Текст книги "Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Ольга Ружникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 51 страниц)

  – Вашщенство! – жирной крысой выщерился давешний лейтенант. На Элгэ. И откуда успел вылезти? – Вашщенство, мы женку Его Высочества в вашу карету отвели. Всё честь по чести.

  Они знают слово "честь"? Еще бы выяснили, что оно означает!

  – Творец вам этого не забудет! – буркнул кардинал.

  Ибо благодарить от своего имени – это уже слишком. Подобную-то мразь.

  А Творец точно не забудет. Все деяния каждого.

  Кое-кто из гуговцев глухо заворчал – про себя. Но расступились все. Провожая процессию взглядами, полными у кого – затаенной, а у кого и откровенной злобы.

  Да, это – пародия на верность. Но разжиревшие свиньи по-своему преданы сытно кормящему хозяину.

  И ненавидят тоже вполне искренне. Старого кардинала. Мрачную, вооруженную до зубов девушку в мужском костюме. И кольцо бесстрастных михаилитов вокруг них. Всех, из-за кого чуть не лишились жирной и сладкой кормежки. И даже отомстить не смогли.

  Еще одна гора свалилась с плеч у дверцы кареты. Теперь – отвезти девочек в монастырь. А самому – в особняк. Ноги – в тепло, отвар от зубной боли – в горло, нос – в бумаги.

  Спать придется редко и мало. Опять.

  Первый немаленький скандал будет завтра, гром грянет на Совете!

Глава восьмая.

  Середина Месяца Заката Зимы.

  Эвитан, Тенмар.

  1

  Леону и прежде доводилось выезжать из Лиара. Еще при короле Фредерике.

  Отец часто брал наследника с собой. А сидеть дома Эдвард Таррент не любил.

  Но даже тогда поездки ограничивались Лютеной. Ну, и поместьями друзей отца – в Лиаре и Ритэйне.

  В Тенмаре юноша не был ни разу. Да и отца теперь рядом нет. И вспоминать о нем лишний раз не стоит. Если не хочешь совсем пасть духом.

  Капитан Мэннор – старый верный служака. Командует лиарским гарнизоном уже пятнадцать лет. Но и он в последний раз был в Тенмаре в юности. Еще до рождения Леона.

  В результате – они плутали и сбивались с дороги каждые два-три дня. А к концу второй недели умудрились заблудиться всерьез.

  Пришлось заночевать под открытым небом. Под промозглой серой кашей из дождя и снега, бесконечно валящейся с серых туч.

  Еще обиднее стало потом. Проселочный тракт, где всю ночь мокли лиарцы, оказался в дне пути от деревни. И в дне же – от другой. Кому – смешно, кому – не очень...

  Леон назябся вдоволь. И решил пожертвовать безопасностью. Во-первых – разрешил солдатам спрашивать в селах и тавернах дорогу. А во-вторых – вернулся на центральный тракт.

  Да, там могут быть королевские солдаты. Но еще неизвестно, что хуже: погоня или сутками мерзнуть. Тем более, за лиарцами никто пока не гонится.

  И кто это назвал местную зиму "мягкой"?! Правда, в Лиаре в Месяц Заката Зимы можно и насмерть окочуриться. На северном тракте – холоднее, чем в матушкином монастыре. Но в вечно промозглом аббатстве держат подколодных змей, а не нормальных людей!

  Когда наконец подъехали к первой деревне во владениях Ива Криделя – Леон вздохнул с облегчением. Впервые – за всё изматывающее путешествие.

  Но ненадолго. Минут на десять чистой, незамутненной радости.

  А потом со всей неотвратимостью встала новая проблема. Столько дней отгоняемая и откладываемая на "потом, когда доедем".

  Что сказать дяде?

  Переночевать лорд решил в таверне. И весьма об этом пожалел. Заснуть толком не удалось. Простыни – жесткие, одеяло – тяжелое, подушки – неудобные. Закроешь окно – душно, распахнешь – морозит.

  Да и дядя... Зачем вообще к нему понесло? Леон материного брата даже толком не знает!

  Развернуться и ехать обратно? Но появление их в Тенмаре не могло остаться незамеченным...

  Да и где у Леона это "обратно"?!

  Куда ехать, если твоя мать – змея, ненавидящая собственных детей? А отец – в могиле!

