Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 79 страниц)

– Ой! – пискнула Гермиона.

– В таких случаях надо говорить “Блять”, – поправил мулат.

– Блейз, – Гермиона посмотрела на него одним из своих суровых взглядов, но слизеринец даже не шелохнулся, тогда как Гарри и Рон резко меняли траекторию движения, ход мыслей и все такое.

– Я слизеринец. На меня это не действует.

– Так и быть, ты меня уговорил, – хохотнула Гермиона. – Мысленно я произнесла слово на букву “Б”.

– За это надо выпить, – предложил мулат.

– А ты разве не будешь ждать Драко?

– Ну значит ему меньше достанется, логично?

– А что там у тебя? – Гермиона вытянула шею, стараясь рассмотреть, что так мелко было написано на упаковке.

– Огневиски, как обычно.

– Я не хочу, – скривилась Гермиона.

– В прошлые разы тебя оно не смущало, – Блейз игриво посмотрел на рыжеволосую девушку.

– До прошлых разов я вообще не пила, – оправдалась девушка.

– Идешь правильной дорогой, – рассмеялся Забини. – Уже даже выстраиваешь свои предпочтения.

– Блейз!

– Молчу, – он поднял руки в капитулирующем жесте. – Но у меня больше ничего нет. Хотя, я могу сходить к себе, кажется, там была еще медовуха и пиво у младшекурсников.

– Все свое ношу с собой, – пошутила Гермиона и мысленно послала благодарность Невиллу, который снабдил ее алкоголем.

– Ниху…. откуда?

– Просто есть.

– Грейнджер, кто ты и где настоящая Гермиона Грейнджер? – девушка выпучила на него глаза. – Я не шучу! Если ты не расскажешь, куда подевалась чопорная Грейнджер, я буду щекотать тебя до тех пор, пока ты не расколешься, – и в качестве доказательства он размял пальцы.

– Просто…. Так сложно, – Гермиона потерла виски кончиками пальцев.

– На, – Блейз протянул ей что-то в стакане. – Не огневиски, но опьянеешь быстро. Поэтому не пей много, окей? – Дождавшись, пока Гермиона кивнет, он отдал ей бокал.

– Вкусно, – Гермиона облизала губы. – Кажется, клубничное, – девушка снова облизнула губы. Блейз сделал глубокий вдох и не менее глубокий выдох. – Хочешь попробовать? – Мир пошатнулся и закружился под ногами у Блейза. Гермиона Грейнджер предложила ему попробовать настойку, облизывая свои губы.

– Ты уверена? – спросил Блейз.

– А почему нет? – похлопала глазами Гермиона.

– Твою мать, – пронеслось в голове у парня, и он забрал бокал из пальцев гриффиндорки.

– Блейз, – начала Гермиона, – если ты хочешь попробовать, то я думаю, ты в силах наколдовать себе второй бокал.

– Что? – Блейз чувствовал себя так, будто только что свалился с метлы.

– Бокал. Наколдуй. – С расстановкой произнесла девушка.

– А, ну да, – улыбнулся мулат. – Бокал, – и он взмахнул палочкой.

Забини, ты кретин. Ты правда думал, что она приглашает тебя поцеловаться с ней?

Нет.

ДА!

– Слишком сладко, – вынес свой итог Блейз, посмаковав напиток во рту. – Но, чтобы не отбиваться от коллектива, будем пить эту дрянь.

Слишком сладко.

– Почему сразу дрянь? – надула губы Гермиона.

– Потому что это… ну, не мужской напиток.

– Я никому не расскажу, – Гермиона хихикнула и закатила глаза.

– Тогда по второму бокалу, – подхватил Блейз.

Эта парочка уже опустошала второй бокал, когда Забини спросил:

– Ты сегодня своя не своя. Что случилось? – Блейз буквально ощутил, как Гермиона сжалась в кресле. В глазах мелькнула паника. Но только на секунду, потому что алкоголь уже начал действовать, притупляя рецепторы. – Если ты сейчас не хочешь говорить, я готов выслушать тебя в любой другой момент, понимаешь? – Гермиона кивнула.

– Почему?

– Потому что я тоже одинок, – и Гермиона поняла, о чем он.

– Это долгая история, и я пока не могу рассказать тебе. Я чувствую себя слишком грязной, пока что.

– Я готов как к роману, так и к краткому обзору, – заверил ее Забини, но девушка отрицательно покачала головой, показывая, что не в этот раз.

Малфой должен был дежурить еще полтора часа, поэтому Забини и Грейнджер неспеша распивали клубничную настойку, обсуждая различные новости, что происходили в магическом мире, также ребята рассказали друг другу пару сплетни, которые слышали, и даже подкалывали своих друзей, понимая, что дальше этой гостиной эта информация не уйдет.

