Текст книги "Хозяин Пророчества [трилогия]"

Автор книги: Николай Бородин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)

«Никто не выжил?» – опросил Ширш, слушавший всю историю с прижатыми ушами.

– Ну почему же. – Снор усмехнулся. – Обитатели окраинных поселений успели уйти. После первого удара лава пошла медленнее, а когда она дошла до границы, мы вообще смогли остановить ее продвижение, попросту завалив проходы. Да и, строго говоря, в момент катастрофы на севере жила лишь малая часть нашего клана. После победы в войне одним из наших условий стало то, что во всех тоннелях Армон-Дарона стража будет из клана Штройн. Со временем, конечно, охрана переходов во многих местах превратилась в почетную обязанность, но никому и в голову не приходило забыть, чьи воины стоят на каждом углу и за кого они будут сражаться, в случае чего. Так что погибли немногие. Но что это были за гномы!

– Многие мастера и кузнецы, ярлы и старейшины, – принялся перечислять Кьяр. – А еще погибли реликвии нашего клана. Те, что позволяли нам выбирать Короля наравне со всеми. А еще позволяли нашему сильнейшему ярлу выставить свою кандидатуру. А значит, хотя нас и много, как клан мы мертвы. Никогда больше никто из Штройна не сможет стать Королем Армон-Дарона, да и выбирать следующего правителя будут вообще без нашего участия. И никто из южных кланов не пойдет на то, чтобы что-то изменить. Это будет их месть за нашу древнюю победу.

– В смысле? – Альтемир уже мало что понимал, сказывался недостаток знаний.

– После победы в войне требуется еще и удержать завоеванное, нет? – ухмыльнулся Снор. – Первому Королю всего Армон-Дарона, который, естественно, был из нашего клана, совсем не хотелось, чтобы после его смерти грызня началась заново. Решить эту проблему можно было, перебив к ррытовой матери всех южан, но потом идею, пусть и с сожалением, отвергли. Зато придумали кое-что другое: чтобы после смерти старого Короля старейшины всех кланов собирались вместе и выбирали нового. И у всех оставалась надежда, что когда-нибудь и их ярл заберется на самый верх. Уже следующим Королем, кстати, стал южный гном – и, надо сказать, ему новый порядок понравился.

– Этот порядок сохраняется и сейчас. Вот только маленькая неприятность – для участия в выборах Короля клан должен обладать древними реликвиями еще тех времен, ожерельем ярла-выборщика и церемониальным молотом. А раз у нас этого не осталось, то и к выборам наш клан не допустят. И еще будут усмехаться при этом – мол, сами установили правила, вот самим и придется из-за них пострадать. – Снор сплюнул. – Твари ррытовы. Лучше бы мы их тогда перебили.

– Спокойно, брат, – с усмешкой проговорил Кьяр. – Это я понимаю, что ты шутишь, а каково нашим новым союзникам, которые не знают твоего характера и принимают все за чистую монету?

– Опять ты меня сдал с потрохами, брат. – Гном усмехнулся в ответ. – Так, посмотрели, поговорили, пора и обратно идти. Мы, конечно, проделаем часть пути быстрее обычного, но тормозить из-за этого не стоит.

– А почему вы все-таки уходите на юг? Что, демоны не могут прорваться здесь? – спросил Альтемир.

– Да мочь-то они могут. – Кьяр на ходу обернулся к нему и подмигнул. – Только зачем им это? Судя по всему, сейчас их нападением управляет кто-то очень умный. А здесь, на севере, после извержения вулкана не осталось ничего ценного. Границы потеряли свой смысл уже давно, как только окончились клановые войны, и сохранялись только как дань традициям. Здесь нет крупных поселений, а те, которые есть, смогут за себя постоять. Но опять же до этого почти наверняка и не дойдет. Демоны внезапно поумнели, и воевать за голые стены северных тоннелей они не будут. Так что мы идем на юг – туда, где кипит жизнь и битва!

