Текст книги "Хозяин Пророчества [трилогия]"

Автор книги: Николай Бородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 50 страниц)

Глаза гномов, буквально воспаривших на крыльях надежды, уже подернулись пеленой сладостной надежды, но, оказалось, рано – демонесса, раздраженно уставившись в пространство прямо перед собой, пожала плечами и заключила:

– Призовут своего прислужника, а чужого норовят отловить и между глаз обухом, обухом! И так до тех пор, пока либо тварь не развалится, либо топор не сломается. Но даже при этом, – Сетэль наставительно подняла палец, – Слаало мне нравится больше Аполея. Родной город, конечно, не выбирают, но здешние жители какие-то более решительные, что ли…

Альтемир, правильно воспринявший последнее замечание на свой счет (тем более что оно сопровождалось фирменным взглядом в обрамлении слегка трепещущих ресниц), традиционно покраснел и, чтобы скрыть смущение, резко заявил:

– Ну хорошо, экскурс в местную историю, надеюсь, можно считать законченным. Но как мы будем брать этого окуня – или что тут у вас ловится – за жабры?!

Сетэль, уже не в первый раз мгновенно поменяв настроение с игривого на серьезное, одарила своих спутников всезнающей улыбкой.

Дорога вниз, к воротам в окружающей город стене, была не такой уж и длинной – не больше лиги. Именно поэтому после краткого военного совета отряд сначала приступил к хорошему отдыху, затянувшемуся до самого заката, и лишь затем, неспешным шагом и держа впереди слегка колышущееся на легком ветерке знамя, двинулся вниз – как подумалось Альтемиру, на, прости господи, «приступ».

Разумеется, их заметили, и все причастные воинскому искусству во время своей пешей прогулки получили чудесную возможность погадать, насколько далеко зашло у местных жителей увлечение воинственностью. А именно: обошлись ли они только возведением стен и башенок (которые при ближайшем рассмотрении оказались слишком аккуратными для настоящих) или запросто могут хорошенько стрельнуть из крепостных арбалетов?

Поэтому, чтобы не искушать судьбу понапрасну, солдаты остановились в пяти сотнях шагов от ворот, а их командиры, на всякий случай прикрутив к древку алого знамени еще и белую тряпку, продвинулись чуть дальше и встали в двухстах шагах. Снор совершенно неожиданно для всех невесть откуда извлек металлический рог и звучно в него протрубил, вполголоса добавив:

– Надеюсь, они поймут, чего мы хотим.

Альтемир, ущипнув кончик носа, заметил:

– Так или иначе, стрелы до нас не долетят. Но откуда у тебя этот рог? Готовность на все случаи жизни? Планировал что-то подобное?

– Нет, ты чего, парень. – Ярл усмехнулся. – Это дедов подарок, древний и крайне почитаемый у гномов артефакт. – Кьяр церемонно кивнул, подтверждая правоту своего брата. – Сейчас, конечно, в эпоху всеобщей унификации и проверок качества, смысл обряда несколько потерялся, а вот раньше голос этого рога, далеко разносящийся по тоннелям, означал, что какой-нибудь ярл, чьему слову можно верить, отыскал место, где подают лучший эль в пределах этой горы. После этого туда сбегались гномы, желающие получить качественный продукт, а того, кто кинул клич, благодарные владельцы заведения поили бесплатно. – Глаза Снора подернулись поволокой, он похлопал себя по животу и мечтательно договорил: – Да, хорошее было время.

Почти сразу же донесшийся со стороны ворот скрип возвестил о том, что демоны знают и чтут древние традиции парламентеров и высылают свою делегацию. Несколько бойцов, каждый из которых ростом превосходил Альтемира на голову, а по габаритам и вовсе стоил двоих таких, прошли двести шагов от ворот под своим белым знаменем, остановились, смерили своих противников недружелюбными взглядами, после чего тот, что стоял в центре, громогласно вопросил:

– А где ваша баба-командир?

