Текст книги "Лягушка-путешественница (СИ)"
Автор книги: Анастасия Анфимова
Жанр:
Прочие приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 66 страниц)
Нельзя сказать, что подобная новость сильно обрадовала морехода. Варвары и раньше представлялись ему серьёзным противником, а теперь, когда их число выросло почти наполовину, они стали просто опасны.
– Корабль Ерфима проходил здесь позавчера вечером, – первым делом сообщил венс, поднявшись на палубу.
– Кто это? – хмуро кивнул капитан на его спутников.
– Они пойдут с нами, – ответил Хейви. – В бою лишними не будут и за вёслами тоже.
В отличие от остальных членов его шайки, эти четверо оказались вооружены только дубинами и топорами.
– Ты хочешь, чтобы и они получили долю? – решил уточнить купец.
– Конечно! – усмехнулся венс. – Драться они будут наравне со всеми.
Новички быстро перезнакомились с соплеменниками и безропотно уселись на места, указанные Креком Палпином.
Судя по полученным сведениям, враг уже достаточно близко и может успеть дойти до дельты, где легко затеряется среди многочисленных протоков. Поэтому гребли до наступлении темноты, даже ели на ходу. Только в сумерках Картен приказал становиться на ночёвку. Развели единственный костерок и зорко поглядывали друг за другом. Капитан с матросами расположились на корме и в каютке, варвары вольготно раскинулись на палубе гребцов. Мореход то и дело просыпался от малейшего скрипа или шороха. Но дикари спокойно спали, пугая ночь богатырским храпом.
Однако даже это не добавило купцу доверия к новым союзникам. С каждым днем ему всё больше казалось, что венсы перебьют их сразу же после того, как они вместе разграбят корабль работорговца. Не выдержав, он поделился опасениями с пассажиркой, поскольку показывать свою слабость команде просто не мог.
Внимательно выслушав, девушка задумчиво покачала головой.
– Вряд ли Хйеви обманет. Вспомните, как он возмущался предательством ринса Келва? Даже верить мне не хотел.
Но эти слова нисколько не успокоили морехода, в который раз заставив усомниться в благоразумии сенаторский внучки. Про себя он вновь взялся на чём свет стоит ругать глупую девчонку, втравившую его в неверное и опасное предприятие. И в это время за очередным изгибом реки далеко впереди показался большой двухмачтовый корабль.
Забыв обо всём, Картен окрикнул деловито ворочавшего веслом предводителя венсов. Вбежав на кормовую палубу, Хейви тоже внимательно посмотрел в ту сторону.
– Это он?
– Конечно! – вернул мореход его словечко. – Его корабль здесь трудно спутать с другим.
– Тогда будем готовиться к битве.
Люди оставили вёсла и принялись вооружаться. Схватка с опытным и хорошо вооружённым противником – это не прогулка в лес за рабынями. Поэтому Картен с помощью Милима обрядился в такой же железный панцирь, какой подарил вожаку венсов, добавив к нему кожаную юбку с нашитыми пластинами. Он не был настолько богат, чтобы вооружить подобным образом всю команду. Но каждый из матросов имел меч, кожаный с металлическими бляхами нагрудник и маленький щит. Союзники оказались снаряжены гораздо проще. Кожаные рубахи с нашитыми пластинами или конскими копытами, большие круглые щиты, доспехи из дубовых плашек. Пассажирка после недолгих уговоров согласилась надеть кожаный жилет покойного Претина.
– В ближнем бою от меня толку мало, – покачала она головой. – Моё оружие – дротики.
Понимающе усмехнувшись, мореход решил, что девчонка просто струсила. Одно дело – матроса беззащитного зарезать, но совсем другое – броситься в настоящую кровавую свалку.
Стрелки разложили вдоль борта луки со стрелами и вновь расселись по лавкам. Оставался последний рывок. Картен выждал, когда корабль ненавистного Ерфима скроется за поворотом, и приказал Милиму отбивать ритм, постепенно его увеличивая.
Подгоняемое мощными ударами вёсел судно мчалось вперёд, словно в бурю под парусом. Капитан с удовольствием ощущал, как встречный ветер освежает разгорячённое лицо и шевелит давно немытые волосы. Постепенно им овладело неописуемое ощущение приближения битвы. Смесь страха, восторга и надежды на победу.
