Текст книги "Лашарела. Долгая ночь"

Автор книги: Григол Абашидзе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 46 страниц)

–

Время от времени нужпо делать небольшие вылаз¬

ки, тревожить врага, заставить его держать все войска

здесь, чтобы он не разорил остальную часть страны, остав¬

шуюся беззащитной.

–

Кто это говорит, Иванэ или его брат Шалва? —

ядовито улыбнулся Мхаргрдзели.

–

У брата Иванэ Ахалцихели есть своя голова на пле¬

чах и есть свой язык,– вспыхнул Шалва.– Я сам скажу,

когда у меня будет что сказать.

Но Мхаргрдзели не унимался. Он все больше мрачнел

и смотрел теперь на Шалву совсем исподлобья.

–

Под остальной, незащищенной частью страны Ива¬

нэ подразумевает, конечно, Двин. Еще бы! Двин – владе¬

ние Шалвы. А своя рубашка всегда ближе к телу. Что ж

советует нам почтенный военачальник? Ради одного Двина

погубить всю страну? Я тоже печалюсь о владениях доро¬

гого Шалвы. Но любовь к царице и ко всей Грузии не ве¬

лит мне жертвовать интересами государства ради чьих-

нибудь личпых интересов, даже моих собственных.

–

Пусть покарает бог того, кто меньше тебя любит и

Грузию и царицу! – вскричал Шалва и вскочил на ноги.

14*

419

Немедленно вскочил и Мхаргрдзели. Оба схватились

за мечи.

–

Если не хватает терпения выслушивать других лю¬

дей, зачем было собирать военный совет? Зачем позвал нас

к себе в шатер, амирспасалар? – вспылил Иванэ Ахалци¬

хели.

–

Больше я сюда не ходок! Война впереди! Она пока¬

жет, кто из нас больше любит и трон и родину! – Прокри¬

чав это, Шалва широко откинул полог и вышел из палат¬

ки командующего.

Иванэ молча последовал за братом.

Мхаргрдзели долго не мог успокоиться, пальцы его

еще судорожно сжимали рукоять меча, когда в шатер

ворвался гонец.

–

Хорезмийцы напали на Двин. И сам город, и приле¬

гающие к нему земли преданы огню и мечу! – выкрикнул

гонец, преклонив колена.

Амирспасалар, улыбнувшись, окинул взглядом остав¬

шихся на месте военачальников.

–

Теперь вы видите, что беспокоило братьев Ахалци¬

хели. Я тоже опечален судьбой Двина, но война есть вой¬

на. Вы думаете, Джелал-эд-Дин ради добычи разорил наш

город? Нет, он хочет выманить нас с Гарнисских высот.

Но мы не клюнем на приманку султана. Поскольку ваше

мнение совпадает с моим, мы не тронемся с укрепленных

позиций и терпеливо будем ждать дальнейших действий

врага. Совет окончен, можете идти.

Добыча Джелал-эд-Дина оказалась богатой. Он разорил

один из цветущих уголков Грузинского царства. Он разо¬

рил его на глазах у грузинской армий, и та не сдвинулась

с места. Сомнений быть не могло: грузины боятся откры¬

того боя на ровном месте. Их меньше, они слабее. Значит,

третьего выхода нет, нужно либо штурмовать Гарнисские

скалы, либо уходить. Но уходить тоже нельзя. Значит,

остается одно... Султан приказал отодвинуть далеко назад

гарем, стада и обозы. Пусть грузины подумают, что султан

удовольствовался разорением Двина и снимает осаду.

Из Тбилиси в стан амирспасалара пришла радостная

весть: у царицы Русудан родился наследник.

Весть о здоровье царицы и о рождении наследника об¬

радовала Мхаргрдзели. Он приказал выстроить войска.

В сопровождении военачальников он объехал все отряды

420

и поздравил поинов с радостной вестью. Огромного роста,

он ехал на крупном белом жеребце и громовым голосом

провозглашал:

–

Да здравствует царица! Да здравствует наследник!

Войска отвечали перекатывающимся «ваша!». Гул все

нарастал, ширился, наполняя окрестные горы.

Войсковые командиры сразу заметили, что в свите ко¬

мандующего нет ни Иванэ, ни Шалвы Ахалцихели, самых

любимых полководцев. Шалва и Иванэ стояли перед отря¬

дами, подчиненными непосредственно им. Они встретили

командующего в строю. Но когда амирспасалар проехал

мимо них, они по уставу войск должны были следовать за

командующим, и опи последовали за ним. Мхаргрдзели

обернулся к братьям и сказал:

–

В такой день нехорошо оставаться в ссоре,– и пер¬

вый протянул руку.

