Текст книги "Лягушка-путешественница (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 66 страниц)

Сытно рыгнув, Картен сунул полупустую миску рабу.

– Пойду, искупаюсь перед сном.

"Неужели, он на самом деле считает себя таким сексуально-привлекательным?" – фыркнула про себя девушка, глядя, как голый мореход, явно красуясь перед ней (ну не перед матросами же?), стоял на песке, подставив лицо заходящему солнцу и почёсывая густо заросшую чёрными волосами грудь.

Не в силах смотреть на такое отвратительное зрелище, Ника отвернулась, покачав головой и возведя очи горе. За спиной река с шумным плеском приняла в свои воды разгорячённое тело капитана.

Пользуясь прекрасной погодой, моряки устроились спать на берегу, разложив костры и выставив охрану.

Девушка ушла спать на судно. За ней увязался и Картен, провожаемый многозначительным хмыканьем и тихими завистливыми смешками подчинённых. Представив себя в его объятиях, Нику передёрнуло от отвращения. Но одновременно она поняла, что самолюбивый купец ни за что не будет просить кого-то помочь справиться со строптивой пассажиркой: "Волосатый козёл успел всем растрепать, что у нас с ним как бы всё "по любви"".

Прихватив одеяло и волчьи шкуры, она ушла с кормы на палубу гребцов, где расположилась в проходе между лавок, перегородив его парой весел, надеясь, что нетерпеливый кавалер обязательно наткнётся на них в темноте.

Несколько раз девушка просыпалась, испуганно хватаясь рукой за кинжал. Но на судне царил мир и покой, а тревожные звуки доносились из леса, чёрной стеной заслонившего горизонт. Матросов тоже тревожили доносившиеся оттуда крики, и они пододвигаясь ближе к костру, подбрасывали в огонь дополнительную охапку хвороста. Только из капитанской каюты всю ночь доносился бодрый, жизнерадостный храп всем довольного человека. Казалось, ничто не могло помешать Картену наслаждаться заслуженным отдыхом. Пассажирка даже позавидовала такому спокойствию.

Утром, осмотрев борта и все ещё лежащую на песке мачту, мореход уверенно заявил, что завтра они смогут уйти из этих мест.

– Пойдём на юг, в цивилизованные земли.

Ника, успевшая к тому времени умыться и заплести волосы в толстую, короткую косу, предложила:

– Надо бы ещё мясом запастись.

Матросы, выполнявшие утренний туалет, то есть, кто-то умывался, кто-то пил, а кто-то мочился, и всё рядом, поддержали предложение одобрительным ворчанием.

Капитан на миг задумался.

– Жаку Фрес, Дрес, возьмите лук, копья и идите с госпожой Юлисой. Быть может, Анаид и сегодня пошлёт нам добычу?

Потом окинул орлиным взором моряков, провожавших счастливчиков завистливыми взглядами.

– Вам, что делать нечего? За работу, ленивые сурки!

Жаку Фрес нёс большой, явно составной лук, который, даже на первый взгляд, показался Нике гораздо более мощным, чем её оружие. Знать бы ещё, как метко может стрелять рулевой?

Ответа на этот вопрос долго ждать не пришлось. Девушка услышала лёгкий шум в чаще. Непринуждённо болтавшие спутники замерли. Вдруг Дрес отчаянно замахал руками.

– Вон там, смотри! Летит, летит!

Большая чёрная птица, громко хлопая крыльями, сорвалась с высокой ели. Жаку Фрес вскинул лук. Звонко ударила тетива по кожаному браслету. Крупный глухарь, упав на землю, забился в зарослях папоротника.

– Принеси, – повелительно сказал стрелок приятелю, и тот, согласно кивнув, помчался за первой добычей.

А их спутница почувствовала острый укол зависти. Она-то по наивности считала себя самой крутой охотницей в их компании. Видимо, Жаку Фрес угадал мысли пассажирки, потому что на его лице расцвела снисходительная усмешка, которую не могла скрыть даже многодневная щетина. Скрепя сердцем, признав его превосходство в стрельбе из лука, девушка, тем не менее, решила не оставлять этот выпад без ответа и с деланным равнодушием пожала плечами.

– Не плохой выстрел. Для моряка. Настоящий охотник за это время успеет выпустить две и даже три стрелы.