Паладин, уперев наконец конец древка знамени в землю и внушительно отставив его в сторону, покачал головой:

– Плохое, невежливое начало. Но ждать от таких, как вы, чего-то лучшего было бы глупо. – Демоны ощутимо напряглись, но Кьяр за спиной человека с самым невинным видом уронил науг с плеча на руки, и начало конфликта было несколько отсрочено. – Как видите, главнокомандующей Сетэли Аполейской с нами сейчас нет, но будьте спокойны, мы имеем право говорить от ее имени. Не бойтесь, если вы хотите сдать нам ключи от города, – от наглости этих слов дух захватило у всех, и у союзников, и у врагов, – мы примем их и передадим предводительнице.

Демоны переглянулись, поглядели на паладина и делано расхохотались, сгибаясь пополам и разве что не валясь на землю. Альтемир, со стоическим спокойствием восприняв такую реакцию, отчетливо произнес:

– Видимо, это можно расценивать как отказ решить дело наиболее разумным способом.

Тот демон, что, видимо, был старшим, напоказ утер якобы выступившие слезы и, все еще криво ухмыляясь, ткнул в сторону паладина пальцем:

– А теперь перейдем к серьезному разговору. Вы сдаетесь немедленно, и, возможно, мы оставим вам личное оружие. Ваши солдаты – пусть их и жалкая кучка, но все ж таки – сдаются в тот момент, когда вы сообщаете им свое благоразумное решение. Сетэль, когда мы ее найдем, а мы найдем, не сомневайтесь, будет надежно упрятана и уже точно не вырвется. Конечно, вам это знать необязательно, но раз вы говорите от ее имени, может, передадите это ей, и она сдастся сама. Тогда нам не придется применять меры решительного воздействия, и она попадет в плен с невредимыми конечностями.

Альтемир ущипнул кончик носа, дождался паузы и проговорил:

– Интересная трактовка событий. А второй вариант?

– Второй вариант вам вряд ли понравится. – Демон осклабился. – Мы просто сокрушим вас волной нашей силы. Великий феникс с нами, и он не останется в стороне. – Здоровенный мужик повернулся, чтобы махнуть рукой на север, и замер. Демонесса, стоя в полный рост на городских воротах, быстро показала ему язык и звонко крикнула:

– Ты, часом, не о волне народного гнева говорил? И кстати, это вас тут – жалкая кучка. А нас – город!

С грохотом были убраны засовы, и смущенные демоны-привратники, которых настойчиво щекотали вилами селяне и огородники, отперли ворота. Толпа, до сего момента выжидавшая за стеной, с радостными криками расступилась, освобождая Алой Армии проход. Сама же Сетэль, одним махом спрыгнув вниз с трехсаженной высоты, быстрым шагом и с широкой улыбкой на лице двинулась к своим войскам. И на все это ошарашенные демоны-парламентеры взирали, лишившись дара речи. Альтемир, гномы и кирсс милосердно дали им время прийти в себя, ведь им самим в последние дни приходилось переживать не меньшие потрясения, и все отлично помнили, что они испытывали. Демонесса таких демонолюбивых чувств не разделяла и, подойдя ближе, издевательски-елейным тоном просветила ошеломленных врагов:

– Ваша стена вокруг Слаало примерно так же эффективна для отпора, как невод для удержания воды. Как вы понимаете, мы просто заставили вас обратить основное внимание на моих дорогих и иногда даже любимых союзников, – паладин сердито уткнулся взглядом в пол, – а я сама в это время забралась в город и явилась народу. А жители на деле с куда большей охотой поддерживают Алую Армию, чем фениксов, – истинное пламя здесь, на севере, в большом почете. Итак, теперь это у васесть выбор – либо сдаться, либо отправиться на плодотворную беседу с нашими селянами.

Крестьяне, вооруженные вилами, являли собой весьма угрожающее зрелище. Даже несмотря на широкие улыбки на лицах, а может быть, именно благодаряим. Демоны, сгрудившиеся вокруг своей белой тряпки, разом шумно сглотнули и изъявили желание исправиться. Стоило им только дойти до толпы фермеров, как из толпы протянулось сразу несколько десятков рук, демонам были вручены вилы, и больше их никто не видел – по крайней мере, в ближайшие несколько дней. Алая Армия вступала в город.