Оба брата по очереди молча пожали ее.

Торжественный шум в грузинском лагере Джелал-эд-

Дин расценил по-своему. Он подумал, что удалась его

хитрость и что грузины объявили боевую тревогу. В со¬

провождении эмиров он объехал свой лагерь. Его жены

уже были посажены на коней. Их везли с шумом, с наро¬

читой торжественностью, можно было подумать, что сдви¬

нулось с места целое царство, а не один лагерь. Бесчис¬

ленные стада сначала разогнали по степи, а потом начали

собирать. Пастухи разъехались в разные стороны и под¬

няли беспорядочный шум. Заскрипели арбы обоза, нагру¬

женные провиантом, женами и детьми хорезмийцев.

Вместе с вестью о том, что лагерь Джелал-эд-Дина сни¬

мается и уходит, в грузинском стане распространился

слух, что монголы подступили к Тавризу. Этот слух оправ¬

дывал поспешность, с которой уходили войска султана.

Никто не знал, как распространился этот слух. На самом

деле ложное известие о близости монголов распространили

караванщики Хаджи Джихана, того самого купца, с кото¬

рым Джелал-эд-Дин имел тайное свидание перед самым

выступлением.

Вслед за слухами в гарнисский лагерь грузин неожи¬

данно заявился и сам Хаджи Джихан. Он пожелал видеть

главнокомандующего наедине, и его тотчас же проводили

в шатер амирспасалара.

Мхаргрдзели был наслышан о Хаджи Джихане как о

честном и богатом купце. После взаимных приветствий

иранский купец открыл шкатулку и преподнес амирспаса-

лару гигантскую жемчужину. Она была едва ли не с голу¬

биное яйцо. Мхаргрдзели хорошо разбирался в драгоцен¬

ных камнях. Знал он цену и жемчугу. Как только жемчу¬

жина перекатилась на его ладони, он сразу же понял, что

у него в руках знаменитая на всем Востоке жемчужина,

которую называют «безродной».

Но вообще-то Мхаргрдзели не очень удивился жесту

иранского купца. Приходилось и раньше, во время торго¬

вых сделок или государственных договоров, принимать

драгоценные подарки от купцов или иноземных послов.

–

Весть, которую я принес, дороже этой жемчужи¬

ны,– заговорил иранец.– Приехавшие из Гандзы купцы

уверяют, что монголы окружили Тавриз. Надо ждать с ми¬

нуты на минуту, что султан Джелал-эд-Дин снимется с

места и побежит.

–

Пускай стоит сколько угодна его душе,– засмеял¬

ся грузин, самодовольно поглаживая белую выхоленную

бороду.

422

В этот момент полотнище шатра приподнялось,

и сразу две головы – юного Шамше и великана сван¬

ского эристави просунулись в шатер,

–

Выходи,дядя,хорезмийцы бегут!—крикнул юноша,

–

Атабек! Враг оставляет лагерь и бежит,– подтвер¬

дил и эристави.

Командующий схватил меч и, не забыв сунуть за па¬

зуху драгоценную жемчужину, выскочил из шатра. Все

военачальники уже были в сборе. Все были радостны, го¬

ворили возбужденно, перебивая друг друга:

–

Недолго простояли хорезмийцы*

–

Собирают палатки.

–

Уже погнали стада.

Вскочив на коней, предводители грузинского войска

выехали на обзорную высоту. С удивлением смотрели

они на раскинувшуюся внизу равнину. Пыль, поднятая

оживленным движением во вражеском стане, растека¬

лась желтоватым облаком. Обоз и стада растянулись так,

что передовые скрылись за горизонтом, а хвост еще нахо¬

дился в лагере и не распрямился сообразно дороге. В са¬

мом лагере тушили костры и складывали палатки.

–

Неужели и вправду уходят? – усомнился вслух

амирспасалар.

–

Скатертью дорога! Скорее бы домой да помыться

в бане, а то зудит от грязи и там и тут,– вслух же помеч¬

тал Шамше.

Иванэ бросил на племянника недовольный взгляд.

–

Почему не трогаются войска?

–

Боятся нашей погони.

–

Войска снимутся ночью в темноте.

–

Нужно решить – преследовать нам их или нет.

–

А зачем? Богатства у них немного, ни с чем при¬

шли, ни с чем и уходят восвояси.

–

Уж очень многочисленны и хороши стада.

