Текст книги "Лашарела. Долгая ночь"

Автор книги: Григол Абашидзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 46 страниц)

нем за нашу Грузию. Ты еще очень молод, и, конечно, те¬

бе не хочется умирать. Но смерть за родину – это смерть

героев. Неизвестно еще, представится ли случай умереть

с большей доблестью и с большей пользой для отечества.

–

Для меня, простого раба, нет выше чести, чем уме¬

реть за Грузию и вместе... вместе с Ахалцихели.

–

Так вышло, что для нас нет другого пути, мы долж¬

ны исполнить то, к чему подвела нас судьба. У нас в ру¬

ка х спасение Грузии, так неужели дрогнут наши сердца

и мы ради наших жалких жизней, ради нашего пресмыка¬

ния в рабстве не попытаемся ее спасти!

Юноша смотрел во все глаза на знаменитого грузин¬

ского полководца и не говорил ни слова. Но Шалва понял,

что ои слушает и что он готов на все.

–

Нужно сообщить царице Грузии и нашим войскам

о том, что Джелал-эд-Дин уже выступил в поход. Мне не

дают сделать и шагу, тем более меня не выпустят из лаге¬

ря. Но ты – другое дело. Ты сопровождаешь гостью сул ¬

тана, и приказ уехать может исходить от нее. Ты должен

лететь, как птица, скакать, как волк, плыть, как рыба,

чтобы отвезти грузинской царице мое письмо.

–

Да я сейчас же сяду на коня и помчусь.– Юноша

как будто был даже в восторге от столь неожиданного и

столь важного поручения.

Шалва начал быстро писать. Пока он писал, у пего

промелькнула мысль, не шпион ли этот молодой грузин.

494

Не испытывают ли Шалву перед вступлением в Грузию?

Но тут же Шалва подумал, что все равно иного выхода

нет, все равно все погибнет и этой погибели не избежать.

Если юноша действительно слуга царицы Тамты, он

исполнит поручение, и это поможет Грузии, может быть,

даже спасет ее. Если юноша – шпион Джелал-эд-Дина,

то... то хуже, чем есть, все равно уже не будет. А второго

такого случая не представится. Этот юноша появился в

шатре словно в ответ на все мольбы и заклинания Шалвы,

Можно ли пропустить эту последнюю возможность?

Шалва сложил письмо и резко повернулся к юноше.

–

Клянись, что не предашь ни родину, ни меня и от¬

везешь это письмо.

–

Клянусь матерью, отцом и гориджварским святым

Георгием,—прошептал юноша, опускаясь на колени и

возводя руки к небу.

–

Ты гориец? Из какой семьи, из какого рода?

–

Гелашвили.– Юноша поцеловал письмо и спря¬

тал его на груди. Шалва обнял грузина, проводил к выхо¬

ду из шатра, приподнял полог.

–

Помни: судьба всей Грузии, всего нашего народа,

а также жизнь нашей царицы зависят от этого письма.

Большие, медового цвета глаза юноши блеснули по¬

следний раз, и он пропал в темноте.

Джелал-эд-Дин ушел от царицы Тамты раздраженный

и злой. Его тщеславие, его мужское достоинство были

ущемлены. Он слышал в себе заклинания каких-то тем¬

ных сил, которые нужно было выплеснуть из души, что¬

бы не задохнуться самому. Горе человеку, который под¬

вернется в это время и на которого выплеснется накипев¬

шая злость.

Мамелюки ждали султана у входа в шатер. Они как

тени сомкнулись за спиной султана и пошли за ним. Ла¬

герь спал. Ни звука, ни шороха, ни движения. Так шли

довольно долго. Как вдруг султан, обладавший, вдобавок

ко всем своим доблестям и качествам воина, еще и ко¬

шачьим слухом, остановился, шагнул в сторону и прислу¬

шался. Теперь и мамелюки услышали в одном из шатров

приглушенный неразборчивый разговор. Мамелюки рас¬

положились полукругом и, настороженные, как собаки,

готовы были броситься по первому знаку или слову.

495

Полог шатра, за которым следило из темноты множе¬

ство глаз, приоткинулся, и во тьму выскочил человек. Он

тотчас растворился в ночи, но все же видно было, что че¬

ловек выскользнул из шатра, пригибаясь, бежал на цыпоч¬

ках и даже временами припадал к земле. Человек про¬

скочил в трех шагах от затаившегося Джелал-эд-Дина.

