Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 79 страниц)

Малфой стоит, не веря в происходящее. Затем с животным рыком набрасывается на маленький черный кусочек материи, буквально зубами стаскивая чашечки вниз. Глазам Малфоя предстала аккуратная, небольшая, но красивая молодая грудь, которая жаждала прикосновений. Его прикосновений. Малфой чувствовал, что его аристократическая выдержка дает сбой, он с трудом может себя уже контролировать, но пытается изо всех сил. Гермиона не могла спокойно стоять, когда Малфой ее трогал, но она совершенно не знала, куда лучше ей деть свои руки. Поэтому робкими пальцами она попыталась стянуть с Драко его слизеринский галстук, но у нее ничего не получалось. Тогда теплая ладонь легла поверх дрожащей руки Гермионы и помогла ей. Крепче сжав его галстук, она положила руку ему на плечо, а другой принялась несмело расстегивать пуговицы на его рубашки. Стон Драко стал ей ответом, и она уже более уверенно это делала.

Как только она расстегнула последнюю пуговицу, Драко резким движением притянул девушку к своему оголенному торсу. Гермиона покраснела, когда осознала, что голой грудью прижимается к Драко, и сделала попытку легонько отстраниться, но выверенным движением, Драко снова прижал ее обратно.

– Испугалась? – полушутя, спросил он хриплым голосом.

– Нет, – выдохнула в его губы.

Тогда Малфой прижал ее к себе еще крепче, придерживая за талию, намеренно прижавшись к ней стояком.

– Он огромный, – ужаснулась девушка, совершенно не понимая, как ЭТО в ней поместится.

– Тебе понравится, Грейнджер, – пообещал он ей, обводя кончиком языка ее губы. Но Гермиона словно окаменела, совершенно не реагируя на его ласки.

– Грейнджер, – позвал он ее, – что случилось?

– Я с Роном поругалась, – неожиданно выпалила гриффиндорка. Малфой поморщился, будто только что укусил лимон.

– Знаешь, – он отстранился от нее, – как-то некрасиво с твоей стороны. У нас тут такой момент, а ты думаешь о левом парне.

– Он не левый, – ощетинилась Гермиона, – он мой друг, – Драко так и подмывало сказать ей, что друзьям по шарам не дают, но вслух лишь произнес:

– Почему?

– Он… он очень изменился с лета, стал таким вспыльчивым, – отрешенно вымолвила девушка.

– Очень интересно, – саркастично подметил Драко.

– Знаешь, я первый раз сегодня подняла руку на человека, – шепотом сказала Гермиона.

– Что он сделал? – Малфой видел боль в чёрных глазах.

– Он… он обозвал меня, – кажется, Гермиона была готова расплакаться, что совершенно не входило в планы Драко. Его так и подмывало подшутить, разве что-то есть обиднее грязнокровки, но сдержался.

– Как?

– Неважно, – поспешно улыбнулась она, начиная застегивать пуговицы, но Драко большим шагом сократил между ними расстояние.

– Как? – он переплел с ней пальцы. Но Гермиона упрямо покачала головой. – Ты же помнишь, что я настойчивый? – он улыбнулся ей уголками губ. Подняв свои карие глаза на него, она одними губами прошептала, едва слышно. И Драко сжал челюсти так сильно, что Гермионе показалось. что некоторые зубы треснули.

Малфой прижал ее к своей широкой груди, обнимая крепко, но не слишком. Хотелось достать откуда-то маховик времени, чтобы вернуться в сегодняшнее утро и не просто сломать нос этому Уизли, хотелось сломать самого Уизли. Драко почувствовал маленькие быстрые капли, что текли по его груди. Держа в объятиях Гермиону, Малфой не мог поверить, как такая хрупкая и ранимая девочка может быть такой сильной и держать в страхе половину Хогвартса.

– Грейнджер, почему у нас все через жопу? – спросил он, нежно поглаживая ее спину. Гермиона подняла на него свои печальные глаза, и Драко увидел в них звезды.

Он медленно наклонился к ней, и она сама потянулась к нему. Она первая юркнула своим языком в его рот, вызывая у Драко тихий стон. А он прижался к ней, показывая, какую власть имеет та над ним. Губы Гермионы были солеными, но это совершенно не смущало Драко, он нежно посасывал каждую. Умелыми губами и сильными руками он снова довел Гермиону до состояния, когда она жила не мозгом, а инстинктами. Гермиона прервала поцелуй, нежно целуя Драко в шею, как это делал он мгновениями ранее. Малфой напрягся, но девушка этого не заметила, продолжая и дальше блуждать губами по его шеи.

