Текст книги "Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991"

Автор книги: Анатолий Черняев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 101 (всего у книги 128 страниц)

Готовился, но потом. корреспондентов не позвал. Не знаю, может, передумал и вспомнил мой совет.

3-го его встреча в Моссовете с депутатами. Опять обаял. проблема Гдляна. Сволочь. А на Арбате уже плакат: «Ельцин, Грузия, Гдлян. кто следующий?»

8 – го писал международный раздел для М. С. на Съезд. Трудное дело, все вроде сказано. Решил полемически направить против Пленума ЦК (Бобовикова и К^о).

13 мая 1989 г.

Позавчера Бейкер. Американская концепция: нам, СССР, все равно некуда деваться, дело идет к распаду, поэтому госсекретарь приехал ни с чем.

М. С. побил его по всем статьям. Нанес удар в самое больное НАТО'вское место. Пусть разбираются. В конце концов, новое мышление уже сработало в том смысле, что всем ясно, что на нас никто не нападет и можем заниматься своими делами – перестройкой и сколько угодно сокращать армию, ВПК, уходить из Восточной Европы.

Горбачев развязал везде уже необратимые процессы «распада», которые сдерживались или были прикрыты:

– гонкой вооружения;

– страхом войны;

– мифами об МКД, о «социалистическом содружестве», о «мировом революционном процессе», о «пролетарском интернационализме».

. Исчезает социализм в Восточной Европе.

… Рушатся КП в Западной Европе, где они не сумели «зацепиться» в качестве хоть мало-мальски национальной силы.

Всё, что давно зрело в жизни, теперь выплеснулось наружу и приобрело свой натуральный вид. И оказалось, что повсюду все не то, как представлялось и изображалось.

Но главное – распад мифов и противоестественных форм жизни нашего общества:

– распадается экономика;

– распадается облик социализма; идеологии, как таковой нет;

– распадается федерация – империя;

– рушится партия, потеряв свое место правящей и господствующей и в общем-то репрессивной, наказующей силы;

– власть расшатана до критической точки.

А другая взамен нигде пока еще не оформляется. Протуберанцы хаоса уже вырвались наружу, поскольку грозные законы, призванные удерживать дисциплину, никто не в состоянии заставить исполнять, ибо наш народ можно приучить к порядку только силой.

Сейчас в фокусе (перед Съездом) – национальный вопрос. Позавчера ПБ рассматривало положение в Прибалтике. Шесть членов ПБ после всяких комиссий и экспедиций представили записку – погромную, паническую: «все рушится», «власть уходит к народным фронтам». В этом духе шла проработка трех первых секретарей: Вайно, Бразкаускаса, Варгиса. Но они не давали себя съесть. Держались с достоинством и стреляли неотразимыми аргументами.

Я сидел и думал с тревогой: как поведет себя М. С.

Он оказался опять выше своих коллег на несколько порядков (я потом «похвалил» его за это и восхитился его заключительной речью). Основные идеи:

– Доверяем первым секретарям. Иначе и быть не может.

– Нельзя народные фронты, за которыми идет 90 % народа республик, отождествлять с экстремистами. Но и с ними надо «говорит».

– Если объявить референдумы, ни одна, даже Литва «не уйдет».

– Вовлекать лидеров НФ в государственную, правительственную деятельность, ставить на посты, пусть покажут, как у них со «словом– делом».

– Вообще доверять здравому смыслу.

– Не бояться экспериментов с республиканским хозрасчетом.

– Не бояться дифференциации между республиками по уровню пользования суверенитетом.

– И вообще думать и думать, как преобразовывать на деле федерацию. Иначе, действительно, все распадется.

– Исключается применение силы. В международной политике ее исключили, а уж со своими народами и подавно.

– Выше уровень анализа процессов. Документ «шести» надо поднять в этом смысле. Осторожнее со всякими «квалификациями» и «ярлыками». Это – национальный вопрос.

– Госплану не занимать менторскую позицию. Идти навстречу максимально

– И т. д.

