. Таких выражений он до тюрьмы не слышал ни разу. Даже среди офицеров Всеслава...

  – Идем, – поторопил юношу Рауль. И не думая отвечать на вопрос.

  И всё же – куда? Времена, когда без Сержа не могли обойтись, миновали. Никаких свежих новостей он не знает. А старые – давно рассказал не по одному кругу.

  – Капитан Керли!

  Левая щека Рауля заметно дернулась:

  – Нас переводят. Сейчас вместе со всеми подпишешь бумагу.

  – Какую бумагу? Куда переводят? – Голова пошла кругом.

  Эвитан? Свобода?! Казнь?..

  – Мы отныне – вольнонаемные гладиаторы Квиринской империи, – мрачно усмехнулся уголком рта Рауль.

  Какие гладиаторы? Кто спятил – Керли, Серж или Квиринская империя? Или все сразу? Рауль пошутил? Да он шутить не умеет!

  Наверное, всё это слишком явно отразилось у Сержа на лице. Потому как Рауль столь же мрачно пояснил:

  – Либо выдача в Эвитан, либо – арена. Анри многое сумел уладить. Нам не придется...

  – Нет! – Кридель окончательно пришел в себя. И резко отшатнулся от Керли. – Вы вообще понимаете, что говорите? Мы – эвитанские дворяне! – юноша решительно шагнул к двери.

  Рауль перехватил его – как щенка! И почти швырнул назад:

  – Дворяне! А теперь слушай: ты подпишешь всё, что и остальные. И не вздумай там при страже орать, ясно? И корчить из себя героя ты тоже не будешь. Уже нагеройствовался, хватит!

  – Пустите! – Серж беспомощно забарахтался в железной хватке. – Капитан Керли, вы меня оскорбляете!..

  – Тебя оскорбит палач, если позволишь себя выдать! – бьет в ухо голос Рауля. – Тебя и твою семью. До тебя еще не дошло? Ты считаешься дезертиром, предателем и убийцей!

  – Я и есть... Но я не хочу пасть еще ниже! Я вам не позволю...

  Это были последние слова Криделя, сказанные им в тот час. Да и в пять последующих – тоже.

  Краем глаза юноша успел разглядеть кулак Рауля – коротко, без замаха просвистевший в воздухе. Что-то тяжелое ударило за ухо, и мир померк...