Текст книги "Gears of War #4. Распад Коалиции"

Автор книги: Карен Трэвисс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 43 страниц)

Никто не стал задавать вопрос, ответ на который и так был очевиден: полетят ли они осматривать кратер, который остался после затопления Джасинто? Дом особо и не вспоминал об этом месте с того момента, как им удалось спастись от наводнения. Но возникшая перед ним теперь перспектива увидеть всё это вновь принесла лишь невыносимые душевные страдания. Мария до сих пор лежала где-то там, в туннелях, рядом с утонувшими червями и солдатами КОГ, погибшими в боях.

“Я ведь так и не успел похоронить её. Не смог вернуть её тело обратно в Мерси и предать земле рядом с могилами её родителей. Может, однажды у меня всё же получится отнести туда её ожерелье”, – подумал Дом.

– «Даже не думайте», – начала Геттнер. Долгие годы совместной службы выработали у всех навыки чтения мыслей сослуживцев. – «К Джасинто я полечу, только если у полковника будут на это веские причины».

– «У меня таких причин нет, майор», – Хоффман развернулся, не вставая с сиденья. – «Пока что нет, во всяком случае».

По пути к Хаттону Дом насчитал одиннадцать стеблей, проросших в застроенных районах. Пейзаж под ними постепенно менялся от бетонных построек к лесным массивам и большим садам, разросшимся так сильно, что и заборов между ними уже было не разобрать.

– «Вижу стебель», – сказал Барбер. Вертолёт пролетал над парком. Металлические конструкции детских лесенок для лазания и сцены для выступления оркестров высились над морем разросшейся травы, словно айсберги в океане. Отсюда было видно, что деревянную обшивку сооружений давно уже разобрали на доски. – «Надо бы взглянуть на него».

– «Трава вокруг по большей части ещё жива», – Геттнер направила вертолёт к стеблю. Когда машина пролетала прямо над стеблем, Дом разглядел островок безжизненной почвы диаметром около двадцати метров, раскинувшийся вокруг стебля. – «Хотя нет, там вон ничего не растёт. Ну, по крайней мере, теперь понятно, что эта зараза в конце концов перестаёт распространяться».

– «Ну, на самом деле, не факт. Мы же не знаем, как давно этот стебель тут пророс», – парировал Барбер. – «Полковник, как вы смотрите на то, чтобы попробовать вызвать “бродяг” по рации?»

Хоффман, предварительно бросив взгляд на Треску, который даже не шелохнулся от упоминания “бродяг”, одобрительно кивнул.

– «Да, надо бы попробовать, капрал. Но сначала попробуем установить хотя бы визуальный контакт».

Водохранилище виднелось в нескольких километрах от них. С такого расстояние оно выглядело, как живописное озеро. Но, по мере приближения, всё больше и больше бросались в глаза ветхие хижины в лагере, возведённом на искусственно отсыпанной набережной водохранилища. Из труб на крышах хижин тянулись струйки дыма. Да, “бродяги” явно тут обжились.

– «Ну, кроме нас в последнее время тут вряд ли кто-то ещё летал, так что вертолёт они не пропустят», – сказала Геттнер. – «Вызвать их по рации, полковник? Ну, просто из приличия, чтобы не быть незваными гостями. “Бродяги” обычно слушают аварийные частоты в эфире».

– «Стисните зубы, майор, и будьте с ними повежливее».

– «Вежливостью их сейчас обложу, как ковровой бомбардировкой… Лагерь “бродяг”, вас вызывает “КВ-Восемь-Ноль” вооружённых сил КОГ. Это мы у вас над головой тарахтим, приём».

Ожидая ответа, Дом следил за реакцией Маркуса. У того было совершенно отрешённое выражение лица, ни следа эмоций. Дом взглянул на Хоффмана, который всем своим видом источал печаль и даже какую-то смиренность. Ответа уже долго не было. Геттнер зашла на новый круг над лагерем и вновь принялась вещать в эфир. – «Говорит “КВ-Восемь-Ноль”…»

– «Водохранилище на связи, слышим вас, КОГ», – ответила им какая-то женщина. – «Давненько вы тут не появлялись. Что надо? Вода нужна? У нас её полно, если хотите выторговать себе».