– Тебе это не дает покоя, да? – неожиданно спросила Гермиона, подмечая, что все это время Блейз никак не может расслабиться.

– Не то чтобы очень…

– Помнишь про Рона? – выпалила Гермиона. Блейз понимающе кивнул. – Малфой зашел дальше.

– Он что?.. – неверяще спросил Блейз. – Неужели он?..

– Я не знаю, что произошло и почему он передумал, – Гермиона пожала плечами. – Он просто раздел меня и спросил, добровольно я пойду на это или под Непростительным. А когда он разделся, то почему-то встал и ушел.

– Ммм, – протянул Блейз, понимая, почему Драко не зашел дальше. Метки своей испугался. – Ты дрожишь, – заметил он.

– Это все нервы, – грустно улыбнулась девушка.

– Я не знаю, насколько нужно быть отчаявшимся, чтобы…

– Не нужно, – Гермиона подняла руку, останавливая его. – Я больше не хочу ничего о нем знать, понимаешь?

Блейз вновь понимающе кивнул. О, он слишком хорошо понимал, насколько его друг облажался. Снова. Призрак Малфоя, который витал над Гермионой, оберегая ее от лап Забини, растворился в воздухе. Или Забини перестал обращать на этот нюанс внимание. Неважно. Блейз протянул ладони Гермионе, и она вложила в его теплые руки свои дрожащие пальчики. Уверенно, но аккуратно, Забини потянул ее на себя, заставляя сесть к нему, на диван. Не долго думая, он обнимает девушку, без всяких намеков и подтекстов. Как обнял бы Гарри, стараясь выказать свою поддержку и понимание.

– Ты такая тоненькая, Грейнджер, – прошептал он ей на ухо. – Разве это честно, столько боли на одного человека? – Гермиона всхлипнула, крепче прижимаясь к теплому плечу слизеринца. До этих объятий она и не подозревала, как сильно ей не хватает вот чего-то такого. А еще особо остро она ощутила обиду, слизеринец тут же заметил, что что-то не так, а друзья, с которыми она продружила шесть лет, нет.

Гермиона тут же взяла себя в руки. Слезы сразу высохли, дыхание выровнялось. Она немного отстранилась, но Блейз легонько удерживал ее. Она внимательно его осмотрела, отмечая каждую черточку на его лице. Но губы привлекали больше всего внимания.

– Если ты опять начнешь говорить, что я красивый и ты меня поцелуешь, то я не буду благородным джентльменом, – предупредил он, полушутя.

– Что тебя остановило в прошлый раз?

Панси Паркинсон.

– Я не хотел пользоваться ситуацией, ты была не совсем трезвой.

– Как и сейчас, – хихикнула Гермиона. – Так что тебя останавливало?

– Моя девушка.

– А сейчас?

– А сейчас ее у меня нет, – улыбнулся Блейз одной из своих самых очаровательных улыбок.

– Ну да, – Гермиона усмехнулась.

– Честно, ее успокаивал утром весь слизеринский стол.

– Меня тоже будут утром успокаивать? – Гермиона подняла бровь.

– Если только я, – заверил ее мулат.

– Тогда чего ты ждешь? – она посмотрела на него своими шоколадными глазами, и Забини понял, что он пропал.

Медленно он коснулся рук Гермионы, а потом также медленно, дразняще, кончиками пальцев начал подниматься вверх по ее рукам, посылая удары тока во все нервные окончания, которые только есть. Одну руку он завел за спину девушки, паря на ее лопатке пальцами, заставляя девушку довольно улыбаться. Второй же рукой он медленно перебирал ее волосы. Парень никуда не торопился. Совершенно. Ведь у них теперь впереди целая вечность или, по крайней мере, ночь. Подобно дорогому вину, он хотел ее распробовать. Он внимательно смотрел в ее лицо, отмечая, где его пальцы получали более сильный отклик. Гермиона склонила голову на бок, как бы спрашивая, и Блейз уже принял приглашение, как вдруг…

– Как мило, – саркастически заметил Драко, заваливаясь в гостиную.

Сначала Грейнджер не пришла на дежурство, и он решил снимать баллы с гриффиндорцев, намеренно ища их в темных коридорах. Но как назло, у них не было ни одного балла! И ему пришлось самолично, чуть ли не за руку, провожать этих ослов к их декану, чтобы старая карга тоже не расслаблялась! И вот сейчас он пришел, а на диване его лучший друг и Грейнджер… в весьма компрометирующей позе.

