Текст книги "Лягушка-путешественница (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 66 страниц)

Ника встрепенулась, даже приподнялась на локте, но тут же плюхнулась обратно: "Нет, слишком зыбко и ненадёжно. Мышь могла уже избавиться от него. Или будет твердить, что там было противозачаточное, и не проверишь. Вот если обнаружить что-нибудь ещё, а пузырёк пустить на десерт. Это будет здорово".

С этой мыслью начинающий детектив-любительница и заснула.

Видимо, консул крепко приложился коленом об пол, потому что продолжил хромать даже утром. Хотя и провёл всю вторую половину вчерашнего дня дома.

– Вы ещё собираетесь идти на базар, госпожа Юлиса? – с ленивым любопытством поинтересовался он, занимая место во главе стола.

– Да, господин Картен, – отозвалась она. – Как-то же я должна искать свою служанку.

– Попробуйте, – вяло пожал плечами мореход. – Если вдруг узнаете что-то интересное, скажете мне.

– Обязательно, – пообещала девушка, тут же поймав требовательный взгляд хозяйки дома, словно бы говоривший: "И мне тоже".

Гостья понимающе кивнула.

Сегодня она слегка изменила причёску, плотно уложив тщательно заплетённые волосы. Риата уверяла, будто видела нечто подобное у жительниц северных городов Империи. Невольница знала, что ей предстоит сопровождать госпожу, и казалась вполне довольной этим обстоятельством, видимо считая прогулку по городу даже с корзиной за плечами гораздо более приятным занятием, чем выполнение все новых и новых распоряжений госпожи Картен.

Рабыня ждала хозяйку в конюшне. Однако той, перед тем как уйти, захотелось поговорить с Тервией. В голову путешественницы пришла грандиозная на её взгляд идея. Но, прежде чем говорить с консулом, она решила узнать, как к этому отнесётся его супруга. Поэтому Ника терпеливо ждала в своей комнате, когда мореход, хромая, выбрался за ворота. Быстро спустившись во двор, она окликнула женщину, наблюдавшую за разгрузкой очередной тележки из усадьбы.

– Госпожа Картен!

– Что вам, госпожа Юлиса? – откликнулась хозяйка дома, настороженно глядя на приближавшуюся гостью.

Осторожно взяв её за руку, та мягко но настойчиво увела Тервию на галерею, подальше от навостривших уши рабов.

– Госпожа Картен, что если вам самим предложить большие деньги за освобождение Вестакии?

Собеседница нахмурилась.

– Разве этим негодяям не все равно, от кого получать золото? – продолжала девушка.

Супруга консула по-прежнему молчала, покраснев и нервно покусывая губы.

– Если я вас чем-то обидела, госпожа Картен, умоляю простить меня, – быстро пошла на попятную путешественница, весьма удивлённая столь странной реакцией на вполне, как ей казалось, разумное предложение. – Поверьте, я не хотела ничего дурного. Просто пыталась помочь.

– Понимаю вас, госпожа Юлиса, – голос собеседницы дрогнул, а в уголки глаз предательски заблестели. – Я предлагала мужу так поступить.

– Ну и..? – подалась вперёд Ника.

– Он отказался! – Тервия отвернулась, скрывая слёзы. – Ругался. Сказал, что я его оскорбляю. Говорит, что не пойдёт на поводу у похитителей, что люди перестанут его уважать и посчитают трусом, что с ворами не договариваются, их казнят!

"Подумать только! – изумилась про себя девушка. – Этого дельца больше заботит... общественное мнение, чем судьба собственной дочери. Политик, батман!"

– Можно предложить награду не только за Вестакию, – неожиданно для самой себя предложила она.

– Как это? – встрепенулась женщина, недоуменно глядя на неё покрасневшими глазами. – А за кого?

– Ну, скажем, за головы её похитителей, – разъяснила путешественница. – Тогда в глазах горожан это будет уже не выкуп, а месть.

– Что за глупость вы несёте! – презрительно фыркнула супруга консула. – Они просто убьют мою дочь!

– Почему? – нисколько не смутилась собеседница. – Если о награде объявить во всеуслышание, а о том, что вы готовы заплатить выкуп всего лишь пустить слух, горожане не будут знать, чему верить. А воры предпочтут избавиться от Вестакии и получить деньги, чем стать дичью.