  Не к Алаклам же. Эти сдадут сразу!

  Да и жить в одном доме с омерзительным жирным хряком Стивеном... Он будет хлопать по плечу, звать "братцем Леоном". И рассказывать, чем баранина по-илладийски отличается от свинины по-мэндски. Изо дня в день...

  А ведь есть еще и родственники "можно просто Стива"! Столь же жирные, наглые и неотесанные!

  Раньше юноша всегда мог посоветоваться с отцом. Но папы больше нет среди живых!

  А еще у Лео в далеком детстве почти не было секретов от Ирии. Вечной подруги всех игр...

  У нынешнего Леона, одинокого лорда Таррента, горько защипало в носу. И только усилием воли удалось отбросить печальные мысли прочь. Сестру – не вернуть. И будь прокляты Ревинтеры, разрушившие их жизнь!

  Злость отогнала тоску об Ири. Зато всплыло новое воспоминание – совсем другое. Из далекого детства. Лет десять назад...

  Леон тогда проиграл поединок – на деревянных меча. Сыну отцовского друга.

  Эжен Лотнэр был двумя годами старше, выше, крепче. Такой бой с самого начала – неравен. Но всё равно – как же обидно!

  Леон убежал один – в глубины сада. Да, тогда было раннее лето. Вишни цвели...

  Эйда – единственная! – разыскала брата, одиноко плачущего. Отец никогда раньше, да и потом не брал ее с собой. Но для той поездки почему-то сделал исключение...

  Тогда Леон, забыв стыд, горько ревел на плече сестры. Уткнувшись лицом в рукав ее еще детского платья.

  И знал, что она никогда никому-никому ничего не расскажет. Ведь это же Эйда. Она всегда хранит чужие тайны!

  Эйда поймет. И, в отличие от Ирии, не потребует, чтобы брат "немедленно прекратил реветь как девчонка". Лучше бы пошел потренировался! И в следующий раз "как следует отделал" нынешнего победителя.

  Эйда просто гладила брата по голове. А он думал: как же хорошо, когда у тебя есть любимая сестра-близнец! И надеялся, что она "никогда-никогда" не покинет замок. Потому что Леону не в последний раз так плохо...

  Эйда не может уйти, не может выйти замуж. Ведь она так нужна ему самому!

  Четыре месяца назад Эйда, глядя брату в глаза, тихим, невыразительным голосом назвала его трусом, предателем и убийцей отца. Эйда, что всегда жалела всех! Подбирала всю больную, покалеченную живность. А Ирия и отец, уперев руки в боки, отстаивали перед матерью право самой доброй из сестер оставить "всю эту безмозглую богадельню" в замке. И всегда одерживали верх.

  Эйда всё детство возилась с подранками. И еще находила время для обиженных брата и сестры. Грубоватая Ирия плакать вовсе не умела – и вряд ли успела научиться. Но Леон и Иден...

  Тогда Эйда понимала всё. Но после смерти отца с ней стало невозможно разговаривать. Материна кровь взяла верх. Сестра-близнец тоже разучилась понимать и жалеть. Леон и ее потерял...

  Во имя справедливости, почему, почему мерзавец Бертольд Ревинтер всё еще жив?! Он погубил всю их семью! Именно из-за него Леон остался один! Без отца, без сестер...

  А в любимой женщине начал сомневаться после ядовитых слов Карлотты. За что ему такая мать? Чем он заслужил еще и это?!

  И как посмел усомниться в той, что верна ему?!

  Кто дал Леону на это право? Получается, он сам сделал всё, чего добивалась Карлотта!

  Полина по-прежнему любит его! Здесь точно тревожиться не о чем.

  Но как быть с явившимися в Лиар солдатами? И с матерью, торгующей родным сыном – за возможность выйти на свободу?! И вновь плести чудовищные козни!

  Монастыря с одним из самых строгих в Эвитане уставов оказалось мало, чтобы избавить, наконец, от Карлотты подлунный мир. И всех знакомых с ней нормальных людей!

  Юноша в одной из таверн слышал об аббатстве, откуда еще никто не выходил... Но туда берут только невинных дев, а не жен, предавших мужей.

  Жаль, он не знал об этом раньше. Впрочем, отцеубийцу в пристанище невинных голубиц не приняли бы никогда. Даже девственницу.