– «Нам нужна информация», – вмешался в беседу Хоффман.

– «Кто говорит?»

– «Полковник Виктор Хоффман».

– «Ох ты ж, да к нам такие чины высокие пожаловали с проверкой! Блин, мы, наверно, даже сейчас всех дохлых псов с улицы уберём. Нам какая выгода помогать воякам?»

– «У нас есть топливо».

Геттнер переключилась на внутреннюю связь вертолёта.

– «Полковник, у нас нет никакого топлива для них», – шикнула она на Хоффмана.

– «Сольём им литров пять, ничего страшного, не помрём».

– «Вашу ж мать, сэр», – выругалась Геттнер. Хоффман пропустил её негодование мимо ушей, вернувшись к переговорам с “бродягами”.

– «Водохранилище, мы садиться сейчас будем. Расскажете нам, что знаете о том, как сейчас на материке дела обстоят, а мы вам за это топлива подкинем. Договорились?»

– «На материке? Это вы про нас что ли? Похоже, далеко вы отсюда ускакали, когда из города сваливали».

– «Моё предложение интересует?»

– «Ну, почему бы и нет. Только к домам нашим не лезьте, хорошо?»

– «Замётано», – пробормотал Барбер, похлопывая по боковому пулемёту.

Приземлившись на безопасном расстоянии от лагеря, все принялись проверять оружие. Даже Шарль в этот раз прихватил с собой пистолет. Маркус и Хоффман пошли впереди, а Дом решил держаться поближе к Треску, если у того вновь появится непреодолимое желание наделать дырок в столь ненавистных ему “бродягах”. Им навстречу вышла группа людей, по большей части, вооружённых мужчин, перекрыв вход в лагерь.

– «Ну, вот и блудные сыновья домой вернулись», – из толпы к ним вышла женщина приблизительно сорока лет, вся увешанная бусами. Её рыжие волосы были заплетены в тугие косы. Приглядевшись, Дом заметил, что бусы женщины на самом деле состояли из обручальных колец, стальных гаек и монет. Видимо, именно их использовали “бродяги” как валюту для торговли между собой. – «Или вам в голову пришла бредовая идея, что тут теперь безопасно, или же вы по уши в говне».

Женщина была права по обоим пунктам, и это уязвило Дома. За годы поисков Марии он заметил, что большинство главарей банд “бродяг” – женщины. По крайней мере, такая тенденция сохранялась в крупных лагерях. Судя по всему, им куда лучше мужчин удавалось не позволить банде распасться, и Дом подозревал, что причиной этому не столько мудрость и природный материнский инстинкт, сколько полнейшая безжалостность к тем, кто выступал против них.

Маркус непринуждённо шагнул вперёд, встав рядом с Хоффманом. Он по-прежнему сжимал свою винтовку в руках, но ничего не сказал.

– «Мы просто проверяем, как далеко стебли разрослись, мэм», – сказал полковник. – «Полипы на вас нападали?»

– «Да, было дело», – ответила женщина. Она перевела взгляд с Маркуса на Дома, а затем и на Треску. Форма капитана никакой реакции у неё не вызвала, но, возможно, о гораснийцах тут особо никто и не слышал. – «Плохо то, что их атаки участились. Но, с другой стороны, мы с лета прошлого года червей не видели, слава богу, а это не может не радовать. Впрочем, вам-то что до этого? Вы пообсирались и сбежали в прошлом году, разве нет? Говорят, вы сами Джасинто затопили».

– «Вот потому вы червей и не видите больше», – тон Маркуса был вежлив, хотя он явно был раздражён. – «Мы затопили их, когда они хотели туннели под город прокопать».

– «Ох ты ж ё-моё, армия КОГ наконец-то что-то для нас сделала. Ну и куда вы потом направились?»

– «В океан Серано», – Хоффман, судя по всему, решил, что нет ничего страшного, чтобы рассказать всё “бродягам”. Сплетни среди их банд распространяются с такой скоростью, что они и так уже, наверно, всё это от пиратов слышали. – «Там есть несколько островов».

– «Неплохо так вы устроились».

– «Короче, мы просто прилетели проверить, куда стебли добрались, и можно ли жить на материке».

– «А что, обратно сюда захотели вернуться?» – рассмеялась женщина.

– «Ну, когда-нибудь, да».