От границы тоннели пошли под уклон, воздух в них стал тяжелым и влажным, а на стенах появились капли. Скоро обнаружилась и причина всего этого – проход, по которому двигался отряд Эрдессонов, окончился в огромной пещере, оставленной гномами в почти первозданном виде. Стены тут были неровные, а с потолка свисали каменные сосульки. Такие же поднимались им навстречу из пола. Расчищен был лишь участок дороги, и сверху тоже, чтобы в случае подземных толчков на путешественников не сыпались камни.

Единственным заметным строением была большая пристань на берегу рассекающего пещеру надвое подземного потока. Вода в нем действительно была очень темная, но текла медленно и вроде спокойно – хотя и быстрее пешего гнома. Для судоходства эту речку гномы приспособили уже давно. На юг грузы сплавлялись по течению, а обратно понтоны тянулись либо на моторах, сейчас зачехленных, либо вообще на веслах.

– Грузимся на понтоны! – скомандовал Снор и пояснил для гостей: – Так мы доберемся до Улья быстрее, чем пешком.

– Улья? – Альтемир поднял брови. – Нехарактерное название.

– Уж какое есть. Но ты прав, его назвали так из-за того, что там понатворили мы, гномы, а не природа. Это была обычная подгорная толща, не слишком богатая полезными ископаемыми и прочим, ничем не выделялась, короче. Кроме лишь того, что именно там развернулись основные сражения клановых войн. А значит, сотни и тысячи раз наши предки и южные гномы пытались обойти позиции друг друга окольными путями, прокладывая новые тоннели в обход существующих. Так что там теперь ррытова куча подземных ходов и галерей, половина из которых завалена и забыта, а в остальные без надобности никто не суется. Точной карты Улья нет ни у кого, небольшие группы бывалых следопытов могут похвастаться только знаниями нескольких небольших районов. Через эту область проходит несколько значительных тоннелей, охраняемых и поддерживаемых в порядке, а все остальное, строго говоря, заброшено за ненадобностью и используется разведчиками как охотничьи угодья. Тем более что во время этих войн всю руду оттуда мало-помалу повыкопали. Ну да сам все увидишь, как мы туда доберемся. Сомневаюсь, что нашествие демонов сильно что-то изменило, там даже эти твари ноги сломят.

Отряд тем временем бодро грузился на покачивающиеся у пристани понтоны. И только у Ширша дыбом стояла шерсть:

«Железо же тонет!»

Вождь наотрез отказывался даже лапу поставить на невесть каким образом плавающий кусок железа. Эрдессоны, переглянувшись, решили, что знакомить кирсса с физикой плавучих тел, силой выталкивания и прочими умными вещами сейчас не ко времени. Поэтому Кьяр нацепил самое авторитетное выражение лица и доверительным тоном произнес:

– Это особое железо, зачарованное. Оно хорошо плавает и не тонет. К тому же оно крепче дерева, и прогрызть его труднее.

Первые слова наугера кирсса вполне убедили: раз зачарованное, значит, ладно. А вторые заставили облизнуться:

«Грызть? Рыбка?»

– Точно, – несколько злорадно хохотнул гном, – рыбка. И она не откажется закусить кошатинкой для разнообразия.

Ширш недоуменно поднял уши, а наугер махнул рукой в сторону понтона:

– Погляди, тут даже железные стенки по краям бортов. – Понтоны и впрямь походили на плавучие крепости, защищенные стенками с зубцами и подножками для стрелков. – Подземные реки, знаешь ли, место весьма опасное. Тут много любителей сочного мяска, даже если потом придется выковыривать из зубов доспехи. М-да, – гном озадаченно потер подбородок, – что-то, я гляжу, мои рассказы тебе не особенно помогли.

У Ширша действительно не наблюдалось особого желания залезать на понтон. Он сидел у гнома на плечах, мерзко скрипя соскальзывающими когтями по броне, и шипел, выгибая спину. Наугер, хмыкнув, за первую попавшуюся лапу стянул кота вниз, несмотря на его отчаянное сопротивление, с некоторым трудом вспомнил первое правило обращения с кошкой, с еще большим трудом отыскал у кирсса загривок и ухватился покрепче.

