Текст книги "Солдаты Солнца. Книга 1"
Автор книги: Джеймс Хэриссон
Соавторы: Вольха Оин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 66 страниц)
– А что тут скажешь? За всю свою долгую непростую жизнь я знал только одну стоящую команду с настоящими мужчинами, которым я доверил бы всю Вселенную, если б на то была моя воля… Это они: Команда «Альфа»! Команда настоящих мужчин… Кх-гга! Кх-гга! Простите, старые болячки мучают… Гэбриэл! Я семьдесят лет своей жизни посвятил крионике и четверть века – нано и криоинженерии. И этому была причина! Я искал пути воскрешения людей из мёртвых и продления жизни живым – пути продления человеческой жизни в жизнеспособной органике. Частично мне это удалось. Господь был милостив к моим постоянным мольбам и бесчисленным экспериментам… Да! Меня осмеивали мне же подобные: не принимали в научных кругах моих сомнительных исследований и даже бывало гнали взашей из научных институтов. Но я никогда не сдавался! Потому что считал своё дело правым.
– Я это знаю, Джон.
– Гэбриэл, я не бросил дела всей своей жизни: крионики! И одним из первых признал нанотехнологию как реальную науку самого ближайшего будущего. Но ратуя за спасение и прогресс человеческой цивилизации, людям я не доверял – нет! У меня были на то свои причины… Я этот бункер и нашёл, и сделал на свой лад, полностью переквалифицировав под свои научные исследования. Но сам криобункер как основа был уже создан до меня и находился в системе каких-то очень давних и старых шахт со скальной шапкой над основным корпусом этого сооружения. Никто, кроме меня, об этом криобункере не знал. На его скальной крыше я сначала поставил Криоцентр, а затем добавил к нему наземные нанолаборатории. Я всё успел до начала Последней Войны – всё… кроме Лео…
– Её уход на войну стал для тебя ударом, Джон!
– Настоящим ударом… Но я не останавливался в своих новых разработках и экспериментах! Я перевёл крионику в разряд криогенетики – рангом выше и ответственнее: я знал, что всё это когда-нибудь пригодится тем, кто придёт ко мне за помощью, что это будет надо Лео. Я всегда это знал! И эта вера давала мне стимул не только жить дальше, но и не останавливаться, не опускать рук, а продолжать дело всей моей жизни. И я не ошибся в своей вере! Как теперь всё это надо тем, кого путаница залитых кровью дорог привела на порог моего тайного убежища… Я всегда шёл на два шага впереди всех разработок своего Наноцентра – всегда на два шага: этому меня когда-то научил Гэбриэл. «Если ты впереди своего врага всего на один шаг – значит, он скоро будет здесь!» – такими были прощальные слова моего друга. Я эту науку усвоил лучше всех других наук. Часть Криоцентра я устроил глубже, чем его подвалы с замороженными богачами в своих криокапсулах. На многих из них я потом проводил свои эксперименты с использованием того самого закачанного в их тела бальзама, первого и допотопного материала-сырца этих дохлых мумий, которых было уже не воскресить никакими молитвами. А в моей криолаборатории у меня стояли свои собственные крионированные пациенты, до жизни которых уже не было дела ни одной душе в мире, кроме меня одного…
– Команда «Альфа»!
– Команда настоящих солдат под самой настоящей защитой… Этот бункер – больше, чем обычный бункер на случай войны: его нельзя ни просветить, ни просто так уничтожить. Пока что ни одна система-ящейка не в состоянии его разнюхать! К тому же я определил, что бункер запакован в криощит, который невозможно отследить, и самое главное – уничтожить никаким современным оружием. Я создал некое подобие этого щита, но конечно же это лишь слабое отображение тени, весьма далёкое от истинного совершенства. Но даю голову на отсечение, военные Форта отсыпали бы мне золотого запаса вперёд на три жизни, предоставь я им в руки даже этот слабый прототип сверхновой защитной системы… Дураки!! Я им и за всё золото на свете, и за все соломоновы алмазы не выдал бы такого проекта. Моё золото – это люди, которых я люблю! Глупее генерала Бэккварда может быть только сам генерал Бэкквард. Когда-то он совершил непростительную глупость, разрешив отдать наконец-то пойманную им Команду «Альфа» на перспективные эксперименты по крионике. Это я приложил всё своё умение и талант убеждения, чтобы заполучить Команду «Альфа» в своё полное и безраздельное распоряжение. А когда я представил генералу отчёт и неоспоримые доказательства смерти всех четверых солдат Команды «Альфа», вы, друзья, не поверите – Бэкквард чуть ли не полез ко мне целоваться на радостях… «Вы даже не представляете, дорогой вы наш профессор, какое великое одолжение вы сделали всей американской нации!» Знал бы он, какое на самом деле я сделал одолжение американской нации, как можно лучше упаковав тела моих друзей в экспериментальные криокапсулы совершенно нового типа. В общем-то, именно на Команде «Альфа» я и опробовал в полномасштабном действии своё новое достижение в криогенетике.