Когда корабль приблизился к мысу, лучники оставили лавки и попрятались за фальшбортом. Обогнув густо заросший кустарником и низкорослыми, корявыми деревцами участок суши, они увидели работорговца гораздо ближе, чем в прошлый раз.
Там их тоже заметили. Какой-то матрос полез на мачту, намереваясь рассмотреть их судно из укреплённой на вершине корзины. Когда расстояние ещё более сократится, этот наблюдатель может заметить притаившихся стрелков. Понимая это, мореход, поработав рулевым веслом, направил судно параллельным курсом. Пока что, судя по всему, Ерфима не слишком беспокоило появление преследователей.
Более лёгкий и быстроходный корабль Картена постепенно догонял работорговца, двигаясь чуть правее и занимая более удобную позицию для стрельбы.
"Ещё хотя бы двадцать локтей", – молил богов капитан, не забывая кутаться в плащ, прикрывая панцирь.
Но тут сидевший в корзине на мачте матрос закричал, размахивая руками:
– Они с оружием! Хозяин, у них оружие! Берегитесь!
Притворяться стало бессмысленно. Мореход резко налёг на рулевое весло, идя на сближение. Лучники вскочили, разом выпустив шесть стрел. Судя по яростному воплю боли, по крайней мере одна из них точно попала в цель.
На судне Ерфима послышались резкие отрывистые крики команд, забегали люди. Несколько вёсел беспомощно повисли на уключинах. Со стуком задевая соседей, они сбивали с ритма гребцов. Скорость резко упала, а вот у преследователей, наоборот, увеличилась. Бронзовая пластинка дребезжала не переставая, могучие спины сгибались и разгибались, весла, казалось, гнулись как прутики в запредельном усилии. И все это время стрелки не опускали луков. А вот первая стрела со стороны работорговцев прилетела, когда корабли разделяло не более двадцати локтей.
Едва обстрел усилился, венсы, бросив грести, вздели большие круглые щиты, заслоняя себя и союзников. Вбежавший на корму Хейви прикрывал Картена. Как и предполагал капитан, пассажирка, скрючившись, пряталась за фальшбортом. Злорадно рассмеявшись, мореход ещё раз резко повернул рулевое весло. Продолжая двигаться, судно с грохотом удалило в заднюю скулу противника, проскользнув вдоль борта, ломая весла.
Крек Палпин, которому уже приходилось бывать в подобных переделках, и Гагнин перебросили на работорговца трап, заранее снабдив его двумя острыми железными крюками, глубоко впившимися в просмолённое дерево.
Сбросив плащ, купец выхватил меч. Но перед тем как броситься в схватку, ещё раз глянул на сенаторскую внучку. К его немалому удивлению бледная, как первый снег, Юлиса уже стояла на ногах, вытаскивая из связки новый дротик. Странно, но смелость девушки почему-то обрадовала его больше, чем недавняя трусость.
Проревев боевой клич родного города, капитан сбежал с кормы и в два прыжка очутился на уже мокрой от крови палубе вражеского корабля. Матросы Ерфима опомнились от неожиданности и теперь отбивались, отчаянно удерживая кормовую часть судна.
Дрожа от возбуждения, мореход ещё раз выкрикнул:
– Керн!!!
Тут же отозвался сначала один член команды, потом другой, третий..., пятый, девятый. А где ещё трое? Неужели убиты или остались на своём судне? Ладно, потом разберёмся.
Центр обороны работорговцев держали три здоровенных моряка со зверскими мордами и варварскими причёсками из множества косичек. Одетые в кожаные туники и юбки, они размахивали тяжёлыми топорами с двумя лезвиями, зажав их в голых, волосатых ручищах. Прикрываясь щитами, венсы пытались достать их мечами, но троица легко отбивала лезвия так, что только звон стоял, да вспыхивали короткие, тусклые в дневном свете искры.