Вот так, мужественно вися в отставленной руке Кьяра, вождь кирссов и оказался на борту понтона. Остальные не могли похвастаться такой честью и зашли своими ногами.

Отряд разместился на трех плотах, которые отчалили еще до того, как все успели разместиться. Время было дорого, а путешествие по спокойной воде представлялось достаточно удобным, по крайней мере, пока никто не порывался сожрать пассажиров.

Плыть предстояло примерно половину суток, а где-то там, наверху, солнце уже почти закатилось, паладин всегда чувствовал его движение, и даже сейчас, когда Бог-Солнце лишил его силы, это ощущение не пропало. Все укладывались спать, пользуясь удобным случаем хорошо отдохнуть – ведь утром этого дня люди и гномы сражались у стен Каменного Кулака с бестиями, а уже на следующий день вполне могли столкнуться с демонами.

Улей, судя по перестукам наугеров, был атакован во многих местах, но пройти по его извилистым лабиринтам для многих вражеских отрядов, как и ожидалось, стало непосильной задачей. Впрочем, демонов какие-то там камни не могли остановить надолго: заплутав в уже имеющихся тоннелях, они без тени сомнения долбили новые, пробиваясь к гномьим поселениям.

Альтемир, однако, пока не собирался спать. Он, взобравшись на высокий борт понтона, стоял и глядел на черную воду. Изредка там мелькали светлые пятна каких-то чудовищ, некоторые из которых слабо светились, но пока что крупных тварей видно не было, а те, что появлялись, были немногочисленны и опасности не представляли. Разве что какой дозорный заснет на посту и бултыхнется через край, ну да туда такому раздолбаю и дорога.

Эльтер сделал все, чтобы его появление не было неожиданностью: шагов не приглушал, снаряжение поправлял с тихим лязганьем, и даже слегка кашлянул, остановившись в полутора шагах. Паладин, искоса глянув на капитана первой роты, взглядом показал тому, что усилия не пропали втуне. Мол, чего хотел?

– Командир, помнишь, ты тогда спрашивал меня… – начал Эльтер, получил в ответ еще один косой взгляд и решил не ходить вокруг да около. – Я бы согласился на союз.

Альтемир повернул к капитану голову и приподнял бровь, по-прежнему не говоря ни слова. Эльтер, отвернувшись к воде, проговорил:

– Я ведь заметил, что ты не удивился, увидев эту бестию. А значит, знал о ней заранее. Ребятам я свои мысли рассказывать не стал, но самому-то мне никто думать не запретит. И как я понял, эти кошки сражались против ящериц. Без Оцелота, ясное дело, не обошлось. Но я не об этом. Командир, видно было, что тебя что-то грызло – теперь, по ходу, понятно, что именно. И я тебе говорю: я бы сделал точно так же. Черт знает, что там было в прошлом. Да и что будет в будущем, тоже неизвестно. Никто ж не заставляет с этими бестиями детей крестить! Но раз они нам сейчас помогли, то пусть живут, я так считаю. И мои ребята в этом со мной согласны. Так что ты, думаю, все верно сделал. Это хотел сказать, и еще: командир, мы на твоей стороне. И сейчас, и в будущем.

– Спасибо, Эльтер. – Паладин, опустив голову, тряхнул волосами и усмехнулся: – Честно, спасибо за поддержку. Это ведь не просто слова. – Альтемир протянул капитану руку, которую тот, ухмыльнувшись и покачав головой, сграбастал, притягивая парня к себе, чтобы облапить и похлопать по спине. Паладин, чуть растерявшийся в первое мгновение, затем расслабился и ответил тем же: – Спасибо, друг. Я в порядке. Иди отдыхай, завтра, может статься, будет новая битва.

– И мы пойдем в нее за тобой, командир! – Эльтер, салютнув сжатым кулаком, спустился с металлического борта, отправившись к своим бойцам.

Альтемир, заложив руки за спину, отвернулся обратно к воде, постоял еще немного и тоже отправился спать.

