Текст книги "!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Лариса Петровичева

Предназначавшаяся Айтверну стрела вонзилась прямо в грудь Брайана Ретвальда и вышла у него из спины. Убитый король рухнул к ногам Раймонда, выкашляв перед смертью кровяной сгусток и уставившись в высокое небо остекленевшим пустым взглядом. Умирая, он не закричал и не проронил вовсе ни единого слова.

Айтверн замер, как громом пораженный. Ему показалось в ту секунду, что весь мир, который он знал, вселенная, в которой он жил, порядок вещей, которому подчинялся, разрушились в один момент, что солнце в небе погасло, а сами небеса упали на землю, и жизнь остановила свое течение. По его вине. По его глупости, самонадеянности и гордыне. Герцог Раймонд Айтверн стоял на стене готового без сопротивления сдаться замка, рядом с телом своего погибшего государя, и впервые за много лет ощущал даже не растерянность, а мертвенную пустоту. Все его чувства умерли в момент, когда Ретвальд замертво повалился на камни, и все мысли распались, обратившись в прах. Из Раймонда словно извлекли и волю, и разум, и он стоял без единого движения, как истукан.

Молчали и столпившиеся вокруг солдаты, будучи слишком поражены случившимся, только со двора доносились громкие голоса и звук бьющейся о сталь стали – видать, кто-то из гвардейцев все же решил не изменять присяге и начал бой. У самых ворот кричали громче всего, там содрогался металл и пела спускаемая тетива. В иных обстоятельствах герцог попытался бы воспользоваться обстоятельствами, попробовать взять все под свой контроль. Может быть, удалось бы даже поднять обратно мост, не дать основным силам врага прорваться на внутренний двор цитадели, – но сейчас все было уже потеряно. Вытекающая из груди Брайана кровь разливалась по серым камням алой лужей.

Терхол разразился долгим и изощренным богохульством, а потом сказал:

– Да будьте вы прокляты, Айтверн. – Его слова прозвучали как-то жалко и неуклюже. – Я же не хотел в Ретвальда… Богом клянусь, не хотел. Я целил в вас. Этот глупец… Я просчитал выстрел… Я не думал, что он бросится наперерез, заслонит… Черт возьми, он решил вас спасти, будьте вы прокляты… Черт возьми, – повторил генерал совсем уж потерянно.

Раймонд молчал, по-прежнему держа меч высоко поднятым, – пальцы намертво пристали к костяной рукояти.

– Это вы его убили, – наконец сказал Терхол. Как перчаткой по лицу ударил.

Случившегося в следующую секунду не смог бы предугадать никто, даже сам Айтверн. С коротким криком герцог рванулся вперед и в исполинском прыжке перемахнул тело Брайана. Приземлился, выбив пыль из-под ног. Взмахнул мечом с разворота, метя в генерала. Терхол поспешно отшатнулся, чуть не врезавшись в зубец стены, отступил еще дальше. К Раймонду уже бросились самые расторопные из солдат Терхола, но они не были помехой для первого меча Иберлена. Здесь, сейчас, в этот сумасшедший день, когда рухнули самые основы королевства, в этот час, когда погибло вообще все, что только могло погибнуть, – ни одна тварь на земле и под нею не смогла бы остановить Раймонда Айтверна, ни человек из плоти и крови, ни демон из огня и льда, ни даже сам ангел Господень. Никто. Здесь и сейчас, поддавшийся с головой захлестнувшему его безумию мести, он стал смертью, а смерть не знает преград.

Айтверн выбил меч из рук у первого же попавшегося противника всего одним ударом, после чего снес ему голову. Второму, кто встал на его пути, он раскроил живот от бедра до бедра – и внутренности хлынули наружу вместе с ускользающей жизнью. Третьего Раймонд попросту ухватил за плечо, мимоходом отбив умелый, но недостаточно быстрый удар, и швырнул на четвертого и пятого. Все трое рухнули со стены. Шестому достался удар в висок брошенным кинжалом. У седьмого Айтверн с размаху выбил оружие, погрузил меч в грудь, выдернул окровавленный клинок и, развернувшись кругом, оказался лицом к лицу с Терхолом.