Внезапно перед мореходом оказался тощий матрос в одной грязной коричневой тунике. Ощерив в оскале щербатый рот, он ткнул Картена в бок кинжалом. То ли не заметив панциря, то ли надеясь пробить его лихим ударом. К счастью лезвие, скользнув, лишь оцарапало металл, заставив капитана попятиться. Но не помешало сделать точный выпад, распоров живот противника. В отличие от его команды, люди Ерфима дрались без доспехов. Либо в суматохе одеть не успели, либо хозяин пожадничал, не озаботившись приобретением средств защиты. Тем временем венсам удалось содрать доску с одной из скамей, и когда щитоносцы расступились, ударить ей как тараном, сбив двух из тройки вооружённых двойными топорами бойцов. А последнего настиг меч Хейви.
Оборона матросов работорговца оказалась прорвана. Битва тут же рассыпалась на множество поединков. Картен сцепился с низкорослым крепышом, ловко орудовавшим коротким копьём с широким наконечником. Купец успел его достать по рукам и груди, но сам едва увернулся от летящей, казалось, прямо в лицо смерти. Выкрикивая что-то нечленораздельное, противник изо всех сил старался достать канакернца.
Краем глаза тот заметил, что в нескольких шагах от него Хейви дерётся с очнувшимся здоровяком, пластавшим воздух страшным топором. Но проигрывая в силе, венс явно превосходил моряка в ловкости, несмотря на панцирь. Но тут позади него из-за связки бочек выскочил какой-то мужчина в добротном зелёном хитоне с длинным кинжалом. Мореход попытался криком предупредить варвара, но получил сильнейший удар в грудь. Хорошо, что ему удалось податься назад, и копьё, всё же пробив панцирь, лишь слегка оцарапало грудь. Тем не менее Картен сумел увернуться и достать увёртливого коротышку. Едва тот рухнул на колени, пытаясь зажать ладонями пробитое горло, капитан огляделся, ожидая увидеть мёртвого Хейви. Но тот, как ни в чём не бывало, уже добивал нового противника, безуспешно пытавшегося окованной железом дубиной защититься от напора бешеного варвара. Верзила, потеряв свой страшный топор, висел, перегнувшись через фальшборт, с торчавшим из плеча дротиком. А тот, кто пытался напасть сзади, скрючился у бочек в луже собственной крови, прижав руки и ноги к животу.
Напуганные яростью варваров, матросы Ерфима пытались сдаться, но венсы убили их, как только те бросили оружие и упали на колени. Работорговцы поняли, что пощады не будет, и дрались отчаянно. Трое попробовали спастись вплавь, но попали под стрелы лучников. Купец не вмешивался. Ему хватит рабов, которые заперты в трюме. А лишние свидетели ни к чему.
Битва подступила к корме, где орал и потрясал мечом Ерфим. Хейви стал кричать по-своему и по-радлански, приказывая обязательно взять его живым. Венсы прижали купца к фальшборту щитами, а когда тот попытался спрыгнуть в реку, повалили на палубу.
Картен устал и вымотался, будто весь день непрерывно махал мечом. Хотя, если судить по положению солнца, от первой стрелы до поимки работорговца прошло около получаса. Теперь пришло время осмотреться.
Кроме Ерфима в резне каким-то чудом уцелело трое его людей. Остывшие от боя варвары выволокли их из каких-то закутков и согнали на нос.
Картен с огорчением узнал, что лишился двух матросов, а Крек Палпин тяжело ранен и скорее всего не выживет. Именно так перевела Юлиса слова одного из венсов, закончившего перевязывать моряка. Сами варвары потеряли четырёх. Их тела уже лежали вдоль борта рядом с крепко связанным работорговцем. Хейви заявил, что отвезёт его к старейшине Вилпо. Ему, видите ли, так госпожа Юлиса посоветовала. А о том, что тощий слизняк, выбравшись из этой варварской страны, может обвинить его в пиратстве, глупая девчонка не подумала?
Венсы почему-то первым делом побросали за борт трупы врагов. Матросы канакернца, как люди более цивилизованные, бросились шарить в капитанской каюте.
Лаюла в хозяйкиных мокасинах пыталась открыть люк в палубе, из-за которого уже доносились крики и плач её соплеменников. Подошёл хмурый Хейви с трофейным топором и одним ударом перерубил металлическую щеколду хитрого запора.
