Текст книги "Солдаты Солнца. Книга 1"
Автор книги: Джеймс Хэриссон
Соавторы: Вольха Оин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 66 страниц)
– Хватит нам на сегодня впечатлений… На базу, Зулу!!
Танго запрыгнула в машину через заднюю дверь, и сразу же все двери фургона захлопнулись одновременно. «Голландец» уже был при полном параде: с двойным протощитом и развёрнутым тараном.
Зулу вдавил ногу в педаль газа:
– Вытаскивай нас, Ком!! Нам здесь больше делать нечего!!
Глава VII
Облитый со всех сторон шквальным лазером и протонным огнём, чёрный фургон с красной молнией на боку с разгона по прямой пошёл на таран, пытаясь вписаться между «ночным котом» и «городским спринтером».
– Держитесь!!!
«Голландец» вклинился между двух бортов и, встав на лазерной отдувке чуть ли не на восемьдесят градусов, пошёл всеми четырьмя колёсами по кузову «городского спринтера». Ещё миг – и фургон нырнул в боковой переулок, явно не взятый в серьёзный расчёт полицейскими Форта именно из-за его непроходимости. И зря! Именно этот узколобый маршрут Ком выбрал за ориентир для уходящего от погони главного борта команды. Разбирая на песок передними таранами стены боковых домов, «Летучий голландец» быстро покатил в нужном ему направлении.
– Маршрут проложен через Восточный Бруклин – по самой близкой и безопасной траектории… Хотите внести изменения, командир?
– Нет!! – прорычал Зулу. – Двигай по маршруту!!
– Приказ принят, командир…
– Разложи полную карту маршрута, Ком, – приказал Гэбриэл, надевая на голову свой джи-ай. – И отмечай всех, кто движется за нами или впереди нас.
– Всё на мониторе, командир!
– Андрей, что там наши?
Мальчишка-генокер в первую очередь забабахал в Красавчика лошадиную дозу лекарства и осмотрел его синюшные разбухшие кисти:
– Дела плохи, командир… Левая кисть держится только за счёт кибер-браслетов, вся остальная начинка полностью выведена из строя. Танго, тебе придётся частично переделывать свою работу и доводить до ума теперь уже и его вторую руку: перелом запястья со смещением, само собой – синдром «костяшки боксёра», повреждены фаланги пальцев, но это переживаемо…
– Какие проблемы, док? Долетим – доделаем! Будет как новенький!
– Бедный лейтенант… Доступ кислорода в повреждённые кисти сильно ограничен – близко к критической ишемии конечностей, на спине глубокие проколы от звериных когтей, лицо держится только за счёт протомаски, к тому же его сильно лихорадит – дурной признак.
– А что, разве Чукки имеет лучший вид… коллега?! – возмутился Мэлвин от такой несправедливой первоочерёдности осмотра доктором своих пациентов.
– Чукки уже под физирефактором, а Красавчика лучше оперировать вручную – слишком тонкая работа… коллега!
– Ком, дай связь с сержантом Румаркер!
– Сержант Румаркер не может выйти на связь по ряду существенных причин: «скаут» уходит от сложной погони на скорости более ста миль в час в направлении Западного Бруклина, обстрел «скаута» с неба ведут одновременно две машины «небесного охотника». Большего не скажу – радарная периферия уходит за линию точечного просмотра… Командир?
– Лео успеет добраться до ближайшего лифта?
– Гипотетически и – да, и – нет, полковник Харрис.
– Это что за вольный разговор, солдат?! Да или нет?!
– Навряд ли Лео Румаркер воспользуется одним из бруклинских лифтов, командир. Скорее всего, оторвётся по пристенной и словит ближайший лифт в Центре – возможно, это будет автосервис в квадрате: 2-13… или какой-нибудь другой маршрут…
– Какой другой маршрут?!
Миша сжала плечо Гэбриэла:
– Полковник, Лео знает, что делает!
– Очень сомневаюсь, полковник! Спонтанность, по-моему, особо личностное кредо сержанта Румаркер.
– Гэбриэл, а как же моя «Ветта-детка»? Про неё все забыли, – простонал из полуобморочного состояния Красавчик.
– Ком, что у нас с «деткой» лейтенанта Квинси?
– Резервный борт идёт впереди нас по заданному маршруту. Как только мы войдём в точку подземного спуска, «Корветта» пойдёт домой на полном автопилоте.
