Текст книги "Лягушка-путешественница (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 66 страниц)

– Я хотела кое-что узнать у лекаря, – не стала ничего скрывать гостья.

– А почему вы не спросили его, пока он был здесь? – подозрительно сощурилась Тервия.

– Не хотела, чтобы мне помешали, госпожа Картен, – ответила девушка с любезной улыбкой.

– Что?! – вытаращила глаза женщина, замерев в трёх шагах от неё. – В моём доме живёшь и от меня же скрытничаешь, подлая бестия?!

Ника сумела сохранить невозмутимое выражение лица, хотя по спине с дробным топотом промчался табун ледяных мурашек.

"Вот батман! Кажется, я перегнула. Опять мой язык накликал приключений на задницу. Надо срочно что-то придумать. Но только ни в коем случае не извиняться, иначе будет ещё хуже".

– Вы говорите грубо и несправедливо! – чётко произнесла она, надменно вздёрнув подбородок и глядя куда-то мимо пышущей гневом собеседницы. – Вы оскорбляете, даже не желая узнать, что же мне удалось выяснить.

Никак не ожидавшая подобной отповеди хозяйка дома шумно дышала, то ли не находя слов от возмущения, то ли пытаясь побороть душившую её злобу.

– Что же вам такое сказал господин Пол Так?

– Не так важно, что он говорил, госпожа Картен, – тщательно подбирая слова, произнесла путешественница. – Главное, что тот, кто опоил сонным зельем ваших.... домочадцев, ни в коем случае не хотел причинять им зло.

Девушка предполагала, что Тервия прекрасно знала, кто на самом деле усыпил Уртекса и рабыню-няньку, но не могла в этом признаться даже самой себе. Во всяком случае, пока. Но дочь свою она любила. Поэтому лицо женщины дрогнуло. Нервно сглотнув слюну, Тервия отвела глаза.

– С чего вы так решили?

– Очень похоже, что средство было в виде порошка. Я решила узнать у лекаря, какие они бывают. И вот, что он мне рассказал...

Собеседница слушала с жадным вниманием, отдельные фразы заставляла повторять дважды.

– Песок Яфрома, – пробормотала она задумчиво. – Это очень хорошее средство. Я давала его маленькому Уртексу, когда он в детстве животом мучился. Но как вы догадались, что использовали именно порошок?

Ника едва не застонала от облегчения. Колени ослабели, а сердце забилось как отбойный молоток. Ей все же удалось заинтересовать Тервию. Значит, лучше ничего не скрывать. Супруга морехода кажется достаточно умной, чтобы разобраться в её рассуждениях.

– Может, нам лучше уйти со двора? – предложила путешественница.

Госпожа Картен оглянулась, и наблюдавшие за их беседой рабы тут же попрятались.

– Пройдёмте в мою спальню, госпожа Юлиса?

Удобно расположившись на сидении, напоминающем кресло с подлокотниками, но без спинки, девушка рассказала всё, что касалось сонного зелья, не скрывая ни имён, ни обстоятельств.

В тайне она с тревогой ожидала новой порции возмущённых упрёков, криков, а то и очередного скандала с угрозой выгоняния из дома. Но собеседница помалкивала, то ли очень внимательно слушая, то ли думая о чём-то своём. Возможно, начала сомневаться в успехе затеянных мужем поисков? Или устала ждать требований о выкупе и теперь хваталась за любую возможность выяснить хоть что-то о судьбе своей дочери?

Когда гостья закончила свою историю, хозяйка поинтересовалась:

– Что вы собираетесь делать дальше?

– Пол Так сказал, что Песок Яфрома делают только на заказ, – ответила Ника. – Думаю обойти всех лекарей в городе и попробовать узнать, не покупал ли кто его в последнее время?

– Вы помните о своём обещании моему мужу? – помолчав, спросила женщина.

– Разумеется, госпожа Картен, – чуть склонила голову путешественница. – Я ни в коем случае не собираюсь упоминать о вашей дочери.

– Тогда я не стану вам мешать, – Тервия поднялась со своего места, давая понять, что разговор окончен.

– Благодарю вас, госпожа Картен, – собеседница тоже встала.

– Но попрошу отложить ваш визит к лекарям.