–

Но войска еще многочисленнее, не нужно об этом

забывать. А стад у тебя, эристави, и без того хватает.

Береги их, вместо того чтобы ставить на карту жизнь.

–

Верно, стоит ли из-за баранов и лошадей затевать

войну? Нужно радоваться, что они уходят без боя.

–

Приглашаю всех в мой шатер,– возгласил коман¬

дующий.– Выпьем еще раз за здоровье царицы и наслед¬

ника. Один иранский купец преподнес мне большой бочо¬

нок вина, разопьем его вместе.

423

Братья Ахалцихели поговорили между собой, и стар¬

ший обратился к командующему:

–

Если разрешите, амирспасалар, мы останемся здесь.

Нужно посмотреть, что будут делать вражеские войска.

–

Следить за вражескими войсками есть кому, кроме

вас. Но если вы не желаете пировать вместе со всеми,

оставайтесь, неволить не собираюсь.

Командующий круто повернул коня и поскакал к сво¬

ему шатру. Военачальники, все еще радостные и возбуж¬

денные, поскакали за ним. Высоту не оставили только

братья Ахалцихели, сомневающиеся в истинниом наме¬

рении врага снять осаду.

Стемнело.

Темная душноватая ночь разлилась вокруг. Братья

Ахалцихели до боли в глазах вглядывались в безлунную

черноту, стараясь хоть что-нибудь разглядеть или угадать

во мраке. Но темнота была плотной и непроглядной. Не

скрывала ночь только шума. По ржанью коней, по гулко¬

му топоту бесчисленных копыт было похоже, что лагерь

не убывает, а пополняется. Более того, шум приближался

как будто из глубины долины, ближе к высотам, к передо¬

вой линии расположения войск. Шалва приказал поту¬

шить все огни, проверил караулы. В тишине и темноте

тихо переговаривались братья:

–

Не верю я, что Джелал-эд-Дин собрался уходить.

–

Да, он ушел бы тихо. А если бы и был какой-ни¬

будь шум, он удалялся бы, а не приближался к нам.

–

Может быть, все это лишь военная хитрость?

–

От султана всего можно ждать.

–

Если наши догадки верны, на рассвете пойдут на

штурм. Ну да ладно. Утро вечера мудренее. Нужно хоть

выспаться до утра. Если бы командующий доверил, я зав¬

тра сам напал бы на них и разметал бы их по степи. Но

Мхаргрдзели опять начнет говорить, что все это ради мо¬

его Двина. Да разве в Двине все дело. Своим бездействи¬

ем мы воодушевляем хорезмийцев. Они убеждены, что мы

боимся их, и, вот посмотришь, утром пойдут на штурм.

–

Караулы не спят?

–

Усталых я подменил.

–

Командующий обиделся, может быть, сходить нам

к нему в шатер?

424'

–

Не беда. Утро вечера мудренее. Нужно выспаться.

Спокойной ночи, НГалва.

–

Доброй ночи, брат Иванэ.

И братья заснули.

Джелал-эд-Дин расстанавливал войска, а сам прислу¬

шивался, прислушивался к чужому лагерю. Сначала в

главной ставке грузин горели огни. Отблески костров

трепетали высоко в небе. Вместе с ними возносились

кверху многоголосые песни, хлопанье в ладоши, заздрав¬

ные кличи и все остальные звуки и шумы, говорящие

о беззаботном и разгульном веселье.

Должно быть, действует его верный Хаджи Джихан,

лукавый иранский купец. Должно быть, грузины повери¬

ли, что хорезмийцы уходят, не попытав боевого счастья.

Должно быть, крепким оказалось вино в бочонке Хаджи

Джихана.

Итак, мы бежим, а грузины торжествуют по этому по¬

воду. Хорошо. Подождем до завтра, увидим, кто побежит,

а кто будет праздновать победу.

Постепенно затих грузинский стан, погасли костры,

замолкли песни. К этому времени султан закончил все

приготовления к бою. Он приказал эмирам идти отдыхать,

помолился и уснул сам.

Спал он недолго. Поднялся, едва начался рассвет.

Эмиры тоже все на ногах. Ждут у входа в шатер. Джелал-

эд-Дин вышел и произнес боевую речь.

«Враг не хочет войны, потому что боится нас. Промед¬

ление выгодно для грузин, потому что они у себя дома.

А у нас много еще дел впереди, кроме этих неверных гурд-

жи. Мы не может стоять без дела.