Ширш, как будто специально напоминая о себе, свернулся калачиком неподалеку и блаженно посапывал, слегка подергивая во сне лапами. Хвост кирсса был благоразумно подвернут, чтобы не вводить никого во искушение, от которого тот же паладин, к примеру, вряд ли бы удержался.

…Он не помнил, как вернулся на железный борт, но теперь уже точно знал, что ему надо. Стража сменялась, новые гномы смотрели по сторонам… Любой скажет, что он просто спросонья ухнул в воду, а плавать в доспехах еще никто не научился.

Непроглядная вода приняла его почти без шума, расступившись и сомкнувшись над головой. Из-под ее покрова были смутно видны проплывающие мимо огни понтонов. Ничто не мешало погружаться все глубже…

Что-то крепко ухватило его за шиворот и рвануло вверх. Значит, это не водяное чудовище, чье появление было бы только к лучшему. Он извернулся, чтобы отбиться, нащупал рукой что-то жесткое, покрытое мокрой шерстью: кто-то держал его мертвой хваткой, но вода мешала рассмотреть детали. Инстинктивный крик с выдохом, воде ничто не препятствует ворваться внутрь, и…

Он проснулся, резко вскочив на походной лежанке. Вокруг было тихо, только мерно билась в железный бок понтона вода да перекликалась стража.

Дурацкий сон, подумал Альтемир, укладываясь обратно.

Течение времени под землей улавливалось с трудом, но паладин чувствовал, что солнце уже встало. А всем остальным хватало того, что узкая пещера, в которой тек подземный поток, расширилась и открылась обширным залом. Где-то неподалеку мерно перестукивались механизмы, работа которых гулко отдавалась в каменной толще. Отряд Эрдессонов добрался до своей первой цели – до Улья.

Вернее, до гномьего поселения на его северной границе. Здесь была пристань, к которой уже причаливали понтоны. При всем желании плыть дальше было нельзя, поток уходил влево и был перегорожен древней, успевшей заржаветь решеткой, из-за которой летела водяная пыль и слышался гул водопада.

Пристань находилась ниже общего уровня зала, так что прибывшим пассажирам был виден только освещенный потолок и несколько встречающих гномов. Было тихо, никто не метался в панике, не гудели пожары, и не ревели демоны, а значит, битва могла и подождать немного.

– Снор Эрдессон, ты ли это? – крикнул с пристани какой-то гном, стоявший в тени.

– Твою ты мать, покой мне только снится, – пробурчал ярл.

– Впечатление спокойной обстановки было обманчиво, – довольно равнодушно подтвердил наугер. – Но ты же знал, на что шел, отправляясь сюда?

– Да, но, ррыт возьми, я думал, у него хватит мозгов не устраивать свару в момент всеобщей опасности! – Снор, увлекшись, заговорил громче, а понтон уже причалил, так что неведомый собеседник хорошо его слышал и не смолчал:

– У меня «хватило мозгов», Эрдессон. Клан превыше всего. Я отрекся и ныне больше не ярл своего отряда и не хранитель этого поселения, вместо меня им стал гном порядочный и заслуживающий доверия, так что битвы между нашими отрядами не будет. Будет лишь наш поединок.

– Привет тебе, Эрик Ольфсен, – холодно произнес Кьяр. – Вижу, ты поступил достаточно разумно, хотя твои таланты могли бы пригодиться в нынешней войне… Но спасибо хотя бы на том, что ты не втянул своих воинов в бессмысленную бойню. Неужели жажда мщения настолько сильна, что ты не можешь подождать?

– Подумай, наугер, – прищурился ожидавший на пристани гном. – Меня в любой момент могут убить демоны, и я отправлюсь к праотцам, чтобы сообщить им, что так и не отплатил за них честной сталью. Добро ли это будет?

– Твою ты мать, как ты меня утомил, а ведь и минуты не прошло, – рявкнул Снор, одним прыжком оказавшись на твердом камне. – Я начинаю понимать своего деда, который прирезал твоего родича, – наверное, тот был таким же занудным булыжником. Здесь развлечемся или отойдем для приличия?