– Сама?! Одна-одинёшенька, моя детка…
– Красавчик, думай сейчас о чём-нибудь другом, более приятном. С твоей «Корветтой» всё в полном порядке, я её отправил на запасной лифт в Центре, – как мог успокаивал лейтенанта Андрей.
Машину в двадцатый раз сильно кинуло вбок! Зулу ожесточённее вдавил ногу в педаль газа.
– Какие настырные – вам так не кажется?! До точки «заземления» два квартала! Скоро будем вне зоны досягаемости «небесных охотников»… Не понял?! Полковник, впереди багги «городских кондоров»!! Ком?!
– Следуйте установленному маршруту, командир: через двадцать секунд мы войдём в подземку бывшего городского метро – на территорию контроля банды «городских кондоров».
– Андрей, кто устанавливал маршрут?
– Из трёх предложенных компьютером маршрутов отхода Лео выбрала именно этот – самый безопасный с точки зрения партизанской войны: багги серьёзно задержат сидящую у нас на хвосте военную полицию, а мы сможем уйти там, где нас никто не сможет засечь ни на каких радарах – под городом.
– Хорошо… Зулу, следуй указанному маршруту!
– Придётся их таранить!!
– Тарань! В чём проблема, сержант?
– Думаю, «городским кондорам» это не понра-а-аавится… Сами пошли к дьяволу, придурки!!
– Зато только взгляни назад – как славно они отцепили от нас весь парадный эскорт! Чудо-маршрут… Командор, что скажете?
– Чудес в нашем мире давно уже не случается, командир, времена Диснея канули в вечность… Но гипотетически Лео выбрала маршрут, который выбрала бы только она одна.
– Согласен! Ком, связь с сержантом Румаркер есть?
– Ни малейшего намёка, командир.
– Ты ещё можешь её отследить?
– Её «скаут» движется в направлении Восточного Бруклина… через пристенную зону Южного Бруклина…
– Опасная зона, там сконцентрировано основное пристенное лазерное оружие. Думаю, она выходит прямо на наш маршрут, только со стороны Южного Бруклина – идёт нам навстречу.
– Командор, почему вы думаете, что Лео выберет именно этот маршрут?
– Её работа быть за спиной, идти последней – вряд ли у неё хватит ума на что-то большее. Сержант Румаркер такая непредвиденная и всегда такая предсказуемая.
– Становится слишком опасно! – Зулу нервничал. – Глядите, сколько здесь этих ненормальных «кондоров»!! Этот район почище, чем вся полицейская свора Бэккварда!!
– К тому же мы притащили за собой хвост, чем окончательно вывели «городских кондоров» из себя, – довольно поддакнула Танго.
– Меня больше волнует, что у Лео практически иссяк запас силовых патронов и закончилась энергия браслетных щитов, – хмуро констатировала Миша.
Машина снова подпрыгнула, но на этот раз по другой причине: фургон на скорости влетел в темноту провала старой подземки… На хвосте у «голландца» висела не меньшая армия, чем вся гвардия Форта! Только состояла она теперь более чем из двух дюжин скоростных багги, которыми сейчас правили разъярённые до абсолютного бешенства отпетые негодяи человеческих и получеловеческих кровей – «городские кондоры»: любители грабежей и безжалостные убийцы – охотники-за-головами!
– «Корветта» благополучно спустилась на приготовленном лифте на уровень наших туннелей и на автопилоте возвращается в бункер, – доложил Ком. – До точки контакта с нашим лифтом десять минут… уходим от преследования в направлении Центрального Супермаркета…
– Это никогда не закончится!! – возопил Красавчик.
– Ну что ты, лейтенант, не печалься – скоро будет привал, скоро будем отдыхать.
– Андрей, у меня снова начались пульсирующие боли в руках.
– Опиоидные и наркотические анальгетики при существенной передозировке могут свести тебя в могилу, Красавчик. Но внутренний запас энергозащиты твоего организма на пределе, нужно срочное хирургическое вмешательство.
Мальчишка-генокер завис над ухом полковника:
– Гэбриэл, у нас назревает серьёзный некроз.
– Понятнее, Андрей?
