Текст книги "Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Ольга Ружникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 51 страниц)

Глава третья.

  Эвитан, Тенмар. – Аравинт, Дамарра.

  1

  Если верить лекарю – старый герцог Тенмар должен прекратить пить вино. Тогда протянет еще лет несколько.

  Не пить вина и кемета. Не есть жирного, жареного, острого, сладкого, кислого, соленого... Еще – вовремя ложиться спать.

  А может, вообще сразу застрелиться?

  Ральф Тенмар наполнил очередной бокал. И поудобнее устроился в любимом кресле. Сегодня пришлось придвинуть его ближе к камину. Можно было позвать слуг... или вообще звать их по каждому поводу? Чтобы вино, к примеру, не наливать самому. Раз уж теперь опять приходится.

  Проклятье, раньше он эту дубовую рухлядь поднял бы одной рукой! Хоть правой, хоть левой. Еще лет двадцать назад... даже пятнадцать!

  Обитая синим сукном скамейка у ног – пуста. Можно усадить на нее любую из приученных к покорности служанок. Можно – собственную жену. Или жену любого из бастардов. Ни один не посмеет отказать...

  Только – зачем? Ни в одной из этих женщин нет такой бешеной гордости и дерзкого упрямства, острой язвительности и дикой горечи.

  В юности Ральфу Тенмару нравилось полынное вино. Терпкое и горькое. Такое тянет пробовать вновь и вновь. Тех, кто разбирается в винах. Большинство предпочтет дешевую сладость.

  "Жаль, ты – не моя дочь".

  Его дочь и не могла вырасти такой. Пока он был в силе. Анабель была тихой и покорной – как и ее мать. Ральф знал, какого поведения ждет от женщин своего дома. Но сам любил совершенно иных. Таких, как Карлотта Гарвиак и Ирия Таррент. Никогда не умевших покоряться. И не знающих, что такое смирение.

  Старый герцог горько рассмеялся. Да, пожалуй, действительно жаль, что Ирия – не его дочь. Тогда было бы легче. Даже он не посмел бы так думать о собственной крови.

  Зато теперь сколько бессонных ночей Ральф провел в бесплодных сожалениях, что не в силах стать моложе лет на двадцать... или хоть на пятнадцать! Когда еще укладывал в постель молодых красавиц. И неважно, что их туда влекло – остатки его красоты, репутация Тенмарского Дракона или его титул.

  Герцог ближе придвинул перо и бумагу. Трудно изложить жизнь на нескольких листах. Но Анри заслуживает об отце правды. И будем надеяться – узнает.

  Скажи кто-нибудь лет пятьдесят назад молодому Ральфу Тенмару, что доживать век он станет побежденной старой развалиной, – герцог рассмеялся бы шутнику в лицо. А может, еще плеснул бы туда вином. И вызвал забавного наглеца на дуэль.

  Это же надо такое сказануть! Ведь всем известно, как следует жить. Взять от жизни всё и умереть в хорошей драке. Зачем тянуть до сорока и дальше – когда силы пойдут на закат?

  Он так и жил. Дрался до последнего, не прощал предателей и убивал врагов. Любой ценой добивался понравившихся женщин и избавлялся от соперников. В двадцать лет Ральф Тенмар был молодым и яростным волком, уже полюбившим вкус добычи. Завзятым дуэлянтом и отчаянным игроком с судьбой. И неукротимым и беспощадным противником – для любого, посмевшего встать на его пути. Будь то хоть сам король!

  В тридцать лет слава герцога Тенмара как лучшего фехтовальщика и стрелка Эвитана (а также развратника, сердцееда и опаснейшего врага) гремела по всей стране.

  А вот сороковой рубеж он встретил в отставке. Фредерик не посмел казнить блестящего полководца и героя, боготворимого всей Лютеной. Не посмел – даже застав в спальне королевы. Что ж – Анна Аравинтская того стоила. Немудрено, что Анри не смог пройти мимо ее дочери. Красотка Кармэн, по слухам, во многом превзошла мать. Даже ее!

  Прекрасной Анны тоже уже нет – как быстро пролетела жизнь...