И второе. ленинградские перевыборы (они завтра). Несколько дней подряд 34 кандидата по одному округу, в котором 26 марта выборы сорвались, блистали по ленинградскому TV отъявленной демагогией – кто кого переплюнет в храбрости ругать свое и московское начальство. Один рабочий выступил так.

(Ох! Эта мифология насчет рабочего класса!):

– Горбачев обманывает нас.

– Долой 750 депутатов на Съезд от КПСС и общественных организаций. Отдать их рабочим.

– Рабочего никогда так не эксплуатировали, как в годы перестройки.

– До каких пор полки будут пусты?! Издевательство!

– Никакой демократии у рабочих не было и нет – всем по-прежнему правят бюрократы, которые сохранили все свои привилегии.

– Рабочий класс созрел, чтоб выйти на улицу с оружием.

– Долой московскую мафию! И в этом духе.

Никто не возразил. Никто не остановил и не поправил, в том числе ведущий TV.

Есть подозрение, что все это специально организовано против Горбачева в отместку за 26 марта (раз предал аппарат – получит гласность против себя).

М. С. и Ярузельскому говорил: не надо бояться народа, нельзя обижаться на народ (это об апрельском Пленуме ЦК). Но кто – этот народ? Кто заговорил от имени народа? Пока – толпа, которую и представлял вот этот ленинградский рабочий.

Напомнил кто-то сегодня по TV слова анархиста князя Кропоткина: свобода – не демократична, она – аристократична. Ох, как глубоко!

21 мая 1989 г.

Завтра Пленум. От Ивана (Фролова) узнал о реплике М. С.: «надо идти дальше, дальше». (наверно, вспомнил Шатрова). По значительности, с которой это было сказано, Иван решил, что речь идет «об увольнении» еще кого-то из ПБ.

Через несколько дней – Съезд.

На душе тревожно. Правильно написал Баглай в «Известиях»: мы допускаем такое, будто у нас за спиной 100 лет устойчивой демократии, способной легко переварить любой экстремизм, и т. п.

А мы? На TV показали антисемитскую сходку во главе с Евсеевым, «интервью» с пьяными антисемитами «Памяти», которые заявили, что с помощью ПБ власть захватили евреи: Шатров, Бакланов, Познер, Захаров, Боровик, Коротич.

И «ответ» – ироническая реакция ребят-журналистов TV, бравших «интервью», которые, кстати, предложили дискуссию между названными шестью евреями и собеседниками этих журналистов.

Назвавшийся рабочим кандидатом в депутаты Пряхин во встрече с избирателями на весь Советский Союз по TV заявляет, что Горбачев обманывает народ со своими программами, от которых не пахнет ни хлебом, ни мясом.

Гдляна и Иванова решили остепенить. Так на том же TV передается «всеобщее возмущение народа». Но в то же время в Москве намечен митинг, организованный «стачечным комитетом» в защиту Гдляна от властей. А они не только Лигачева, Соломенцева и Романова назвали (на весь Советский Союз) взяточниками, но намекают и на Горбачева.

Сегодня в «Лужниках» – 100 000 человек на митинге, организованном «Мемориалом» и «народным фронтом» Москвы. Формально – в поддержку перестройки. А во что выльется? Приходил ко мне вчера Карякин (он сейчас председатель «Мемориала»). Я, говорит, не исключаю, что митинг потребует резолюции (от депутатов, которые там будут – человек 40) – выдвинуть Ельцина в президенты страны.

Спрашиваю: И какие шансы, ты думаешь?

Он: А что. и примут, и выдвинут такое предложение на Съезде. И чем черт не шутит!..

Я: Но это же гибель всего дела.

Он: Будем сражаться. Ельцин и Сахаров съездили в Тбилиси. И распускают слухи, что в «кровавом воскресенье» виноваты не только Чебриков, Язов и Лигачев, но и Горбачев. Я: Бросьте уж все-то на него клеить, его вообще в Москве не было. Объяснил Карякину, как было на самом деле. Он: Я-то верю, но. и обвел руками вокруг. В общем сумрачно.

Вчера и позавчера М. С. мне пару раз звонил. Отошел от поездки в Китай. Бодр и уверен в себе. Шутит. Спрашиваю, собирается ли он на Пленуме излагать свой доклад Съезду.