– Мне уже плохо от одной лишь мысли об этом, – простонал Красавчик.
Танго только покачала головой, следя за дёрганой реакцией своего соседа.
– Дурак Бэкквард! Я только теперь делаю настоящее одолжение всей человеческой нации на планете Земля: мои последние исследования наконец-то увенчались новым прорывом в крионике и криогенетике и серьёзным успехом в моих долгих поисках и экспериментах. В конечном итоге я смог добиться того, что размороженный обломок исторической цивилизации уже не просто кусок мамонта и даже не оживший труп-зомби, а возвращённый из небытия на грешную плоть земного Эдема Адам! Когда человек возвращается таким, каким уходил – без повреждений плоти, мозга и памяти. Как долго я ждал этого святого момента, Гэбриэл, если бы ты только знал…
– Мне кажется, по такому значимому поводу стоило бы поднять наши бокалы!
– Было бы неплохо, пожалуй, – ущипнула себя за губу Танго.
– Красавчик, подожди! – остановил поднимающегося лейтенанта Гэбриэл. – Это действительно событие: мы живы, мы в своём разуме, и всё у нас так, как было до последней огненной вспышки в моём мозгу.
– А вот что станется с бедолагой генералом Бэкквардом, когда он узнает, что Команда «Альфа» вернулась, – Мэлвин закатил глаза и задёргал руками и ногами в «эпилептическом припадке».
– Держи меня, Гэбриэл!! – Зулу потянул скрюченные пальцы через Чукки к горлу Мэлвина.
Чукки выскочила из-за стола и, взглянув на профессора, подавшего ей знак, убежала на кухню.
– Зулу! Смотри на меня, – Гэбриэл перевесился через стол и схватил сержанта за руку. – Вернись на свой стул – немедленно. Это приказ! Красавчик, помоги!!
Лейтенанту пришлось бежать на ту сторону стола, чтобы оттащить Мэлвина от разозлившегося сержанта. Миша медленно потянулась за наливкой, неспешно налила себе из графина, глухо выдохнула вбок и также неторопливо в один кидок запрокинула в себя. Уничижительно произнесла: «Тёплая, гадость!» – и продолжила спокойно безразлично дальше наблюдать за происходящим.
Чукки поставила на стол сразу две большие салатницы и пошла обратно.
Танго посмотрела на Мишу, взяла в руку пустой фужер и повернулась к профессору:
– Док!.. так нечестно…
– Танго, любые пристрастия пагубны и конечны.
– Перестаньте, док! Вы уже и говорите, как Миша... Мы готовы раздавить ещё не одну бутылочку вашего прекрасного шампанского, – Танго не сводила своего пронзительного змеиного взгляда со старика в инвалидном кресле: в моменты своей наивысшей упёртости она была как рассерженный клубок гадючного логова – и профессор жутко не переваривал иметь с Танго дела в такие моменты.
Профессор наклонил голову и прислушался к «улитке» за ухом:
– Андрей, ты меня слышишь? Всё в порядке? Андрей, мальчик мой, принеси нам из старых запасов ещё одну бутылочку моего шампанского, будь так любезен, сынок.
Танго льстиво улыбнулась профессору и наконец сняла с него свой удушливый гипнотический взгляд.