– При всем уважении, госпожа Юлиса, – улыбаясь, покачал головой рулевой. – Это невозможно.

– Когда на следующий год будешь на Маракане, попроси Гудящего Шмеля или Сурового Ветра, – улыбнувшись, Ника постаралась вложить в свои слова изрядную долю яда. – Они тебе покажут, как стреляют из лука охотники племени Детей Рыси.

Вернулся ужасно довольный Дрес, и подняв за лапы здоровенную птицу, уверенно заявил:

– Ещё один такой петух, и ужин нам обеспечен.

– Одного не хватит, – возразил приятель, взглянув на спутницу.

– Да, – легко согласилась она. – Слишком жидкая похлёбка получится.

Девушка почувствовала вызов и приняла его. Охотиться – это не только стрелами швыряться. Тут повадки животных знать надо и к добыче подкрадываться бесшумно. Посмотрим, у кого это лучше получится!

Поскучнев, Дрес убрал глухаря в большую матерчатую сумку. Очевидно, перспектива прогулки по лесу его не особенно вдохновляла.

Наткнувшись на следы лося, Жаку Фрес с Никой немного поспорили о том, когда зверь их оставил. И хотя каждый остался при своём мнении, преследовать лесного великана не стали. Уж больно опасен сохатый да и бегает быстро.

Спугнули ещё одну птицу. Но на этот раз матрос промахнулся к полному удовольствию девушки.

"Не такой уж ты и снайпер", – удовлетворённо хмыкнула она, осторожно перебираясь через бурелом.

Но все же первым добычу обнаружил именно рулевой. Заметив неподалёку ложбинку, заросшую каким-то кустарником, он взмахом руки предложил спутникам следовать за ним.

Когда, прячась за деревьями, охотники спустились вниз по склону, то обнаружили старых знакомых Ники.

Четыре оленя с острыми рожками паслись, объедая листья и побеги с кустарника. К сожалению, в самый напряжённый момент под сандалией Дреса треснул сучок. Пугливые животные рванули наутёк. И вновь повезло Жаку Фресу. Его стрела вошла в спину самочке, а дротик девушки пролетел мимо вожака. Вот только или наконечник не задел жизненно важных органов, или олени этой породы от природы такие живучие, только преследовали они её часа два!

В конце-концов, не выдержав, Дрес предложил плюнуть на упрямую зверюгу и поискать другую добычу.

– Ты разве не знаешь, что Анаид не велит оставлять подранков в живых? – строго спросил рулевой, разглядывая капли крови на широких листьях какого-то растения. – Хочешь прогневать богиню охоты?

– Я подумал, может быть, госпожа Юлиса устала по лесу бегать? – проблеял пристыженный приятель.

Но девушка только покачала головой, уверенно показав направление, в котором скрылась олениха.

– Туда.

Жаку Фрес кивнул.

Вдруг где-то совсем рядом раздался грозный полувой-полувздох, перешедший в надсадное шипение, а затем треск веток и жалобный крик.

– Нас опередили, – пробормотал рулевой, накладывая стрелу на тетиву. Ника торопливо вложила дротик в копьеметалку, а Дрес нервно сглотнул, выставил вперёд копье и предложил:

– Пошли назад!?

Вместо ответа коллега поднёс к его носу внушительный кулак, после чего тот, понимающе закивал, выражая полную готовность к сотрудничеству.

Поймав взгляд спутницы, Жаку Фрес сделал круговое движение рукой, очевидно, предлагая ей обойти неизвестного хищника справа, а сам пошёл вперёд, осторожно ставя ноги в старых, грубых сандалиях. Немного обидевшись на то, что приходится выполнять чужие приказы, девушка направилась вдоль густых зарослей папоротника.

Выглянув из-за ели, она увидела под соседним деревом рыже-серый мохнатый комок, с урчанием пожиравший их законную добычу.

"Вот так встреча!" – усмехнулась охотница, узнав куцый хвост, окрас и кисточки на ушах.

Но тут Дрес опять за что-то зацепился. Рысь, разъярённая тем, что кто-то побеспокоил её во время трапезы, гнусно заурчала. Затаив дыхание, Ника отвела назад руку с копьеметалкой. Вообще-то с такого расстояния можно и промахнуться, особенно, если цель так тесно прижалась брюхом к земле.