– «Чёрт, да вы, я смотрю, не шутите».

– «Что с Корреном случилось?» – спросил полковник.

– «Да то же самое, что и со всеми лагерями в крупных городах – стебли появились. Им прям нравится в городах вылезать. Бывает, говоришь с каким-нибудь лагерем по рации, а на следующий день там уже камня на камне не осталось».

– «А в Герренхальте как?»

– «Уже несколько месяцев молчат».

– «А те города, что в глубине материка? Бонбург, например?»

– «Тоже нет. Хотя вот с Огари три недели назад связь ещё была».

Хоффман перевёл дыхание.

– «А Кузнецкие Врата? Или Бранаску?»

– «О таких местах теперь только в учебниках истории пишут, полковник. Никто не ездит к Кузнецким Вратам. Там на холмах живут дикари, они вообще на голову двинутые, убьют на месте. Да и вообще это место у чёрта на куличках», – женщина на мгновение умолкла. – «Про Бранаску вообще никогда не слышала».

Дом так и не понял, как Хоффман воспринял такой ответ. Может, с облегчением, а может, и нет. Треску же не проронил ни слова. Он так и стоял, словно вкопанный, не сводя глаз с лагеря “бродяг”. Ни единый мускул в его теле не дрогнул, он даже старался моргать пореже. Нет, всё же эти ребята на водохранилище на их счастье и понятия не имели о том, кто такие гораснийцы.

– «Поблизости есть ещё крупные лагеря?»

– «За такую информацию надо бы ещё топлива отлить, солдатик».

– «Так есть, или нет?»

– «Не особо».

Женщина уставилась куда-то за спину полковника, на вертолёт. Медленно развернувшись, Дом проследил, куда она смотрит. Геттнер сидела у двери за пулемётом, а Барбер шёл от вертолёта к ним с двумя десятилитровыми топливными канистрами в руках.

– «Хотите совета?» – спросила женщина. – «Сидите себе на своём острове. Залпы вашего “Молота Зари”, черви, светляки – нам всё это пережить удалось, только держась маленькими группами».

Значит, на материке этих тварей тоже называли “светляки”. Теперь Дом был точно уверен, что “бродяги” тесно общались с морскими пиратами.

– «У нас достаточно людей, чтобы племя выжило. Когда людей становится слишком много, сложно свернуть лагерь в короткие сроки и перекочевать на новое место. Решите вернуться сюда и снова отгрохать здоровенный город – будете приманкой для стеблей, светляков и других гадов», – она перешла почти на шёпот. – «Потому что всё ещё впереди. А теперь давайте сюда топливо и проваливайте на свой островок».

Хоффман, казалось, только и ждал момента, чтобы закончить этот разговор, чтобы убраться из этого лагеря поскорее. Видимо, он решил, что всё это лишь пустая трата времени.

– «Премного благодарен, мадам», – полковник легонько коснулся козырька форменной кепки. – «Вот ваше топливо. Имульсия высокого качества».

– «У холма Дескано этого добра навалом, аж рекой льётся», – ответила женщина. – «Только и светляков там не меньше».

Тем не менее, женщина всё же подошла к канистрам, которые Барбер поставил на землю, и подняла их, словно это были пакеты с продуктами из магазина. Дома поразило то, с какой лёгкостью женщина это сделала, несмотря на большой вес канистр. Лишь самые крепкие среди “бродяг” выживали в этом мире. Дом медленно повернулся и пошёл в сторону вертолёта, надеясь, что Геттнер стрелять умеет не хуже Барбера, ведь все остальные повернулись к “бродягам” спиной. Впрочем, пулю промеж лопаток им никто так и не засадил. Сев обратно в вертолёт, они вновь взлетели.

– «И снова светляки собираются там, где имульсии много», – сказал Маркус, наблюдая, как водохранилище внизу становится всё меньше по мере их удаления от него. – «Бэрд сейчас бы на эту тему опять высказался».

– «А ты что думаешь, Ройстон?» – спросил Хоффман.

– «Сам знаешь, что я думаю», – ответил Шарль. – «Эта женщина всё разложила, как есть. “Бродягам” удаётся выживать малочисленными группами, потому что они легки на подъём, и их так просто всех не перебьёшь. Ресурсов им много не надо, да и вообще они не высовываются».