Султан жестом руки приказал мамелюкам преследовать

неизвестного. Сам он схватил у охранника лук, положил

на тетиву тяжелую стрелу и немного поодаль тоже пошел

за незнакомцем. Преследователи двигались неслышно,

так что бегущий ничего не замечал. Шатры уже кончи¬

лись. Беглец перестал остерегаться, распрямился и стре¬

мглав устремился к Араксу. Он подбежал к реке и пере¬

крестился. Еще бы мгновение, и он бросился бы в воду.

Но старый воин Джелал-эд-Дин не зевал. Он отпустил

тетиву, и стрела вонзилась в ногу беглеца повыше лодыж¬

ки. Послышался короткий стон, потом всплеск воды. Оче¬

видно, раненый, превозмогая боль, все же бросился в вол¬

ны Аракса. Мамелюки выпустили свои стрелы в то место,

куда нырнул беглец, потом побросали луки и тоже прыг¬

нули в реку. Некоторое время слышалась возня, всплески,

проклятья, стон, а потом преследователи вытащили на

берег обессилевшего, избитого Гелашвили. Его отнесли

в шатер султана. При обыске нашли письмо. Разбу¬

дили перса, знающего грузинский язык, и привели его

под стражей. Тот, спросонья ничего не понимая, дро¬

жащими руками держал письмо и переводил слово в

слово.

Шалва Ахалцихели доносил грузинам, что султан со

своей армией вышел в поход для полного разорения и

окончательного покорения грузин. Он сообщал числен¬

ность войск, а также разъяснял свое предыдущее поведе¬

ние при дворе султана. Да, он всячески поносил грузин и

всячески заискивал перед султаном, притворяясь беспо¬

щадным врагом Грузинского царства, но все это для того,

чтобы войти в доверие. Шалва достиг своего, теперь он

проводник всех хорезмийских войск в центральные районы

Грузии. Поэтому собирайтесь с силами, встречайте враже¬

скую армию в ущелье Железных скал, устройте засаду со

стороны водопада и высоких пещер. Ночыо обрушьтесь на

головы Джелал-эд-Дина. Если все исполните в точности,

можно полностью уничтожить армию поработителей,

и Грузия будет спасена.

496

Джелал-эд-Дин взревел, как раненый барс. К разъя¬

ренности и злости, с которыми он вышел от царицы Там¬

ты, прибавилась ярость, разбуженная предательством и

неблагодарностью Ахалцихели. Гнев хлынул через края,

султан метался по шатру, он перебил и переломал все, что

было вокруг и попалось под руку. Он рычал и скрежетал

зубами, бил себя по голове, рвал на себе одежды. Но буй¬

ство его становилось все тише, гнев затихал – он не осла¬

бевал, конечно, в сердце султана, но делался холодным и

расчетливым, то есть еще более страшным! Последовал

приказ немедленно взять под стражу Ахалцихели и оце¬

пить лагерь высокой гостьи.

Джелал-эд-Дина бесили не лукавство Тамты и не ко¬

варство грузинского вельможи. В конце концов этого от

них можно было ждать, потому что никогда от кривого де¬

рева не будет прямой тени, как не будет прямым путь не¬

верного. Но сам-то Джелал-эд-Дин, умудренный аллахом,

обогащенный жизненным опытом, чаще всего горьким,

как он мог довериться этим гяурам! Какая наивность со

стороны предводителя хорезмийского войска и обладателя

Адарбадагана поверить этим лживым клятвам и усыпля¬

ющей лести пленника, доверить ему судьбу своих войск?!

А эта царица? Появилась откуда-то именно в эти дни,

когда решается судьба Грузинского царства. И каково ис¬

кусство! Как она притягивает к себе, обольщает, поит тон¬

чайшим ядом своей красоты и женственности и в то же

время отстраняет и держит в отдаленности, словно невин¬

ная девочка, словно не знает, что значит в этом мире жен¬

щина для мужчины и мужчина для женщины.

Как можно было забыть, что она ведь сама грузинка,

а раз так, значит, и грузинская шпионка. Она проникла в

лагерь, чтобы все разведать и, возможно, убить Джелал-

эд-Дина, подобно тому как убила Юдифь Олоферна, ко¬

торого не могли одолеть никакие враги.