Незадачливый моряк испуганно вскрикнул, очевидно, заметив хищника. Задние лапы лесной кошки задёргались. "Вот сейчас! – лихорадочно думала девушка, сторожа каждое её движение. – Нет, ещё секунду. Пора!" Выдохнув, она метнула дротик, вложив в рывок всю силу.

Оружие настигло рысь в прыжке, бросив на землю.

– Попалась! – испуганно и зло заорал Дрес. Увидев, что зверь катается по лесной подстилке, разбрасывая лапами листья в отчаянной попытке вырвать зубами глубоко впившийся бронзовый наконечник, с радостным криком подскочил и стал наносить удар за ударом.

– Она уже мёртвая, – проворчала Ника, вытирая пот, но осатаневший матрос продолжал тыкать копьём в неподвижную тушу до тех пор, пока приятель не дал ему подзатыльник.

– Шкуру испортил, придурок.

– Да! – взвился тот, потирая начавшую лысеть макушку. – А ты видел, как эта зверюга на меня?! Чуть на куски не порвала. Глянь, какие у неё когти?! Р-р-раз и кишки наружу! Если бы не госпожа...

– Хороший бросок, госпожа, – похвалил довольную охотницу рулевой и, понизив голос, спросил. – Вы специально хотели напугать беднягу Дреса? Или так случайно получилось?

Загадочно улыбнувшись, Ника проговорила:

– Разделывайте их, а я ещё погуляю.

– Только далеко не уходите, – очень серьёзно попросил матрос.

– Хорошо, – охотно согласилась она, добавив. – Если что, покричите.

Здесь начинался более светлый лес с преобладанием высоких, длинноствольных сосен. Но встречались липа, ясень и даже берёза. Наткнулась на заросли орешника. Попробовала. Ядра ещё не дозрели, но есть уже можно. Пожалев, что под руками нет никакой ёмкости, сделала кулёк из большого лопуха, скрепив его веточками, и стала набивать орехами. Но вскоре почувствовала какое-то беспокойство. Жизнь давно научила девушку доверять подобным сигналам. Оглядываясь по сторонам, достала из связки дротик, а втянув носом воздух, ясно почувствовала запах дыма. До лагеря мореходов у реки – слишком далеко. Значит, местные что-то жгут.

Ника прислушалась, и сквозь лёгкий шум листвы почудились звуки, походившие на человеческую речь. Да и запах дыма явно усилился.

Сразу вспомнились рассказы Картена про тутошних аборигенов. Если мореходы время от времени захватывали кого-нибудь из них в рабство, то те, скорее всего, большой любви к заморским гостям не испытывают. Следовательно, самое умное в данной ситуации будет организованно отступить, предупредить матросов и потихоньку смыться, дабы избежать нежелательных встреч.

Однако и Жаку Фрес и Картен, наверняка, спросят, кто там шарился по лесам, а главное – сколько их? Подумают, чего доброго, что она дыма испугалась? Да и любопытно самой посмотреть на этих самых гантов.

Охотница решила временно переквалифицироваться в разведчицу. Пригибаясь, девушка перебегала от дерева к дереву, прислушиваясь к долетавшим обрывкам незнакомой речи. Через какое-то время стало казаться, что молодой, звонкий голос доносится как бы сверху. Притаившись за массивным стволом, Ника пристально оглядела ближайшие кроны, обратив внимание, что одна из них окутана густыми клубами дыма, сквозь которые ясно различалась присевшая на сук светло-серая фигурка.

"Сигнал подаёт! – недоуменно хмыкнула девушка, не в силах понять, зачем этот туземец размахивает факелом на такой высоте. – Тут метров восемь, если не больше".

На крик верхолаза снизу отозвался дребезжащий старческий басок.

"Хоть бы бинокль какой-нибудь! – досадливо морщилась разведчица. – Или трубу позорную, то есть подзорную, узнать, что он там делает? Гнездо, что ли, вьёт?"