– Грейнджер, – позвал он, Гермиона что-то промычала и продолжила шалить губами, спускаясь ниже по его груди. – Грейнджер, – хрипло позвал Драко, но Гермиона будто не слышала, продолжая влажным языком чертить какие-то иероглифы на его коже, опускаясь ниже. – Грейнджер, – он резким движение поднял ее. – Если ты сейчас не остановишься, то ты не покинешь эту башню такой же невинной, как вошла сюда, – он буквально впился в ее глаза. Но Гермиона просто прижалась к нему, игнорируя свой здравый смысл и его. Нежно проведя пальцами по его груди, Гермиона уверенно спустилась ниже к его бедрам, Малфой даже дышал через раз. А потом она резко положила свою ладонь на выпуклость на его штанах и легонько сжала. А потом еще раз. А потом провела вверх вниз.

Это была последняя капля, Малфой не мог больше быть джентльменом. С первобытном рыком он вжал ее в себя, с остервенением целуя ее опухшие от поцелуев губы, он жадно трогал её грудь под блузкой, до боли сжимая округлые полушария, теребя соски, поигрывая ими между пальцами. Он сходил с ума, когда Гермиона как бы случайно задевала его плоть, и окончательно тронулся умом, когда понял, что ее несмелые пальцы пытаются стянуть с него ремень. Он был готов кончить себе в боксеры, когда она коснулась его через ткань трусов. Коснулась и не убрала руку. Само осознание того, что это была Гермиона Грейнджер возбуждало по самое не могу. Малфой уже тянулся к ней под трусики, как заметил, что Гермиона стоит в шоке и смотрит за его спину. Малфой застегнул рубашку, привел в порядок ремень и развернулся.

– Какого хера, Блейз?! – Драко был готов просто убить.

– Я тут всего лишь минут десять, так что ничего не видел, – пожал плечами мулат, театрально прижав руки к груди.

– Целых десять минут, – простонала Гермиона у Драко за спиной. Малфой обернулся к ней:

– Он могила, – заверил он ее, улыбнувшись. Девушка была готова упасть в обморок.

Забини помахал рукой Гермионе и прошел к перилам, облокотившись и уставившись на горизонт, как это делали Драко с Гермионой в самом начале.

– Я, наверное, пойду, – Гермиона попыталась уйти, но Драко покачал головой, прижав девушку к себе.

Он развернул ее лицом к озеру, а сам встал сзади, приобнимая ее за плечи.

– Красиво, – кивнул Блейз на Черное озеро.

– Очень, – кивнула Гермиона, не зная, чего ожидать от слизеринца. А Драко молча стоял, вдыхая запах волос Грейнджер, не особо стараясь вслушиваться в разговор Забини с гриффиндоркой.

Гермиона сделала шаг назад, прижимаясь к Драко, и ее ягодицы сразу же наткнулись на его стояк, который до сих пор был в полной боевой готовности. Гермиона поелозила, и Драко выдохнул:

– Вот сейчас тебе пора, – сказал он ей на ушко, вызывая дрожь в коленках.

– Пока, Забини, – попрощалась с мулатом гриффиндорка, но он, даже не обернувшись, поправил ее:

– Блейз, – и он поднял руку в жесте прощания.

Не зная, как прощаться с Малфоем, она просто посмотрела ему в глаза и улыбнулась, и уже даже повернулась и шагнула в сторону двери, как Драко поймал ее за руку и развернул:

– Не делай так больше, – и он властно притянул ее к себе для прощального поцелуя, смакуя каждую секунду. – А теперь иди, – он развернул ее и хлопнул по попе.

– Спасибо, – хихикнула Гермиона и выпорхнула за дверь.

Малфой вернулся к перилам, где стоял Блейз, и тоже уставился куда-то вдаль.

– На, – Забини протянул ему сигарету. – Облом, – констатировал он ситуацию.

– Какая же ты скотина, Блейз, – сказал Драко, принимая от друга сигарету.

– Это карма, Драко.

