Текст книги "Gears of War #4. Распад Коалиции"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 43 страниц)

– «Выпьете чего-нибудь?» – предложила Берни. Мак шлёпнулся на тростниковую циновку на полу возле затухшего камина и вытянулся во весь рост на ней, будто был завсегдатаем этого бара. – «Я налью».

– «Давненько не видели вас тут, сержант», – Бентен отложил карты. – «Как вы?»

– «Разваливаюсь потихоньку».

Берни направилась за барную стойку и налила себе пива. Хозяйка заведения ушла, так что постоянным клиентам пришлось самим себя обслуживать, оставив деньги на стойке. Монеты и затёртые до дыр рассыпающиеся банкноты, лежащие в деревянном лотке под кассой, теперь служили лишь для оплаты разовых работ, покупки одежды и консерв. Берни в качестве оплаты оставила мешок медных винтиков. Бэрд по ним скучать не будет.

– «Мы со времён атаки левиафана не разговаривали. Подумала тут, что надо бы это исправить».

– «Как там парень с раненной ногой?» – Бентен спрашивал про Антона Зильбера. Во время боя полип взорвался прямо перед ним, сильно поранив левую ногу ниже колена.

– «Уже лучше, спасибо. Доктору Хейман удалось спасти его ногу. Она врач от бога. Один взгляд на бактерий бросит, и те уже самоубийством жизнь кончают».

Старики рассмеялись, забрав своё пиво. Не сказать, что они были сильно обижены на Берни.

– «Я, кстати, извиниться хотела», – сказала она. – «Мне жаль, что пришлось вас оправлять в бой в одной команде с гораснийцами. Я вообще не вправе читать вам нотации про солдатский долг. Мне в жизни не понять, через что вам пришлось пройти в гораснийских лагерях».

Бентен задумчиво разглядывал пивную пену в своей кружке. Сидящий рядом с ним старик по имени Чалки похлопал Берни по плечу.

– «Вы повели нас в бой, сержант, и мы выжили», – сказал он. – «И вы были правы. И вы не просто какой-то там жопоголовый гражданский, бубнящий про то, как мы должны всех простить и оставить всё это в прошлом. Вы ведь на той войне тоже были».

– «Правду говорят, как вы поступили с теми “бродягами”?» – спросил Бентен, смотря куда-то вниз, будто стыдился задавать женщине такие вопросы. “Бродяг” на Вектесе боялись и ненавидели, так что жёсткие методы восстановления справедливости превратили Берни в своего рода местного героя. – «Вы им правда поотрезали… эти…?»

– «Да», – кивнула Берни. – «А потом затолкала всё отрезанное им в глотки. Так что не знаю точно, умерли ли они от кровопотери или задохнулись».

Берни умолкла, ожидая реакции остальных. Ей вовсе не было стыдно, вообще ни капли. Просто она не знала, были ли ветераны в курсе всех ужасающих подробностей этого дела. Судя по выражению их лиц, не были.

– «Иногда приходится сначала свести старые счета, чтобы спокойно жить дальше», – добавила она.

– «Наши мы так и не свели», – ответил Чалки.

– «Понимаю… Извините».

– «Полковник посоветовал считать нам имульсию “инди” компенсацией за годы войны. А теперь у нас и имульсии-то не осталось».

– «Как вы отнесётесь к тому, если нам придётся перенести лагерь гораснийцев к южной части базы?»

– «Можно нам с ними не встречаться?»

– «Да. К тому же, они обычно сами не высовываются из своего лагеря».

– «Ну и мы из своего высовываться не станем», – подытожил Бентен. – «Если дело то того дойдёт».

Берни уселась играть в карты с ними, налив им пива ещё несколько раз. Она напомнила себе, что всего лишь на двадцать с небольшим лет моложе ветеранов. Молодые солдаты относились к ней так же: старая, знает много всего такого, от чего крыша поедет, но ничего не рассказывает, и ещё годится на что-то. Она хорошо обращалась со стариками и надеялась, что молодые солдаты однажды отплатят ей тем же.