  В сорок Ральф Тенмар – отставной вояка, гроза и непререкаемый авторитет всех вассалов и отец множества бастардов, коих давно перестал считать, – нашел отличный способ отомстить королю. В тот год Фредерик положил глаз на Катрин Дианэ – сироту и богатую наследницу. Впрочем, последнее сластолюбивого короля не интересовало. Он прочил девушку себе в фаворитки, а не в жены. В отличие от Ральфа Тенмара.

  Герцог и сам был далеко не беден, но – деньги к деньгам. Да и пора обзавестись законными сыновьями. Это приструнит бастардов. А также их матерей, отчимов и прочую родню.

  Похитить Катрин на полдороге к ее имению – проще простого. Немногочисленный эскорт девушки, услышав имя герцога Тенмара, даже не пытался сопротивляться. А сама она, готовая на всё, чтобы избежать роли королевской любовницы, только обрадовалась нежданному спасителю.

  Как же король был уязвлен! Но против законного брака пойти не посмел. Даже Арно Ильдани с его помешательством на справедливости решал такие вопросы при помощи не судов, а свадеб.

  Тогда Ральфу казалось, что он не ошибается ни в чём...

  А теперь, много лет спустя, даже не узнать, какая из ошибок стала роковой. Их ведь допущено так много...

  Нужно было удержать Анри! Тогда – еще шестнадцатилетнего мальчишку. Ведь причина ссоры и тогда была и теперь кажется пустяком. А сын ушел...

  Втайне Ральф им даже гордился. Сам таким был! Волчонку тесно в одном логове со старым волком.

  Ничего. Вернется. Другим. Когда найдет собственное место в жизни. И поймет, что семья – это всё. А пока – пусть ищет себя. Отращивает клыки и точит когти.

  Двор принца Ильдани – не так уж плох. Еще лучше – королевский. Но что там делать сыну того самого маршала Тенмара?

  К тому же, вечный рогоносец Фредерик проводит дни и ночи в кутежах. Пока его младший брат обороняет рубежи Эвитана. Дело мужчины – война. Анри на месте именно там.

  Ральф не возражал, когда на следующий год к брату уехал Мишель. На седьмом десятке – самое время гордиться не своими деяниями, а сыновними. И думать о будущих внуках.

  Но Анри не возвращался. И не приезжал. Ни разу.

  И Ральф сорвался. Когда родительский дом покинул и Сезар – старый герцог совершил вторую роковую ошибку. Не только официально признал сразу трех бастардов, но и позволил им поселиться в окрестностях замка.

  Дерзкий мальчишка испугается угрозы лишения наследства... должен испугаться! Сам приползет!

  Потом... потом оставалось только скрипеть зубами. Старость не только убавляет силы телу, но и притупляет ум. Герцог Тенмар забыл, что сам бы не приполз ни к кому и никогда.

  Но ненужные незаконные сыновья торчали теперь под боком. А Анри... Анри назло отцу писал длинные теплые письма "дорогой матушке". С короткими – раз в сезон – "пожеланиями здоровья батюшке".

  Ну сколько, сколько можно выдерживать гордость?! Неужели наглец ждет, что отец сам к нему приползет, размышлял тяжелыми бессонными ночами герцог Тенмар. Катрин ездила к сыну, сам Ральф – никогда. Но каждый такой визит одинокий старик глушил неразбавленным вином.

  Анри даже братьев перетащил на свою сторону. Ральф сам на его месте вел бы себя так же. Оскорблений он и в юности не прощал – ни отцу, ни матери.

  Но, Темный и все змеи его, – лучше бы Анри хоть что-то взял от Катрин! Иногда покорные сыновья – это тоже неплохо.

  Прохлопавший ушами измену двух жен Фредерик был мерзавцем – что простительно. И дураком – что хуже всего. У него хватило ума или глупости перед смертью изменить завещание. Назначить в Регенты к сопливому недоумку-сыночку самого толкового из своих братьев. Арно Ильдани.