Поколебавшись, решила подобраться ещё ближе. Но тут над головой раздражённо каркнула какая-то черно-белая, похожая на сороку, птица. Факельщик сейчас же обернулся в её сторону, так что Нике пришлось срочно нырнуть за ствол. Погрозив кулаком пернатой предательнице, стала отступать. Юноша в кроне обменялся с приятелем на земле парой фраз и вновь принялся махать факелом. А крылатая каркалка провожала её ещё с полкилометра, пока не успокоилась и не умотала куда-то по своим делам. Подобрав кулёк с орехами, девушка поспешила к матросам.

– Нужно уходить, – заявила она, убедившись, что те уже разделали оленя и рысь, уложив мясо в снятые шкуры. – И поскорее.

– Что случилось, госпожа Юлиса? – нахмурился Жаку Фрес, бросив тревожный взгляд ей за спину.

– Люди, – ответила девушка. – Неподалёку. Тысяча шагов, может, чуть больше.

– Что делают? – деловито осведомился рулевой, взмахом руки заставляя приятеля замолчать. – Сколько их?

– Я слышала двоих, – так же лаконично ответила собеседница. – Один стоял на земле, второй сидел высоко на дереве и подавал кому-то сигналы дымом.

– Сигналы? – настороженно переспросил матрос. – Как это?

Разведчица постаралась максимально подробно описать поведение молодого верхолаза, размахивавшего чадящим факелом.

Расслабившись, Жаку Фрес снисходительно усмехнулся:

– Успокойтесь, госпожа Юлиса. Это не сигнал.

– А что? – удивлённо вскинула она брови.

– Они добывают мед, госпожа, – охотно пояснил рулевой. – Окуривают дымом пчёл, чтобы те не жалили.

Ника досадливо поморщилась, а моряк с видимым удовольствием продолжал, перекинув через плечо кожаный, ярко расписанный футляр со стрелами.

– Мой отец – охотник, часто бывал в горах, знаком со многими варварами. Я сам не раз видел, как они так делают. Находят дерево, где живут пчелы, морят их дымом, а потом забирают мед. Некоторые даже отлавливают пчел и селят их в специально сделанных дуплах. Только там есть какой-то секрет, который горцы никому не открывают.

– Пойдём за мёдом? – предложил Дрес, довольно улыбаясь. – Варвары, наверное, уже ушли?

– Так его тебе там и припасли?! – не удержалась от укола девушка. – Эти двое, небось, все выгребли.

– Вряд ли, госпожа, – Жаку Фрес, покачав головой, поднял один свёрток с мясом, знаком приказав приятелю взять второй. – Я слышал, горцы редко всё забирают, чтобы гнездо не погибло, и было зачем прийти туда ещё раз.

– Значит, если мы возьмём всё, пчелы погибнут? – решила на всякий случай уточнить собеседница.

– Ну и что? – пожал плечами моряк. – Они же не наши. Показывай дорогу, госпожа.

Подумав, Ника решила, что какая-то логика в этих словах безусловно есть. Насекомых, конечно, жалко. Но и мёду хочется. Даже успела забыть, когда в последний раз ела сладкое.

Она рассчитывала, что за время её отсутствия сборщики успеют смотаться. Но хрупкая фигурка только начала спускаться по толстой, с навязанными узлами, верёвке.

– Что-то долго они копаются, госпожа, – озабоченно пробормотал Жаку Фрес, а девушка с тревогой оглядывалась вокруг в поисках черно-белой скандальной пичуги.

– Давай посмотрим поближе? – предложил матрос, снимая с плеча лук.

Нике это предложение не очень понравилось, но опасаясь показать свой страх, она кивнула, приготовив дротик и копьеметалку.

– Может, не надо? – неожиданно проблеял их спутник, отгоняя от потного лица надоедливо жужжащих мух.

Вспомнив классическую советскую кинокомедию, девушка скорбно вздохнула:

– Надо, Дрес, надо.

В отличие от Крека Палпина. Жаку Фрес двигался по лесу очень осторожно, едва ли не бесшумнее Ники. Которая про себя во всю кляла тех, кто так плотно насадил здесь деревья. Впереди мелькнул просвет, а за спиной хрустнул сучок.

Что-то громко обсуждавшие аборигены замолчали. Ощутив на лице лёгкий ветерок, разведчица потянула носом, ничего не почувствовав: "Ну, почему я не собака?" Моряки тоже замерли. Убедившись, что тревожные звуки больше не повторяются, местные продолжили разговор. Выглянув из-за дерева, Ника, наконец, смогла из рассмотреть.

