Текст книги "!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

– Это хорошо, – вздохнула Аурика. – А что было потом? Ну, с ортодоксами?

– Оказывается, они стали свидетелями прорыва некротического поля, – ответил Дерек, готовясь объяснять, что это за поле и почему от него надо бежать подальше. Не пришлось: начитанная Аурика понимающе кивнула. – Я смог их убедить в том, что все будет в порядке. Но самое главное, я смог убедить тетушку Аврению в том, что нам нужна помощь. Завтра в Эверфорт приедут опорный отряд инквизиции и артефакторы.

Аурика прикрыла глаза, словно с ее плеч свалилась невероятная тяжесть. Дерек с запоздалым сожалением подумал, что ей страшно, очень страшно. Она прячет этот страх, старается не обращать на него внимания, но он все равно выходит наружу.

– Прекрасные новости! – воскликнула она и улыбнулась искренне и открыто.

Улыбка придала ее лицу тихое глубокое очарование. Дерек тоже улыбнулся ей, и в этот момент в гостиной пробили часы.

– Девять вечера, – промолвил он. – Пора спать.

Разговор о мертвецах невольно продолжился и после того, как они легли в постель и Аурика взяла очередную книгу, на этот раз – «Легенды и мифы Древней Хаомы».

– Неожиданный выбор, – удивился Дерек. – Я привык, что вы читаете научные труды.

Собственно, и книги по естествознанию, и мифология в обработке Вернтмейера, того еще ученого сухаря, были неожиданным выбором для юной барышни.

– Сама не знаю, почему ее взяла, – сказала Аурика и тотчас же поправилась: – Хотя нет, знаю. Видела на набережной ледяную скульптуру в виде черепа, который освещал девушке путь через лес.

Дерек помнил эту легенду. Жуткая история, надо сказать, не для девичьих ушей. Конечно, ее знают в обработке, после которой из текста убрали все, что пробирает до костей.

– Самопожертвование, – произнес Дерек, вытягиваясь под одеялом. Один из шрамов заныл, и он машинально дотронулся до груди. – Высший подвиг, который приближает нас к Богу.

Он прекрасно понимал такие поступки. И пожертвовал бы собой, если бы Вере понадобилась помощь. Вот только Вера никогда бы этой помощи не приняла, она была слишком горда и упряма. Ну и плевать хотела на бывшего мужа, конечно.

– Как страшно, – негромко промолвила Аурика.

Едва речь заходит о страшных историях, как люди начинают говорить тише. С любовью дело обстоит точно так же. Не хотят спугнуть нечто трепетное, невесомое или боятся, что привлекут ненужное внимание.

– Бояться надо людей, – вздохнул Дерек и добавил, возможно, излишне резко и напористо: – Упырем руководит не какая-то там потусторонняя сила, а человек со своими целями и желаниями. Тем он и страшен, что из плоти и крови. Такой же, как мы.

Аурика понимающе посмотрела на него.

– Вам ведь многое пришлось повидать, – сказала она. – Вы знаете, о чем говорите.

Дерек подумал, что если бы она узнала о том, что именно хранится в его шкафу, то не сомневалась бы: он в курсе. Он действительно в курсе того, как на свете вершится зло и что с этим злом следует делать.

– Лучше возьмитесь за естествознание, – посоветовал он. – Не стоит лишний раз себя накручивать.

Аурика хмуро посмотрела на него, словно не могла поверить в то, что слышит.

– Это первый раз, когда мне советуют взять книгу поумнее, – удивленно призналась она. – Матушка всегда говорила: «Не умничай, возьми вон тот роман. Там про любовь и на обложке принц».

Дерек представил, как Аурика читает о любовных похождениях какой-нибудь венценосной особы, непременно полюбившей служанку или торговку репой, и скептически хмыкнул. Да, пожалуй, ее матушка была не великого ума дамой. Как и полагается в порядочной семье.

Родители Веры были такими же. Он и сам не знал, почему снова и снова возвращается мыслями в прошлое и почему именно сегодня. Эдалинд, девушка, которая работала на месте Аурики раньше, предложила бы ему простое средство, чтоб развеять скуку, – свое тело в неограниченное пользование. Но Дерек давно убедился, что все это не помогает. Все это попросту глупо.

– Так и должно быть, – нравоучительно сказал он. – Девицам полагается читать любовные романы, а не рассматривать человеческие внутренности на картинках.