  Этим старый рогоносец благополучно обрек брата на смерть. И ладно бы только его! Подыхающий то ли от болезни, то ли от яда коронованный болван и сам не знал, что, подписывая тот клятый клочок бумаги, сполна мстит герцогу Тенмару!

  "Лучше, если Вы узнаете это от меня. Корнет Сезар Тенмар погиб вместе с сюзереном, принцем Арно Ильдани.

  С глубоким сочувствием Вашему горю, генерал Александр Коэн."

  В ту неделю Катрин поседела – разом. А сам Ральф, стиснув зубы, поднялся после удара лишь потому, что знал – это еще не конец. Если можно спасти хоть что-то – он спасет.

  Регенты потребовали присяги – присягнул. Им понадобилась в заложницы племянница – отдал. Если дураки-узурпаторы с какого-то перепугу решили, что Ральф Тенмар дорожит племянницами, – пусть забирают. Он может еще и бастардов до кучи подарить – хоть всех сразу. Вместе с семействами!

  С племянницей, как выяснилось, Ральф тоже промахнулся. Причем серьезно. Ее собрались не убивать, а связать брачными узами с "принцем" (видали мы таких принцев – сами одного едва не породили) Эриком Ормхеймским. С целью сделать его наследником титула Тенмар.

  Ничего! Все их планы полетят к змеям – когда старый герцог добьется помилования для сыновей. Но для этого нужно сохранить жизнь и свободу. Хороший игрок отдаст почти все фигуры – если оставшимися загонит врага в "кардинальский триумф".

  Ничего! – сцепил старый волк зубы, узнав о смерти Мишеля...

  Лишь когда сообщили о гибели Анри – непобедимый герцог понял, что проиграл.

  Хотелось выть! Пронзительным воем дряхлого загнанного зверя, на чьих глазах гиены загрызли волчат. А сточенные старостью зубы уже давно бессильны!

  2

  Сегодня полынное вино горчит особенно. Как всегда, когда пьешь его в одиночестве.

  Нет, того, кто рассказал бы молодому Ральфу Тенмару его будущее, он даже, возможно, оставил бы в живых. Больно уж смешно!

  Увы, судьба тоже смеется над чужой гордыней. И в ее смехе нет ничего человеческого.

  Как любой здравомыслящий, уверенный в своих силах человек, герцог Тенмар никогда не верил в магию. Пока был силен. А утопающий схватится и за соломинку.

  Что ему оставалось, кроме туманных легенд? На что еще надеяться опальному, осиротевшему старику, чьей смерти с нетерпением ждут сразу трое им же самим сдуру признанных бастардов и один брат короля?

  В юности Ральф Тенмар читал о битвах и победах. На вершине зрелости – об интригах. Теперь пришло время магии и древних колдунов.

  К концу первого года случилось то, чего старик не ждал и сам, – он поверил. Это было на самом деле. Магия существовала. Пусть давным-давно, но она – реальность, а не легенды. Сила древних королей Тенмара на протяжении веков раз за разом отбрасывала врагов от границ. И бесследно исчезла сразу после принятия дураками-предками веры в Единого Творца Всего Сущего.

   Король Адальстэйн был умным политиком, навсегда обезоружившим сильнейшего врага – древний Лингард. Ральф Тенмар сам поступил бы на месте далекого предка так же. Уничтожить на корню силу врага дорогого стоит.

  Но при этом великий король лишил последнего потомка единственной надежды. Лингард давно стал Лиаром. А сын Адальстейна с потрохами продался эвитанской церкви – чем погубил еще и силу Тенмара.

  Тем не менее, крохи надежды оставались. Точнее – могли б оставаться, если бы...

  Королевская, а затем герцогская династия Тенмара не прерывалась ни разу. Ральф – прямой потомок то ли героя, то ли глупца Адальстейна. И рожден определенно в Тенмаре. В границах древнего государства. Это имеет огромное значение.

  Ральфу попадалось упоминание об одном тенмарском принце, появившемся на свет на Севере. Сам бедолага так и не смог пробудить в себе Силу. Но вот его сын, рожденный уже в родовом замке...