– Но если дочь вернут за выкуп, как мы объясним это людям? – растерянно пробормотала Тервия.

– Очень просто, – рассмеялась Ника. – Преступники испугались и вернули её без всякой платы.

Женщина задумалась.

– Я должна поговорить с мужем.

– Конечно, госпожа Картен, – понимающе согласилась девушка. – А я пойду искать свою служанку.

– Пусть удача сопутствует вам сегодня, госпожа Юлиса, – улыбнулась хозяйка дома.

– Спасибо, – поблагодарила весьма довольная разговором гостья.

Заглянув в конюшню, она застала там раба Пол Така, старательно менявшего повязку Орри. Гант тихо сопел, а Лаюла с Риатой смотрели на него полными жалости глазами. Увидев госпожу, рабыня подхватила корзину и поспешила к выходу.

Оказавшись на улице, Ника мгновенно насторожилась, заметив трёх мальчишек, о чём-то возбуждённо переговаривавшихся между собой. "Неужели, и эти за мной следят?" – с раздражением подумала она.

При виде её пацанята стразу притихли, уставившись на девушку любопытными чёрными глазёнками. Та с облегчением поняла, что знакомого раба Фарков среди них нет. Судя по отсутствию табличек и ошейников, перед ней стояли дети свободных горожан. Да и выглядели они лет на восемь-десять, не больше. Вряд ли такие малявки способны на что-то серьёзное. Немного смущал их затрапезный вид, грязные мордашки и хитончики. Но насколько путешественница успела узнать, даже обитатели местных трущоб, что возле Нижних ворот, шлялись по всему Канакерну, не вызывая неприязни ни у стражников, ни у более обеспеченных горожан. Демократия.

Подойдя к повороту, Ника на всякий случай оглянулась. Мальчишек как ветром сдуло. И это ей очень не понравилось. В голову полезли всякие нехорошие мысли. Что если Матра Фарк, недовольная вчерашним разговором, решит похитить наглую чужачку да расспросить её вдумчиво, с чувством, толком, расстановкой, используя плети, дыбу и раскалённое железо?

Путешественница даже встала, вызвав искреннее недоумение у Риаты.

"Но тогда Фарки могут поссориться с Картенами? – торопливо размышляла девушка, отступив к стене, чтобы не мешать прохожим. – Отпустить меня живой – оскорбить будущих родственников недоверием. Я молчать не буду. Убьют, лишат Картена сапфиров. Что тоже вряд ли ему понравится. То, что я с ним поцапалась, Матра не знает. Консул и Тервия об этом промолчат. Все-таки речь идёт о репутации дочери. Значит, Фарки продолжают считать наши отношения чистыми и пушистыми. Нет, не будет Матра из-за меня отношения с Картенами портить. Скорее всего опять будет с разговорами приставать. А может, мне всё это мерещится, и мальчишки убежали по своим делам? Вот батман! Это уже мания преследования какая-то".

Слегка успокоив себя, путешественница пошла дальше, не забывая оглядываться время от времени.

– Простите мою смелость, госпожа, – пробормотала Риата, озадаченная странным поведением хозяйки. – Вас что-то беспокоит?

– Да, – чуть помедлив, призналась та и рассказала о вчерашней встрече с Матрой Фарк, скрыв истинную цель визита к лекарю, зато щедро поделившись опасениями.

– Что вы, госпожа! – деланно возмутилась невольница. – Похитить девушку такого знатного рода!

Ника пренебрежительно махнула рукой.

– Брось! Ты же понимаешь, что я здесь ничего не значу.

– Ваш род известен в Империи и на Западном побережье, госпожа, – почтительно напомнила Риата. Но видя, что её слова только раздражают хозяйку, добавила. – Вы гостья господина Картена. Причинить вам зло, значит, оскорбить его. Но если вы опасаетесь, возвращайтесь.

– Нет, – со вздохом покачала головой девушка. – Через двадцать восемь дней мы должны уйти из дома Картенов. После этого нам нельзя надолго задерживаться в Канакерне. Значит, к тому времени надо найти Паули.