– Какая в жопу карма, Забини? – Малфоя сделал первую затяжку.

– Вообще я хотел тактично уйти, но потом вспомнил, что ты мне и сегодня обломал секс, так что был вынужден задержаться.

– Ну хоть не ко мне шел, уже радует, – хохотнул Драко. А потом опомнился. – В смысле и сегодня? Я же задержался!

– Ага, – Блейз пустил дымовое колечко, – и прислал к нам свою Паркинсон.

– Блять, – только и смог сказать Малфой.

– Именно, – согласился темнокожий юноша, а потом добавил, – но я не жалею, – Блейз поиграл бровями, чем вызвал ухмылку у Драко. – Я не мог пропустить растление монашки. Слышал последние сплетни? – Блейз интригующе уставился на Драко, но тот отрицательно покачал головой. – Рыжий Уизли сегодня назвал тебя «ублюдком», но твоя дорогая Грейнджер заявила, что твоя родословная безупречна, а вот в нем она сомневается, – рассмеялся Забини.

– Охуеть, – только и смог сказать Драко, пытаясь переварить услышанное.

Докурив и еще немного поговорив о том, что Драко теперь староста школы, они двинулись в подземелья. Но у самого выхода Малфой неожиданно развернулся.

– Что? – не понял Блейз, и ему тут же прилетел кулак Драко в живот.

– Никогда не стой между Малфоями и их целью, – Драко ушел, оставив Забини переваривать случившиеся.

А между делом Гермиона с улыбкой на лице медленным шагом дошла до своей гостиной. Приводя себя в порядок, она заметила, что до сих пор крепко держит в руках галстук Драко. Улыбнувшись, она повязала себе его на шею, а затем запахнула мантию, чтобы его не было видно.

Первое, что бросилось в глаза, когда она переступила порог – это Невилл, утешающий Анжелину. Она тут же бросилась к ним.

– Анжелина, милая, что случилось? – Гермиона присела рядом.

– Вот, – указала та на чемоданы.

– Тебя что, выгоняют из школы? – широко распахнула глаза Гермиона.

– Нет, – улыбнулся Невилл. – Ее сделали старостой школы.

– Ого! – с легкой завистью сказала Гермиона. – Поздравляю.

– Она переезжает в отдельную башню, – продолжил Невилл.

– Разве это повод для слез? – Гермиона улыбнулась девушке.

– Просто не всем нравится спать с Малфоем, – подал голос Рон с соседнего кресла. Гермиона была так обеспокоена за подругу, что просто его не заметила.

– Мне кажется, Анжелина, что это не самая худшая компания, – улыбнулась она. Девушка кивнула и попросила Невилла помочь, тот с радостью согласился. Оглянувшись по сторонам, Грейнджер заметила Гарри и подсела к нему.

– Сумасшедший день, – посетовала она.

– Да, – улыбнулся Гарри. Девушка бросила взгляд на Рона, пытаясь понять, рассказал он Гарри или нет. Поймав ее взгляд, Уизли отрицательно покачал головой.

– Привет, – рядом с братом села Джинни. – Я так рада, что скоро квиддич начинается, – она с удовольствием сняла туфельки и подняла ноги на диван. – Класс, – улыбнулась Джиневра. – Только жарко, – добавила она и начала снимать мантию. Глядя на подругу, Гермиона тоже расстегнула свою.

– Мерлин, – ахнула Джинни. – Гермиона, скажи мне, что я дальтоник и этот галстук не зеленый, – она указала на блузку Гермиону.

Гарри просто выжидающе посмотрел на подругу, Джинни ошарашенно тыкала в этот галстук пальцем, а Рон с силой ударил по подлокотникам.

– Я не хочу об этом говорить, – Гермиона поднялась к себе в комнату, не попрощавшись ни с кем из друзей.

– Что черт возьми происходит? – задал вопрос Рон, но сестра отрицательно помахала головой, а Гарри задумчиво почесал подбородок.

Сегодня Гермиона спала, как младенец, сжимая в руке галстук Драко.

Сегодня Драко спал, как младенец, положив галстук Грейнджер под подушку.

Сегодня Рон Уизли сбил в кровь костяшки на своих пальцах.

Сегодня Гарри Поттер наложил заглушающие заклинание на свой полог, чтобы не слышать возмущений Рона. Гарри надо было подумать.

