Текст книги "Испанский язык с любовью. Corazón Salvaje."
Автор книги: Илья Франк
Соавторы: Caridad Bravo Adams,Виктория Волошина
Жанры:
Языкознание
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 57 страниц)
–¿Pero quién es? —se alarma vivamente Sofía (но кто это? —тревожится живо София).
—No sólo por el atropello, mamá, sino por otras cosas. En una palabra, también me adelanté para eso. Sé que no es santo de tu devoción, pero te suplico, te ruego que le trates con indulgencia, que lo soportes, que ya después hablaremos de él...
—¿Pero quién es? —se alarma vivamente Sofía.
—Un réprobo que confío pueda arrepentirse (отверженный, который, я уверен, сможет раскаяться; reprobar — отвергать , порицать). Un loco a quien sueño con hacer sentar la cabeza (сумасшедший, которого мечтаю заставить взяться за ум; sentar la cabeza — взяться за ум : « привести в порядок голову »; sentar – сажать, усаживать; укладывать, ставить; закреплять). Un pecador a quién anhelo redimir desde hace mucho tiempo… (грешник, которого страстно желаю спасти уже много лет: «с много времени /назад/»…; redimir – выкупать /пленника, раба/; спасать, вызволять)
–¿Acabarás de decir el nombre, hijo? (скажешь, наконец, /это/ имя, сын?) —apremia Sofía, ya alarmada en grado sumo (торопит София, уже взволнованная в высшей степени; sumo – высший, верховный).
–Yo también estoy en ascuas, Renato —asegura Aimée (я также в крайнем нетерпении, Ренато – уверяет Эме; estar en ascuas — быть в нетерпении , сидеть как на иголках ; una ascua — горячий уголек)—. ¿Quién puede ser todo eso? (кто может быть всем этим?)
–Juan... del Diablo... Justamente, aquí lo tienen ustedes… (Хуан… дель Дьябло… как раз, вот он: «здесь его имеете Вы»…)
—Un réprobo que confío pueda arrepentirse. Un loco a quien sueño con hacer sentar la cabeza. Un pecador a quién anhelo redimir desde hace mucho tiempo...
—¿Acabarás de decir el nombre, hijo? —apremia Sofía, ya alarmada en grado sumo.
—Yo también estoy en ascuas, Renato —asegura Aimée—. ¿Quién puede ser todo eso?
—Juan... del Diablo... Justamente, aquí lo tienen ustedes...
Renato ha ido hacia la escalinata de piedra (Ренато пошел по направлению к парадной лестнице из камня), frente a la que ya se detiene el cochecillo de dos asientos (перед которой уже останавливается коляска на два сидения) donde Juan llega trayendo a Mónica (в которой Хуан приезжает, привозя Монику). Colibrí salta a tierra para dejar espacio (Колибри спрыгивает на землю, чтобы освободить место), mientras trémula de ira y desconcierto (в то время как, дрожа от гнева и растерянности) da Sofía unos pasos detrás de su hijo (делает София несколько шагов позади своего сына). Por fortuna para ella, nadie ha mirado a Aimée (к счастью для нее, никто не посмотрел на Эме), que se agarra al respaldo del sillón para no caer (которая хватается за спинку кресла, чтобы не упасть), para no desplomarse (чтобы не рухнуть), aunque se doblan sus rodillas, aunque su vista se nubla… (хотя сгибаются ее колени, хотя у нее темнеет в глазах: «ее зрение затуманивается»…) Un instante ve que todo gira a su alrededor: rostros y paisajes… (мгновение видит, что все кружится вокруг нее: лица и пейзажи = виды, природа…) y ahogando el grito que va a escapar de sus labios (и подавляя: «душа» крик, который собирается соскользнуть с ее губ), cae, hundiéndose en la inconsciencia… (падает, погружаясь в бессознательное состояние…)
Renato ha ido hacia la escalinata de piedra, frente a la que ya se detiene el cochecillo de dos asientos donde Juan llega trayendo a Mónica. Colibrí salta a tierra para dejar espacio, mientras trémula de ira y desconcierto da Sofía unos pasos detrás de su hijo. Por fortuna para ella, nadie ha mirado a Aimée, que se agarra al respaldo del sillón para no caer, para no desplomarse, aunque se doblan sus rodillas, aunque su vista se nubla... Un instante ve que todo gira a su alrededor: rostros y paisajes... y ahogando el grito que va a escapar de sus labios, cae, hundiéndose en la inconsciencia...