– Это так ты тренировал своих людей? – спросил Раймонд. – Мало я за тобой следил. Мои молодцы их бы в два счета разделали.

Лицо Гарта побелело:

– Да вы обезумели! Сдавайтесь немедленно! Вы же обречены!

– Ты убил моего короля, зачем мне сдаваться? Я буду мстить. – Он атаковал. Терхол попробовал было защититься, но куда ему! Раймонд легко, практически без малейших усилий выбил меч у него из рук, а затем снес голову с плеч. Предатель умер сразу, едва ли даже успев распробовать боль. Слишком простая смерть.

– И этот человек был моей правой рукой, – сказал Айтверн непонятно кому, глядя на то, что осталось от Терхола. – Даже драться как следует не выучился.

Герцог, не глядя на оторопевших солдат, подошел к краю стены и выглянул во двор. Там шла ожесточенная схватка, около сотни гвардейцев встали заслоном у ворот, не давая пройти рванувшимся к ним по мосту мятежникам. Защитники замка выставили перед собой длинные копья, ставшие преградой на пути тяжеловооруженной конницы, приведенной Эрдером. Отряды восставших лордов хлынули к стене, но ввиду отсутствия у них осадного парка только и могли, что лбом биться в узкое горло крепостных ворот. Знать бы, кто из офицеров возглавил сопротивление, – парень он, видать, толковый, головы не потерял. Теперь бы убрать мост, но Терхол поставил у подъемного механизма своих людей. Верные престолу солдаты пытались смять их шеренгу, но пока не больно получалось. А от донжона на кучку оставшихся верными присяге бойцов напирали новые отряды, атакующие их в тыл, – не иначе тоже предводительствуемые Терхоловыми прихвостнями. Айтверн понял, что немыслимо на себя зол: не следовало во всем полагаться на командующего гарнизоном. Поступив подобным образом, они едва не потеряли все, что могли. И, может быть, потеряют – а все потому, что герцог Запада оказался слишком доверчив и забыл об осторожности. Успел бы Артур вывести принца из города – нынче все зависит лишь от этого.

– Слушать меня! – заорал Раймонд стрелкам. Следовало срочно брать их под свою руку – нынче тот самый момент, чтобы угостить Эрдера и компанию стрелами. Глядишь, отступят обратно в город. – Терхол мертв, кто с ним – не снесет головы! Принц Гайвен – наш новый король! Немедленно! Приказываю! Стрелять! По восставшим!

Для выразительности он три раза ударил мечом об оброненный кем-то щит. «Ну же, собаки, – подумал он с яростью, – хоть раз выполните то, что от вас требуется, что же за напасть на вас накинулась, шелудивое отродье! Сделайте, что говорят, изжариться вам всем в геенне огненной!»

Но крики лорда Айтверна, только сейчас со всем отчаянием осознавшего свою беспомощность, пропали втуне – вокруг уже царил полный хаос, голос Раймонда потерялся в десятках, если не сотнях других воплей, кое-где на стене тоже уже начинали закипать схватки, большинство командиров оставалось на стороне погибшего Гарта. Сейчас этот костер окончательно разгорится, понял Раймонд, и лучники сцепятся, убивая друг друга. Кровавая волна поднимется и нахлынет, и ее уже никто не сможет сдержать.

– Никакой пощады изменникам! – крикнул Айтверн.

Солдаты собрались толпой шагах в семи от него. Нерешительно топтались, дергали рукоятки мечей. Прежде говорили, что в гвардии служат лучшие рыцари королевства. Что они никогда не уронят чести. Все это – просто красивые слова, подумал Раймонд. Чушь под медовым соусом. Кто чего стоит, решится сегодня.

– Вы со мной? – спросил Раймонд Айтверн, ткнув в сторону гвардейцев острием меча.

Они не ответили. Переглянулись. Потом один из них выстрелил в герцога из арбалета. Болт завизжал, прошивая воздух. Раймонд закрылся плоскостью меча, отбитая стрела рухнула у него под ногами. По крайней мере, от выстрела в лицо он защититься еще мог. Лишь бы никто не выстрелил опять в спину.