  Да и была ли еще Ирия девицей? После ее рисунков – точно впору усомниться!

  И у Леона всё равно нет власти перевести Карлотту – куда бы то ни было. Так что она – в полной безопасности. Карлотта, ненавидящая Полину! Если его схватят и начнут пытать – он не выдержит и всё расскажет... И враги убьют Полину!

  Если к нему ворвутся – он должен застрелиться. Должен... Творец милосердный, защити и спаси раба твоего, ибо слаб он!

  Когда под утро удалось ненадолго смежить веки – показалось, что сон длился не дольше мгновения. Увы, столь настойчивый стук в дверь не расслышать невозможно...

  Нет, не померещилось!

  Юноша в одной ночной рубашке затравленно шарахнулся к окну. Постоялый двор он вновь выбрал один из лучших. Напрочь забыл в Тенмаре о всякой осторожности, дурак!

  Окно отразило заснеженный двор. Двух лошадей. И никаких солдат.

  Но... может, они уже вошли? Даже если их всего двое – на Леона хватит!

  – Ваша светлость. – Голос смутно знаком! – Я это, Жан, слуга тутошний. К вам гонец от дяди вашего, барона Ива Криделя.

  2

  – Здравствуй, Леон. – Что-то непонятное промелькнуло в дядиных глазах. Будто легкое удивление. Но уже прошло. – Ты очень похож на отца.

  А на кого должен? На мать? Криделю не нравится, что племянник – не в его родню?

  Всё-таки зря Леон приехал! Унылое старомодное поместье до боли напоминает родимый замок, где юный лорд так и не успел ничего переделать...

  – Проходи, племянник. Добро пожаловать. Жюли сейчас покажет твою комнату, где ты сможешь отдохнуть. Предпочитаешь поужинать там или в общей зале?

  У юноши отлегло от измученного сердца. Дядя Ив – воркующий старик. И в самом деле рад гостю.

  В общей зале? Где три-четыре человека – по разные стороны огромного стола?

  Конечно, там проще высмотреть хорошенькую служанку. Готовая на всё девчонка – как раз то, что сейчас нужно больше всего. Дядя вряд ли будет против.

  Но есть еще Жюли, что "покажет комнату"... А вдруг она окажется страшной, как настоятельница аббатства Святой Амалии?

  Или не окажется?

  Нет, наилучший вариант – поужинать с дядей в кабинете. Заодно и выспросить новости.

  Старик наверняка любит поболтать. Вот сам всё и расскажет. Пожилые люди – как дети.

  А про служанку посмазливее можно и намекнуть... Так, между прочим. Дядя – стар, но был ведь и молодым. Неужели не поймет?

  – Я представлю тебя за ужином моим супруге и воспитаннице. А потом сможем поговорить – у меня в кабинете, – предложил Ив Кридель. Явно видя колебания племянника.

  – Конечно! – повеселел Леон.

  Сегодня ждет беседа с дядей. И возможно – хорошие новости!

  А потом лорд Таррент наконец-то выспится! Среди близких людей. Где не нужно вскидываться по ночам и дрожать от малейшего шороха! Дядя, похоже, – милейший человек. И хороший – что еще важнее.

  Юноша вопросительно взглянул на брата – даже не верится! – Карлотты. Где уже эта обещанная Жюли?

  Дядя, неверно угадав его мысли, кивнул:

  – О твоих людях позаботятся.

  Леон едва не покраснел. Об эскорте он забыл напрочь. Других проблем хватало!

  А ведь лиарцы нужны как воздух. Лорду Тарренту еще обратно ехать! Не поселится же он у дяди.

  Хотя... поселится – не поселится, а если Ив Кридель предложит погостить – почему бы и нет?

  3

  Не прошло и двух бесконечных месяцев – после задержки Ирии в Больших Дубах. И старик освободил провинившуюся "племянницу" от надоедливой толпы грумов.

  Не исключено, конечно, что взамен приставил тайного шпиона. Но тут уж ничего не поделаешь. По части запутывания следов она... ну ладно, не совсем новичок. Но в сравнении со старым пауком – дилетантка.

  Но в чём таком обвинит ее подозрительный старик? Даже если шпион существует?

  Ну, видится Ирия с одним из людей дяди Ива. И что? Племяннице нельзя обмениваться посланиями с собственным дядей? Родным, между прочим!