Даже Альтемир оглядывался по сторонам – теперь, когда они миновали ворота и шли между рядами простых горожан Слаало. Такое ощущение, что все северные жители делались по одной мерке, и мерка эта отличалась от южной куда как большими размерами. Каждый демон выглядел в два человеческих роста, поэтому даже имперские солдаты задирали вверх головы. Гномы же, негодующе фыркая, нахлобучили шлемы еще ниже и сердито топали вперед, нарочно не поднимая взгляды.

Сетэль, пройдя толпу насквозь, повернулась к фермерам и с широкой улыбкой поблагодарила их за горячее участие, после чего те, не спрашивая дальнейших указаний, в последний раз приветственно подкинули шапки и шляпы, надели их и почти мгновенно распределились по своим участкам. Пара подмастерьев, правда, осталась сторожить ворота до тех пор, пока не закончится битва за город и все не придет в норму, но в целом по-прежнему небольшая Алая Армия оказалась в гордом одиночестве. Хотя теперь она и была внутри стен, особой уверенности это не прибавляло – напротив, предстояло решить, что делать. Жизнь вокруг шла своим мирным чередом, работали мельницы, мычали коровы, откуда-то издалека доносился ровный шум мастерских, и никто, совершенно никто не собирался нападать. По крайней мере, пока. Но Альтемир уже приметил несколько ближайших рощиц и оврагов, из которых могла оперативно выбраться скрывающаяся там армия, и обратился к демонессе:

– А что мы будем делать теперь? Вообще, разумно ли было отпускать фермеров, пусть и с вилами, но сильных числом, когда мы одни стоим посреди враждебного города и понятия не имеем, что делать дальше?

Сетэль посмотрела на него взглядом сродни тому, которым мать обычно смотрит на детей, уже третий день не могущих запомнить, сколько будет дважды два.

– Это потому, что ты не местный. Если хоть какая-то часть жителей, а в нашем случае уже довольно значительная, выразила нам свою поддержку, это значит, что весь город тоже нам симпатизирует. Да и военных отрядов тут не может быть нигде, кроме как, – демонесса показала рукой, – в форте Аврора.

Паладин немедленно окинул взором недалекие стены и башенки (именно те, что он видел с высоты ограждающих Слаало холмов) и деловито поинтересовался:

– И что мы будем делать с тамошними вояками? Выглядит все это довольно грозно.

Сетэль слишком беззаботно на первый взгляд отмахнулась:

– Просто пойдем к воротам…

– Нет, так не пойдет, – не выдержал паладин. – Если нас не нашпиговали стрелами перед воротами внешней стены, это не значит, что в форте будут сидеть такие же дураки, вдобавок не желающие учиться на собственных ошибках.

– Не беспокойся. – Демонесса похлопала не ожидавшего такого поворота событий, а потому не успевшего увернуться человека по плечу. – Если бы они хотели нас достать, мы бы уже неслись на крыльях ветра невесомым пеплом. Форт Аврора недаром носит такое название.

Альтемир тут оправдал все ожидания, спросив с глупым видом:

– А почему он так называется?

Кьяр и Снор перемигнулись и как можно более незаметно хлопнули ладонями, словно разрешая спор.

– Потому что его жители создали и лучше всех остальных, даже лучше меня, призывают пушки Аврора.

– А почему так называются пушки?

Демонесса, увидев, что паладина заклинило и он точно не будет сопротивляться, мягко взяла его за плечо и подтолкнула к форту, побуждая начать наконец движение.

– Потому что когда ты видишь их залп, тебе кажется, что настала новая заря. Вы, помнится, уже столкнулись с ними в тоннелях, когда пробивались, чтобы освободить меня. Тогда еще этот чародей разорвал феникса просто в клочья. – Все облегченно закивали, наконец вспомнив что-то особенное в том смертельном огненном хаосе, который царил в подземных переходах. – Так вот, мои орудия не дают и половины той мощности, на которую способны здешние пушкари.