Действительно, год начинался крайне сложно и запутанно.

========== Глава 4 ==========

Комментарий к Глава 4

Одна из последних более менее теплых глав для этой пары. Местами будут вставки и флешбеки. Но… мое любимое стекло и качели Драмионы.

А вообще, да здравствует Забини^^

п.с. Следующая глава выйдет позднее, чем я публикую, по причинам, на которые я не могу повляить.

п.с.с. Берегите себя, друзья

– Соня, вставай, – трясла Джинни Уизли Гермиону Грейнджер, – мы опаздываем на занятия.

– Что? Как? – Гермиона резко села в кровати, уставившись на Джинни.

– Шучу, – рассмеялась Джинни, – но на завтрак надо бы поторопиться, – улыбнулась девушка.

– Ох, Джинн, – Гермиона откинулась на подушки, – могла бы подождать ещё пять минуточек, – вспомнив свой сон, Гермиона немножко покраснела. Заметив это, Джинни улыбнулась ещё шире, а потом грустно спросила:

– Это из-за него, да?

– Что? – приподняла брови Гермиона.

– У тебя не складывается с Роном, – тихо пояснила та. При упоминании имени Рона сердце девушки больно сжалось от обиды, от бессилия, от прежней лёгкой влюблённости.

– Не совсем, – уклончиво ответила Гермиона. Встретив вопросительный взгляд своей собеседницы, она добавила, – но Рон этому поспособствовал. За что ему можно сказать «спасибо».

– Обойдётся, – на корню отрубила Уизли, и девушки заливисто рассмеялись. – А если честно, – неловко начала Джинни, – у нас с тобой все же хорошо, да? – Джинни поймала взгляд подруги.

– Глупый вопрос, – улыбнулась Грейнджер. – Навряд ли ты захочешь испортить нашу дружбу, приставая ко мне с поцелуями, – и девушек накрыла вторая волна хохота.

Первой придя в себя, Джинни резко выпалила, боясь передумать:

– Кто он?

– Какая разница, Джинни?

– Он ведь из Слизерина, да? – она пристально вглядывается в ее лицо.

– Я думала, что факультеты – это просто условность, – вспоминает слова Малфоя Гермиона и отворачивается к стене, чтобы скрыть улыбку.

– Ты мне не расскажешь? – продолжала любопытствовать Джинни, на что Гермиона отрицательно покачала головой. – Я всегда готова с тобой поговорить по душам, – улыбнулась Уизли, – и как подруга предупреждаю, что мальчики от тебя не отстанут сегодня, – торжественно закончила Джинни, а Гермиона закрыла глаза и даже поморщилась, настолько реалистично она это представила.

– Значит, завтрак? – улыбнулась Гермиона Джинни, и та закивала.

Гермиона собралась достаточно быстро. В отличии от остальных девочек на своем курсе, она единственная, кто не пользовалась косметикой, поэтому она могла позволить себе поспать минут на двадцать больше и не спеша собраться. Джинни внимательно следила за подругой, отмечая про себя, что от той исходит какой-то внутренний блеск, она буквально светится изнутри. Такой спокойной она не была еще с лета.

– Три минуты и я готова, – сообщила Гермиона, подходя к столу и собирая в сумку пергаменты и свитки. Джинни кивнула, а потом заметила кусочек ткани, выглядывающий из под подушки. Убедившись, что Гермиона занята и не смотрит в ее сторону, Джинни аккуратно приподняла уголок подушки и убедилась, что галстук действительно слизеринский.

«Значит, не Гарри», – с облегчением подумала Джинни, отметив, что напряжение резко отпустило ее тело, невидимые тиски, что сжимали ревностью ее грудь, заметно ослабли.

– Жду тебя внизу, подруга, – и Джинни покинула комнату Гермионы.

Накинув сумку через плечо, Гермиона практически вышла из комнаты, но в последний момент обернулась. Подойдя к кровати, она ловким движением достала галстук и поднесла его к носу, вдыхая аромат Драко. По позвоночнику пробежала легкая дрожь, спускаясь к ватным коленкам. Решительным жестом, Гермиона аккуратно свернула галстук и убрала во внутренний карман сумки.

– Пойдем, – Гермиона спустилась с лестницы. – Ребята, наверное, волнуются.