Первым из трюма выскочил Орри в грязной, разорванной рубахе с синяком в пол-лица и слипшейся от крови бородкой. Гантка тут же с воем повисла у него на плечах, а парень стал недоуменно оглядываться по сторонам. Заметив купца, вздрогнул, пытаясь отстраниться и что-то спрашивая у верещавшей подруги. Но тут Хейви, звонко хлопнув его по плечу, разразился короткой и эмоциональной речью, после которой гант с видимым облегчением перевёл дух. А из люка, смеясь и плача, вылезали знакомые женщины и девицы.
Оставив Лаюлу, тут же оказавшуюся в окружении галдящих соотечественниц, Орри подошёл к сидевшему на ступенях лестницы мореходу и низко поклонился, коснувшись пальцами палубы.
– Спасибо, господин Картен, что помог выручить нас. Всю оставшуюся жизнь у богов милости и удачи вам просить буду.
– Пустое, – пренебрежительно усмехнулся купец, хотя бесхитростная похвала варвара пришлась ему по душе. – Они уже одарили меня.
– Чем же? – вскинул брови юноша. – Добром этого арнака Ерфима?
– И не только! – капитан внушительно поднял палец. – Мне нужны рабы на весла, и я их здесь нашёл.
– Уж не нас ли хочешь опять в рабство взять? – тут же насторожился собеседник, сжимая кулаки.
– Нет! – снисходительно рассмеялся Картен. – Я же поклялся, что никогда не стану этого делать. Других невольников Ерфима возьму.
– Кого? – по-прежнему не понимал гант, глянув на трёх сидящих на корточках пленников.
– Разве в трюме больше никого нет? – настал черёд насторожиться купцу.
– Сидят какие-то пятеро, господин Картен, – пожал плечами Орри. – Так они больше на диких зверей, чем на людей, похожи.
– Сколько? – внутри у канкернца всё сжалось.
– Пятеро, – подтвердил юноша. – Ерфим потому и согласился купить нас у ринса, что почти пустой шёл. А княгине деньги срочно нужны. Арнаки говорили, будто она наёмников каких-то ждёт.
К такому удару Картен оказался не готов: "Что же получается? Обманули меня купцы, нет у псерской крысы никаких рабов!".
Колени подогнулись, и мореход звонко шлёпнулся задом на выскобленную до белизны и залитую кровью ступеньку. Из перехваченного спазмом горла вырвалось глухое рычание, налитые злостью глаза настойчиво разыскивали проклятую пассажирку, к своему удивлению обнаружив её в окружении внимательно слушавших ганток. Перехватив разъярённый взгляд купца, Орри поспешил к соплеменницам.
А к пышущему гневом мореходу подошёл озабоченный Хейви.
– Нечего время терять, господин Картен. Здесь и у камышей глаза вырастают, а уж рыбы до чего болтливые!
Не в силах разговаривать, капитан согласно кивнул.
– Корабль мы отведём в протоку и утопим. Уж больно он приметный.
Купец представил, сколько денег за него можно выручить, и тяжело вздохнул. Нет, эту посудину до Канакерна не довести. Да и продавать опасно. Тех, кто попадался на морском разбое в свободных городах Западного побережья, – не жаловали.
– Давайте делиться, как условились, и плывите своей дорогой, – продолжал варвар. – А мы пойдём своей.
Вдруг в носовом трюме, откуда матросы и их союзники вытаскивали связки мехов, раздался крик, грохот и женский визг.
Оба предводителя тут же обернулись в ту сторону. Из люка с бранью выбрался Гагнин, волоча за руку молодую женщину с обернутым тряпкой рабским ошейником на тонкой шее. Одетая в короткий замызганный хитон, она ревела, размазывая слёзы по круглому, грязному лицу.
– Рабыню Ерфима нашли, – доложил матрос, толкнув женщину к пленникам. – В самый дальний угол забралась.
Та затравленно огляделась, и увидев своего бывшего господина связанным, залилась звонким истерическим смехом.
– Попался навозник мерзкий! И на тебя управа нашлась?! Пиявка вонючая! Пёс облезлый! Теперь эти варвары сделают с тобой то, что ты так любил со мной вытворять! Они мужчины сильные, не то что ты, лагир рыжий!