—¡Aimée... Aimée...! ¿Qué es esto? —se alarma Renato (Эме… Эме…! Что это? – тревожится Ренато).
–Un desmayo... estaba muy nerviosa —explica Sofía (обморок… она очень нервничала – объясняет София)—. Llama, hijo, llama a las doncellas (позови, сын, позови горничных).
Juan ha bajado del coche lentamente (Хуан спустился с повозки медленно). Desde lejos ha visto a Aimée (издалека увидел Эме); la ha visto tambalearse y caer (увидел, как она пошатнулась и упала); ha visto que todos corren acudiendo a ella (увидел, что все бегут, помогая ей); ha dejado pasar a Mónica, que se dirige hacia su hermana… (дал пройти Монике, которая направляется к своей сестре…)
—¡Aimée... Aimée...! ¿Qué es esto? —se alarma Renato.
—Un desmayo... estaba muy nerviosa —explica Sofía—. Llama, hijo, llama a las doncellas.
Juan ha bajado del coche lentamente. Desde lejos ha visto a Aimée; la ha visto tambalearse y caer; ha visto que todos corren acudiendo a ella; ha dejado pasar a Mónica, que se dirige hacia su hermana...
—¡Pronto! ¡Que corran por el médico! (быстро! пусть бегут за врачом!) —ordena Sofía con autoridad (приказывает София властно: «с властью»)—. Ha perdido el pulso; está helada… (она потеряла пульс; она ледяная…)
–Ella padece estos accidentes —explica Mónica (она переживает из-за этих несчастных случаев – объясняет Моника; padecer – чувствовать /боль/; переносить /болезнь/; страдать, болеть /чем-либо/; мучиться /чем-либо/)—, Pero no es nada (но это ничего /серьезного/). Necesita reposo y silencio (ей нужен покой и безмолвие). Por favor, Renato, llévala a su alcoba… (пожалуйста, Ренато, отнеси ее в ее спальню…)
–La mía está más cerca... Vamos... pronto… (моя ближе… пойдемте… быстро) —ofrece Sofía, alejándose junto con Renato (предлагает София, удаляясь с Ренато), que carga el cuerpo inanimado de su esposa (который поднимает/взваливает на себя: «грузит» безжизненное тело своей жены).
—¡Pronto! ¡Que corran por el médico! —ordena Sofía con autoridad—. Ha perdido el pulso; está helada...
—Ella padece estos accidentes —explica Mónica—, Pero no es nada. Necesita reposo y silencio. Por favor, Renato, llévala a su alcoba...
—La mía está más cerca... Vamos... pronto... —ofrece Sofía, alejándose junto con Renato, que carga el cuerpo inanimado de su esposa.
—Juan, váyase ahora! (Хуан, уходите сейчас!) Aléjese en este momento (удалитесь в этот момент = сейчас же) —suplica Mónica transida de angustia (умоляет Моника, в страшной тревоге: «подавленная/удрученная тревогой»).
–No se preocupe... (не волнуйтесь…) Esperaré (подожду). Vaya con ellos... Esperaremos (идите с ними… подождем). —Ha vuelto la cabeza para mirar al muchachuelo negro (он повернул голову, чтобы посмотреть на негритянского мальчугана), de pie junto a él, los grandes ojos espantados (стоящего рядом с ним, с большими испуганными глазами; de pie – стоя), y le sonríe con sonrisa de hiél (и ей улыбается желчной улыбкой)—. Vaya tranquila, Santa Mónica, mi secretario y yo esperaremos… (идите спокойно, Святая Моника, мой секретарь и я подождем…)
—Juan, váyase ahora! Aléjese en este momento —suplica Mónica transida de angustia.
—No se preocupe... Esperaré. Vaya con ellos... Esperaremos. —Ha vuelto la cabeza para mirar al muchachuelo negro, de pie junto a él, los grandes ojos espantados, y le sonríe con sonrisa de hiél—. Vaya tranquila, Santa Mónica, mi secretario y yo esperaremos...