Он пошел навстречу уже не друзьям, но врагам легким пружинистым шагом, танцуя среди летящих стрел, уклоняясь от проносящейся по касательной смерти, насмехаясь над ее бессилием. Душу наполняла веселая отчаянная злость.

У кого-то из солдат не выдержали нервы. Он бросился вперед, потешно размахивая тяжеленным клинком. Ни дать ни взять ветряная мельница. Для Раймонда не составило труда утечь в сторону от сильного, но неуклюжего выпада. Айтверн быстро развернулся, щелкнув каблуками, оказался вплотную с нападающим, дернул меч вверх, пронзил бедняге гортань. Глаза того перед смертью выпучились, будто решили выкатиться из глазниц. Айтверн швырнул труп на камни, напоследок пнул сапогом. Остальные гвардейцы зашептались. Он знал, что они боятся его.

– Следующий, – буднично сказал герцог. – Можете стать в очередь или навалиться все сразу, мне безразлично. От меня никто не уйдет.

– Ваше время кончилось, милорд! – крикнул кто-то из солдат. Ах, ну да, конечно, вот и подоспели полагающиеся случаю пустые слова.

– Сударь мой философ! – ответствовал Раймонд. – Подите сюда, и проверим, чье именно время кончилось.

И они бросились вперед – всей толпой, как и следовало ожидать. Айтверн шагнул им навстречу, чувствуя, как дрожат камни, как поет ветер, как ликует солнце высоко в небесах. Герцогу показалось, что он слышит шелестящий на самой грани слуха шепот, обращенный к нему. «Кто это? Рейла? Ты видишь меня, любовь моя? Ты меня видишь? Ты там, наверху, равнодушный мой ангел? Посмотри на меня. Я умираю за то же, за что и жил, Рейла! Когда мы встретимся, тебе не в чем будет меня упрекнуть!»

А потом враги оказались совсем рядом, и тогда время и в самом деле закончилось. Раймонд Айтверн выпал из времени, он больше не слышал ни щелчков секунд, ни колокольных ударов сердца, осталось одно только бесконечное «сейчас», и он скользил сквозь это «сейчас», одно за другим чередуя отпечатанные у него в костях движения. Принять удар на щит. Повернуться направо. Вонзить меч в сочленения доспеха. Погрузить – выдернуть. Развернуться обратно. Парировать. Снести голову с плеч. Крутануться, уйти от атаки. Отстранить чужой щит краем своего, пнуть промеж ног, поразить в бок. Вперед, скользнуть промеж двух обреченных сейчас умереть неудачников, покончить с обоими, сначала с одним – и тут же, не прекращая очередности ударов, со вторым. Под ногами что-то скользкое, это хорошо. Выбить меч из рук. Сбить с ног щитом, проткнуть клинком, освободить оружие, встретить нападение следующего противника. Вновь закрыться. Обрубить кисть, пробить грудь. Не останавливаться ни на секунду.

Человек не мог бы драться так искусно. Но фэйри – потомок драконов и эльфов – мог. Ни один из Айтвернов никогда не был до конца человеком. Старая кровь, старая память, старая сила. Сила видеть глазами своих предков и сила слышать их голоса. Сила смотреть сквозь время. Сила, чтобы управлять временем. Всего-то и надо, что подчинить его бег ударам своего сердца, встать со временем наравне, изменить его течение – слегка, немного, только для себя. Достаточно, чтобы стать быстрее, чем человек. Чтобы секунды превратились в минуты для тебя самого, оставаясь секундами для других.

Конечно, древняя кровь несла в себе и другие дары, но сам он владел только этими. Смотря сквозь пучины времени, Раймонд видел, что чародеи сидов, бывшие основателями его рода, могли перемешивать землю и небо, управлять облаками и дождями, заклинать огонь и молнии, менять обличья и даже перемещаться при желании на невиданные расстояния за один шаг. Но чтобы овладеть подобными силами, требовались годы занятий и желание открыть те двери, что оставались закрытыми уже тысячу лет. Он не был готов к такому, как не были готовы его предки все последние века. Прежде в Иберлене, в первые столетия после изгнания фэйри, было много чародеев, чародеев-людей, освоивших часть секретов Древнего Народа по сохранившимся от того книгам. Почти все они уничтожили друг друга, сражаясь за власть, и Айтверны, предпочитая служить королям Карданам, а не пытаться занять их место, скрыли свой дар в тайне, уверяя, что силы, принадлежавшие их предкам, утрачены ими навсегда. Магия редко приходила к Раймонду по его собственному зову – куда чаще она являлась сама, нежданная, как внезапный порыв ветра. Но когда магия пребывала с ним, он и сам был магией.