И не обращая внимание на кровь, трупы, застывших от удивления матросов, начала пинать Ерфима босыми, грязными ногами. А потом попыталась выцарапать ему глаза. Тут всполошился Хейви. По его приказу могучий венс легко оторвал визжащую женщину от работорговца и швырнул к пленным так, что она кубарем покатилась по палубе.
– Это тоже ваше, господин Картен, – рассмеялся предводитель варваров.
Мореход скривился в гримасе, очень отдалённо напоминавшей улыбку.
Куча захваченного добра росла. Меха, кожа, ставленные меды и простой мёд, корзины с золотистыми кругами воска, ткани – от грубой дерюги, до тончайшего льняного полотна. Речной жемчуг и небольшой запас разнообразных монет аккуратно сложили отдельно.
Хейви и Картен после недолгих переговоров оценивали каждый предмет. Затем венс делал какие-то загадочные зарубки на древке трофейного копья, а купец записывал цифры на вощёной дощечке. По мере того, как их становилось все больше, настроение его слегка улучшилось. Работали без перерыва не покладая рук, но более-менее управились только к вечеру. Почти всё это время ганты, сгрудившись у кормовой палубы, переговаривались, иногда очень громко.
Последними из трюма извлекли пятерых замурзанных мужчин, одетых в невообразимые лохмотья, с лицами, заросшими так густо, что из жёстких чёрных волос торчали только большие, крючковатые носы. Однако канакернец опытным взглядом определил, что если их немного подкормить, то они вполне смогут орудовать вёслами. Может людей Ерфима все же взять? Но там все раненые, и молчать они не будут. При первом же удобном случае разболтают, что Картен Мерк вместе с варварами напал на почтенного купца Ерфима Цемна.
Вздохнув, мореход махнул рукой, и матросы увели безучастных к происходящему горцев на корабль.
– И этих берите, – предложил Хейви, кивнув на пленников.
– Нет, – решительно покачал головой капитан. – Мне они не нужны, пусть остаются у вас. Продадите кому-нибудь. Я слышал, чужаков у вас в рабах держат. А мне, как условились, съестные запасы пойдут.
Венс неохотно кивнул.
К ним подошёл Орри, и ещё раз поклонившись, хотя уже и не так низко, спросил:
– А нам как быть, господа?
– Как угодно! – широко улыбнулся предводитель варваров. – Земля наша велика. Княгиня с Келвом не всюду дотянутся. Если хотите, можем вас до Миисаки и старейшины Пеелси проводить. Ну, а дальше куда хотите, туда и идите.
– Если господин Картен не возражает, возвращайтесь к нам, – неожиданно проговорила Юлиса. – Работа знакомая.
Хейви расхохотался, звонко хлопнув себя ладонями по ляжкам.
– Вот, господин Картен, вам и матросы! Не забыли ещё, что хорошие деньги обещали им заплатить?! Ха-ха-ха!
Вздрогнув, мореход хотел рассердиться, но смех этого дикаря почему-то не казался обидным. Действительно, ситуация складывается довольно забавная.
– Тем более, сейчас вам есть откуда взять деньги, – добавила пассажирка, кивнув на таскавших добычу матросов.
Однако купец её уже не слушал. Конечно, гребцы из женщин никудышные, но если опять рассадить вперемешку?
– Вы согласны идти с нами до Псерка? – уточнил он, хотя именно в этот город ему не хотелось заходить больше всего.
Орри в замешательстве взглянул на Юлису, та напряжённо, но ободряюще улыбнулась. Юноша выпалил:
– Мы бы хотели работать у вас, господин Картен.
Рука капитана, машинально оглаживавшая бороду, дрогнула. Молодой дикарь вновь его удивил. А вот моряки, разобравшись о чём идёт речь, заулыбались, стали махать руками старым знакомым. В группе ганток послышались робкие смешки.
Картен колебался. Только представив, какие разговоры пойдут в Канакерне, когда его корабль вернётся с такой командой, купец поморщился. Он, уважаемый гражданин города, член совета, станет посмешищем, игрушкой насмешников и острословов. Чего доброго ещё и эпиграммы начнут сочинять? Однако нет другого выхода, кроме как принять предложение варваров. Задерживаться у венсов нельзя, новых рабов ловить не с кем.