Но Берни не могла просидеть тут весь день, хоть и её суставы ныли, требуя длительного отдыха. Она решила провести тут ещё пару часов, а затем пойти к Ане. В последнее время жизнь часто стала напоминать Берни об исполнении старых клятв. У неё были обязательства перед ветеранами, а также и перед теми, кого уже не было рядом. А в особенности, перед её прежним командующим офицером, майором Еленой Штрауд. Майор планировала подготовить дочь к службе на фронте, но слишком рано погибла. Так что теперь Берни пришлось приглядывать за ней, чтобы Аня не повторила судьбу матери.

“Я поклялась вам, майор. Аня подаёт большие надежды. Как бы мне хотелось, чтобы вы её видели сейчас”.

Берни как раз сбрасывала козыри, когда рация ожила. Это была Аня.

– «Штаб Пелруана вызывает Матаки, приём».

Берни нажала кнопку соединения.

– «Матаки слушает, мэм. Что случилось?»

– «Берни, уже слышала? Мы нашли имульсию».

– «Повторите, мэм».

– «Мы нашли имульсию. Я пока не знаю всех подробностей. Мы ждём, пока гораснийцы с буровой платформы не оценят ситуацию».

Старики не слышали слов Ани.

– «Рада, что от них толк есть, мэм», – ответила Берни, всё ещё не совсем понимая, что происходит. – «Выдвигаюсь к центру связи. Буду через пять минут там. Матаки, конец связи».

Она поднялась на ноги. Мак тут же среагировал на это, хотя ещё секунду назад, казалось, спал без задних ног.

– «Извините, но мне пора. Кажется, мы нашли источник имульсии. Надо повидаться с лейтенантом Штрауд».

– «Ну, председатель-то рад будет, но как это на нашу ситуацию повлияет?» – спросил Бентен, отхлебнув пива. – «Стебли и полипы всё ещё на острове, по-прежнему выжигают наши поля».

С этим Берни не могла не согласиться.

– «Ну, всё же лучше сидеть по уши в говне, но с топливом, чем без него. По крайней мере, остаётся возможность сбежать с острова».

– «И куда сбегать-то будем? Для вас этот остров был последней надеждой».

– «Придумаем куда», – ответила Берни. – «Хоть на, мать его, Галанги».

Допив пиво и пожав старикам руки, Берни помыла стаканы в раковине за барной стойкой. Хозяева заведения слишком буквально восприняли фразу “Чувствуйте себя как дома”.

“Галанги… Как там дела-то сейчас? Жив ли хоть кто-нибудь из моих соседей?”

Берни только и думала, что о своём старом доме, пока шла к центру связи. Аня стояла перед зданием вместе с Дрю Росси. Вместе они сосредоточенно изучали карту, разложив её на капоте “Тяжеловоза”.

– «Представляешь, а?» – спросил Росси, постучав пальцем по карте. – «Чёртова имульсия прямо тут вытекает. Как раз вовремя нашли».

Где-то вдалеке слышался гул моторов “Ворона”. Берни взглянула на карту через плечо Ани.

– «Мы там разве бурили? Хоффман про это ничего не говорил».

– «Повезло просто. Маркус нашёл источник».

– «И насколько сильно повезло?»

– «Сначала он обнаружил стебли, а уже затем то, что они проросли из лужи имульсии. Вот примерно настолько».

– «Ну, значит, будем выкачивать», – ответила Берни. Шум двигателей “Ворона” нарастал. Вертолёт заходил на посадку. – «Выкорчуем стебли, зачистим местность от полипов и когда убедимся, что всё спокойно, то…»

– «“КВ-Восемь-Ноль” вызывает Пелруан. У нас проблемы в двадцати километрах на восток от города», – сказала Геттнер. Пилоты вертолётов вообще всё время трудились в поте лица, но сейчас в её голосе чувствовалось какое-то особое напряжение. – «Будьте готовы переслать разведданные на базу».

– «Ни хрена себе, спешит она», – заметил Росси. – «Сэкономила максимум пятнадцать-двадцать минут полёта до базы, садясь здесь».

Вертолёт пролетел у них над головами достаточно низко, чтобы Берни удалось разглядеть все царапины и следы ремонта на его днище, а затем скрылся за домами. Значит, Геттнер решила даже не садиться где обычно, в километре отсюда.

– «Ладно, пошли, узнаем, что там», – Аня сложила карту.