  Следовательно, пропущенное поколение ничего не значит. Одно. А сколько миновало за четыреста лет? И... значит, где-то, неизвестно где, тлеет и Сила Лингарда. Дожидается возвращения на родину.

  К сожалению, во-первых – старый герцог так и не смог понять, как просыпается магия древних. Никто из современников не соизволил описать то, что тогда было естественнее дыхания. Им ведь и в страшном сне не приснилось бы, что придет день – и потомки забудут всё.

  Впрочем, одна догадка – была. Правда, это легенда не Тенмара, а Мэнда, но... Но зато совпадает по времени – герцог тщательно сверил детали. В древности было так много схожих историй у разных народов, что запросто верна и эта.

  Да и терять уже нечего. По легенде в качестве воздаяния грозит то ли утрата души, то ли жуткое посмертие. Очередные сказки для трусливых дураков. Ничего прижизненного и по-настоящему страшного.

  Душа (если она есть) исчезнуть не может – без нее невозможно жить. Тогда способ пробуждения магии становится бессмысленным. Получить Силу и умереть – так, что ли?

  А по части посмертия... Светлый Ирий Ральфу и так не грозит – грехов многовато.

  Увы, и во-вторых – в Древнем Тенмаре правило немало славных королей. Но среди них Ральф не нашел ни одного, в ком Сила проснулась после семидесяти. "Ранние годы", "первая охота", "первые объятия юной красавицы" – всё, что угодно. Кроме того, что необходимо позарез!

  А значит – для него самого уже слишком поздно. Безнадежно поздно. Сыновей у него больше нет. А еще одного он воспитать не успеет. Даже если найдет сговорчивую служанку, готовую безропотно отдать родное дитя уже бесплодной герцогине.

  И именно тогда появилась зеленоглазая лиарская девчонка.

  Ральф Тенмар всё понял сразу. Слишком долго искал и сверял. Будь он когда-то умен хоть вполовину нынешнего – заметил бы след Силы еще в Карлотте. Именно след – бледную тень.

  Бедняжка Карлотта – достойный противник, коего так и не удалось сломить. Именно такой могла быть Исольда Лингардская. Какой удар получила бы Каро – узнай она, что могла стать почти всесильной. И утратила всё – лишь потому, что родилась на Юге! Вот от такого она не оправилась бы никогда.

  В любом случае, Карлотта проиграла. А сам Ральф, возможно, выиграл. Этот "смертник" дойдет до одиннадцатой линии. И станет сильнейшей фигурой.

  Прямая наследница Силы Древнего Лингарда! Не подозревающая, кем может стать, загнанная в угол... И всё равно готовая грызть врагов до конца. Ей следовало родиться его дочерью, а не слабовольного сопляка Эдварда Таррента!

  И вот для нее еще точно не поздно!

  Дело за малым – точнее, за главным. Герцог Тенмар по-прежнему не знал, как пробуждается Сила. Пока он думал о собственной жизни, риск казался естественным. Но рисковать единственной наследницей Силы – незачем. Эту карту нужно разыграть грамотно и с умом.

  Определенные стадии посвящения выяснить удалось. Вода, Огонь, Смерть.

  Наверняка, были и другие. Например, тут так и напрашиваются Воздух с Землей. Но о них Ральф ничего не нашел. Да и с упомянутыми стихиями не всё ясно. "Смерть" – чья-то гибель от руки посвящаемого? Или за него может убить, к примеру, близкий родич?

  Еще вопрос – кого именно лишать жизни? Ясно, что не первого встречного. Тоже родственника? И нужно ли для этого особое место, или сойдет любой темный угол замка? Опять – ноль сведений.

  Все прочие стадии, кроме Смерти, могли сопровождаться "родственным" жертвоприношением, а могли и обойтись. От этого тоже зависит что-то важное, но герцог так и не нашел, что. Как не разобрался и в их очередности.

  Во всяком случае, гибель Люсьена не помогла. Ну и Темный с ним. От щенка всё равно пора было избавляться. Его папашу Ральф оставил для второй попытки. Спустя полгода – чтобы не вызвать подозрений.