Bajo el dintel de la puerta que da a la galería (под притолокой двери, которая выходит в галерею), Sofía D'Autremont se ha detenido (София Д'Отремон остановилась), apoyándose en el brazo de su hijo (опираясь на руку своего сына), y ambos contemplan un momento la figura arrogante (и оба наблюдают мгновение высокомерную фигуру) que ha permanecido inmóvil junto a la escalinata de piedra (которая пребывает неподвижно рядом с парадной каменной лестницей; una escalinata – парадная лестница). Un momento, Sofía D'Autremont ha sacudido la cabeza (на мгновение, София Д'Отремон тряхнула головой) como espantando una idea horrible (будто отгоняя: «отпугивая» ужасную мысль; espantar — пугать ; вспугивать). También ella, como el viejo notario (также она, как старый нотариус), ha sentido que un escalofrío la recorre (почувствовала, что ее бьет озноб: «озноб по ней пробегает»), que un sudor helado humedece sus sienes (что ледяной пот смачивает ее виски), porque el mozo que aguarda de pie (потому что парень, который ждет стоя), fruncido el ceño y alta la cabeza (с нахмуренными бровями и высокой головой = и высоко поднятой головой), se parece demasiado a aquel Francisco D'Autremont (похож чересчур на того Франсиско Д'Отремона) que, faltando a todas las leyes humanas y divinas (который, нарушая все законы человеческие и божественные), le diera el ser (ему дал жизнь). Es, como él, a la vez esbelto y recio, fuerte y ágil (он, как он, одновременно изящный и крепкий, сильный и ловкий); tiene, como él, los ademanes anchos (у него, как у него, широкие жесты) y el gesto desdeñoso (презрительное выражение лица), alza con la misma altivez la cabeza (поднимает с тем же высокомерием голову). Sólo su piel más oscura le diferencia (только более темная кожа его отличает); sólo sus cabellos, más rizados y negros (только его волосы, более волнистые и черные); sólo sus grandes ojos italianos (только его большие итальянские глаза), aquello ojos iguales a los de Gina Bertolozi (те глаза, такие же, как глаза Джины Бертолоцци), que son para Sofía D'Autremont la más intolerable de las ofensas… (которые являются для Софии Д'Отремон самым невыносимым из оскорблений…)
Bajo el dintel de la puerta que da a la galería, Sofía D'Autremont se ha detenido, apoyándose en el brazo de su hijo, y ambos contemplan un momento la figura arrogante que ha permanecido inmóvil junto a la escalinata de piedra. Un momento, Sofía D'Autremont ha sacudido la cabeza como espantando una idea horrible. También ella, como el viejo notario, ha sentido que un escalofrío la recorre, que un sudor helado humedece sus sienes, porque el mozo que aguarda de pie, fruncido el ceño y alta la cabeza, se parece demasiado a aquel Francisco D'Autremont que, faltando a todas las leyes humanas y divinas, le diera el ser. Es, como él, a la vez esbelto y recio, fuerte y ágil; tiene, como él, los ademanes anchos y el gesto desdeñoso, alza con la misma altivez la cabeza. Sólo su piel más oscura le diferencia; sólo sus cabellos, más rizados y negros; sólo sus grandes ojos italianos, aquello ojos iguales a los de Gina Bertolozi, que son para Sofía D'Autremont la más intolerable de las ofensas...
—Con el desmayo de Aimée, lo dejamos plantado —murmura Renato (из-за обморока Эме, это мы оставили неоконченным – бормочет Ренато; plantar – сажать /растения/; бросить, не окончить)—. Pero tú oíste mi ruego, ¿verdad, madre? (но ты слышала мою просьбу, правда, мама?)
–Renato, yo soy quien te ruego… (Ренато, я та, кто тебя просит = это я тебя прошу…)
–¿Por qué ese rencor, madre? (почему эта злость/это злопамятство, мама?) —reprocha con suavidad Renato (упрекает с мягкостью Ренато)—. Al fin y al cabo, ¿qué mal nos ha hecho? (в конце концов, что плохого нам он сделал?)
—Con el desmayo de Aimée, lo dejamos plantado —murmura Renato—. Pero tú oíste mi ruego, ¿verdad, madre?
—Renato, yo soy quien te ruego...
—¿Por qué ese rencor, madre? —reprocha con suavidad Renato—. Al fin y al cabo, ¿qué mal nos ha hecho?
—¡Es un ladrón! —se defiende Sofía en voz baja y rencorosa (он вор! – защищается София тихим: «низким» и злым голосом)—. ¡Todo el mundo lo dice! (все это говорят: «весь мир это говорит»!)