Эрик, услышав оскорбления, схватился за топор, но затем все-таки взял себя в руки и, поигрывая желваками, медленно проговорил:

– Отправимся в поселение; там, на площади, и решим древний спор.

– Хорошо, только давай быстрее. Мне еще потом обороной тут заниматься – черт его знает, твоего порядочного гнома, что он умеет.

– Ты, похоже, уверен в себе. – Эрик, развернувшись, потопал вверх по лестнице, ведущей в зал. – Не хочешь последовать моему примеру?

– Не-а. – Снор наградил спину врага улыбкой, слишком широкой для того, чтобы она была искренней. – Я еще пожить собираюсь.

Кьяр, цокнув языком, остался руководить выгрузкой. Ширш, исподлобья следивший за разговором двух гномом, подобрался к наугеру:

«Что между ними за история?»

Альтемир тоже как бы случайно оказался рядом, как раз на таком расстоянии, чтобы и слышать все, и вроде как находиться в почтительном отдалении.

Наугер махнул рукой, состроив гримасу из серии «да пошло оно все»:

– Старая глупость. Нет, конечно, с точки зрения традиций все правильно, но мой разум чародея говорит мне, что все это не имеет смысла. А суть – если вкратце, то дед Снора убил дядю Эрика, причем даже честно вызвав того на поединок. Дело было как раз после извержения вулкана, наш дед вел группу беженцев с северных территорий и решил оставить в этом поселении раненых и больных. Родственник Ольфсена, будучи хранителем, а не владельцем этого поселения, не захотел брать на себя ответственность и решил отправить гонца к ярлу, чтобы узнать его волю. В конце концов, негласно эта территория принадлежит одному из южных кланов, и некоторые могут неверно воспринять готовность оказать помощь северянам. – Кьяр сжал челюсти, и на его щеках взбухли желваки.

– В общем, наш дед не пожелал ждать, вызвал Олафа Ольфсена на поединок и убил его. После чего по традиции сам стал хранителем и немедленно разрешил сам себе разместить беженцев под свою ответственность. Ярл этого поселения, разумеется, согласился с его действиями – в тех условиях, когда клан пережил такую катастрофу, все личные нужды померкли перед общим делом. Место хранителя наш предок, разумеется, вернул роду Ольфсенов – нам чужого не надо. Но они не успокоились и с тех пор все хотят отплатить за оскорбление. Это уже не первый поединок, кстати. И все предыдущие они проиграли, но это не мешает новым идиотам пытаться. Вот еще один появился. И ведь даже военное время ему не указ. – Наугер сплюнул. – Если хотите, можете поглядеть на их бой.

– А зачем он отказался от командования своим отрядом? – поинтересовался Альтемир, пощипывая кончик носа.

– Чтобы это был личный поединок. Иначе, если сходятся командиры, их воины тоже принимают участие в сражении. Так что сила клана практически не убудет от этой глупой схватки.

«А почему ты сам не собираешься сходить и посмотреть? Вдруг твой брат проиграет?» – подумал Ширш, карабкаясь по слишком узким для него ступенькам.

– Для меня там нет никакого интереса. А ты сходи погляди, может, что новое для себя увидишь.

Кирсс благоразумно не стал топорщить шерсть, защищая свое достоинство «истинного воина», а продолжил восхождение. Наугер, вспомнив инструкции Оцелота по правильному пользованию Альтемиром, невольно подумал, что паладин, услышав подобное в свой адрес, тут же бы взъерепенился. Поневоле закрадывался вопрос, кто действительно умнее и взрослее.

Большой подземный зал, имевший форму овала, вытянутого в длину почти на версту, делился на две половины. Северная часть давала приют гномьему поселению. Она располагалась выше южной, была отгорожена от нее стеной, в основании которой угадывалась кладка еще времен клановых войн. В сторону погибшей цитадели клана Штройн уходило несколько небольших тоннелей, рядом с которыми стояла обычная стража. А вот к Улью, на юг, вели два крупных прохода, один из которых сейчас вообще был наглухо завален, а второй перегорожен несколькими решетками. Стена, разделяющая пещеру, носила следы свежей и спешной починки, на ней дежурили отряды арбалетчиков, а на нескольких башенках красовались баллисты, нацеленные в устье тоннеля. Гномы, судя по всему, держали глухую оборону, не собираясь или попросту не имея возможности переходить в наступление.