Он: Чего еще! Опять затеют бодягу, как на Пленуме в апреле. На этот раз на Пленуме только «процедурные» вопросы Съезда.

Никто, кроме членов ПБ не знает, кого он двигает на ключевые посты в Верховном Совете (спикеры палат, руководители комиссий и т. д.). Но ведь не обязательно теперь, что эти кандидатуры пройдут. Не обязательно, что вообще будет принят тот регламент Съезда, который изготовил Лукьянов. И очень сомнительно, что Рыжков пройдет в премьеры.

Мне трудно сказать, хорошо или плохо, если на ключевые посты попадут такие, как Гаврила Попов или Шмелев. Но на месте М. С. я бы попробовал не сопротивляться: пусть покажут, может ли их слово стать делом. Опираться на привычных и управляемых чиновников в ведомствах Лукьянова и в отделе Чебрикова-Павлова – не очень-то получается, как показали пресловутые законы последних месяцев, на которых сейчас всех собак повесили.

Видна и некомпетентность ПБ. Сидишь иногда, слушаешь и стыдно становится за уровень обсуждения. М. С. возвышается над ними. Но он же не может во все вникать. Не в состоянии и организовать подготовку проектов и решений во всех деталях, с учетом всего и вся. Лукьянов хороший чиновник, компетентный, но – с тоталитарной идеологией под прикрытием верности закону. А законы пишет пока он, во всяком случае – проекты.

Речь М. С. в Пекине перед учеными и общественными деятелями – еще одна ступень в новом мышлении. Но в отличие от ООН'овской ее в мире пока никто не заметил – существа ее. (делал он ее с Шахназаровым).

Медведев (бригадир по подготовке доклада М. С. Съезду) манежит с моим международным разделом. Его главные замечания я учел (отделить новое мышление от принципов внешней политики, чтоб не заставлять парламент утверждать философию). А дальше? Темнота. Яковлев не стал вникать. Говорит: по-моему, подходяще. Однако, если выбросят полемический подтекст против апрельского Пленума – этих дебилов, которые хлопали Бебелю, международный раздел доклада «не прозвучит».

Дочитал я, наконец, томик Мариенгофа. Мудрость высокой прозы: сплав содержания (эпохи) и формы, освобожденной от всякой сусальности, от внешних эмоций и поэтому оголенно впечатляющей.

К вечеру ходил в Кремль оформлять свое депутатство. Встретил на лестнице Вайно Вяляса. Похвалил его за мужество и выступление на ПБ. Он просил передать М. С., что будет стоять до конца, «до последней секунды» за Союз. Процедура проста. Дали 400 рублей (а вчера показывали по TV, как у американского конгрессмена: 18 сотрудников и 670 000 долларов на год – на депутатские расходы). Но дай мне хоть столько – что я буду делать, что я могу делать? Абсолютно не представляю себя в роли депутата. Но я просто, наверно, устал, да и никогда не был приспособлен к активной общественной работе. Чурался ее всячески… Ибо не умел. Я – камерный человек. И в политике мое самое место – «за кулисами».

Я написал для М. С. разгромный отзыв – комментарий к тезисам по национальному вопросу, которые изготовили у Чебрикова, – как платформу для обсуждения перед Пленумом по национальным делам в конце июля. Это по принципу: меняя, ничего не менять. Не знаю, как он отреагирует. Между прочим, надо, наконец, прямо сказать об особой роли России, русского народа в Союзе, объяснить честно, почему преобладает русское начало и в жизни и в политическом процессе государства.

А кто не хочет оставаться с русскими, «пусть гуляют». Но и русским надо нести свое бремя достойно, на пределе интернационалистической уважительности.

… Сколько еще в нас шовинистического мещанства!.. Не гордости, как: Нам внятно все – и острый галльский смысл. И сумрачный германский гений.

Нужна высокая культура народа, чтоб нести сейчас бремя русского человека в Союзе, в федерации. Не идеология, а культура.