Мы используем самый удобный час. Они думают, что

мы ушли, и спят, напившись, в своих шатрах. Восполь¬

зовавшись их беззаботностью, обрушимся на них как гром,

засыплем дождем железных стрел.

Помните слова Магомета: двадцать сильных мужей

одолеют двести неверных. Сто обратят в бегство тысячу,

ибо аллах дал нам неверных, чтобы было кого сокрушать.

Так вперед же, па них, аллах все видит, он с нами, мы

победим».

Небо стало сизым, как перья голубя, потянуло холод¬

ным ветром. Хорезмийцы пошли.

425'

Торели проснулся, потому что стало зябко. Он потя¬

нулся так сладко, что чуть не захрустела поясница. И тут

же услышал грохот обваливающихся камней и лязг ме¬

талла. В следующее мгновение шум барабанов заглушил

все остальные звуки. Около своей палатки Иванэ Ахалци¬

хели садился на коня, отдавая какие-то распоряжения.

Его брат Шалва скакал, размахивая саблей, и что-то гром¬

ко кричал. Не прошло и минуты, как авангард грузин¬

ской армии, предводительствуемый братьями Ахалцихе¬

ли, был на ногах.

Но близко уж со всех сторон неслись истерические

крики: «Аллах! Ил аллах!» С боевыми криками хорезмий¬

цы карабкались на скалы. Они хватались за кусты, за

камни, умудряясь угрожающе размахивать саблями. Пока

их заметили, они проделали большую часть пути.

–

Аллах! Ил аллах!

Хорезмийцы карабкались под прикрытием града стрел,

извергаемых отрядами лучников, которые тоже успели

в темноте и тишине подойти почти к самым вершинам.

–

Аллах! Ил аллах!

Словно отары овец, плотной однородной массой запол¬

нили атакующие все склоны гор. Левое крыло хорезмий¬

цев, под предводительством брата султана Киас-эд-Дина

и Орхана, ожесточенно напирало на только что проснув¬

шихся, как следует не опомнившихся грузин. Правое кры¬

ло осыпало грузин таким дождем стрел, что не оставалось

в воздухе ни одной непронзенной точки.

Грузины тоже отстреливались, но дождь их стрел был

пореже, тогда как стрелы атакующих создавали непрохо¬

димое пространство, благодаря чему беспрепятственно

продвигались вперед пешие отряды Киас-эд-Дина и Ор¬

хана.

На этот опасный фланг прежде всего поспешили бра¬

тья Ахалцихели. Увидев вождей, грузины вдохновились

и бросились на атакующего врага. Завязалась рукопаш¬

ная схватка. Войска хорезмийцев скатились к подножию

горы. То, что враг дрогнул, не укрылось от опытного гла¬

за Шалвы Ахалцихели.

–

Бей их, громи, гони! —воскликнул Шалва и сам

обрушился на стену врагов. Стена дрогнула и прогнулась.

Но в то время как один фланг хорезмийцев постепенно

сползал со склона к подножию, другой фланг достиг вы¬

сот и начал разворачиваться на них. Фактически атаку¬

426

ющие зашли в тыл отрядам Ахалцихели. Тогда старший

брат перекинулся на высоты, и там закипела такая сеча,

такая резня, что сначала ничего нельзя было разобрать.

Все же у грузин было некоторое преимущество в позиции,

хотя их было гораздо меньше. Вероятно, им удалось бы

в конце концов отбить высоты, если бы в это время Дже¬

лал-эд-Дин не двинул свои центральные, свои основные

войска. Железная конница султана с оглушительным шу¬

мом и дикими воплями двинулась на грузин.

Шалва, увидев надвигающуюся железную лавину,

еще раз оглянулся в сторону главного грузинского стана:

ведет ли наконец командующий главную армию грузин

на помощь истекающему кровью авангарду? Но было ти¬

хо в стороне главной ставки, на помощь никто не шел. Уж

восемь гонцов отправил Шалва к Мхаргрдзели с просьбой

немедленно слать подкрепления. Ни один гонец не воз¬

вратился назад, как будто вся армия грузин или перебита,

или ушла.

Нельзя было допустить, чтобы конница ворвалась на

высоты. Это была бы полная и окончательная гибель аван¬

гарда. Лучших воинов из тех, что оставались в живых,

Шалва расположил в центре неудержимой копной атаки.

Рушили скалы, засыпали конницу тучами стрел и доби¬

лись того, что центр отхлынул. Но фланги конницы про¬

двигались вперед. Там некому было с ними биться,

и Шалва понял, что нужно отходить, пока еще не замк¬

нулось сзади намертво стальное кольцо.