– Хорошо, буду говорить простым человеческим языком: правая кисть лейтенанта отомрёт за час-полтора только так, если мы не обеспечим нужного хирургического вмешательства. Помимо всего остального у него довольно серьёзное сотрясение человеческих мозгов… Так понятнее?
– А физирефактор?
– Справится, но тогда мы можем получить не совсем тот конечный результат, на который можем рассчитывать ещё сейчас: система – это только машина, она всё сделает правильно, но по своим правилам, а не по нашим. К тому же оба физирефактора сейчас заняты, если вы этого до сих пор не заметили, полковник.
– Понял тебя, мой мальчик. А что Чукки?
– Полное энергетическое истощение организма, её срочно надо переложить под стационарный физирефактор.
Гэбриэл вздохнул:
– Зулу, поднажми… Ком, данные по сержанту Румаркер!
– Только те, что получены до точки входа нашего борта в метро: два квартала до входа в подземку – сильный обстрел со стороны «городских кондоров», Лео не отвечает на обстрел – продолжает на предельной скорости выводить свой «скаут» чётко по нашему маршруту, связи нет… Внимание!! Обстрел усилился, нас пытаются обойти сбоку.
– Ну всё! Достали! – Зулу так завернул фургон вбок, что ближайший багги втёрся в стену метро и пошёл скрежещущим юзом прямо по ней.
– Не стоит размазывать их по стенам, сержант, мы теряем скорость! Они для нас не самоцель… Да отцепись ты от них, Зулу!! Это приказ!!
– Жаль, что нельзя открыть задние двери, в машине много людей и раненые, да и бомбочка в старом метро может нас вместе с баггистами похоронить заживо… Ах, жаль, жаль! – это были искренние слова сожаления: перспектива отправить на тот свет с десяток «городских кондоров» представлялась весьма и весьма заманчивым леденцом для «адского берета».
Гэбриэл обернулся в салон. Миша сидела сразу за ним с нескрываемо уставшим видом, капитан и священник лежали на медполках под крышкой физирефактора, Мэлвин не сводил глаз с Чукки, Красавчик полулежал на последнем сидении, откинувшись затылком на спинку мягкого кресла и бесконтактно бросив «потерянные» руки на свои колени… и только Танго сидела за последним креслом на крышке фургонного унитаза, сжимая обеими руками свою протонную пушку и напряжённо прислушиваясь к лазерным ударам по задним дверям фургона.
– Танго, как твоя челюсть?
– Такое, – отмахнулась лейтенант. – Заживёт как на Лео: протомаска лучше любого хирурга.
– Ага, – Андрей был мрачнее тучи, – отец тебе устроит хирургические разборки в полном объёме!
– Не устроит, – огрызнулась Танго. – Кто ж тогда с Красавчиком будет возиться, если не я.
– Командир, машина идёт на полуавтомате – следите за картой маршрута.
– А я что, по-твоему, делаю, кретин?!
– Напоминаю, командир: поворот направо в тридцати ярдах впереди.
Зулу вырулил в отводной, всё ещё широкий, но сильно разрушенный туннель. Машину сразу же стало трясти, как на ухабистой дороге, но для багги такие непроходные туннели были что стрелять в рыбу в бочке.
Скорость фургона заметно упала, и багги обнаглели вконец, вплотную подсев на окна «голландца».
– Надо поснимать этих дурных оглоедов со своего хвоста – иначе они не дадут нам спокойно дойти до лифта. Мэлвин, дай что-нибудь попроще, чтобы случайно не разрушить потолок туннеля над собственной крышей.
Мэлвин протянул полковнику М16.
– Ком, правое окно!
Гэбриэл высунулся в открытый проём вместе с винтовкой и тут же получил лазерным импульсом по лицу. Но джи-ай вынес такой удар, как и положено: полковник почувствовал болезненный укол в щёку – как будто его укусила злющая африканская пчела-убийца.
За фургоном неотступно следовала длинная цепочка багги «городских кондоров», уверенно несущихся по полуразрушенной шахте, и отставать они ни при каких обстоятельствах, похоже, не собирались – это были всецело их владения, и здесь они были полноправными хозяевами.
Фургон шёл по искорёженным рельсам, поэтому по-прежнему страшно трясло. Гэбриэл дал длинную очередь по колёсам ближайших багги… Одна из машин подскочила вверх и, ударившись носом о потолок метро, вся в огне ушла назад – над головами позади несущихся. Но идущих следом багги это не остановило! Они проскочили прямо через шальное пламя и понеслись дальше за уходящим вперёд фургоном.