– Я голоден как барибал после сорокалетней спячки!! – неожиданно заревел Зулу, стукнув по столу обоими кулачищами. – Я сыт по горло вашими бесконечными пятиминутными переговорами и булькающими напитками… Хочу есть!!
Федя испуганно перескочил с левого плеча Чукки на правое и быстро-быстро визгливо зачирикал что-то там в ухо своей хозяйке – при этом потешно перебирая растопыренными лапами по воздуху, точно чего-то объясняя и жалуясь на творящееся в его понимании полнейшее безобразие за его столом. Чукки чуть не выронила из рук большую сервизную супницу, с которой она только что переступила порог столовой.
Миша среагировала быстро и практично. Она придвинулась к столу и звучно обратилась к Зулу:
– Сержант!! Ты можешь начинать есть, мы тебя догоним… Чукки, пододвинь Мистеру Яростному Молоту котёл – пусть накладывает себе еды столько, сколько в него влезет.
– Слава Богу!! – Зулу покрутил в руках две вилки, с раздражением бросил на стол обе и с жадностью выброшенного на берег «робинзона» накинулся на близлежащую еду, чуть ли не руками перекладывая её не столько себе в тарелку, сколько с прожорливой ненасытностью переправляя в свой рот. – Как будто лет двести не ел… Двигай всё прямо сюда, Мэлвин! Поближе, поближе ко мне!
– Некоторые организмы через стресс и длительные голодовки приспосабливаются к грядущим резким переменам… А стресс – это чаще всего голод, полнота и диабет.
– Убью! – злобно пробубнил сквозь набитый рот Зулу, но от своего салатно-закусочного пиршества не оторвался ни на мгновение.
Чукки поставила супницу на стол напротив своего места и посмотрела на профессора.
Профессор заправил белую льняную салфетку за ворот:
– Присядь пока, Чукки, подождём Андрея.
– Я тут, отец! Вот шампанское, как ты и просил.
– Сюда!! – Красавчик сразу перехватил инициативу в свои руки.
Андрей передал бутылку и встал возле профессора.
Профессор взял Андрея за руку и усадил возле себя:
– Всё нормально, сынок?
– Для неё нормально, – тихо ответил Андрей: отец и сын понимали друг друга без лишних слов.
– Я хочу, чтобы ты поднял с нами тост. Прошу тебя, сынок!
Красавчик повертел в руках холодную зелёную тяжёлую бутылку с очень длинным толстым горлышком:
– И всё-таки почему каффское вино, почему – крымское, русское? Каффа – это так далеко! Это даже не Италия! Не Франция! И даже не Аргентина!
– И даже не Испания! – перекривляла Красавчика Танго.
– Это потому, лейтенант, – профессор ласково посмотрел на Красавчика, – что на острове Таврида, как раньше назывался остров Крым, даже сам воздух когда-то был напоён не только медовым янтарём южного горячего солнца, но и мельчайшими частичками самого настоящего золота как самого настоящего драгметалла. Там, на Каффе, когда-то этого добра было больше, чем в каком-либо другом известном нам месторождении этого уникального согревающего солнечного металла. Там золото было везде! В песке, в море, в воздухе, в виноградной лозе и даже в лёгких и волосах самих местных жителей.
– Да вы просто фанат золота, док!
– Не золота, лейтенант, а солнца – продукта необходимого как условие для выживания всей нашей человеческой расы.
– Делом занимайся, оратор хренов! – Танго облизала губы и остановила на Красавчике недовольный взгляд.
– Так, солдаты, нам есть что сегодня отметить! Жаль, что я не могу встать, мне так бы хотелось произнести тост стоя, но… – профессор закрыл уши обеими руками: пробка от шампанского с шумом врезалась в потолок и рикошетом прошлась по его темечку.
Все замерли… Даже Зулу так и застыл с набитым ртом, выпучив испуганные глаза на профессора. Первая схватилась за живот Танго, следом во всё горло громко и хрипло рассмеялся сам профессор.
– Простите, док Румаркер! – растерянно виновато зачастил Красавчик. – Я не хотел… честное слово джентльмена… честное-пречестное…
– Тоже мне, джентльмен из высшего общества вонючих портянок… Наливай уже, охотник-за-профессорскими головами! – Танго первой подставила свой пустой фужер.