  И такой дядя – еще и гарантия безопасности. Учитывая его осведомленность о грязных делах старика. Даже если сам Ив Кридель о своей роли – ни сном, ни духом...

  Ральф Тенмар посчитает и "дядиного посланца" хранителем тайн? Тем лучше. Избавляться от него для старого герцога смысла нет. Тогда уж в первую очередь – от Ива Криделя. А убивать баронов для опального вельможи – слишком...

  Клод приехал сам. Что не слишком-то благоразумно. Не исключено, что имя возлюбленного Ирэн Ральфу Тенмару известно.

  Мог бы послать Эжена... Нет, его одного не отпустят.

  Тогда – Себастьена.

  – Барон получил письмо, – в черных глазах Дарлена плещется тревога. У Анри почти такие же... Только оттенок – глубже. А в глазах Джека столько печали и мудрости, что хоть балладу пиши. – Из Лиара. Мать-настоятельница амалианского аббатства пишет, что Карлотта и Эйда Таррент увезены из монастыря отрядом королевских солдат. Командовал ими некий капитан Алан Эдингем. Он – на службе у Бертольда Ревинтера. Министра финансов и Регента...

  Закопченный потолок деревенской таверны, голоса посетителей, бледное лицо Клода – всё плывет... В зашумевший в ушах Альварен!

  "Луна видит тех, кто ее не боится. И помнит их..."

  " – Древние боги прощают глупцов еще реже, чем предателей, Ирия..."

  ...Бесконечная ладья Ти-Наора плывет по подземной реке Тинеон...

  ...Летит сквозь снежную мглу черная птица. Сильные крылья со свистом рассекают ледяной воздух.

  Белые хлопья оседают на агатовых перьях. И тают.

  Ожерелье серебряных капель – вокруг тонкой шеи.

  Птице не долететь никогда...

  – ...у них была бумага – с разрешением увезти Эйду Таррент. Бумага – за подписью лорда Леона Таррента.

  Нельзя падать в обморок! Даже если рядом – друг, а не враг. В кои-то веки.

  А если и не друг, то хоть союзник.

  Но вокруг может вертеться сколько угодно шпионов. И ладно – если только герцогских. Не забудем о роющих ему яму бастардах. Раз уж он окружил себя подколодными змеями и змеятами. От великого ума.

  Леон... Есть хоть одна подлость, на которую он точно не способен?! Что-нибудь, в чём не успела замараться эта мразь?!

  Девушка резко тряхнула темными волосами – уже отросшими до плеч. Их придется красить всю оставшуюся жизнь. Почти ежедневно. По милости родного брата. И это еще – наименьшая из созданных им бед.

  – Спасибо за известия, Клод. Вы знаете, что собирается предпринять барон Ив Кридель?

  Барон Ив Кридель. Дядя. Странно звучит даже в мыслях. "Мать", "дядя" и "брат" – слова из прошлой жизни. Так обращаются лишь к тем, кому доверяют.

  Дядя по закону мог объявить себя опекуном Эйды. Еще осенью. Так где Ив Кридель был до сих пор?

  – Он собирается отправить в Лютену письмо – с просьбой вернуть ему Эйду.

  "Вернуть"? У дяди Ива Эйду никто не забирал. Потому что ее у него не было.

  Туман более-менее развеялся. Таверна вновь обрела краски, звуки, лица, запахи...

  А шум Альварена и голоса отступили. Куда им положено. Подальше.

  Уже хорошо! Кто бы тебя повез обратно, барышню кисейную? Клод Дарлен? Или герцогские и не герцогские шпионы? Вылезшие ради такого случая из углов?

  Письмо, значит? Какое письмо – когда ехать надо! Сама бы с Ивом Криделем отправилась. Только ожившей покойнице в Лютене слишком уж удивятся. Настолько, что захотят вернуть в могилу.

  – У вас есть на него влияние, Клод? – Вопрос – прям как клинок. Достоин Ирии Таррент.

  – Не знаю... – честно ответил Дарлен. – Барон – умнейший человек. Выслушает-то всех, но сделает по-своему.

  Особенно если вспомнить, что дядя считает Леона образцом благородства и братской любви. С кое-чьей подачи, между прочим.

  Хотя, может, это и к лучшему? Ив Кридель вряд ли поверит, что такой Леон способен отдать сестру Ревинтеру. Значит – письмо поддельное.