– О, моя госпожа! – с надрывом вскричала собеседница, вытирая слёзы. – Вы так добры к своим слугам!

Хозяйка поморщилась, собираясь резко оборвать лицемерное словоизвержение. Но рабыня торопливо продолжила:

– Может, я смогу вам помочь? Только прикажите!

"Почему нет?" – внезапно подумала путешественница.

– Сами лекари вряд ли будут с тобой откровенны, – задумчиво пробормотала она. – А вот их рабы вполне возможно расскажут что-нибудь интересное.

– Что необходимо узнать, госпожа? – уже спокойно по деловому поинтересовалась Риата.

– Кто в последние дни покупал у их хозяев Песок Яфрома, – тихо сказала Ника. – Такой дорогой заказ наверняка привлекал внимание, а Канакерн не велик, здесь все должны знать друг друга.

– Я слышала об этом снадобье, – кивнула женщина. – Усмиряет боль и приносит лёгкий, спокойный сон...

Охнув, она закрыла рот руками, глядя вытаращенными глазами на хозяйку.

– Вы думаете, им опоили Вилпу и господина Уртекса, госпожа? – прошептала невольница одними губами.

– Почти уверена! – заявила та, сделав ей знак следовать за собой. – Я уже говорила, что лекари не станут выдавать имена покупателей, а вот их рабы могут. С одним я договорилась всего за один обол. Тебе я на всякий случай дам три.

– Всё сделаю, добрая госпожа! – голосом полным преданности и энтузиазма отозвалась Риата. – Ваша воля моими руками!

"Ну тут тебе скорее понадобится рот и ловкий язык", – чуть не ляпнула девушка, но вовремя заткнулась, уловив некоторую двусмысленность этих слов.

Прерывая неловкую паузу, она спросила:

– Что интересного тебе рассказала Лаюла?

– Господин Приск Грок хочет пустить часть земли под лён, – затараторила женщина. – Дикарки, то есть гантки, будут его выделывать и ткать полотно. Господин Картен согласился, даже пообещал заказать станы. До того, как пропала госпожа Вестакия.

Рабыня кротко вздохнула.

– А ещё Тойни, кажется, приглянулась тамошнему надсмотрщику. Он отпущенник Картена, в усадьбе живёт. Уже бусы подарил ей из цветного стекла. Лаюла говорит, красивые...

Невольница болтала без умолку, и на этот раз дорога до лавки Ку Лангина показалась не такой долгой. Но в окошке по-прежнему маячила противная мордашка лекаря. Не желая попадаться ему на глаза, путешественница зашла за какой-то навес, затащив туда же Риату.

– Видишь вон того старого хорька? Мы с ним вчера крепко поругались. Он мне так ничего и не сказал. Оставайся тут, погуляй где-нибудь. Может, он уйдёт? К больному позовут или выпить захочется? Поняла?

Внимательно слушавшая хозяйку рабыня кивнула.

– Вряд ли он станет закрывать лавку? Скорее всего поставит торговать раба. Вот тут уж не зевай.

Ника стала развязывать кошелёк.

– Госпожа, – удивлённо и растерянно пробормотала Риата, глядя куда-то ей за спину.

Встревоженная видом невольницы, девушка резко обернулась, хватаясь за рукоятку привязанного за спиной кинжала, и тут же остолбенела от увиденного. Ужасно захотелось подхватить подол и бежать как можно быстрее и дальше отсюда. Но ноги словно пустили корни в покрытую мусором мостовую. Колени мелко задрожали, готовые подломиться. Чтобы не упасть, пришлось срочно вцепиться в поддерживающий навес столбик.

Из дверей полуподвала по каменным ступеням медленно поднимался Румс Фарк, держа руки за спиной. По выбритому лицу блуждала ироничная улыбка, а глаза, не отрываясь, смотрели на путешественницу.

– Вот батман! – только и смогла пробормотать та, некстати подумав: " Он сам пришёл, или мамочка прислала?"

– Добрый день, госпожа Юлиса! – громко поприветствовал её сын консула, доставая из-за спины небольшой узелок. – Это вам.

– Здравствуйте, господин Фарк, – ответила девушка, безуспешно стараясь, чтобы голос звучал как можно более непринуждённо. – Что это?