На щеках Аурики появился румянец. Дерек невольно отметил, что смущение сделало девушку очень милой. Нежная и юная, она должна была бы выйти замуж за какого-нибудь соседского помещика, оболтуса двухметрового роста и с двумя извилинами в голове, – рожала бы детей, гоняла служанок, сплетничала с такими же кумушками и ни разу не попыталась бы думать. Но так уже не случится. Не судьба. Так они и станут спать в одной постели, и Аурика будет отгонять кошмары своего работодателя, пока они оба не состарятся.

Дерек почему-то снова почувствовал раздражение. Подумал, что ведет себя как дурак набитый и разозлился.

– Что делать, если мне интересно именно это, – задумчиво сказала Аурика, не глядя на Дерека. – Вы знаете, я бы хотела стать медикусом… Но это невозможно. Женщин-медикусов не бывает.

Она нахмурилась, и Дереку вдруг показалось, что она тоже злится на себя.

– Не думайте, что несете чушь, – миролюбиво сказал он, и Аурика изумленно покосилась в его сторону, будто он прочел ее мысли. – Если бы вы знали, насколько оно хорошее, это ваше желание, то никогда не думали бы, что говорите глупости.

– Не смейтесь надо мной, – серьезно попросила Аурика.

Да, с точки зрения общепринятой морали это как раз Дерек говорил глупости. Ему никак не следовало одобрять такие несуразные нелепицы. Девушка из порядочной, приличной семьи даже и думать не должна о том, чтоб стать медикусом, это исключительно мужская работа. А Дереку нравилось желание Аурики, и он не считал его зазорным или порочным.

– Я похож на того, кто часто смеется? – поинтересовался он.

Аурика пожала плечами.

– Не знаю, – ответила она, и это прозвучало очень честно. Почти сразу же Аурика спросила, желая сменить тему: – А вам какие книги нравятся?

– Я почти не читаю для развлечения, – признался Дерек, заложив руки за голову. – В основном люблю угрюмые научные труды, но это вы и так уже заметили.

Во взгляде Аурики мелькнуло что-то странное. Ей словно бы хотелось поговорить еще – и одновременно она очень боялась этого. Пауза невольно затягивалась. «Чем глубже личные отношения с работодателем, тем хуже пойдет работа», – напомнил себе Дерек очередную прописную истину и произнес:

– Доброй ночи, Аурика. Закричу – тряхните за плечо.

Аурика вздохнула с облегчением. Дереку почему-то хотелось верить, что ему просто показалось.

Вера никогда ему не снилась. Если в первые недели после разлуки Дерек почти все время думал о ней, то и дело возвращаясь в воспоминаниях к бывшей жене, то сон давал ему временное облегчение. После их расставания прошло несколько месяцев, теплая осень сменилась студеной зимой, и за это время Дерек услышал про бывшую жену всего один раз: в «Хаомийском времени» была крошечная заметка о браке Веры Анхельм и Дамьена Эшвуда. Собственно, после этой заметки Дерек и пустился в загул, окончательно утратив все надежды на возвращение Веры и убедившись, что в семейных и любовных отношениях оказался полным идиотом.

Вера… Красивая дерзкая авантюристка, единственная хаомийская сыщица, которой поручали самые сложные и безнадежные дела. Отважная до одури, способная забраться к дьяволу в пасть, если понадобится. Ее нельзя было не любить, вот Дерек и полюбил – просто рухнул в это чувство, прекрасно понимая, что оно будет безответным: Вера любила другого человека. Любила с такой же обжигающей искренностью, как Дерек – ее.

Почему бы и нет, в конце концов? Он был убийцей и извергом, но хотел того же, чего хотят все: счастья с любимым человеком. Только вот судьба решила, что это слишком серьезное желание и Вангейнский палач недостоин того, чтоб оно исполнилось.

Кто мы такие, чтобы спорить с судьбой? Дерек и не спорил. Он скомкал газету и вышвырнул в окно, а потом просто пил, не слишком разбираясь, что перед ним – дорогое вино или сивуха, и проводил время с женщинами, так же не разбираясь, кто это – дворянка или уличная девка. Он надеялся, что станет легче. Не стало.

Этот сон начался так же, как и все его сны. Сперва была тьма, сквозь которую постепенно пробились неверные лучики света, и Дерек увидел, что стоит в особняке Мейерна перед огромным зеркалом. Потом пришло понимание: Вангейнский мятеж подавлен, все в этом здании мертвы.

Он знал, что будет дальше. Наяву, оказавшись в этом зале, Дерек услышал какой-то шорох за спиной. Нападения не последовало. Это были дети Мейерна, которые услышали предсмертные вопли сторонников папаши и попытались спрятаться от убийцы. Рыжий болван был настолько уверен в победе, что даже не вывез их из особняка. Но во сне тоненькая девочка-подросток и вихрастый мальчишка не появлялись.