Они не стали ждать. Конечно, то, что они побежали к месту посадки вертолёта, не ускорит их встречу с экипажем, но просто стоять и ждать, когда те сами придут, было неправильно. Так что всей компанией побежали, петляя между домами, пока не встретились с бегущими в их сторону Барбером и Коулом. У Барбера на плече висела камера. Мак бегал вприпрыжку вокруг них, виляя хвостом во все стороны, будто ожидал погони.

– «Мэм, мы обнаружили заражённую территорию, но стеблей там нет», – начал Барбер. – «Просто вымершая земля. Я не знаю, помогут ли эти фотографии, но в любом случае надо их переслать на базу».

– «Но это всё по-прежнему в пределах разлома в почве?» – спросила Аня.

– «Кажется, да. Но если заражение стало происходить в случайном порядке, то у нас очередная проблема».

– «То одно, блядь, то другое… Когда ж всё это кончится?» – медленно покачал головой Росси.

Ответа ни у кого не было, а особенно у Берни, хотя она и понимала, что надо было сказать хоть что-то, чтобы совсем не падать духом. Барбер вместе с Аней побежал в центр связи. Дождавшись отставшего Бэрда, Коул положил руку на плечо Берни.

– «Леди Бумер, вы в жизни такого не видели!» – сказал он. – «Там всё вымерло. Вообще всё. Нет ни полипов, ни стеблей. Только мёртвая земля».

– «И как, чёрт подери, мы будем отслеживать эту заразу, если там даже стеблей рядом нет?!»

– «С виду остров маленький такой, а вот так попробуешь за каждым квадратным метром уследить, и поймёшь, какой он на самом деле огромный», – произнёс Росси.

– «Патрулированием тут делу не поможешь», – покачал головой Коул. – «Хотите сами взглянуть?»

По мнению Берни, ответов у неё было не больше, чем у Коула, но она всё равно захотела осмотреть всё сама. Вскоре к ним присоединилась Аня, возвращавшаяся быстрым шагом из центра связи.

– «Прескотт хочет, чтобы мы взяли образцы почвы», – объявила она. – «Так что летим туда».

– «Да что этот мудак всё никак не уймётся-то?!» – Берни тут же умолкла. Оспаривание приказов командования дурно влияло на боевой дух. – «Извините, мэм. Но у нас же больше нет ни технологий, ни экспертов для проведения анализа».

– «Да, вообще ни одного не осталось», – подал голос Бэрд.

– «Ладно, Блондинчик, ты у нас просто кудесник. Но ты сам говорил, что не силён в биологии. Вот зачем ему так нужны эти образцы?»

– «Ну, полагаю, доктору Хейман отдать их хочет», – пожала плечами Аня.

– «Она врач», – ответил Росси. – «Раны лечит, а не биологией занимается».

– «Короче, с тем, что мы не можем сделать, мы определились», – внезапно в голосе Ани появились командирские нотки. – «Так что давайте сосредоточимся на том, что ещё в наших силах. Росси, отметьте заражённые территории на карте и разберитесь, кого нам надо будет эвакуировать в первую очередь, если заражение будет распространяться теми же темпами. Я лечу вместе с Геттнер обратно и сама всё осмотрю. Пошли, Берни. Пса тоже бери с собой – он будет нашим радаром».

Берни показалось, что вертолёт слишком быстро добрался до края вымершего участка леса. Верхушки засохших деревьев были видны за два километра, и именно в этот момент к ней пришло понимание того, насколько же близко всё это к городу. Берни бросила взгляд на Бэрда, ожидая какой-либо реакции от него, но тот лишь молчал, опустив на глаза свои очки на ремешке.

– «Ненавижу, когда противника нельзя просто застрелить».

– «Воистину так. То ли дело эти мерзкие черви. Я даже скучать начала по этим пидорасам».

Геттнер посадила вертолёт на опушке леса. Барбер показал Ане направление по компасу к заражённой территории. Берни решила пройти сквозь заросли колючего кустарника, предварительно потыкав его носком ботинка. Ветки были упругие и живые. Оставив кустарник позади, Берни скрылась в тени мёртвого леса.

В этом месте тишина буквально впивалась в уши. Берни никогда такого не видела. Принюхивавшийся Мак довольно скоро прекратил выискивать запахи в опавшей листве, как он обычно делал, и уставился на Берни упрекающим взглядом, в котором явно читался немой вопрос: “За каким чёртом ты меня сюда притащила?”.