– Мазь и бинты, – улыбнулся десятник. – То, что вы вчера искали.

– Спасибо, – нахмурилась Ника. – Но я могла бы и сама купить.

– Берите, берите, госпожа Юлиса, – настойчиво повторил молодой человек. – Это подарок. Клянусь десницей Питра.

– Спасибо, – пролепетала путешественница, не понимая чем вызвана подобная щедрость и от того чувствуя себя ещё более растерянно и неуютно.

Не заглядывая внутрь передала рабыне и обернулась к мужчине, ожидая новых неприятностей. Которые, разумеется не замедлили явиться

– Зелье, которое вы искали, за последние шесть дней покупали четверо, – проговорил десятник конной стражи. – Линий Крак Свертий, Ур Тектор, Зипей Скела и Исора Пеприя Треуна.

– Какого такого зелья? – деланно удивилась Ника.

– То самое, о котором вы вчера спрашивали Ку Лангина, – со столь же притворной любезностью пояснил собеседник.

– А, вон вы о чём, – попыталась улыбнуться путешественница.

– Полагаете, именно им опоили людей в доме Картена? – спросил Румс.

Девушка уже не удивилась, услышав эти слова. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы связать её интерес к Песку Яфрома с исчезновением Вестакии. Чувствуя себя очень неуютно под пристальным взглядом тёмно-серых глаз, Ника понимала, что прямой вопрос требует такого же ответа. В противном случае она рискует прослыть непроходимо тупой лгуньей. А этого не хотелось. Все-таки молодой человек ей нравился.

– Очень может быть, – через силу вытолкала из себя девушка.

– Но никто из них много не покупал, – заметил собеседник, и взгляд его смягчился. – Говорят о трёх-четырёх разовых дозах. А в доме Картена проживает куда больше народа.

– Возможно, я ошиблась, и это вовсе не то снотворное, – пожала плечами путешественница, вовсе не желая продолжать столь неприятный разговор.

– Почему? – удивился десятник конной стражи. – Я спрашивал. Если человек примет слишком много Песка Яфрома, то может заснуть так, что его невозможно разбудить до тех пор, пока не закончится действие снадобья. Как раз это и случилось с рабыней Картенов. Не правда ли?

– Я не знаю! – мгновенно насторожилась Ника, гадая, как собеседнику удалось это выяснить.

– Я помог отыскать вашего варвара, а вы отказываетесь помочь мне разобраться в том, что произошло.

– Спросите у господина Картена, – завела привычную песню девушка, и едва не вздрогнула, вспомнив вчерашний разговор Валрека со своей новой нянькой. Кажется, мальчик упоминал, что старая нянька слишком крепко спала, и её за это убили. Так вот на что ещё обратила внимание ушлая мамочка Румса Фарка.

– Вы его боитесь? – прервал размышления собеседницы десятник конной стражи.

– Не хочу вмешиваться в дела родственников, – сказала путешественница. – Ничего хорошего из этого не получается.

– Что вы этим хотите сказать? – нахмурился молодой человек.

За спиной Ники негромко, но выразительно кашлянула Риата.

Встрепенувшись, девушка оглянулась. Торговец, возле навеса которого она притулилась, только что обслужил очередную покупательницу и теперь, не скрываясь, прислушивался к их разговору.

– Думаю, нам не стоит тут стоять, – проговорила девушка, предложив. – Пройдёмся?

– Хорошо, – быстро согласился сын консула, напомнив. – Но вы не ответили на мой вопрос.

– Вестакия – ваша невеста, господин Фарк, – заявила Ника, едва они отошли шагов на десять. – Господин Картен – тесть. Так что разбирайтесь с ним сами.

– Вы отказываетесь мне помочь? – Румс встал, заложив большие пальцы рук за кожаный пояс.

– Нет, – возразила собеседница. – Просто я не буду говорить о людях за их спиной.

Она пошла дальше, надеясь, что молодой человек отстанет, и не желая этого.

– А им есть что скрывать? – кавалерист вновь оказался рядом.

– Вот и спросите у них, – посоветовала девушка.

– В чём обман, госпожа Юлиса? – продолжал приставать Румс.

– О каком обмане вы говорите, господин Фарк? – возмутилась девушка, с пугающей ясностью понимая, насколько фальшиво звучат её слова.