–Todo el mundo se engaña con respecto a él (все ошибаются относительно него). Yo creo comprenderlo (я думаю, что понимаю его). Déjame hacer una prueba, madre (дай мне попробовать: «сделать пробу/испытание», мама), déjame darle una oportunidad en la vida (дай мне дать ему возможность в жизни). Yo te prometo que si no responde a ella (я тебе обещаю, что если он не будет ей соответствовать), le volveré definitivamente la espalda… (ему = к нему повернусь окончательно спиной…)
—¡Es un ladrón! —se defiende Sofía en voz baja y rencorosa—. ¡Todo el mundo lo dice!
—Todo el mundo se engaña con respecto a él. Yo creo comprenderlo. Déjame hacer una prueba, madre, déjame darle una oportunidad en la vida. Yo te prometo que si no responde a ella, le volveré definitivamente la espalda...
—Perdónenme que les interrumpa (простите меня, что Вас прерываю)—se disculpa Juan, acercándose a los D'Autremont (извиняется Хуан, приближаясь к Д'Отремонам)—; pero tengo prisa en regresar al pueblo (но я спешу вернуться в деревню; tener prisa — спешить : « иметь спешку »). Vine sólo para saldar una cuenta con Renato, señora D'Autremont (я приехал только, чтобы произвести окончательный расчет с Ренато, сеньора Д'Отремон; saldar la cuenta — произвести окончательный расчет), y les ahorraré en seguida la molestia de verme (и Вас избавлю тут же от неудобства видеть меня). Aquí está lo que debo… (вот то, что я должен…)
–¿Qué dices, Juan? (что говоришь, Хуан?)
—Perdónenme que les interrumpa —se disculpa Juan, acercándose a los D'Autremont—; pero tengo prisa en regresar al pueblo. Vine sólo para saldar una cuenta con Renato, señora D'Autremont, y les ahorraré en seguida la molestia de verme. Aquí está lo que debo...
—¿Qué dices, Juan?
—Toma… (возьми…) Lo que pagaste por mí cuando me detuvieron (то, что ты заплатил за меня, когда меня задержали), lo que le diste al manco para que retirara la demanda (то, что ты дал однорукому, чтобы он забрал иск), lo que costó el embargo del Luzbel…(то, что стоил арест Люцифера …; un embargo – / юр ./ эмбарго, запрет) y esta cuenta más vieja (и это самый старый счет): el pañuelo de monedas que te quité cuando éramos niños… (платок с монетами, который я у тебя отнял, когда мы были детьми…) dos monedas de oro y veintiséis reales de plata (две монеты из золота и двадцать шесть реалов из серебра). Los robé para poder escapar de aquí (я их похитил, чтобы смочь сбежать отсюда), para no morir de hambre como un perro a las puertas de tu opulencia (чтобы не умереть от голода, как собака, у дверей твоего богатства; una opulencia – богатство, роскошь; изобилие, избыток), pero ya está pagado todo, ¡hasta el último centavo! (но уж оплачено все, до последнего сентаво)
–¡Juan... Juan...! —llama Renato (Хуан…Хуан! – зовет Ренато) al ver que Juan se aleja con paso rápido (видя, что Хуан удаляется быстрым шагом).
—Toma... Lo que pagaste por mí cuando me detuvieron, lo que le diste al manco para que retirara la demanda, lo que costó el embargo del Luzbel... y esta cuenta más vieja: el pañuelo de monedas que te quité cuando éramos niños... dos monedas de oro y veintiséis reales de plata. Los robé para poder escapar de aquí, para no morir de hambre como un perro a las puertas de tu opulencia, pero ya está pagado todo, ¡hasta el último centavo!
—¡Juan... Juan...! —llama Renato al ver que Juan se aleja con paso rápido.