Чем больше вспоминал султан поведение царицы Там¬

ты, а вместе с тем и свое поведение, ее двуличие, а свою

доверчивость, тем больше он разъярялся и свирепел. Под

конец он совсем потерял терпение и с трудом дождался

утра.

Совпало так, что именно этим утром и вернулись пос¬

лы из Грузии. Они привезли султану решительный отказ

от царицы Русудан. Только этого не хватало, чтобы окон¬

чательно переполнить чашу, из которой и без того плес¬

497

калось через края. Не раздумывая больше ни минуты,

султан приказал казнить и Ахалцихели, и его гонца. Сул¬

тан сам отправился на берег Аракса. Он пожелал, чтобы

казнь произошла у него на глазах.

Араке равнодушно катил свои синие холодные волны.

Рассветное небо тоже было холодным и синим. Солнце,

хотя и поднялось над землей, было скрыто еще более си¬

ним, чем само небо, облаком. Все было синим в этот рас¬

светный час, кроме ярко-красной рубахи палача.

Палач, огромного роста, неуклюжий на вид человек,

ходил по берегу и время от времени подкручивал и без

того засученные рукава. Чуть поодаль, на возвышении,

на троне сидел султан. Он тоже, подобно палачу, сгорал

от нетерпения и все поглядывал в ту сторону, откуда дол¬

жны были привести обреченных. Его лицо, изможденное

бессонницей и злостью, заострилось и потемнело.

Наконец копьеносцы привели Ахалцихели и телохра¬

нителя хлатской царицы. Шалва шел спокойно, с руками,

связанными за спиной. Гелашвили хромал на раненую

ногу. Вели их близко друг от друга, так что юноша успел

пожаловаться перед смертным часом:

–

Умираю несчастным, потому что не сумел выпол¬

нить твоего поручения, князь.

Ахалцихели посмотрел на юношу, вздохнул и покачал

головой.

–

И я не счастливее тебя.

–

Не моя вина, князь, я старался быть осторожным.

Наверное, шпионы шли за мной по пятам еще до того, как

я переступил порог твоего шатра. Они проследили меня

до самой реки и ранили, когда я уже собирался прыгать

в воду.

Копьеносцы поставили связанных людей на самом бе¬

регу реки и отошли в стороны. Подошел палач. Он обо¬

шел вокруг, внимательно и спокойно оглядел обреченных,

повернулся к султану и отвесил поклон.

–

С которого прикажешь начать, великий султан?

–

Сначала этого сопляка,– зло и отрывисто приказал

султан.

–

Отсечь голову или изрубить на мелкие части?

–

Рассеки его пополам,– рыкнул Джелал-эд-Дин, и

рука его так широко и сильно рассекла воздух, точно хо¬

тела показать, как именно нужно рассечь приговоренного.

Палач размахнулся

огромным кривым ме¬

чом.

Юноша поднял

глаза кверху, следя за

ужасным орудием каз¬

ни. Шалва зажмурился,

но закрыть уши он не

мог, потому что руки

его

были связаны.

Утренний воздух про¬

резал ужасный вопль,

и что-то мягкое и тяже¬

лое шлепнулось на при¬

брежные камни.

Султан тоже следил

за мечом, но, в отличие

от юноши, он просле¬

дил

не только его

взмах, но и путь книзу.

Тело юноши разъялось,

точно спелое яблоко.

Султан успел шеп¬

нуть что-то назидатель¬

ное стоящим вокруг эмирам, а потом обронил:

–

Молодец!

Палач склонился в ожидании нового приказа.

–

Ты говорил, Ахалцихели, что война похожа на иг¬

ру в нарды. Но на что похожи обманутое доверие, черная

неблагодарность, черная измена?!

Шалва опустил глаза и ничего не ответил.

–

От кривого дерева не может получиться прямой

тени, скорпион никогда не разучится кусаться. Точно так

же неверного христианина нельзя исправить, обратив на

путь истины. Что молчишь? Знаешь ли, что твоя измена

ляжет кровавым бременем на плечи грузин? За твою

измену я отомщу не только тебе, но и всем, всем,

всем...– Султан задохнулся от гнева, он не мог уж ниче¬

го сказать палачу и только полоснул себя ладонью по

горлу.

Палач отлично понял своего властелина. Ахалцихели

не успел ни вздохнуть полной грудью, ни взглянуть вокруг

себя, чтобы попрощаться с землей, с рекой, с этими кам¬

нями, облаком, с этим солнцем.