  Ага, а его собственное полетит прямо к Леону. Настоящему. Как к брату, которому ни в коем случае не плевать на сестер...

  Интриганка змеева! Говорят же в таких случаях: "не умеешь – не берись".

  И это всё имеет смысл, только если дяде самому не плевать на родню. Что вовсе не обязательно. Папа погиб и Ирия с Эйдой отправились в монастырь задолго до приезда к дяде лже-Леона. И Ив Кридель не сделал ничего, чтобы облегчить участь детей сестры!

  Если и дальше не собирается – племянницу станет спасать спустя рукава. Для очистки совести.

  Если вообще...

  Холод Альварена прошиб до костей.

  ...если еще не поздно спасать.

  4

  Тетю Жанетту Леон смутно помнил с детства.

  Добрая, сердечная женщина с теплыми руками не спускала племянника с уютных коленей. И всегда угощала сладостями...

  Изменилась она не слишком. Разве что немного располнела.

  А в остальном... Прежде тетушка тоже одевалась в старомодные платья. Так что молодой не казалась и тогда.

  Гораздо интереснее дядина воспитанница – Мари Лано. Очень хорошенькая девушка. Только нервная немного.

  Наверное, из-за гостя. Ничего удивительного. Сюда же обычно не заезжают лорды и графы.

  Дядя Ив вряд ли часто принимает гостей. Да и те – кто? Столь же скучные провинциалы.

  Для Леона это сейчас – только к лучшему. Но не для молодой девушки. Наверняка ведь мечтает о красивых, остроумных кавалерах.

  Интересно, дочь она дяде или нет? И как тогда к ее присутствию относится тетя Жанетта?

  Ив Кридель был абсолютно честен – когда сказал, что поужинают они в узком кругу. Он сам, гость, тетя Жанетта, Мари, священник отец Луи и семейный лекарь.

  А еще обычно с ними трапезничает дядин личный секретарь. Но сегодня он в отъезде. Навещает больную матушку.

  Вот и отлично. Только секретарей за господским столом и не хватало! Там и лекарь – лишний...

  Но даже с ним ужин оказался восхитителен. А воспитанница дяди – хороша.

  Да и Жюли – весьма привлекательная пышка лет двадцати. Подает блюда – а сама так и стреляет в гостя призывными взглядами!

  Аж каждый раз в жар бросает...

  – Приходи ночью... – перед ужином успел шепнуть прелестнице Леон. Когда придержал за локоток – в дверях столовой.

  И удовлетворенно отметил согласный кивок...

  Увы – баронские воспитанниц годятся не для всего. При всех их достоинствах.

  Кое с чем прислуга справляется лучше. Да и жениться на незаконной дочери небогатого барона в планы Леона не входит. Даже если дядя официально ее признает.

  Тем более, лорд Таррент точно знает, на ком женится. И кто перед ней Мари Лано?

  Ужин закончился, когда от сытости и тепла уже слипалось в глазах. Сейчас бы к себе в комнату! Выпить вина перед сном, нырнуть под одеяло...

  Жюли бы еще под бок...

  А потом – спать, спать, спать!

  Леон прикрыл сладкий зевок ладонью. Еще предстоит разговор с дядей! И придется что-то объяснять...

  Хорошо бы – завтра. А не сейчас – с дороги! Когда устал как собака!

  Да и вообще...

  Смертельная опасность гнала через всю страну. Но из мирного и уютного поместья она кажется надуманной и никогда не существовавшей. С чего Леон вообще так встревожился?

  Увы! Как бы то ни было – дяде внезапный визит объяснить придется. Темный бы побрал все эти правила приличия!

  – Ты устал, Леон, – участливо произнес после десерта Ив Кридель. – Иди лучше выспись. Поговорим завтра.

  Благодарно кивнув, юноша в сопровождении Жюли направился в отведенную ему комнату. Не такую роскошную, как новые покои в замке Таррент. Но достаточно большую и светлую. Не хуже той, где Леон жил до смерти отца.

  Жюли так соблазнительно движется, разжигая в старом камине уютный огонь... И не только в камине...

  Юноша с удовольствием уселся в мягкое кресло – старомодное, как всё в дядином замке. И потянулся к призывно золотящемуся графину. Белое! Ив Кридель как угадал...

