Текст книги "Gears of War #4. Распад Коалиции"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 43 страниц)

Диззи сунул свою копию в карман. КОГ ему не за что благодарить было, так что их война – это их личное дело, а “бродяги” переживали лишь о самих себе. Но сама мысль о том, что КОГ начала набирать добровольцев из числа “бродяг” как раз в тот момент, когда те гибли пачками от болезней, заставила Диззи задуматься о том, кто же в этом мире был настоящим диким зверьём: черви или всё же люди?

“Эх, Розалин, как же это всё чертовски несправедливо. Так просто не должно быть, милая”, – подумал Диззи, быстро забыв о вертолёте. Пора было начинать производство новой партии самогонки, чтобы позаботиться о детях. Да и бушевавшая в лагере эпидемия никуда не делась. В течении последующих пары дней Диззи пил куда больше, чем планировал изначально. Хотя это всё равно ни черта не меняло. Он отнёс несколько бутылок самогонки своим постоянным покупателям, которые выменял на шесть куриных яиц и несколько кусков самой курицы – целую ему бы никто не дал. Но его девочкам этого вполне хватало.

Когда Диззи вернулся в свою хижину, Маралин и Тереза сидели за столом и резали овощи с таким усердием, будто бы судьба всего мира зависела от качества нарезки. В котелке, стоявшем на горелке, медленно кипело какое-то варево. Спрыгнув со стула, Маралин бросилась к отцу и обняла его. Они с сестрой сегодня вели себя очень тихо. Порой девочки вообще целыми днями ни слова не произносили, а Диззи понять не мог, выработалась ли у них привычка молчать, как и у детей других “бродяг”, чтобы черви их не услышали, или же причиной тому была смерть Розалин, осознание которой дало сёстрам понять, что мама больше не придёт. Дочери Диззи хорошо знали, как выглядят мертвецы, и что к жизни они не возвращаются, потому что видели их слишком часто.

Диззи подхватил Маралин на руки.

– «Привет, милая», – сказал он. – «Ужин готовишь?»

– «Да. Раз мамы нет, то нам надо о тебе заботиться», – ответила Маралин. А ей ведь было всего восемь лет. У Диззи сердце сжалось от горя.

– «Только осторожнее с ножами этими, хорошо?»

– «Да, папочка», – дочь прижалась к Диззи, обхватив его шею. – «Папа… Ты что, опять эту гадость пил? У неё запах такой неприятный. Сам же знаешь, мама говорила, что тебе вредно её пить».

“Господи боже…”

– «Ну, не буду врать тебе, милая, порой мне эта вещь просто необходима, потому что я очень скучаю по вашей маме…» – Диззи умолк посреди фразы, не став упоминать о том, что самогон немного приглушал душевную боль. Он вовсе не хотел, чтобы его дочери выросли с мыслью о том, что все жизненные проблемы можно пережить только с помощью выпивки. Диззи и сам прекрасно понимал, что алкоголь ничем ему не поможет, но бросить пить его всё же не мог. – «Но я знаю, как это вредно. Я всё же не дурак, так что много её пить не буду. Продам всё кому-нибудь, у кого нет двух таких умных и заботливых дочерей».

Отложив нож, Тереза бросилась к Диззи, уцепившись за ногу.

– «Папочка, тебе надо прекратить пить это! А то ты тоже умрёшь!»

– «Хорошо, милые. Ладно. Не умру я. Давайте я вам лучше помогу ужин приготовить, хорошо?» – Диззи приложил ладонь ко лбу Маралин, чтобы проверить, нет ли у той жара, как делал это уже раз десять за сегодня. Лоб дочери был определённо горячим. – «Ты себя хорошо чувствуешь?»