– Угу, – кивнула Уизли, прикидывая, кто бы это мог быть. Она была гриффиндоркой, поэтому на подкожном уровне, она понимала, что со слизеринцами нет будущего и не стоит тратить на них свое время. Джинни как-то пару раз целовалась со Смитом, капитаном команды Слизерина по квиддичу, но дальше у них не пошло, так как Джинни чувствовала себя предателем по отношению к своему факультету, семье и друзьям. Поэтому Уизли-младшая была уверена, что Гермиона бы так тоже не сделала. Во-первых, ни один слизерениц не станет встречаться с маглорожденной, а во-вторых, кроме Драко Малфоя, там нет никого выдающегося и достойного Гермионы, а с тупицой девушке не по пути, о чем свидетельствует ее конфликт с Роном. Но Малфой и Гермиона – это фантастика. Джинни сама улыбнулась от такой дикости. Вместе девочки покинули гостиную факультета.

А где-то далеко, на другом конце Хогвартса, Драко Малфой и Блейз Забини сидели пока еще в их комнате, которую Драко не освободил. Блейз лениво расположился в кресле, а Драко сидел на кровати по-турецки.

– И все же я рад, что наконец-то комната будет моей единолично, – улыбнулся темнокожий парень. – Ты как заноза в заднице, Малфой, – пошутил Забини, и Драко раскатисто рассмеялся.

– Вот занозой в заднице меня еще не называли.

– Не смели просто, – вставил Блейз. – Почему ты еще вчера не переехал в башню? – резко перевел тему мулат. – Чемоданы ведь уже собраны были, – кивнул он на три чемодана, что стояли рядом с кроватью Драко.

– А куда торопиться? – Драко вальяжно откинулся на стену позади себя, теребя в руках красный галстук.

– И что ты с этим будешь делать? – кивнул Блейз на руки Драко.

– Отдам обладательнице, это же часть формы, – Малфой улыбнулся, представив, как такая примерная ученица, как Грейнджер, будет бросать вызов школьному уставу, который обязывал носить знаки отличия на одежде.

– А что ты будешь делать дальше? – Забини неопределенно развел руки в стороны, давая выбор Драко, на какой из не заданных прямо вопросов ответить.

– Я буду жить, Блейз, пока у меня есть эта возможность, – отчеканил Драко, сжав губы в тонкую трубочку. – И дышать полной грудью, пока могу. – Губы сжались сильнее.

– Ты идешь по тонкому льду, Драко.

– Я танцую на лезвии, – отшутился блондин. – И причем уже давно, – грустно дополнил он.

– Она так не сможет, – едва тихо вымолвил Блейз.

– Ну нам же не в первый раз использовать Обливиэйт, верно? – Драко приподнял брови. Громкий выдох был ему ответом.

– Ты читал Пророк? – после недолгого молчания спросил Блейз. Драко отрицательно покачал головой, и тогда Забини взмахом палочки призвал журнал со своей кровати и отлевитировал на колени друга. Драко мельком пробежал оглавление и сразу же открыл разворот посередине – статью о своем отце.

– Твою мать, – выругался блондин.

– Это Скиттер, я не уверен, что ей можно полноценно доверять, – прокомментировал мулат. – Что будешь делать?

– Мне к матери нужно, – тут же взял себя в руки Драко. – Она не совсем здорова после ареста отца. Думаю, мне необходимо провести пару дней дома. А также заставить эту репортершу написать опровержение, – он с презрением откинул от себя газетенку.

– Дамблдор тебя не отпустит, – покачал головой Блейз.

– Снегг. Мне нужно к нему, – Драко резко встал на ноги.

– К твоему приезду я перенесу твои вещи сам, – Блейз тоже поднялся.

– Пароль – Чистота и храбрость, Блейз.

– Понял, – кивнул Забини, а потом хохотнул, – так тривиально.

– А что ты ожидал от Гриффиндора? – улыбнулся Малфой одними уголками губ.

– Чистоты и тупости, не? – мулат улыбнулся. Пожав друг другу руки, ребята разошлись. Блейз сел обратно в кресло и стал дочитывать Ежедневный пророк, а Малфой пошел на выход. Но у самой двери он помедлил.

– Блейз, – не оборачиваясь, начал Драко, – а ты случайно не знаешь…

– Магловедение, – ответил мулат.

– А как…

– Профессор Бербидж, Драко.