Кровь стучала у Раймонда в ушах, чужое сорванное дыхание било в лицо, предсмертные крики налетали морской бурей, а он все шел сквозь толпу, оставляя позади себя трупы. Каждый удар его был совершенен, и каждый находил цель. Герцог Запада сделался зеницей урагана, сердцем им самим порожденного хаоса. Раймонд Айтверн прорывался через ряды мятежников, и за его спиной мятежников уже не оставалось. Не оставалось ничего живого. Меч плясал в руках Верховного констебля Иберлена, как пляшет перо в руках летописца, и ярко-алые чернила разлетались во все стороны.

Если и есть у жизни смысл, подумал Раймонд отстраненно, то он заключен здесь, сейчас, в этой точке, в этом оглушающем барабанной дробью мгновении, заключившем в себя до последней ее капли всю полноту существования, весь вырывающий душу из груди вопль азарта, всю пылающую радость, боль, отчаяние и надежду Земли.

Огонь схватки опалял его щеки жаром самой преисподней. Плащ рвался за плечами драконьими крыльями. Сталь прошивала чужие сердца насквозь, ледяной иглой. Раймонд был собой – наследником сотен поколений воинов и колдунов, правой рукой павшего на его глазах короля, потомком высоких фэйри, помнивших юные дни мира.

«Мой отец, ты видишь, я дерусь за тебя! Ты завещал мне служить Иберлену, я служу Иберлену, и служу хорошо! Моя жена, ты видишь, я дерусь за тебя! Ты не была воином, но положила жизнь ради нашего королевства, так могу ли я пожертвовать меньшим! Мой король, ты видишь, я дерусь за тебя! Мне нет прощения, что не смог тебя уберечь, но по крайней мере ни одна нелюдь, предавшая тебя, не уйдет отсюда на своих ногах! Мой сын, ты видишь, я дерусь за тебя! Я дарю тебе шанс, задерживая врагов здесь, так воспользуйся же этим шансом, уведи Айну и принца Гайвена, и уходи сам, а потом живи! Я подарил тебе жизнь, так распорядись своей жизнью так, чтобы мне не было за тебя стыдно! Я знаю, ты сможешь, сумеешь, справишься, я дерусь за тебя! Я оставляю тебе свою судьбу и свой долг, и отныне мои дороги станут твоими дорогами, моя война будет твоей войной, а когда ты победишь, я буду ликовать у тебя за спиной! У нас одно знамя на двоих, наше общее знамя, и пусть оно воспарит к небесам в час нашего триумфа. Я не всегда был справедлив с тобой, и уже никогда не смогу попросить у тебя прощения, и как жаль, что шансы упущены, и мне уже не сказать, что я люблю тебя. Никогда не упускай своих шансов! Ты мой сын, но не будь таким, как я, стань лучше меня! Ты сможешь».

И тогда, когда противников уже не осталось, когда все они легли на каменные плиты, распрощавшись с жизнью, окружив Айтверна колющей холодом пустотой, когда мир вновь разлетелся вокруг уходящей за горизонт бесконечностью, а время, распрямляясь, обрушилось привычным для людей водопадом, в него выстрелили. Герцог успел отбить стрелу, с некоторым трудом отклонился от второй, выпущенной вроде бы с угловой башни на юго-западе. Боитесь честного боя, твари, и правильно делаете, что боитесь! Но следовало уходить с открытого пространства, понял он. Увы, верная мысль явилась со слишком большим запозданием – новая стрела змеей впилась в колено. Раймонд пошатнулся, давя крик, вскинул щит, закрывая лицо, – и тут боль раскаленной кочергой пронзила спину. Будто горсть острого тарагонского перца высыпали прямиком на внутренности.