– О том, что нет никакого похищения! – решительно заявил десятник конной стражи.

"И этот туда же! – с тоской подумала Ника. – Видно, слухи и до Фарков дошли. Вот батман! И что мне ему говорить?"

– Что молчите, госпожа Юлиса? – усмехнулся собеседник. – Сказать нечего?

– Вы, что полагаете, будто господин Картен прячет от всех свою дочь? – выигрывая время решила сыграть "дурочку" путешественница.

– Нет! – процедил сквозь зубы молодой человек. – Думаю, она сбежала из дома!

– Зачем бы ей это делать? – натужно рассмеялась девушка. Она презирала Вестакию за то, что та предпочла такому замечательному парню какого-то варвара, и одновременно радовалась этому.

– Уверен, причина вам известна! – лицо Румса стало злым, но он тут же попытался взять себя в руки. – Только вы не хотите мне говорить. Боитесь Картена? Обещаю, он ничего не узнает. Расскажите, что на самом деле произошло у них в доме? Мне это необходимо.

– Я могу говорить только о том, что видела собственными глазами, – пошла на попятную Ника.

– Я согласен! – обрадовался молодой человек. – Говорите!

– Но обещайте, что об этом не узнает никто, даже ваша мать! – предупредила девушка, всё ещё колеблясь между опасением и желанием помочь.

– Клянусь! – с неожиданной пылкостью вскричал десятник конной стражи. – Клянусь священной чашей Нутпена!

Неторопливо, тщательно подбирая слова, Ника поведала, как Тервия будила рабыню-няньку, как та призналась, кто угостил её остатками вина, как на стене и на грядке отыскались странные следы, а в переулке место стоянки осла.

О визите Ноор Учага, о поведении Вестакии и странной реакции Картена на имя варвара она, подумав, решила умолчать.

– Значит, та подлая рабыня ни в чём не признавалась? – усмехнулся Румс. – И никто хозяев и других невольников не опоил?

– Я ничего не слышала об этом, – покачала головой Ника, невольно испытывая жалость к этому сильному, красивому мужчине.

– Мать оказалась права! – с горечью вскричал он. – Вестакия сбежала сама!

– Я не знаю, – попробовала утешить его путешественница, но тот, ни на кого не глядя, быстро шёл вперёд, прерывисто цедя сквозь стиснутые зубы:

– Как она могла так поступить!? Изменница, меретта! Подлая девчонка! Видеть не хочу этих Картенов! Обманщики!

"Вот батман!" – выругалась про себя девушка. Прибавив шаг, она схватила кавалериста за локоть и остановила, резко дёрнув на себя.

– Чего вам? – резко бросил он.

– Так вы выполняете у свои обещания?! – рассерженной кошкой зашипела Ника. – У вас в Канакерне все так быстро клятвы забывают?

– Не беспокойтесь, госпожа Юлиса! – презрительно скривил губы собеседник. – Я вас не выдам.

– Если вы перестанете видеться с Картенами, они обо всём догадаются! – нахмурилась девушка, удивляясь, как до такого вроде бы умного человека не доходят столь очевидные вещи.

– Понимаю вас, госпожа Юлиса, – окончательно успокаиваясь, кивнул Румс. – До вашего отъезда из города я буду вести себя как обычно. Но потом я откажусь от свадьбы!

Последние слова сладкой музыкой переливались в ушах путешественницы, заставляя невольно замирать сердце, а губы растягиваться в глупой, счастливой улыбке. Но дурной язык тут же выдал, словно действуя помимо воли хозяйки:

– И бросите Вестакию?

– Это она меня бросила! – огрызнулся собеседник.

"Ну вот и всё, Румс свободен! – непонятно чему ликовала душа. – Вестакия получила по заслугам. Теперь он..."

"Что он? – грубо прервал веселье разум. – Тебя все равно замуж не возьмёт. А дочку Картена искать перестанет. И кто тогда поможет найти Паули? Ему это уже точно не надо. Но, что если попробовать уговорить? За одно посмотрим, так ли уж серьёзны его намерения?"

– Она ошиблась, господин Фарк! – ломая себя, сказала Ника. – Страшно ошиблась. Я уверена, она очень скоро раскается в своём необдуманном поступке.