В это время, где-то далеко позади, раздался сильный и неприятный хлопок – в зрачках полковника отобразилась тень дальней розово-голубой вспышки.
– Они её достали! – прохрипела Танго в никуда.
– Криобомба, – расплющила тяжёлые веки Миша. – Она бросает её только себе за спину.
– И на «скауте» у неё их две! Хотя док ей категорически запрещает пользоваться криобомбами.
– Ей запретишь…
И точно в унисон подключился голос бортового компьютера:
– Сержант Лео Румаркер в шестидесяти ярдах за нами… приведена в действие криобомба…
И почти сразу, уже в ярдах сорока позади фургона, раздался новый мощный и быстро нарастающий голубой взрыв. И прежде чем Гэбриэл успел запрятать голову обратно в машину, он увидел, как дальние багги точно игрушечные самокатики закувыркались в воздухе, накручиваясь друг на друга, как мясной рулет, слой за слоем. По туннелю впереди фургона пошли гулять крутящиеся ледяные волны направленного резонансного действия.
– Матерь Божия! – выкатил глаза на лобовое стекло Зулу.
– Сейчас нас шибанёт на полную под самый зад: у Лео на «тяже» патроны на «Кустику» с чёрной крышкой.
Только Танго сказала своё последнее слово, как на фургон обрушился огненный камнепад из исковерканного и взрывающегося прямо в воздухе металла. Несколько кусков развороченных багги протащило над крышей «голландца» и понесло вперёд по шахте метро. Но и фургон, подталкиваемый сзади несущимися обломками машин, что называется, полетел на всех восьми колёсах вслед за горящими кусками металла. По всему корпусу «голландца» кровавым пульсаром разливались красно-синие волны, уходящие вперёд по туннелю.
– А у неё больше нет протощита на браслете, – вздохнул Андрей.
– У неё драконье пальто… и штаны, и ботинки на «живой коже», плюс тяжёлый байк что танк, и вообще, разошлась как никогда, – Миша снова прикрыла тяжёлые веки. – Осадить бы не мешало, да некому.
Ком не стал ждать милостей от тугодумных человеческих мозгов – в подобных случаях всё управление по защите машины он автоматически перебирал на себя:
– Обеспечена полная герметизация фургона… работает силовое поле второго протощита… до точки переброски триста двадцать ярдов… энергия «голландца» вычерпана на девяносто три процента… у следующего за нами «скаута» система защиты выведена из строя на сорок процентов…
– Всего-то, – мрачно отозвалась Миша.
– …сержант Румаркер получила сильные наружные повреждения… внутренние запасы жизнеобеспечения биоорганики сержанта вычерпаны на восемьдесят один процент…
– Это просто безобразие!! – возмутился Андрей. – До такой степени себя вымотать под завязку!! Байк бережёт, а себя нет!! Отец порвёт нас всех на бинты!! И мы с полковником Харрисом будем первыми!!
– Держу пари, не дотянет даже до лифта…
– Принимаю! – Миша даже не открыла глаза. – Свалится за пятьдесят ярдов до дверей бункера.
– На что? – оживилась Танго.
– На «по морде»!
– Принимаю!! Готовь морду!!
– Разбежалась… – Миша даже слегка улыбнулась.
– До точки переброски сто восемьдесят ярдов… поле за нами как слеза – следом идёт один «скаут».
– После такого нокаута…
– Нокаут будет в гараже!! – отозвалась Танго.
– Схвачено!!
– До точки переброски сто пятьдесят ярдов…
– Давно я тебя не лупила, «адский берет».
– Поцелуй меня в зад!.. «кракенша»…
– Укуси себя за хвост!.. «анаконда»…
– До точки переброски сто ярдов…
– Ласты не склей раньше времени, морпехота… яд на «дьявольских псов» плохо действует!
– Зубы не растеряй до переправы, ниндзя хренова… челюсть вот-вот отвалится!
– Прекратите!! – не выдержал Андрей. – Обе!!
– Полковник, сержант там ещё на колёсах?! – поинтересовалась за свою ставку Танго.
– Есть такое дело, лейтенант! – ответил за Гэбриэла Ком. – Пятьдесят ярдов до лифта…
– В лифт она заедет на своих ногах, можешь не сомневаться, синюшная гадюка, – вяло скинула в сторону своего лейтенанта Миша.