На Арбате – портреты Николая II. «Огонек» уже второй раз публикует большие статьи о расстреле в Екатеринбурге. TV дает фото (очень интересные) о коронации 1896 года. Это все к тому же: Октябрь – эпизод в истории России и пора именно так к нему относиться.

Но вот едем во Францию. Речь М. С. в Сорбонне. Загладин сочинил аналогию 1789–1917! Не то, старо! Вот даже изощренный и образованный ум не чувствует ни эпохи, ни замыслов Горбачева. То же я обнаружил в поправках к тексту международного раздела для Съезда от Бессмертных (первого зама Шеварнадзе) – МИДовское понимание нового мышления (как концепции, а не новой философии, отказывающейся от идеологии).

Убирая очередной дневниковый блокнот, решил перелистать свои старые, 40-летней давности, записные книжицы. сразу после войны: Бог мой! Сколько же всего начитал самой серьезной, самой немарксистской, самой философской литературы! И выписывал уйму. И это – в разгар культа личности, до которой в душе мне не было, очевидно, никакого дела. Я жил отдельно от внешней для меня идеологической среды. И ни до, ни во время, ни после войны культ, сталинизм никак не отразились на моем духовном развитии. Хотя глухота совести и ума появилась, как это ни странно, уже после XX съезда, во время хрущевского отступления от него и моей работы в Отделе науки ЦК – отупляющей и духовно развращающей. Но потом был журнал «ПМС», который меня спас. И хотя я не склонен разделять восторги по поводу А. М. Румянцева (он всегда казался и глуповатым, и темным), но объективно и в моей жизни он сыграл роль: ведь это именно он вспомнил обо мне, когда его назначили шеф-радактором ПМС, и позвал ехать в Прагу из ЦК, а Кириллин (зав. Отделом науки) с удовольствием меня отпустил.

Когда М. С. повторяет: все мы дети своего времени (в том смысле, что всем нам надо соскребать с себя прошлое). и меня в свою компанию зачисляет, я «не присоединяюсь». Я жил все таки в основном по законам российской интеллигенции. Никогда у меня не было ненависти к «белогвардейщине», никогда я никого, включая Троцкого, не считал «врагом народа», никогда не восхищался Сталиным и всегда фиксировал для себя его духовное убожество, никогда я не исповедовал официальный, т. е. сталинский марксизм-ленинизм. Помню свое поведение на семинарах по истмату и диамату в МГУ, когда я тех же Ковальзона и Келле загонял в неловкое положение, задавая им вопросы, на которые они знали ответы, но не могли честно отвечать. И видел, что они согласны со мной, но пытались учительски воспитывать меня.

Если бы Бог дал мне ум посильнее и характер по организованнее, я, наверно, что-то сумел бы оставить после себя.

А, впрочем – что оставить? Загладин, например, написал в общей сложности около тысячи печатных листов. А кому это нужно? Кто это и когда станет читать? И хорошо, что начиная с 70-х годов я перестал публиковаться. Не только из-за лени, а и потому, что не мог я писать так, чтобы потом не было стыдно.

Вспоминая написанное в 60-х годах, соглашаюсь с профессором Ерусалимским, что наиболее яркое и честное – была статья в журнале «Новая и новейшая история», написанная сразу по возвращению из Праги. Ерусалимский сказал тогда, что она вчетверо подняла тираж журнала. Вспоминаю свой доклад на теоретической конференции в Международном отделе. Он был опубликован в сборнике, мизерным, по тем временам тиражом (3000 экз) в 1968 году. Бурлацкий позвонил мне тогда: хорошо, говорит, тебе Толя, за толстыми стенами третьего подъезда ЦК КПСС. От нас, грешных, за такую статью партбилет бы попросили.

Так, что, Михаил Сергеевич, не все мы дети своего времени. Некоторые – дети XIX века. И обязан я, наверно, этим, если уж к самым корням идти, – своей матери, «из бывших».

М. С. так и не позвал меня в Волынское-2, где они с Яковлевым и Медведевым домурыживали сегодня его доклад к Съезду. Боюсь я особенно за свой международный раздел, хотя М. С. не должен вроде уступить что-либо существенное из своего нового мышления.

28 мая 1989 г.