499

Голова глухо ударилась о землю, огромное тело гру¬

зинского богатыря обмякло и повалилось набок.

–

Эй, вы,– закричал султан,– заверните голову из¬

менника в самый дорогой шелк и отвезите хлатской цари¬

це. Скажите, подарок от султана.

Когда па золотом подносе царице преподнесли султан¬

ский подарок и когда, ничего не подозревая, царица не¬

брежной рукой откинула шелковое покрывало, она лиши¬

лась чувств и упала на руки едва подоспевшей служанки.

Царицу уложили и опрыскивали холодной водой, при¬

водя в чувство. Царица открыла глаза, но лежала непод¬

вижно, глядя вверх перед собой взглядом, который всем

остальным казался бессмысленным.

На самом же деле перед взглядом царицы стояло то,

что она увидела на подносе. В первое мгновение она не

узнала, чья это голова, и упала в обморок просто от ужас¬

ного зрелища. Теперь она вспоминала черту за чертой,

светлые волосы, перепачкавшиеся в крови, усы, шрам ка

щеке и снова едва не лишилась чувств. Она велела при¬

нести мертвую голову и оставить ее одну. Да. Сомнений

быть пе могло. Это голова ее возлюбленного, ее тайного

возлюбленного, с которым так и не удалось разделить

любви,– голова Шалвы. Она погладила волосы, погляде¬

ла в глаза, уже не выражавшие ничего человеческого, по¬

глядела на черные губы.

Сколько раз в ночном одиночестве и в объятиях дру¬

гого мужчины она мечтала о прикосновении именно этих

губ. Лежала возле хдатского мелика, дарила невольные

ласки ему, а в мечтах неотступно стоял золотоволосый

грузинский богатырь, человек, наделенный храбростью

орла, силой буйвола и сердцем младенца, ее единствен¬

ный – Шалва Ахалцихели. Царица приникла дрожащими

губами к мертвым холодным губам, и раздался вопль, ко¬

торый был слышен далеко от шатра. Содрогнулись все,

кто его слышал.

В злополучном лагере на берегу Аракса султан решил

оставить лишь маленькую горсть своего войска, ровно

столько, чтобы хватило на окружение ставки царицы

Тамты. Как раз секретарь султана Несеви слег от лихо¬

500

радки, поэтому оставшееся войско Джелал-эд-Дин подчи¬

нил ему. Несеви было приказано не выпускать хлатскую

царицу из окружения, пока не получит известий из Тби¬

лиси.

Отдав это распоряжение, Джелал-эд-Дин сам первый

тронул коня в холодные воды Аракса. Войска устреми¬

лись за ним, и Араке закипел на много часов, потому что

велика, неисчислима была армия объединителя и покро¬

вителя мусульман.

Грузины встретили хорезмийцев наспех сформирован¬

ными войсками. Самый передовой отряд султана им уда¬

лось даже смешать и отбросить. Это их воодушевило. Они

отошли немного назад и начали укрепляться в ожидании

главной армии Джелал-эд-Дина, чтобы в этом сражении

раз и навсегда решить судьбу Грузии в ту или другую

сторону.

Но в это время с тыла подошла к грузинам армия

Киас-эд-Дина, давно уж рыскавшая по просторам Грузии

и грабившая мирное население.

Грузины, оказавшись меж двух сдвигающихся камней,

успели выскользнуть и устремились на перевалы Лихско¬

го хребта, чтобы укрепиться там и защитить хотя бы

Имерети, если невозможно отстоять всю страну.

Войска двух братьев соединились. Султан и не посмот¬

рел в сторону удалявшихся грузинских войск. Он быстрым

маршем направился прямо к Тбилиси и через несколько

дней стоял уже лагерем в окрестностях Соганлуга. Дже¬

лал-эд-Дин дал войскам сутки на отдых и только сам не

захотел отдохнуть. В сопровождении трех тысяч лучших

воинов он выступил, чтобы объехать Тбилиси вокруг, по¬

смотреть на него со всех сторон, оценить подступы к го¬

роду, высмотреть слабые места.

С высокой горы смотрел Джелал-эд-Дин на Тбилиси.

Он много слышал об этом городе от очевидцев, больше

всего от купцов, немало читал о грузинской столице в

различных описаниях. Но и рассказы и описания Джелал-

эд-Дин считал преувеличенными и приукрашенными. Те¬

перь, глядя на город с высоты, он понял, как жалок чело¬

веческий язык и как беспомощны его письмена по срав-

нёнию с тем, что можно увидеть своими глазами. Но его

сейчас интересовали не красота города и не его богатства.