– «Да, всё нормально, просто загрустила», – кивнула она. Диззи пощупал температуру и у Терезы. Её лоб был не таким горячим на ощупь, как у сестры, но доверять одним лишь рукам не стоило. Диззи решил, что, вероятно, слишком уж переживал за дочерей, вот и навыдумывал себе всякого, а девочкам сейчас меньше всего надо, чтобы перепуганный папа нервировал их своими выходками. Постаравшись изо всех сил сделать такое выражение лица, будто бы их семье всё нипочём, Диззи уселся за стол и принялся помогать дочерям с приготовлением ужина. Все обрезки с овощей он откладывал, чтобы потом пустить их на самогон. Взглянув на всю эту кучу обрезков, которую большинство живущих в Джасинто выбросило бы в мусорное ведро, ну или же свиньям скормило бы, Диззи понял, что именно этим он на хлеб своим дочерям и зарабатывает теперь, от чего стало совсем тошно. Это ведь был обычный мусор. В этом и заключалась вся суть “бродяг” – они стали обычным мусором, живущим на куче хлама. И дело тут было вовсе не в их никчёмности, хотя никчёмными назвать этих людей нельзя было. Просто их выбросили на помойку, как мусор. Они больше никому нужны не были, КОГ в них не видел никакой пользы для себя. Но теперь всё изменилось. Достав листовку о призыве в армию из кармана, Диззи задумался, зачем вообще поднял её. Ну, разве что, дабы убедиться в том, что КОГ точно обосрались по полной, раз зазывают “бродяг” в армию.

Мысленно послав КОГ со всеми её проблемами к чёрту, Диззи до конца дня занимался изготовлением самогона. С помощью спирта можно было не только на время избавляться от тяжёлых воспоминаний, но ещё и дезинфицировать поверхности. Поэтому вторую партию самогона Диззи сделал из овощных очистков. Вкус у неё получился не очень, но в его ситуации любое сырьё шло в дело.

“Чёрт, и каждый грядущий день теперь будет таким же, как этот”, – мысленно сокрушался Диззи.

Той ночью он лежал без сна, прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам, в которых не было ничего кроме тягот и печали. Маралин и Тереза спали на койках, стоявших по углам их крошечной комнаты, а сам Диззи улёгся на несколько одеял, расстеленных прямо на полу перед входной дверью, положив рядом с собой винтовку. Мимо него никто бы не прокрался. А если бы к ним черви пожаловали, то Диззи, лёжа прямо на земле, тут же почувствовал бы, как под лагерем прорывают туннели. Никто не навредит его девочкам, ни единая душа.

Пару раз за ночь он просыпался, хватаясь за винтовку ещё до того, как глаза открывал. Первый раз это случилось из-за какого-то мудака пьяного, который орал и ругался с кем-то на улице. Даже Диззи, который понимал, что слишком усердно налегает на собственный продукт, умел вести себя тихо и не создавать окружающим каких-либо неудобств своим пьянством.

А второй раз он проснулся о того, что Маралин застонала во сне. Диззи, поднявшись на ноги, подошёл к ней и погладил по волосам. Лоб был очень горячим на ощупь, и Диззи понимал, что это уже ему не просто так кажется. Он уже знал, что этой ночью ему уже будет не до сна.

– «Милая, ты как, нормально?» – спросил Диззи, нащупав рукоять фонарика и посветив на неё. – «Воды дать?»

– «Я себя плохо чувствую, пап», – Маралин попыталась встать. – «Голова болит. Прости меня».

– «Не надо извиняться, я помогу тебе», – Диззи помог ей отпить из кружки, постаравшись уложить её поудобнее. – «Я посижу с тобой, пока тебе не полегчает».

Проснувшаяся Тереза, подойдя к ним, уселась к отцу на колени.

– «Маралин теперь тоже умрёт, да, папочка? Мы все умрём?»

Диззи порядком охерел от таких вопросов. Детям порой в голову приходили совершенно дикие мысли. Но Тереза ведь сама видела, как мама, заболев, скончалась через несколько дней, а эпидемия всё так же бушевала в лагере, так что ей несложно было понять, к чему дело идёт.

– «Нет, она не умрёт, да и ты тоже», – ответил Диззи. – «К утру ей полегчает. Я не буду ложиться спать и присмотрю за ней».

Следующие два часа Диззи провёл возле койки Маралин, а Тереза заснула прямо у него на коленях. Периодически отец гладил Маралин по волосам, но через некоторое время она перестала открывать глаза и смотреть на него в ответ. Диззи прислушивался к её дыханию, которое становилось лишь хуже. Маралин становилось всё сложнее дышать. Каждый раз, как он вдыхала, из её груди доносилось влажное хлюпанье.

– «Так, милая», – сказал Диззи, разбудив и отнеся Терезу к её койке. – «Я пойду и найду кого-нибудь знающего для твоей сестры, а ты подожди тут».