Что показали три дня Съезда? Прежде всего – изоляцию ПБ от государственных дел, какими они складываются в результате работы Съезда. На самом Съезде, в зале Лигачев и К^о сидят в уголке, там, где обычно аппаратчики, выглядят наблюдателями и являются мишенью для злых, ядовитых насмешек.

Горбачев вычленен из партгосверхушки и в какой-то степени огражден от нее.

«Серая масса» (по определению Ю. Афанасьева) – агрессивно-послушное большинство сильно сдерживают «интеллектуалов», но вместе с тем не сумела задвинуть Ельцина. Сулейменов (казахский поэт) в своем выступлении употребил такой образ: чем сильнее, мол, вы гребете левым веслом, тем больше лодка идет вправо. Правильно он увидел серьезную опасность. ПБ может спросить с М. С. – куда ты всех нас завел?! Не пора ли тебе убираться? А эту публику (интеллектуалов) мы без тебя обуздаем в два счета.

И серая масса и интеллектуалы отвергают внутреннюю, особенно экономическую политику М. С. Первые – за пустые полки магазинов и кооперативные цены, вторые – за некомпетентность.

Афанасьев и К^о – типичные «меньшевики», которые упиваются своим интеллектуальным превосходством и над серой массой и над начальством, включая Горбачева. Нахально это демонстрируют. И думаю, проиграют, как и их предшественники в 1917 году. Ибо не учитывают, что мы (и они!) имеем тот народ, который имеем. Но кто сыграет роль большевиков? Кто скажет: есть такая партия! И захочет прорваться к власти? Провинциалы, которые показывают и энергию и ораторство, а главное – ненависть к Москве в целом? А кто сыграет корниловцев? Лигачев, Воротников и К^о?

Горбачев ведет дело на пределе возможного. Но и он не может справиться с последствиями своей доверчивости к аппаратным методам подготовки и ведения Съезда. Тянет его «старое», как в свое время у Никиты (Хрущева), хотя с большим коэффициентом на интеллигентность.

Допускает ошибку за ошибкой в тактике. Его импровизации не всегда удачны. То, что он затеял дискуссию вокруг Афанасьева, пожалуй, удача, но сама дискуссия содержательно выявила также, что и сам он начинает терять интеллектуальное превосходство над залом. Попытка фуксом протащить Лукьянова в первые замы председателя Верховного Совета, да еще открытым голосованием – это провал, самодискредитация.

Недооценил он и того, чем может обернуться Карабах, Тбилиси, дело Гдляна. Опять же положился на старые приемы, решил, что не осмелятся катить бочку на него самого.

Недооценил он с одной стороны морального потенциала у таких, как, например, Заславский, Старовойтова, которые на костер пойдут за правду, а с другой стороны – непорядочности таких, как Афанасьев, Попов и К^о, которых он сам вывел на политическую авансцену, а они первыми набросились на него самого.

Ельцин, думаю, накрылся. Здесь, видимо, главную роль сыграл он сам – его дебильность стала виднее и на митингах, и на Съезде. И те, кто создавал миф и пользовался этой дебильностью, возможно поняли, что далеко на нем не ускачешь, когда потребуется настоящая работа и ответственность.

«Дачная ахиллесова» пята М. С. сейчас обнажилась. Недоумение я выражал на этих страницах еще в сентябре[61]61
  Имею в виду свое удивление и неприязнь, когда осмотрел дворец в «Заре» (Форос, Крым).


[Закрыть]. Если он хочет иметь то, чего заслуживает президент сверхдержавы, он должен вести себя, как президент, т. е. с нарастающим акцентом авторитарности, только тогда народ признает его право жить во дворце и заткнется. Если же он будет играть в демократа – «я такой же, как и вы все» – «дача» обернется дискредитацией, потерей авторитета. (под «дачей» я имею в виду все регалии и амбиции Раисы Максимовны)

Провал с Лукьяновым, а он вполне может случиться, может стать началом цепной реакции к распаду ПБ, как такового, как организма, который будут результативно слушать на местах и ведомствах.