– Почему? – нахмурилась девушка.

– Мне нужно отлучиться и, возможно, надолго, – снизошла до объяснения супруга консула. – Уртекс тоже уйдёт на занятия. Какая бы беда не свалилась на нашу семью, учёбу лучше не прерывать. Я не хочу оставлять рабов дома одних. Вам не нужно ничего делать. Этих скотов держит в узде само присутствие свободного человека.

– Хорошо, госпожа Картен, – согласилась Ника, весьма довольная неожиданной покладистостью женщины.

Уже в дверях её остановил голос хозяйки дома.

– Если что-нибудь узнаете, сообщите мне.

– Обязательно, – охотно кивнула гостья.

– А вот мужу лучше ничего не говорить, – Тервия криво усмехнулась. – Пусть это будет наш маленький женский секрет, госпожа Юлиса.

– В который не стоит посвящать мужчин, – в тон ей добавила путешественница и торопливо прошла в свою комнату, где без сил рухнула на кровать, устав от разговора с этой женщиной.

Ника слышала, как убежал на учёбу Уртекс, как немного погодя госпожа Картен вываливала на голову кухарки и Обглодыша кучу ценных указаний. Когда прозвучало её имя, девушка, не выдержав, подошла к окну. Как раз в это время стоявшая у ворот супруга консула показывала рукой в ту сторону. Заметив гостью, Тервия улыбнулась, а рабы низко поклонились, увидев ту, к которой следует обращаться в случае непредвиденных обстоятельств.

На сей раз хозяйку сопровождала не только верная Мышь с корзиной за плечами, но и Дербан, по такому случаю умытый и обряженный в чистый, хотя и мятый хитон.

Сидеть в комнате быстро надоело, и Ника спустилась в сад, надеясь отыскать ещё сохранившуюся прохладу среди высоких, каменных стен. Проходя через спальню Вестакии, она подумала, что сонный порошок необходимо где-то хранить, перед тем как пустить в дело. До полиэтиленовых пакетов и пластиковых пузырьков в этом мире ещё не додумались, а столь ценный продукт не будут заворачивать в лопух или кусок старой кожи. Значит, имелся какой-то мелкий сосуд – глиняный, деревянный или даже стеклянный. Интересно, Тервия уже осматривала вещички своей дочери?

"Вряд ли, – подумав, покачала головой Ника. – Я бы знала. Тогда исправим это упущение. Посмотрим, что здешние девчонки от родителей прячут?"

Однако, прежде чем подвергнуть комнату тщательному и по возможности незаметному обыску, следовало позаботиться о безопасности. Судя по распоряжениям Тервии, до уборки у рабов руки не скоро дойдут. Помешать любительнице частного сыска может только Валрек. Мальчишка неуправляемой ракетой носится по дому, двору и саду, откуда ни возьмись появляется в самых неожиданных местах.

К счастью долго искать самого младшего Картена не пришлось. Оседлав деревянную лошадь, тот поражал деревянным мечом воображаемых врагов, а помощница кухарки катала её по каменным плитам двора. Судя по грозным крикам Валрека, сражение было в самом разгаре, так что какое-то время у любопытной путешественницы есть.

Первым делом осмотрела разложенную на туалетном столике косметику, мельком подивившись скудности набора. Увы, но пустой посуды там не оказалось. Заглянула под ковёр, тоже безрезультатно. Ощупала кровать. Всё напрасно. Либо здесь есть какой-то тайник, либо Вестакии просто нечего прятать. А значит, надо искать её сообщника и скорее всего из рабов. К сожалению, Ника понимала, что у неё нет никакой возможности провести расследование в той среде. Невольники не станут с ней откровенничать. А с Риатой?

Девушка хмыкнула, оглядела комнату, убедившись, что следы обыска сразу в глаза не бросаются, и заторопилась в конюшню.

Довольная рабыня сообщила, что Орри хорошо пропотел и теперь спит, а ей надо бы сходить на кухню и приготовить отвар.

– Отправляйся, – кивнула Ника, присаживаясь на всё ещё чистый пол. – И пока там будешь, попробуй кое-что узнать....

– Если пузырёк стеклянный, может, кто его и видел, – задумчиво проговорила Риата, выслушав хозяйку. – Они дорогие. А если глиняный – просто разбили и выкинули через забор.