  Хотя, возможно, тоже ненавидит кислятину.

  Проворная Жюли мигом оказалась рядом. Наполнила резной хрустальный бокал и изящно поднесла гостю. С всё той же зовущей, кокетливой улыбкой.

  Даму такие манеры сделают непоправимо вульгарной. Но как же хороши они у смазливой служанки!

  Леон ответно улыбнулся. И отпил первый – самый вкусный! – глоток. А потом – одним быстрым движением – свободной рукой притянул к себе Жюли.

  Камин так и остался толком не разожженным. Да и кому он нужен? Без него жарко!

Глава девятая.

  Эвитан, Тенмар, поместье Кридель – замок Тенмар.

  1

  Разговор с дядей пришлось отложить на вечер – Леон умудрился сладко проспать до обеда. А после обеда дела нашлись уже у Ива Криделя.

  На этот раз за столом объявился тот самый секретарь, Клод Дарлен. Рослый, бледный парень. Явно слишком молодой – для столь серьезной должности. Ненамного старше хозяйского гостя.

  И уж точно – чересчур высокомерный для слуги!

  На месте дяди Леон вмиг заставил бы наглого секретаришку не холодно приветственно кивать, а самое малое – кланяться до пола! Да и за хозяйский стол недворянина лорд Таррент никогда бы не посадил. Слуги должны есть на кухне.

  Но это – не его дом. Так что приходится терпеть и такое!

  Вдобавок, наглец наверняка ухлестывает за хозяйскими служанками. Пока дядя не видит.

  Они все такие. Все, кто лезет из грязи в князи! Посади такого за хозяйский стол – и наглец посчитает себя господином.

  Если этот Клод посмеет заигрывать с Жюли!..

  Краска бросилась в лицо. С кем была красотка-служанка до визита лорда Таррента и с кем будет после – ее дело. Но пока Леон здесь, она – его. И никаких секретарей он в качестве соперников не потерпит!

  Юноша пристально пронаблюдал за возможным негодяем весь обед. Но так и не заметил ни малейшего интереса к подающей блюда прислуге.

  Ах да, кто-то из соседей ведь говорил: гувернеры и секретари часто брезгуют простыми служанками. И хорошо! Может, этот – такой же?

  Тогда, на месте дяди, Леон постерег бы воспитанницу. Уж на это ума даже у недалекого опекуна Мари должно хватить.

  Юные девицы в отсутствие достойных кавалеров способны увлечься даже простолюдином. Если он образован и "ведет себя как настоящий дворянин".

  Романы Артура Ленна – тому пример. Тоже кстати – простолюдина. Будь он благородным человеком – писал бы героические баллады.

  Впрочем, во времена баллад никто бы не доверил сыну купца перо и бумагу. И правильно бы сделал.

  Как гуся ни учи манерам – лебедем он не станет. Но юным дурочкам этого не понять. Они не могут без дешевой "романтики". Это Ирия вообще не была способна на нежные чувства. Не с ее черствым, стальным сердцем!

  Но такие, как сестра, – исключение.

  Будь это во власти лорда Таррента – запретил бы учить грамоте недворян. Тогда все окажутся на положенных им местах. И глупость простолюдинов уже не прикроется фальшивой "образованностью".

  Впрочем, нет. Тогда лекарями, мелкими священниками, секретарями и негоциантами тоже придется стать благородным людям. А это оскорбляет достоинство любого нормального кавалера!

  Проще не учить грамоте девиц. Тогда никакой выскочка Артур Ленн не внушит им романтических глупостей.

  Впрочем, к концу трапезы Леон успокоился и на этот счет. Мари просидела весь обед тихо как мышка. И выскользнула из-за стола вместе с тетей.

  Красивая девушка. Но наедине с ней не остаться. Так что с легким, ни к чему не обязывающим флиртом придется проститься. А жаль!

  Жюли – всем хороша. Но даже читать не умеет. О чём говорить благородному дворянину с неграмотной крестьянкой?

  А приемная дочь дяди – наверняка вполне сносно воспитана. И хоть немного образована.

  И при этом столь провинциальна, что любой заезжий дворянин для нее – загадочный герой. Повидавший на свете абсолютно всё.

  Так кому не захочется побыть таким героем? Какой кавалер не пожелает увидеть восхищение в прекрасных глазах?