– «И что ты этим хочешь сказать?»

– «А то, что перевезти всё население острова сюда будет куда сложнее, чем когда мы всех на Вектес вывозили».

– «Да, понимаю».

– «В любом случае, мы вряд ли найдём пустой город в таком состоянии, чтобы в него сразу можно было расселить тысячи людей. Можно было бы заново в Порт-Феррелл высадиться, но там надо сначала базу подготовить, прежде чем всех сюда везти. А на это уйдёт куча ресурсов и несколько месяцев работы. К тому же, нужны солдаты, а, значит, Вектес всё это время будет некому оборонять».

– «Это да, но мы не можем разбиться на группы по несколько тысяч человек», – вмешался Маркус. – «Люди привыкли к жизни в городе, к порядку и к тому, что обороной занимаются подготовленные солдаты. Сами себя они вряд ли защитить смогут. Если придётся защищать несколько населённых пунктов, то это вытянет из нас все соки».

Хоффман взглянул на Шарля, а затем на Треску. Именно этим людям и придётся принять сложное решение. Дому показалось, что в последнее время они немало часов провели в спорах на эту тему.

– «Значит, придётся придумать, как остаться на месте и выжить», – подытожил Хоффман. – «Потому что нельзя разбиться на несколько групп и продолжать делать вид, что мы один народ».

Треску лишь молча кивнул в ответ. По пути к северу Дом замечал среди руин разрушенных городов всё больше и больше стеблей, торчавших из земли, словно шипы. Их текущее положение было ясно как день. Можно было либо остаться на Вектесе, надеясь, что стебли рано или поздно перестанут заражать их почву, или же разбиться на несколько небольших лагерей, как у “бродяг”, и влачить жалкое существование здесь. Дома внезапно напугало то, что они сами себя сейчас убеждают принять второй вариант.

– «Так, сэр, давайте-ка прекратим, блядь, все эти разговоры», – сказал он. – «Если вернёмся на материк, то сами же станем такими же “бродягами”. Ну и смысл тогда вообще сбегать на остров было? Могли бы уже давным-давно так поступить. И не пришлось бы нигде держать оборону. Просто сбежали бы и не мешали червям. Может, не так много людей и погибло бы в таком случае».

– «Понимаю тебя, Дом», – сняв кепку, полковник потёр лысину другой рукой. – «Думаешь, у меня не бывает бессонных ночей, когда я лежу и думаю, а не просрал ли я всё сам, погубив людей?»

– «Извините, сэр. Просто психанул».

Меньше всего на свете Дому хотелось, чтобы полковник начал винить себя в том, что вообще изначально было вне его власти. Он наклонился к Хоффману и похлопал того по колену. Если выбор стоял между тем, чтобы сохранить КОГ или потерять тех немногих, кто был дорог Дому, то катилось бы к чёрту такое правительство.

ПОКОИ ПОЛКОВНИКА ХОФФМАНА, ВОЕННО-МОРСКАЯ БАЗА “ВЕКТЕС”. МЕСЯЦ БУРЬ, 15 ЛЕТ СО “ДНЯ ПРОРЫВА”.

Мак вновь принялся лакать воду из унитаза. Берни некоторое время следила за этим, а потом решила, что ничего в этом страшного нет, пока Хоффман его за этим не застукал.

– «Кто тебя так воспитывал вообще?» – Берни почесала за ухом собаке, когда та подняла голову. – «На шею своей престарелой мамочке сесть решил, да? Ты уже поправился, так что давай обратно в строй, солдат».

Мак посмотрел на неё жалостливым взглядом печальных глаз. Впрочем, у помесей оленьей гончей всегда такой взгляд. Именно таким образом Маку каждый раз удавалось выпросить себе пригоршню вяленой нарезки из крольчатины. Он сжевал её с таким видом, словно бы делал Берни одолжение, а затем пробежал через комнату и хлопнулся на кровать Хоффмана, будто у него ноги подкосились.

– «Как я тебя понимаю, милый», – сказала Берни. – «Но тебе нельзя тут спать. Ты же знаешь, Вик сразу беситься от этого начинает. Особенно, когда у него на работе проблемы».