Había corrido detrás de Juan (он побежал за Хуаном) y le detiene apoyando en su hombro robusto la bien cuidada mano de caballero (и его задерживает, упираясь в его сильное плечо ухоженную ладонь/руку кабальеро). Es noble y sencillo su porte (благороден и простодушен его облик), tanto como el de Juan es altanero (так же, как облик Хуана высокомерен); y hay una luz profunda de comprensión y afecto en sus ojos azules (и есть глубокий свет понимания и сердечности в его голубых глазах), mientras en los negrísimos y fieros ojos de Juan del Diablo (в то время как в черных-пречерных свирепых глазах Хуана дель Дьябло) brilla la chispa de aquel rencor amargo (блестит вспышка той горькой злости), de aquel odio ancestral (той давней/унаследованной ненависти; ancestral – древний, идущий из глубины веков; прародительский; un ancestro – предок, прародитель) con que nutrieron su infancia miserable (которой вскармливали его несчастное детство; nutrir — кормить), su horrible adolescencia, su dura y rebelde juventud… (его ужасное отрочество, его суровую и мятежную юность…)
Había corrido detrás de Juan y le detiene apoyando en su hombro robusto la bien cuidada mano de caballero. Es noble y sencillo su porte, tanto como el de Juan es altanero; y hay una luz profunda de comprensión y afecto en sus ojos azules, mientras en los negrísimos y fieros ojos de Juan del Diablo brilla la chispa de aquel rencor amargo, de aquel odio ancestral con que nutrieron su infancia miserable, su horrible adolescencia, su dura y rebelde juventud...
—Juan, ¿por qué te portas de esta manera? (Хуан, почему ведешь себя таким образом; portarse — вести себя)
–¿De qué manera me porto? (каким образом себя веду?) ¿Pagar mis deudas? (платить мои долги?) No es sólo patrimonio de bien nacidos el hacerlo… (это не только преимущество людей благородного происхождения делать это…) Déjame, Renato (оставь меня, Ренато). ¿Por qué no me dejas? (почему меня не оставишь?)
–Porque soy más terco que tú, Juan del Diablo (потому что я более упрямый, чем ты, Хуан дель Дьябло) —afirma Renato en tono cordial (утверждает Ренато сердечным тоном)—. Porque tengo empeño en ser amigo tuyo (потому что у меня есть /страстное/ желание быть твоим другом), aunque me hayas rechazado siempre con los peores modales (хоть ты и отвергал меня всегда с худшими манерами = самым резким образом).
—Juan, ¿por qué te portas de esta manera?
—¿De qué manera me porto? ¿Pagar mis deudas? No es sólo patrimonio de bien nacidos el hacerlo... Déjame, Renato. ¿Por qué no me dejas?
—Porque soy más terco que tú, Juan del Diablo —afirma Renato en tono cordial—. Porque tengo empeño en ser amigo tuyo, aunque me hayas rechazado siempre con los peores modales.
—¿Qué quieres? (что хочешь?) Yo no soy un caballero (я не кабальеро). ¡Déjame, Renato! (оставь меня, Ренато!) Será mejor para ti que me dejes… (будет лучше для тебя, что меня оставишь…)
–Vamos, basta de hacerte el réprobo (пойдем, хватит строить из себя отверженного). Ni aun de niño lograste espantarme con tus bufidos de fiera, Juan (даже ребенком тебе не удалось испугать меня своим шипением зверя, Хуан), yo sé que eres bueno… (я знаю, что ты хороший/добрый…)
–¿Bueno yo? —ríe Juan con amarga rabia (добрый я = это я-то добрый? – смеется Хуан с горькой злостью).
—¿Qué quieres? Yo no soy un caballero. ¡Déjame, Renato! Será mejor para ti que me dejes...
—Vamos, basta de hacerte el réprobo. Ni aun de niño lograste espantarme con tus bufidos de fiera, Juan, yo sé que eres bueno...
—¿Bueno yo? —ríe Juan con amarga rabia.
—Ríete cuanto quieras, Juan (смейся, сколько захочешь, Хуан), te comprendo como tal vez nadie en el mundo te comprenda (тебя понимаю, как, может быть, никто в мире тебя не понял бы). Hay algo en ti que me atrae (есть что-то в тебе, что меня привлекает), que me hace sentirme hermano tuyo… (что меня заставляет чувствовать себя твоим братом…) Y la verdad es que no sé a qué atribuirlo… (и правда, что я не знаю, чем объяснить: «к чему приписать» это…) Acaso porque te vi llegar a esta casa de la mano de mi padre (может быть, потому что я видел, как ты пришел в этот дом за руку с моим отцом) a quien siempre admiré (которым я всегда восхищался); acaso, y esto es casi un secreto (может быть, и это почти секрет), porque con ser tan breve nuestra amistad de niños (потому что, несмотря на что, что была такой короткой наша детская дружба), tú eres el único amigo que tuve en la infancia (ты – единственный друг, который у меня был в детстве).