Скопления полевых цветков с продолговатыми листьями и длинными стеблями, увенчанными лилово-розовыми бутонами, качались на ветру, освещаемые редкими лучами солнца, которым удалось пробиться через плотные кроны деревьев. Создавалось впечатление, будто бы кто-то разбросал по лесу средство для борьбы с сорняками. Земля в лесу была покрыта бурым ковром засохшей травы и листвы, резко обрывавшимся там, где ещё сохранилась живая растительность. Берни бросила взгляд на ветки. Деревья тоже засохли.

– «Кто-нибудь, успокойте меня, сказав, что это не из-за всей той херни, что разрабатывалась тут», – пробормотал Бэрд. – «Здесь же была целая лаборатория по разработке химического и биологического оружия. Мы как-то тактично умалчиваем об этом всё время».

– «Тогда мы бы это всё куда раньше заметили», – отозвалась Аня. – «К тому же, все разработки свернули как минимум лет двадцать назад».

Коул пошёл вслед за Бэрдом. Под ногами не хрустнула ни единая сухая веточка. Деревья погибли так быстро, что из них даже влага испариться не успела.

– «Чёрт подери…» – прошептал он.

– «Я Прескотта об этом прямо спрошу», – Бэрд выглядел куда раздражённее обычного. – «Мудила. Может, это и есть его великий секрет. Что-то он больно увлёкся изучением всего этого говна».

– «Какой ещё секрет?» – заинтересовалась Аня.

Бэрд вздрогнул. Выходит, Аня не знала про ситуацию с диском. Берни подумала, что хоть Хоффман и сам решал, кому говорить про диск, а кому нет, но, по крайней мере, мог бы и предупредить её, что пока не стал посвящать Аню во все подробности.

– «Да у него вечно какие-нибудь секреты есть», – решила спасти ситуацию Берни, думая о том, что Хоффману всё же придётся рассказать всё Ане. – «Только мы решим, что на этот раз он нам уж точно всё рассказал, ещё что-нибудь всплывает. Как с теми тварями, которых нашёл Маркус в “Нью-Хоуп”».

Она обошла Бэрда сзади, чтобы Аня её не видела, и сильно ткнула его локтём в спину, будто говоря: “Заткнись, Блондинчик”. Он резко обернулся и сверкнул глазами на Берни.

– «Ладно, извини», – прошептал он. – «Всё, молчу, хорошо?»

Чем дальше они углублялись в лес, тем больше становилось ясно, что здесь всё вымерло. А ещё они так и не встретили ни единого стебля или полипа. В конце концов, группа вернулась к краю мёртвой зоны и остановилась на несколько минут, осматривая лес. Граница между мёртвой и живой растительностью выглядела как-то уж слишком явно. Берни стояла на самом краешке бурой травы. Она чувствовала себя ребёнком, который решился наступить на трещину в тротуаре, чтобы узнать, не рухнут ли небеса на него в этот момент. Берни нагнулась и поскребла мёртвую землю кончиком бензопилы “Лансера”. Мак крутился возле неё, да так близко, что Берни чуть не споткнулась об него. Ему вовсе не хотелось разгуливать по окрестностям, и это был весьма тревожный признак. Обычно он охотился на полипов, которые могли его в куски порвать, но то, что он учуял в этом лесу, ему совершенно не понравилось. Берни свободной рукой почесала его за ухом.

– «Ни червяков, ни жуков – вообще ничего не осталось», – сказала она, поворошив перегной из листьев у подножия дерева. Обычно после этого оттуда выползали всевозможные мелкие насекомые. – «Даже мухи не летают».

Аня наклонилась, чтобы собрать в пластиковый мешок немного мёртвой почвы и увядшей листвы.

– «Не знаю, сколько этого добра ему ещё понадобится».

– «Что он с ним делать-то собирается?»

– «Гербарий собирает, наверно», – отозвался Бэрд. – «Свихнулся он. Или хочет, чтобы мы так думали. Мудак хитрожопый».

Берни бросила взгляд на землю, высматривая, есть ли там что-нибудь подходящее для анализа, и тут она внезапно поняла, что стоит внутри заражённой территории, а до края – добрые пятнадцать метров, а то и больше.