Само поселение тоже ничем особо не отличалось от других гномьих городков, хотя для жителя Империи, а тем более для степного кирсса это зрелище было удивительным. От входа в расположенные тут же шахты были проложены рельсы, по которым даже сейчас неторопливо ползли вагонетки. Второй остановкой их маршрута были мастерские, построенные у той стороны пещеры, под которой проходил водный поток. От общего русла были отведены каналы, и бурлящая в них вода вращала многочисленные колеса, от которых энергия передавалась в кузнечные молоты, мехи и водяные насосы. Были тут и другие механизмы, назначения которых жители поверхности не понимали – взять хотя бы коммуникации для подведения свежего воздуха и отвода дыма и копоти от кузниц и доменных печей.

И вся эта машинерия беспрерывно функционировала: крутились колеса, двигались поршни, поднимались и опускались противовесы. Даже паладин замер на мгновение как зачарованный, а у Ширша, как у настоящего кота, глаза стали вообще круглые, а пасть восхищенно приоткрылась. Кирсс инстинктивно дернул лапами, словно пытаясь поймать так забавно шевелящуюся добычу, затем все-таки собрался и отправился в поселок, но даже на ходу не отрывал глаз от работающих механизмов.

Общего с наземными поселениями тут было немного – разве что дома, стоящие вдоль аккуратно размеченных улочек. Правда, тут их ставили на сваях: хотя основным строительным материалом был камень, скальные крысы грызли его, как мягкое масло, так что ни одно жилище еще не спаслось за толстыми стенами. А грызунов в гномьих пещерах всегда было много, это кирсс чувствовал прямо-таки всей шкурой. Подгорные жители ценили их за полезность для приготовления черного эля, а потому не особо-то усердствовали в истреблении.

Еще одной общей чертой для всех поселений была площадь, на которую сейчас как раз выходили Снор и Эрик. Зрителей было немного, поскольку почти все гномы были заняты в своих шахтах или мастерских, а те, что остались в домах, предпочитали выглядывать в окошки, чем выходить лишний раз наружу. Двух поединщиков это, впрочем, не смущало, в конце концов, они собрались не публику повеселить.

Кроме них на площади находился лишь олицетворяющий закон хранитель поселения со своей стражей. Он начал было зачитывать ритуальную формулу для начала поединка «в защиту родовой чести», но Снор, поморщившись, поднял руку:

– У нас мало времени, уважаемый. Мы все знаем нужные слова, давайте без них.

Мрачно насупленный Эрик согласно кивнул. Хранитель пожал плечами:

– Как пожелаете. Выбор оружия?

– Моя секира, – широко ухмыльнулся Эрдессон.

– Мой топор.

– Начинайте, – распорядился хранитель.

Два гнома на долю секунды замерли друг напротив друга в одинаковой стойке – щит на левой руке закрывает грудь и половину лица, над его краем видны только настороженные глаза, оружие в опущенной правой руке. Потом Эрик воздел топор над головой и с ревом прыгнул вперед, стремительно сокращая расстояние.

Снор, с усмешкой прищурившись, крутанул секиру одной только кистью руки, не для атаки, а словно проверяя баланс оружия, ну или еще зачем-то. Ведь свой топор гном знал отлично, и проверять, как он лежит в руке, ему было без надобности.

Хранитель, рассмотревший это движение во всех подробностях, только покачал головой, опуская глаза. Впрочем, все было по правилам: оба гнома согласились провести бой на личном оружии.

Руны на секире Эрдессона мгновенно полыхнули алым, исторгая жидкий огонь. Эрик как раз преодолел половину разделявшего двух поединщиков расстояния – гномы, при всей своей потрясающей силе, не особенно отличались быстротой, тот же кирсс уже давно сидел бы у Снора на шее и пытался открутить ему голову. Ну а сейчас Снор ухмыльнулся и ударил секирой по воздуху, словно кнутом, стряхивая с лезвия крупные капли лавы с точностью, говорившей о немалом опыте.