На часах было три утра. Пожилая миссис Энсцка, немного разбиравшаяся в медсестринском деле, была крайне не рада тому, что её подняли в такую рань, но всё же отправилась в хижину к Диззи, чтобы осмотреть Маралин.

– «Ну, она подхватила то же, что и другие», – сказала миссис Энсцка. Маралин, казалось, уже не спала, но всё равно бормотала какую-то околесицу в бреду. – «Большинство детей выздоравливает через пару дней, потому что у них иммунитет крепче, чем у взрослых. Но не всем так везёт. Вам остаётся лишь ждать. Простите, мистер Уоллин, но никаких лекарств у нас нет, так что придётся положиться только на силы самого организма», – встав, миссис Энсцка похлопала Диззи по плечу. – «Вероятно, она поправится».

Смысла дальше допытывать миссис Энсцку вопросами не было, так как она была права. Никакого лечения этой болезни у них не было, оставалось лишь ждать. У “бродяг” не было ни докторов, ни лекарств. Диззи вспомнил, как миссис Энсцка сделала акцент на слове “вероятно”. Он больше не мог рассчитывать на волю случая, только не после того, как совсем недавно потерял Розалин из-за той же болезни. Ближайший час погружённый в раздумья Диззи просидел возле Маралин, следя за тем, нет ли ухудшений в её состоянии. Тереза сидела рядом, уцепившись за отца, и тоже наблюдала за сестрой. Существовало лишь одно место, где были лекарства и опытные доктора – Джасинто. А он застрял где-то в округе Илимы. Нет, ждать и рисковать жизнью дочери Диззи больше не мог. Через несколько часов по шоссе проедет армейский патруль, как это происходило уже на протяжении десяти последних недель. Это была его единственная надежда.

– «Тереза, милая, собирай-ка вещи», – сказал он. – «Ты уже знаешь, как это делать. Всё как в тот раз, когда мы от червей убегали, хорошо?»

Дочь сделала всё, как он и просил. Она всегда слушалась отца.

– «Куда мы идём, папочка?» – спросила Тереза.

– «Найдём солдат КОГ и попросим их помочь Маралин», – ответил Диззи. – «Ты тоже пойдёшь со мной, и вместе мы убедимся, что с твоей сестрой всё будет в порядке».

– «Но ты ведь ненавидишь КОГ. Их все ненавидят за то, что они сожгли всю планету заживо».

– «Ну, может, не такую уж и сильную ненависть я к ним питаю», – сказал он. – «Как бы там ни было, ты и Маралин – самое ценное для меня».

Нет, в таких условиях нельзя было растить детей. У них должны быть лучшие условия. Диззи и сам не понимал, вернулась ли это к нему способность трезво мыслить через столь короткое время после смерти Розалин, но одно он знал точно – надо доверять своему внутреннему голосу. Единственное, о чём он сейчас вообще мог думать – это об армейских патрулях, проезжавших по главному шоссе. А ещё у Диззи в кармане лежала листовка, на которой было написано, что его семья будет в порядке, стоит ему лишь записаться в армию КОГ.

Диззи вспомнил про название всей этой операции – “Спасательная шлюпка”. Да, он как раз сейчас и чувствовал себя, будто бы потерпел кораблекрушение, и ему позарез нужна такая спасательная шлюпка, как никогда раньше. Жену было уже не спасти, но дочерей своих Диззи хоронить не собирался. Какой бы нелёгкой цена не оказалась, он согласен был заплатить её полностью, оставив позади всё нажитое за последние годы. Сейчас для Диззи значение имело лишь здоровье и благополучие его девочек.

Он пронёс Маралин на руках через весь лагерь, а Тереза тащила сумку с их пожитками. На улице ещё даже не рассвело. Усевшись на обочине дороги в серой предрассветной мгле, они больше часа прождали солдат. Диззи терзался мыслями о том, что, возможно, он ошибся, и патруль сегодня не приедет. А затем Тереза позвала его, устремив взгляд куда-то вдаль.

– «Папа, слушай! Они едут!» – вскрикнула она. Какая-то машина и в самом деле ехала по дороге, и, судя по характерному шуму, это был броневик. Даже спустя столько лет Диззи всё ещё мог на слух различать разные типы двигателей. Вот и всё, это был его единственный шанс. Выйдя на дорогу с Маралин на руках, Диззи встал прямо на линии, разделяющей полосы.