Горло сдавило судорогой, внезапно сделалось очень трудно дышать, каждый вздох давался с усилиями, на грудь упала каменная плита. Айтверн рухнул на колени, скосил глаза вниз – из живота выглядывало вороненое древко. Плечо и пальцы свело пульсирующей болью, и герцог выпустил спасительный щит. Стоящее в зените солнце ударило в глаза, ослепляя и лишая разума. Ясное солнце зависло над столицей Иберлена, над древними камнями цитадели, над захлебывающимся в крови замком, сейчас заполненным гуляющей по нему смертью. Солнце пылало, обрушивая на землю копья лучей, и ему не было ни малейшего дела до убивающих и умирающих во имя своих смешных идеалов смертных. Но смертные до конца держались за идеалы и иллюзии, и в этом заключался брошенный ими небу вызов. Раймонд Айтверн успел почувствовать странное, пьянящее торжество, а затем из полуденного воздуха пришла еще одна стрела, быстрая и неотвратимая, и тогда мир раскололся на части.

Глава 8
Принц-книгочей

Апартаменты наследного принца располагались в северо-восточной части замка, на изрядном расстоянии от королевских покоев. Дежурившие у дверей караульные имели вид немного сонный и рассеянный, настолько, что это вызвало у Артура приступ раздражения. Воинам на стенах предстояло сражаться и умирать, пока эти прохлаждаются здесь. Тут Айтверн вспомнил, что и ему самому не придется обнажать сегодня меч, и злость только усилилась.

– Его высочество у себя? – сухо спросил Артур у преградившего его дорогу сержанта.

– Да, сэр. А вы…

– Я к нему по делу. Приказ лорда Верховного констебля. – Артур показал сержанту герцогский перстень Айтвернов.

– Проходите, сэр, – коротко поклонился стражник.

– Пошли, Ай. – Артур отворил дверь. – Нанесем принцу визит, а то бедняга сдохнет здесь со скуки.

Они нашли дофина в его личной библиотеке, среди многочисленных книжных шкафов и стеллажей, с полками, заваленными свитками и массивными фолиантами. Гайвен Ретвальд сидел в глубоком низком кресле, спиной к зашторенному окну, и держал на коленях огромный книжный том с обложкой, украшенной изумрудами. Сын короля был молодым человеком шестнадцати лет от роду, с субтильным телосложением и бледным от долгого сидения взаперти лицом. У него были черные волосы, доходившие до плеч, и длинные тонкие пальцы.

При виде гостей Гайвен немного растерянно улыбнулся:

– Леди Айна… лорд Артур… рад вас видеть! Чем обязан?

Артур хотел было сразу взять быка за рога, но Айна опередила его. Сестра шагнула вперед и сделала изящный реверанс. Она всегда умела быть безупречной – и оставалась такой даже сейчас. После той сумасшедшей сцены в кабинете отца. После бешеного крика и столь же бешеной ненависти. Если бы Артур тогда не остановил Айну – она бы, наверно, попробовала убить отца, и плевать, что сестра едва умела обращаться с мечом, а Раймонд Айтверн был лучшим фехтовальщиком из всех рожденных на земле. Артур знал такое чувство. Когда невозможно не броситься в бой, каким бы безнадежным тот бой ни казался. Он только не знал, что это чувство знакомо и сестре тоже. А сейчас Айна оставалась вежливой и безмятежной, как если бы не случилось ничего из событий последних двух дней. Как это ей удается? Артур не мог понять.

– Ваше высочество, – сказала Айна учтиво, чуть опустив голову. – Мы счастливы встретить вас в добром здравии. – Губы Гайвена дрогнули, но он не сказал ни слова. О принце сплетничали, что в добром здравии он бывает нечасто, зато болеет всевозможными хворями десять месяцев из двенадцати. Очевидно, Гайвену было неприятно слышать напоминание о своих немощах. – Нас послал наш отец, герцог Айтверн. Он очень беспокоится о вас.