– Имей в виду, что это могла быть деревянная или берестяная коробочка, – добавила девушка.

Прихватив сушёную траву и корешки, рабыня ушла, оставив госпожу наедине с мирно похрапывавшим Орри. Вскоре ей опять стало скучно, а тут ещё стали донимать мухи, носившиеся по конюшне с громоподобным жужжанием, норовя сесть на лицо или открытые участки кожи. Даже гант то и дело дёргался, отгоняя докучливых насекомых. Устав от них отмахиваться, Ника устремилась в садик.

Валрек уже переселился туда, разложив на мраморной скамье своё игрушечное войско. Прикорнувшая под кустом рабыня встрепенулась, заметив хозяйскую гостью, и стала прилежно таращить осоловевшие глаза на маленького господина.

Сорвав веточку, та негромко сказала:

– Пусть тебе в следующий раз приснится то, что с тобой сделает хозяйка, если ты не углядишь за её сыном.

Мятое лицо невольницы побледнело, она что-то забормотала в своё оправдание, но девушка не стала даже прислушиваться.

Отгоняя мух от себя и Орри, она размышляла над тем, кто из рабов мог стать сообщником Вестакии и сына вождя варваров? Ежу понятно, что вдвоём им не организовать её побег из родительского дома. Надо как-то договариваться, а значит, поддерживать связь. Да и Песок Яфрома вряд ли покупала сама дочь морехода.

Перебрав в уме всех невольников, достойная последовательница Шерлока Холмса, мисс Марпл и Виолы Таракановой остановила свой выбор на Мыши. Судя по шрамам на спине, ей есть за что ненавидеть Тервию, и тем не менее она по-прежнему оставалась доверенной рабыней хозяйки. Сопровождая госпожу в походах по городу, она теоретически имела возможность передавать письма от Вестакии пылкому возлюбленному и наоборот. Услужливая память сейчас же подсказала, как днем перед самым побегом Мышь попросилась в уборную. Скорее всего, там ей и передали волшебный порошок! Ника едва не подпрыгнула от восторга, но вовремя удержалась, ограничившись тихим: "Йес!" – и неприличным жестом.

Гант застонал, пытаясь перевернуться на бок. Она поспешила на помощь. Поправила подушку, прикрыла одеялом и вновь продолжила гордиться своим умом и сообразительностью.

"Вот только какой от этого толк? – внезапно подумала девушка. – Как это знание поможет мне найти Паули?"

И сама себе ответила: "Да никак!".

У неё нет ничего, кроме неясных подозрений с туманными умозаключениями. За время путешествия по городам Западного побережья и проживания в Канакерне она достаточно изучила местный народ: и свободных, и рабов. Стоит ей подойти к Мыши с подобными обвинениями, как та выпучит глаза, зальётся слезами и даже, чего доброго, грохнется на колени, так правдоподобно отнекиваясь, что не поверить ей будет просто невозможно. Тем более сами хозяева рабыни уже отыскали виновную в похищении Вестакии, а о добровольном бегстве дочери и слышать не хотели. Так что рассчитывать на добровольное признание Мыши – не стоит. Впрочем, последний разговор с Тервией внушал, как говорится, определённые надежды. В настоящее время госпожа Картен ещё не готова публично поставить под сомнение версию супруга, но если он не отыщет дочь, всё может скоро измениться. Вот к этому моменту Ника обязана иметь под рукой как можно более исчерпывающие доказательства преступных намерений Мыши. А уж хозяйка выбьет из неё всю правду. В прямом смысле.

Путешественница два раза поила раненого и один раз подставляла глиняную миску, чтобы тот кое-как справил нужду, а Риата всё не появлялась. Девушка уже начала злиться, заподозрив, что под предлогом исполнения поручения хозяйки хитрая невольница устроила себе перекур.

Рабыня пришла, неся на вытянутых руках закутанный в тряпки горшочек. Быстро поставив его на пол, метнулась к рассерженной Нике, дуя на обожжённые пальцы.

– Есть! – таинственно прошептала она. – Маленький стеклянный пузырёк с кожаной пробкой кухарка видела у Мыши!