Вслед за ней и профессор поднял над столом свой фужер:
– Кто последний – тому достанется меньше всех!!
Все дружно зазвенели своими фужерами… Зулу, не выпуская ложку из одной руки, другой протягивал вперёд свой фужер. Гэбриэл подставил к шампанскому сразу два фужера – свой и Мишин.
Несмотря на все подколки Танго, Красавчик всё равно чувствовал себя на седьмом небе: за большим столом сидели только друзья, он был жив-здоров и в полной безопасности, разливал старое сладкое вино, а самое главное – рядом сидела женщина-девчонка, от одного присутствия которой у него подсасывало под ложечкой и хотелось то петь, то плакать.
– Себе не забудь налить, снайпер по крышкам!
– Джон, как хочешь, это слово – твоё! – Гэбриэл поднял свой фужер в сторону профессора.
– Согласен, Гэбриэл… Джентльмены!! Солдаты!! Нам действительно есть что отметить: возвращение Команды «Альфа» и возвращение надежды… Давайте, друзья, поднимем наши бокалы! За то, чтобы вас всех никогда и ничто больше не могло разлучить: ни смерть, ни жизнь, ни военные трибуналы. Пускай отныне Судьба будет немного благосклоннее к вам всем и к вашим дорогам, по которым вам ещё предстоит пройти… Я пью за тебя, Гэбриэл – наш всепобеждающий архангел Гавриил! Как за спасителя всего рода человеческого. И я пью за тебя, Миша – наш православный архангел Михаил! Как за великого воина и защитника своей команды, своих солдат, своих детей… Я пью за вас, Гавриил и Михаил, как за единое целое одного неразрушимого и неразделимого! Я пью за вас Команда «Альфа»: за вас за всех – как за одну команду! И пусть наконец-то сбудутся все ваши мечты!!
– Гм, последние слова мне особенно по вкусу, – Танго ударилась фужером с сияющим от счастья профессором и посмотрела на светящегося Красавчика. – Представляю, какие извращённые желания могут одолевать эту гнусную расплывшуюся рожу.
Красавчик перестукался со всеми и довольно потянул вино губами:
– А вот и не представляешь! Только мужчина может понять всю полноту и страстность настоящего извращённого желания.
– Маньяк! – Танго дёрнула себя за губу и повернулась к столу.
Андрей выпил своё вино и моментально испарился – сейчас он мог находиться только рядом с Лео.
– Жаль, что Лео пришлось отключить, проснётся – устроит мне полный разнос, что гуляли без неё.
– Переживётся, Джон… Уж чего-чего, а нахлестаться какой-нибудь стигнячной соляры Лео не упустит случая даже перед своим самым последним вздохом.
Профессор с укоризной посмотрел на перебивающую застолье русскими фразами Мишу, первой опустошившей свой фужер с вином и профессионально-набитым жестом теперь спокойно наливающую себе стопку его лучшей вишнёвой наливки. Но не стал перечить вояке, которую уважал не меньше самого Гэбриэла.
– Чукки, разливай суп, детка! И что у тебя там ещё сегодня будет?
– Свиной рулет и пирог с гусиным паштетом, профессор, – Чукки открыла крышку супницы. – И сегодня особенный суп! Придвигайте тарелки, бойцы с голодного фронта.
– Я готов! – Зулу засунул под одну из салатниц свою опустошённую тарелку для вторых блюд и придвинул к себе поближе большую тарелку для супа.
Чукки повела половником по супнице…
– У-уу… И кто это так аппетитно готовит? Не ты ли? – Красавчик попробовал «состроить глазки» своей соседке.
– Ещё чего! – сразу же без всяких церемоний отрубила Танго. – Для этого здесь есть шеф-повара: Чукки и Андрей.
Красавчику осталось уже в который раз лишь разочарованно вздохнуть и на время снова примолкнуть.
Мэлвин втянул носом воздух как носорог у водопоя и облизнулся точно кот на сливки:
– Сейчас вся моя слюна обрушится потоком на этот чудный… черепаховый супчик!
– Отличный нюх, капитан! – рассмеялась Танго.