"Придётся соглашаться, – с сожалением подумал капитан. – До Канакерна далеко, что-нибудь придумаю".
Пока он размышлял, группа гантов разделилась на две части. Четыре женщины с двумя маленькими детьми остались стоять на месте, остальные, всхлипывая и перешёптываясь, сгрудились за спиной Орри.
Тот, видимо, угадал мысли морехода, потому что негромко, но настойчиво проговорил:
– Только вы, господин Картен, клятву дайте, что рабства нашего не допустите.
Купец заёрзал на ступеньке. Нарушать клятву, освящённую именем богов, даже данную варварам, как-то не хотелось.
– И поможете на первых порах, – подхватила пассажирка. – Вы же уважаемый человек, один из старейшин Канакерна.
– Что же, мне их теперь до конца жизни кормить? – окрысился капитан.
– Ганты – люди умные и работящие, – возразила Ника. – Они сами себя прокормят. Им только чуть-чуть помочь надо. А они уж вернут все сторицей. Так Орри?
– Да, госпожа Юлиса, – кивнул молодой человек.
– Соглашайтесь, господин Картен, – на этот раз серьёзно сказал Хейви. – Боги не забывают добрых дел, а злые могут и простить.
Ещё немного поломавшись, мореход согласился и тут же принёс торжественную клятву именем Нутпена, Питра и богини правосудия Цитии.
Гантки, запричитав, стали прощаться. Капитан с пассажиркой направились к трапу, перекинутому на свой корабль.
Вдруг к ним наперерез бросилась рабыня Ерфима. Упав на колени, она с криком попыталась схватить Юлису за руку.
– Госпожа, возьмите меня с собой! Добрая госпожа! Не пожалеете! Я вам пригожусь!
Ника резко отскочила, но настырная невольница поползла к ней на четвереньках.
– Не оставляйте меня здесь, добрая госпожа!
– Да зачем ты нужна? – раздражённо фыркнул купец, убирая ладонь с рукоятки меча. – Меретта корабельная!
– О, добрый господин, я совсем недавно стала шлюхой! – женщина молитвенно сложила руки. – Я долго была личной рабыней прекрасной Цирции, дочери Тура Мария Друна, городского советника Ванерии. Я знаю, как должны одеваться и вести себя девушки знатных родов! Умею делать красивые причёски и массаж. Знаю, как выбирать краски для лица и тела, как избежать ненужного зачатия... И очень много всего!
– Как же такая ценная рабыня оказалась простой корабельной мереттой? – недоверчиво рассмеялся капитан, прекрасно зная, как дорого стоят обученные домашние невольники. – Совершила какой-то проступок?
– Нет, господин, – женщина энергично замотала слипшимися сальными волосами. – Когда Цирция вышла замуж, меня продали Титу Нерию Квинтому. Мой новый хозяин называл себя путешественником. Он даже выучил меня читать, чтобы я записывала его впечатления. Но больше всего хозяин любил играть в кости. В Аримаксе его поймали на обмане и убили, поделив имущество. Я досталась купцу Кешу Дарогу, который вёл караван в Псерк. Но мои знания там оказались никому не нужны, и я попала к Ерфиму.
– Я беру тебя! – не задумываясь, заявила Ника.
"Ну, ещё бы! – понимающе хмыкнул мореход. – Какая же женщина откажется от такой рабыни".
– Надеюсь, вы не станете возражать, господин Картен? – любезно улыбнулась сенаторская внучка. – Её провоз и питание я оплачу из своей доли.
Пробежав оценивающим взглядом еле прикрытое рваным хитоном тело, капитан предложил:
– Можете везти даром, если я буду время от времени ей пользоваться.
Губы Ники сжались в тонкую, злую нитку, а в глазах мелькнуло что-то нехорошее.
– Эта женщина и без того много пережила и намучилась. Я лучше заплачу вам, господин Картен.
– О, добрая и щедрая госпожа! – голос рабыни задрожал, а по грязным щекам побежали мокрые дорожки. – Вам нет нужды тратить лишние деньги. Если господин настоящий мужчина, а не лагир, любитель мальчиков...