–¿Qué estás diciendo? (что ты говоришь?)
—Ríete cuanto quieras, Juan, te comprendo como tal vez nadie en el mundo te comprenda. Hay algo en ti que me atrae, que me hace sentirme hermano tuyo... Y la verdad es que no sé a qué atribuirlo... Acaso porque te vi llegar a esta casa de la mano de mi padre a quien siempre admiré; acaso, y esto es casi un secreto, porque con ser tan breve nuestra amistad de niños, tú eres el único amigo que tuve en la infancia.
—¿Qué estás diciendo?
—Comprendo que te extrañe (понимаю, что тебя это удивляет). Es raro, pero así fue (это странно, но так было). Yo no tuve amigos de niño (у меня не было друзей в детстве). Mi madre no me dejó tenerlos (моя мать не дала мне иметь их). Su gran amor me envolvía en mimos y cuidados (ее огромная любовь меня окутывала ласками и заботами). No fui nunca a la escuela… (никогда я не ходил в школу…) los maestros no eran para mí sino sirvientes más o menos considerados (учителя не были для меня больше, чем слуги, более или менее уважаемые), empleados a sueldo (служащие за зарплату) que se deshacían en elogios y halagos para el alumno único (которые рассыпались в похвалах и заискиваниях перед единственным учеником), cuyos padres pagaban espléndidamente (чьи родители платили превосходно). Claro que en Campo Real sobraban niños y muchachos (конечно, в Кампо Реале было в избытке детей и мальчиков), pero jamás se permitió que se acercaran a mí, ni yo a ellos (но никогда не разрешалось, чтобы они приближались ко мне, ни я к ним). Tú fuiste algo nuevo, diferente… (ты был чем-то новым, другим: «различным, отличным»…) Me parece que te estoy viendo cuando te trajeron (мне кажется, что я тебя вижу, когда тебя привели): áspero, hosco, salvaje como un gato montés (мрачного, угрюмого, дикого, как дикая: «лесная» кошка). Pero había en ti algo de fuerte y de libre que me cautivó (но было в тебе что-то от сильного и от свободного, что меня пленило), que me hizo envidiarte... sí, envidiarte, Juan (что меня заставило завидовать тебе… да, завидовать тебе, Хуан). Me consideraba dichoso con que me dejaras ir detrás de ti por los campos (я считал себя счастливым – с тем, что ты мне бы позволил идти за тобой по полям) tratando de imitar tus proezas (пытаясь повторять твои подвиги/подражать твоим подвигам), y te hubiera seguido sin vacilar (и я бы за тобой пошел, не колеблясь) si tú, naturalmente, no hubieras preferido irte solo (если бы ты, естественно, не предпочел уйти один). Ya veo que te sorprendes… (уже = сейчас вижу, что ты удивляешься…)
—Comprendo que te extrañe. Es raro, pero así fue. Yo no tuve amigos de niño. Mi madre no me dejó tenerlos. Su gran amor me envolvía en mimos y cuidados. No fui nunca a la escuela... los maestros no eran para mí sino sirvientes más o menos considerados, empleados a sueldo que se deshacían en elogios y halagos para el alumno único, cuyos padres pagaban espléndidamente. Claro que en Campo Real sobraban niños y muchachos, pero jamás se permitió que se acercaran a mí, ni yo a ellos. Tú fuiste algo nuevo, diferente... Me parece que te estoy viendo cuando te trajeron: áspero, hosco, salvaje como un gato montes. Pero había en ti algo de fuerte y de libre que me cautivó, que me hizo envidiarte... sí, envidiarte, Juan. Me consideraba dichoso con que me dejaras ir detrás de ti por los campos tratando de imitar tus proezas, y te hubiera seguido sin vacilar si tú, naturalmente, no hubieras preferido irte solo. Ya veo que te sorprendes...
—En efecto (действительно). A mí me parecías un rey (мне ты казался королем). Yo, a tu lado, era menos que un perro (я рядом с тобой был меньше, чем собака).