501

Для него пока что это была крепость, которую нужно

взять.

Со всех сторон Тбилиси загородили горы. Кроме этих

естественных йреград, столицу опоясывала высокая кре¬

постная стена с еще более высокими башнями. Перед

самым городом ущелье, прорезанное Курой, резко сужа¬

лось. Таким образом, столица Грузии была крепко запер¬

та для любых непрошеных гостей.

В теснине Куры нельзя было широко развернуть вой¬

ска, а тем более такую армию, какую привел Джелал-эд-

Дин. Стенобитных машин у него не было. Карабкаться на

высокие стены под градом стрел невозможно. Некоторые

эмиры высказали на совете опасения, что взять город не

удастся и что нужно держать его в осаде до тех пор, пока

все тбилисцы нё перемрут голодной смертью.

Кто-нибудь другой, может, и послушался бы их сове¬

та, усомнился в быстрой победе и потерял бы надежду, но

в жилах Джелал-эд-Дина текла кровь тех отважных пред¬

ков, тех мужей, для которых трудности не устрашеййе,

а, напротив, ободрение и побуждение к действиям. Такие

люди становятся беспомощными и медлительными, когда

видят, что желаемое можно взять руками, только стоит

нагнуться, и, напротив, они сжимаются, как стальная пру¬

жина, когда наталкиваются на препятствие, тем более на

такое, которое всем остальным кажется непреодолимым.

Учитывал султан и то, что Тбилиси не был сегодня тем,

чем он был до Гарнисского сражения. Основной корень

цветущего и могучего дерева Грузии перерублен, да еще

Киас-эд-Дин основательно пошарил по селам и неболь¬

шим городам.

Джелал-эд-Дин был бы, конечно, еще решительнее,

если бы знал, что за день до его подхода к Тбилиси и гру¬

зинская царица, и ее визири спешно покинули столицу

и обосновались по другую сторону Лихского хребта, а

именно в Кутаиси.

Не знал султан и того, что среди властителей Грузии

не было единения, столь необходимого в военное, а тем

более в роковое для Грузии время. Многих опытных ста¬

рых военачальников не было в живых. Из оставшихся

одни ушли вместе с царицей за Лихский хребет, другие

не пошли с царицей, решили остаться в своих разрознен¬

ных, разбросанных по грузинской земле крепостях, чтобы

в отдельности защищать свои владения. Даже командую¬

502

щие грузинскими войсками, в том числе и Аваг Мхаргрдзе¬

ли, бросили столицу, оставив там лишь небольшой гарни¬

зон, а сами ушли оборонять свои крепости.

Но султан ничего этого не знал. Он ждал стойкой обо¬

роны грузин, он готовился к кровопролитному сражению

у стен Тбилиси.

Теперь, в сопровождении трех тысяч отборных воинов,

он зыехал на разведку, чтобы объехать грузинскую сто¬

лицу вокруг и все разглядеть. Зрелище, развернувшееся

перед ним, увлекло его. Обозревая крепостные стены, под¬

ступы к ним и сам город, султан доехал почти до ворот

Тбилиси.

Грузины между тем с самого начала следили за дви¬

жением отряда. Они видели, как он оторвался от главного

лагеря, удалился от него на далекое расстояние, прибли¬

зился к крепостным воротам. Грузины понимали, что это

разведка, и удивлялись не то храбрости, не то беспечности

хорезмийцев. Случай был счастливый. Осажденные реши¬

ли им воспользоваться.

Защитники грузинской столицы внезапно распахнули

ворота, и наружу из города стремительно хлынули вой¬

ска. Джелал-эд-Дин не успел поворотить коня, как завя¬

залась сеча. Султан сразу понял, что нельзя ни спасаться

бегством, ни рассчитывать на помощь основных войск.

Он принял бой силами своего трехтысячного отряда, что¬

бы с боем медленно отходить все ближе и ближе к лагерю.

Грузины атаковали храбро, но хорезмийцы не дрогну¬

ли под стремительным натиском – ведь это были отбор¬

ные воины, лучшие из лучших, гвардия Дя^елал-эд-Дина.

Обе стороны рубились так; точно соскучились по бит¬

ве, изголодались по крови. Рубка шла в тишине, только

стучала и лязгала сталь о сталь.