– Довольно! – поморщилась Юлиса. – Поговорим об этом потом...
Невольница вновь попыталась припасть к её руке, но девушка резко отмахнулась.
– Иди на корабль!
Раздражённо сопя, капитан поднялся на кормовую палубу, а стоявшие плотной группой гантки продолжали плакать, обнимаясь и причитая.
– Эй, быстрее там! – раздражённо крикнул мореход.
Над рекой взметнулся многоголосый женский плач, хотя многие из дикарок стали поспешно перебираться на его судно.
– Или идите сюда, или оставайтесь там! – теряя терпение, рявкнул капитан. – Уберите трап!
– Ой, подождите! Подождите! – крича и размахивая руками, последние из желающих отправиться в Канакерн торопливо покидали палубу корабля работорговца.
Пока матросы отталкивались от него вёслами, женщины с плачем стояли у фальшборта, обмениваясь последними прощаниями с теми соплеменницами, которые решили остаться в стране венсов.
– По местам! – скомандовал мореход, едва водное пространство между судами стало достаточно широким. – Быстрее! Не забыли ещё, кто где сидел?
После короткой суеты, всхлипываний и шумных сморканий женщины послушно расселись по лавкам.
– Прощайте, господин Картен! – помахал ему на прощание Хейви. – Пусть дорога будет счастливой!
– Вам тоже всего хорошего! – отозвался капитан, и глядя на удалявшийся корабль, по палубе которого продолжали ходить нечаянные союзники, пробормотал. – Никогда не знаешь, чего ждать от этих варваров.
– Зря вы так, господин Картен, – покачала головой незаметно оказавшаяся рядом пассажирка. – Часто ли вас обманывали Дети Рыси?
Перехватив поудобнее рулевое весло, мореход отвернулся, хотя и признался самому себе, что никогда.
– А ваши соотечественники? – будто не замечая его нежелания разговаривать, продолжала девушка. И не дождавшись ответа, усмехнулась. – Вот то-то!
– Милим! – окликнул купец верного раба. – Готов?
– Готов, господин! – отозвался тот, звякнув палочкой.
– И-и-и-и раз! – размеренно протянул капитан, не собираясь задавать сразу же слишком быстрый темп.
А внучке сенатора, наверное, очень хотелось поговорить.
– В этих местах скорее обманет какой-нибудь старейшина или князь, – продолжала она. – Чем такой человек, как Хейви.
– Это ещё почему? – неожиданно заинтересовался собеседник.
– Из-за своего положения и большого ума, они быстрее учатся у нас, чем простые варвары, – усмехнулась Ника Юлиса Террина. – Такие вот особенности венского разбоя.
Часть 2
Глава I
Загадки женского сердца
– Начинается новая жизнь для всех,
– сказала Хэтти по пути домой в автомобиле.
– Да, – ответил Вилли погодя.
– Судьба уберегла нас от гибели -
несколько человек здесь, несколько человек там.
Что будет дальше, зависит
от нас всех. Время глупости кончилось.
Нам больше нельзя быть глупцами.
Рэй Брэдбери.
Око за око
Солнце неторопливо опускалось за горизонт. Ника надеялась, что Картен не станет выходить в море ночью. Опытный мореход оправдал её ожидание, направив корабль к одному из многочисленных островков. Матросы бодренько забили кол в землю, привязали спущенный с судна канат и принялись разводить костры, так как слетевшиеся на человеческий запах мелкие кровососы с жадностью набросились на дармовое угощение.
Лаюла, с которой пассажирка успела почти сдружиться за время преследования работорговца, предпочитала держаться вместе с соплеменниками, не отходя далеко от Орри. Девушка взглянула на скромно стоявшую в сторонке рабыню.
– Как тебя зовут?
– Как будет угодно, госпожа, – поклонилась женщина. – Господин Тур Марий звал Дистой, а господин Тит Нерий – Куной.
– А какое имя тебе дали родители? – нахмурилась Ника.
– Я плохо помню мать, добрая госпожа, – дрогнувшим голосом сообщила невольница. – Совсем маленькой меня продали хозяину ковровой мастерской.
– Зачем? – вскинула брови девушка. – Неужели он любил...