– Меня это не интересует! – отрезал молодой человек.

Опять-таки не зная, радоваться ли ей или огорчаться, собеседница пустила в ход ещё один убойный аргумент:

– Я даже не могла подумать, насколько вы жестоки.

Румс посмотрел на неё с удивлением и интересом.

– Странно вы говорите, госпожа Юлиса, – молодой человек криво усмехнулся. – Меня бросили, а я же ещё и жестокий?

Но девушка уже знала, что ответить на это замечание:

– Вы взрослый, сильный мужчина, господин Фарк, – она взяла его за локоть и мягко увлекла вперёд, а то на них уже стали коситься редкие прохожие. – Вы не раз встречались с ложью и подлостью. А Вестакия – молодая, неопытная девушка, которую обманул какой-то негодяй!

– Она сама позволила себя обмануть! – возразил Румс, но в его голосе уже не звучала прежняя убеждённость.

"Не такой уж ты и крутой, – с удовлетворением и грустью подумала путешественница. – Ещё немного, и сам начнёшь искать, за что бы её простить. Мне это не нравится, но продолжим..."

– Да, – печально подтвердила Ника, и поймав удивлённый взгляд своего спутника, продолжила. – Но сполна заплатила за это страхом, унижением и разлукой с родителями.

Молодой человек отвернулся.

– А теперь вы хотите окончательно добить бедную Вестакию своим равнодушием.

– Она этого достойна! – проговорил сын консула, не глядя на собеседницу.

– Неправда! – с возмущением, которого и сама от себя не ожидала, вскричала та. Возможно, здесь сыграла свою роль извечная женская солидарность или жалось к глупой девчонке. – Вестакия – добрая, хорошая девушка! Просто она оступилась.

– Что? – вскинул брови Румс.

– Вы же десятник конной стражи, – с упрёком покачала головой путешественница. – Кто же откажется от хорошей лошади, если она один раз случайно споткнётся?

– Это не одно и то же! – буркнул молодой человек.

– Почему? – настал черёд удивляться спутнице. – Бывает, что и человек оступается на ухабистом жизненном пути. И очень жестоко пройти мимо, не пытаясь помочь.

– Вестакия предала меня! – сказал сын консула, но в его голосе слышалось уже больше горечи, чем злости.

– Разве она давала вам клятву перед лицом хотя бы одного из богов? – спросила Ника, начиная испытывать какое-то странно-болезненное удовольствие от этой беседы.

Не дожидаясь ответа от мрачно шагавшего рядом собеседника, она продолжала:

– То, что вы называете предательством, всего лишь ошибка наивной молоденькой девушки, которая выросла среди любовных пьес, героических поэм и театральных постановок.

– Вы полагаете, госпожа Юлиса? – проговорил Румс, сосредоточенно глядя себе под ноги.

– Конечно! – с жаром подтвердила путешественница, отметив про себя, что даже из слезоточивых мыльных опер, до которых была большой охотницей её мать, при желании можно извлечь хоть какую-то пользу.

– Тогда как она могла полюбить другого? – поинтересовался молодой человек, бросив на свою спутницу острый взгляд из-под нахмуренных бровей.

Видимо, он по мужской наивности ещё не понимал, что любая женщина легко ответит на подобный вопрос.

– Это не любовь, господин Фарк! – с горечью вздохнула Ника. – А лишь случайное увлечение недостойным человеком.

– Почему сразу "недостойным"? – усмехнулся молодой человек. – Вдруг он её тоже любит?

– Нет! – резко и категорично возразила собеседница. – Тот, кто любит, не станет обманом уводить девушку из родительского дома. Ваш долг – вырвать Вестакию из рук этого подлеца, пока не стало слишком поздно!

– Но я тоже не давал ей никаких клятв, госпожа Юлиса! – хмурясь, напомнил десятник конной стражи, явно недовольный таким нешуточным напором спутницы.

Однако та без труда нашла, что на это возразить:

– Вы же не только мужчина, но и воин! – заявила она, добавив в голос изрядную долю патетики. – Боги щедро наградили вас силой, умом и отвагой. А ещё великодушием и добротой. Потому что без этих качеств все остальные ничего не стоят.