Высокий старик с длинными седыми волосами и пышной бородой, одетый в полотняную рубаху до колен, широкие штаны, заправленные в странно знакомую обувь, укладывал в плетёный из бересты короб янтарно-золотистые соты. Стоявший спиной к ней юноша с русыми волосами, заплетёнными в толстую косу, что-то говорил, время от времени помахивая рукой. Когда он повернулся, разведчица поняла, что это девушка, почему-то одетая так же, как и её спутник: длинная бледно-серая рубаха с вышивкой у ворота и по подолу, штаны и ... лапти.

Ну, конечно! Такая знакомая по книгам и детским фильмам обувь из полосок липовой коры. Кажется? Ну или чего-то там в этом роде.

Уложив добычу, старик аккуратно прикрыл короб плетёной крышкой, но вдруг, покачав головой, осторожно освободил зажатую пчелу и легонько подбросил её в воздух. Кряхтя, с видимым усилием он взгромоздил груз на плечи. Девушка подала ему короткое толстое копье с широким лезвием и короткой перекладиной на нём.

Услышав за спиной натужное сопение, Ника резко развернулась. В двух шагах стоял Дрес, не отрывая глаз от исчезнувших за деревьями туземцев.

– Жаку Фрес, – тихонько позвал он. – Слышишь?

– Чего тебе? – выходя из-за сосны, хмуро спросил приятель.

– Давай старика убьём, а девчонку возьмём с собой. В любом городе за такую хорошие деньги дадут.

– Ты сдурел!? – возмущённо фыркнула Ника.

– А чего? – даже обиделся моряк. – Пока далеко не ушли. У них одно копье, а у нас лук да дротики.

Девушка хотела заявить, что не желает заниматься ловлей прекрасных аборигенок, но её опередили.

– Вдвоём они не могли уйти далеко от жилья, – с сомнением покачал головой рассудительный рулевой. – Вовремя не вернутся, их искать начнут, доберутся до корабля...

– Хозяин говорил, что утром уходим, – с жаром сказал Дрес, явно подыскивая новые аргументы. – Они же все равно раньше завтрашнего дня к реке не выйдут.

– Вдруг рано не отчалим? – продолжал упорствовать Жаку Фрес. – А они навалятся всем племенем? Нет, из-за одной девки рисковать не будем.

– Тогда пойдём назад? – предложила Ника, радуясь, что в их компании благоразумных людей все же оказалось на одного больше.

Но моряк её тут же огорошил:

– Проследить за ними надо. Посмотреть, куда идут.

– Ты, что же, сумеешь найти их по следам? – недоверчиво усмехнулась она.

– Дело не хитрое, госпожа Юлиса, – пожал плечами собеседник. – Я с отцом лет десять по лесам лазил, пока Нутпен в море не позвал.

– А как же мясо? – теперь уже девушка искала причину отговорить спутников от погони за местными.

Рулевой на малое время задумался.

– Дрес, дорогу к реке найдёшь?

– Нет, – решительно замотал головой приятель. – Я один не пойду!

И тут же добавил:

– Я донесу, я сильный!

– Может, на дерево его повесить, госпожа Юлиса? – не обратил внимание на его слова Жаку Фрес. – Повыше, чтобы зверь не добрался.

– Ага! – криво усмехнулась собеседница. – И на обратном пути нас будут ждать все окрестные медведи. А они здесь здоровые и зубастые!

– Тогда понесём с собой, – решил упрямый рулевой, забирая один свёрток у Дреса.

– За мёдом не полезем? – она предприняла последнюю попытку отговорить моряков от пустого и опасного преследования.

– Потом, госпожа! – раздражённо махнул рукой Жаку Фрес.

Ника взглянула на его приятеля. Глаза моряка лихорадочно блестели, острый кадык судорожно дёргался на тощей, заросшей щетиной шее.

Девушка вдруг остро пожалела о том, что рассказала своим спутникам об аборигенах. Сейчас давно бы шли к реке, а теперь? Куда и к чему может привести эта глупая погоня?