– Лорд-констебль обеспокоен моей судьбой? – Тонкие пальцы принца рассеянно перевернули пару страниц. – Приятно слышать, конечно, но о каком беспокойстве может идти речь? Я тут за семью стенами и замками. Или, может, эти… мятежники… уже берут нас штурмом?

– С позволения его высочества, я отвечу на заданные его высочеством вопросы в порядке их следования. – Артур подошел к Ретвальду поближе, становясь рядом с сестрой. Айтверн почти не старался скрывать владеющую им злость. – Я абсолютно с вами согласен и также полагаю, что вашему высочеству ничто здесь не угрожает. Мне кажется, ваше высочество защищены в своих покоях столь надежно, насколько это вообще возможно. Но, увы, мой мудрый отец в своей мудрости полагает иначе. Мой мудрый отец всегда старается свести даже призрачную опасность до полностью иллюзорной. Я понятия не имею, берут ли наши враги сейчас замок и начался ли вообще бой. Думаю, вряд ли. Отцу только что сообщили о приближении неприятеля… а редко какой неприятель идет на штурм сразу, не распушив сперва хвост. К сожалению, я не имел возможности пронаблюдать за развитием событий, ибо был послан сюда. Догадываетесь зачем?

– Я могу предположить, – немного неуверенно сказал принц. Было видно, что резкий тон Айтверна смутил его. – Вряд ли вы здесь, чтобы защищать меня, если враги прорвутся в крепость. Говорят, вы хорошо деретесь, но один меч погоды не сделает. А значит, вы мой конвоир. Телохранитель, если угодно. Вы выведете меня из замка. Старой Дорогой, правильно?

– Мой принц совершенно прав, – согласился Артур. – Отец думает, что вам следует немедленно покинуть Тимлейн. А мы – выделенное вам сопровождение. Поэтому собирайтесь, да поскорей.

Гайвен молча отложил книгу на стоявший рядом шахматный столик и встал. Поднявшись на ноги, он оказался одного роста с Артуром.

– Я возьму денег и немного припасов, – сообщил он. – Никто же не знает, что нам предстоит, так?

– Берите что хотите, – бросил Айтверн, все больше закипая, хотя предложение было разумным. – Хоть счастливую кроличью лапку и любимого щенка, только поторапливайтесь.

Гайвен довольно холодно кивнул, сдержанно поклонился и скрылся в соседней комнате. Артур проводил его недружественным взглядом.

– Ты, верно, растерял даже остатки хороших манер? – тут же накинулась на него Айна. – Гайвен Ретвальд тебе ничего не сделал. Почему ты так груб с ним?

– Сам в толк не возьму, – признался Артур. – Отчего-то наш будущий государь раздражает меня одним своим видом, и только я его вижу, мне хочется на него огрызнуться. Извини мне мою дерзость. Может, мне просто надо сорвать на ком-то злость, и я срываю ее на нем. Я знаю, что меня это не красит.

– Вот уж правда, – согласилась Айна. – Не красит.

– Что поделать. Такой я человек. Но будем надеяться, его высочество соберет свои вещи раньше, чем наступит вечер. – И, игнорируя сестру, готовую начать очередную отповедь, Айтверн демонстративно отвернулся и двинулся изучать книжные полки. Надо же было чем-то время занять.

Библиотеку принц держал знатную – от обилия позолоченных корешков у Артура немедленно зарябило в глазах. Наследник герцогов Запада и сам любил временами посидеть, переворачивая вышедшие из печатного станка листы, но тут Гайвен его обставил – он собрал у себя книг куда больше, нежели Артур когда-нибудь в своей жизни читал. Правда, по большей части здесь были представлены естественно-описательные трактаты и исторические хроники, по разумению Артура, способные лишь вгонять в сон, но хватало и сочинений другого рода. Некоторое количество рыцарских романов, немного любовных повестей, сборники стихов. Подобное чтиво Артур оценить вполне мог. А вот дальше пошли толстенные труды на философские темы, понятные наследнику Айтвернов куда в меньшей степени. Принц их просматривал, и, похоже, даже частенько, – стояли они на средних полках, как раз на уровне глаз, и даже не запылились. Имелись здесь и «Поэтика бытия» Аэлиса Витуса, и «Круг земных истин» Ульписа Алугентиса – сочинения, пользовавшиеся большим почтением у образованных людей той эпохи. Отдельную полку занимала классическая литература, чье собрание включало в себя «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, трехтомное собрание пьес Уильяма Шекспира и некоторые другие книги, пережившие еще Великую Тьму – катастрофу, опустошившую мир две тысячи лет назад.