Форт по мере приближения к нему Алой Армии сохранял неприступное молчание, но стоило только Сетэли подобраться к воротам и стукнуть пару раз, как в мощной створке тут же открылось окошечко и появилось два подозрительных глаза.

– Скажи пароль.

– Пароль.

– Отлично пошутила, ну…

– Не хуже тебя.

– Нет, серьезно, зачем ты здесь?

– Влепить хороший залп по Снежному, разумеется!

– Ну так бы сразу и сказала, ну…

Ворота тут же, почти без скрипа, отворились, пропуская здоровенного детину, тут же облапившего рассмеявшуюся Сетэль. Этот демон выглядел странно даже по здешним меркам. Его волосы, включая длинную бороду и густые усы, были заплетены в косички, рассыпающиеся поверх кожаной безрукавки, а одежду распирало изнутри такое количество мышц, что даже медведи, наверное, с этим чудовищем старались не связываться. Затем громила небрежно врезал Цейтору по подставленной ладони, вернул демону усмешку и, встав перед остальными предводителями, ткнул себя в грудь толстым мощным пальцем:

– Я поднимаю свою пушку одной рукой. А чем можете похвастаться вы, детишки? Ну…

Сетэль, по понятным причинам не достающая этому детине до плеча и потому похлопавшая его по локтю, успокаивающе улыбнулась своим союзникам:

– Не бойтесь, он всегда такой. На самом деле ему просто трудно знакомиться с новыми людьми, верно? – Гигант под взглядом демонессы, ко всеобщему удивлению, раскашлялся и слегка смутился, хотя и не покраснел. – Раз уж такой большой мальчик все равно не может представиться сам, я ему помогу. Это Яссольф, командир форта Аврора и первый создатель одноименных пушек. Мой давний и верный друг, как и Цейтор. Именно поэтому я всегда знала, что найду здесь поддержку. Ну что, дружище, батарею ты небось уже подготовил сразу же, как только увидел алое знамя?

Яссольф горделиво провел рукой по усам:

– А то, все во славу прекрасной главнокомандующей!

Демон посмотрел на Сетэль, потом ухватил ее за плечи своими лапищами (несмотря на то что смотрелось это со стороны жутко, на самом деле все было проделано с крайней осторожностью) и изучил более пристально. Потом глянул на Цейтора, как показалось всем, с укоризной. Аполейский демон только развел руками, махнув рукой в сторону паладина. Тот, не ожидая такого поворота событий, так и замер с приоткрытым ртом, оказавшись под тяжелым и не предвещающим ничего хорошего взглядом Яссольфа. Впрочем, командир форта все-таки сдержался, только мрачно хмыкнув и заявив в пространство:

– Ну…

После чего развернулся и тяжело затопал в крепость, а следом потянулись и остальные. Альтемир, выдержав паузу, длительность которой ему подсказала его гордость, все-таки догнал демонессу и решился удовлетворить свое любопытство:

– А что это сейчас было?

– А! – Сетэль пренебрежительно махнула рукой. – Два демона невесть сколько лет ломали из себя первых парней, пытаясь заслужить мое внимание. Один – самый лучший воин Аполея, другой – крупнейший амбал Слаало, взглядом проламывающий каменные стены, настоящий мужчина, короче. А тут появился ты и навсегда меня завоевал. Они, конечно, ребята суровые и просто так этого не оставят.

Фантазия у паладина все-таки была хорошей, и демонесса, увидев, как с лица человека стремительно уходят все краски, оставляя только пепельно-серый налет тихой паники, не выдержала и рассмеялась:

– Да шучу я, шучу. На самом деле все отлично, вы станете лучшими друзьями, иначе и быть не может. Хотя, конечно, они будут поначалу делать вид, что ненавидят тебя и презирают, готовы по стенке размазать и все такое прочее.

– Но на самом деле этого не будет? – недоверчиво уточнил паладин.