– Спасибо, – поблагодарил Малфой, даже не оборачиваясь. Он ценил друга именно за это. За краткость. За помощь. За молчание.

Как только за блондином захлопнулась дверь, Блейз закинул ногу на ногу, отбросил журнал и закурил. Да, это он научил Драко курить. Его мать имела как-то в любовниках какого-то маггла, и тот показал ей это. А в один из дней он предложил и Забини покурить. Сначала Блейз не понял, что в этом хорошего и совершенно не осознавал, как сигарета позволяет снять напряжение. Она давала всего лишь несколько минут, за которые можно было подумать и занять руки, но иногда этого было достаточно. И он втянулся. Докурив, Блейз полез под кровать в свой чемодан. Затем он начертил руну и произнес какое-то древнее заклинание. И перед ним материализовался какой-то хрустальный флакон, внутри которого плескались серебряные ниточки.

– Возможно, скоро настанет твой выход, – и Блейз надежно спрятал флакон у себя на груди. Широким шагом он покинул спальню. Он решил подождать Дафну Гринграсс в общей гостиной. Один. Потому что было рано и, по его расчетам, все должны спать, ведь у них не было первого занятия. Но у Паркинсон были свои планы.

– Привет, – она опустилась в кресло прямо напротив него.

– Привет, Панси, – поздоровался Забини. – Что тебе нужно? – Блейз сразу понял, что Панси не просто так встала с утра пораньше. Синяки под ее глазами говорили о том, что она еще не ложилась.

– Что происходит, Блейз? – она вскинула на него свои черные глаза.

– Не понимаю, о чем ты, – пожал плечами Забини.

– С Драко что-то творится, и я за него волнуюсь.

– Мне он показался сегодня особенно спокойным, – Блейз снова пожал плечами и отвернулся к окну, желая прекратить данный разговор, но Панси было не остановить.

– Именно, – кивнула девушка. – Я вижу, что он за последнии три дня как-то поменялся, мне даже кажется, что он счастлив, но… но без меня, – вмиг помрачнела слизеринка. – У него снова кто-то есть?

– А когда у него кого-то не было? – поинтересовался Блейз.

– Это не то, – отмахнулась Паркинсон. – Это не серьезно все. А сейчас он даже не смотрит на меня. Не так, как раньше. Я чувствую, что-то изменилось, – утвердительно произнесла Паркинсон.

– И?

– Расскажи, – попросила Панси.

– Нечего, – отрицательно покачал головой Блейз.

– Блейз, мы же друзья, – улыбнулась девушка.

– Тогда спроси у него сама, Панси, не вижу проблемы.

– Я не хочу на него давить.

– Поэтому давишь на меня? – глаза Блейза сузились.

– Мы же можем быть полезными друг для друга, – облизнулась Панси и слегка раздвинула ноги.

– Панс, – начал было мулат, но Паркинсон его перебила:

– Да ладно, Блейз, не первый же раз, верно? – улыбнулась ему девушка и раздвинула ножки еще шире. Забини сглотнул, когда понял, что Панси без белья.

– Остановись, – попросил мулат, но Панси лишь рассмеялась и запустила свою руку под юбку. Блейз облизнул пересохшие губы и чуть ослабил ремень на брюках. Заметив это действие, Панси начала свободной рукой сжимать себе грудь, соски которой были уже возбуждены и алели под ее блузкой. – Сука, – рыкнул Забини. Панси победно улыбнулась, когда Блейз мигом подлетел к ней и поднял рывком с кресла. Она ухмыльнулась и хотела было что-то сказать, но мулат тут же грубо впился в ее рот. Панси любила грубость, ее это даже заводило. Она закрыла глаза и все равно понимала, что это – не Драко. И от этого было грустно.

Панси любила секс. И подобно Драко позволяла себе трахнуться с каким-то левым парнем, но это всегда было втайне. Или нет. По крайне мере до Малфоя не доходили эти слухи, иначе бы он уже давно отвинтил ей голову. А с Блейзом у нее уже было. И не раз. И даже не два. И она пришла к выводу, что у темнокожих член действительно больше. Не разрывая поцелуй, не открывая глаз, она ладошкой провела по его груди, спускаясь ниже. Точно выверенным движением она расстегнула ремень и ширинку на брюках парня, а затем повернулась к нему спиной, призывно выгибаясь и облокотившись локтями на кресло. Блейз вынул свой вставший член и провел по половым губам девушки. Панси застонала. Тогда Блейз повторил свое действие, убеждаясь, что Панси мокрая, как шлюха. Но парень не спешил входить, хоть Паркинсон недвусмысленно ему намекала своими интенсивными трениями.