Тбилисцы не знали, что отрядом разведки командует

сам султан Джелал-эд-Дин – их главный враг. Догадай¬

ся они об этом, вероятно, все жители города ринулись бы

в бой, вероятно, женщины и дети с голыми руками броси¬

лись бы в гущу сечи, чтобы пленить либо убить предво¬

дителя хорезмийцев, и тогда судьба всей этой войны, воз¬

можно, была бы решена в этом случайном бою у городских

ворот, на исходе первого дня осады.

Тбилисцы приготовились к затяжной войне. Они зна¬

ли, что придется многие дни и ночи оборонять родной

город, отбивая многочисленные атаки врага. К затяжной

503

войне были подготовлены не только городские укрепления,

но и сознание воинов. Думали, что нужно продержаться,,

пока царица пришлет подкрепление из-за Лихского хреб¬

та. А для того чтобы продержаться, нужно бережно рас¬

ходовать свои силы. Этот расчет был верен, такая тактика

хороша, но именно эта расчетливость и помешала теперь,

когда представился столь неожиданный и столь счастли¬

вый случай. Если бы удалось убить или захватить в плен

султана, возможно, войска хорезмийцев повернули бы

вспять, ушли из Грузии. Страшное нашествие развеялось

бы, как туман, и ясное солнце процветания вновь подня¬

лось бы над грузинской землей.

Но тбилисцы экономили силы. Из крепости видели, что

грузины одолевают, постепенно оттесняют и даже прого¬

няют отряд разведки, и, значит, никакого подкрепления

посылать не нужно.

Сеча все разгоралась. Джелал-эд-Дин тоже, как бы

изголодавшись по битве, давно не игравший мечом, метал¬

ся из конца в конец, появлялся, как оборотень, в самых

опасных, тяжелых местах, сшибался сталью с самыми

опасными и сильными воинами врага.

Между тем сумерки сгущались, наступала ночь. Бой,

сначала гремевший по всей долине, собрался в одном ме¬

сте, как собирается вокруг матки пчелиный рой, перед

тем как улететь вдаль. Понимая, что грузины постепенно

одолевают, султан еще раз бросил свой отряд на грузин,

оттеснил их к самым воротам и вдруг, резко поворотив

коня, поскакал прочь. Весь отряд устремился за ним. Гру¬

зины преследовали беглецов с победоносными криками и

улюлюканьем. Кони падали, кувыркались через головы,

снова вскакивали и снова неслись, словно были крылаты.

Грузины вдогонку кололи, рубили, но уходить далеко от

крепостных стен было опасно, особенно в ночной темно¬

те. Мемна Джакели, руководивший и битвой и погоней,

остановил коня. Ускакавшие хорезмийцы смешались с

темнотой синеватой ночи. Победители не торопясь возвра¬

тились в Тбилиси.

Спасшийся от гибели султан держал совет со своими

эмирами. Эмиры упрекали султана за безрассудную храб¬

рость. Зачем рисковать собой? Зачем вообще вступать в

бой с грузинами и терять людей перед штурмом? Нужно

обложить город плотным кольцом, подвести стенобитные

и камнеметные машины, не давать осажденным ни дня

504

передышки, не допускать, чтобы в город поступало про¬

довольствие, и тогда городские ворота откроются сами

собой. За штурм города не высказался ни один эмир.

Советы эмиров раздражали Джелал-эд-Дина. Хорошо

им говорить про длительную и спокойную осаду, как буд¬

то султан восседает на законном отцовском троне в своей

столице Ургенче и как будто у него нет других дел, кроме

как осаждать столицу Грузии.

Разве эмиры не знают, что в Адарбадагане все дышит

непостоянством и смутой, разве они не знают, что в Ган-

дзе и Тавризе поднимают головы заговорщики, они толь¬

ко и мечтают, как бы Джелал-эд-Дин подольше задержал¬

ся в Грузии, чтобы успеть собраться с духом и поднять

мятеж. Разве эмирам не известно, что хлатский мелик и

султан Рума только на словах почитают Джелал-эд-Дина

защитником ислама, а сами точат ножи и способны уда¬

рить в спину? Разве не знают эмиры, наконец, что монго¬

лы (а это опаснее всех султанов и меликов, вместе взя¬

тых) пододвинулись вплотную к Ирану? Их передовые

отряды, как ищейки, разнюхивают след Джелал-эд-Дииа.