– Двадцать ярдов… А я возьму и «накапаю» сержанту про все ваши выходки!
– А по морде?!! – в один голос прорычали полковник и лейтенант.
– Молчу-молчу, а то по морде схлопочу… – обиженно-хитро отозвался Ком.
Машина наконец-то встала на ровной поверхности, дальше хода не было.
– Дверь лифта заблокирована почившими вообще не в мире «кондорами»… придётся, детвора, попотеть всем на попа!
– Чего?!! – прорычал Зулу на своего не в меру разболтавшегося бортпомощника.
– Осторожно, в туннеле кислородное голодание! Используйте протомаски ваших джи-ай, джентльмены.
– А с лопатами у нас туго, – вспомнил Андрей.
– Придётся разгребать вручную, – по делу сориентировался Ком.
– Я пас лопатить! – Танго заскочила в мягкое кресло, сцепив руки на груди. – Пусть другие горбатятся.
– Без меня… задрючилась я что-то сегодня к японской матери, уходилась к херам собачьим, – Миша даже не стала разлеплять своих тяжёлых век.
– Ком, где мы? – спросил Гэбриэл.
– Под Центральным Супермаркетом, командир. Вход в лифт, на котором вы поднимались шесть с половиной часов назад, всего на пару уровней выше.
– Андрей, ты как?
– Я могу вообще не дышать в спокойном режиме двадцать минут, в рабочем – десять.
Гэбриэл посмотрел на свои часы:
– Скоро полдвенадцатого… прошло всего несколько часов, а такое впечатление будто прожита целая вечность.
– Поторопиться бы, – напомнил мальчишка-генокер, – Красавчик вырубился!
– Ком, мы можем покинуть фургон?
– Да, полковник Харрис, за вами всё чисто… позади встал «скаут» сержанта Лео Румаркер.
– А вот и тяжёлая артиллерия подкатила на оплавленных колёсах и в дымящейся шкурке песчаного дьявола… м-да, здорово сержанта потрепало. Зулу и Андрей – со мной на разборку завала!
– А я? – спросил Мэлвин.
– Сторожи собаку, капитан, – Гэбриэл передал винтовку Мэлвину.
– Приказ принят, полковник!
– Чего? – Зулу посмотрел на полковника. – Какую ещё собаку?
– Пса-охранника Чукки – слышал про такого?
– Держи! – Миша бросила на ноги Зулу свой «морпех». – Без протомаски кислородное голодание проглотит тебя за две минуты.
– «Чернокракенский» хаер… гы-гы!!
Ехидное сипение за спиной Зулу резко развернуло его назад.
– Хватай, сержант! Голыми руками тут не обойтись, тот конец лопаты используешь как багор, – Андрей сразу же пресёк вражеские поползновения сержанта в сторону Танго и протянул ему две сапёрные лопаты облегчённого типа. – Занычка, знаю я вас…
– А зачем мне две лопаты?
– Одна для Лео! – ответил за Андрея Гэбриэл.
Все трое вышли наружу – двери фургона сразу же за ними закрылись: бортовой компьютер благоразумно экономил внутренний запас кислорода.
Из-за фургона показалась прокопчённая дымящаяся фигура пэпээсницы практически в рваном тряпье, её глаза всё ещё закрывали «солнцезащитные очки» уже здорово навернувшегося «песчаника».
– Командир… у нас всё в порядке? – Лео попыталась вручную снять спаявшиеся прямо на глазах защитные щитки – те кое-как отлипли от повисшей клочьями протокожи маски джи-ай и рассыпались прямо в запёкшихся чёрной «стекловатой» обгорелых пальцах пэпээсницы.
– У нас всё в тактическом порядке, чего не скажешь по твоему виду, сержант Румаркер… Ладно, бери лопату, сержант, и на завал! Нам нужно поскорее добраться до бункера: капитану Рур и лейтенанту Квинси нужна срочная медицинская помощь.
– Приказ понят, полковник! – прохрипела Лео, взяв протянутую Зулу лопату, и вместе с ним пошла на завал.
– Её как-то странно шатает, тебе так не кажется, Андрей?