Путешественница опять чуть не крикнула: "Йес!!!"

Чувствуя, что угодила хозяйке, женщина затараторила:

– Он у неё вчера из-за пазухи выпал, когда обед господам носили. Кривая Ложка спросила, что это такое? А та говорит, что средство от беременности. Мышь иногда с Обглодышем балуется. Только думаю, врёт. В стеклянной посуде дорогие снадобья держат, а откуда у рабыни деньги?

Поблагодарив невольницу за усердие и результат, девушка оставила её с Орри, а сама вернулась в свою комнату. Ей вдруг пришло в голову, что если уж она решила задержаться в Канакерне, то следует извиниться перед Каниром Нашем и объяснить причину отказа от его услуг письменно. А там пусть с Картеном разбирается.

К сожалению папируса у неё оказалось слишком мало для пространного послания. Пришлось для начала обдумать короткий, прочувственный текст, а потом старательно выводить его, трясясь над каждой буквой, помня, что аристократы не посылают обляпанные кляксами письма.

За этим увлекательным занятием её застало возвращение Уртекса. Парнишка, что-то прокричав, промчался по двору и исчез где-то на первом этаже дома.

А ближе к полудню заявилась Матра Фарк в сопровождении дородной, мужеподобной рабыни. Узнав от привратника, что госпожа Картен ушла и ещё не вернулась, женщина собралась уходить. Но тут появился старший сын консула и, изображая радушного хозяина, пригласил знатную гостью подождать его мать за стаканчиком вина.

– Проходите, госпожа Фарк, – кланяясь, настаивал подросток. – Мама скоро придёт.

– Ты, что же, один дома? – спросила Матра, шагая вместе с Уртексом через двор.

– Ещё госпожа Юлиса, – охотно сообщил тот.

– Тогда тоже пригласи её выпить с нами? – предложила женщина.

Проводив её в мужской зал, парнишка галопом бросился на кухню, очевидно, спеша отдать нужные распоряжения. А чуть погодя, его торопливые шаги послышались уже на втором этаже. Пару раз ударив костяшками пальцев по косяку, он, не дожидаясь разрешения, вошёл в комнату.

– Госпожа Юлиса, госпожа Фарк приглашает вас выпить стаканчик вина.

– Благодарю, – чинно склонила голову девушка. – Я сейчас спущусь.

Она бросила взгляд в мутноватое зеркало, лишний раз убедившись, что наложенная Риатой краска всё ещё маскирует синяки на шее.

После обмена дежурными любезностями, супруга консула поинтересовалась состоянием Орри. Вчера вечером сын рассказал ей занимательную историю спасения варвара из рыбных сараев Привла Ларга. Узнав, что Румс уже заходил сегодня справиться о самочувствии ганта, женщина мягко посетовала, что ещё не разговаривала с ним сегодня. Тогда Ника, ничего не скрывая, поведала любопытной собеседнице всё, что десятник конной стражи сумел узнать от Орри.

Выяснив в ходе разговора, что путешественница собирается остаться в Канакерне, чтобы отыскать свою служанку, Матра осуждающе покачала головой.

– Очень неосмотрительно, госпожа Юлиса, откладывать встречу с родственниками из-за какой-то рабыни. Вас не поймут.

Скромно сидевший у края стола Уртекс закивал и быстро разлил по опустевшим стаканам разведённое вино.

– Меня удивляют такие слова, госпожа Фарк, – скромно потупив взор, отозвалась девушка. – Вы же рачительная хозяйка большого и богатого дома, а значит, должны понимать, что не следует бездумно разбрасываться людьми и имуществом. Мои родственники не видели меня ни разу в жизни, и задержка в месяц или даже два ничего не решит. А вот отношение ко мне может измениться, если они узнают, что я бросила своего человека.

– Почему вы так решили? – нахмурилась Матра. – Мне кажется, наоборот. Им понравится ваше стремление как можно скорее встретиться с семьёй.

– Наш род, госпожа Фарк, известен тем, что издавна ценит верных людей, – назидательно проговорила Ника. – Как же я смогу считать себя достойной его славного имени, если не сделаю ничего, чтобы спасти свою служанку?