С лезвий сабель капала кровь. Дерек смотрел на свое отражение и понимал, что это – дом, полный мертвецов, мрачная комната с зеркалом, окровавленное оружие, которое, казалось, приросло к рукам, – будет с ним навсегда. И в этот момент ткань сна вдруг натянулась и разорвалась, изменив привычное развитие событий: он услышал знакомые шаги.

Дерек обернулся. Скрипнула дверь, и в комнату вошла Вера. За время, прошедшее с их разлуки, она нисколько не изменилась, разве что каштановые волосы слегка посветлели – должно быть, выгорели на солнце. Хотя какое может быть солнце в Хаоме осенью и зимой? Только дожди и туманы, а потом снег…

– Привет, – улыбнулась Вера. – А что ты здесь делаешь?

Дерек растерянно посмотрел на сабли в руках, словно впервые увидел собственное оружие. Осторожно, так, чтоб не звякнули, опустил их на пол и ответил:

– Работаю. Я работаю, Вера. Выполняю приказ его величества Пауля.

– Пауль ведь умер, – напомнила Вера, и Дерек ошеломленно понял, что так оно и есть. Короля, отдававшего ему приказы, больше нет. – Убит собственным сыном. Впрочем, и сыновья его тоже умерли. Все кончено.

– А мы живы, – негромко откликнулся Дерек и почти испуганно спросил: – Вера, как ты сюда попала?

Вера посмотрела ему в лицо, и на ее губах появилась смущенная, какая-то детская улыбка. Как у Аурики – имя всплыло из памяти, но Дерек сейчас не знал, кто такая эта Аурика. Не знал и знать не хотел. Вера наконец-то была рядом, пусть во сне, но рядом.

– Ничего особенного, я просто вошла через черный ход, – ответила Вера.

Подойдя к Дереку вплотную, она дотронулась до его щеки кончиками пальцев, стирая мазок чужой крови, и это невесомое прикосновение было как удар – резкий, выбивающий дух. Дерек сжал узкое девичье запястье, и оно никуда не исчезло, Вера была живым человеком, Вера снова была с ним.

– Ты вернулась, да? – спросил он, смутно подозревая, что у него сейчас до невозможности дурацкий вид.

Что поделать, в любви даже самые умные люди иногда оказываются полными идиотами. Вера улыбнулась и посмотрела на него так, что Дерек поверил всем сердцем: она действительно вернулась, она с ним, все хорошо.

– Да, – просто ответила она. – Я вернулась.

Все было, как раньше. Губы ее были мягкими и теплыми, и поцелуй оказался живым, настоящим и искренним. Дерек сжал Веру в объятиях, еще успел удивиться тому, что она оказалась такой напряженной, почти окаменевшей, а потом над головой загрохотал гром, и лицо обожгло.

Дерек, которого вытряхнуло в реальность, не сразу понял, что происходит, кто эта девушка в его руках и почему она зажмурилась словно в ожидании удара. Потом он окончательно пришел в себя, узнал Аурику, понял, что она только что залепила ему пощечину, и растерянно спросил:

– Что случилось?

Она шмыгнула носом, и из-под острых черных ресниц выкатилась слеза. Пробежала по щеке, сорвалась на кружево сорочки.

– Отпустите меня, – прошептала Аурика. – Бога ради, отпустите меня.

Дерек выпустил ее, сел на кровати. Да, выражение «сгорать со стыда» было не простой метафорой.

– Что я сделал? – спросил он.

Аурика смахнула слезу и села к нему спиной.

– Вы меня поцеловали, – ответила она. – Ну, то есть сперва вскрикнули, как всегда, я потрясла вас за плечо, а вы… в общем, поцеловали меня.

Дьявольщина, какая досада… Не могла Вера ему присниться, никак не могла. Она была счастлива с новым мужем, и, по-хорошему, о ней следовало забыть, выкинуть из головы, чтоб не пугать порядочную девушку, которая делает свою работу лучше всех, кого он нанимал раньше.

– Мне приснилась жена, – глухо сказал Дерек. Тотчас же поправился: – Бывшая жена. Я, должно быть, подумал, что вы – это она. Простите, Аурика, я виноват перед вами. Я сожалею.

Девушка всхлипнула и промолвила:

– Я знала, что именно к этому все идет. Я знала.

– Нет, – твердо откликнулся Дерек. – Нет, ничего подобного. – Аурика снова всхлипнула, и он торопливо добавил: – Я не беру женщин ни силой, ни обманом. Пожалуйста, поверьте мне. Думаю, вы успели убедиться в том, что мне можно верить.