– А чего вы хотели, Гэбриэл? Она же вычерпала себя без остатка! Если её не пристукнуть по голове, она сама свалится от изнеможения. Вот увидите, упадёт на полувзмахе и опять уйдёт в очередную двухнедельную летаргическую кому. Ей бы сейчас на руку нейростимулятор! Так ведь не дастся же… Ох и попадёт же мне от отца!
– Я тебя прикрою, мой мальчик! Пошли…
Зулу и Лео с двух сторон цепляли «звездочкой» своих лопат догорающие куски искорёженного металла и тащили их к стенам метро, подальше от тупика. Гэбриэл и Андрей вручную взялись за дело – с другого бока.
За десять минут завал был практически полностью расчищен, но дышать по-прежнему было нечем: кислородная закачка туннеля была выжжена игрушками Лео основательно.
– Гэбриэл… я задыхаюсь…
– Сержант Инкейн, вернуться в фургон – бегом!!
– Лео, ты как, в норме? – полковник поднял с земли брошенную лопату Зулу и вместе с пэпээсницей потащил последний кусок багги в сторону.
– За меня не надо беспокоиться, полковник, до бункера дотяну на своих – четырёх…
– Всё, ребята! – Гэбриэл махнул Андрею. – Хватит! По машинам! До лифта всего пару ярдов.
Бросив в руки мальчишки-генокера лопату, Лео пошла к своему «скауту».
Все вернулись в фургон… Гэбриэл достал сигару из бардачка и неспешно раскурил.
– Командир, жду приказа, лифт поднялся на наш уровень.
– Открывай быстрее, Ком!
Глухая стена тупика разошлась в стороны – грузовой лифт освещался мягким голубоватым свечением.
– Заезжай, Зулу… Лео?! – Гэбриэл высунул голову в окно фургона, все криотопы на сержанте и её байке успешно погорели.
– Я за вами, полковник!!
– Ком, что там «Ветта» Красавчика и как там наш проход по туннелю до бункера?
– Я так глубоко не вижу, командир. Но уверен, «Корветта» в гараже…
Через полминуты обе машины вышли из лифта и пошли назад по тому же маршруту, по которому выходили сегодня в город. Все молчали: чем ближе было к дому, тем выжатее чувствовали себя солдаты… Всем хотелось только одного – побыстрее запрятаться за стены бункера и откинуть копыта!
Гэбриэл всё время посматривал в зеркало бокового обзора: лица Лео не было видно – оно «повисло» на стянувшихся по периметру головы остатках протокожи, но её «скаут» не отставал от фургона, следуя за ним на расстоянии десяти-пятнадцати ярдов…
Где-то за сто ярдов до входа в бункер Гэбриэл на время потерял байк пэпээсницы из виду… Машина точно знала, где надо остановиться у глухой и ничем не примечательной стены полуразрушенного туннеля.
– Командир, пароль! – напомнил Ком.
– «Космос»!! – гаркнул Зулу.
Двери бункера беззвучно разошлись в стороны голубым сиянием.
«Корветта» стояла справа у самого входа, возле машины в своём инвалидном кресле дежурил профессор Румаркер.
Зулу завёл «Летучего голландца» в ангар и поставил на прежнее место – на мужской половине… Гаражные двери бункера беззвучно сошлись на прежнее место.
Гэбриэл выбрался из фургона, стараясь как можно приятнее улыбаться ужасно сердитому и всклокоченному старику:
– Джон! А вот и мы! Сразу скажу – было весело! Но должен тебя тотчас поставить в известность: всё, что я хотел увидеть, я увидел. И с меня вполне достаточно того, что я увидел! Так что поздравляю, Джон, тебе всё-таки удалось меня уговорить: за твоё дело берётся Команда «Альфа» – теперь в пополненном составе из восьми человек. И не надо, не надо благодарностей, Джон… В общем, на один выход – больше, чем впечатлений! Но знаешь, Джон, твой давний друг – отец Климентий…
Старик с остекленевшими глазами вцепился обеими руками в разболтавшегося полковника – его голос был еле слышен, а взгляд, полный замершего отчаяния, направлен в сторону только что закрывшихся дверей ангара… профессор задыхался…
– Гэбриэл… Лео, моя девочка, она сбежала… одна, совсем одна…
– Успокойся, Джон! Лео идёт за нами на своём великолепном танке! И, кстати, её байк действительно стоящая машина. И с ней всё в полном порядке – я тебе говорю… Сейчас она будет здесь. Сейчас! Сейчас!.. гм-гму… Пожалуй, я её встречу, а ты, Джон, займись пока ранеными, у нас есть слегка пострадавшие. Зулу, за мной! Андрей, подай фонари!