Мак, вытянувшись во весь рост на матраце, прикрыл глаза. Берни вернулась к зеркалу над умывальником и продолжила заплетать волосы в косы, уложенные рядами. Её настолько увлёк этот кропотливый труд, что Берни услышала, что Хоффман уже вернулся, только после того, как он разразился потоком брани на Мака. Виктор стоял в дверном проёме с таким видом, будто бы поймал кого-то из солдат на нарушении во время внеочередной проверки казарм.

– «Так, давай, пошёл вон!» – Хоффман щёлкнул пальцами над ухом у Мака, но пёс в ответ лишь приоткрыл один глаз и, взглянув на полковника, видимо решили, что тот злится только для виду. – «Засрали мне тут весь дом шерстью собачьей. Берни, зачем ты его пускаешь валяться на кровати?»

– «Он на больничном».

– «Да, конечно, нездоровится ему, как же. Я от пересадки сердца и то быстрее бы отошёл. Чем ты там занята?»

– «Волосы укладываю, чтобы выглядели нормально».

– «Ну это я ещё как-нибудь переживу», – Хоффман нагнулся над умывальником, чтобы проверить свой личный брусок мыла. В мире, где магазинов больше не было, такие вещи ценились на вес золота. Даже продукты питания, раньше воспринимаемые, как нечто само собой разумеющееся, теперь перешли в категорию предметов роскоши, изготовленных вручную. – «Чёрт бы вас всех подрал! И тут шерсть собачья».

– «Ну прости».

– «Опять ты моей бритвой пользовалась».

– «Да. Извини, милый».

Дело было вовсе не в бритве. Виктор ворчал без умолку с тех самых пор, как вернулся с материка. Берни уже стала волноваться о том, что там случилось, ведь Виктор никогда ничего от неё не скрывал.

– «Хочешь поговорить?»

Полковник слишком усердно принялся счищать собачью шерсть с бруска мыла.

– «О чём, о шерсти что ли? Да я давно уже понял, что тут что-то говорить бессмысленно».

– «Да ладно тебе, Вик. Мы оба и не через такое пробивались. Выход всегда есть».

Хоффман положил мыло обратно на край раковины и уселся на кровать, проигнорировав попытки Мака вылизать его.

– «Я люблю, когда всё ясно и понятно», – сказал он. – «Мы ещё никогда не были в такой тяжёлой ситуации. Даже после залпов из “Молота”. Тогда мы прекрасно понимали, из каких вариантов выбираем».

– «Когда придёт время, мы сами поймём, что пора покинуть остров. Просто ещё не время принимать такое решение. Может быть, это и не тебе решать придётся».

– «Видишь, ты всегда нужные слова можешь подобрать», – Хоффман горестно улыбнулся.

– «Мы и так слишком долго бегали, Вик».

– «В этот раз всё иначе».

– «Ну да, в этот раз мы застряли на острове».

– «Я не о том», – Хоффман упёрся локтями в колени, склонив голову. – «Шарль прав. Если придётся устраивать эвакуацию острова, то наш единственный шанс выжить на материке сводится к тому, чтобы разбиться на небольшие группы. Мы обширно рассредоточимся по местности».

– «Всяко лучше, чем сбиться в кучу и помереть всей толпой».

– «Да, но как же мы будем оборонять поселения? Как нам продолжить функционировать, как единое государство? Кому достанутся врачи, кому солдаты, а кому вертолёты? Что, нам придётся бросить здешнее месторождение имульсии, или же продолжим разрабатывать его, перевозя добычу на материк?»

– «Обычное дело при эвакуации, Вик, уже сколько раз так было».

– «Раньше мы все были сосредоточены в одном хорошо обороняемом месте».

За весь диалог Виктор так и не произнёс слово “бродяги”. Но, видимо, именно о них он сейчас и думал. Берни слишком хорошо понимала его опасения, ведь сама была на его месте когда-то. Дело было даже не во вражде между армией КОГ и выжившими после залпа “Молота”, которые решили, что собственное правительство предало их и бросило на произвол судьбы. Они могли просто растерять весь человеческий облик.

– «Я и не такое пережила там одна», – сказала Берни. – «А у меня с собой ведь ничего не было кроме пары винтовок и ножа. Даже если КОГ и разобьётся на несколько деревенек, то мы всё равно справимся».