Айтверн вернулся обратно к столику и взял с него ту самую книгу, которую Гайвен изучал перед их приходом. Надпись на обложке гласила: «Немалые размышления о природе мироздания и месте, отведенном роду человеческому в оном мироздании, составленные Третасом Дарданским». Артур едва не присвистнул. Хорошие развлечения у будущего государя.

– Я разрешал вам брать мои вещи? – послышался спокойный голос. Артур вздрогнул и поднял голову. Гайвен стоял на пороге, он набросил на плечи дорожный плащ и прихватил несколько туго набитых походных сумок. Лицо принца сделалось непроницаемым, только ноздри чуть-чуть раздувались.

– Да вроде бы нет, – признался Артур, глядя ему в глаза. – А что, это так важно? Книжонка-то не спешит рассыпаться прахом, хоть ее и осквернили мои нечистые руки. – Он провел ногтем по тиснению, соскребая позолоту.

– Положите немедленно! – Гайвен мигом растерял все накопленное было самообладание, превратившись просто во всполошенного мальчишку. – Сейчас же!

– Слушаю и повинуюсь, – ответил Айтверн с издевательской учтивостью и разжал пальцы. Книга упала обратно на стол, тяжело ударившись о его поверхность. Оказавшийся хлипким переплет оторвался, и освобожденные страницы рассыпались веером. – Надо же, как не повезло, – сказал Артур и прицокнул языком. – Но не расстраивайтесь, у вас еще много книг. Не менее интересных.

– А вам не занимать нахальства, сэр Артур! – крикнул Гайвен. – Интересно, достанет ли вам смелости за свою наглость ответить?

– Интересно, – в тон ему ответил Артур, – достанет ли у вас стойкости встретить мой ответ.

– Так, ладно, хватит! – вмешалась Айна. – А ну унялись, оба! Только ругани нам тут и не хватало.

– Как пожелает дорогая сестра. – Артур неглубоко поклонился ей, не сводя с принца изучающего взгляда. Айтверн только сейчас заметил шпагу у того на поясе. «Надо же, как интересно, – подумал Артур с насмешкой, – а драться этот грамотей умеет, или вооружился просто для красоты?» – Ладно, забудем нашу маленькую перепалку, – сказал он. – Ваше высочество, раз уж вы наконец собрались, довольно терять время. Идемте отсюда.

Гайвен отрывисто кивнул. Он явно разозлился, хотя изо всех сил старался не подавать виду.

Увидев принца Гайвена, появившегося в коридоре в сопровождении детей лорда Раймонда, охранники немедленно всполошились, повскакивав со своих мест. Зазвенели кольчуги. Кто-то из солдат даже поспешил откинуть плащ, чтобы было видно оружие. Ну и ну, подумал Айтверн с легкой оторопью, а сначала были такие смирные…

– Куда направляется его высочество? – Давешний сержант нервно теребил бородку, стараясь одновременно выглядеть грозно и внушительно. Нельзя сказать, что у него это получалось.

– Куда направляется его высочество, вас интересовать не должно, – отрезал Артур холодно. Ему уже стало безумно интересно, найдется ли в этом треклятом королевстве хоть один не чинящий препятствий стражник. – Не советую преграждать мне путь – я сегодня несколько не в настроении, так и хочется снять чью-нибудь голову. Не хотелось бы снимать вашу – отец мой потом на меня осерчает.

Гвардейцы многозначительно переглянулись. Чувствовалось в этой заминке нечто такое, от чего Артур ощутил мгновенный укол тревоги.

– Прошу простить, – сказал сержант, отпустив наконец злосчастную бородку, – но не велено нам, сэр… Никак не велено.