– Но это может быть и… слонятинка!
– Ты всегда был хорошим бойскаутом, Мэлвин! – отметил капитана и Гэбриэл.
– Скажи еще, что это крокодильи яйца, – сердито заскрежетал зубами Зулу.
– Отличный нюх – привилегия полковника! Я же отдаю предпочтение своей исключительной интуиции: дайте попробовать – я скажу точно, что это за аргентинская ондатра, – Мэлвин потянулся к половнику.
Красавчик подскочил со стула и поспешно перенял половник из руки Чукки:
– Капитан Рур, позвольте раздачей слонов сегодня заняться настоящему ценителю деликатесного продукта.
Придерживая явно нервничающую свинку на своём плече, Чукки села на место и сразу же пустила Федю на стол, контролируя его прогулочное пространство в пограничной области своих тарелок.
– Только давай уже разливай, «ценитель продукта», побыстрее! Я всё ещё умираю от голода, – Зулу держал ложку в кулаке точно наградное полковое знамя и с жадным нетерпением смотрел на парящую супницу.
– Сержант, смотри не перестарайся: пищевое отравление сродни токсическому, – Миша налила и Гэбриэлу стопку. – Ну что, полковник Харрис, хватит духа ещё на посошок что-то более стоящее, чем пузырящееся дамское вино?.. для аппетиту, так сказать…
– Не откажусь… А вы, Миша, видать, знаток по «Коктейлям Молотова»? Шампанское и горячая водка в один присест.
– У-уу, ещё и какой знаток, полковник! Можете не сомневаться на мой счёт... Правда, есть у нас в команде прыщ, которого мне не перепить ни за какие профессорские нанопримочки.
– Ну так выпьем за отсутствующего прыща…
Они чокнулись и разом опустошили свои стопки! Миша опрокинула всё разом, Гэбриэл выпил красиво в два тягучих глотка и даже не поморщился, хотя от тёплой водки его сразу же расслабило. Ну а о каком прыще шла речь, на этот счёт точных разъяснений никому не требовалось.
Красавчик вылил в тарелку Гэбриэла целый половник:
– А нам не предлагаете, полковники?
– А вы ещё не доросли в звании – капитаны, сержанты и лейтенанты.
– Понял – не дурак!
– Ты нальёшь мне, наконец, или так и будешь мести половником по столу, как языком по плацу перед казармами?!
– Тарелку давай, крикун!! Простите, док, а где вы достаёте черепах для своих супчиков? Признавайтесь – контрабанда?
Профессор положил ложку на стол и посмотрел на Красавчика, потом на Танго и Мишу… и снова на лыбящегося Красавчика.
– Понимаешь, лейтенант, как бы это помягче… За три дня вы уже привыкли к нашей пище?
– Ел бы и ел! Настоящая европейская кухня!
Профессор вытер рот уголком салфетки и вытянул её из-за ворота:
– Думаю, пора вам сказать…
– Что сказать, док? Что вы потихоньку воруете черепах в заповедной зоне Коралловых островов в Тихом океане?! – Красавчик по-детски беззаботно рассмеялся. – Или вам их доставляют прямо из Гавайского Национального заповедника дикой природы?!
– Похоже, что не всё так однозначно, лейтенант, – Гэбриэл решил, что пора прийти на помощь замявшемуся профессору. – Думаю, Джон хочет тебе сказать, что половина этих продуктовых деликатесов на столе – синтетическая пища, а мясо в супе и пирогах, скорее всего, крысиное или что-то в этом роде… Ты должен помнить, лейтенант, над нами город-ловушка! Город без окон и дверей! Город – клетка!
У Красавчика чуть половник не вывалился из рук – он весь аж позеленел в одно мгновение.
– Не знаю, как у меня – как у бойскаута, а у полковника нюх, как у белой акулы на каплю крови за милю! – теперь уже Мэлвин перенял половник из ослабевших рук лейтенанта, быстро разлил себе и Чукки суп по тарелкам и захлопнул супницу крышкой.
Красавчик медленно осел на пододвинутый прямо под его зад стул и, не моргая, уставился в свою наполненную янтарной жидкостью тарелку.