–

Да и грузины не спят. И хоть вся страна по эту

сторону Лихского хребта подвергнута разорению, вторая

половина страны не тронута ни саблей, ни огнем. Она

сильна и богата. Грузинские войска отступили за хребет

спокойно, в полном порядке. Они невелики, отступившие

войска. Но все народы гор верны грузинской царице, а

это значит, что войско может умножиться, а умножив¬

шись, оно выступит на поддержку защитников столицы,

и тогда неизвестно, как повернется дело.

Знают эмиры и то, что султан подступил к Тбилиси не

для того, чтобы играть в войну. Они в глубине души дол¬

жны догадываться, что он подступил сюда даже не ради

иаказанрш неверных, хотя султан сам повсюду провозгла¬

шал это своей главной, единственной целью. Пусть этим

словам султана верят все, но эмиры, его приближенные

эмиры, должны быть умнее толпы. Оки должны понимать,

что главная цель – наполнить казну за счет несметных

грузинских богатств. А это нужно для того, чтобы еще

больше укрепить свои войска, еще лучше приготовиться

к встрече с главным и единственно достойным врагом —

с монголами, ведомыми Чингисханом.

Эмиры знают, должны знать все это, и они же совету¬

ют обложить Тбилиси и организовать долговременную

505

осаду, то есть сидеть у ворот Тбилиси и ждать. Чего

ждать? Пока в Адарбадагане вспыхнет восстание, пока

грузины, собравшись с силами, не ударят из-за Лихских

гор, пока не наступят на хвост монголы? Безмозглые чур¬

баны!

Давно не видели Джелал-эд-Дина в таком безудержном

гневе. Он кричал:

–

Если бы я слушался ваших глупых советов, мы до

сих пор сидели бы у Гарнисских скал. Тогда вы тоже го¬

ворили, что Гарниси – неприступная крепость. Тогда вы

тоже говорили, что мы понапрасну погубили свои войска.

–

Пусть не гневается султан. В Гарниси нам помогло

только чудо. В Гарниси победили не мы, но аллах.

–

И здесь победит аллах! – крикнул султан и поднял

руки к вершине шатра.

В шатер нырнул мамелюк. Он подполз к Джелал-эд-

Дину и что-то ему шепнул. Лицо султана оживилось и

просветлело. Борозды и тени гнева разгладились и усколь¬

знули с его лица. Он спокойно уселся на трон, обвел при¬

сутствующих не то презрительным, не то гордым взгля¬

дом и повторил:

–

Да, и здесь победит аллах! Ввести!

Стража ввела человека в разодранной грязной одежде,

мокрого с головы до ног. Но все равно можно было узнать,

что это перс. Войдя в шатер, мокрый, дрожащий от холода

человек растянулся перед султаном и пополз по ковру к

подножию трона. Султан не двигался. Перс уткнулся ли¬

цом в ноги Джелал-эд-Дина. Тогда султан приказал:

–

Встань.

Перс поднял голову, окинул взглядом всех, кто был в

шатре, и зашептал:

–

Могу говорить только с глазу на глаз с султаном,

величием равным самому аллаху. Я принес великую тай¬

ну, она во мне.

–

Говори, у меня нет тайн от моих эмиров.

–

Но если грузины узнают, они сожгут меня на

костре.

–

Я покорю и уничтожу грузин, и тебе не нужно бу¬

дет их бояться. Не тяни время, говори.

–

Велик аллах! Я пришел к тебе по просьбе всех пра¬

воверных, обитающих в столице неверных грузин. Я ны¬

рял, как рыба, в мутных волнах Куры, и Кура вынесла

меня из пределов Тбилиси. Если бы я хоть один раз вы¬

506

сунул голову, меня настигла бы стрела, но я плыл, не

высовывая головы, и вот я у ног великого султана, защит¬

ника и спасителя всех правоверных мусульман.

–

Но зачем понадобился такой подвиг? Что ты принес

в своем сердце и на своем языке?

–

Мусульманское население Тбилиси ждет не дождет¬

ся вступления султана в город. Все думают только о том,

что настал час отмщения, и сами готовы пойти в бой.