– Разумеется, нет! Так, пару-тройку ребер сломают, но это дело наживное, зарастет быстро… – Увидев еще одну бледную гримасу на лице паладина, демонесса снова расхохоталась, практически повиснув у растерянного человека на плечах: – Дорогой, ты такой милый и наивный! Верить каждому слову… Мне надо срочно тебя защищать, иначе ужасные злые люди и все прочие просто сожрут тебя с потрохами! Но сейчас прости, меня ждут пушки!

С этими словами Сетэль мгновенно оттолкнулась от Альтемира и заспешила к батарее громадных орудий, рядом с которыми с выжидательными полуулыбками стояли расчеты. Брошенное ей вслед: «Да и в гробу я видал твою помощь!» – хоть и принадлежало очнувшемуся паладину, но не имело внутри несокрушимого стального стержня и фанатичной интонации. Так что Сетэль позволила себе легкую улыбку до того, как полностью погрузиться в грохочущий мир битвы.

Пушки были уже заряжены и наведены на цель и, казалось, истекали нетерпением, ибо как ни удивительно, но даже они были отчасти живыми, как и все остальные призванные настоящими демонами прислужники. Поэтому корректировки, которые в последний момент внесла Сетэль, они выполнили сами, без помощи несколько замешкавшихся – уж больно странные были приказы – наводчиков.

Люди, гномы и кирсс, последовав мудрому совету закрыть глаза и уши, все равно чуть не лишились что зрения, что слуха, а вот гарнизонные демоны, несшие службу в форте, чуть ли не с нежностью провожали взглядами сгустки пламени, устремившиеся ввысь.

Аврора открыла огонь по Снежному дворцу. Снор, впрочем, быстро разрушил торжественность момента, подобравшись к Сетэли и бесцеремонно дернув ее за рукав:

– Слушай, а чего это ты приказала им стрелять выше цели?

Демонесса, казалось, проигнорировала вопрос. Но только лишь ярл собрался его повторить, как с вершины горы, которая отсюда была видна как на ладони, вверх взмыл крылатый силуэт, сияющий, словно маленькое солнце. Девушка мгновенно вытянула руку:

– Вот почему. И я, и эта тварь – мы обе знали, что стены дворца не выдержат залпа. Так что ей не было никакого смысла прятаться внутри, а мне – портить шедевр древней архитектуры. А сейчас…

Теперь отвернуться пришлось всем, даже привычным к такому демонам-оружейникам: феникс, взмывший над крышами Снежного дворца, явно не ожидал такой подлянки, и всей его хваленой реакции не хватило на то, чтобы избежать всех ударов. Один сгусток пламени все-таки влепился в огненную птицу и, лишний раз доказывая свою магическую сущность, не прошел насквозь, а с грохотом взорвался, скрыв тварь в клубах дыма, из которых тут же ударил мощный луч испепеляющего света, направленный на форт.

И ушел в небо, отразившись от выставленных ладоней скакнувшего вперед Альтемира. Он, только тряхнув головой после отражения чудовищного по мощи удара, громогласно заявил в пространство:

– Не забывай, что здесь и другие владеют силой солнца!

Разумеется, это выглядело бы эффектней, если бы его длинные волосы сохранились после боя в Аполее и могли бы сейчас красиво развеваться вместе с полами плаща. Но даже с короткой прической паладин был столь неотразим, что незамедлительно сорвал овации.

Возможно, в другой ситуации он тут же огляделся бы по сторонам, принял аплодисменты за издевательство и постарался бы скрыться, пылая смущением и раздражением, но в бою Альтемира словно подменяли, и личные интересы для него отступали на второй план. Поэтому он, не обращая внимания на всеобщий, пусть и слегка сдобренный иронией восторг, неотрывно глядел на небо, ожидая, пока рассеется облако.

Феникс не стал ждать и этого, одним мощным махом выметнувшись из дымовой завесы, и вдруг, расправив в стороны крылья, завис в воздухе, словно распластавшись на гербовом щите. Паладин, на мгновение сморщив лоб, внезапно резко выпрямился и ухватился за кончик носа, вспоминая знания, полученные за годы обучения в лоне Церкви и за месяцы чтения древних, не самых популярных летописей. Там описывалось нечто подобное, имевшее место еще в кровавые дни войны с бестиями, когда новая сила, появившись в Империи, еще использовала свою мощь напоказ, для устрашения. Несколько томительных секунд ничего не происходило, лишь самый внимательный наблюдатель мог бы приметить, что воздух вокруг феникса словно наполняется сиянием и от этого светового пятна к солнцу тянется едва различимая полоса.