– Гэбриэл как всегда знает, что говорит. Это мясо действительно приходится выращивать генетически – так же, как и человеческие органы. Но вкус у него, как у прототипа: черепаховый! Я всегда стараюсь держать вкусовые качества продукта на природном уровне идентичного образца.
Кажется, только Зулу было абсолютно наплевать, что там за мясо – слоновье или крысиное. Он бы с таким же аппетитом закусил и лягушачьей лапой высокоразвитого гуманоида, как сейчас уплетал за обе щёки бело-розоватые кубики генетической черепашки из своей тарелки. Он старательно присёрбывал ложку за ложкой, да ещё и смачно причавкивал:
– М-мм!.. вкусно… м-ммм!.. вкусно… шикарный супчик, капитан Рур!.. очень вкусно… мняв!.. ну просто шикарный супчик…
– Андрей может ещё вкуснее готовить, у него дар настоящего шеф-повара.
– Вкуснее не надо! Побольше бы, – Зулу протянул пустую тарелку Чукки, чтобы она налила ему добавки.
Красавчик медленно отодвинулся от стола и, ни на кого не глядя, пошёл куда-то из столовой прочь.
– Всё будет хорошо… Сейчас наш лейтенант освежит голову под краном и вернётся. Для такого истинного гурмана, как лейтенант Руперт Квинси, твои слова, Джон, как ножом по печени. До Красавчика всегда доходит последним, – усмехнулся Гэбриэл.
– Неправда! – взялась за ложку Танго и посмотрела на сержанта, ловко и шумно выскрёбывающего супную добавку из своей тарелки. – Последним доходит до кого-то совсем другого.
Зулу поднял голову и вожделенно посмотрел на супницу:
– Может, ещё одну тарелочку осилить?
– До кого-то другого иногда совсем не доходит, и это к лучшему! – поднял палец Мэлвин.
– В чём дело?! – Зулу тупо уставился на поднятый вверх указательный палец Мэлвина. – Почему этому Психу разрешили командовать за столом?!
– Потому, Зулу, что только психи имеют право говорить всю правду-мать любым дуракам и умникам, вроде тебя, и им за это ничего не будет!
– Не будет?! Да мы все знаем, что ты только придуриваешься психом!!
– Тогда почему ты всё время называешь меня Психом?
– Потому что ты и есть придурок!
– Ты только что утверждал обратное, Зулу… А своим словам надо быть хозяином!
Гэбриэл уже собирался вмешаться в очередной назревающий конфликт, когда неожиданно Федя, крутящийся между тарелками Чукки и Мэлвина, неосторожно сделал резкий разворот на сто восемьдесят и буквально ввалился всем своим пушистым задом в тарелку супа Танго… Правда, он тут же осознал свою оплошность и быстро-быстро заработал по жирной юшке своими розовыми задними лапами, улепётывая восвояси. Но было уже поздно! Чукки успела только вздрогнуть, а её любимый крыс уже визжал на всю вселенную, намертво зажатый с обоих боков пригвожденными к столу стальными «хамелеонами» Танго: два широких металлических «когтя»-бумеранга в виде ножей-кастетов без усилий на треть вошли в стол и встали как истуканы на воротах.
Лейтенант откинулась на спинку стула и зарыготала во всё горло – это шоу было как раз в её вкусе! Глаза профессора гневно сверкнули, но он только закрыл свой широкий лоб ладонью.
Зулу довольно хрюкнул над тарелкой и, сложив пальцы прищепкой, потянулся к визжащей свинке, чтобы и себе ущипнуть её за нос. Но тут же отдёрнул руку и приложил прокушенный палец к губам. Чукки испуганно замерла, не отводя взгляда от своей трепыхающейся меж двух смертельных лезвий любвеобильной привязанности. В дверях столовой за этой смертельной сценой безмолвно наблюдал Красавчик – совершенно с серым как грязный мел лицом.
– Варварство! – выдохнул Мэлвин.
Почти всегда лояльная к своему лейтенанту полковник Васильева на этот раз отреагировала несколько раздражённо:
– Для своих игр найди сегодня другое место, Танго.
– Ну согласись, это потешно!