Ника замялась, не зная как сказать об этом ужасном пороке более-менее пристойно.
– Нет, госпожа, – по тусклым губам рабыни пробежала тень улыбки. – Самые дорогие ковры ткут маленькие девочки. Их пальцы могут вязать совсем крошечные узелки.
– Как же ты попала к Туру Марию? – заинтересовалась пассажирка.
– Господин Тур Марий пришёл за ковром, а купил меня, – объяснила женщина. – Сначала я работала по дому, потом стала прислуживать Цирции.
– Понятно, – кивнула Ника. – Но все же, как мне тебя называть?
Невольница явно растерялась.
– Как пожелаете, госпожа.
– Вот ещё! – фыркнула девушка, чувствуя нарастающее раздражение. – Сама придумай себе имя!
И тут собеседница впервые подняла на неё вспыхнувшие удивлением глаза. Тотчас-же опустив взор, она тихо пролепетала:
– Если вы не против – зовите меня Риатой, госпожа.
– Пусть будет Риата, – удовлетворённо кивнула Ника.
Пока они беседовали, почти вся команда уже сошла на берег. Матросы повесили над огнём котёл с водой, а гантки собирали хворост, промывали пшено и резали вяленое мясо.
– Пойдём, – махнула рукой пассажирка, звонким шлепком размазав по щеке комара. – А то нас здесь съедят.
Густой дым стелился над землёй, путаясь в камышах и разъедая глаза. Девушка окинула критическим взглядом своё новое имущество, все ещё с трудом представляя себя в роли рабовладелицы. От Риаты остро несло немытым телом, а хитон покрывали разнообразные не симпатичные пятна, различимые даже в наступающих сумерках.
– Одежду тебе подберём завтра, – решительно заявила Ника. – Сандалии тоже. Жаль, я мокасины отдала.
Пройдя мимо попятившейся в сторону невольницы, она подошла к воде, и опустив руку, удовлетворённо хмыкнула.
– Отойди в сторонку и вымойся, пож..., – девушка прикусила язык, едва не сказав "пожалуйста." – А то запах от тебя...
– Я не замарашка, госпожа! – всхлипнула Риата. – Это все... Ерфим. Ему так больше нравилось.
– Извращенец! – фыркнула Ника по-русски и, не удержавшись, сплюнула.
Рабыня громко шмыгнула носом.
– Теперь ты живёшь со мной, – девушка поморщилась от некоторой двусмысленность этой фразы. – То есть у меня. Ну, в общем – вымойся. Только далеко не уходи.
– Слушаюсь, госпожа, – поклонилась женщина.
Проводив взглядом удалявшуюся рабыню, Ника направилась к костру. Старые и новые матросы Картена уже не сторонились друг друга. Разбившись на несколько групп, гантки пытались разговаривать с моряками. В стороне, словно прячась, расположились две или три парочки. Девушка не смогла рассмотреть их как следует за клубами дыма. Но, судя по доносившемуся оттуда хихиканью, они неплохо проводили время.
Усевшись на раскладной стульчик, капитан что-то степенно объяснял примостившемуся рядом Орри. Когда пассажирка, морщась от дыма, уселась рядом, скрестив ноги, купец снисходительно усмехнулся.
– Вот, госпожа Юлиса, парень только из леса вышел, а уже хочет стать моряком.
– Из него получится отличный матрос, господин Картен, – очень серьёзно проговорила Ника. – А то и капитан.
Собеседник рассмеялся.
– Не вижу ничего смешного, – покачала головой девушка. – Смелости и ума ему не занимать, а всему остальному можно научиться.
Мореход посмотрел на смущённого юношу.
Откуда ни возьмись появилась Лаюла и, наклонившись, что-то шепнула ему на ухо. Тот досадливо отмахнулся. Стараясь не показывать огорчения, гантка уселась рядышком и аккуратно расправила на коленях платье.
Риата вернулась, когда мужчины и женщины уже дружно орудовали ложками. Поклонившись госпоже и извинившись за долгое отсутствие, рабыня уставилась на кашу голодными глазами. Мысленно обругав себя за то, что не позаботилась о посуде для невольницы, Ника быстро доела и протянула ей свою миску.
– Накладывай, в котле ещё осталось.