Появился откуда-то с фланга разъяренный Иванэ.

–

Где же наши? Что они собираются с нами сде¬

лать?! Шесть гонцов я послал к амирспасалару, а от него

ни слова.

–

Я тоже посылаю гонца за гонцом.

–

Значит, нас обрекли на смерть?

–

Не жалко наших голов, но если враг укрепится

на высотах – проиграна вся война, проиграна Грузия!

–

Я сам поскачу к Мхаргрдзели и либо зарублю его,

либо пусть он ведет войска в атаку!

Иванэ повернул коня и ускакал в сторону главного

стана.

Высоты между тем затопляла понемногу кипящая мас¬

са рукопашного боя. Горстка грузин тонула, захлебыва¬

лась в этой вязкой ужасной массе. Шалва Ахалцихели по¬

ка еще не падал духом. Опоздание грузин он считал воен-

427

ной хитростью Мхаргрдзели. Вероятно, амирспасалар

хочет как можно больше хорезмийцев заманить на

высоты, а потом ударить на них, сшибить с высот, чтобы

они покатились, как камни. Разве не так же поступили

грузины при царице Тамар в знаменитом Шамхорском

бою? Тогда враги почти совсем уничтожили грузинский

авангард. Судьба сражения висела на волоске, но тут на¬

валилась основная армия и повернула дело.

Может быть, на это рассчитывает и Мхаргрдзели, но

слишком долго уж он раскачивается.

Хорезмийцы окончательно затопили высоты. Бьются до

последнего вздоха и падают отборные рыцари Грузинского

царства. Копьем в пах пронзили коня под Шалвой, конь

едва не придавил хозяина, когда упал на скользкую кро¬

вавую землю. Шалва и пеший не оставил меча. Он, правда,

не видел уж, кого поражает меч. Как пьяный, махал он на¬

право и налево, и там, куда поворачивался Шалва, редели

ряды врагов, образовывалась брешь, потому что падало

сразу несколько человек. Но степа пружинила, возвраща¬

лась на старое место, когда Шалва поворачивался в дру¬

гую сторону. Руки делали одно, а голова думала о другом.

Неужели командующий принес нас в жертву, не¬

ужели из-за зависти к братьям Ахалцихели он губит и ар¬

мию и страну? А другие грузинские полководцы? Двою¬

родный брат Шалвы Варам Гагели, старый боевой сорат¬

ник, неужели и он оставил друга в беде? Где Бакурцихели,

верный рыцарь двора, где благородный доблестный Цотиэ

Дадиани? Где... В глазах у Шалвы зарябило. Верно, дотя¬

нулся до его шлема саблей какой-нибудь жалкий хорез¬

миец. Но не так-то просто сокрушить богатыря Шалву.

–

Шалва! – услышал он сквозь шум в ушах голос

придворного поэта Торели.– Лети в ставку. Или заруби

атабека, или заставь поднять войска.

Но и в главную ставку нельзя ускакать Шалве. Дого¬

нит стрела, вонзится в спину, и скажут, что Шалва бежал

с поля боя. Никогда еще Шалва не показывал врагам

спины.

–

Шалва, спасайся, беги! – в каком-то отчаянии крик¬

нул Турман Торели, отбиваясь от четверых сразу.

После этого обреченного крика оставшаяся горстка гру¬

зин вдруг повернулась к врагам спиной, чтобы прорвать¬

ся из окружения. Враги увидели, что знамя Грузии

дрогнуло и двинулось к тылу. С новым ожесточением они

бросились вдогонку за знаменем. Знамя, закачалось, па

мгновение высоко взметнулось над сечей и рухнуло в кро¬

вавую кашу.

Шалва схватился за правое плечо. Сквозь пальцы

брызгала кровь. Окровавленной рукой он начал мазать

лицо, и лоб, и щеки. Солоно сделалось на губах. Торели,

обернувшись, увидел кровавую маску вместо лица Шалвы.

–

Мажь и ты, мажь кровью лицо, примут за мертвеца!

Шалва упал и сразу затерялся среди бесчисленных тру¬

пов. Торели окунул руку в лужу чьей-то чужой (может

быть, хорезмийской) крови и, разукрасив себе лицо, тоже

упал на сраженных врагов и братьев.

Бегут над Шалвой и Торели пешие хорезмийцы, с улю¬

люканьем мчится конница. Некогда разбирать, кто жив,

кто мертв. Вот перепрыгнули через Торели, вот поднялось

копыто, брызнула чья-то кровь, полетели клочья мяса.