Хоффман снял броню, поставил её у кровати и, вытащив что-то из нагрудного кармана рубашки, протянул это Берни.

– «Шарль накидал несколько вариантов развития событий. Здесь все варианты: что останемся на острове, что вернёмся в Порт-Феррелл, разобьёмся на пять, десять, или пятьдесят групп, или же на неопределённый срок уйдём в открытое море на кораблях и будем там жить. Вариантов немало, но ни одного приемлемого».

Берни взяла сложенный лист бумаги из руки Виктора, по-прежнему не понимая, почему он так сильно переживает на этот счёт. Возможно, в нём уже столько всего накопилось, что он просто не выдержал. Год за годом ему приходилось разгребать всё это говно, находить выход из целого ряда кризисных ситуаций, и, наконец, всё это напряжение достигло в Викторе критической массы, обрушившись на него, как лавина.

– «Разве тебя всё это не обнадёживает?» – спросила Берни. Все её мысли теперь крутились вокруг одной небольшой детали, о которой она знала почти что всё: производство продуктов питания. Как им поделить оставшийся скот? Как они будут выращивать овощи на материке? И как им расселить солдат на расстоянии нескольких сотен километров друг от друга, если у них и так топлива мало? Наконец-то до Берни дошло. Хоффмана волновало вовсе не то, как грамотно организовать эвакуацию, а сами люди. Проживавшие на острове крепко сплотились друг с другом, как настоящая семья, и Виктора пугала вероятность того, что придётся их разлучить.

“Но нас это не коснётся”, – подумала Берни. Она тут же поняла, что под этим подразумевала важных для неё людей. Тех, кто был ей дорог, и о ком она переживала. Они всегда будут вместе в самой гуще событий. Отряд “Дельта” никогда не распадётся, да и Диззи всегда будет рядом. Хоффман, Майклсон, Треску… Даже Прескотт никуда от них не денется и всё так же будет у руля. Это разделение на группы коснётся лишь гражданского населения.

Но Берни понимала, что всё сложится иначе. Каждое поселение будет на самоуправлении, а, значит, командующий состав тоже надо будет разделить.

– «Уже придумал, куда переселяться будем?» – Берни развернула страницы с рукописным текстом и пролистала их. На страницах каллиграфическим почерком Шарля в алфавитном порядке был составлен список мест, названия которых ничего ей не говорили. Вдруг она увидела одно название вне списка: “Кузнецкие Врата”. Берни даже представить себе не могла, кто же согласится там жить. Хоть и не будучи уверенной, можно ли знать человека слишком хорошо, Матаки прекрасно понимала ход мыслей Хоффмана. Он говорил, что выбрал это место из соображений практичности. Виктор не только знал это место, как свои пять пальцев, но ещё и держал там оборону когда-то. Так что в этом он был прав, оттого и не мог никак выкинуть Кузнецкие Врата из головы.

Берни шутливо сделала ему захват на шею одной рукой, а костяшками кулака другой принялась рьяно тереть лысину Виктора. Он давно уже не брился, так что Берни натёрла себе кулак об пробивавшиеся волоски. Хоффман даже не попытался помешать ей.

– «Эх ты, старый дуралей», – сказала Берни. – «Это же план на самый крайний случай. Мы можем тут ещё лет десять прожить».

– «Я предпочитаю ожидать худшего, чтобы потом быть приятно удивлённым. Хотя и не помню, когда меня в последний раз что-то вообще радовало».

– «Ну вот я, например. Ты ведь и не думал, что когда-то вновь меня увидишь живой».

– «Это да, верно», – Хоффман кивнул, смотря куда-то вдаль. – «Ты бы ведь отправилась к Кузнецким Вратам вместе со мной, да? Даже если бы никогда больше и не увиделась со своими приятелями».

– «Само собой да», – выпалила Берни, не задумываясь ни на секунду.

– «Просто решил уточнить у тебя на всякий случай».

– «Но пёс поедет с нами».

– «Естественно. Я знаю, кто у нас тут вожак в стае», – Хоффман постарался свести всё в шутку, но ему это никогда не удавалось. Сняв пояс с кобурой, полковник повесил его на спинку стула и удалился в тесную ванную комнату, чтобы принять душ. – «Твою мать. Прости, Берни. Ною тут без конца. Может, до этого и не дойдёт, но надо обдумывать и самые худшие варианты».