– «Тереза, милая, помаши фонариком. Стой там, на обочине и всё время маши им. Тогда они нас точно заметят».

Мрак впереди разрезал трясущийся луч ослепительно-белого цвета, исходивший из фар на носу машины. Не так уж и просто было стоять на пути едущего на тебя броневика, но у Диззи не было другого выбора. Водитель броневика надавил на клаксон, но Диззи уже не мог так просто уйти с дороги.

“Так, они меня заметили. Теперь либо остановятся, либо раскатают меня по дороге вместе с моей девочкой”, – подумал Диззи. Броневик затормозил. Диззи был немало удивлён тому, что солдаты вообще остановились, но, возможно, увидев стоявшего на дороге безумца, который держал на руках одну девочку, пока вторая в это время прижималась к его пальто, они просто не смогли проехать мимо. Из распахнувшегося носового люка вылез солдат. Шлема на нём не было, в отличие от большинства других солдат, так что Диззи посмотрел ему прямо в глаза.

– «Эй, парень, я тебя лишь в последний момент заметил», – сказал солдат. На вид ему было лет тридцать, или около того. Внешность у солдата была самая обычная, но сам он был очень крупный. – «Что с девочкой стряслось? Под машину попала?»

– «Она заболела», – ответил Диззи. – «Моя Маралин больна, но я не могу её потерять, просто не могу. Помоги мне, дружище, а?»

Со стороны ситуация была не в его пользу: обшарпанного вида “бродяга” просит у отряда солдат КОГ пустить его с больным ребёнком на руках к ним в автомобиль. А ребёнок, возможно, ещё и заразный. Диззи морально приготовился к тому, что его сейчас пошлют подальше, и стал обдумывать, какие ещё есть варианты. Он даже не знал, есть ли ещё шанс спасти его дочь.

– «Ладно, залезай», – сказал солдат. На его нагрудной пластине были выведены знаки отличия капрала. – «Не знаю, как уговорить медиков осмотреть вас, но что-нибудь придумаем».

Значит, были ещё в этом мире порядочные люди. Диззи даже всхлипнул несколько раз, растрогавшись. Вслед за отцом, несущим Маралин на руках, в пассажирский отсек втиснулась и Тереза. Она, распахнув глаза от испуга, уставилась на шестерых солдат, крупнее которых она людей в жизни не видела.

– «Сынок», – сказал Диззи капралу, – «только довези мою Маралин для врача. Чёрт, я всё, что попросишь, сделаю, даже в армию запишусь. Слышал я про вашу “Спасательную шлюпку”. Всё, что угодно, лишь бы мои девочки выжили».

Капрал закрыл носовой люк, и броневик, развернувшись в противоположную сторону, поехал по шоссе обратно.

– «В армии КОГ вовсе не так уж и плохо. Это как одна большая семья, так что ты не пожалеешь. Кстати, что делать умеешь?»

– «Могу крупные двигатели чинить», – ответил Диззи. – «А ещё водить умею».

– «Кажется, вот и нашёлся водитель для нашей буровой платформы, Винченцо», – капрал подмигнул одному из сидевших в пассажирском отсеке солдат. – «Но пока отвезём его малышку к врачу».

ВРЕМЕННЫЕ КАЗАРМЫ В БОЛЬНИЦЕ ИМЕНИ РАЙТМАНА. ДЖАСИНТО, ЛЕТО, СПУСТЯ 9 ЛЕТ СО “ДНЯ ПРОРЫВА”

– «Ух ты. Должно быть, ситуация у нас и впрямь критическая», – сказал Бэрд, выглянув из бокового окна “Тяжеловоза”. – «В этот раз крысы бегут обратно на тонущий корабль».

Пока Коул ждал, когда трасса освободится, мимо них в сторону казарм медленно проехал ещё один грузовик с полным кузовом новобранцев из числа “бродяг”. У всех на лице застыло одинаковое горестное выражение, будто бы они были военнопленными, а не добровольцами. Может, именно военнопленными они себя и считали, и Коул их в этом мог понять.

– «Должно быть, до смерти проголодались», – сказал он.