– Фонари у вас на джи-ай, полковник, – Андрей уже катил к фургону каталку из ближайшей операционной.
Сержант без слов понял полковника, перекидывающего через плечо лазерный автомат.
– Я с вами, полковник! – Танго решительно двинулась к дверям ангара.
– Двери – просто подержи двери ангара открытыми, лейтенант, дополнительный свет нам не помешает.
– За тобой должок, – Миша уже перетаскивала из машины на гаражный стол беспамятную Чукки.
– Понятное дело, – кисло просипела Танго.
Кодовым «ключом» Гэбриэл снова открыл гаражные двери бункера, и они с сержантом нырнули за поворот туннеля.
– Миша?
– Пусть идут одни, лейтенант: мужчины должны знать, что они мужчины, и верить в то, что мы верим в них… Выполняй приказ командира, Танго!
Фонари двух джи-ай высвечивали жутковатое мёртвое пространство сгущённой до безотчётного страха черноты.
– Туннель, шахта, подземка… и ни одной крысы!
– Какие крысы, Зулу? Их давно сожрали подземные монстры… Ты же сам видел, крысы теперь обитатели исключительно верхнего города, как и люди. Туннели, когда-то проложенные людьми, теперь всецело принадлежат генетическим монстрам… Да где же она?! Ведь должна была быть следом за нами – я же вёл её «скаут» почти что до самого бункера.
– Хлопот с этой психопаткой, Гэбриэл… Нахлебаемся мы ещё горя – вот увидите! Наверняка уже успела встрять в какую-нибудь историю, с ней одни хлопоты.
– И это только начало, Зулу, только начало… Вот они! И Лео, и её «скаут».
Свет «шахтёрских» фонарей джи-ай выхватил из темноты отсвечивающееся потрескавшееся пятно бортового компьютера её байка всего в нескольких ярдах впереди. Мотоцикл лежал под стеной туннеля, его хозяйка без движений тоже лежала на боку лицом вниз – её левая нога была прижата всем весом байка, но вряд ли Лео сейчас могла чувствовать его вес. Зулу закинул автомат за спину и потянул в сторону дымящийся мотоцикл. Гэбриэл перевернул Лео и приложил ухо к её груди, и ему показалось, что на него повеяло могильным холодом… и всё же сердце билось – очень медленно, рваными неровными скачками, но оно билось, а это было сейчас главным…
– Ярдов восемьдесят не дотянула до бункера… Да, без нейростимулятора ей точно нельзя быть! Поднимай «скаут», Зулу, покатишь его вручную: меньше шума – больше шансов не напороться на какую-нибудь прожорливую тварь… Мда-а, веса-то в этом солдатике, наверное, меньше, чем в «Кустике» Миши.
Гэбриэл закинул Лео на плечо и поспешил обратно! Зулу молча покатил за ним байк, превратившийся из ультра-чёрного в чернильно-закоптившийся.
Танго держала двери, поэтому внутреннее освещение бункера было как спасительный маяк на берегу для потерявшихся кораблей в ночи безбрежного океана.
– Док, они возвращаются.
– Гэбриэл!!
Полковник и сержант зашли в ангар, и Танго следом за ними сошла с порога автоматических дверей… Профессор тут же вцепился в Гэбриэла!
Вся команда уже выползла из фургона, и вид у этих потрёпанных до основания солдат, честно говоря, был просто катастрофическим. И всё же каждый держался на плаву в меру своих физических и волевых возможностей.
Даже пришедший в себя Красавчик с безвольно повисшими распухшими синими кистями, сгорбатившись, стоял у своей «Ветты-детки», прислонившись к её борту и мучительно, но даже счастливо улыбался.
– Гэбриэл, кажется, ты всерьёз увлёкся новым делом: перетаскиванием сержанта Румаркер с одного места на другое.
– Как с писаной торбой, – ехидно поддакнула сзади Танго.
Красавчик сгорбатился ещё больше:
– Да, Гэбриэл, это у тебя такой план?.. или новое хобби?..
– Шутишь, значит, ещё не умер!