Берни вновь принялась заплетать косы. Мак спрыгнул с кровати и уселся возле двери, выжидательно смотря на неё.

– «Понимаю тебя, Вик. Слушай, я собираюсь сходить на поиски стада Сэба Эдлара. Нам эти животные нужны. Обещай, что не будешь ругаться, если я опять поздно приду».

В ответ она услышала, как в поддон душевой упало мыло. Наступившую после этого тишину нарушал лишь плеск льющейся из душа воды.

– «Вик?» – позвала Берни. Теперь и шум воды утих, и в воцарившемся безмолвии Берни показалось, что Хоффману поплохело. Он был из тех людей, которые однажды свалятся с сердечным приступом. – «Вик, ты там как, нормально?»

– «Проклятье… Опять всё повторяется. Вспомнилось что-то, как я вот так же стоял в душе и говорил с кем-то… с Маргарет я говорил о том, что весь мир к херам катится полным ходом».

Берни понимала, что Вик сейчас находится примерно на том же уровне отчаяния, на каком был в последние дни перед тем, как Прескотт принял решение дать залп из “Молота”. Полковник ведь даже тогда не сказал собственной жене о том, что они всю планету выжгут, пока ему не разрешили сверху. Берни знала, что Вик себя за это просто возненавидел.

– «Вик, ты можешь говорить о ней, если хочешь», – сказала Берни. – «Можешь произносить её имя. Не открещивайся от тех, кого уже нет с нами. Иначе память о них угаснет насовсем».

– «Ладно. Обещаю, что не буду ругаться», – ушёл с темы Хоффман. – «Кого с собой берёшь?»

– «Решили сегодня с девчонками затусить», – ответила Берни. – «Аню и Сэм с собой возьму. А, ещё Алекс Брэнд. Говорит, она уже стала забывать, как винтовку в руках держать».

– «Два сержанта в одном отряде», – Хоффман вышел из ванной, вытирая спину полотенцем. – «Это как две хозяйки на одной кухне».

– «Ну, мы же с Маркусом как-то поладили».

– «Да, но то Маркус», – Вик хотел было потрепать её по волосам, но решил не портить косы, уложенные Берни в неведомый рисунок, вместо этого легонько чмокнув её в щёку. – «Увидимся, дорогая. Только не лезь на рожон из-за каких-то там дурацких коров».

– «Да мы просто с девчонками повеселимся», – Берни взяла свою снайперскую винтовку “Лонгшот”. – «Прихвачу что-нибудь поесть на обратном пути».

Мак сразу оживлённо побежал за ней. Но вот хождение по крутым лестницам давалось ему нелегко. Пёс, который кидался на полипов и рвал зубами вооружённых “бродяг”, боялся спуститься по лестнице. В этом чувствовалась какая-то несправедливость самой жизни. Мак в этот раз начал даже прихрамывать. Спустившись на первый этаж, Берни осмотрела его лапы. Дёрнувшись, пёс заскулил.

– «Ну ладно, может, ты не такой уж и симулянт», – сказала Берни. – «Хочешь остаться дома и отдохнуть? Вику ты не помешаешь. А когда вернусь, отведу тебя к доктору Хейман».

Берни показала рукой на лестницу, но Мак, усевшись, непонимающе смотрел на неё. Пёс всё равно хотел пойти со своей хозяйкой, как настоящий мученик. Берни дала ему кусочек крольчатины, и Мак сразу побежал за ней через плац.

Сэм грузила припасы в “Тяжеловоз” вместе с Алекс Брэнд, а Аня, усевшись на открытом откидном борту кузова, внимательно изучала снимки со спутника. Мак обнюхал фотографии и, протиснувшись мимо Ани, запрыгнул в кузов автомобиля.

– «О, отличная причёска, сержант, мне нравится», – сказала Сэм. Алекс, взглянув на Берни, лишь нахмурилась. – «Очень в духе Южных островов».

Берни крутанулась на месте, чтобы все могли рассмотреть её косы.

– «Готовы коров отлавливать?» – спросила она.

– «А разве нам не надо фермера этого с собой взять? Коровы же вроде людей различают, его сразу узнают».