“Вон ямка в земле, которое я только что бензопилой проковыряла”.

– «Да оно движется!» – воскликнула Берни. – «Блондинчик, погляди-ка, как оно продвинулось с тех пор, как мы тут стоим. Смотрите, смотрите!»

Бэрд скорчил физиономию, будто у хмурого подростка, который нехотя заставляет себя посмотреть на что-то, что ему в принципе неинтересно.

– «Уверена?» – спросил он.

– «Да. Метр в минуту примерно».

Аня подошла ближе, чтобы посмотреть самой. Она отмерила шагами расстояние от ямки, которую проковыряла Берни, до края заражённой территории, ставя отметки на земле носком ботинка.

– «Тогда давайте лучше надеяться, что эта зараза сбавит обороты», – Аня несколько секунд смотрела невидящим взглядом куда-то мимо Берни, а губы тихо шевелились, озвучивая мысленные подсчёты. – «Потому что, если я только не ошиблась, эта дрянь подойдёт к южной границе Пелруана примерно через пятнадцать дней».

Берни редко когда чувствовала себя беспомощной. Всегда можно было что-то сделать, сказать, построить, найти, уничтожить или расстрелять, и это бы улучшило ситуацию. Солдат учили быть упорными людьми, которые рассчитывают только на себя. И обычно такие упорные и полагающиеся на собственные силы люди становились солдатами и оставались ими до конца. Но в тот момент Берни почувствовала полную беспомощность. Взглянув на Бэрда, который всегда ходил с таким видом, будто может всё на свете исправить, она увидела то же самое чувство. С червями она умела воевать. Но ей сложно было представить, как можно воевать с расползающимся у тебя под ногами бурым пятном. Она даже не знала, что это за противник.

– «Помнишь первые недели после “Дня-П”, Бабуля?» – спросил её Бэрд. Казалось, все в последнее время стали вспоминать об этом дне. – «Пиздец полнейший творился. Хаос кругом. Но мы довольно быстро разобрались, что к чему».

Бэрд пытался подбодрить всех в своём стиле. Берни хорошо помнила, как в “День-П” они оказались отрезаны от остального мира, и как она отчаянно желала взять в руки ружьё и разобраться с этими тварями, но совершенно не знала, с чего начать.

Да, вот примерно так она себя и чувствовала в тот момент.

ГЛАВА 7

«Уходите! Доберитесь до дома на чём только сможете! Не знаю, реквизируют ли корабль ВМФ, оставят в порту или отошлют обратно в море. Там настоящий хаос творится».

(Из обращения шкипера имульсионного танкера “Бетанкур Стар” Робба Ардена

к экипажу корабля после атаки Саранчи в “День-П”)

НЬЮ-ШЕРРИТ, ТИРУС. ЧЕРЕЗ ТРИ ДНЯ ПОСЛЕ “ДНЯ ПРОРЫВА”. ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД.

Поезда не ходили, телефонные линии не работали, а всем гражданским воздушным судам запретили взлетать. Диззи удалось договориться, чтобы его подбросили на автоцистерне для перевозки химикатов, направляющейся в Андиус, так что он считал, что ему очень повезло. Эти уродливые твари пепельно-серого цвета, что пробились наверх из-под земли три дня назад, начали расползаться по всей Сэре, уничтожая всё на своём пути.

Большую часть автомобилей на трассе составляли грузовики, патрульные автомобили полиции и “скорая помощь”. А ещё повсюду были военные. Диззи сроду столько армейской техники не видал. Каждый раз, когда мимо них проезжали бронетранспортёры и грузовики с солдатами, Диззи, вытянув шею, смотрел им вслед. Где-то в глубине души он надеялся увидеть Ричи среди солдат, хотя и понимал, что шансы такой встречи невелики.

– «Где все машины?» – спросил Диззи.

– «Населению приказали оставаться на своих местах и не занимать дороги, чтобы транспорт аварийных служб мог проехать», – ответил водитель автоцистерны, прислушиваясь к радиоприёмнику, из которого теперь только и доносились, что сводки о погибших, от которых в глазах темнело, да предупреждения властей о том, что въезд в города запрещён. – «Все трассы, ведущие на север, перекрыты. Грузовому транспорту указано на следующем съезде сворачивать. Так что придётся высадить тебя там».