Мчатся над поверженными грузинами враги, зов к аллаху

пе смолкает ни на секунду:

–

Аллах! Ил аллах!

Мчатся... Мчатся... Мчатся... Свистят сабли, храпят

кони, вопят люди, стучат копыта, звенит оружие. Мчатся,

мчатся, мчатся. Господи, будет ли им конец. Их передовые

должны были уж достигнуть главного лагеря грузин. От¬

чего же не слышно оттуда шума боя!

Шалва знает, как шумит рукопашная схватка и как

шумит ничем не сдерживаемая погоня врага. Где же наши

войска? Почему не вступают в бой? Что произошло там,

в главном стане? Какое непоправимое несчастье, какая не¬

слыханная беда!

Случилось что-то такое, за что Грузия расплатится не

только тремя тысячами воинов авангарда, но что явится

началом небывалого страшного бедствия.

Солнце поднялось высоко, на самую середину неба. Пе¬

чет, калит августовское солнце Грузии. Хочется открыть

глаза, разжать веки, склеенные чужой запекшейся кровью.

Шум утих в отдалении. Остались только хрипенье и стоны

раненых.

–

Зачем мы спаслись, Шалва? Нужна ли нам теперь

жизнь?

–

О нет, теперь мне хочется выжить, как не хотелось

никогда в жизни. Можно ли умереть, не узнав, кем и поче¬

му мы принесены в жертву, ради чего нас всех погубили?

Господи, спаси меня от смерти и -л л ера! И тогда... Пусть

429

тогда изменник прячется, где захочет. Если он залезет в

середину земли, я и там найду его, растерзаю собственны¬

ми зубами. Кто б он ни был, Мхаргрдзели или кто другой...

Ахалцихели заскрипел зубами и вздохнул так тяжко,

словно с этим вздохом избавлялся от тяжелой, давившей

его и душившей злости.

Прорубившись сквозь передние отряды, хорезмийцы

атаковали главный лагерь грузин. У атакующих был уже

неудержимый разгон. Сопротивление передней линии по¬

служило как бы тетивой, пружиной, задержавшей на вре¬

мя движение Джелалэддиновой тяжелой стрелы. Но тем

легче и стремительнее рванулись они вперед. Грузинские

войска дрогнули, смешались и скоро повернулись к врагу

спиной. Военачальники напрасно старались остановить и

организовать бегущих.

Бежали в панике, как наперегонки, падая в трещины,

расселины, пропасти. Конники султана настигали бегущих,

рубили их на скаку, сталкивали в овраги, захватывали в

плен. Джелал-эд-Дин приказал преследовать бегущих до

тех пор, пока не останется ни одного живого либо не пле¬

ненного.

Четыре тысячи грузин легло на поле боя. Зарубленным

во время погони не было счета. Не меньше того оказалось

в плену. Джелал-эд-Дин объехал побоище, оглядел укреп¬

ления грузин и покачал головой.

–

Такую победу могло даровать лишь провидение. Со¬

крушить такую крепость, развеять столь многочисленных и

могучих врагов казалось выше человеческих сил. Слава ал¬

лаху, даровавшему нам победу!

Султан приказал поставить большой шатер на самой

высокой горе и приготовился к приему добычи и пленных.

Солнце перевалило за полдень, но, кажется, стало еще

горячее. Торели слышит, как мухи обленили его лицо. Они

ползают, щекочут, кусают. Вот они ползут по усам, запол¬

зают на губы, на глаза. Что стоит шевельнуть рукой и

прогнать их? Но шевелиться нельзя, по всему побоищу ры¬

щут мародеры. Они шарят по карманам павших, снимают

с них оружие, а тех, кто еще жив, утаскивают в плен. Сто¬

ит пошевелиться, как тут же налетят мародеры. И сам по¬

гибнешь, и погубишь Шалву.

Ахалцихели страдал не меньше Торели. И его облепили

мухи, словно он весь намазан медом. Страшная пытка, но

Шалва терпеливо переносит муки, не шевелится, не подает

430

признаков жизни. Точно срубленный дуб среди молодых

деревьев, лежит богатырь среди мертвых бойцов, Сам вы¬

тянулся, как мертвец, и даже дышит затаившись, чтобы

ничем не выдать себя.

Мародеры прошли мимо, потом вернулись, с кого-то

сняли кинжал, кого-то раздели и разули. Еще секунда, и

они ушли бы, но тут один из них споткнулся и упал как

раз на Шалву. Его щека лишь на мгновение прикоснулась

к необъятной груди Ахалцихели, но и того мгновения было

достаточно, чтобы упавший услышал гулкое и частое серд¬

цебиение живого воина.