– «Это да, но я не собираюсь везти дёрганного гражданского в заражённую зону», – Берни залезла в автомобиль и достала оттуда небольшой пакет с шариками из прессованного корма для скота. – «Эта штука как кость для собаки. Только вытащи из кармана такое лакомство перед ними, и они за тобой хоть на край света пойдут».

– «Врать не буду, не очень-то я уверена, что всё гладко пройдёт. Козы ещё ладно, но вот коровы… Наличие быка там меня тоже настораживает».

– «Если до них уже полипы добрались, то от стада там один говяжий фарш остался», – Берни распахнула дверь водительского места. – «И не забывайте, что мы ещё и двух пропавших собак ищем. Так что нам придётся перегнать обратно целое стадо, поэтому, перед тем как ехать, давайте пройдёмся по тому, как опознать корову. Все же знают, как они выглядят, да?»

– «Думаю, разберёмся, Матаки», – Алекс забралась на заднее сиденье, сев рядом с Сэм. В закатанном манжете рукава её рубашки тлела наполовину выкуренная сигара, а волосы были выкрашены в ярко-красный цвет. Берни точно не знала, чем Алекс постоянно подкрашивала волосы, но, должно быть, она для этого использовала выжимку из каких-то диких растений. А раз уж она сама нашла такие растения, то, значит, могла и выживать в одиночку. У девушки явно был потенциал. – «Надеюсь, мне за отлов этого стада хотя бы мясца с них перепадёт».

Берни с Алекс до этого никогда близко не общались, но Матаки знала, что Бэрд её на дух не переносил, оттого и относилась к Брэнд с подозрением. На какое-то мгновение Берни стало не по себе от того, что её окружают незнакомые люди. Она привыкла работать с уже давно знакомыми ей солдатами, которым она свою жизнь могла доверить. Теперь же Берни только и думала о том, как тяжело им всем будет расставаться друг с другом. Пусть даже с ней и будет Хоффман.

“Блядь, да что ж такое-то?! После всех этих лет, после всего того, что мне пришлось пережить, я испугалась именно тех перемен, что мне жизнь в итоге спасут”, – проносилось в голове Берни. Она пережила две войны, отбивалась от червей на Южных островах, проплыла половину Сэры, стала жертвой изнасилования, чуть не умерла с голоду и убивала “бродяг” из мести. Казалось, что на текущем жизненном этапе её ничто уже испугать не в силах, но Берни наконец-то чувствовала себя в своей тарелке и не желала покидать это место. Да дело-то ведь было и не в конкретном месте, а в людях.

Берни повела автомобиль к выезду с военно-морской базы, петляя между хижинами на заселенном плаце. Теперь это место больше напоминало лагерь “бродяг”. Непреодолимая нужда вернуться в армию КОГ заставила отправиться Берни в это ужасное путешествие через всю Сэру, и лишь страх опуститься до уровня дикарей, какими были “бродяги”, не давал ей пасть духом даже в те моменты, когда хотелось просто лечь и умереть.

“Господи, что же с нами всеми будет?”

Аня украдкой коснулась тыльной стороны ладони Берни, когда та переключала рычаг коробки передач.

– «Берни, ты как, всё нормально?»

– «Да, старею просто».

– «Да брось ты. Мама всегда говорила, что ты ещё нас всех переживёшь».

Вот и с КОГ было так же. Казалось, что это государство вечно, что оно впечатано в историю на века, и ничто не в силах сокрушить такую мощь. Да, были у них и тяжёлые времена, но даже полномасштабная война на всём континенте, растянувшаяся на несколько поколений, не смогла ослабить КОГ. А теперь от былого величия остался один лишь островок посреди океана, на котором правительству пришлось уживаться со старым врагом. Сколько вообще просуществовала КОГ? Всего-то лет сто. По сравнению со всей историей Сэры это был лишь миг. Всему в своё время приходит конец.

– «Да, выживать я умею», – сказала Берни. – «Не зря мне нагрудный значок за это дали».

Все на этом острове именно что выживали. Они пережили атаки червей, залпы из “Молота”, да и не только их. Берни постаралась не думать о том, что подавляющему большинству из миллионов проживавших на Сэре людей была уготована куда более прозаическая участь – неотвратимая смерть.