Рыжков под большой угрозой. Думает ли М. С. об альтернативах? Ведь, если Съезд отвергнет и Лукьянова, и Рыжкова, он не позволит взять ни, например, Маслюкова, в качестве премьера, ни даже Шахназарова взамен Лукьянова. А впрочем, почему бы и не Шах. Премьером же надо делать Абалкина.

Вообще все это до жути странно – на глазах разваливаются столь привычные авторитеты власти. Готов ли к этому сам М. С.? Он ведь накануне Съезда опять собирал секретарей обкомов, инструктировал их, давал им понять, что они – опора. А эту опору на выборах в Совет национальностей прокатили, попали туда только три секретаря обкома. Это ли не сигнал для партаппарата! Им остается либо уходить, либо ощетиниться, время для них течет со скоростью горного потока.

Сегодня с утра Горбачев в Волынском-2. С ним Маслюков, Болдин и Яковлев. Опять речь идет об экономике, видимо, под впечатлением того, что уже наговорено на Съезде. Мой раздел (международный) он, наверно, не видел до сих пор. Международная тема практически на Съезде отсутствует.

Плохо, что он держит рядом лишь Яковлева и иногда Медведева. Шахназаров шумит: почему не опирается на нас… не глупее мы, а главное мы можем говорить, что думаем. Почему он варится в яковлевском соку, который (Яковлев) сам сейчас в некоторой растерянности.

Еще одна новация Съезда: на Пленумах ЦК, не говоря уже о XIX партконференции в прошлом году, все поднимались с мест, когда Горбачев входил в зал, даже хлопали. Конечно, не так, как при Брежневе или Черненко, но все же… Ленинский обычай не был восстановлен при Горбачеве (не вставать), а теперь это произошло уже по другой причине. На Съезде никто даже не пошевелится, когда Горбачев из той же угловой двери, из которой выходило, бывало, все ПБ во главе с Генсеком появляется в зале и идет к центру президиумного стола. Это уже перемена в психологии, это уже значительно. Часто в перерывах Горбачев ходит по залу, в фойе, собираются вокруг него группы по несколько десятков, большинство же продолжают прохаживаться, разговаривая друг с другом или сидеть на своих местах – им не интересно, о чем беседует с людьми Генсек и президент.

Хватит ли у него (ведь это Русь, Россия!) содержательного авторитета, что поправ внешний, удержать уважение к себе. Народ наш не благодарен и забывчив. Сейчас, в эпоху распада всяких норм и устоев, всяких формальностей, есть опасность в этом новом явлении.

Еще одно наблюдение: диапазон от Прибалтики до Средней Азии и Сибири. Делегации даже «территориально» расположены в зале в разных концах (слева от меня – правые, справа – левые). Но я про другой диапазон: от культуры до дикости. От демократии до сталинизма-брежневизма в уровне сознания и языка. Одни чешут латинскими выражениями (насчет права и норм), другие, когда не нравятся, «захлопывают» оратора или кто-то вскакивает и (микрофона не дают) орет что-то очень грубое.

11 сентября 1989 г.

Сегодня Сухарто. Очень не к месту. Но что делать? – нельзя же закрывать внешнюю политику из-за того, что в стране бардак. Итого хуже: скажут, что уж совсем М. С. лапки опустил, даже протоколом пренебрегает.

А он, кстати, не опустил. Несмотря на Прибалтику и Закавказье, на завал со снабжением, несмотря, что все его клянут – теперь уже не только аппарат (тот просто ненавидит и мечтает о жизни, как 5–10 лет назад), но и миллионы обывателей. Популярность его падает. Он это видит. Во всех слоях, в том числе и у верной перестройке интеллигенции.

С 5 августа по 6 сентября опять был с ним в Крыму (в том самом дворце).

Помимо текучки замучил сначала идеями к Пленуму по национальному вопросу: скажет чего-нибудь по телефону или надиктует и. «ты там погоняй». И я делаю из «звонка» литературный текст.