– «Как думаешь, им вообще доверять можно?» – спросил Алонсо. Вытянув шею, он следил за грузовиком, пока тот не скрылся из виду.

– «Ну, их жёны и дети сидят в правительственных убежищах. Их кормят и заботятся о них», – сказал Бэрд. – «Так что, думаю, они сами поймут, как вести себя надо».

Диксон на заднем сидении заёрзал нетерпеливо.

– «Лучше пусть у нас сидят и злость свою на врагов выплёскивают, чем будут ошиваться снаружи и нам подсирать, как мне кажется».

– «А, ну да, ты же курсы по организации предпринимательства в университете ЛаКруа заканчивал, точно», – съязвил Бэрд. – «Что по предмету “Управление подготовкой кадрового резерва” в зачётке стояло?»

– «А что, думаешь, они нам диверсию устроить могут?» – перебил его своим вопросом Коул. – «Зачем им это? Их ведь там тоже убивают».

– «А у тебя на их месте не было бы желания отомстить?» – спросил в ответ Алонсо.

– «Пока по уши в червях сидим, не до мести. Потом бы разобрались».

– «Вот видишь, сам говоришь, что потом всё равно бы мстить им начал».

Но Коул не был так уж уверен в том, что стал бы мстить. Злобу на людей он не затаивал, только на червей, и всё это было так просто и понятно, что Коул даже вспомнить не мог, было ли когда-то иначе. Черви никогда не говорили, отчего именно так невзлюбили людей. Казалось, их ничего кроме самого процесса убийства не интересует. И раз уж у них не было ровным счётом никаких веских причин для того, чтобы резать на куски всех, кто встречался им на пути, то и Коул не собирался терзаться мыслями, есть ли тут о чём спорить.

– «Ну, смотря, что за ситуация», – ответил он.

– «Так что не надо особо удивляться, если у нас несколько бульдозеров пропадут», – Бэрд кивнул головой со своим извечным видом всезнайки. – «Твою мать, мы им сами даём ключи от всей нашей техники, а она ведь сейчас на вес золота. Надо их всех согнать на кухни и запереть там, а не набирать в инженерные войска».

– «Ну, выбора у нас особого нет, с учётом того, что солдаты и так страдают от перенапряжения».

– «Ага, у многих вон уже грыжи повылезали с натуги».

– «Так что кому-то надо разбирать завалы».

Проблема была в том, что черви могли добраться до людей двумя путями: под землёй и на поверхности. Эфира по большей части стояла на платформе из гранитной породы. Под тем районом, где располагался Джасинто, черви не могли прокладывать туннели, но вот на остальной части Эфиры таких проблем и вовсе не испытывали. Именно поэтому в Джасинто и проживала большая часть населения, а также располагалось множество правительственных учреждений. Настоящие бои разворачивались как раз в городской черте. Порой людям удавалось удержать ту или иную улицу, а порой черви захватывали её. Некоторые улицы иногда удавалось отбить обратно. Хоть Коула и удивляло то, что большинство людей продолжали жить в городе вместо того, чтобы бросить всё и сбежать, он всё же понимал, что никакой другой альтернативы у них не было, потому что прятаться больше было просто негде. Те, кто поумнее, сами пытались вернуться в Джасинто. Ну, так поступали, по крайней мере, те, у кого и деньги в карманах водились, да и друзья на высоких постах имелись. А всем остальным гражданским приходилось полагаться лишь на волю случая.

“Да, не только “бродяг” оставили за бортом. Всегда есть место, где безопаснее, но ты туда попасть не можешь. Тут всё дело в том, какой ты статус в обществе имеешь”, – размышлял Коул, проезжая по деловому кварталу города. Он заметил, что на одном из зданий, где раньше располагался банк, теперь установлена целая россыпь антенн и флаг Министерства обороны КОГ. У дверей здания стояли солдаты в карауле, а на площади перед входом стоял танк “Кентавр”.

– «Чёрт, у меня вроде в этом банке счёт был открыт», – сказал Коул.

– «А теперь тут развернули дивизионный центр связи», – ответил Бэрд. Он знал всю эту херню, потому что на самом деле читал все информационные сводки, что им выдавали. – «Говорят, здание Казначейства тоже под армейские нужды забрать хотят. Там много удобных туннелей, связанных между собой, а хранилища обшиты листами стали».