Мародер был молодой безусый парнишка. Торели ви¬

дел, как он жадно приложил ухо к груди Ахалцихели и

как замахал руками своим друзьям, чтобы те скорее по¬

дошли.

–

Зачем звал?

–

Что, попался живой? Матерый зверь. Наверно, гру¬

зинский вельможа.

–

Жив,—подтвердил безусый, а сам все пристальнее

вглядывался в лицо Шалвы.– Где-то я встречал этого че¬

ловека и шрам на левой щеке тоже помню.– Полой одеж¬

ды начал вытирать кровь с лица Ахалцихели. Разглядел,

вскочил, как ужаленный змей.– Да это же Шалва Ахал¬

цихели, о великий аллах! Это он, это он, величайший пол¬

ководец Грузии, правая рука их царя.

–

Не ошибаешься ли ты, парень?

–

Как я могу ошибиться, если он иа моих глазах на¬

двое рассек моего отца. Это было в Нахичеване, когда гру¬

зины брали Нахичеванскую крепость.

–

Ты разве там был?

–

Вся наша семья была там. Грузины напали внезап¬

но, и нас не успели вывезти. Я своими глазами видел, как

мой отец замахну лея саблей, но эта грузинская собака

опередила, и мой отец упал, перерубленный на две поло¬

вины.

–

Кушак дорогой, а ножны пустые,– по-хозяйски

оглядывал хорезмиец свою находку.– Наверное, это его

меч валяется рядом, переломленный у рукоятки. Расска¬

зывают, что во время битвы он ломал по нескольку сабель

и мечей.

Нахичеванец долго совещался со своими друзьями.

Друзья убеждали парня убить воина и снять с него доро¬

гую одежду. Нахичеванец доказывал, что если привести

431

к султану живого Ахалцихели, то награда превысит стои¬

мость одежды, как бы хороша она ни была.

Ахалцихели начали связывать. Когда веревка косну¬

лась рук, у него появилось желание вскочить и раскидать

мародеров, как щенков, и он мог бы это сделать, но благо¬

разумие взяло верх. Все равно никуда не уйдешь с этого

поля боя, с этих роковых Гарнисских высот. О г бессильной

ярости застонал и заскрежетал зубами Торели.

–

Э, да тут еще один. Поведем к султану и этого.

Вскоре и придворного поэта грузинской царицы, и ее

лучшего военачальника и советчика со связанными рука¬

ми повели по тропинке к шатру Джелал-эд-Дина.

День клонился к вечеру, а пленники все шли и шли

мимо султанова шатра. С пленными вельможами султан

заговаривал, спрашивал, кто они, откуда, каковы их заслу¬

ги перед Грузией. Вельможи отходили направо, их ждала

темница.

Простых воинов, без роду без племени, отводили нале¬

во. Ими будут торговать на базарах Адарбадагана, дабы

пополнилась отощавшая казна хорезмийского предводи¬

теля.

К султану сзади подошел его брат Киас-эд-Дин, он на¬

клонился к нему через плечо и тихо сказал:

–

Сын моей кормилицы взял в плен величайшего вель¬

можу Грузии, правую руку царицы...

–

Кто таков?

–

Шалва Ахалцихели, визирь, крупнейший полково¬

дец.

Как ни тихо говорил Киас-эд-Дин, в свите султана

услышали имя Шалвы. Эмиры воздели руки к небесам и

дружно заголосили:

–

Слава аллаху!

–

Велик аллах!

–

О, торжествующая справедливость!

–

Вот судьба всех неверных!

Один эмир, из бывших приближенных атабека Узбега,

не удовольствовался восклицаниями, ои упал перед султа¬

ном на колени и протянул к нему руки.

–

Государь, покарай Ахалцихели. Среди всех невер¬

ных он был самым жестоким притеснителем мусульман.

–

Что-то слишком вы обрадовались его позору. Долж¬

но быть, это был не последний воин?

Это был первый воин,– подтвердил колецопрекло-

432

ненный бывший визирь.– Но оя был опасен и жесток не

только на поле брани. Однажды Узбег послал меня послом

к грузинам. К царю меня не пустили, а принял меня цар¬

ский визирь Шалва. Узбег просил грузинского царя пре¬

кратить набеги на Адарбадаган. Тот, о котором мы теперь

говорим, не дал мне докончить мою смиренную речь, оп

схватил меня за бороду и зарычал, как свирепый зверь:

«Знай, что, если бы сам Али попался мне в руки, я и ему

выдрал бы бороду, как тебе!»