– Не так быстро, кошечка, – Блейз снова резким движением поднимает Панси и разворачивает к себе. Надавив ей на плечи, он опускает девушку на колени перед собой. Перед лицом девушки оказывается его член, головка которого набухла до невероятных размеров.

– Нет, – сказала девушка, но Блейз. положив руки ей на затылок, заставил ее его принять. Полностью. Он не торопился, давая Паркинсон время вспомнить его размеры. Он медленно погружался в ее глотку и также медленно выходил. Одной рукой он держал Панси за волосы, задавая темп, а второй держал ее за горло, ощущая, как член с каждым медленным толчком проходит все дальше и дальше.

– Неплохо, – довольно улыбнулся Блейз, а Панси стала заливаться слезами. В ее планы не входило заниматься сексом с Забини. Она просто хотела его возбудить и выудить информацию, но все пошло совсем не так. Ее просто сейчас банально трахали, не спрашивая, хочет она этого или нет.

Его член полностью покрылся ее слюнями и слезами. Почувствовав, что он больше не вызывает у Панси рвотного рефлекса, он стал входить в нее резче, на всю длину, проталкиваясь между ее гландами. Панси умоляюще подняла руки, касаясь его, как бы прося остановиться, но Блейз поймал одну из ее рук и положил на свой член. Панси не была дурочкой, она сразу же поняла, что Забини не отпустит ее так просто. Тогда она покрепче обхватила его ствол, несильно сжав пальцами, и принялась легонько надрачивать его, она сама сейчас насаживалась ртом на его член. Хоть она и была перед ним на коленях, она желала контролировать ситуацию.

Не переставая надрачивать его пенис, она второй рукой стала нежно поглаживать его яички. Панси втянулась. У нее это больше не вызывало отвращения, в ее мозгу билась только одна мысль: «Поскорее бы он кончил».

И Панси прикладывала все усилия для этого. Она нежно облизывала его ствол, проводила языком по уздечке, нежно щекоча ее, посасывала головку, а потом делала резкий выпад, заглатывая его как можно глубже. Блейз стонал. Он чувствовал, что он уже скоро, все-таки рот Паркинсон был как отдельный вид искусства. Он легонько гладил ее по волосам, показывая, что слизеринка на верном пути, а другой рукой он жамкал ее грудь, выкручивая возбужденный сосок. Панси начинала постанывать и причмокивать. Забини это нравилось, Дафна никогда не брала в рот. Она считала себя аристократкой, и если ее и можно было уломать на секс, то только миссионерский. По праздникам. В этом плане Панси была замечательной подругой.

Стоны Панси участились, и она одну руку запустила себе между ног, отчаянно теребя клитор.

– Не так быстро, – усмехнулся Забини и вернул ее руку в исходное положение – на свой член. Панси разочарованно застонала. Тогда Блейз поставил свою ногу между раздвинутых ног Паркинсон. Он поднял заостренный конец своих туфель, и Панси довольно застонала, почувствовав, что Блейз таким образом стал стимулировать ее клитор. Просто с диким остервенением она сама начала елозить по его туфле, то дразня клитор, то легонько насаживаясь на кончик. Блейз, как зачарованный смотрел, как Панси пытается получить оргазм, как умоляет его войти в нее… Тут он поднимает глаза и видит ошарашенного Нотта, который смотрит на эту картину, подрачивая свой член через штаны. Забини подносит палец к губам, показывая, чтобы он не спугнул девушку.

– Пожалуйста, – отчаянно молит Паркинсон, и Блейз рывком поднимает ее. Внимательно глядя на раскрасневшуюся однокурсницу, он также быстро разворачивает ее к креслу, давя на талию для более удобного прогиба. Блейз делает Нотту незаметный знак, чтобы он подошел. Поскольку Блейз разворачивал Панси в другую сторону, она не могла видеть, что они уже не вдвоем. Панси призывно застонала, требуя, чтобы мулат наконец-таки вошел в нее.