  Но теперь не хватит времени... С этим пусть разбирается Анри. Или Ирия. У них будет для экспериментов целых три семейства. С лихвой хватит. На худой конец – есть еще девчонкин братец-слизняк.

  Герцог Тенмар тяжело вздохнул. Теперь осталось всё это записать. Ему самому – жить недолго, но Ирия... Она найдет способ отомстить вместо старого герцога!

  И Анри – жив. Нечаянный подарок судьбы. Увы, сыну – тоже далеко не семнадцать. Но, возможно, для него еще не поздно.

  А если и так – научит собственного сына. Больше Тенмар Силу не утратит!

  В другой ситуации Анри пришлось бы долго всё объяснять. Он не поймет. Ральф сам бы в его возрасте не захотел понимать. Да и уговаривать – некому. Старому герцогу не протянуть еще несколько лет.

  Ральф опять проиграл. Он не увидит мести за Мишеля и Сезара.

  И выиграл. Есть кому продолжить его дело...

  Убедить Анри – действительно трудно. Но к счастью – слова не понадобятся.

  3

  Его Величество король Мэнда Мигель Первый выказал себя "добрым братом и верным союзником". По крайней мере – на бумаге. А значит – выбора не осталось. Грегори едет в Мэнд. И туда же Кармэн отправила бы Виктора с Арабеллой, если бы... Если б королю Мигелю можно было доверять.

  Говорят, он не похож на своего сумасшедшего отца. Говорят, уничтожил кровавый зловещий культ, коему с восторгом поклонялся покойный Симеон Третий. Возможно.

  Но Мэнду по-прежнему никто не доверяет. В качестве послов туда отправляют исключительно бессемейных. А торговать ездят лишь самые отчаянные головы.

  И ни тех, ни других сундуками золота не выманишь просто погулять по столице. Даже с охраной. Даже с личной – привезенной из родной страны. И даже при свете солнца. И уж лет тридцать не находится столь ненормальных, чтобы отправиться в Мэнд попутешествовать. Такой дурной славой не пользуется даже Элевтерис.

  А Кармэн отсылает в это змеиное кубло Грегори. Кузена и сына не просто дяди – лучшего друга!

  Потому что здесь для парня – еще опаснее. Дядя Георг собирает армию, но что толку? Эвитан сомнет их в мгновение ока. Эвитан, из которого Кармэн не смогла вырвать Элгэ и Александру! Верные люди, отправленные на выручку девушек, сгинули бесследно – ни единой вести. Пропали на полдороге.

  И лучше уж Грегори угодить в обросший зловещими легендами Мэнд, чем в Лютену – в цепях. От старых преданий никто еще не умер. А вот от лап королевских палачей...

  А еще – завтра дорога предстоит не только Грегори. И как ни опасен путь сына Арно – еще труднее дорога Его Высокопреосвященства.

  Кармэн стиснула зубы. Его Святейшество Патриарх не ответил на письменное прошение главы Аравинтской церкви. Отвергнет ли и мольбу, высказанную лично? Откажется ли видеть кардинала Евгения?

  А того не удалось отговорить. И как же хочется верить хоть во что-то! Схватиться за соломинку. Живую.

  Только ее запросто сломает вихрь грязной игры под названием "политика".

  Неужели – всё?! Ауэнт либо Мэнд? Или смерть для Кармэн и детей? Или еще хуже – только для детей?!

  Почему ее не зарезали гуговские подонки – двадцать с лишним лет назад? Зачем она спряталась на том чердаке?

  Тогда ее убили бы не сразу. Но лучше умирать несколько часов, чем хоронить рожденных тобой! Или знать, что они переживут тебя лишь на час.

  Будь всё проклято!

  Отбросив на край дядиного стола письмо короля Мигеля, "несгибаемая" Кармэн разрыдалась. Столь громко, что не сразу расслышала с силой дернувшуюся дверь. На которую затем обрушились нетерпеливые удары кулаком. И почти сразу – ногой в сапоге.

  – Мама! – Конечно, Арабелла, кто же еще?

  – Мама, открой, это Виктор! – К увесистым ударам хрупкой дочкиной ножки добавились просто оглушительные – сына.