– «Ага, конечно. И надолго это всё червей задержит?»

– «Ну, мы ж всё ещё живы», – ответил Бэрд. Нечасто от него услышишь что-то столь радостное и оптимистичное. – «Значит, верным путём идём, должно быть. Ну, или просто черви сейчас другие города разносят, и им не до нас».

Заградительные сооружения из колючей проволоки, бетонных ограждений и противотанковых укреплений выглядели всё так же потрёпанно, как и во все предыдущие приезды Коула на этот контрольно-пропускной пункт. И хоть всё это и не могло помешать червям прокладывать подземные туннели внутри, чтобы вылезать из прорывной дыры внутри периметра, но всё же как-то помогало остановить их продвижение на поверхности. Всё равно что пустить воду через узкую трубу, чтобы снизить силу напора. Сегодня отряд выехал на поиски всех тех приспособлений, которые черви собрали за ночь: мосты, рельсовые линии, да и всё остальное, что помогло бы им перевезти им бурильное оборудование для полномасштабного штурма Эфиры.

“А мы знаем, что вы что-то такое замышляете. Рано или поздно вы пойдёте в общее наступление”.

– «Как думаешь, может, они просто позагорать решили?» – спросил Диксон. – «А то они что-то слишком часто на поверхность вылезать стали».

– «Может, у них там внизу освежитель воздуха закончился. Господи, представляю, какая вонь стоит в этих туннелях».

“Тяжеловоз” выехал на бесхозные окраины, куда иногда наведывались черви. Тем не менее, “бродяги” всё равно пытались там как-то выжить. Коул проехал мимо нескольких прижавшихся друг к другу хижин, окружённых баррикадами. Крыши хижин были сделаны из листов металла, скрученных с кузовов грузовиков. Из-за баррикады показалось маленькое облачко дыма. Возле заграждений, облокотившись на них, стоял человек с винтовкой в руках. Завидев “Тяжеловоз”, он лишь поднял руку с оттопыренным средним пальцем, уставившись на солдат в полном молчании. Это пугало даже больше, чем когда в них начинали лететь камни и плевки.

– «Ну, спасибо, за поддержку, гражданин», – пробормотал Бэрд. – «Надеюсь, тебе бумер жопу порвёт».

Присмотревшись получше, Коул разглядел ещё несколько похожих струек дыма. “Бродяги” сновали по этим завалам, как крысы. Коулу едва удалось их заметить.

– «Бэрд, а ты когда-нибудь был в своём старом доме?» – спросил Алонсо. – «Ты же богачом был, да? Твои родители вроде были выходцами из какой-то там семьи основателей государства, или что-то в таком духе».

– «Зачем мне туда ехать? Чтобы посмотреть, как толпа “бродяг” ссыт в наш бассейн? Нет уж, спасибо», – Бэрд похлопал себя по груди. – «А это ведь мой бассейн. Моё наследство. Видишь ли, я хотел быть инженером, но нет, моя мамаша, эта сука, настояла на том, что…»

– «Да-да, слышали уже», – утомлённо прервал его Диксон. – «Тебя бы и так призвали на службу инженером, и работал бы ты сейчас вместе со всеми этими бомжами, которых в ходе операции “Спасательная шлюпка” призвали».

– «Ну, мне прям полегчало, спасибо».

Коул заметил вдалеке нечто похожее на творение рук червей. Через реку был перекинут хлипкий мостик, ведущий к старой электростанции, хотя ещё пару дней назад ничего подобного тут не было.

– «Так, всем внимание», – предупредил Коул и, отыскав путь среди завалов, свернул на восток. – «Кто хочет снести мост?»

– «С одной стороны, вроде мост этот – мелочь такая, но именно в мелочах войны и выигрывают», – сказал Диксон. – «А с другой стороны, его ж через пару дней заново отстроят».

– «Ну, значит, снова его снесём тогда».

Бэрд разложил на коленях карту, чтобы понимать, где они сейчас находятся. Хотя толку от карт в последнее время было немного, потому что все улицы и приметные ориентиры превратились в руины.

– «Коул, только внимательнее следи за дорогой. Тут повсюду болота. Не хочется потом, знаешь ли, “Тяжеловоз” из трясины выкапывать».