У подножья многоохватной сосны увидели примятую траву, остатки крошечного костерка, присыпанного землёй, и кусочек сот, густо обсаженный пчёлами. Бесцеремонно разогнав насекомых, моряки хотели преподнести лакомство знатной пассажирке. Но когда та отказалась, разделили его по-братски и сладко зачмокали.

Посасывая соты, Жаку Фрес уверенно вёл их по следу. Хотя, как не без ревности отметила Ника, она бы тоже не заплутала. Старик с девушкой и не думали прятаться, а примятая трава на чуть заметной тропинке ещё не успела распрямиться.

– Может, мы зря за ними пошли? – внезапно пробормотал тяжело дышащий Дрес. – Вдруг это колдуны какие-нибудь? Заведут в чащу и...

"Так какого черта лысого ты раньше языком трепал, козёл?" – чуть не взвыла от злости девушка, вспомнив, как именно он уговаривал их преследовать аборигенов.

Шагавший впереди рулевой, резко остановившись, обернулся.

– Не хочешь идти, возвращайся! Дорогу знаешь.

– Да я это..., – примирительно промямлил матрос, с отвращением отгоняя от потного лица надсадно жужжавшую зелёную муху. – Я только хотел сказать, далеко уже... И это...

Но заметив, как заходили желваки на заросших скулах Жаку Фреса, поспешно закончил:

– Я с вами.

– Тогда заткни пасть и помалкивай! – прорычал рулевой. – Если жить хочешь.

– Хорошо, – обречённо пробормотал собеседник. – Но...

Вначале их задушевной беседы Ника хотела поддержать благородный порыв Дреса. Однако потом поняла, что Жаку Фрес все равно пойдёт по следу. Даже если останется один.

Местность стала подниматься. Девушка решила, что сейчас они выходят на ту самую возвышенность, над которой, как ей показалось в первый раз, поднимался дым. Рулевой двигался тихо и плавно, с такой настороженностью, что его тревога невольно передалась спутникам. Оказавшись на вершине, разведчики увидели сравнительно глубокую для этой равнины котловину. На дне которой распростёрлась то ли большая поляна, то ли маленький луг с крошечным озерком в средине, и возле него загон из жердей, где мирно паслись коровы и лошади. Рядом с оградой притулились три четырёхколёсные повозки. А вокруг разбросаны в художественном беспорядке шалаши и навесы, покрытые ветками со всё ещё ярко-зелёными листочками. Судя по всему, поставили их совсем недавно.

Но все это они разглядели потом. Первым делом в глаза бросилась группка людей, окруживших старика и девушку.

– А мужчины где? – еле слышно пробормотал озабоченный рулевой.

– Вон, от костра идут, – хмыкнула Ника. – Справа от загона. Других я не вижу.

Приминая траву, торжественно шествовали двое широкоплечих бородачей. За ними – трое субъектов более хрупкого сложения, чью растительность на лице рассмотреть с такого расстояния не получилось.

– Может, остальные на охоте? – предположил выглянувший из-за плеча приятеля Дрес. – Или на войне?

Напрягая зрение, девушка попробовала пересчитать обитателей этого странного поселения. Больше всего напоминавшего ей лагерь беженцев, как их показывали по телевизору. Вот только детей почему-то очень мало? Она насчитала только пятерых. Женщин же примерно семнадцать или восемнадцать. Разного возраста, все в длиннополых платьях до земли. Большинство в платках, но кое-кто щеголял и длинными косами.

– Смотри, у них и оружия почти нет! – продолжал комментировать матрос. – Только короткие копья. Неужели мы с шестью крестьянами не справимся? А девки – не бойцы, сам знаешь...

– Для чего ты собираешься на них нападать? – нахмурилась Ника.

– За рабов можно получить хорошие деньги, госпожа, – отозвался Жаку Фрес, отступая вглубь леса. – Наш хозяин – честный человек, и всегда делится с командой.

– Да и по женщинам соскучились, госпожа, – глумливо хихикнул Дрес. – До шлюх то, когда ещё доберёмся. А тут – вон какие красавицы. Только руку протяни.

– Но вдруг мужчины где-то рядом и вот-вот вернутся? – растерянно пробормотала девушка. Ей и в голову не могло прийти, что она может оказаться пособницей насильников.

– Расскажем хозяину, – подвёл итог дискуссии Жаку Фрес, забросив за плечи лук. – Пусть он решает.