– Что не велено, волчья ты сыть?! – потеряв всякое терпение, заорал Артур. Гайвен вздрогнул, а Айна так и вовсе отшатнулась. – Отвечай, смерд, по какому праву ты меня задерживаешь?!

– Приказ генерала Терхола, – отчеканил сержант, распрямляя плечи. – Его высочество Гайвен Ретвальд должен оставаться в своих комнатах до окончания… текущих событий. Мы не можем его выпустить… и, простите великодушно, мы его не выпустим.

– Не понимаю, – признался молодой Ретвальд, – кто предоставил Гарту Терхолу право отдавать такие распоряжения? Это же не забота о моем благополучии. Это…

– Это больше похоже на домашний арест, – сказал Артур, делая шаг навстречу сержанту. – По чести говоря, именно домашним арестом оно и является. И мне любопытно… нет, мне очень любопытно, с какого беса безродный служака Терхол так обнаглел.

– Нам предстоит осада, – сообщил сержант, – и к тому же генерал сказал, что в замке может быть тьма изменников. Если кто из врагов попробует напасть на принца… нельзя такого допускать. Нельзя подвергать риску наследника престола.

– Со мной дофину ничто не угрожает. – Артур сделал еще один шаг навстречу солдату. Если тот продолжит упрямиться, решил для себя юноша, надо будет схватить его за плечи и пару раз хорошенько приложить о стену.

Сержант, похоже, почувствовал настроение Айтверна и попятился:

– Но у меня прямое распоряжение генерала.

– А у меня прямое распоряжение моего отца! Верховный констебль Иберлена повелевает мне обеспечить охрану принца, и Верховный констебль Иберлена понимает в таких вещах куда больше, нежели генерал Терхол или тем более вы! Так что уймитесь наконец. Не станете же вы драться со своим будущим королем и с будущим владетелем Малериона?

Артур знал что говорил. И в самом деле никакие солдаты, будь они хоть трижды, хоть четырежды облечены доверием командира тимлейнского гарнизона, не могли задерживать ни королевского сына, ни наследника чуть ли не самой влиятельной иберленской фамилии. Особенно если на их стороне – сам лорд-констебль. Но не ссылайся даже Артур на отцовскую волю – все равно, у каких сумасшедших хватило бы дерзости перечить Ретвальду и Айтверну? Приказы начальства приказами начальства, а попасть потом в опалу никому не захочется. Вот и этим не захотелось – с глухим ворчанием стражники расступились в стороны, пропуская Артура и его спутников.

– С ума сойти, что творится, – сказала Айна, когда вся троица миновала поворот коридора и скрылась с глаз охранников. – Или мир сошел с ума – или сошла с ума только та его часть, в которой мы сейчас находимся. Братец, как отец собирается выигрывать войну, если даже его лучшие офицеры творят что хотят без его ведома?

– Миледи, уверяю, генерал Терхол всегда был крайне исполнителен и не любит действовать наобум, – заступился за военачальника Ретвальд. – Если он поступает подобным образом – он обязан иметь на то основания.

– Да, но… Артур! – всполошилась Айна. – Что это с тобой?

У нее были причины обеспокоиться, потому что Артур вдруг споткнулся на ровном месте, остановился, вцепившись рукой в стену, и сильно побледнел. Пальцы принялись с остервенением молотить по кирпичной кладке, а в ушах застучала кровь. «Он обязан иметь основания»…

Он обязан иметь основания.

Против Гарта Терхола можно было сказать много чего, но чем-чем, а глупостью он никогда не отличался. Иначе бы не получил своей должности. И еще он никогда не страдал глухотой или провалами в памяти. Терхол присутствовал при ночном разговоре с королем. Он прекрасно слышал, что лорд-констебль желает вывести венценосную семью из столицы. И он не мог поступать наперекор, пусть даже тогда Ретвальд проявил упрямство и не дал отцу сразу выполнить задуманное. Как бы то ни было, Терхол не имел права препятствовать исполнению прямого приказа герцога Айтверна. И если он все же препятствует – у этого должна быть причина.

– Лорд Айтверн? – Гайвен все норовил заглянуть Артуру в глаза. – Лорд Айтверн, вы меня беспокоите.