Альтемир, внезапно приняв решение, повернулся к Сетэли, которая ожидала такого меньше всего:

– Дай мне руку.

– Зачем? – Демонесса, до этого любившая понемножку тиранить паладина своим назойливым вниманием, теперь замешкалась.

– Затем, что мне понадобится твоя сила. А тебе моя. Как тогда, в Аполее. Ну?

– Э-э-э…

Ощущение, что все идет резко не так, завладело уже всеми присутствующими. Чтобы паладин, до сих пор едва ли не гордящийся своей священной ненавистью к демонам, пусть и заметно ослабшей в последнее время, сам вспомнил про слияние душ с одним из «порождений бездны»… Очевидно, он рассчитывал на это как на последнее средство и явно знал что-то, неизвестное остальным.

Любопытство возобладало. Сетэль, по-прежнему опасливо скрестив руки на груди, настороженно поинтересовалась:

– Ну-ка, колись, дорогой.

Альтемир никак не отреагировал на обычно крайне неприятное ему слово, что окружающим показалось неладным. Вместо этого паладин покосился на все еще неподвижно висящего в воздухе феникса (как уж он умудрялся делать это, даже не взмахивая крыльями, никто не знал, да и не интересовался особо), нервно облизнул губы и, видимо что-то прикинув, сдался:

– Очевидно, вы не знаете, что сейчас произойдет. Вряд ли фениксы использовали этов вашей мирной стране – плохая память им ни к чему. Но в имперских летописях нет расхождений по поводу того, как именно Церковь утверждала свою силу во время Великой войны с бестиями. И феникс, недвижно парящий в небе, – это не к добру.

– Да мы догадались, времени у нас немного, а предысторию ты рассказал. К делу. Чем нам это грозит?

Паладин, глубоко вздохнув для обретения душевного равновесия, прикрыл глаза и, покачав головой, быстро, чуть сбиваясь, заговорил:

– У нас есть еще сколько-то секунд до того, как через город проляжет выжженная полоса шириной в сотню шагов. Ему плевать на всех. Ты, – он открыл глаза, уставившись прямо на Сетэль, – не хочешь этого? Тогда помоги мне.

Демонесса, не медля ни мгновения, шагнула вперед, раскрывая руки для контакта, но Альтемир ухватил ее за ладонь и со словами: «Этого хватит» – сжал пальцы.

Мощь, кругом метнувшаяся от двух фигур, заставила всех мгновенно отвернуться, спасая лица, даже притом, что она не шла в сравнение с той, что появилась при первом слиянии душ в Аполее. Именно поэтому проверенный вариант с вызовом огненного элементаля не имел шансов на успех – Сетэль все еще не вошла в полную силу. Альтемир ринулся в бой один, и успел как раз вовремя.

Феникс, собравший достаточно солнечного света для своей сокрушительной атаки, наконец низвел на своих врагов всю ярость бесконечно многообразного сияния. Разумеется, обычный глаз видел только семь основных цветов, но даже их было достаточно, чтобы расцветить землю испепеляющим пламенем. Однако на сей раз вся сила удара отразилась от воздвигнутого паладином барьера и обратилась против своего создателя. Феникс, пусть и немало удивленный, все-таки успел частью отбить, частью рассеять лучи, но паладин в мгновение ока достроил барьер до полного шара, заперев птицу в компании с ее же собственной смертоносной атакой, и понадеялся на успех.

Замысел Альтемира был прост и, как это часто бывает, строился на его непонимании основных законов магии. Но если кто-то не знает существующих законов, ему всего-то остается написать свои. И именно поэтому безумный, казалось бы, план – Сетэль чуть не поседела, вынужденно наблюдая за его воплощением со стороны, – удался. Как думалось паладину, если смешать феникса, сотканного из цельного солнечного света, и отделенные друг от друга лучи, рано или поздно это приведет к неприятному для птички исходу. Как именно это произойдет, он не знал и знать не желал, полагая, что нужно только подождать, – и, как выяснилось, полагал он правильно.