Потом злился на статью Гранина в «Советской культуре», где тот покритиковал его за то, как он манипулировал Съездом и Верховным Советом. И тут же велел мне написать самому и посадить целую группу в Москве – разоблачать тех, кто «ставит ложные ориентиры», сбивает народ с толку, правых, левых и т. п. Собрался выступать по телевидению и сам стал надиктовывать. Вызвал было в Ялту TV. Но тут набежали события 23 августа в Прибалтике: заставил в один день сочинить Заявление ЦК. Отделы дали один вариант, Шахназаров, который отдыхал в «Южном», и я – другой. Мне пришлось все соединять. Получилось не Бог весть что. Прибалтов обозлило. Московская интеллигенция ворчит. Сам М. С. видит позитив в том, что заставил лидеров Народного фронта и «Саюдиса» выложить карты.

Но прибалтам – что? Они цивилизованно годами будут отчаливать из СССР. И пока еще ни морду никому не набили, ни капли крови не пролили.

А вот в Закавказье она уже льется ежедневно. Баку теперь бастует уже 6-ой день. Народный фронт Азербайджана требует разогнать НКАО. И уже военные отряды готовят войну с армянами за Карабах. Те – тоже.

Сегодня с утра он говорил с Везировым (первый секретарь КП Азербайджана). Не знаю, чем это кончится.

Я не могу проникнуть в его тайные замыслы (если они есть)… Он, когда диктовал против правых и левых порировал: вот, мол, требуют стабильности. А какая стабильность! Ведь революция. Если стабильность, то конец перестройке. Стабильность – это застой. В революции должна быть нестабильность.

Но тогда чего ж возмущаться против тех, кто баламутит?! Душевное состояние у него – без паники, без нервов. Будто в глубине души он убежден, что не потонем.

Опасный крен у него – поддакивание «россиянам» (встречался с Бондаревым, дал «Героя» Астафьеву, сделал Куняева редактором «Литературной России»).

И вновь и вновь повторяет: что «если Россия поднимется», вот тогда-то, мол, и начнется.

Что начнется?… Железно стоит против создания компартии РСФСР, против придания РСФСР полного статуса союзной республики. На ПБ последний раз так и сказал: «Тогда конец империи».

Словом, держится за старые рычаги. Как в свое время Никита. Хотя волю стране дал небывалую и теперь уже не удержишь, не вернешь.

И в экономике – тоже боится рынка, боится свободных цен, боится кооперации, боится разогнать колхозы и ведомства, хотя видит, что аренда без этого не пойдет. Сам же на последнем ПБ заявил, что мартовский Пленум заваливают (но ведь его решения не заработают без изменения в характере собственности, в производственных отношениях!).

Но кто заваливает? Сам сказал, что Герои социалистического труда председатели колхозов. во главе с Лигачевым, который ездит по стране и укрепляет колхозный строй. ПБ боится с ним покончить.

Не согласился со мной созвать внеочередной Съезд КПСС в ноябре – с вопросом переизбрания ЦК. Я ему три страницы аргументов написал, почему это нужно. Нет! Хотя понимает, что ЦК – против него, против перестройки, что он в нынешнем составе губит авторитет партии (остатки авторитета). И даже «измена» Рыжкова на совещании секретарей обкомов в июле (фактически Пленум ЦК) его не ошеломила, не хочет круто разделаться с окружением и воспользоваться своей новой властью президента.

Приехал с Юга, провел ПБ – о мыле и прочем дефиците. Народ хохочет. Нашел козлов отпущения – бросил толпе Гусева, Лахтина, Ефимова, будто в них дело (хотя Ефимов – зам. Маслюкова – действительно показал на ПБ феноменальную беспомощность и просто «темность»).

16 сентября 1989 г. (суббота)

Сегодня был на работе. Готовил материалы к Тэтчер, которая явится 23-го проездом из Токио. Фантазировал на интим.

М. С. прислал доклад для Пленума, просил прочесть. Я его в основном уже знаю – и по Крыму, и по варианту Шахназарова, который и лег в основу.

Гора родила мышь. Полупризнания, полуосуждения, полуразрыв с прошлым. Полурешения. Многословие. И главная тут причина – нежелание расстаться с империей. Много несостоятельных аргументов, особенно в том, что дало народам пребывание в СССР, особенно на фоне сталинизма и теперешнего развала.

