Текст книги "Секретный дневник Кэмерон Баум(СИ)"

Автор книги: F Beny

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 71 страниц)

Кто-то расставил ловушку на меня и только на меня.

Кто-то знает, что я взломала центральный компьютер ЛАПД.

Охотник превратился в добычу.

Глава 48

(всё тот же) ВТОРНИК

«Если я всё правильно понял, ты утверждаешь, что кто-то расставил ловушку на тебя?»

«Да. Кто-то узнал, что я взломала центральный сервер ЛАПД и знал, какие файлы я попытаюсь прочесть.»

Джон, его мать и я сидим за кухонным столом. На дворе позний вечер. Миа спит наверху. Снежок расположился в проходе и смотрит на нас. Посиделки за столом ассоциируются у него с приёмом пищи и он надеется, что и ему что-нибудь перепадёт. Его постигнет разочарование. Есть никому не хочется. Это военный совет, а не забегаловка.

«Как?» требовательно спрашивает Сара Коннор. «Ты говорила нам, что твоего бота нельзя засечь.»

«Нельзя. Обычными средствами.»

«Это сделал кто-то из твоих?»

«Нет. Ловушка слишком груба. Я думаю, что враждебный бот был сделан человеком.»

«Может это наши старые друзья из Национального Агентства по Безопасности,» предполагает Джон. «Но как они узнали о том, что ты сделала? Ведь мы единственные, кто знал про взлом.»

Молчу. Это не совсем правда. Есть один человек.

Элеонора Райан.

Сумасшедшая Элли, похоже, проболталась.

К счастью, Сара Коннор не замечает моего молчания и спрашивает, «Насколько близко они смогли к нам подобраться?»

«Если учесть, что информация передавалась в реальном времени, то нас отследили до узла Санта-Моники, никак не дальше.»

«Значит, им известно, что мы вернулись в город. Вероятно, придётся снова переезжать.»

«Санта-Моника большая, мам. Вряд ли у них достаточно народу, чтобы постучать в каждую дверь. Миа только в школу устроилась и друзей начала заводить. Cнова переезжать – это дикие неудобства. И искать они будут троих, а не четверых. И собаку,» добавляет он, улыбаясь Снежку, который окончательно потерял всякую надежду полакомиться и понуро поплёлся наверх к Миа, повесив хвост.

«Что ей толку в нас, если мы все окажемся за решёткой. Они смогут отследить нас точнее, когда перезапустят систему?»

«Вы не понимаете,» объясняю я. «Когда я дала моему боту команду на самоуничтожение, это разрушило всю систему. Компьютерная база данных ЛАПД как функционирующий объект более не существует.»

«Ох ё,» качает головой Джон. «Жуткий прокол в безопасности. Такого они не скроют. Всплывёт, как пить дать».

СРЕДА

Предположение Джона сбывается. Взлом компьютерной системы ЛАПД и последовавшее за этим её уничтожение – главная тема заголовков новостей большинства каналов, кроме E!Online: там главная новость – очередная актриса, пойманная на камеру без нижнего белья. Приоритеты.

«Я ж говорил,» заявляет Джон, глядя на экран. «Интересно, на кого всё свалят?»

По Си-эН-эН показывают Комиссара Полиции, который, приехав в Мэрию был мгновенно осаждён репортёрами, наперебой требовавшими ответов, которые он явно не был готов им дать.

«Комиссар, означает ли это, что заключённые, ожидающие суда, будут выпущены на свободу, поскольку улики, необходимые, чтобы осудить их, более не существуют?»

«Это пустое нагнетание истерии. Общественность может быть уверена в том, что все, кто заслуживает тюрьмы, останутся в ней. Нами приведены в действие резервные протоколы. Колесо правосудия продолжит вращаться, хотя и чуть медленнее.»

«Комиссар, не прокатится ли по городу волна несправедливых арестов?»

«Мы столкнулись с беспрецедентным событием. Я должен попросить всех соблюдать выдержку в это нелёгкое время.»

«Комиссар, было ли это целенаправленной атакой на систему правосудия?»

«ФБР проведёт полное и всестороннее расследование. На данном этапе я не стану делать голословных утверждений.»

«Комиссар, правда ли, что президент вызвал в Белый Дом китайского посла?»

«Без комментариев.»

«Комиссар, это эскалация того, что некоторые источники называют как организованная интернет-травля нашей страны враждебными государствами?»

«На этом всё, господа. Вы узнаете больше, как только мы узнаем больше. Всего вам доброго.»

Комиссар Полиции направляется в здание Мэрии и картинка переключается на студию, где куча говорящих голов наперебой обсуждает то, что им известно (практически ничего) и то, что они об этом думают (очень много чего). Китай, похоже, главный подозреваемый. Китай – зарождающаяся супердержава – медленно, но верно вытесняет Соединённые Штаты с пьедестала. Зависть и чувство обиды подогревают неистовую ксенофобию. Обе суперсилы не подозревают о существовании третьей – Скайнет – которая сотрёт их с лица земли.

«Да уж, пустила ты кота в голубятню», иронично замечает Сара Коннор. Она, вероятно, ожидает, что я укажу на то, что нет там никакого кота. Или голубей. Ничего не говорю. Моя база данных информирует меня, что это выражение означает хаос. Можно ещё сказать: Слон в посудной лавке. Лиса в курятнике. Римский Папа в лесу. Нет, это последнее означает нечто совершенно другое. Удаляю из списка.

«Им известно, что мы вернулись в город. И мы потеряли первую линию обороны.» Джон вынимает чип вице-Кэмерон и вертит в руке.

В последнее время он носит его с собой как талисман. Одна из версий моей жизни буквально в его руках.

«Я всё ещё думаю, что информация на этом чипе важна. Иначе зачем её прятать? Если бы мы только знали человека, которому можно доверять и который помог бы мне взломать код.»

«Я кое-кого знаю,» признаюсь я.

«Знаешь? Кто он?»

«Дэвид Гинзберг.»

«Гинзберг? Миллиардер?»

«Когда я его встретила, он не был богат.»

«Это когда же?»

«1969. На Вудстоке.»

«Ты была на Вудстоке? Музыкальном фестивале?» в голосе Сары Коннор явно слышны нотки недоверия. «Может ты и цветы в волосы заплетала?»

«Ромашки. Важно было не выделяться. Люди придают большое значение первому впечатлению.»

«Почему именно Вудсток?» спрашивает Джон.

«Мне нужна была помощь в конструировании запасного механизма для перемещений во времени.»

«И откуда ты узнала, что Гинзберг сможет тебе помочь?»

«Ты сам сказал мне, что я смогу найти его на Вудстоке и он сможет мне помочь.»

«Я сказал? Но как я...» голос Джона . «Я узнал потому, что ты сказала мне. Прямо сейчас. Я узнал это от тебя.»

«Это наиболее вероятное объяснение,» соглашаюсь я.

Джон набирает несколько команд на ноутбуке. «Согласно Википедии, профессор Дэвид Гинзберг живёт в Палм Спрингс, а не в каком-то там тёпленьком налоговом раю. Плохая новость в том, что он затворник; никуда не выходит и никого не принимает.»

«Думаю, меня он примет.»

«Прошло 42 года – он тебя, наверное, даже не вспомнит.»

«Думаю, вспомнит.»

«С чего вдруг?»

«Меня не просто забыть.»

ПЯТНИЦА

«Ух ты. Платье просто... ух.» Джон широко улыбается, изучая моё новое платье сверху донизу. Нечего особо изучать, ведь подол едва прикрывает мои бёдра.

«Подобное платье я носила в 1969-ом,» объясняю я. «Мне кажется, оно будет уместным.»

«Его по разному можно назвать, но вот уместным – вряд ли.»

Мы стоим на дорожке возле дома. У обочины припаркован взятый на прокат седан Мерседес. На нём мы поедем в Палм Спрингс, поскольку джип нужен, чтобы отвезти Миа в школу. Только что рассвело. Намереваемся отправиться пораньше.

Из дома выходят Миа и Сара Коннор, чтобы проводить нас. Миа радостно улыбается, глядя на мой наряд.

«Смотрите на платье Кэмерон! Ещё чуть-чуть и можно увидеть её ну-ну!» она хихикает. «Я сказала ну-ну!» Она снова характерно хихикает как и всегда, когда произносится что-то скабрезное.

«А как же цветы в волосах?» ухмыляется Сара Коннор.

«Их нет. Однако, я могу собрать ромашек, если-»

«Шут-ка.»

«А. Понятно. Прикалываешся над моим нарядом потому, что считаешь его анахроничным.»

«Что значит анахроничный?» спрашивает Миа.

«Очень устаревший,» объясняет Джон. «Девушки носили мини-юбки в далёких 60-х.»

«Я хочу мини-юбку!»

Сара Коннор закатывает глаза. «Началось...»

«Хочу такую мини-юбку, чтоб еле скрывала мою ну-ну!» снова хихиканье. «Я сказала-»

«Мы слышали.»

«Моя подруга Меган говорит, что если мальчик увидит твою ну-»

«Ага, думаю, мы слышали достаточно слов мудрости от твоей подруги Меган.»

«Меган – ровная девчёнка,» настаивает Миа.

«Это означает, что она крутая, а не то, что у неё плохая фигура,» объясняю я Саре Коннор. Она меня игнорирует.

«В школе все считают, что Меган – девушка, которая залетит раньше всех. Что это значит?»

«Это значит, что тебе стоит поискать новых друзей.»

«А кем тебя считают в школе?» спрашивает Джон.

«Будущей топ-моделью. Хотя, Эмма Ван Бурен сказала, что я будущая домработница, а потом она и её высокомерные подруги засмеялись. Она пыталась меня обидеть? Это потому, что я латино? Может, врезать ей хорошенько?»

«Да. Да. И нет. Она глупая девчонка. Не стоит тебе попадать в неприятности из-за неё.»

«Ну и ладно, всё равно я не хочу быть моделью.»

«Рада это слышать,» одобрительно говорит Сара Коннор.

«Хочу толкать пушки, как мой папа!»

«О, боже правый...»

«Мы лучше поедем,» объявляет Джон. Он садится в Мерседес. Я присоединяюсь к нему. «А где Снежок? Почему он нас не провожает?»

«Он на заднем дворе,» объясняет Миа. «Играет в гляделки с соседским котом.»

«Мистером Тибблзом?» спрашиваю я.

«Угу. Только Снежок говорит, что мистер Тибблз всё время жульничает.»

«Как кошка может жульничать..? Постой. Знать не хочу.» Сара Коннор печально качает головой. «Говорящие собаки и коты-жулики. Возвращайтесь поскорее. Пойдём в дом, Миа.»

«А почему мне нельзя в Палм Спрингз?»

«Потому, что тебе надо в школу.»

«Привезёте мне подарок?»

«Обязательно, малышка,» уверяет её Джон.

«А Снежку? Он не любит, когда про него забывают.»

«Конечно, Снежку тоже. Будь умницей. А не получится быть умницей-.»

«-не попадись!» со смехом заканчивает за него Миа.

ПАЛМ СПРИНГС (Настоящее)

От Лос-Анжелеса до Палм Спрингс 110 миль. 3 часа прямиком по 10-ой автостраде.

«Никогда не был в Палм Спрингс,» признаётся Джон, направляя Мерседес к съезду с автострады.

«Я была.»

«Да? А зачем?»

«Выполняя твой приказ.»

«А-а. В будущем...»

«В будущем,» подтверждаю я. «Палм Спрингс – укрепрайон сопротивления, прикрывающий южные и восточные маршруты снабжения. Много жизней будет потеряно при его защите.»

Джон не отвечает. Руки его сильнее вцепились в руль, а губы сжались в тонкую полоску. Он не любит, когда ему напоминают будущего его: Судный День, вероятно, неотвратим и у него не будет другого выбора, кроме как принять судьбу, уготованную для него – судьбу последней надежды человечества.

Здесь весьма жаркая и засушливая местность, однако человеческие мастерство и изобретательность приручили суровый пейзаж и трансформировали в... поля для гольфа. Они тянутся вдоль дороги на сколько хватает глаз, а мой глаз видит очень далеко. Использовать технологии для обеспечения развлечения, в котором железными клюшками бьют по маленькому резиновому шарику, чтобы загнать тот в случайно расположенные на земле ямки несколько странно. Люди, добившиеся в этом успехов, купаются в славе и богатстве, имеют статус выше докторов, учителей, солдат и учёных, которые, кажется, заслуживают этого куда больше. Даже Джону трудно объяснить мне причины этого, а уж тем более оправдать. Люди, иной раз, через чур странные.

Кое-что в топологии ландшафта, в особенности одного из полей для гольфа и расположенного на нём трио песчаных ловушек, охраняющих одну из лунок, инициирует запуск процедуры доступа к памяти. Я извлекаю соответствующий фрагмент и начинаю воспроизведение.

ПАЛМ СПРИНГС (Будущее)

Я в центральной песчаной ловушке. Песка здесь нет давным-давно, как нет и зелёных травянистых фэйрвэев и коротко стриженых гринов. Пустыня вернулась в Палм Спрингс всерьёз и надолго. Песчаные ловушки были дополнительно вырыты и теперь они на много метров глубже. Это ямы с установленными в них зенитными пушками, закреплёнными в земле и нацеленными в небо. Тунели соединяют ямы друг с другом, подземными жилыми помещениями и хорошо укомплектованным арсеналом.

«Хорошенько натягивай, чёрт-тя-дери! Провиснет – будет болтаться. Птицы-разведчики могут засечь даже малейшее движение.»

Я занимаюсь пультом управления одной из зенитных пушек. Голос доносится сверху, где бойцы сопротивления изо всех сил стараются получше натянуть маскировочную сетку под палящим пустынным солнцем.

Один из них прыгает вниз в яму, приземляясь на удивление мягко для человека его комплекции. Я узнаю в нём комвзвода. Данные о нём появляются на моём информационном дисплее.

МИКЕЛ ОЛСЕН

ВОЗРАСТ 28

ЗВАНИЕ: МАЙОР

ПОВЫШЕН В ЗВАНИИ НА ПОЛЕ БОЯ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОГО СРАЖЕНИЯ ЗА СЕРРАНО ПОИНТ

НАГРАЖДЕН ЗА ОТВАГУ ПОД ОГНЁМ ПРОТИВНИКА ПРИ ОСАДЕ ВАН НИЗ

Я знаю, что Джон высоко ценит этого человека и доверил ему командование обороной Палм Спрингс. Непростое назначение. Суровые условия и постоянная угроза бомбёжки Хантер-Киллерами.

Олсен раздет по пояс, его туловище загорело на солнце и покрыто краской. Татуировки. Я слышала, как солдаты женского пола в штабе обсуждали, что чем больше у мужчины татуировок, тем меньше его инструмент. У этого мужчины татуировок очень много, однако размер его инструмента не оставляет поводов для сомнений. Гаечный ключ на 32.

«Бля, ну и жара!» восклицает он. «Никогда, наверное, я к ней не привыкну. В Мэне (имеется в виду штат Мэн, прим. пер) лето таким никогда не было.»

«Вообще-то, сейчас осень,» замечаю я. «Сегодня 9 октября.»

«Да ну? Нынче сложно за календарём уследить. И на деревья тут не посмотришь.»

Я решаю не упоминать равноденствие, снижение солнца относительно горизонта, изменение рисунка звёздного неба. Для людей время идёт с тиканьем часов и переворотом листка в календаре.

«А чем это вы здесь занимаетесь?»

«Обновляю программу целеуказания,» объясняю я. «Человеческой реакции недостаточно, чтобы сбить Хантер-Киллер, когда тот в атакующем режиме.»

«Чтобы убить машину, используй машину, так?»

«Так точно.»

Ещё один мужчина появляется из соединительного туннеля. «Эй, майор, есть новости! Говорят штаб выслал к нам послушную железяку, чтоб научить нас воевать.» Он замечает меня и голос его становится заискивающим. «Ух ты, смотрите-ка сюда. А кто этот сладкий кексик?»

«Послушная железяка,» отвечаю я не оборачиваясь.

«О! Вспомни говно... Без обид,» тут же добавляет он.

«Без обид.»

К нам присоединяются другие солдаты. Кто-то присвистнул. Глядя на меня? Вероятно. Слышится перешёптывание. Объясняется моё присутствие. Почему я здесь. Кто я.

Что я...

«Тогда в Канзасе один из ваших пробрался к нам в туннели. Убил тридцать человк, прежде, чем мы его прикончили.»

«Это то, для чего нас создавали.» И снова я не утруждаюсь обернуться.

«Тебя сделали по образу и подобию кого-то конкретного?»

«Да.»

«И где она теперь?»

«Умерла.»

Кто-то плюёт на землю рядом с моим ботинком. Намеренно рядом. Предпочитаю проигнорировать.

Я ввожу инструкции и зенитная пушка начинает вращаться. Кто-то из солдат изумлённо вздыхает.

"Сохраняйте спокойствие, " объявляю я. «Я всего-лишь провожу тестирование.»

Стволы следят за несуществующим Хантер-Киллером, пролетающим в небе. Я делаю небольшие дополнительные изменения, завершаю тестовую программу и закрываю панель управления.

«Моя работа здесь завершена. Я возвращаюсь в штаб. У генерала есть для меня другие задания.»

«Кто бы сомневался!»

Доносится шёпот, который вызывает смех. Наконец, я поворачиваюсь к людям лицом. Они умолкают. Следует ли мне применить дисциплинарное наказание? Технически, я старше по званию чем майор, поскольку подчиняюсь только Джону.

Майор, похоже, чувствует исходящую угрозу и встаёт между мной и своими людьми. «Передайте генералу, мы будем держаться. Его южный фланг защищён. Мы не подведём.»

Он протягивает свою руку. Ритуал рукопожатия, применяемый при расставаниях и встречах. Джон в этих делах мастер: крепкое рукопожатие, похлопывание по плечу, улыбка, ободряющие слова для предстоящей битвы. Я пытаюсь проделать то же.

«Сражайтесь храбро. Умрите, если понадобится.»

Лицо майора перекашивает. Некоторые из мужчин издают недовольные стоны. Я не подобрала верных слов. Нет у меня такого умения.

Без лишней суеты я взбираюсь по грубым ступеням, вырезанным в стене ямы и оказываюсь под лучами солнца. Солнце садится на западе, позади меня, отчего моя тень обгоняет меня.

Я не оглядываюсь.

ПАЛМ СПРИНС (Настоящее)

Воспроизведение памяти заканчивается. Настоящая реальность восстанавливает себя, замещая Прошлое. Или Будущее – это как посмотреть.

Трио песчаных ловушек остаётся позади, единственная опасность, которую они представляют – испорченный удар в гольфе. Пара ярко одетых гольфистов стоят посреди фэйрвэя, улыбаясь и поздравляя друга с очередным малозначительным успехом. В этой реальности майор и компания всего лишь дети. Машины и компьютеры – их слуги и игрушки. Им предстоит узнать, как всё изменится.

Со временем...

–0-

Поместье Гинзберга раскинулось на нескольких акрах в самой дорогой и эксклюзивной части города. Здешние улицы широки – бульвары, названные в честь знаменитостей, о которых я никогда не слышала – их ограждают большие деревья, предлагая укрыться в их тени несуществующим прохожим. Любой, кто будет без дела околачиваться в этом районе, станет лёгкой добычей регулярных патрулей охраны. Богатые относятся к собственной безопасности со всей серьёзностью.

Мимо проезжает спортивное купе-кабриолет, с болтающей по сотовому брюнеткой за рулём. Джон провожает её взглядом.

«Кажется, это была Джулия Робертс!»

«Ты с ней знаком?»

«Откуда? Она звезда Голливуда.»

Хорошо. Она кажется привлекательной. На мой взгляд, слишком привлекательной. Зубов многовато. Если бы Скайнет наградил меня такими зубами, у меня бы рот не закрывался.

Мы останавливаемся возле ворот поместья Гинзберга. Джон опускает боковое стекло, жмурясь от ворвавшейся в кондицонированный кокон Мерседеса невыносимой жары. Он нажимает кнопку домофона, вмонтированную в каменный столб. Над нами камера слежения фиксирует для кого-то невидимого, находящегося в скрытом тополями здании, каждое наше движение .

«Здрасте, меня зовут Джон. Я хотел бы встретиться с профессором Гинзбергом, если возможно.»

Ответ приходит незамедлительно и не предвещает ничего хорошего:

«Профессор не принимает посетителей. Пожалуйста, немедленно уезжайте.»

Джон настаивает. «Я приехал вместе с его давним другом, если бы я только мог-»

«Никаких исключений. Немедленно уезжайте, иначе мы известим полицию.»

Я протягиваюсь к окну и нажимаю кнопку. «Пожалуйста сообщите Дэйви, что здесь Кэмерон Филипс и она хотела бы знать, по прежнему ли 'Foxy Lady' его любимая песня.»

Нет ответа. Хорошо это или плохо? Трудно сказать.

«'Foxy Lady'?» спршивает Джон.

«Джимми Хендрикса. Это была его любимая песня. Он называл её нашей песней, поскольку именно она играла, когда мы встретились и много-много раз после этого.»

«Ты назвала его Дэйви.»

«Ему так нравилось.»

«Значит вы были довольно близки?»

«Жили в одном доме шесть недель.»

Ладони Джона сжимают руль. Он выглядит невероятно расстроенным.

«Значит вы...?»

«Частенько. Так я приободряла его, когда у него опускались руки.»

Ладони сжимаются ещё сильнее, костяшки его пальцев белеют. «Что-то не так?» спрашиваю я.

«Ты делала то, что должна была. А я тогда ещё даже не родился. Просто... Я ненавижу мысль о том, что у тебя был секс с кем-то другим.»

«Ты не так понял. Я всего лишь танцевала для него.»

«Танцевала?»

«Под песню 'Foxy Lady'.»

«Значит, секса не было?»

«Однажды он попробовал. У него возникли трудности.»

«Какие трудности?»

«Врезала так, что он потерял сознание.»

Неожиданно, массивные кованные ворота начинают открываться. Дорожка, ведущая к дому лежит перед нами.

«Похоже, он таки тебя не забыл.»

«Я же говорила, меня не просто забыть.»

Глава 49

(всё та же) ПЯТНИЦА.

У входа в дом нас встречает высокий мужчина в деловом костюме. Моя программа распознавания лиц безразлично молчит. Это не Дэйви. Он представляется Десмондом, начальником охраны.

«Ребята, босс согласился вас принять. Но обыскать вас всё равно надо. Руки поднимите.»

Мы подчиняемся. Это заставляет и без того короткий подол моего платья подняться ещё выше. Хорошо, что я не забыла одеть нижнее бельё, иначе моя ну-ну была бы на виду-виду. Шутка. Это смешно потому, что я взяла повтор от одного слова и применила к другому, сделав их фонетически созвучными. Кажется, шутки становятся не такими уж смешными, если их объяснять.

Обыск проходит быстро, но тщательно. Оружия он не находит. То есть, находит, просто не осознаёт этого.

«Ладно, идите за мной.»

Мы проходим в дом следом за Десмондом.

«Вы первые, кого он согласился принять за много месяцев. Даже бывшим жёнам отказано в доступе.»

«С чего вдруг?» спрашивает Джон.

«Сами поймёте, когда его увидите,» загадочно отвечает Десмонд. Он проводит нас в большую, хорошо обставленную приёмную. «Подождите здесь. Не знаю, когда он появится; он в последнее время какой-то непредсказуемый. Если захочется чего-нибудь перекусить или выпить – вызовите прислугу звонком. По дому слоняться не надо.»

Десмонд покидает нас. Я занимаю позицию в углу из которого хорошо просматриваются оба выхода. Неприятностей я не жду. К тому же, неприятности вряд ли ожидают встретить меня.

Джон слишком нервничает чтобы сидеть спокойно. Он курсирует по комнате, разглядывая картинки на стенах – фотографии рукопожатий Дэйви с сильными мира сего, включая и пять последних президентов. Для человека, бывшего когда-то бродягой-хиппаном, он весьма неплохо продвинулся.

На журнальном столике три фотографии в золочёных рамках. Джон разглядывает их. Хмурится. «Посмотри-ка на это. Ничего странного в них не замечаешь?»

На фото Дэйви в разные периоды его жизни. Рядом с ним женщина, на каждом снимке другая. Я ничего странного не замечаю.

«Это его жёны. И они все похожи на тебя. Миниатюрные брюнетки.»

«Миниатюрные?»

«Стройные. Карие глаза. Длинные каштановые волосы с пробором по-середине. Минимум косметики. Может я потому отправил именно тебя в прошлое, что ему нравится такой тип женщин?»

Я как раз собираюсь спросить, какой я тип, когда из открытой двери доносится жужжащий звук. В комнату въезжает моторизованное инвалидное кресло. В нём сидит старик с абсолютно седой бородой. Волосы на его голове заметно поредели, но глаза по-прежнему зелёные и светятся интеллектом, тем самым, который заставил меня искать этого человека много десятилетий назад.

«Кэмерон? Это и вправду ты?»

Голос также соответствует, хоть и стал сиплым от старости. А может... не только от неё?

«Здравствуй, Дэйви,» приветствую я его. «Давно не виделись.»

«Нет, это не можешь быть ты. Прошло больше сорока лет, а ты выглядишь в точности как тогда. Это обман.»

«Без обмана.»

«Докажи. Какие были первые слова, что ты сказала мне в 69-ом?»

Я сверяюсь с моей базой данных, извлекая информацию из соответствующей ячейки памяти.

«Привет. Можешь помочь мне поставить палатку? Палатки довольно трудно ставить правильно.»

«Бог мой, это ты! Но как... это как-то связано с той хитроумной штукой, которую мы построили, так ведь? Я всегда подозревал, что это машина времени.»

«Знаю, что подозревал.»

Дэйви бросает взгляд на Джона. «А ты кто такой?»

«Меня зовут Джон, сэр. Для меня честь встретиться с вами.»

Брови Дэйви сдвигаются. «Джон говоришь? Не тот самый Джон? Кэмерон иногда упоминала о Джоне. Когда я спросил, кто ты такой, она ответила, что ты величайший из когда-либо живших людей.»

Джон застенчиво улыбается. «Кэмерон склонна преувеличивать.»

«Почему-то я всегда представлял тебя куда старше.»

«Однажы,» уверяю я его. «Он станет таким.»

Дэйви поворачивается ко мне. «Почему ты-»

И начинает кашлять. Лицо его краснеет, ему трудно дышать. Джон подходит ближе и говорит, «Сэр, всё нормально? Может позвать кого-нибудь?»

Дэйви поднимает руку. «Подожди...» Он бьёт по кнопке на подлокотнике своего кресла. Женщина в накрахмаленном наряде медсестры входит, словно по команде. Она прикладывает пластиковую маску к лицу Дэйви. Маска соединена с кислородным баллоном.

Дыхание Дэйви приходит в норму. Кашель прекращается. «Достаточно. Пошла вон!»

Медсестра уходит, не подавая вида, что её хоть как то задевает подобное грубое обращение.

«Вы уверены, что с вами всё в порядке, сэр?» Спрашивает Джон.

«Далеко не всё в порядке, сынок. Рак. Меланома на третьей стадии. Это всё калифорнийское солнце. К счастью, мой организм хорошо реагирует на лечение. Однако, как вы видите, это мне не легко даётся.»

«Поэтому вы никого не принимаете?»

«Я глава одной из крупнейших софтверных компаний в мире – что бы этот сукин сын Гейтс не говорил. Если меня увидят хоть на капельку нездоровым, акционеры с ума сойдут. Вон, у Стива Джобса спросите.» Дэйви убирает кислородную маску от лица. «Идёмте со мной. Оба. Хочу показать вам кое-что.»

Мы следуем за моторизованным креслом-каталкой по коридорам громадного дома. Колёса создают глубокие вмятины на толстом ковровом покрытии и практически никакого шума. Шеф охраны Десмонд появляется в одном из проёмов. «Всё в порядке, сэр?»

«Всё отлично, Десмонд. Меня ни с кем не соединять и не беспокоить.»

«Сестра Кармела сказала мне, что у вас снова был приступ.»

«Так и сказала? Передай маленькой болтунье – она уволена.»

«Сэр, нельзя увольнять людей за то, что они хорошо делают свою работу. Врачи рекомендуют вам отдыхать как можно больше.»

«На том свете отдохну.»

Десмонд остаётся позади. «Хороший человек,» признаётся Дэйви. «Бывший морпех. Наверняка помирает со скуки охраняя этот старый мешок с костями. Ага, вот мы и на месте.»

Мы входим в большую комнату с рядами сидений вдоль одной из стен и экраном напротив. Она похожа на маленький кинотеатр.

«Домашний кинотеатр,» объясняет Дэйви. «Самый навороченный. Джордж мне всё подключал.»

«Джордж?»

«Джорж Лукас.»

«Тот Джордж Лукас, который Звёздные Войны?»

«Он самый. Мы знакомы очень давно. Многие из приёмов в программировании, которым я научился у Кэмерон используются в современной индустрии спецэффектов. На самом деле, если бы не она, многих фильмов сейчас просто не было бы.»

«Ты понимаешь, что это значит?» говорит Джон, уставившись на меня. «Джа-Джа-Бингс появился из-за тебя!»

Н-да. Виновата.

Дэйви нажимает несколько кнопок на пульте и огромный экран оживает. Начинается воспроизведение фильма. Он чёрно-белый, с зернистой картинкой и без звукового сопровождения. Весьма устаревший для подобной аппаратуры.

«Ух ты...» вздыхает Джон.

На экране молодая девушка в простом платье, едва прикрывающем бёдра. Она босиком, в её волосы вплетены цветы. Глаза её закрыты и она танцует под музыку, которой мы не слышим.

Эта девушка – я.

Периодически в кадре появляется мужчина. Раздетый по пояс, с длинными тёмными волосами и бородой. Он играет на тамбурине.

«Волосатый олух – это я,» признаётся Дэйви, глядя на себя молодого. «Мне было 30, когда я был на Вудстоке. За три года до этого я бросил преподавать в Массачусетском технологическом. С головой погрузился в контркультуру. Ганджубас, мескалин, ЛСД... что ни назови – я это принимал. Говорил себе, что расширяю границы сознания. Все так делали. Такие уж тогда времена были.»

Смотрю как на экране я делаю пируэт. Непростая задача, когда твои пальцы погружаются в грязь.Ферма Ясгура не была приспособлена для классического балета.

«Тогда то в моей жизни появилась Кэмерон. Она сказала, что ей нужна моя помощь, что сняла для нас дом чтобы жить и работать над проектом, который, по её словам, мог меня заинтересовать. Сам подумай, кем надо быть, чтобы отказаться от подобного предложения, да ещё исходящего от такой прекрасной девушки? К тому же танцующей словно ангел.»

«Я вас понимаю, сэр. Поверьте. Я был на вашем месте.»

«Как выяснилось, проект и вправду оказался весьма необычным. Он заставил мой интеллект работать как никогда ранее. Или после.»

Фильм заканчивается и начинается снова. Видимо он зациклен.

«Шесть недель спустя я проснулся в пустом доме. Хитрая штука, над которой мы трудились, пропала. Как и все записи, что я вёл. Без них у меня не было ни единого шанса повторить всё заново. Резервных копий мы тогда не делали.»

Скупая слеза, появившись на правом глазу Дэйви, скатывается по его морщинистой щеке. Он по-прежнему смотрит на экран, словно загипнотизированный видом молодой пары.

«Когда моя софтверная компания встала на ноги, я нанял команду частных детективов, чтобы попытаться отыскать её. Они искали в каждом штате девушку по имени Кэмерон Филипс и с её приметами. Ничего. Ни следа. Пока наконец, тринадцать лет назад Кэмерон Филипс не объявилась – в школе в Нью Мексико. Я к тому времени потерял всякую надежду. Когда мой частный детектив добрался туда, учитель сошёл с ума и открыл стрельбу по ученикам. Это, вроде, называется»опочтарение". Одной из застреленных учениц была Кэмерон Филипс. Дюжина свидетелей подтвердили это. Хотя тела так и не нашли."

Дэйви наконец отворачивается от экрана и смотрит на меняe.

«Это была ты, ведь так?»

«Да.»

«Очевидно, тебя не застрелили и ты не умерла.»

«Я сильнее, чем выгляжу.»

«И готов поспорить на что угодно, тогда ты выглядела точно также, как и сейчас.»

«Волосы были на дюйм короче.»

Дэйви кивает, потом начинает плакать с громкими натужными всхлипываниями, сотрясающими его хилое тело. «Сколько раз я признавался тебе в любви?» спрашивает он.

Ответ появляется на моём информационном дисплее. «Сорок восемь. Семьдесят три, если считать разы, когда ты говорил, что обожаешь меня, что конечно совсем не то же самое.»

«Ты что-то вроде гениального учёного, да? Это объясняет силу твоего интеллекта, целеустремлённость и твоё ко мне безразличиe. Тогда я, конечно, об этом не догадывался. С другой стороны, знание это нисколько не облегчает душевную боль.»

Дэйви утирает слёзы рукавом. В голосе его появляются сердиты нотки. «Я, наверное, тысячу раз в одиночестве сидел в этой комнате и смотрел этот фильм. Почему ты вернулась сейчас, когда я состарился?»

За меня отвечает Джон. «Нам нужна ваша помощь, сэр.»

«Ах, вон оно что. Мог бы и догадаться. Вам нужны деньги. Ну конечно. Я выпишу чек.»

«Не деньги, сэр. Нам нужны ваши знания.» Он достаёт чип из кармана куртки. «Я хотел бы, чтобы вы взглянули на это.»

-0-

«Это просто невероятно. Где вы это взяли?»

«Боюсь, этого я вам сказать не могу, сэр.»

Сейчас мы в другой части здания. Полностью оборудованная лаборатория. Всё по последнему слову техники. Компьютеры и электронные микроскопы, вроде того, через который Дэйви сейчас разглядывает чип вице-Кэмерон.

«Удивительная архитектура. Ничего подобного раньше не видел. Здесь, похоже, несколько миллионов терабайт памяти, скомпонованной совершенно невообразимым образом. Я дам вам за него миллион.»

«Не продаётся.»

«Десять миллионов.»

«Извините. Никак не могу.»

«Подумай, сынок, юноша с десятью миллионами может позволить себе кучу потрясающих приключений.»