Возможно, со стороны подобная речь звучала выспренно и натужно, но собеседница не нашла что возразить. Вместо этого, она перенесла своё внимание на Уртекса, расспрашивая его о Вестакии. Гостью интересовало, тоскует ли он по сестре? Не получили ли родители от неё весточки?

К счастью, парнишке не пришлось долго отвечать на неудобные вопросы. Очень вовремя вернулась госпожа Картен. Услышав её голос у ворот, все трое поспешно покинули мужской зал.

Кроме Мыши и Дербана, она привела с собой пожилую, полную рабыню с круглым, приятным лицом и какой-то виноватой улыбкой. Та скромно стояла позади, держа в руках небольшой узелок, очевидно, составлявший все её имущество.

Тервия и Матра громко чмокнулись, после чего гостья выразила хозяйке своё искреннее сочувствие и горячую моральную поддержку.

Из садика примчался ужасно довольный Валрек и с радостным криком повис на шее матери. Та взяла его на руки, что делала редко, и спросила, как ему понравилось гулять с новой нянькой?

– Она плохая! – надулся мальчик. – Совсем не умеет играть! Все её песенки и сказки я уже слышал! А ещё у неё противный голос.

– Тут уж ничего не поделаешь, – с лёгкой грустью пожала плечами мать. – Боги создали её для кухни, где она и умрёт. Но я купила тебе новую няньку.

Она обернулась к полной рабыне.

– Раньше её называли Хадой. Я решила, что это имя и нам подходит.

Невольница низко поклонилась, проговорив мягким, ласковым голосом:

– Здравствуйте, маленький господин.

Быстро соскочив с рук Тервии, мальчик деловито обошёл вокруг рабыни, рассматривая её с уморительно-серьёзным видом.

– Ты умеешь играть в горожан и варваров?

– Нет, маленький господин, – грустно улыбнувшись, покачала головой женщина. – Но если вы мне покажете, как это делается, я быстро научусь.

Видимо, не получив ожидаемого ответа, маленький рабовладелец подозрительно сощурился.

– А какие сказки ты знаешь? Про Карелга и стоглавого великана знаешь?

– Да, маленький господин, – подтвердила свою квалификацию новая нянька. – А ещё я знаю историю о том, как Карелг победил огненного змея. О летучем ковре и смешливой горе, о жестоком царе и волшебном кувшине. И ещё много-много разных сказок.

– Ух ты! – лицо Валрека расплылось в счастливой улыбке. – Мама, она мне нравится!

Но тут же посуровело.

– Только не спи так крепко, как старая нянька!

– Я сплю очень чутко, маленький господин, – заверила Хада. – И проснусь по первому вашему зову.

– Смотри! – мальчик строго погрозил коротеньким грязным пальцем. – А то прежнюю няньку мама до смерти наказала.

– Ну, хватит пугать Хаду, – торопливо прервала его Тервия. – Она старательная рабыня, и мне не придётся поступать с ней так сурово.

– Мышь! – позвала хозяйка дома. – Покажи Хаде спальни господ и всё, что ей нужно знать в доме.

– Я покажу! – вскричал Валрек. – Я сам всё покажу!

– Хорошо, – улыбнулась мать. – Идите.

– Сюда, Хада, – позвал новую няньку мальчик. – Посмотришь на мои игрушки.

Проводив довольным взглядом сына, удалявшегося в сопровождении двух рабынь, госпожа Картен обернулась к знатной гостье.

– Спасибо, что навестили, госпожа Матра.

– Как я могла оставить вас одну в такое время? Мы же почти родственники.

– Да, – тяжело вздохнула Тервия. – На нашу семью обрушились такие тяжкие беды. Я ни о чём не могу думать, только о дочери, а тут приходится заниматься хозяйством. Но кому ещё я могу доверить дом?

Шумно высморкавшись, она внезапно встрепенулась:

– Надеюсь, мой сын предложил вам вина?

– Он чудесный мальчик, госпожа Тервия, – заверила её гостья и тут же поправилась, заметив недовольную гримасу на лице Уртекса. – Вернее, почти юноша. Мы хорошо с ним поговорили. И с госпожой Юлисой.

– Ещё раз простите меня, госпожа Матра, – в порыве чувств хозяйка прижала руки к груди. – Но я должна посмотреть, все ли в порядке с обедом. А потом мы с вами поговорим.