Джелал-эд-Дин нахмурился. Рассказ бывшего визиря

рассердил его.

–

Ведут!

–

Ведут! – закричали в толпе.

Султан все еще исподлобья, все еще с гримасой на лице

взглянул в сторону криков. Морщины его вдруг разглади¬

лись, и что-то похожее на улыбку пробежало по тонким гу¬

бам. Безусый щупленький паренек вел на веревке велика¬

на. Приотстав от них, другой хорезмиец тащил за собой

связанного Торели. Хорезмиец так вцепился в плечо поэта,

будто это был не живой человек, а тяжелый кошель с день¬

гами, тот самый кошель, который мояшо за этого человека

получить. Ахалцихели остановился перед лицом султана.

–

Ну где твоя непобедимость, о которой ходит столько

легенд и которой ты сам кичился? Где твоя сабля, которая

высекает огонь, где твой меч, разрушающий скалы?

Улыбка снова промелькнула по лицу султана. Он был

достаточно умен, чтобы не глумиться над побежденным

героем. Он смотрел глубже. Он видел тщету человеческих

усилий и человеческой славы. Величие? Пустой звук.

Ведь и сам Джелал-эд-Дин не раз уже мог оказаться в та¬

ком же положении. Сколько раз он бывал иа волосок от

плена, унижения или даже смерти.

–

Война похожа на игру в нарды, государь,– спокой¬

но, с достоинством ответил Шалва.– То выиграл, то про¬

играл. Вчера еще на небосклоне сияла моя звезда. Сегодня

она померкла в лучах твоей победы.

Султану понравились слова Ахалцихели, понравилось

и то, что в роковую для себя минуту Шалва не потерял

самообладания и спокойствия, что не написано у него на

лице лихорадочного желания поправить то, что поправить

уже невозможно.

Тог же самый твердый характер помогал и Джелал-эд-

Дину. Когда он чудом выскользнул из рук врага у Инда,

433

разве не могло показаться, что все потеряно, и разве так

казалось один только раз? Но он снова перепоясывался

мечом, снова обретал силу, и вот еще одна победа на его,

аллахом предначертанном, жизненном пути.

Султан задумался. Это ведь только первый бой с гру¬

зинами. Конечно, он основательно их потрепал, и дерево

глубоко надрублено. Однако до столицы Грузинского цар¬

ства Тбилиси – длинный путь. Грузия могущественна и

богата. Соберется новое войско, снова придется сходиться

с ним в каком-нибудь узком ущелье в горах. Война же, как

правильно сказал этот грузин, похожа на игру в нарды:

пынче выиграл, завтра проиграл. Нужны не только ос¬

трота и крепость сабли, не только меч, осененный благо¬

словением аллаха, но и хитрость дьявола. Вот если бы

привлечь этого первейшего человека в Грузии на свою

службу...

–

Развяжите ему руки.

Сразу же несколько человек бросились исполнять при¬

каз султана. Шалва размял онемевшие кисти рук.

–

Ответь, князь, приходилось ли воевать с монголами?

–

Дважды я участвовал в сече с ними. И был даже

ранен в кровопролитном бою.

–

Ну и что? Каковы монголы? Можно ли их победить?

–

Победить можно любого врага, если бог дарует по¬

беду, государь.

–

Правильно, князь, побеждаем не мы, но бог. В ру¬

ках аллаха и победа и поражение. Отныне будешь эмиром

хорезмийского султана. Земель и рабов у тебя будет боль¬

ше, чем было в Грузии. А будешь верно служить, и впредь

не оставим нашей милостью. Тогда ты сам убедишься,

что велик аллах, велика и милость его для тех, кто свора¬

чивает с неверного пути на путь истины.

Ахалцихели опустился на колени и поклонился сул¬

тану.

–

Отведите его в шатер, как достойного эмира, при¬

ставьте рабов и слуг в соответствии с его благородством.

Султан приблизился и сам поднял Шалву с колен.

Шалва ступил три шага по дороге к шатру и вдруг рез¬

ко обернулся, как будто его толкнули в спину. Перед сул¬

таном стоял Торели. Шалва второй раз опустился на коле¬

ни, во второй раз поклонился султану:

–

Государь, будь милостив, подари жизнь и этому че¬

ловеку. Он мой двоюродный брат, он никогда не вмеши¬