На обратном пути мореходы оживлённо переговаривались, обсуждая цены на рабов, прикидывая, сколько денег капитан выделит команде в случае удачной реализации товара.

Ника же чувствовала себя в... полном замешательстве. После убийства Ус Марака, вспыхнувшего на корабле бунта и подслушанных разговоров, она не питала особых иллюзий по поводу добросердечия и моральной устойчивости моряков Картена.

Но напасть на ничего не подозревавших женщин, у которых, судя по всему, и так большие неприятности... А потом увести их за сотни, если не за тысячи километров, чтобы продать как скот или вещь? Все это никак не укладывалось в голове. Внезапно аратачи с их более чем прохладным к ней отношением, с желанием во что бы то ни стало заставить жить по своим глупым обычаям, показались "белыми и пушистыми" на фоне вежливых и даже любезных мореходов из далёкой цивилизованной страны.

"Чего же ты тогда сбежала от Детей Рыси? – ехидно прочирикал внутренний голос. – Или не знала, какие тут порядочки? Разве названный папуля не рассказывал тебе о рабах? А откуда они берутся? Да вот отсюда. Людишки, вроде Картена или Жаку Фреса, нападают на мирные селения, отрывают людей от родной земли, лишают свободы, близких, собственного имени. И все для того, чтобы высокородный аристократ смог прийти на невольничий рынок и выбрать себе товар по вкусу!"

Девушка поёжилась. Похоже, то, что в рассказах наставника выглядело прилично, даже красиво, вблизи может оказаться отвратительным и страшным.

"Зря не вышла за Глухого Грома, – вновь напомнил о себе противный внутренний голос. – Сейчас выделывала бы шкуры, шила мужу рубахи, мясо жарила, а может, уже ждала бы прибавления. Здесь противозачаточных средств нету".

Ника резко тряхнула головой, отгоняя глупые и бессмысленные мысли. "Нужно попробовать отговорить Картена от нападения! – внезапно решила она, хватаясь за эту мысль, словно утопающий за соломинку. – Только как? Словами о доброте, милосердии и любви к ближнему его не проймёшь. Судя по всему, здесь такие понятия не в чести. И что делать? Как заставить купца отказаться от денег?"

Корабль с бодро торчавшей новенькой мачтой уже покачивался на мелкой речной волне, а моряки неторопливо загружали в трюм просохшие шкуры и кожу.

Возвращение удачливых охотников не только с мясом, но и с мёдом команда встретила радостными криками и прославлением богов. Но когда Жаку Фрес поведал о главной находке, матросами овладел невиданный энтузиазм. Самые горячие головы предлагали немедленно идти походом на гантов.

– Это подарок богов! – громогласно объявил Крек Палпин, воздев к небу перепачканные смолой руки. – За нашу стойкость! За то, что не сдались и соскочили со Змеи!

– Госпожа Юлиса принесла нам удачу! – присоединился к общему хору Жаку Фрес. – Это она нашла варваров!

Ника едва удержалась от болезненной гримасы: "Вот батман! Разболталась дура вместо того, чтобы скромненько промолчать".

Дав людям высказать свои чувства, Картен заставил их вернуться к работе, а пассажирку и рулевого отвёл в сторону для более детального разговора.

– Не надо трогать этих людей! – тут же преувеличенно громко заявила девушка. – С ними что-то не так.

Матросы, вчетвером тащившие тюк с кожами, остановились, прислушавшись, а Жаку Фрес удивлённо вскинул брови.

– Ты о чем, госпожа Юлиса?

– Подумайте сами, не зря же они бросили свои дома и прячутся в лесу? – вопросом на вопрос ответила та, обведя пристальным взглядом насторожившихся собеседников. – Такое может заставить сделать только большая беда.

Рулевой пренебрежительно хмыкнул, а капитан ответил наставительно, словно малому ребёнку:

– Что плохо для одного, госпожа, то хорошо для другого. Какая нам разница, почему варвары забрались в эти дебри? Боги послали нам подарок. Пройти мимо, значит оскорбить их. А этого делать не следует. Мы продадим этих рабов за хорошие деньги и принесём богатые жертвы Нутпену, Яробу, и самому Питру.