  А с кем здесь было общаться Мари? Не с дядиным же секретарем!

  До ужина юноша бесцельно шатался по замку. Хотел даже позвать Жюли...

  Но потом отложил плотские радости – до ночи. Конечно, служаночка – девушка жаркая и пылкая... Пожалуй, даже слишком пылкая – для благородного дворянина. Живой камин!

  А лорд Таррент – не какой-нибудь конюх. Которому больше заняться нечем, кроме как работать, есть, спать да горничных и посудомоек под себя грести.

  Кстати, почему бы не подышать свежим воздухом? Глядишь – и аппетит появится. А то от одного вида дядиного секретаря кусок в горло не лезет.

  Увы, в поместье всего одна невысокая башенка. Куда ей до Западной в родном замке!

  И вид открывается – на окрестные поля. И на уныло чернеющий на горизонте лес. Скука немыслимая!

  А теперь еще спускаться с этой пародии на нормальную башню! По узкой лесенке.

  Пожалуй, проще позвать Жюли сейчас и не звать вечером. Или всё-таки забрести в скудную дядину библиотеку? Почему бы и нет? Терять всё равно нечего. Вот эта дверь...

  Ничего интересного Леон в тесной комнатушке не нашел. Да и найти не мог. Меньше хороших книг только дома. А писанина Артура Ленна – глупое бумагомарание для глупых девиц.

  Но если нормальной литературы нет...

  Ладно, "История любви благородного рыцаря Ронмарона Деко к прекрасной графине Клариссе, супруге королевского министра Орельена Марона" кажется приличнее других романов.

  Юноша небрежно открыл книгу... И неожиданно зачитался до самого ужина. Аж чуть не опоздал!

  И после красоты замка Деко дядино поместье – еще беднее. Остается только сожалеть, что родился не в прежние благородные, счастливые времена!

  Если бы Леон встретил свою Клариссу! Юные девы – красивы. Но благовоспитанны и скучны, как дядина воспитанница.

  Или глупы и сварливы. Пример тому – Ирия. Не говоря уже о сомнительных мышках-скромницах, вроде Иден.

  Совсем другое дело – женщина, уже познавшая несчастливое замужество. Успевшая разочароваться в недалеком супруге!

  Только такая сумеет оценить настоящего кавалера. Храброго и гордого! С острым умом и нежной, возвышенной душой!

  Только откуда в наше время возьмутся столь благородные дамы? Подлинные жемчужины красоты и изящества!

  Чистые, нежные и возвышенные цветы не растут в грязи. В несчастную эпоху, ставшую для Леона тюрьмой. Здесь остались лишь бесцветные породистые девицы и вульгарные пышнотелые служанки.

  Полина – исключение, но как же она далеко! Да и пойдет ли любимая за Леона? Не вызовет ли подозрение брак мачехи с пасынком? После столь странной смерти ее мужа... и его отца?

  Слава Творцу, за ужином секретаришки не оказалось. По словам дяди, милейший Дарлен взял в конюшне лошадь. (Наверняка смирную – такие, как он, только за столом хорохорятся!) И уехал в ближайшее селение.

  Вот и хорошо. Только хозяйского коня Леон бы всякому встречному-поперечному не дал.

  Ладно, лошадь – дядина. Значит, дело – тоже его. Хоть эта наглая, подчеркнуто вежливая рожа маячить перед глазами не будет!

  Но стоит убрать подальше от тонкого и чувствительного человека одну неприятность – как он тут же заметит другую. Меньшую – и потому дотоле невидимую.

  Теперь тревогу вызывает дядина воспитанница. Почему – непонятно...

  Красивая. Правда – малоразговорчивая. Ирии бы такой быть!

  Пожалуй – слишком застенчива. И похожа на кого-то...

  Вчера Леон ее даже толком не разглядел. Спать хотел, о пышке Жюли думал. Да и в обед больше за секретарем следил. Чтобы тот опять же за Жюли ухлестывать не начал.

  А теперь...

  Да, похожа. На...

  Ледяной пот прошиб насквозь. Даже прежде, чем обжигающая Вечным Пламенем Бездны мысль достигла неверящего рассудка.

  Юная Мари – почти точная копия Ирии! Давно утонувшей в Альварене.

  Почти? Да дядина воспитанница вполне может быть покойной девицей Таррент. Просто с другим цветом волос...