Автомобиль доехал до того места, где когда-то кончалась дорога к набережной реки. Коул разглядел на земле вымощенную мостовую, которая стала для него указателем, что “Тяжеловоз” пока что ещё едет по твёрдой почве. Но вот русло реки несколько отличалось от того, которое было изображено на карте.

– «Полагаю, щитовой затвор где-то на плотине отказал», – сказал Бэрд. – «Река немного выходит из устья».

Коул, доехав до конца мощёной дороги, остановил автомобиль возле полуразрушенного здания, от которого лишь стены остались, и поставил автомобиль на ручной тормоз. До моста оставалось метров семьдесят пять.

– «Так, лучше поступить разумно и оставить машину здесь», – сказал Коул. Если что-то пойдёт не так, они бы запросто смогли бы укрыться в здании, используя обилие невысоких стен и прочих препятствий для продвижения по местности. – «Ну, а теперь устроим фейерверк. Люблю я это дело».

Достав взрывчатку из багажника “Тяжеловоза”, отряд направился к берегу реки, перемещаясь от укрытия к укрытию. Бэрд был прав насчёт того, что почва тут болотистая. К тому моменту, как они добрались до моста, у Коула уже все ботинки насквозь промокли. Река была довольно неглубокой, но обычный автомобиль быстро бы увяз тут в трясине.

– «Господи, да моя бабка лучше бы справилась с постройкой моста, чем черви», – усмехнулся Алонсо. Мост, представлявший собой хаотично сбитые доски, закреплённые на металлических столбах по обеим сторонам реки, не столько возвышался над рекой, сколько просто лежал на поверхности воды. – «Так, ну и кто пойдёт на ту сторону, чтобы заложить взрывчатку?»

Все повернулись к Бэрду.

– «Это что, всё из-за того, что у меня руки не из задницы?» – спросил он. – «Или вы меня просто решили тут в жертву принести?»

– «Это потому что ты весишь меньше любого из нас», – ответил Диксон. – «Да и болтаешь слишком много».

– «Ой, да иди ты на хуй», – вздохнул Бэрд. – «Ладно, смотрите и учитесь, как надо».

– «Слушай, я могу пойти», – сказал Коул.

– «Нет уж, рядовой Дундуксон прав. Я ж не такой жиробас, как он, так что подо мной эта поделка из спичек не обрушится», – взяв взрывчатку и детонаторы, Бэрд оглядел местность возле реки. Ближайшим укрытием на том берегу была электростанция. – «А вы меня прикрывайте, да получше, потому что вплавь я туда добираться не стану. Тут в воде всякой дряни больше, чем в инфекционном отделении больницы».

Несмотря на всё нытьё и ругань Бэрда, Коул знал, что тот свою работу выполнит в любом случае. Это он просто бухтел, чтобы смелости набраться. Бэрд попинал мост ногой, проверяя его на прочность, и зашагал по нему, расставив руки в стороны, чтобы удержать равновесие. Мост трясся под каждым его шагом. Добравшись до противоположного берега, Бэрд, поклонившись, словно артист в театре на публику, стал закладывать взрывчатку рядом с металлическими подпорками. Коул принялся минировать опоры на своей стороне, пока Алонсо и Диксон следили за набережной, прикрывая их. Если черви и окопались где-то поблизости, то они или в здании электростанции, или же где-то в стороне засели.

– «Как у тебя там дела, Бэрд?» – спросил начинающий нервничать Коул. Минирование заняло у них куда больше времени, чем он рассчитывал. – «Сколько ещё зарядов тебе заложить осталось?»

– «Да почти закончил уже».

Коул взглянул на него. Бэрд начал боком пробираться обратно по мосту, но, отойдя от берега метров на пять, остановился и, присев на колени, стал разглядывать что-то под мостом.

– «Я пропустил несколько опор», – сказал Бэрд, начиная разматывать провод. – «Они поставили несколько балок прямо на дно реки. А вообще быстро работают ребята. Может, взять их к нам на работу в инженерный отряд Эфиры?»

– «Давай быстрее, Бэрд. Ты там на самом виду сидишь».

– «Ты этот мост хочешь снести с концами, или как?»

– «Только не задерживайся», – Коул в напряжении наблюдал, как Бэрд закладывает ещё несколько зарядов. Тот был уже на середине моста, ничком лёжа на досках и свесив голову с руками куда-то вниз.

– «Может, в следующий раз просто вызовем “Кентавр” и подорвём тут всё к чертям?» – проворчал он.

– «Да этот мост от выстрела из танка в космос улетит, наверно. Давай, Бэрд, уходи уже оттуда».

– «Сейчас, ещё немного взрывчатки заложу».

– «Бэрд, не начинай, а?»

– «Слушай, я…»

Коул так и не расслышал, что там хотел сказать Бэрд, потому что грохот взрыва был столь болезненно оглушителен, что создавалось впечатление, будто бы кто-то вонзил ему по гвоздю в каждую барабанную перепонку. Он инстинктивно бросился ничком в грязь, пока закрученные куски металла и огромные деревянные щепки размером с трость разлетались во все стороны. Один из детонаторов сработал раньше срока.

– «Бэрд!» – закричал Коул, с трудом поднявшись на ноги. – «Бэрд, отвечай!»

“Твою мать! Твою ж мать! Он мёртв. Бэрда больше нет”, – пронеслось у него в голове.

– «Ну, пиздец…», – Алонсо достал свою аптечку первой помощи. – «Я его даже не вижу».

Мост оторвало от подпорок на дальнем берегу, ну или от того, что осталось от этих подпорок. Царапины на деревянных досках выглядели так, словно этот мост акула перекусила. Оторвавшаяся часть моста уплывала по течению реки. Коул заметил в луже грязи испачканный бронежилет Бэрда.

– «О, нет…» – пробормотал он. Но затем в грязи что-то зашевелилось, и из лужи вылез Бэрд, встав на колени. Его всего трясло, а всё лицо было залито кровью.

– «Ух ты… Я, наверно, ошибся при установке… Твою мать, Коул! Что случилось, Коул?!»

– «Тебя река уносит. Держись там, мы тебя сейчас достанем», – ответил Коул. Если черви и засели где-то поблизости, то скоро они все сбегутся сюда, так что ему некогда было груши околачивать. – «Диксон, я подъеду сюда на “Тяжеловозе” и кину туда трос с лебёдки, чтобы его вытащить. По-другому до него не добраться. Сидите тихо, ладно?»

– «Ты же понимаешь, что он всё ещё на куче взрывчатки сидит?»

– «Понимаю, так что всё сделаем максимально аккуратно», – ответил Коул, бросившись к автомобилю. Он даже не пытался передвигаться от укрытия к укрытию, ведь Бэрд сейчас по уши в говне. Но, добравшись до “Тяжеловоза”, Коул заметил, что капот поднят, все двери открыты нараспашку, а колёс и вовсе нет. В багажнике даже верёвки и инструментов не осталось. На какое-то мгновение Коул потерял всякое сочувствие к “бродягам” и понимание их тяжёлого положения.

– «Эгоисты ебучие!» – закричал он, сжав кулаки и оглянувшись по сторонам. Коул был готов любого “бродягу” сейчас отхерачить в кашу, но все они уже давно сбежали отсюда. Он никогда в жизни не чувствовал такой злобы к другому человеку, как сейчас, ведь на кону была жизнь Бэрда, чёрт подери. – «Никчёмные воры и бомжи! Уроды эгоистичные, чтоб вас черти драли! Катитесь ко всем хуям! У меня там друг сейчас умрёт из-за вас!»

Каким хреном ему теперь удастся добраться до Бэрда? Оставался лишь один вариант: надо зайти в воду и вытащить его. Коул понятия не имел, насколько сильно был ранен Бэрд, но если черви вылезут посмотреть, что там взорвалось, то ему точно конец. Коул бегом рванул обратно к реке, и тут послышались автоматные очереди. На связь вышел Диксон.

– «Коул, на том берегу реки десяток червей появился! Открываем ответный огонь!»

Затем до него донеслось, как Диксон кричал Бэрду, чтобы тот не вставал. Коул понял, что ему придётся вызывать подкрепление.

– «“Фокстрот-Шесть” вызывает штаб. Мы возле реки, напротив старой электростанции. Один человек тяжело ранен, он в реке. Транспорта нет, и мы под обстрелом, так что не помешала бы небольшая помощь от вас».