– Р-рр… – Зулу заклеил палец поданным из профессорского кармана пластырем, ему эта сцена больше не казалась потешной – из прокушенного пальца крупными каплями сочилась ярко-алая кровь.
– Не теперь и не за столом, – Миша понизила голос.
– Ладно, ладно, не кипишуй, полковник! – Танго покорно вложила «игрушечные» бумеранги в наружные ножны голенищ своих сапог и снова приняла скучающую позу.
Как только острые лезвия ножей соскользнули с боков морской свинки, Федя тут же что есть духу рванул на колени своей хозяйки.
Только теперь Красавчику стало понятно – то, что «издалека» казалось только наружным украшением голенищ высоких сапог Танго, на самом деле оказалось смертельным холодным оружием, весьма эффективным в действии.
Красавчик молча прошёл к столу и тихо сел на своё место.
– Эй, веселее, лейтенант! – Танго толкнула Красавчика локтем и засмеялась. – Ладно! В виде перемирия иду помогать Чукки с остальными пирогами.
– В духовке! – немного обидчиво кинула в спину Танго капитан и вновь принялась вытирать салфеткой задние лапы и хвост жалобно похрюкивающего Феди.
Танго трижды ходила на кухню – в результате чего на столе появились ещё три больших блюда: пирог с гусиным паштетом, свиной рулет и нарезанные толстыми кольцами ананасы. Лейтенант собрала со стола супные тарелки и опустевшие салатницы, принесла ещё хлеба и заливную треску.
Профессор в это время посвящал Команду «Альфа» в тонкости появления на свет всех этих кулинарных вкусностей.
– В городе вы так поесть можете, разве что, в «Индиан-холле» да ещё в ресторане Наноцентра. В остальных местах Центра меню куда более проще – я уже не говорю про Бруклин-город… Практически все салатные составляющие выращены в моих оранжереях, а вот мясные деликатесы, простите, оранжерейным способом не вырастить: всё мясо генетически запрограммированное – точно так же, как и отдельные человеческие органы. Так что в любом случае получается, мы едим себе подобных. Только раньше это были милые свинки и упитанные фермерские бычки, а теперь общая инженерная программа по генетическому выращиванию «однокоренного плода». Я действительно боялся говорить вам об этом сразу! Я знаю, Красавчик – гурман, а Зулу придерживается диеты здорового питания…
– Придерживался, – Мэлвин чуть снова не получил от сержанта кулаком в ухо.
– Мэлвин любит гамбургеры. А у меня паштет из гусиного прототипа. С натуральным белковым субстратом теперь совсем плохо. Поэтому на улице ничего не советую покупать – мясо там точно или крысиное, или, в лучшем случае, синтетическое. Бруклин ест, как ты правильно предположил, Гэбриэл, крыс и… себе подобных.
– Личных денег у нас всё равно нет, Джон.
– Да! – встрепенулся Красавчик. – И стоит ли даже интересоваться нашими старыми счетами? За сорок лет мои банковские проценты могли достичь весьма и весьма привлекательных дивидендов.
– Твои голливудские желания, Красавчик, всегда превышали твои доходы… Твои счета закрылись первыми! Ещё до того, как деньги стали котироваться не ценой золота, а каждодневной энергией выживания, – Танго одной из вилок весьма ловко подцепила кусок свиного рулета и, перекинув его себе на тарелку, тотчас раскромсала на равные кубики.
Красавчик скосился на заумную соседку:
– А есть хоть что-нибудь, чего обо мне в этих стенах не знают?
– Мечтатель…
Профессор кивнул Красавчику:
– Деньги – не главное, лейтенант. Я вам всем выдам достаточно, чтобы вы не чувствовали себя не в своей тарелке. А вот выжить на улицах Индианаполиса вам будет куда труднее. И ни какая военная полиция и диктатура Форта Глокк не в состоянии остановить ежеминутную смерть… Но могу всё-таки сказать, что я изо всех сил пытаюсь делать всё, чтобы на этом столе каждый божий день были продукты, наиболее приближённые по своим изначальным генетическим характеристикам и вкусовым качествам к своим настоящим природным прототипам.
– Перестань оправдываться, Джон! Лучше посвяти наших друзей в суть продукта, а не в его наружную обёртку.