Ника прикусила губу. Кажется, попытка напугать суеверного барца неизвестной опасностью провалилась? Но не желая признавать поражение, она с отчаянием в голосе вскричала:

– Что, если это не подарок? А ловушка и месть?

И прежде, чем ошарашенные собеседники хоть как-то отреагировали, уже знала, что говорить:

– Вдруг это Андих мстит за то, что не смогла донести наш корабль до своей матери Такеры?

Девушка со скрытым удовольствием увидела, что подобное предположение, наконец-то, проняло толстокожих мореходов.

Храбрый Жаку Фрес как-то по-детски шмыгнул носом.

– Ты же сам видел, – тут же набросилась она на него. – Там почти нет мужчин, стариков и детей.

– Я слышал, что варвары сами убивают своих стариков, – неожиданно подал голос Тритин Версат. Он с приятелями уже опустил тюк на землю и теперь внимательно слушал разглагольствования пассажирки.

– Аратачи тоже так делают, – кивнула та, лихорадочно подбирая слова. – Но только, если старики сами об этом просят, или если это мешает племени. Что если ганты убегают от того, кто убил мужчин, а старики и дети просто не выдержали тяжёлой дороги? Вдруг этот враг рядом и нападёт на нас? Давайте покинем это место как можно скорее. Лучше всего – прямо сейчас!

Ника почувствовала, что слушатели стали колебаться. Жаку Фрес, отведя взгляд, теребил заросший подбородок. Купец смотрел на реку за её спиной.

– Поверьте! – с отчаянной решимостью вскричала Ника. – Не надо трогать этих людей, беда будет!

– Вечером принесём жертву Нутпену, – нарушил молчание Картен. – Море защитит нас от всех напастей этого места.

– Лучше всего, хозяин, – авторитетно заявил рулевой. – Перед отплытием утопить кого-нибудь из дикарей ему в дар.

Успевшие собраться вокруг них моряки тут же поддержали его предложение, а пассажирка, на миг застыв с открытым ртом, поспешила захлопнуть нижнюю челюсть.

"Вот батман! – молнией пронеслось в голове. – Чего же это я наделала? Теперь из-за меня кого-то ещё и утопят! Ведь хотела же как лучше, а получилось..."

– Там посмотрим, – проворчал Картен, и взглянув на неё, усмехнулся. – А вы, госпожа Юлиса, можете остаться в лагере. Жаку Фрес и без тебя дорогу найдёт.

Рулевой с важным видом кивнул.

– Ну, как хотите, – пожала плечами девушка. – Я вас предупредила.

Матросы разбрелись по своим делам, поглядывая на пассажирку кто со снисходительной усмешкой, кто с явным опасением. А та, чтобы не видеть их мерзкие рожи, отправилась купаться.

"Может, пока не поздно, предупредить этих гантов? – внезапно подумала она, застыв с полуспущенной рубахой. – Напугать как-нибудь, или ещё что придумать?"

Но, взглянув на клонившееся к закату солнце, поняла, что в этом случае большую часть пути даже туда придётся проделать ночью.

"Ты не Глухой Гром, дорогуша, – с горечью сказала сама себе Ника. – Чтобы в темноте по таким чащобам шарахаться. Тут и днем-то того гляди заплутаешься".

Зло сорвав с плеч ни в чем не повинную рубаху и ругаясь самыми нехорошими словами, девушка бросилась в холодную воду, стараясь как можно быстрее погасить зарождавшийся в душе пожар сожаления и стыда.

Она плескалась до тех пор, пока зубы не стали выбивать мелкую дробь, а со стороны лагеря послышались крики моряков, успевших хватиться надолго пропавшей пассажирки .

"Что же теперь поделаешь? – бормотала она, завязывая ремешок на брюках. – Здесь все так живут. Либо рабовладелец, либо раб".

Стараясь согреться, Ника сделала несколько резких движений, разгоняя кровь, и чисто из хулиганских побуждений ударила ногой воздух, задрав её выше головы. "Как говорится, в чужой ансамбль со своим репертуаром не ходят".

– Не стоило так долго купаться, госпожа Юлиса, – осуждающе покачал головой Картен, лично протянув ей миску с горячей похлёбкой. – Нимфы северных рек и ручьёв любят насылать на чужаков злую лихорадку.