Румс рассмеялся, как-то по особому взглянув на девушку. В тёмно-серых глазах явственно читался новый, непонятный интерес. Проклиная себя, Ника почувствовала, как вспыхнули щеки. Стараясь скрыть свои чувства, она оглянулась, будто проверяя молча шагавшую позади Риату.

– Вы, госпожа Юлиса, говорите так, словно выросли в Радле времён сенатора Гая Врена Перфа, того, который Безупречный, – сказал десятник конной стражи. – А не среди дикарей, которые всё время бьют своих жён.

Последние слова прозвучали так пренебрежительно, что путешественница даже почувствовала обиду за аратачей.

– Мне случалось видеть, как охотники бьют своих жён, господин Фарк, – медленно отчеканила она. – Хотя на самом деле это происходило очень редко. Но ни один варвар не откажется от своей невесты ради другого и будет бороться за любовь до конца!

– Я уже не знаю, люблю ли Вестакию, – задумчиво проговорил спутник, заложив руки за спину.

– Есть только один способ проверить, – пожала плечами Ника.

– Какой? – усмехнулся молодой человек.

– Посмотрите ей в глаза, – посоветовала девушка. – Они – зеркало души, как писал какой-то философ.

– Вы опять говорите... смешные вещи, госпожа Юлиса, – покачал головой Румс.

– Тут нет ничего забавного, господин Фарк, – нахмурилась собеседница. – Неужели вы на столько глупы, что не сможете разобраться в своих чувствах, когда увидите невесту?

– Её ещё надо найти, – хмыкнул десятник конной стражи. – А я пока не знаю, как.

– Я помогу вам! – предложила Ника, и голос её помимо воли дрогнул. – Если вы поможете мне отыскать Паули.

– Вы? – вскинул брови молодой человек.

– Почему бы и нет? – нахмурилась путешественница, не на шутку задетая его пренебрежительным тоном. – Это я догадалась, что Орри надо искать в порту. Разве не так?

– Так, – нехотя согласился сын консула и всё с той же полупрезрительной усмешкой поинтересовался. – И что теперь вы намерены делать?

– Выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

Спутник покачал головой.

– Почему вы так уверены, что рабыню Картена опоили именно этим снадобьем?

– Лекарь Пол Так говорил, что им очень трудно отравиться, – ответила девушка. – Из-за своей доброты Вестакия не хотела причинять вреда даже невольнице. Поэтому и выбрала Песок Яфрома.

– Но рабыня умерла, – напомнил Румс.

– У неё болели почки, – терпеливо объясняла Ника. – А потом её облили холодной водой и выпороли.

– Вы ещё и лекарь, госпожа Юлиса? – с откровенным недоверием хмыкнул молодой человек.

– На самом деле это не так сложно определить, господин Фарк, – наставительно сказала путешественница. – Постоянные боли в пояснице, опухшее лицо по утрам, мешки под глазами. Одна из рабынь говорила, что часто видела в её моче кровь.

Последнее девушка придумала на ходу, вспомнив короткую реплику Мыши.

– Не верите мне – спросите любого лекаря.

– И все же, госпожа Юлиса, – нахмурился сын консула. – Ваши утверждения слишком... не убедительны. Мало ли других снадобий?

Спутнице очень не хотелось выкладывать ему свои рассуждения о том, что именно из-за плохо растворенного порошка бедная нянька получила львиную долю снотворного. Поэтому пришлось выкручиваться.

– Это легко проверить, – непринуждённо пожала плечами Ника. – Если выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

– А если те люди тут ни при чём? – усмехнулся Румс. – Что тогда будете делать, госпожа Юлиса?

– Искать! – не задумываясь, ответила она, невольно любуясь застывшим в задумчивости лицом собеседника. – Точнее, сначала думать, а потом искать. В этом я очень рассчитываю на вашу помощь, господин Фарк.

Молодой человек молча мерил шагами мостовую.

– Мне очень тяжело, – продолжала девушка, с грустью понимая, что её слова падают в бездну, отскакивая от стены недоверия. – Я почти не знаю горожан и плохо разбираюсь в ваших обычаях. Но в то же время могу заметить то, на что вы просто не обратите внимание. Давайте... объединим наши усилия? Я помогу вам искать Вестакию, а вы мне Паули?