Почувствовав, что сопротивление врага сначала ослабло, а затем и вовсе исчезло, Альтемир разомкнул наконец свой кокон и выпустил на волю облако черного пепла, которое, коснувшись воздуха, немедленно полыхнуло снова. Кляня себя за забывчивость, он лихорадочно зашарил по закоулкам сознания, пытаясь найти еще хоть немного силы, но тщетно, запредельное чародейство иссушило его полностью. Он на ногах-то стоял только благодаря сверхъестественным усилиям воли.

Яссольф за его спиной едва слышно крякнул, под градом восхищенных взглядов исполняя свой коронный трюк с поднятием пушки одной рукой. После чего расставил пошире ножищи, приподнял дуло, прицелился и с совершенно демонической улыбкой выстрелил. Ослепительный огненный шар, расчертив небо над городом стремительной кометой, устремился прямиком к отчаянно возрождающемуся фениксу. Те самые несколько секунд, что требовались птице для создания нового тела, и были ее основным слабым местом. В этот момент феникс не мог ни увернуться, еще не отрастив себе перья на крыльях, ни защититься от удара – все силы уходили на регенерацию. Эхо взрыва загуляло по всему городу, отражаясь от окраинных гор, как от стенок гулкой миски.

Громадный демон в наступившей после грохота разрыва абсолютной тишине отточенным движением упер казенник орудия в землю, могучим выдохом сдул поднимающийся из обращенного кверху дула дымок и ослепительно улыбнулся всем собравшимся. Солнечный луч, в полном соответствии с традициями, мазнул по его зубам, рассыпая во все стороны слепящие звездочки. Простые воины, наконец-то увидев возможность самим сделать хоть что-то, бросились вперед, с радостными воплями подхватили на руки не только выложившегося до конца Альтемира, но и куда более тяжелого Яссольфа.

Снор толкнул брата локтем в бок:

– Как думаешь, почему наш парень все-таки это сделал?

Кьяр притворился, что задумался, мастерски пряча ухмылку в густой бороде:

– Ну, наверное, чтобы спасти невинных горожан?

– Которые все суть демоны, омерзительные порождения бездны?

– Знаешь, наверное, сейчас ему лучше об этом не напоминать.

Паладин, которого к тому моменту уже успели опустить на землю, приметил шушукающихся гномов и подозрительно на них уставился, тут же получил в ответ две ослепительно невинных улыбки. Все знали, что вывести эту парочку подгорных обитателей на чистую воду невозможно. Да и никакого криминала в том, что они шептались в сторонке, не было. Так что Альтемир просто махнул на это рукой, для очистки совести огляделся по сторонам, убеждаясь, что больше никому ничего не грозит, и с чувством исполненного долга потерял сознание, исчерпав свои силы до дна.

Сверху открывался отличный вид на долины – южную, зеленую, с быстрыми речками, пасторальными домиками и пасущимся скотом, и ту, что уходила к северу от Слаало. И, по воле случая, паладин, снова за последние четыре дня пришедший в себя в постели в гордом одиночестве (чему, дурень, немало обрадовался) и с мокрой тряпицей на лбу, направил свои стопы именно к северным окнам Снежного дворца, в котором он сейчас находился. Хотя, разумеется, случай был здесь ни при чем, зато очень даже причем была заботливая Сетэль, открывшая форточку настежь под тем предлогом, что больному нужен свежий воздух. Она не учла только одного: на большой высоте холодно даже летом, особенно на самом рассвете, и поэтому паладин, выбравшись из-под одеяла, быстро исполнил сразу все народные танцы, в которых надо подпрыгивать и приплясывать на месте.

После чего, дотянувшись до заветной створки, ставшей крепкой преградой на пути коварных сквозняков, паладин глянул вниз, да так и застыл с поднятой рукой.