Грузинская царица вместе со своими визирями убежала

в горы. В городе очень мало войск. Поднявшись на ноги,

одни мы, правоверные жители Тбилиси, могли бы пере¬

резать всех грузин. Но наш мудрый имам дал нам другой

совет: громогласно в мечетях он призывал правоверных

помогать грузинам, а тайно – приготовиться к восстанию

против грузин. У них в гарнизоне мало войска. Они были

вынуждены один участок стены доверить нам, мусульма¬

нам. Мы хорошо вооружены. Как только начнется штурм,

мы ринемся на неверных и откроем ворота войскам сул¬

тана, величием равного богу, защитнику и спасителю

мусульман!

Джелал-эд-Дин обвел эмиров гордым самодовольным

взглядом. «Ну что, разве я не прав,– как бы говорил этот

взгляд,– разве я не прав, что аллах всегда со мной и что

прав всегда я, а не вы, со своими безмозглыми головами,

источающими глупые советы».

Эмиры удивленно качали головами, стараясь не встре¬

чаться со взглядом того, в чьих руках сосредоточены нити

их жизней.

Джелал-эд-Дин глядел сверху на перса, по-прежнему

распростертого у ног.

–

Чем ты докажешь, что не подослан врагом? – спро¬

сил он.

Лазутчик размотал кушак, распорол подкладку, раз¬

вернул грязную тряпку и протянул султану кусочек перга¬

мента, сложенный в восемь раз. Султан внимательно про¬

читал все, что было написано на пергаменте.

–

Документ достоверный. Отсыпьте этому мужествен¬

ному человеку золота и оденьте его в сухую одежду. По-

настоящему мы наградим его, когда у наших ног будут

лежать дымящиеся развалины Тбилиси.

Перс задом пополз от подножия трона к выходу из

шатра.

Разговор с лазутчиком-персом происходил в вечерние

507

часы. А рано утром все войска Джелал-эд-Дина были вы¬

строены для штурма города. Свою многочисленную кон-

иицу султан выдвинул вперед – к самой стене Тбилиси.

Во главе конницы он поставил брата – Киас-эд-Дина.

Расчет был па то, что коннице придется оступить. На пу¬

тях ее отступления полководец расположил с двух сторон

свои основные войска, образовав длинный рукав, в кото¬

рый должны были войти увлеченные успехом и преследо¬

ванием грузины, но выйти из которого они ие должны.

В глубине рукава, в укрытии, расположились самые

отборные части хорезмийцев.

Было время, когда Джелал-эд-Дин сам поддался подоб¬

ной хитрости монголов и положил почти все свое войско.

Теперь он перенял этот коварный прием. Теперь оп дол¬

жен играть роль монголов, а бедные грузины удовольст¬

вуются его собственной ролью в том далеком и кровавом

сражении.

Тысячу раз прав секретарь Несеви: поворачивается

колесо судьбы.

Тем временем Киас-эд-Дин, исполняя общий план

штурма, подошел вплотную к стенам Тбилиси.

Как и день назад, грузины внимательно следили за пе¬

редвижением хорезмийского отряда. Как и день назад,

они увидели, что отряд далеко оторвался от основных сил.

Пример вчерашней победы был нагляден и свеж. Если

вчера удалось разгромить неосторожных хорезмийцев, по¬

чему же не сделать этого и сегодня? Ворота Тбилиси от¬

крылись, и грузины выбежали, чтобы сразиться с врагом.

На этот раз вылазкой руководил не Мемна Джакели,

но его брат Боцо. Как и вчера, хорезмийцы приняли бой.

Все как будто бы шло, как вчера. Но по некоторым при¬

знакам можно было бы понять, что враг ведет себя совсем

по-другому. Можно было бы заметить, что вылазка грузин

не явилась неожиданностью для хорезмийцев. Нет ни

смятения, ни азарта случайной битвы, во всем сквозит

глазомер, расчет и преднамеренный план.

Киас-эд-Дин бросился на атакующих грузин и ввязал¬

ся в бой. Но этот бой продолжался до тех пор, пока гру¬

зины не распалились и не ослепли от ярости и от види¬

мости успеха. Как только это случилось, Киас-эд-Дин

начал постепенно отходить, затягивая, завлекая опьянен¬

ных успехом грузин в узкий роковой рукав.

Хорезмийцы разыгрывали спектакль отступления, а

508

грузины рвались вперед с победным криком «ваша!», и

для них это был вовсе не спектакль, но настоящая битва,

настоящая погоня, настоящий успех в бою. Они даже ду¬

мали, что если вчера темнота спасла отряд хорезмийцев