Вцепившись в холщовый вещмешок с пожитками, Диззи напряжённо вслушивался репортажи о ситуации в других городах. Внутри всё сжалось от ужаса, с которым он ожидал вестей из района Маттино-Джанкшн. Но в новостях рассказывали лишь о крупных городах по всей планете – о тех, что были в Остри, Пеллесе, Васгаре, а не только о Тирусе. О них Диззи слышать не хотел. Ему надо было знать, что происходит дома.

Диктор новостей на радио называл нападавших “Саранчой”. Кем бы ни были эти твари, они просто возникали из-под земли и убивали всех на своём пути. В плен они никого не брали, да и какой-то конкретной цели у них, по-видимому, не было. Казалось, что их атака вовсе не была запланирована.

Водитель увеличил громкость радиоприёмника, как только заговорили о Джаннермонте.

«… по оценке количество жертв исчисляется миллионами. К нам поступают новые сведения о боях в Нордеска…» – говорил диктор.

Диззи уставился в окно. Обыденным пейзаж снаружи было не назвать, но ни сгоревших зданий, ни воронок от бомб, ни каких-либо ещё ожидаемых признаков того, что идёт война, нигде не было.

“Да что же это за твари? Как они сюда попали? Чего им надо? Что мы им такого плохого сделали?”

Бронетранспортёры и танки стояли вдоль дороги и на мосту над шоссе. Большинство солдат были в шлемах, полностью скрывавших их лица, оттого совершенно неразличимых. Они давали водителям указания, куда ехать. Несколько полицейских наблюдали за солдатами, стоя в стороне.

– «Эти твари уничтожают города один за другим», – тихо пробормотал водитель автоцистерны. – «Но до Эфиры они ещё не добрались. А когда доберутся, нам даже новостей не расскажут».

После двух дней голодания в животе у Диззи то и дело урчало, но больше всего ему в тот момент хотелось выпить. А его фляжка тем временем покоилась где-то на дне возле Огари.

– «По радио говорили хоть что-нибудь о Маттино-Джанкшн?» – спросил Диззи. – «У меня там жена с сыном».

– «Да, ты уже упоминал о них».

– «Я не могу до них дозвониться. И до соседей тоже не могу. Я даже не могу позвонить на линию экстренной связи правительства. Я уже два дня не видел выпусков новостей, а по радио одна херня, от которой толку ноль. Нет, я понимаю, что у нас проблемы, и что много погибших и пропавших без вести. Но чёрт их всех дери, как можно вот просто так забыть про целый город?!»

Водитель лишь хмыкнул, будто бы собирался что-то сказать, но передумал, решив, что сейчас не лучший момент. Он некоторое время разглядывал заднюю часть кузова грузовика, едущего перед ними.

– «Просто слишком много других городов пострадало», – ответил он наконец. – «Я тоже пытаюсь домой попасть».

Перед ними на сигнальном мостике над шоссе замигали оранжевые огни. На табло засветилась белая надпись: “ПРОЕЗД ЗАКРЫТ. СВОРАЧИВАЙТЕ НА СЛЕДУЮЩЕМ СЪЕЗДЕ”. Военные разместили свои бронемашины на всех шести полосах движения. Водитель автоцистерны сбросил скорость и последовал вниз по склону за ехавшим впереди грузовиком. Они медленно ползли через жилые районы на запад. Маттино был в другой стороне. В конце концов, им пришлось остановиться из-за затора на трассе.

Диззи был в пятнадцати километрах от дома, да ещё и ехал теперь не в ту сторону. Но пятнадцать километров – это не так уж и далеко. Если придётся, то и пешком осилить можно за несколько часов.

– «Можешь высадить меня возле автозаправки?» – спросил Диззи. – «Попытаю удачи, пройдя через город. Может, разузнаю чего».

– «Тебя на пропускном пункте остановят ещё до входа в город. Хотя, если хочешь рискнуть, то удачи тебе».

Диззи выпрыгнул из кабины возле закрытой автозаправки. Он глянул внутрь помещения через окно, надеясь купить чего-нибудь съестного и ещё раз попробовать дозвониться домой. Но в здании автозаправки, освещаемом изнутри лишь одинокой лампой сигнализации, никого не было. Возвращаясь к трассе через заправочную площадку, Диззи заметил приклеенную липкой лентой к бензоколонке бумажку, на которой от руки было написано: “ЗАЛИВАЕМ ТОПЛИВО ТОЛЬКО ПРИ ПРЕДЪЯВЛЕНИИ ОФИЦИАЛЬНЫХ БУМАГ КОГ”.