– Лучше ты! У тебя понятнее получится.
Миша поставила локти на стол и сомкнула пальцы в замок:
– Как скажешь, Джон… Чукки, раскладывай по тарелкам пироги и рулеты, не смотри на некоторые кислые рожи. Лейтенанту Квинси положи пару кружков ананаса и налей в стакан чистой воды.
– А мне – кваса!
– Сам себе налей, – прорычал Зулу в сторону Мэлвина.
Миша отпила глоток кваса и продолжила:
– Эта еда, особенно та, которая сегодня на столе, спроектирована профессором специально для вас, Команда «Альфа». Наш стол, дабы Джон не преувеличивал, всегда чуть скромнее. Но это не от недостатка продуктов, а от особенностей наших организмов. И ваш мозг должен очень быстро адаптироваться к новому миру, который теперь сильно отличается от того, который покинули вы сорок лет назад. Скажем прямо, вам предстоит практически с четверть оборота перестроиться с волны вашего мира на совершенно иное измерение. А это – время, которого у нас нет.
– А чем питаетесь вы? Воздухом? – хотел было съехидничать Красавчик.
– Почти, – выдержке полковника Васильевой можно было только позавидовать. – А если быть точными: энергией… Наночипы профессора Румаркера перестроили многие химические процессы в наших организмах. Можно сказать, что теперь мы все четверо имеем так называемый «эффект ихтиандра»: уникальную способность частично перестраивать углекислый газ и часть нашей «кровяной плазмы» в дополнительную энергию, освобождающуюся при таких простейших химических процессах, как, например, окисление и некоторые сопутствующие им химические реакции. Что даёт нам дополнительный шанс выживания там, где, как говорится, кошка сдохла… Увы, в вашем случае этот номер у профессора не прошёл: «древние» – те, кто относятся к «чистому», далеко довоенному материалу – такой экспериментальной пертурбации не поддаются ни за какие хитросплетённые наноманипуляции. «Чистый» материал имеет такую консервативную биосистему самоблокировки, что тягаться с кровью «древних», всё равно что тягаться с самим Батюшкой-Творцом. Поэтому для вас у профессора были заранее приготовлены домашние заготовки вроде спецпитания и других проектов.
– Это такая застольная шутка? – Мэлвин улыбался всему столу совсем как милый дурашлёп в ярмарочную пятницу.
– Полу… – Миша воспринимала и свои, и чужие слова куда серьёзнее, чем это получалось у некоторых других джентльменов данного застолья. – Полностью отказаться от еды и кислорода мы конечно же не можем, а может, и не хотим – наверное, старое всегда держит крепче, чем мы сами думаем.
– А салаты, горошек, шпинат… водка – это тоже выращенное мясо? – Красавчик явно застрял где-то посередине на кровавой картинке истошно визжащей меж двух тесачков морской свинки и переваривании информации о природе сотворения мира из генетической получерепахи-получеловечины.
– Конечно же нет, Красавчик! – старался как можно мягче успокоить лейтенанта и сам разнервничавшийся профессор. – Вы же видели мою прекрасную лабораторию с натуральной зеленью и одну из оранжерей с карликовыми декоративными и фруктовыми деревьями! Вот и этот миртовый бонсай тоже оттуда... Солнце, конечно, искусственное, но всё-таки результат налицо! Кх-гга! Кх-гга! Извините… И вода своя – домашняя: я её выращиваю на криокристаллах.
– А где город берет воду?
– В городе часть воды снимается с лазерного купола. Идёт какой-нибудь кислотный или пепловый дождик и, стекая по рёбрам лазерной сетки над городом, собирается в специальных желобах на стенах. Дальше по подземным резервуарным каналам и трубам на очистительную станцию Перерабатывающего завода. Получается очень даже пригодная и для питья, и для технического использования вода. Иногда немного воды подкачивается из подземных источников, но на них долго не посидишь: наши теперешние постоянные соседи – подземные жители, кроты-мутанты и песчаные змеи – регулярно рушат их. Весь основной запас воды в городе «выращивается», как и всё остальное теперь, на соломоновых алмазах. Но воды в Индианаполисе пока что всем хватает.