Фраза прозвучала невероятно двусмысленно. Некоторое время Аурика молчала, а потом ответила:

– Да, Дерек, я вам верю.

С этими словами она поднялась с кровати и быстрым шагом направилась в сторону кресла. Решительно накинув халат, подошла к шкафу и вооружилась тростью Дерека, затем угрюмо села, скрестила руки на груди и заявила:

– Буду нести вахту здесь. Если что – толкну.

И Аурика продемонстрировала трость в знак серьезности своих намерений. Сцена выглядела почти водевильной: бывшего министра инквизиции, страх и ужас всея Хаомы, будут пинать тростью. И кто? Не враг, не политический противник, не какая-нибудь отчаянная злонамеренная ведьма, а наемная работница, девушка восемнадцати лет от роду.

– Бога ради, лишь бы вам было спокойно. – Дерек пожал плечами, опустился обратно на кровать и произнес: – Я надеюсь, вы все-таки простите меня. Этого больше не повторится.

Аурика одарила его таким взглядом, что впору было сгореть или провалиться отсюда прямо в подвал, но ответила только:

– Доброй ночи.

Парадная зимняя форма инквизиции очень красива: алый плащ с меховым воротником, черный мундир с золотыми застежками, а если вдобавок все это надето на статного мужчину, то пишите пропало, пришла погибель для барышень. Неудивительно, что дюжина крепких ребят, пришедшая к отделению полиции, произвела в городе фурор. Дамы и девицы строили глазки, едва не выпадая из окон, отчаянно кокетничали и, отринув скромность, зазывали в гости на глинтвейн и «кое-что погорячее». В такую гадкую погоду обязательно надо согреваться – а кто согреет лучше юной и на все готовой красавицы? Артефакторы в простеньких серых пальтишках не пользовались таким успехом, угрюмо тащили свои рюкзаки и ящики и, судя по их печальным лицам, особенно остро чувствовали неравенство с коллегами. Ведь вроде бы работают в одном ведомстве, но кому-то везет больше, а кому-то совсем не везет…

Командиром особого отряда был Маркус Хелленберт, и Дерек, увидев его высоченную фигуру, лихо сдвинутую набок шапку и дерзко подкрученные усы, мысленно пообещал, что сегодня же отправится в собор и поставит пудовую свечку святой Марфе, покровительнице неудачников. Сам Хелленберт! Лихой, наглый и бесстрашный, не боявшийся ни бога, ни дьявола, готовый на любую авантюру – лучшего выбора и представить было нельзя.

– Спасибо, тетушка Аврения, – произнес Дерек с таким глубоким чувством, что Гресян, который таращился из окна на пришедшую подмогу, посмотрел на шефа с искренним изумлением: должно быть, не ожидал от начальства настолько пылких эмоций и проникновенного тона.

– Дружище! – заорал Маркус, как только инквизиторы вошли в здание полиции и он увидел Дерека.

От этого вопля эхо загуляло по всему участку, а с потолка посыпались пыль и штукатурка. Кто-то из полицейских вздрогнул от неожиданности и от души выругался. В следующий миг Дерек перестал дышать: его оторвали от пола и заключили в такие крепкие объятия, что еще немного – и надо было бы звать медикуса, чтобы залечить трещины в ребрах. Но Маркус, при всей своей эмоциональности, знал меру, приятеля не покалечил и, поставив обратно, сообщил:

– Ну что, друг мой, вот тебе дюжина ребят, как и заказано. Половина из них редкостные трусы, шарахаются от своей тени, вторая половина – верные слуги пивного бочонка, но ведь есть я! И упырям лучше спрятаться подальше!

Дерек окинул взглядом присланный отряд и мрачно убедился в том, что Маркус прав. Инквизиторы держались уверенно, но, судя по бегающим глазам и опухлости физиономий, прикидывали две вещи: как напиться получше и как побыстрее удрать куда-нибудь подальше от упырей.

Ладно, и на том спасибо. Сразу было ясно, что тетушка Аврения подойдет к вопросу по принципу: «Отвали, Дерек».

– Как тут обстоят дела с дамами? – поинтересовался Маркус по пути в зал заседаний. Дерек решил сперва обрисовать коллегам ситуацию, а уже потом заняться их обустройством. – Я имею в виду – с красивыми, а не с теми, которых мы уже видели.

– Самую красивую я забрал себе, – ответил Дерек. Маркус был в своем репертуаре: громить зло, не отрываясь от пива и барышень. Что самое интересное, у него это прекрасно получалось. – Но вообще северянки впечатляют. Прямо скажем, не бревна и не рыбины.