Диззи решил не сворачивать с дороги. Он слышал отдалённый шум машин со стороны шоссе. Казалось, всё вокруг замерло. Иногда Диззи бросал взгляд на окна жилых домов, но ответом ему были лишь испуганные лица их обитателей с другой стороны. Может, и стоило бы попробовать постучаться в какую-нибудь дверь и попросить позвонить, но Диззи не был уверен, как на это отреагируют перепуганные жильцы. Вся привычная жизнь пошла прахом. Обычной эту войну и близко не назвать. Здесь, в центре Тируса люди не привыкли, проснувшись поутру, видеть врагов у себя на пороге. Маятниковые войны по большей части велись очень далеко от центральных районов КОГ.

“Лена, у тебя бы хватило ума оставаться на месте, правда? Ты бы послушалась обращения председателя по радио и сделала, как тебе велят. И Ричи тоже бы послушался”.

Ричи вернулся бы к своему отряду, даже если бы его туда и не звали. Так бы поступил любой солдат КОГ. От мысли о том, что Лена осталась одна посреди всего этого кошмара, у Диззи сердце сжалось в ужасе.

“Может, Саранча ещё не добралась до Маттино. Не паникуй, просто иди дальше”.

Впереди Диззи заметил человека, забивающего досками окна собственного дома, будто бы к надвигающемуся шторму готовился. Судя по тому, что Диззи услышал за последние пятьдесят два часа, доски на окнах вряд ли остановят эту проклятую Саранчу. Они всё равно через пол лезут. Диззи ускорил шаг, стараясь не переходить на бег.

– «Простите, вы мне не поможете?» – крикнул он. С виду любой признал бы в Диззи моряка торгового флота из-за его вещмешка и моряцкого короткого пальто из серой шерсти. – «Я пытаюсь добраться до Маттино».

Мужчина уже было занёс молоток для удара по шляпке гвоздя, но остановился и повернулся к Диззи.

– «Маттино перекрыт», – ответил он. – «Они попытались эвакуировать весь город».

– «То есть “попытались”?!»

– «Это в новостях по телевизору показывали. Они вывезли выживших по морю».

“Твою мать! Твою ж мать!” – подумал Диззи и спросил:

– «Куда вывезли?!»

– «Я за диктором не записывал. Это просто в новостях показывали. В правительстве сейчас никто ни хрена не знает, что да как».

От этих слов у Диззи внутри будто что-то оборвалось. Правительство КОГ не было каким-то сборищем дилетантов. У них всегда всё было под контролем. Стоявшие у руля страны десятилетиями вели войну, так что с такими ситуациями разбираться они умели. Внезапные нападения на страну, да и другие критические ситуации их в ступор не вводили.

Но так было лишь до сегодняшнего дня. Диззи повсюду видел тому подтверждение. Тирус был парализован. Вокруг не было и следа привычной жизни.

– «Я должен добраться до дома», – сказал Диззи, прекрасно понимая, что его собеседник ему ничем помочь в этом не может. Просто от этих слов ему самому полегчало. Они напомнили Диззи о том, что у него есть незаконченное дело, и что не надо паниковать. – «Куда они увезли выживших?»

– «Извините, но я не знаю. Слушайте, эти твари в любом месте могут на поверхность вылезти. Вам сейчас не стоит одному по улицам бродить», – хозяин дома забил очередной гвоздь в доску и вновь повернулся к Диззи. – «Можете остаться у меня, если хотите».

– «Спасибо, но нет. Я должен найти мою семью».

Диззи побрёл дальше. Уже оставив позади главную дорогу города, он подумал, что ему стоило попросить у того человека что-нибудь поесть. Диззи был настолько подавлен, что ему было уже не до чувства голода, хотя он понимал, что уже очень скоро окончательно выбьется из сил, если не перекусит чего-нибудь.

“А ещё надо найти питьё. Воду. Ну хоть раз в жизни, простую воду!”