Сообразив, что это предложение к ней никак не относится, Ника осторожно шагнула на галерею и вскоре очутилась в своей комнате. Немного погодя, она услышала, как супруги консулов тоже поднялись на второй этаж. Видимо, Тервия решила принять дорогую гостью подальше от любопытных ушей рабов.

Солнышко давно перевалило за полдень, у девушки под ложечкой уже не сосало, а грызло, так что она едва успевала глотать наполнявшую рот слюну, непрерывно выделявшуюся под влиянием доносившихся с кухни запахов. Но хозяйка не спешила звать её к обеду. Очевидно, решила дождаться супруга. Но вместо Картена пришёл какой-то мальчишка с запиской от него.

Только после этого рабы забегали и засуетились. Уже сидя за столом, путешественница узнала, что мореход получил приглашение на обед от Первого консула и вернётся только вечером.

Две почтенные матери семейств продолжили свой неторопливый разговор и в мужском зале. Тервия привычно жаловалась на рабов, на жизнь и даже иногда на богов. А Матра, как могла, её утешала. При этом глазки у них заметно поблёскивали, дряблые щёки порозовели, а языки всё больше заплетались.

Девушка подумала, что хуже пьяных мужиков могут быть только пьяные женщины. И поскольку никто не обращал на неё никакого внимания, принялась быстро поглощать сваренную со специями рыбу, чтобы побыстрее покинуть зал.

Однако она ошибалась.

– Вы куда-то торопитесь, госпожа Юлиса? – внезапно обратилась к ней Матра.

– Да, госпожа Фарк, – прожевав, смущённо пробормотала путешественница. – Мне нужно сходить на рынок.

– Хотите купить что-то конкретное? – улыбнулась женщина. – Или просто погулять?

Прежде чем Ника успела придумать подходящий ответ, в разговор вступила Тервия.

– Отложите свою прогулку на завтра, госпожа Юлиса, – глядя на неё в упор пьяными глазами, попросила хозяйка дома. – Многие торговцы уже разошлись.

– Утром выбор больше, – поддержала её знатная гостья. – Но продают дороже.

– Не всегда, – возразила госпожа Картен.

И женщины принялись с жаром обсуждать влияние времени суток на ценообразование. Не желая ссориться с супругой морехода, Ника решила последовать её совету и осталась дома.

Она навестила Орри. Парень всё ещё страдал от высокой температуры, но девушке показалось, что жар все же немного спал. Вот только разговаривать ганту по-прежнему не хотелось.

Выпроводив будущую родственницу, Тервия тоже заглянула в конюшню, наполнив просторное помещение ароматом вина и специй. Но путешественнице показалось, что выглядит она гораздо трезвее, чем за столом.

"И здесь одно притворство и обман", – хмыкнула про себя девушка.

Сухо поинтересовавшись самочувствием раненого, хозяйка дома, не дослушав ответ, позвала гостью за собой.

– Ваша забота об этом варваре выглядит предосудительно, госпожа Юлиса, – высокопарно проговорила женщина, едва они ступили на галерею. – Старая дура Фарк уже спрашивала, не любовники ли вы? Меня это не интересует. Но подобное поведение бросает тень на мой дом, поэтому будьте добры, вести себя прилично!

– Вы считаете, что я могла связаться с Орри?! – возмущённо фыркнула собеседница.

Но госпожа Картен быстро удалялась, выпрямив спину и гордо вскинув голову, украшенную затейливой причёской.

Пыхтя от возмущения, Ника почувствовала себя на редкость глупо. Наверное, так же, как Риата, когда хозяйка убегает, не желая её выслушать. Само-собой после этого гостье осталось только удалиться в свою комнату, где, дуясь, мрачно разрабатывать планы мести надменной старой корове!

Сам господин Картен явился поздно вечером сильно пьяный и ещё более расстроенный. Судя по обрывкам разговора, доносившегося до комнаты девушки, поиски Вестакии опять не дали никаких результатов. Поэтому неудивительно, что консул за ужином выглядел, словно грозовая туча, готовая разразиться молниями и пролиться бурным ливнем. Он вяло ковырялся пальцами в подливке, изредка поглядывая на притихших домочадцев.