Альтемир и Ширш взирали на схватку совершенно круглыми глазами, не понимая, что такое вообще происходит. А вот Эрик не выглядел особенно уж удивленным, он ожидал чего-то подобного, судя по той скорости, с которой он ушел перекатом вбок, лязгая доспехами по камню. Впрочем, скорости ему не хватило, и несколько раскаленных капель осталось на его доспехах и щите. Но это были мелочи, если бы первое, что он увидел, только встав на ноги, не было довольно-таки гнусной улыбочкой Эрдессона. Которой сопутствовал второй веер лавовых брызг.

Все, что успел сделать гном, – это отмахнуться щитом, принимая на него большую часть вражеской атаки и одновременно отбрасывая его, поскольку теперь некогда крепкая сталь выглядела как крепко побитый молью ковер. А Снор, не давая противнику опомниться, сам устремился в атаку.

Даже если отбросить различия в оружии, Эрдессон был сильнее и быстрее, да и опыта у него было больше. По крайней мере, он достаточно ловко, если не сказать грациозно, увернулся от удара противника, дав ему открыться и потерять равновесие, затем резко ударил щитом, оглушая, и закончил дело одним движением секиры. Покрытое жидкой лавой лезвие мягко прорезало сталь и с мерзким шипением отняло жизнь у Эрика. Повалил густой черный дым, резко завоняло горелым мясом. Снор, выдернув оружие, подержал его в отставленной руке, давая прогореть и остыть, и обернулся к хранителю. Тот безрадостно отметил:

– Бой был честный и на равном оружии; по крайней мере, вы сами это определили до начала поединка, и не мне что-то менять. Победитель – Снор Эрдессон. Эрик Ольфсен, однако, был гномом без клана и отряда, так что из трофеев от него остается лишь его оружие и доспех.

Снор скептически посмотрел на то, что осталось от снаряжения его противника, хмыкнул и проговорил:

– Похороните его честь по чести, а остальное меня не волнует.

– Хорошо. Уважаемый Снор, разрешите посмотреть вашу секиру. – Хранитель несколько смущенно кашлянул. – Видите ли, я любитель редкого и особенно старинного оружия…

Снор, усмехнувшись, без лишних вопросов подошел к гному, протягивая ему топор рукоятью вперед: для гнома страсть к оружию могла даже считаться достойным оправданием преступления. Хранитель принял секиру бережно, словно та была сделана из цельного драгоценного камня, чутко пробежался по ней пальцами, как по флейте, и окинул внимательным взглядом. Затем еще немного подержал в руках, просто любуясь, и с явным сожалением вернул владельцу:

– Да, вне всякого сомнения, это Дыхание Гор. Истинное счастье для меня увидеть ее воочию, и даже в действии. Хотя это и было сопряжено с некоторыми печальными неудобствами.

Дымящееся «неудобство» в пробитых и оплавленных доспехах как раз грузили на закрытые носилки, чтобы унести с площади. Хранитель проводил похоронную команду взглядом, продолжая:

– Я полагал, что вся коллекция этих шедевров погибла в катастрофе, постигшей клан Штройн.

– Почти вся, – мрачно подтвердил Снор. – Доспехи и остальное оружие сгинули в том самом пламени, в честь которого были названы. Осталась лишь эта секира. И я стараюсь использовать ее с честью.

– Приятно видеть, что достойное оружие находится в достойных руках. – Хранитель склонил голову с легкой улыбкой.

Судя по манерам, рожден он был не воином, а дипломатом и воспитание получил соответствующее. Снору это было не очень-то по душе – общаться с гномом из другого клана всегда непросто, это тонкая игра, в которой два собеседника прощупывают друг друга, а иногда и пытаются исподволь оскорбить. Ярлу же было привычней общаться с типами вроде того же Эрика – пусть грубоватыми, зато прямыми и простыми. Именно поэтому важными переговорами из братьев занимался Кьяр.