Диззи и думать ни о чём больше не мог, как о возвращении домой. Последний раз он мочился тринадцать часов назад, и этот факт навёл его на мысль о том, что у него начинается обезвоживание организма.

“А вот это уже глупо. Я даже мыслить нормально не смогу, если не попью чего-нибудь”, – подумал Диззи. Он даже не боялся, что сейчас одна из этих тварей может выпрыгнуть из-под земли прямо у него за спиной. Его куда больше страшило то, что он может потерять Лену и Ричи. Он шёл быстрым шагом, по-прежнему борясь с желанием пуститься в бег, хотя его ноги очень того хотели. Диззи понимал, что такую дистанцию ему бегом не одолеть, поэтому время от времени заставлял себя сбросить скорость.

И сердце у него в груди билось как пулемёт вовсе не от крутого подъёма в холм. Диззи чувствовал настоящий животный страх. Он буквально заставлял себя не беспокоиться.

“Чёрт их дери, да тут что, даже патрули не ходят?! Как можно вот так всё бросить и попрятаться в норы?!” – думал он.

Диззи, приметив будку таксофона, снова попытался дозвониться всё по тем же номерам – домой, к соседской семье по фамилии Фиорелли и в информационный отдел при правительстве КОГ, где давали справки о погибших. После стольких попыток его пальцы уже автоматически набирали нужный номер. И каждый раз ответом ему в трубке был лишь всё тот же длинный одиночный гудок, после которого проигрывалось сообщение о том, что коммутационные узлы отключены.

“Ну, бюро в Джасинто хотя бы ещё цело. Значит, твари туда ещё не добрались, и Ричи с Леной в безопасности”.

В глубине души Диззи понимал, что его доводы абсолютно бессмысленны, и что он просто сам себя пытается утешить. Где-то вдалеке слышался гул артиллерийских залпов. Достигнув вершины холма, Диззи стал слышать этот звук куда отчётливее, а низкое пепельно-серое облако над городом было совсем нетипично при такой ясной погоде.

Это был дым. Диззи понял это, заметив, что облака тянулись с земли вверх. Сквозь них виднелся лес небоскрёбов. Это было словно видение из ада. Даже с такого расстояния Диззи видел, как новые столпы дыма вздымались вверх, пронизывая уже осевшую непроглядную пелену, накрывшую город, словно саван.

Перед ним пылал Маттино-Джанкшн.

Где-то там внизу был и дом Диззи. Та самая последняя хрупкая ниточка, связывавшая его с Леной и Ричи. Диззи показалось, что его сейчас стошнит от страха, но несколько дней голодовки заставили его лишь почувствовать дикую обжигающую боль где-то в подреберье. Диззи услышал, как кто-то пробормотал “Боже мой…”, и лишь потом он понял, что это были его собственные слова.

“Соберись. Сделай что-нибудь. Просто спустись туда и выясни, куда они ушли”.

Диззи побежал по дороге вниз. Теперь он уже не сдерживал себя. До его слуха донёсся шум двигателя автобуса или автофургона, но Диззи не понял, откуда идёт этот звук, да и не собирался останавливаться, чтобы выяснить. Вместо этого он думал, как бы поскорее добраться до перекрёстка с шоссе, идущим на восток, откуда он сразу сможет попасть в Маттино.

“Проклятье, я уже совсем из ума выжил! Но что делать? Просто повернуться и уйти? Куда мне идти, если я не узнаю, что в городе творится? Как же мне найти Лену и Ричи?!”

Вдруг за спиной у Диззи раздался гудок автомобильного клаксона. Этого вполне хватило, чтобы вывести его из панического оцепенения и заставить обернуться. В его направлении ехал армейский внедорожник “Тяжеловоз”, раскрашенный чёрными, белыми и серыми кляксами под камуфляж для заснеженных территорий. Странно было видеть такую раскраску здесь, в Тирусе. Видимо, командование армии перебросило весь имеющийся транспорт в зону боевых действий.

Поравнявшись с Диззи, “Тяжеловоз” остановился. Из окошка высунулся солдат КОГ.

– «Сэр, вы какого хрена тут делаете вообще?! Здесь запрещено находиться гражданским! Уходите отсюда!»

“Чёрт, они что, города не видят?! Куда ещё, мать их, я могу тут идти?!” – возмущённо подумал Диззи, но ответил куда спокойнее: