Текст книги "Секретный дневник Кэмерон Баум(СИ)"

Автор книги: F Beny

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 71 страниц)

Глава 41

МЕКСИКА День первый

Я еду на угнанном мерседесе, Сара за рулём, Джон рядом с ней, Снежок со мной сзади. Снежок с нетерпением таращится в окно на проплывающий пейзаж. Периодически крутит ушами.

«Гав, гав!»

снежок в мексике?

«Да.»

снежок не видит сальму хайек

«Ищи внимательней,» советую я.

«Эта собака когда-нибудь перестанет лаять?» раздражённо спрашивает Сара. «Потому что мне это уже поднадоело.»

«Просто он такой дружелюбный, мам. Не хмурься. Мы проделали долгий путь.», говорит Джон

«Просто пусть будет дружелюбным чуть тише.»

Прошло четыре часа десять минут с тех пор, как мы угнали мерседес из пансионата в нескольких милях от того места, где я припляжила катер, который доставил нас в Мексику. В данный момент Сара Коннор нарушает скоростной режим в среднем на 15 миль в час, в то время, как мы направляемся к горам Санта Мадре, где она надеется связаться с Мигелем, другом и союзником из её прошлого. Кондиционер работает на полную мощность. Без этого никуда. Мексика горячая, сухая и пыльная. Температура снаружи 109 по фаренгейту.

«Уверены, что в машине нет маячка?»

Джон отвечает: «Всё чисто. Я думаю, маячки большая редкость к югу от границы.»

«Хорошо. Копы, знающие о каждом нашем шаге – последнее, что нам сейчас нужно.»

Мы въезжаем в небольшую деревню, первое обитаемое место за последние два часа. Перед машиной разбегаются беспризорные куры. Сара Коннор останавливает автомобиль возле таксофона. «Оставайтесь здесь,» приказывает она.

Когда открывается дверь, нас обдаёт жаром словно из печки. Джон потягивается и поворачивается ко мне. "У вас там сзади все в порядке?"

снежок в порядке, спасибо, джон

«Тебе не надо сделать собачьи дела?»

снежок наложит какашек попозже

«Ладно, но предупреждаю, мама не остановится, пока мы туда не доедем.»

«Куда туда?» спрашиваю я.

«Туда, где Мигель, надо полагать.»

Сара снаружи разговаривает с кем-то по таксофону, часто хмурится и жестикулирует руками. Она постоянно кормит аппарат монетами. Её серая футболка темнеет от пота. У людей нет внутреннего термостата и потому им приходится выделять влагу через кожные поры, чтобы охлаждать себя. Неэффективно, вонюче и совершенно непристойно в моём понимании.

«Знаю, как добраться до Мигеля,» объявляет она, возвращаясь в мерседес.

«Ты говорила с ним?»

«Нет, но он знает, что мы едем.»

«Не слишком ли много доверия парню, которого ты видела последний раз двадцать лет назад?»

«Мигель нас никогда не подводил.»

«За двадцать лет многое может измениться.»

-0-

Близится вечер и мы высоко в горах Санта Мадре. Воздух разряжён на такой высоте, меньше кислорода для человеческих лёгких. Дыхание Джона и его матери затруднено по сравнению с уровнем моря, пульс учащённый. Мои системы в порядке. Мне не требуется кислород. Впрыскивание WD40 и полный порядок.

Мерседес замедляется на крутом горном повороте. Как только мы поворачиваем – видим перегородивший дорогу Лэнд Ровер и двоих парней, прислонившихся к нему и направивших Узи в нашу сторону. Незамысловатая, но эффективная засада.

«Так, всем спокойно. Меня предупредили, что будет торжественный приём.»

«То ещё торжество,» фыркает Джон. «Что они сделают, если ты им не понравишься?»

«Сара Коннор, пор фавор?» кричит один из парней.

«Си, эст Сара Коннор.»

«Всем выйти из машины. Так, чтобы мы могли видеть ваши руки.»

Мы выходим. Один из парней обыскивает нас на предмет спрятанного оружия. Оружия не находит. Кроме меня. Я стою всего оружия, что он может представить. И даже больше. Он кивает своему компаньону. «Всё чисто, Роберто.»

«Хорошо. Мигель попросил меня задать вопрос. Если ответишь правильно, ты та, за кого себя выдаёшь. Если нет, вы шпионы и вас придётся пристрелить.»

«Что за вопрос?» спрашивает Сара настороженно.

«Какая у Мигеля была для тебя ласковая кличка?»

Сара Коннор улыбается. «Он называл меня Чи-Чи.»

Узи опускаются. Все улыбаются. Похоже, что ответ правильный. Я бы ответила: заноза в заднице.

«Я Роберто. Это Карлос. Добро пожаловать в Мексику!»

-0-

«Чи-Чи? Мигель так тебя называл?» вопрошает Джон, пока мы карабкаемся следом за Лэнд Ровером всё выше и выше по узкому серпантину.

«В том числе. Но это было его любимое.»

«Значит, у вас было серьёзно?»

«Джон, я вроде в монашки никогда не записывалась.»

«Но почему я ничего такого не замечал?»

«Тебе было восемь. Всё, что ты замечал – это чёртов мотоцикл на котором ты носился по округе.»

Джон с тоской улыбается. «Я его с нуля сам собрал. Получился дешёвый драндулет и я гонял на нём без передыху.»

«Как на мне,» острю я.

«Почему ты не вышла за него, когда он просил?»

«Ты же знаешь, Мигель коммунист. Он бы никогда не согласился поехать со мной в Америку – страну, которую он больше всего презирает. А война со Скайнет не в Мексике будет выиграна.»

«Он удивится, что мне не тридцать. Двадцать лет назад мне было восемь.»

«Ах да. Прыжок через время.»

«Что мы ему скажем?»

«Не знаю. Витамины? Морской воздух?»

«Это не шутки, мам.»

«Знаю. Надо будет соврать что-нибудь.»

Лэнд Ровер останавливается возле сетчатых ворот. Карлос выходит и отпирает замок. Приглашает нас следовать за ним.

Дорога приводит нас в лагерь, расположившийся в заброшенном карьере. Фургоны гнездятся меж огромных куч шлака, глины и гравия, вырытых при добыче какой-то руды. Никто не побеспокоился закопать ямы. Безответственность, опять.

Мы покидаем мерседес. Жарко, хоть и не так, как внизу. Джон оглядывается по сторонам и усмехается, «Похоже, мы уже не в Канзасе.»

Странно. Разве мы хоть когда-нибудь бывали в Канзасе?

Высокий, крепко сложенный мужчина появляется из одного из фургонов. У него тёмные, начинающие седеть у висков, волосы. На нём белая жилетка и голубые джинсы. Он приветственно раскидывает руки.

«Чи-Чи! Здравствуй, здравствуй!»

«Хола, Мигель. Давненько не виделись. Хорошо выглядишь.»

«Это от того, что вижу тебя.» Он смотрит на Джона и хмурится в замешательстве. «Джон? Не может быть. Ему должно быть почти тридцать, а ты всего лишь мальчишка, э бамбино.»

«Это я, Мигель. Джон Коннор. И это длинная и очень запутанная история.»

«Как-нибудь расскажешь?»

«Всяко. Рад снова видеть тебя.»

«А я тебя.» они обнимаются. Мигель бросает взгляд на меня. «И кто же это видение дивной красоты?»

«Это Кэмерон. Наша – эм – кузина. С нами путешествует.»

Он берёт и целует мою руку. «Любой друг Конноров – мой друг. Путь был долгий?»

«Да уж. Расскажу – не поверишь.»

«Занимаешься всё тем же, Сара? Планируешь уничтожить Оборонный Индустриальный Комплекс?»

«Типа того. А ты, Мигель? Всё ждёшь, когда появится мексиканский Фидель Кастро и освободит твой народ от капиталистической тирании?»

Сдержанная улыбка. «Это случится, Сара. Надо только верить. Однако ж, мы вам всем конечно рады, но что привело вас сюда?»

«Дела в Штатах пошли наперекосяк. Нам нужно залечь на дно на пару недель. Остальное объясню позже. Если я прошу слишком многого, мы уедем.»

«Глупости, Сара! Вы – мои почётные гости. Сейчас мы сильно обескровлены. Старая идеология не привлекает молодёжь. По-настоящему убеждённых осталось немного. К тому же я хочу, чтобы вы познакомились с моей дочкой, Миа. Ей семь лет.»

«Ты женат?»

«Последние три года – вдовец. Воспитываю её сам, как могу. Как ты растила Джона. Не легко это, правда? Идёмте, покажу вам ваши апартаменты.»

-0-

Сара Коннор получает в своё распоряжение отдельный фургон. Джону придётся жить вместе с каким-то Антонио, последним человеком здесь, которого мы ещё не встречали. Мигель ведёт меня к фургону, стоящему в стороне от других. «Других женщин в лагере у нас нет,» объясняет он. «Так что ты будешь жить с моей дочерью Миа. Она стеснительная. Будь с ней поласковее.»

Мигель стучит в дверь и не дожидаясь приглашения входит. Внутри сидит маленькая девочка, скрестив ноги на узкой кушетке. Она смотрит на нас, когда мы входим. У неё длинные тёмные волосы с пробором посередине, смуглая кожа, маленький носик и удивительно полные для такого возраста губы. Она выглядит печальной.

«Миа, это Кэмерон. Друг моего друга. Она немного поживёт с тобой. Смотри-ка, у неё собачка есть. Шнягой зовут.»

«Снежок,» поправляю я.

Вваливается Снежок с приветственным лаем. Неисправим. Девочка Миа его игнорирует.

Мигель улыбается. «Говорил же, она стеснительная. Ну, я пожалуй пойду, а вы тут знакомьтесь поближе.»

Дверь закрывается. Я кладу рюкзак на свободную кушетку. В нём два пистолета, патроны, инструменты, смена одежды и, конечно, мой секретный дневник.

Снежок снова лает приветствие. Миа снова не обращает внимания.

почему девочка не здоровается со снежком?

«Стесняется.»

девочка кажется снежку грустной

«Да, мне тоже так кажется.»

снежку подурачиться чтобы её развеселить? погоняться за хвостом?

«В другой раз. Здесь слишком тесно.»

Миа уставилась на меня. «Чего ты с собакой разговариваешь? Вы не можете друг друга понимать.»

«Нет, можем.»

«Врёшь ты всё!»

Миа отворачивается от нас. Недружелюбная? Да, и ещё какая!

Выхожу наружу и вижу Джона, стоящего возле своего фургона. Из фургона доносится громкая музыка. Подхожу к нему.

«Шум из-за Антонио,» объясняет он. «Он колумбиец и любит громко слушать Шакиру. Вкус ему не привили. Как расположилась?»

«Отлично.»

«Патрулировать сегодня не надо. А вот притворяться, что спишь придётся.»

«Как мне это сделать?»

«Ложишься в кровать и закрываешь глаза. Мы здесь не надолго. Только пока не сварганим новые документы.»

«Можно позаимствовать твой iPhone?»

«Конечно.» Джон протягивает его мне. «Однако сигнала здесь тебе всё равно не поймать.»

«Это ни к чему.»

-0-

Когда я возвращаюсь, Миа всё ещё сидит на кушетке. Снежок сидит напротив и смотрит на неё. Он наклонил голову набок, словно не знает чего ожидать от странных людей. Знакомое чувство.

«Вот, это тебе,» говорю я, протягивая iPhone.

«Мобильники здесь не работают. И папа говорит, что это инструменты капиталистических нагнетателей.»

«Он не для того, чтобы звонить. Он поможет тебе понимать, что лает Снежок.»

«Этого не может быть.»

«Снежок, скажи что-нибудь Миа.»

«Гав, гав!»

привет миа! меня зовут снежок!

Миа уставилась на экран, на котором появляются слова. Она поджимает губы. «Это обман.»

«Без обмана. Спроси его сама.»

Миа показывает три пальца. «Сколько?» спрашивает она.

три! снежок умеет считать!

Миа хмурится и показывает пять пальцев. «А теперь сколько?»

пять! миа почешет снежка за ушами?

Миа смотрит сначала на Снежка, потом на меня. «Эль Диабло!» Она перекрещивает себя жестом, имеющим, судя по всему, религиозное значение.

Эль Диабло. Дьявол. Моё новое прозвище?

Мне нравится.

МЕКСИКА День второй

Утром я застаю Джона сидящим за столом вместе с его матерью и Мигелем возле его фургона, который самый большой и новый среди остальных. Тент создаёт уютную тень.

«Хола, Кэмерон!» приветствует меня Мигель.

«Хола.»

«Присоединяйся, поешь чего-нибудь. Сегодня у нас паэлья.»

«Нет, спасибо.»

«Кэмерон на диете,» ухмыляется Сара Коннор. «девчачьи штучки.»

«Да она и так тощая! Где изгибы? Я люблю, когда на косточке много мяса.»

«Попробуй курицу,» предлагаю я.

Когда Мигель перестаёт смеяться над моей, судя по всему, шуткой, мы переходим к делу.

«Нам нужны новые документы, качественные настолько, чтобы американские власти ничего не заподозрили,» объясняет Сара Коннор. «Можешь помочь с этим?»

«Си. Есть один человек в Гвадалахаре, который занимается этим. Денег стоит.»

«Сколько?»

«Тридцать тысяч. На одного. Долларов, не песо.»

«Крутовато, но выбора у нас всё равно нет. Срок какой?»

«Несколько дней. Максимум – неделя. Я всё улажу.»

«Спасибо, Мигель.»

«Для тебя – всё что угодно, Чи-Чи.» улыбается Мигель. Я замечаю у него золотой зуб. Может мне тоже такой заиметь. Блестяшки мне подходят.

«Джон, футбол любишь?»

«Эм – наверное.»

«Вечером товарищеский матч Мексика-Англия на стадионе Ацтека. Кажись, Бекхэм будет играть. Телевизор есть только в моём фургоне.» он указывает рукой на спутниковую тарелку на крыше. «Присоединяйся. Игра начнётся в восемь. Пивка попьём.»

«Спасибо, Мигель. Буду иметь ввиду.»

Мигель оставляет нас одних. Сара Коннор говорит, «Девяносто тысяч. Это практически всё, что у нас есть. Ты говорил у Кэмерон есть деньги?»

«Ну да, выигрыши с покера. Всё путём.»

«Хорошо, потому что снова работать официанткой я уже старовата.»

«Да,» соглашаюсь я. «Старовата.»

Она хмурится и бормочет проклятье. Что я такого сказала?

-0-

Полдень. Джон пошёл со мной на прогулку. Как только мы выходим за пределы видимости лагеря, мы берёмся за руки. Так делают влюблённые. Так делаем мы.

«Думаю, Антонио сегодня пойдёт смотреть футбол.»

Я киваю. «Англичане – сильная команда, мне ещё Рамона говорила. У них есть Бекхэм.»

«В смысле?»

«У них есть Бекхэм.»

«Я не знаю, что это означает, но уверен в одном – фургон будет пуст. Мне подумалось, мы можем устроить собственный матч.» он сжимает мою руку.

«Хочешь поиграть в футбол? Мячик взять?»

Джон сжимает мою руку сильнее. «Нет, глупышка. Я имею в виду немного времени наедине.»

«Ах.»

«Ну что „заскакиваешь“ на эту тему».

«Обычно я лежу снизу под „этой темой“».

«Договорились. В восемь пятнадцать у меня.»

«Это свидание,» подтверждаю я. «Что мне с собой взять?»

Джон ухмыляется и шепчет мне на ухо. Нет, ну конечно я принесу это! Была бы я человеком, покраснела бы сейчас.

Мы огибаем огромную кучу гравия. За ней оказывается спрятано кладбище автомобилей.

«Ух ты,» говорит Джон. «Здесь машин пятьдесят.»

Это верно. Пятьдесят восемь, если быть точной. Некоторые старые и проржавевшие, другие поновее и с виду на ходу.

«Мигель их украл?» спрашиваю я.

«Он же коммунист. Я думаю, он смотрит на это, как на перераспределение богатств.»

«Тогда он вор.»

«Нам ли судить. А катер? А мерседес? Пусть Мигель живёт, как хочет. Нас не касается.»

А вот это, как выяснилось, не совсем правда.

-0-

ВЕЧЕР

Я стучу в дверь фургона Джона ровно в восемь пятнадцать.

«Проходи.»

Я вхожу. Джон уселся на одной из кушеток. Он один. Из фургона Мигеля доносятся громкие голоса, неожиданные радостные крики. Мексика похоже играет неплохо, несмотря на присутствие Бекхэма.

«Закрой и запри дверь.»

Исполняю. Замечаю, что жалюзи на окнах закрыты.

«Кто-нибудь видел, как ты пришла?»

«Нет.»

«Где Снежок?»

«С Миа.»

«Значит нам никто не помешает.»

«Нет.»

Джон улыбается. «Расстегни рубашку и сними её. Медленно.»

Исполняю.

«Нет нижнего белья?»

«Посчитала его излишним.»

«Правильно посчитала. Теперь расстегни и сними брюки. Медленно.»

Исполняю. Люблю подчиняться приказам, особенно приказам Джона.

Я стою перед ним, неприкрытая. «Что теперь?» спрашиваю я. У меня голос не охрип? Кажется да. Наверное горный воздух.

Он начинает медленно расстёгивать рубашку. «Теперь – моя очередь...»

-0-

МЕКСИКА День третий

Миа и Снежок проводят вместе всё больше и больше времени. Утром я наблюдаю из окна фургона, как они проходят мимо, Миа глядит на экран iPhone, в то время, как Снежок скачет вокруг неё рассказывая истории о том, как мы жили в Лос-Анджелесе. Она часто смеётся. Я никогда раньше не видела, чтобы она смеялась. Она очень красивая, когда смеётся.

«Нет Снежок, не может быть!»

гав!

«Вот круто! Жаль, меня там не было! Я застряла здесь навечно. И делать абсолютно нечего.»

Они скрываются из вида. До меня доходит, что я почти не вижу их днём. Куда они уходят? Во мне просыпается любопытство и... чувство собственника? Должна ли я такое чувствовать? Должна ли я, вообще, что-нибудь чувствовать? Наверное, всё когда-нибудь бывает впервые.

Я слежу за ними с безопасной дистанции, не желая выдавать им моё присутствие. Они покидают территорию лагеря и идут по каменистой дороге, которой я раньше не замечала. В конце неё высокий деревянный забор. Ни каких следов Снежка и Миа. Они словно растворились в воздухе.

«Догоняй, Снежок. Нам нельзя опаздывать. Корабль может уплыть без нас.»

Голос Миа доносится с другой стороны забора. Но как они туда попали? Забор в шесть футов высотой и никакой калитки. Маловероятно, что они могли перелезть без усилий, да так, чтобы я не видела. Так как же..? Вот. Одна из досок оторвана, болтается на одном гвозде, который служит петлёй. Если отставить в сторону, получится проём, достаточный, чтобы пролезть маленькой девочке и ещё более маленькой собаке. Но не терминатору.

ХРЯСЬ!

Вот теперь проём достаточно большой. Даже дюжина терминаторов пройдёт. Промашка вышла.

Ландшафт несколько сот ярдов поднимается, а потом резко опускается вниз. Передо мной кратер или огромная яма. В центре неё озеро, несколько сотен ярдов в диаметре. Полагаю, это когда-то было частью давно заброшенного карьера, но специально его никто водой не заполнял. Вода, скорее всего пришла из подземных источников, ведь Мексика – засушливая страна и те редкие дожди, что выпадают здесь, давно бы испарились.

«На этот раз – я буду капитаном. Ты был капитаном в прошлый раз. Всё по честному.»

Миа и Снежок спустились по крутому склону и стоят на берегу этого искусственного озера. Прямо на линии воды в землю воткнут высокий шест. К нему привязана верёвкой чёрная надувная резиновая лодка.

«Ой смотри, там Кэмерон.»

Миа меня заметила. Я спускаюсь по склону, часто утопая по колени в мягкой глине. «Что это за место?» спрашиваю я.

«Это самый большой в мире океан.»

Ответ настолько нелеп, что моему процессору даже нечего возразить на это. Ближайшее, что он предлагает: «Что за х..?» А это неподобающее высказывание в присутствии ребёнка.

«Это наш круизный лайнер,» продолжает нести бессмыслицу Миа. «Я капитан, а Снежок – боцман. Если хочешь, ты можешь быть пассажиром.»

«Пассажиром куда?»

«Сначала мы идём в Монте-Карло, а потом в Акапулько. Это кругосветный круиз.»

Это кажется маловероятным, учитывая, что это окружённое со всех сторон сушей озеро в середине Мексиканского континента. А Монте-Карло и Акапулько находятся в разных полушариях. Простое анализирование подобного абсурда заставляет мой процессор перегреваться. Вероятней всего у Миа солнечный удар и оттого она несёт всякую чушь.

Миа гребёт прямо через озеро, непрерывно отдавая команды Снежку следить за двигателями. Двигатели? Какие двигатели? Признаков безумия всё больше.

«Вот мы и на месте. Монте-Карло. Отдать якорь!»

Мы причалили возле большого камня, который торчит из глины прямо возле линии воды. Никаких признаков княжества Монако, иначе известного как Монте-Карло. Откуда им взяться? Оно в тысячах миль от сюда.

«Снежок, сойдёшь на берег?»

гав!

Снежок выпрыгивает из лодки и начинает носиться по кругу, гоняясь за собственным хвостом. «Он в казино играет в рулетку,» объясняет Миа.

«Он на голом камне гоняется за хвостом,» уточняю я.

«Надеюсь, он выиграет. А ты?»

«Он на голом камне гоняется за хвостом,» повторяюсь я.

«Посмотри на высоченные дома.»

Смотрю. Домов нет, высоченных или каких-то других.

Снежок снова запрыгивает в лодку. «Много денег выиграл?» спрашивает Миа.

гав!

«Тогда ты должен раздать их бедным и нуждающимся, а то будешь жадной капиталистической свиньёй. Ты ведь этого не хочешь?»

гав!

«Отлично. Все на борту? Нас ждёт Акапулько.»

Мы направляемся на противоположную сторону озера, где такой же камень выступает из воды. Миа причаливает сбоку. «Кто хочет в Акапулько?»

Я осторожно поднимаюсь и выхожу. Хватит с меня на сегодня глупостей.

«Кэмерон собирается посетить Акапулько,» сообщает Миа Снежку. «Вероятно, она будет загорать на пляже. Надеюсь, она не станет снимать лифчик, а то все будут пялиться на её сиськи.» она хихикает над этим предположением, которое, мягко говоря, маловероятно. «Я сказала сиськи!» заявляет она и снова хихикает. Даже Снежок посмеивается. Странно всё это.

«Ладно, Снежок, куда мы направимся теперь? Лондон? Отличная мысль. Можем попить чаю с Королевой.»

Миа вновь гребёт через озеро. Тут мне приходит в голову, что возможно я стала свидетелем не сумасшествию, а проявлению человеческого воображения, вроде движущейся галлюцинации, наложенной на реальность. Как и для чего они делают это мне не ясно. Даже Джон затрудняется объяснить этот аспект человеческого поведения. Одно знаю точно – мне это не повторить. Некоторые характерные черты людей всегда будут за гранью моего понимания.

«Эй!»

Я поворачиваюсь. Джон стоит на краю кратера. Он спускается. Миа машет из лодки, а Снежок приветственно лает. «Вот ты где,» говорит он. «Я то думал, куда ты исчезла.» он машет Миа и Снежку. «Да, здоровенная дырка в земле. Вода чистая?»

Я наклоняюсь и макаю кончик пальца в воду. Сенсоры анализируют образец и данные появляются на дисплее. «Практически чистая, лишь небольшие примеси нитратов, в количестве недостаточном для причинения вреда, если она попадёт внутрь.»

«Решено. День сегодня жаркий; Я скупнусь.»

Джон сбрасывает рубашку и туфли и рыбкой ныряет в воду. Он легко доплывает до середины озера, где дрейфуют Миа и Снежок. Он подныривает под маленький кораблик и хорошенько трясёт его снизу.

«Нападение акул!» кричит он выныривая рядом. Миа кричит и смеётся. «Давай ещё! Давай ещё!» Джон подчиняется. Он с лёгкостью подстраивается под её воображаемый мир, становясь по очереди акулой, гигантским осьминогом, цунами, огромным крабом и пиратским кораблём. Каждый раз Миа кричит и смеётся и требует повторения ещё и ещё. Я стою на берегу. Одна. Незамеченная. Наблюдатель. Чужак.

Стражник...

Наконец Джон плывёт назад и присоединяется ко мне. Горячее солнце быстро сушит влагу на его коже. Он улыбается. «Насколько там глубоко?»

«Очень глубоко. Если бы я упала туда, взбираться наверх пришлось бы долго. И волосы у меня стали бы как у пугала.»

Он смеётся. «Девчонки! Только о волосах своих думаете!»

Миа и Снежок снова гребут к камню, который в их воображении является Монте-Карло. Вероятно, Снежок снова будет играть в рулетку.

«Милая из них получается парочка, да?»

«Миа нравится Снежку больше, чем я.»

«О, я уверен, что это не так.»

«Они всё время проводят вместе. Он спит на её кровати, а не на моей.»

«Кэм, то, что ты отдала Миа этот прибор, чтобы она могла понимать Снежка, было лучшее, что кто-нибудь, когда-нибудь для неё делал. Ей было так одиноко всё это время и совершенно не с кем играть. Это было очень человечно с твоей стороны.»

«Правда?»

«Да.»

«Ты такой мудрый.»

«Не забывай, ещё неотразимый,» улыбается он.

«Абсолютно неотразимый.»

«Мне нравится „абсолютно“.»

«Я надеялась. И у тебя огромный-»

Джон прижимает палец к моим губам. «Стоп. Что я тебе говорил про пошлости?»

«Только в спальне.»

«Здесь спальня?»

«Нет.»

«То-то же.»

МЕКСИКА День четвёртый

Я просыпаюсь. Или скорее я открываю глаза, что совсем не одно и то же. Сейчас утро. Я лежу на своей кушетке в фургоне. Я притворялась спящей три часа восемь минут. Сидя напротив Миа, которая уставилась на меня с ужасом на лице. У меня что, волосы растрепались? Ненавижу, когда это случается.

«Я думала ты умерла,» признаётся она. «Ты не дышала и грудь твоя не шевелилась.»

Я опускаю глаза, реактивирую мои псевдодыхательные функции. Моя грудь снова вздымается и опадает, идеально имитируя настоящее дыхание. «Такое случается изредка,» сознаюсь я. «Иногда я забываю. Прости.»

«Как ты можешь забывать дышать?»

Я решаю, что сейчас не время объяснять назначение автономных систем. Вместо этого я пожимаю плечами и говорю, «У взрослых так бывает. Вырастешь – поймёшь.»

«Ты говоришь как мой папа.»

«А сейчас я говорю как твой папа, соплячка?» спрашиваю я, имитируя голос Мигеля.

«Да!» хихиканье.

Она улыбается мне. Я замечаю отсутствующий зуб в её верхней челюсти, оставивший неприглядную дыру.

«Он выпал как раз перед вашим приездом,» объясняет Миа, когда я спрашиваю её. «Зубная фея дала мне пятьдесят песо.»

«Зубная фея?»

Миа рассказывает мне про зубную фею, создание неопределённого размера и происхождения, которое собирает зубы из под подушек посреди ночи в обмен на деньги.

«Ты видела эту зубную фею?» спрашиваю я.

«Нет. Она приходит только когда я сплю.»

«Почему „она“?»

«Все феи девочки, глупенькая.»

«Что она делает со всеми этими зубами?»

Миа пожимает плечами. «Я, в общем, не знаю. Ой – может она домики для фей из них строит?»

Дома сделанные из зубов? Не похоже на правду, хотя я и не могу совершенно исключить такую возможность. В некоторых странах люди конструировали жилища из таких неподходящих материалов, как солома и животные экскременты. Я бы скорее в зубные дома поверила.

«А где же зубная фея берёт деньги, чтобы платить за зубы?»

Снова пожимает плечами. «Этого я тоже не знаю. А-а – может им Санти-Клаус одалживает?»

Ну конечно, мистический Санта-Клаус. Он пожилой филантроп, дарящий каждое рождество детям подарки на том основании, что они были хорошими и послушными. У него есть список. Он проверяет его дважды. Любит глубоко проникать в вопрос. Мотивы обязательного подарко-дарения не ясны. Подозреваю педофилию. Однако, когда я поделилась своими подозрениями с Джоном он рассмеялся и покачал головой, не предложив более правдоподобного объяснения. Мне подумалось. Может быть, Санта-Клаус и зубные феи находятся в сговоре? И какое отношение ко всему этому имеет Рождественский Заяц? Так много вопросов. Так мало ответов.

Я собираюсь побольше расспросить Миа про систему обмена зубов на деньги, когда снаружи раздаются выстрелы. Я немедленно встаю и направляюсь к выходу из фургона.

«Ты куда?» спрашивает Миа.

«На разведку.»

«Да скорее всего это просто Роберто и Карлос выпускают пар. Они иногда так делают. И так тебе идти нельзя!»

«Как – так?» Неужели мои волосы НАСТОЛЬКО растрепались?

«На тебе только нижнее бельё!»

Она права. О чём я только думала. Одеваю ботинки и выхожу.

-0-

Миа оказалась права в своём предположении. Выстрелы означали Роберто и Карлоса выпускающих пар. Я нашла их в нескольких сотнях ярдов на поляне, поросшей низкорослой растительностью. У обоих в руках пистолеты. В воздухе запах пороха. Они широко улыбаются, когда видят меня.

«Хола, малышка. Забыла про одежду спросонья?»

«Не про всю. Что это вы делаете?»

«Небольшой турнир,» объясняет Роберто, «каждый из нас кидает пивную банку вверх и тот, кто сделает по ней больше точных выстрелов прежде, чем она коснётся земли, получает пятьдесят песо.» Он указывает на Карлоса. «Вот он, к примеру, мазила. Ужас просто. Я уже двести песо выиграл, а ведь ещё даже не разогрелся толком .»

«День только начался,» отвечает Карлос.

«Тогда я очень рассчитываю на глубину твоих карманов.»

«Твоя мать – шлюха!»

Роберто ухмыляется. «Тебе видней, компадре, ты с ними кучу времени провёл.»

Челюсть у Карлоса ходит ходуном, но он ничего не отвечает. И тут Роберто замечает у меня Глок и предлагает мне присоединиться к турниру. Нужно только сделать ставку.

«У меня нет с собой денег.»

«Не беда.Почему бы тебе не поставить своё бельё? Для поднятия интереса.» он и Карлос обмениваются улыбками, вдруг снова став друзьями.

«Идёт. Моё нижнее бельё против ваших пятидесяти песо.»

Первым начинает Карлос. Он бросает пустую пивную банку в воздух и начинает стрелять в момент, когда она достигает апогея. Он попадает первым выстрелом и мажет все остальные. Он ругается по-испански и раздражённо пинает землю.

«Что я говорил?» Роберто качает головой. «Он просто жалок.»

Роберто берёт банку и бросает высоко в воздух. Медленно вращаясь на фоне неба она блестит, когда солнечный свет отражается от серебристых граней. Пули четырежды попадают в цель, прежде чем банка падает на землю. Он самодовольно улыбается, очевидно, удовлетворённый результатом. «Твой черёд, малышка.»

Я беру банку и запускаю её в высь Мексиканского неба, гораздо выше, чем могли бы Карлос или Роберто, выше, чем может любой человек. Система наведения захватывает цель. Время словно останавливается, как и всегда, когда я переключаюсь в боевой режим. Двенадцать пуль врезаются в банку прежде чем оно падает на землю. То, что от неё осталось.

Роберто и Карлос уставились на меня, улыбки и смех позабыты напрочь. Я протягиваю руку, чтобы получить пятьдесят песо. Карлос крестится также, как Миа пару дней назад. «Эль Дьябло!» шепчет он.

Похоже, кличка прижилась.

МЕКСИКА День пятый

Наше пятое утро в Мексике. Я присоединяюсь к Джону и его матери за столиком под тентом рядом с фургоном Мигеля. Мигеля нет. Также как Роберто и Карлоса. Антонио в своём фургоне, Шакиру слегка приглушают закрытая дверь и окна.

Сара Коннор ест из чашки, в которой цельные зёрна, ягоды и молоко. Здоровая пища. Узнаю Сару. Она кладёт ложку, хмурится и говорит, «Что-то не так.»

«С молоком?» предполагает Джон. «Я знаю. На жаре оно быстро киснет.»

«Не с молоком. Тут. С этим местом. Раньше у Мигеля было больше людей. Помнишь? Всегда был смех и веселье. Целые семьи вместе, помогающие друг другу. Это было похоже на коммуну.»

«Я ж говорю, за двадцать лет люди меняются.»

«И разве это подходящее место, чтобы растить маленькую девочку?»

«Это её дом. Она ничего другого и не видела.»

«Должно быть, ей очень хочется поиграть с другими детьми.»

«Можно ли хотеть чего-то, о чём никогда не знал,» возражает Джон.

«А может, от того, что не знаешь, хочется ещё больше? И причём здесь, вообще, Антонио?» продолжает Сара Коннор. «Карлос и Роберто это мускулы. Бойцы. Это очевидно. А Антонио? Иной раз кажется, что он здесь главный, а не Мигель. Он говорил с тобой о чём-нибудь?»

«Антонио не многословен,» признаёт Джон. «Но один раз я слышал, как они спорили.»

«О чём?»

«О нас, мне показалось. Они умолкли, как только заметили, что я их слышу. Может Антонио просто не нравится делить со мной фургон. В чём-то он прав. Не понимаю, почему я не могу жить с тобой.»

«Поверь, ты не много теряешь. Кондиционер не работает и места едва хватает кошке повернуться.»

«Зачем ты хочешь крутить кошку?» спрашиваю я. «Что-то типа пилатеса?»* Она меня игнорирует и поворачивается к Джону. «Мигель сказал, что ты не пришёл смотреть футбол. С чего вдруг?»

«Не, ну. Я – эм – случилось кое-что.»

«Дважды,» подтверждаю я.

Лицо Джона краснеет. «Эм – Кэмерон имеет в виду...эм...»

Его мать усмехается. «Я знаю, что она имеет в виду. Не вчера родилась.»

«Нет,» говорю я. «Огромное множество вчера прошло с тех пор, как ты родилась.»

Это стирает улыбку с её лица. Людям не нравится, когда им напоминают про прожитые вчера, потому что завтра становится всё меньше и меньше.

В этот момент мимо проходят Миа и Снежок. У Миа перекинуто через плечо полотенце. Мне не требуется много ресурсов процессора, чтобы понять, что они направляются к карьерному озеру. Снежок семенит следом и вовсю машет хвостом. Верный признак того, что он доволен и счастлив.

«Она милый ребёнок,» говорит Сара Коннор, когда они проходят мимо.

«Да, верно,» соглашается Джон.

«Симпатичная. Лет через десять будет выглядеть как модель. Её мать наверное была очень красива.»

«Мигель когда-нибудь говорил с тобой о матери Миа?»