Десятник конной стражи рассмеялся, запрокинув голову и уперев руки в бока.

"И этот такой же!" – остро резануло по сердцу разочарование.

– В таком случае, – Ника отвернулась, чтобы скрыть слезы обиды. – Спасибо за то, что выяснили, кто покупал зелье. Остальное я сделаю сама.

– Постойте! – Румс взял её за руку.

Не задумываясь, собеседница вырвалась. От резкого движения с плеча соскочил край накидки, открыв шею. Снисходительно-насмешливый взгляд молодого человека мгновенно сделался настороженным и цепким.

– Что это?

– Не ваше дело! – окрысилась путешественница, мысленно проклиная Картена за бешеный нрав, Риату за плохо замазанные синяки, и накидку за то, что стёрла краску.

– В прошлую нашу встречу я ничего не заметил, – задумчиво пробормотал сын консула.

– Могли бы и сегодня не разглядеть! – проворчала девушка, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Вас чуть не задушили, госпожа Юлиса, – покачал головой Румс. – Кто?

– Я уже сказала! – повторила Ника. – Не ваше дело!

– Вы правы, госпожа Юлиса, – как-то до обидного быстро согласился молодой человек. – Не моё.

В тайне Ника надеялась, что тот проявит больше любопытства. Видимо, придётся смириться с тем, что сама по себе она его не интересует.

– Я попробую узнать, зачем этим людям Песок Яфрома, – неожиданно заявил десятник конной стражи.

– Спасибо, господин Фарк, – сдержанно поблагодарила путешественница. – Когда вы сможете это сделать?

– Думаю, сегодня, – ответил сын консула.

"Надо же, как просто! – с горечью обрадовалась девушка. – Ещё бы! Румс Фарк – персона известная. С ним горожане будут разговаривать. Не то, что со мной".

– Тогда давайте встретимся завтра на площади перед храмом Нутпена? – тут же предложила она. – И вы мне всё расскажете?

– Зачем? – вскинул брови собеседник. – Я вечером зайду сам.

"Вот батман!" – едва не выругалась Ника, в волнении прикусив губу.

Её реакция не укрылась от взгляда собеседника.

– Так вы ищите тайком от господина Картена! – догадался спутник. – Почему?

Путешественница смутилась. Однако вопрос задан, и на него надо отвечать. Помощь сына консула Тренца Фарка может оказаться бесценной. Поэтому лучше не врать. Да и зачем обманывать, если самые важные вещи уже сказаны?

– Он не верит, что дочь могла сама сбежать! – выпалила девушка.

– Поэтому вы обманываете друга своего отца? – криво усмехнулся молодой человек.

"Знал бы ты, сколько этот "друг" на мне заработает", – мысленно фыркнула Ника, но вслух сказала:

– Я просто не говорю того, о чём он не спрашивает.

– Удобно, – с нескрываемым осуждением буркнул Румс. – Хорошо, я согласен. Завтра в это же время на площади народных собраний. Я вас буду ждать в трактире "Старая амфора".

– Я приду, – облегчённо кивнула спутница.

– И расскажете всё, что знаете о побеге Вестакии, – сурово с металлом в голосе добавил десятник конной стражи. – Потому что если вы и дальше будете от меня что-то скрывать, я вам помогать не буду. Прощайте!

С этими словами он, ускорив шаг, быстро затерялся в редкой толпе. Облегчённо выдохнув, девушка вытерла краем накидки выступивший на лбу пот. Разговор с сыном консула вымотал её ужасно.

"Увиделась, батман, перед отъездом, поговорила", – с грустным раздражением думала Ника, внезапно почувствовав сильнейшую жажду. Пока мило болтала с гусаром, не замечала ничего, а сейчас вдруг во рту пересохло, а язык стал шершавым, как напильник.

– Риата! – окликнула она рабыню, все так же бесшумно шагавшую за её спиной. – Не помнишь, как пройти к фонтану Трила? Пить хочется – сил нет!

– Так зайдите в трактир, госпожа! – предложила женщина и тут же испуганно поджала губы. Невольники должны лишь отвечать на вопросы хозяев, а не высказывать своё мнение.