  Мертвые возвращаются, чтобы найти убийц.

  Но Леон же... Он же не...

  Комната вздыбилась – и поплыла в туман безумия. Потолок рванулся навстречу...

  Леон всё объяснит! Она же его сестра...

  Но Ирия никогда не умела ни выслушать, ни понять.

  – Ири!.. – в ужасе прошептал он. Пытаясь в ало-фиолетовом мареве поймать ее взгляд...

  Туман сливается в сплошной черный мрак. Смазанным пятном мелькнуло дядино лицо. Непривычно бледное. Кажется – встревоженное.

  И удивительно похожее сейчас на материнское...

  2

  Ну конечно! Дядя – материн брат. И его дочь, соответственно, – похожа на Ирию. Почему бы им и не унаследовать общие семейные черты?

  И не так уж сходства и много. У Мари, в отличие от Ирии, такое хорошенькое личико...

  Злоба вообще девицам не идет. В отличие от кротости и послушания.

  И уж сестра точно не забежала бы навестить приезжего кузена. А вот Мари...

  Так трогательно...

  Да и вообще! У дядиной воспитанницы – смоляные, а не светлые волосы. И бархатно-карие, а не яростно-зеленые глаза.

  Теперь стыдно и вспоминать о злой шутке судьбы. Ее сыграли многодневные тревога и опасность. Вкупе с обманом свечей.

  При свете солнечного дня Леон не ошибся бы! Но фальшивая ложь горящего воска скрывает морщины стареющих кокоток и придает чужим лицам черты навек потерянных близких.

  Свечи лгут. Свечи и луна!

  Впрочем, даже это зло – на пользу. Теперь разговор с дядей откладывается на неопределенное время. Вместе с так и не придуманными объяснениями.

  Только бесчувственный зверь станет мучить серьезными беседами еле живого!

  Болеть Леон любил с раннего детства. Вокруг наследника сразу вертелась толпа заботливых слуг. Но оказывается – в гостях хворать еще приятнее!

  Мари навестила гостя совсем недавно. И обещала заходить каждый день.

  Жюли – и так почти всегда рядом.

  А дядя и тетя так трогательно волнуются! Действительно – по-родственному. И в самом деле любят. А Леон-то сомневался...

  Нет, правду им говорить нельзя. Но как же хорошо – когда есть любящая родня! Забоится – и при этом не пытается командовать, указывать, что тебе делать... В отличие от родителей.

  Юноша сладко потянулся под одеялом. И почему раньше не догадался приехать к дяде? Ведь так устал от одиночества и забот о замке и семье! Новый лорд Таррент – слишком молод, чтобы быть один. Кто-то должен о нём заботиться... Хоть какое-то время, пока Леон не окрепнет!

  А может, посоветоваться с дядей и насчет Полины? Про смерть отца – ни слова. Всё оставить, как есть. Но о любви-то рассказать можно...

  Или нет? Ив Кридель сразу догадается обо всём?

  А как нужен, просто необходим совет взрослого человека! Более опытного.

  Дядя Ив уже двадцать пять лет живет в любви и согласии с тетей Жанеттой. Сам Леон никогда не влюбился бы в женщину с такой невзрачной внешностью, но Иву Криделю большее ведь и не светило. Он и в молодости не отличался красотой. Как и богатством.

  Жить бы так же счастливо с Полиной! Тогда всё, что произошло, – случилось не зря. Всё встанет на свои места. Всё можно будет оправдать!

  Тогда отец и Ирия умерли, а Эйда ушла в монастырь, чтобы по-настоящему достойные члены семьи обрели наконец счастье. Никто ведь не возмущается, когда в балладе гибнет половина менее важных и благородных персонажей? Раз без этого невозможно счастье главных героев?

  И ведь – действительно. Лучшие годы отца остались позади. Даже Полина не смогла вернуть ему вкус к жизни! Последние полтора года Эдвард Таррент не жил, а мучился. А с ним страдала и ни в чём не повинная супруга! Она ведь так жестоко обманулась в муже! Приняла мрачного нелюдима за героя. Как сам Леон – Мари за Ирию.

  Эйде уже никогда не светило достойное замужество. Разве только купить ей супруга. Но такое выставляет семью на посмешище еще сильнее, чем женщина, позволившая себя обесчестить.