Дерек общался с северянками в интимном плане очень давно, еще в юности, но полагал, что все осталось по-прежнему. Маркус и ребята будут довольны.

– Вот это мне по душе, – улыбнулся Маркус. – Значит, мерзнуть не придется.

Тетушка Аврения не подвела: артефакторы были оснащены по последнему слову науки, и, разглядывая содержимое их сундуков, Дерек мысленно бранил местную полицию так, что офицер Краунч, который скромно сидел с коллегами в уголке, начал чесаться, словно почувствовал на своей шкуре все то, что поминал Дерек.

Идиоты тупоголовые. Полиция не должна трястись от страха перед монстром, протирая коленки в церкви и молясь всем святым. Полиция должна вести расследование по протоколу, и если бы после первого убийства был отправлен официальный запрос в инквизицию, то, возможно, остальных смертей удалось бы избежать. Приехал бы какой-нибудь Маркус и разобрался бы с хозяином упырей, не доводя дело до массовых убийств. Кретины, дерьмом набитые.

Впрочем, после того как Дерек изложил ситуацию в городе, выражение лиц инквизиторов ничем не отличалось от физиономий стражей порядка. Бывший министр мог их понять. Одно дело – гулять по столице, перемигиваясь с дамами и девицами, сидеть в чистеньком кабинете и ставить на учет колдунов и студентов факультета артефакторики, и совсем другое – столкнуться со злом в каком-то медвежьем углу. Говорят, именно в медвежьих углах оно особенно сильное, просто так не совладаешь. Один Маркус сохранял полное спокойствие. Когда Дерек закончил свой рассказ, командир инквизиторского отряда покосился на часы, которые уже пробили четыре, и произнес:

– Ну что, цели определены, задачи поставлены. Не нам бояться каких-то упырей и того, кто ими командует. Так, ребята?

– Так! – дружно пробасили его подчиненные.

– А раз так, тогда идем обустраиваться, а завтра с утра отправляемся на осмотр мест преступлений и патрулирование города. – Маркус широко улыбнулся и добавил: – А сегодня вечером давайте осмотрим, как тут обстоят дела с выпить и закусить.

Дерек подумал, что именно за это и любит Маркуса.

После того как все разошлись, в кабинет заглянул мальчишка-письмоносец и протянул Дереку записку. Развернув листок бумаги, Дерек вчитался в ровные буквы с легким наклоном вправо и понял, что неприятности только начинаются.

«Господин Тобби! – писала Аурика. – Я еще раз обдумала нашу с вами рабочую ситуацию и поняла, что больше не могу быть вашей ассистенткой. Сегодня я уезжаю из Эверфорта в Ханум, там требуется библиотекарь. Спасибо вам за вашу доброту и дружескую поддержку. Я искренне желаю вам счастья во всем. Прощайте. А. в. С.».

Дерек с трудом подавил в себе желание схватиться за голову.

– Дура, – еле слышно промолвил он. – Господи, прости меня, ну какая же дура!

Ему захотелось стукнуть кулаком обо что-то твердое, да посильнее. Но Дерек просто сунул записку в карман сюртука и пошел за пальто.

Никаких библиотек в Хануме сроду не было, в этом городишке и книг-то не читали. Аурика надеялась таким наивным образом сбить со следа погоню. «Дура, дура!» – повторял Дерек, копаясь в сундуках артефакторов в поисках одной очень полезной вещи.

Куда она подалась? Одна, зимой, почти без денег…

Он вдруг поймал себя на мысли о том, что вполне понимает, почему Аурика подалась в бега. В городе бродит упырь, а его невидимый хозяин плетет свои замыслы, как паук – паутину. С Аурикой говорят мертвые, и если раньше она старалась сохранять себя в прежних рамках, то теперь ее талант волей-неволей начинает развиваться, и это ее страшит не меньше упыря. Вдобавок ее работодатель начал распускать руки. Приснилось ему, ага. Раздевайся да ложись, а утром скажет, что не было ничего, бывшая жена приснилась. По старой привычке исполнил супружеский долг, не приходя в себя. Хорош работодатель, ничего не скажешь. Лучше держаться подальше от всего этого.

Артефакт под названием «Разрывник» выглядел, как большая серебряная монета. Дерек взвесил его на ладони: мощная штука и хорошо заряжена. Если бросить ее под ноги, то откроется разрыв в пространстве, и тогда можно шагнуть в него и оказаться рядом с тем, с кем нужно.

Ему хотелось верить, что он успеет. Что ничего непоправимого не произошло.

– Аурика вин Селлан, – вздохнув, произнес Дерек и швырнул монету на пол.