Хорошенького понемножку, решил Эрдессон, скользнув взглядом по устью единственного тоннеля, ведущего к Улью:

– Я вижу, у вас тут большие проблемы. Мой отряд задержится в вашем поселении ненадолго, а затем пойдет дальше на юг.

– Это вряд ли разумно. – Хранитель покачал головой.

– Мы не дураки и не слабаки, уважаемый, – отрезал Снор. – И мы дали обет освободить Кузню.

– Это сильная клятва. Уверен, многие захотят присоединиться к вам для ее исполнения.

– Но не вы?

– Нашим домам грозит опасность. Как мы можем их бросить?

– Вот поэтому я и хочу спросить вас: что тут происходит? Не общие слова – мне нужны детали и цифры. Сколько нападающих и защитников, сколько атак в сутки, какого вида демоны были замечены. Вы можете это рассказать?

Хранитель кивнул, подняв брови в знак уважения к познаниям своего собеседника.

Несмотря на близкие отношения между командирами и простыми бойцами, сложившиеся в отряде Эрдессонов, планировали будущую битву только два брата. Остальные не только не претендовали на эту честь, но еще и рады были до смерти, что их никто не заставляет думать больше необходимого. Стражники не особо отличались от обычных гномов, для которых были важны только две вещи – работать в шахтах или мастерских только своего рода и покупать товары у торговцев только своего клана, чтобы не поддерживать конкурентов. Для всего остального есть механизмы, инженеры и мастера, умеющие их чинить и собирать, и стражники, чтобы защищать всех и каждого от подгорных тварей. У самих стражников мышление в целом было схожим, только под работой они подразумевали защиту гномов своего рода и клана от посягательств конкурентов и различного рода чудовищ.

Впрочем, нет. Всех гномов без исключения волновал еще контроль за процессом созревания черного подгорного эля. Продукт, за которым не уследили, имел неприятное свойство взрываться почище рудничного газа. А еще бочкам любили приделать ноги вездесущие конкуренты, которыми в случае с элем могли оказаться даже ближайшие соседи.

А в остальном их жизнь была спокойной и размеренной, всегда находился командир, начальник или мастер-инженер, которому думать было не только привычней, но еще и по должности положено. Именно этим, собственно, и занимались в отряде Кьяр и Снор.

Кроме них рядом со столом, на котором была разложена карта прилегающей к поселению части Улья, находился Альтемир – как командир пусть и маленького, но гордого отряда. Ширшу тоже разрешили присутствовать. Правда, сначала Кьяр сурово пресек его попытку вскочить на стол, потом не дал подрать карту когтями, а затем и вовсе наградил суровым взглядом, рявкнув:

– Не дури!

Кирсс немедленно перестал паясничать и принял серьезный вид вождя рода. Правда, паскудное выражение в глазах никуда не делось.

Хранитель поселения поведал братьям все, что защитникам удалось собрать за сутки противостояния демонам. Твари лезли трех основных видов, при этом гномам клана Штройн были знакомы только два из них – мелкие когтистые твари, больше похожие на жуков и легко лазающие по стенам и потолку, и рогатые карлики, прицельно швыряющиеся огненными шарами. Новой разновидностью были огромные, тяжелые чудовища, настоящие ходячие тараны. Лучше всего у них получалось с разгону пробивать укрепления. Именно из-за них гномы, сдав несколько оборонительных рубежей, перекрыли тоннель несколькими решетками.

– Об их количестве сказать что-либо трудно – первую атаку стража отбила, положив по полсотни мелких демонов каждого вида. Затем мелочь откатилась, появились демоны-тараны, и защитникам оставалось только завалить проход. Второй был перекрыт еще вчера, когда демоны только напали на Армон-Дарон, и теперь только через него мы сможем пройти дальше. Ирония, однако. – Снор задумчиво усмехнулся. – Тем не менее открывать его опасно. Вдобавок хотелось бы усилить наш отряд местными вояками, но они не уйдут, пока мы не устраним этих демонов.