А между тем – создание Народного фронта Украины, его учредительный Съезд в Харькове 11–12 ноября, активность «Руха» тоже, вслед за Латвией и Литвой, имеют своей конечной целью – «соборное» украинское государство! 1200 делегатов, 500 гостей со всего Советского Союза. Съезд прошел под самостийное улюлюканье, желто-белыми флагами.

В Челябинске, в Свердловске (завершится в Ленинграде 17–18 сентября) прошел съезд рабочих комитетов. Будет создан Объединенный трудовой фронт. Начало всему этому положили забастовочные комитеты шахтеров Кузбасса, Донбасса, Воркуты. Лозунг – до перестройки было лучше, а конечный смысл – долой Горбачева!

Ельцин в США – убожество и позор! А Буш и К^о присматриваются к нему, как к альтернативе.

Закавказье (Баку и вокруг НКАО) – накануне гражданско-национальной войны. В Баку власть уже фактически у Народного фронта Азербайджана. Везирова публично обливают помоями. НФА объявляет когда хочет всеобщие забастовки, созывает стотысячные митинги, в общем правит, не с кем не считаясь. Сотни поездов стоят на путях – это, чтобы они не попали в Армению.

Сахаров и Старовойтова – в Челябинске на перезахоронении 300 000 жертв Гулага 30-х годов. Сахаров там о Горбачеве сказал так: я его не идеализирую, он не решителен и не эффективен. Он, в конце концов, должен определиться – лидер он перестройки или номенклатуры.

ЦРУ предсказывает: быть Горбачеву еще не более полугода.

Старовойтова поучала латышей: «Из империи не уходят, такого еще не бывало. Уходят из демократического государства. Его-то и надо сначала создать».

Словом, все смотрят в корень. Ибо на ленинизме нельзя строить нашу страну.

17 сентября 1989 г.

Начал читать «Русофобию» Шафаревича. То, что он громит (убедительно на академическом уровне), его собственная концепция России – все это старо, придумано, упражнения ума. Не нашли мы еще «выхода». И нет у нас настоящей концепции России.

М. С. на ПБ объявил, что ему, наверно, надо выступить в «Коммунисте» на тему: что такое социализм и его обновление. Идея прошлогодняя. Начато было еще со мной в Крыму. Теперь эту тему доводит Ванька (акад. Фролов) со своими адъютантами Лацисом и Колесниковым. Уверен, что ничего серьезного из этого не получится. Потому, что прав Ю. Афанасьев: надо отойти от дилеммы капитализм-социализм – это нафталин. Нельзя искать будущего на путях догматизированного марксизма-ленинизма, как его ни обновляй. Нужна совершенно свободная мысль и теория, основанная на реалиях современности. Марксизм-ленинизм – это XIX век, в XX-ом он дал катастрофические плоды.

Когда вчера вошел на Крымской в картинную галерею, увидел в вестибюле давно там поставленные скульптуры: красноармеец на посту со штыком и в дохе, Зоя Космодемьянская, пастух из Дагестана.

И ужаснулся я: ведь демонтируем все, что было идейной атмосферой нашей молодости. Все приобрело значение с обратным знаком. Все вокруг было ложью.

. Но, наверно, и всегда так. И хорошо, что я тогда, в 30-х годах, не увлекался политикой. И в комсомол-то вступил перед самой войной. И читал Нитцше и Шопенгаура, десятки книг, выпускавшихся горьковской «Всемирной литературой», Достоевского в довоенных – до 1914 года, изданиях, Оскара Уальда и Олдингтона, Келлермана и Цвейга, Роже Мартен дю Гара и Андрэ Жида, Ромен Роллана и Анатоля Франса, Гонкуров и Герцена. Может быть, сотни книг, причем выбирал те, которые другие не читали, – оригинальничал. А в результате не утратил того, о чем сейчас плачет наша «передовая» пресса, – моральных норм и совести. В результате никогда не был под обаянием Сталина, никогда не считал его великим, потому что он не был в моих глазах «благородным», «аристократом», интеллигентом, т. е. человеком культуры.