– Да что со мной станется?.. не первый раз подыхать…
– Это точно, Красавчик! – полковник положил Лео на второй свободный стол возле клетки отчаянно отфыркивающегося Феди. – С ней всё нормально, Джон! Просто сломался её «М-щит», и ей немножко не хватило силёнок дотянуть до ангара.
– Господи, моё дитя, моя девочка, – профессор погладил Лео по повисшему протоклочьями безжизненному лицу… глаза пэпээсницы были полуоткрыты, полная чернота в них просто пугающей.
Профессор приложил большой палец к разбитому дисплею наручного браслета Лео – проторастяжки расцепились, и браслет раскрылся. Профессор нащупал пульс на запястье Лео – с его глаз, не переставая, текли слёзы душевного страдания:
– Я так и знал, я так и знал… Я опять не смог тебя остановить, моё непутёвое дитя!
Андрей подошёл к своему создателю и обнял его:
– Отец, не плачь, с Лео не всё так плохо. Твоя помощь нужна сейчас другим – прошу тебя, отец.
Старик еле заставил себя оторваться от руки своей внучки, он вытер глаза и повернулся к своему сыну:
– Мальчик мой, отнеси Лео во вторую реанимационную лабораторию и подключи её к аппарату полного цикла жизнеобеспечения.
– Отец! Почему не в твою лабораторию?
– Потому что теперь она будет вместе со всеми. И не спорь со мной, Андрей! Неси Лео во вторую лабораторию.
– Я сам отнесу, Джон! Помоги Красавчику и Чукки, и ещё – отец Климентий… Андрей, бегом за мной!
Полковник понёс пэпээсницу во вторую лабораторию профессора… На обратном пути Гэбриэл заскочил в столовую за сигарой и через минуту снова вернулся в ангар:
– Джон, Андрей подключает Лео к физирефактору… Кто дальше?
Миша и Танго уже переложили священника на операционную каталку, которую мальчишка-генокер притащил из хирургической.
– Гэбриэл, отца Климентия во вторую реанимационную – под полный реаниматор! Его мозг ещё жив, но тело уже мёртвое… Вы сделали для него всё, что сделал бы я сам. Мы не можем спасти его жизнь, но мы можем с ним ещё попрощаться, достойно попрощаться.
– Последний слуга Бога покидает город, – Мэлвин поднял глаза на каталку, его руки держали обе кисти бесчувственной Чукки.
– Распятый бог, – Красавчик чувствовал, что теряет сознание, – распятые рабы…
Гэбриэл молча покатил каталку во вторую лабораторию.
Андрей только что полностью раздел Лео и теперь сосредоточенно подключал её к системе – для него это была обычная работа чуть ли не с рождения: четырнадцать лет медицинской практики и строгой выучки его отца-гения сделали из мальчишки-генокера профессионала высшего порядка.
– Сюда его, Гэбриэл, перекладываем на крайний стол! Отец сказал подключить священника к системному реаниматору?
– Да, но я так понимаю, это отцу Климентию уже мало чем поможет.
– Главное – забота! Мёртвые тоже нуждаются в любви и понимании: у души нет срока давности… Идите, идите, Гэбриэл, я справлюсь тут сам. Вы нужны там! Вы – их вера и надежда…
Полковник, уже заворачивая за двери лаборатории, мельком обернулся и успел заметить, как Андрей снова развернулся к Лео и погладил её по растрёпанным волосам.
– …и любовь, Гэбриэл Харрис… и ещё – любовь…
Гэбриэл поспешил в ангар… Сейчас Джон был рядом с Чукки: она открыла глаза, но это вовсе не означало, что её состояние нормализуется, – кажется, и её сейчас профессор заставит переложить на реанимационный стол.
– Федя, моя Федя…
– Твоя крыса как никогда здорова и упитанна! – Танго склонилась над лицом Чукки.
Профессор слегка оттолкнул настырную Танго:
– Твоя Федя жива и здорова! А вот тебя, детка, потрепало на славу, если даже кью-1 не смог как следует уберечь твоё тело от энергетической перегрузки всей биоорганики. Так себя замучить – даже «третий глаз» не работает. Как можно было довести себя до такого насильственного мазохизма и полного энергетического истощения? Ах, Миша, Миша, таки не уберегла нашу вещунью… Гэбриэл, неси Чукки на третий реанимационный стол.