Блейз тактично отошел в сторону, и на его месте тут же оказался Теодор. Не долго думая, он рывком вошел в податливое тело девушки, которая жаждала, чтобы ее немедленно взяли. Панси благодарно застонала, когда наконец почувствовала в себе крепкий мужской член, который в нее загоняли по самый яйца.

Нотт не стал с ней церемониться. У него еще никогда не было спонтанного секса по утрам, да еще и посередине гостиной, поэтому ему было плевать, что являлось предпосылкой к этому. Он больно сжал ее за бедра, ускоряясь все быстрее и быстрее. Панси стонала то ли от боли, то ли от наслаждения, но Нотту было плевать, получает ли она удовольствие или нет. Все девушки созданы исключительно для удовлетворения его потребностей, не более. Нотт чувствовал, что он скоро кончит, но он все-таки был джентльменом, поэтому ему надо было дождаться, пока его дама тоже достигнет разрядки. И он сбавил темп. Почувствовав, что мышцы вокруг его члена стали медленно, но уверенно сжиматься, он большим пальцем стал ласкать анус своей подружки, дразня ее.

– Не надо! – с ужасом попросила Панси, но Нотт лишь усилил давление. Панси билась в истерике, проклиная в душе тот момент, когда решилась соблазнить Забини. Уткнувшись лбом в кресло, девушка молилась, чтобы это поскорее закончилось.

Панси с ужасом ахнула, когда подняла лицо и увидела Забини, который сидел напротив нее и гаденько улыбался, надрачивая свой член.

– Что?.. – девушка попыталась обернутся, но Нотт больно сжал ее шею, лишив этой возможности. – Как ты мог? – обратилась она к Блейзу, но тот лишь пожал плечами, максимально сосредоточившись на униженной Панси.

Пока Паркинсон была занята общением с Блейзом и осмыслением сложившейся ситуации, Нотт уже смог просунуть в тугое колечко ануса палец и теперь пропихивал туда второй. Панси было неприятно, но уже не больно. Девушка начала сама толкаться на его пальцы, чем вызвала улыбку у Нотта. Третий палец тоже уже наполовину поместился в девушке, и Теодор медленно, но упорно потрахивал ими зад девушки. Панси стонала все громче, и Забини пришлось встать перед ней, на кресле, чтобы заткнуть ее рот, что он сделал с огромным удовольствием.

Панси находилась в каком-то смятении. С одной стороны, ее еще никогда не имели два парня одновременно, с другой стороны, она была готова кончить только от одной мысли об этом. Она часто это себе представляла, но не была готова к подобному. А в третьих, они находились в общей гостиной, в любой момент их могли застукать, что возбуждало еще сильнее.

Почувствовав, что скоро кончит, Блейз еще сильнее начал вдалбливаться в рот Панси, вызывая у той слезы. И Нотт не отставал, также находясь на грани. Он с диким рыком и очень интенсивно входил в Паркинсон на всю длину, а потом полностью выходил, бесконечно повторяя свои грубые толчки. Панси умирала от количества острых ощущений, у нее захватывало дух, низ живота приятно тянул. Нотт большим пальцем стал делать круговые движения по ее клитору, и даже член Блейза не мог заглушить девичьи стоны.

Блейз кончил первым. Глубоко войдя в рот девушки, он обильно излился ей в горло. Теодор также почувствовал, что больше не может сдерживаться. Он вышел из влагалища девушки и аккуратно, медленно вошел в уже разработанный анус. Панси что-то недовольно промычала, но Теодор засунул в нее четыре пальца, и та блаженно застонала. Когда он снова стал ласкать ее клитор, она была уже на грани. Именно в тот момент Нотт резко вошел в девственный анус на всю свою длину, вызвав стон боли, но ему было все равно. Сделав буквально пару фрикций, он мощной струей кончил в нее. Паркинсон чувствовала в себе два члена, которые обессилено пульсировали в ней, и хоть это было очень приятно, но недостаточно, чтобы кончить. Тогда Блейз сжал ее соски, ласково их теребя, а Нотт вытащил свой член и потерся им о клитор девушки. С протяжным стоном Панси кончила, почти рухнув на пол, но Нотт заботливо ее поддержал. Усадив девушку в кресло, Тео пожелал всем доброго утра и скрылся. Блейз же, надев штаны, закурил.