Те, чувствуя настроение главы семейства, опасливо помалкивали, молча жуя мясо. Ника насторожилась, почувствовав на себе неприязненный взгляд морехода.

– Нашли свою служанку, госпожа Юлиса? – с притворным участием поинтересовался он.

– Ещё нет, господин Картен, – стараясь говорить как можно вежливее, ответила девушка. – Завтра пойду на базар, буду расспрашивать людей.

– А что же сегодня не сходили? – вскинул брови консул, и собеседнице показалось, что в глубине тучи, где глухо клубились рваные, тёмно-серые клочья, раздалось негромкое, грозное ворчание, не предвещавшее ничего хорошего.

– Не получилось, господин Картен, – кротко вздохнув, путешественница отложила ложку.

– Чем же вы занимались целый день, госпожа Юлиса? – лицо мужчины скривилось в злорадной усмешке. Сверкнула молния, оглушительный треск разорвал небо. – Валялись на кровати, читая свитки Днипа Виктаса, или возились со своим варваром?

Ника выжидательно уставилась на Тервию.

"Ну, и чего молчим, кого ждём? – раздражённо думала девушка. – Не хочешь говорить? Так я сама скажу".

– Это я попросила госпожу Юлису остаться дома, – пробормотала женщина, подняв глаза на мужа.

– Зачем? – нахмурился тот.

– Разве ты забыл, что мне пришлось сходить к Привлу Браке за новой нянькой для нашего младшего сына? – напомнила Тервия. – Уртекс был на занятиях, а оставлять рабов одних...

Она замялась, скорчив кислую гримасу.

– Ну, понятно, – проворчал мореход.

Кажется, буря миновала, и сквозь серо-синюю плотную массу тучи уже просвечивали голубые пятнышки чистого неба. Путешественница перевела дух, надеясь, что теперь-то её оставят в покое. Как бы не так!

Сделав глоток из бронзового стакана, консул могуче рыгнул, и пьяно покачав головой, презрительно фыркнул:

– Просто будете ходить и спрашивать у первого встречного? Ничего бесполезнее не придумали?

– Надо же с чего-то начинать, господин Картен? – наивно хлопнула ресницами собеседница.

Мореход мрачно нахохлился, а глаза его уставились на гостью с таким видом, словно собирались просверлить в ней дырку.

– Паули мало похожа на горцев, – поспешно добавила Ника, опасаясь, как бы тот не посчитал последние слова издёвкой. – Вдруг кто-нибудь обратил на неё внимание?

– Если вам так хочется заниматься глупостями, госпожа Юлиса, – криво усмехнулся консул. – Можете попробовать. Случается, что ветреная богиня удачи Канни дарит свою благосклонность людям, которые её совсем не заслуживают.

– Небожителям виднее, кому из смертных помогать, господин Картен, – заметила собеседница, добавив в голос капельку издёвки.– Я все же попробую.

– Не возражаю, – дурашливо развёл руками мужчина. – Время у вас ещё есть, а делать всё равно нечего. Караван Канира Наша завтра покидает Канакерн.

– Как? – встрепенулась путешественница. – Он же обещал прислать человека и предупредить меня заранее?

– Мы с ним сегодня утром встретились, и я сказал, что вы решили остаться, – пояснил мореход. – Но если вы вдруг передумали, я утром сам провожу вас в усадьбу Пиркнела Фнера.

– Нет, господин Картен, – покачала головой девушка. – Я буду искать Паули.

"Вот батман! – раздражённо думала она. – Стоило мучиться, писать это дурацкое письмо. Ещё и папирус весь извела".

– Делайте, что хотите, – устало махнул рукой консул и тяжело поднялся с табурета.

После нотации, что ей прочитала хозяйка, гостья решила свести посещение раненого ганта к минимуму. После ужина Риата помогла хозяйке принять ванну, попутно доложив о самочувствии подопечного. При этом она ещё раз клятвенно пообещала ухаживать за ним со всем возможным прилежанием. Не имея ни сил, ни желания с ней разговаривать, девушка отослала рабыню в конюшню, а сама устало поднялась в свою комнату.

Видимо, перспектива очередной перепродажи напугала невольницу, потому что рано утром Нику разбудил её вкрадчивый голос:

– Пора вставать, госпожа Юлиса.