Собственно, трудно долго смотреть на лавовое поле, сплошь покрытое застывшими волнами каменного стекла, ярко поблескивающего под солнечными лучами. Но контраст был столь поразительным, что Альтемир специально метнулся через всю комнату, чтобы убедиться, что живой город никуда не делся. Он даже не помнил, как оделся, выскочил на улицу – и замер, оказавшись на переброшенном через горную расщелину мосту. Прямо под ним на огромной глубине лежал один сплошной ответ на все вопросы: черная река некогда жидкой и огненно-красной лавы упиралась в мощный вал, насыпанный поперек прохода и для верности укрепленный каменными плитами.

Сетэль, подвернувшаяся паладину в полном соответствии с золотым правилом «на ловца и зверь бежит», сначала внимательно изучила его состояние, непреклонным тоном поинтересовалась в деталях, как он себя чувствует, и лишь потом милостиво снизошла до того, чтобы выслушать ворох его вопросов. И после этого резко помрачнела.

– Вообще-то любой житель Слаало мог бы рассказать тебе все, о чем ты сейчас спрашиваешь. Но ведь на самом деле ты хочешь узнать куда больше, не так ли?

Альтемир, пройдя этап мгновенного замешательства, придумал отличный путь отступления: широко улыбнулся, одновременно направив на демонессу кристально чистый, без единой мысли взгляд сказочного дурачка. Девушка только вздохнула.

– Уговорил. Все это произошло именно в тот день, когда решающий штурм Алой Армии, во главе которого двигалась я лично, обратился нашим величайшим поражением. Обычные города Эмпира заканчиваются здесь, а четвертое поселение, лежавшее дальше к северу, напоминало скорее громадный храм со всеми полагающимися службами. Именно там и закрепился Совет фениксов. Насколько мне известно, осколки их былых красот можно найти и сейчас, даже после такой катастрофы. Впрочем, ты уже знаешь, что было дальше. Эти пташки пробудили ярость вулкана, отбили с его помощью мои силы, но цена оказалась велика. Потоки лавы затопили все земли, которые раньше цвели и были полны жизни. Нет, разумеется, здесь никто не пахал и не сеял, – паладин издал едва заметный облегченный вздох, – все-таки священные земли. Но вот для того, чтобы спасти Слаало, пришлось возводить дамбу, которую ты сейчас видишь у себя под ногами. И очень хорошо, что эту напасть удалось остановить здесь: большая часть города построена из дерева, полыхнуло бы все так… Да и все местные статуи тоже, ведь они вырезаны из деревянных колод. А они, как бы я к ним ни относилась, бесценны. Но, – продолжила Сетэль после небольшой паузы, – сейчас важно не это, а то, что никакой опасности для нас сейчас нет. Ну кроме разве что перспективы помереть со скуки, когда мы будем лететь по этому однообразному пейзажу, а на это уйдет не меньше половины дня. Повезло, что ты проснулся рано, надо отправляться в путь сейчас же.

За время спуска по многочисленным лестницам (все встречные, несмотря на свои внушительные габариты, уважительно склоняли головы при виде пары местных героев) Альтемир чуть ли не насмерть схватился со своим неуемным любопытством – и проиграл, хотя и не всухую.

– А кстати, гномы вроде как даже отчасти радовались этому извержению. Мол, теперь через лавовый щит никакие демоны не прорвутся. Это правда?

Сетэль ответила после небольшой паузы:

– Ну вообще-то да. Обычный камень уже стар и податлив, с ним можно сделать все, что захочешь – только дай ему вновь превратиться в раскаленное ядро. А вулканические породы обрели свою застывшую стабильность совсем недавно, каждая из них еще прекрасно помнит, что такое – болтаться в жерле вулкана в полной неизвестности, твой ли сейчас выход или сначала очередь туфа? Поэтому расшевелить их – такое трудное дело… Это могу делать я, но только под настроение, и еще пара демонов во всем Эмпире, но они уже давно ушли в лесники и тщательно скрывают свои таланты. Так что действительно – гномьи тоннели, наверное, хорошо защищены. Надо же, никогда не задумывалась про наши горы так глубоко.