–Acaso los demás vieran así las cosas, pero yo no (может быть, другие видели так вещи, но я нет). Para mí, tú eras el rey (для меня ты был королем) y yo el mendigo de los ásperos goces de tu infancia libre (и я нищим суровых удовольствий твоего свободного детства; áspero – неровный, шероховатый, шершавый; суровый, жестокий). Poco has cambiado, Juan (мало ты изменился, Хуан). Entonces me mirabas como ahora (тогда ты на меня смотрел, как сейчас): hosco y ceñudo (угрюмый и хмурый), pero te apresurabas a ayudarme y a defenderme (но ты торопился помочь мне и защитить меня) si me veías en el menor peligro (если меня видел в малейшей опасности). ¿Te acuerdas? (помнишь?; acordarse – помнить; вспоминать)
—En efecto. A mí me parecías un rey. Yo, a tu lado, era menos que un perro.
—Acaso los demás vieran así las cosas, pero yo no. Para mí, tú eras el rey y yo el mendigo de los ásperos goces de tu infancia libre. Poco has cambiado, Juan. Entonces me mirabas como ahora: hosco y ceñudo, pero te apresurabas a ayudarme y a defenderme si me veías en el menor peligro. ¿Te acuerdas?
Juan ha bajado la cabeza (Хуан опустил голову). Sus anchos puños, recios como mazas, se cierran (его широкие кулаки, крепкие, как булавы, сжимаются). Es como si bajara al fondo de sí mismo (это как будто он опустился вглубь себя самого), como si descendiera al abismo interno (как если бы спустился во внутреннюю бездну) de sus más íntimos sentimientos… (своих самых глубинных/заветных чувств…) al mundo de amargura, de rabia y de celos (в мир горечи, бешенства и зависти/ревности), en el que se debate como perdido (в котором барахтается, как потерянный). Y suena la voz de Renato (и звучит голос Ренато) más afectuosa, más fraterna, más profundamente cordial y sincera (/еще/ более задушевный, более братский, еще более глубоко сердечный и искренний):
Juan ha bajado la cabeza. Sus anchos puños, recios como mazas, se cierran. Es como si bajara al fondo de sí mismo, como si descendiera al abismo interno de sus más íntimos sentimientos... al mundo de amargura, de rabia y de celos, en el que se debate como perdido. Y suena la voz de Renato más afectuosa, más fraterna, más profundamente cordial y sincera:
—Quiero que te quedes a mi lado, Juan (хочу, чтобы ты оставался рядом со мной, Хуан); que cambies para siempre tus gorras y tus camisetas de marino por esa ropa que tan bien te sienta (чтобы ты поменял навсегда свои шапки и свои рубашки моряка на эту одежду, которая так хорошо тебе идет); que emplees para el bien, no para el mal, tu valor y tu fuerza (чтобы ты применял для хорошего, не для плохого, свою храбрость и свою силу); que seas, a mi lado, lo que soñé que fueras (чтобы был рядом со мной тем, кем я мечтал, чтобы ты был): amigo, colaborador, hermano... sí, hermano (другом, сотрудником, братом… да, братом). Mi padre lo dijo así una vez y no he olvidado sus palabras (мой отец это сказал так однажды, и я не забыл его слова). Te nombro administrador de Campo Real (я тебя назначаю управляющим Кампо Реаля). Tendrás autoridad y dinero, honra y provecho (у тебя будет власть и деньги, доброе имя: «честь» и доход; un provecho – польза, выгода; доход, прибыль), y a nadie más que a mí tendrás que rendir cuentas (и не перед кем, кроме меня, тебе не придется отчитываться; rendir – отдавать, возвращать /что-либо/; давать /представлять/ отч е т).
—Quiero que te quedes a mi lado, Juan; que cambies para siempre tus gorras y tus camisetas de marino por esa ropa que tan bien te sienta; que emplees para el bien, no para el mal, tu valor y tu fuerza; que seas, a mi lado, lo que soñé que fueras: amigo, colaborador, hermano... sí, hermano. Mi padre lo dijo así una vez y no he olvidado sus palabras. Te nombro administrador de Campo Real. Tendrás autoridad y dinero, honra y provecho, y a nadie más que a mí tendrás que rendir cuentas.