"Почему она здесь?" – молнией сверкнувшая мысль вырвала девушку из сна.

– Что с Орри?

– Варвар спит, госпожа, – быстро затараторила женщина. – А я принесла вам воду для умывания.

Сев на кровати, путешественница со вкусом потянулась.

– Госпожа Картен уже проснулась?

– Все встали, госпожа Юлиса, только маленький господин ещё спит, – полушёпотом ответила рабыня, помогая хозяйке выбраться из ночной рубашки. – Господин Картен поднялся ещё до рассвета и всех разбудил.

"Напоролся вчера до поросячьего визга, – раздражённо думала Ника, вытираясь жёстким, льняным полотенцем. – Вот и шатается ни свет ни заря".

Внешний вид хозяина дома вполне соответствовал душевному состоянию. Землистое, опухшее лицо, набрякшие под покрасневшими глазами мешки и крепко вцепившаяся в кубок волосатая рука.

Под его тяжёлым, давящим взглядом, гостья вслед за Уртексом брызнула капельку вина на пол в честь домашних богов. Вообще-то, это полагалось делать возле горящего очага, но если тот располагался слишком далеко, практичные канакернцы совершали крошечное возлияние прямо на пол.

"Неужели, опять будет приставать?" – с мрачным раздражением думала девушка, чувствуя, как каша комом встаёт в горле. Ей вдруг стало нестерпимо противно находиться в этом доме.

Едва дождавшись, как госпожа Картен выпроводит супруга из дома, путешественница подошла к ней, чтобы узнать количество и адреса проживавших в городе лекарей.

– Вы собираетесь идти прямо сейчас? – удивилась женщина.

– А чего мне ещё ждать? – вопросом на вопрос ответила собеседница.

– У меня нет людей, чтобы приглядывать за вашим варваром, госпожа Юлиса, – сурово нахмурилась хозяйка дома. – А он, как мне сказали, даже встать не в состоянии.

– За ним ухаживает моя невольница, госпожа Картен, – напомнила гостья. – Или вы хотите поручить ей какую-то другую работу?

– Нет, – слегка смутилась Тервия. – Но знатная девушка не может ходить по городу в одиночку. Это опасно и неприлично.

"Вот батман! – едва не взвыла Ника. – Вчера не дала с Орри поговорить, сегодня из дома не выпускает А завтра запрёт в комнате, и в уборную под конвоем водить будет? Ну уж, дудки! Это консул – мужик здоровый, а с ней я справлюсь".

– Не надо так обо мне беспокоиться, госпожа Картен, – голос гостьи сочился ядом, как перезрелый помидор слизью. – Я же не ваша дочь.

Собеседница побледнела, губы сжались в тонкую злую линию, крылья носа затрепетали, а в глазах вспыхнули опасные огоньки.

– Какое вам дело до того, что обо мне будут говорить люди? – не отводя взгляда, продолжала путешественница. – Через месяц они забудут, кто я.

– Мужу не понравится, если вы одна будете шляться по городу, – процедила сквозь зубы Тервия.

– У него что, нет других забот? – усмехнулась девушка. – Как за мной следить?

– Можешь идти куда угодно, – отвернулась женщина. – Но я ничего не хочу знать об этом.

– И не надо, – пожала плечами Ника. – Только подскажите, где можно найти лекарей, способных приготовить дорогое снадобье.

Видя, что собеседница продолжает колебаться, она добавила:

– Если что, скажете, что я ушла сама, а Терет выпустил меня без вашего разрешения. Самое простое и безопасное – свалить всё на рабов.

Гордо вскинув подбородок, Тервия прошла мимо, едва не толкнув собеседницу плечом. Обернувшись, та проводила её взглядом, полным нескрываемого злорадства. "Это тебе за вчерашнее, старая стерва!" – мстительно подумала девушка и поспешила переодеваться.

У неё никак не получалось в одиночку закрепить кинжал за спиной. Пришлось идти за Риатой. За одно перебросилась парой слов с Орри. На первый взгляд его состояние почти не изменилось. Гант все так же лежал под одеялом с закрытыми глазами, но рабыня уверяла, что жар спал, и он обязательно поправится.