  И напоследок – раньше, чем Кармэн успела взять себя в руки, чтобы подойти спасать дверь или хоть связно заговорить:

  – Кузина, откройте! – Среди обрушившегося на бедное дерево беспощадного града ровный, уверенный стук Грегори выделился сразу.

  О Творец, сколько их там? И кого привели еще? Полцветника "роз" и "фиалок", коим просто пока не прорваться мимо этой троицы? Или еще и дядиных чопорных придворных?

  Герцогиня поспешно поднялась. Торопливо, но осторожно утерла слёзы. Быстрый взгляд в зеркало, гордо расправленные плечи. В улыбке – само спокойствие и доброжелательность. Кто плакал? Где? Уж точно не здесь!

  Их всё-таки трое. И, судя по тому, как гурьбой кинулись обнимать, – никого матери и кузине обмануть не удалось. Слишком давно ее знают.

  – Мамочка! – Арабелла если и хотела что сказать – от перехвативших горло чувств лишилась дара речи не хуже бедняжки Александры.

  Здесь все не скоро забудут, как застенчивая Алекса когда-то чуть в обморок не рухнула, впервые увидев виконта Витольда Тервилля. Совсем как романическая дама...

  Кармэн, ругая себя – дурищу стареющую! – вспомнив это, едва не разревелась вторично.

  Удержалась. Потому что детей в коридоре – всё же не трое, а четверо. За спиной Виктора обнаружилась незаметная сначала Элен Контэ. Не менее встревоженная, чем остальные. Но уж точно – далекая от них по части решимости.

  Вон как робко жмется к стене. Для полного смеха – к сапогу какого-то охотника прошлого века. То ли Энрике Завоеватель, то ли Диего Освободитель во всей красе браво крутит со стены лихой ус. И небрежно опирается на копьё – высоко над головой Элен.

  Истребитель лесного зверья чем-то похож на Виктора – как и положено предку. У одной ноги валяется убитая лань, ко второй прильнула вполне живая Эленита...

  – Идем в кабинет! – Кармэн невольно улыбнулась, обнимая Арабеллу и Виктора.

  Какой он всё-таки высокий!

  На ходу кивнула Элен – не отставай. Девочка – точно не шпионка. И раз уж ее привели с собой...

  – Матушка! – Виктор упал на одно колено. Не дожидаясь, пока Грегори закроет мученицу-дверь.

  – Матушка! – рухнула с другой стороны Арабелла. И, смутившись, тут же поправилась:

  – Мамочка!..

  – Матушка, я прошу вас!..

  – Мы просим!..

  Будь они в Вальданэ, Кармэн решила бы, что троица репетирует для нового спектакля. Так уже бывало...

  – Мама, я прошу разрешения отправиться в Мэнд вместе с Грегори!

  – И я!..

  Элен молчит. Очевидно, набирается храбрости тоже просить разрешения поехать в Мэнд с Грегори. Не в Мидантию же – с Его Высокопреосвященством.

  – Интересно, и откуда вы узнали про Мэнд? – притворно-строго поинтересовалась мать и кузина.

  – От дедушки Георга! – хором ответствовали двое ее великовозрастных.

  – Ну раз от дедушки... – Жаль, Кармэн – не многорукая богиня Дангом. Из языческих верований Ганги. Но и так умудрилась притянуть к себе всех четырех. – Вы поедете в Мэнд. Но не сейчас. Когда эвитанская армия войдет в Аравинт.

  И у них не останется выбора. Потому что действительно – лучше Мэнд с его змеиными культами, чем лютенские застенки. Или мидантийские – для Виктора.

  Но до тех пор Кармэн не отправит Грегори в змеиную пасть. Возможно, еще есть время. Возможно, Его Высокопреосвященство успеет. Найдет доводы, убедительные для Патриарха. И, возможно, эвитанский кардинал Александр вспомнит о былой дружбе и потянет время.

  – Ура! – хором завопили в два голоса дети.

  К счастью, забыв спросить: а что, когда Эвитан вторгнется в Аравинт, собирается делать их мать?