—¿Yo administrador de Campo Real? (я управляющий Кампо Реаля?) —Totalmente desconcertado, Juan ha alzado la cabeza (полностью приведенный в замешательство, Хуан поднял голову), ha buscado la verdad en el fondo de aquellas pupilas (поискал правду в глубине тех зрачков) azules, fraternas y leales para él (голубых, братских и верных ему), y ha sentido el golpe brusco de su propio corazón, que late apresuradamente (и почувствовал внезапный удар своего собственного сердца, которое бьется торопливо)—. ¿De veras has pensado eso? (правда ты подумал это?) ¿Tú solo? ¿Por ti mismo? (ты один? ты сам?) Doña Sofía me odia… (донья София меня ненавидит…)
—¿Yo administrador de Campo Real? —Totalmente desconcertado, Juan ha alzado la cabeza, ha buscado la verdad en el fondo de aquellas pupilas azules, fraternas y leales para él, y ha sentido el golpe brusco de su propio corazón, que late apresuradamente—. ¿De veras has pensado eso? ¿Tú solo? ¿Por ti mismo? Doña Sofía me odia...
—No exageremos (не будем преувеличивать). No puedo negar que no le eres simpático, que nunca se lo fuiste (не могу отрицать, что ты ей не симпатичен, что никогда им для нее не был). En realidad, creo que ni siquiera es eso (в действительности, думаю, что это даже не это), sino su amor maternal, su gran amor por mí (а ее материнская любовь, ее огромная любовь ко мне), que le hace verme siempre pequeño, indefenso… (которая ее заставляет видеть меня всегда маленьким, беззащитным…; defender – защищать, оборонять; охранять) Y no te ofendas, Juan… (и не обижайся, Хуан…) Mi pobre madre no comprende ciertas cosas (моя бедная мать не понимает некоторые вещи), y es lógico que no las comprenda (и это логично, что их не понимает). Es otro su mundo (ее мир – другой), pero estoy seguro que todo eso pasará en cuanto te trate un poco (но я уверен, что все это пройдет, как только она с тобой пообщается немного; tratar – обращаться / с чем-либо/; общаться, поддерживать отношения). Es demasiado sensible y demasiado buena… (она слишком чувствительная и слишком добрая…) Ya la irás conociendo… (и ее постепенно узнаешь…)
–No lo creo, Renato (так не думаю, Ренато). Porque aun agradeciendo con toda el alma (потому что, хотя я благодарен всей своей душой) lo que acabas de decirme (за то, что ты только что сказал мне), no estoy dispuesto a… (я не готов…)
—No exageremos. No puedo negar que no le eres simpático, que nunca se lo fuiste. En realidad, creo que ni siquiera es eso, sino su amor maternal, su gran amor por mí, que le hace verme siempre pequeño, indefenso... Y no te ofendas, Juan... Mi pobre madre no comprende ciertas cosas, y es lógico que no las comprenda. Es otro su mundo, pero estoy seguro que todo eso pasará en cuanto te trate un poco. Es demasiado sensible y demasiado buena... Ya la irás conociendo...
—No lo creo, Renato. Porque aun agradeciendo con toda el alma lo que acabas de decirme, no estoy dispuesto a...
—No me des tu negativa de pronto (не давай мне свой негативный ответ внезапно). Espera un poco y piénsalo (подожди немного и подумай об этом). Te hice mi proposición de repente, para rogarte, al mismo tiempo (тебе я сделал мое предложение вдруг, чтобы просить тебя, одновременно), que te quedes unos días… (чтобы ты остался на несколько дней…) unos días solamente, que a nada te comprometerán (на несколько дней только, которые ни к чему тебя не обяжут). En realidad, no debes decir que sí (действительно, ты не должен говорить, что да) sin enterarte de lo que se trata (не узнав, о чем идет речь). Es un trabajo duro y arduo (это работа суровая и тяжелая): quiero transformar el régimen interno de Campo Real totalmente (хочу изменить внутренний режим Кампо Реаля полностью); desterrar los viejos procedimientos (покончить с старыми методами; desterrar – ссылать, высылать; изгонять) y arrancarle para siempre los colmillos a un viejo zorro: Bautista, ¿lo recuerdas? (и вырвать навсегда клыки старому лису: Баутисте, помнишь его?) En otros tiempos, mayordomo de la casa (некогда: «в другие времена» дворецкий дома); luego, administrador general (потом главный управляющий); actualmente, un tiranuelo ridículo y despreciable (в настоящее время, нелепый и презренный тиран: «тиранчик») contra el que Mónica y yo hemos comenzado la ofensiva (против которого Моника и я начали наступление).