– Как мило, – повторил Драко. – Дайте тазик, а лучше два, – и он сел в кресло, которое совсем недавно занимала Грейнджер.

Гермиона подпрыгнула и хотела убежать, но Блейз за руку притянул ее обратно и дал ей бокал, и она сразу пригубила.

– Как мило, что ты решил прийти так поздно, – отпарировал мулат.

– А по-моему, я наоборот, поторопился.

– Я пришел, но тебя не было, и Гермиона, узнав, что мы хотели сегодня напиться, решила составить мне компанию.

– Ну да, конечно, – Драко перевел взгляд на Гермиону, которая тут же с готовностью закивала, подтверждая каждое слово Блейза. – Я так понимаю, на сегодня посиделки отменяются? – улыбается Блейз.

– Определенно, – кивает Драко. – Думаю, тебе пора.

Но никто из троих не уходит первым. Молчание становится неловким, тяжелым, и Драко не выдерживает. Посмотрев на Блейза, он медленно покидает гостиную, но даже не оборачивается.

– Да не трясись ты, как лист по ветру, – говорит Блейз. – Уверен, ему хватит мозгов сделать это не в вашей общей башне.

– Думаю, да, – нервно сглотнула Гермиона. – А вообще, спасибо за поддержку.

– Мелочи, – отмахивается мулат.

– Я утром зайду к Драко, – говорит Блейз уже у двери, – постарайтесь не убить друг дружку за это время, – хохотнул он. – Два трупа вынести сложнее, чем один, но если ты решишь его сглазить, я тебе помогу, – и Блейз скрылся за портретом.

Гермиона же вихрем влетела в комнату, громко хлопнув дверью. Только лишь наложив пятое или шестое заклинание на дверь, она более менее успокоилась. Сердце стучало, как бешеное. Один громкий удар за другим, пот холодной струйкой бежал по спине, как будто предвещая, что что-то сейчас произойдет. Девушка направила палочку на дверь, ожидая вторжения, но шли секунды и минуты, а все оставалось по-прежнему. Не выдержав напряжение, которое сжимало внутренности ледяной хваткой, она откинулась на кровать, прикрыв глаза. По щекам текли горячие слёзы – слёзы боли, разочарования и неверия. Эта боль ощущалась физически, но с каждой пролитой слезинкой приходило осознание того, что становится легче. Самообман.

Раздевшись, она юркнула под одеяло, прячась за ним от окружающего мира. Не отрываясь, девушка смотрела на дверь – то ли со страхом, что зайдёт Малфой, то ли с надеждой. И это было страшно. Но это был потрясающий коктейль чувств, который тек по венам. Не выдержав всего этого, девушка забылась тревожным сном, но и там не было покоя.

Она куда-то бежала, падала, сбивала в кровь коленки и снова бежала. Сердце стучало где-то в горле, мешаю сглотнуть. В груди царила такая паника, что было страшно обернуться. Везде туман. Густой и плотный. Ничего не видно, но надо бежать. Куда? От кого? Зачем? Вопросы требовали ответов, но Гермиона их не знала. Чисто интуитивно она бежала, чувствуя, что что-то неведомое ускользает от нее, как только она подбирается ближе. Она всхлипывала от досады и снова бежала, чувствуя, как что-то растет и клокочет в ее груди.

Но внезапно девушка почувствовала, что тревога куда-то отступает. По лицу пробежал легкий ветерок, который словно касания пальцев, нежно привел ее в себя. Тяжелые мысли вылетели из головы, и даже сердце перестало выпрыгивать из грудной клетки, ломая ребра. Казалось, что даже туман стал с проседью. Дыхание перестало быть рваным, и было ощущение, что если протянуть руку, то можно нащупать то тонкое и невесомое, к чему она бежала. Или от чего. Но это неважно. Главное, что стало так уютно и хорошо.

Гермиона широко распахивает сонные глаза и видит перед собой… Малфоя!

– Что ты тут забыл? – рявкает она, садясь на кровати и сбрасывая его руки со своего лица.

– Ты кричала, – пожал плечами, – У тебя кошмары?

– О, ты такой наблюдательный, – саркастично отвечает Гермиона.

– Хоть помри от них, но ты меня разбудила, – растягивая слова, говорит Малфой, но в мыслях сам себя успокаивает: “Ей просто приснился кошмар, тут никого не было”. Как мантру повторял он про себя.

– Ты сам довел меня до такого состояния, – недовольно прошипела девушка.

– Ну давай, Грейнджер, – Драко скривил рот, – вини меня во всех своих бедах.

– Я в порядке, убирайся, – она указала пальцем на дверь. Но Малфой медлил и совершенно не торопился покидать ее комнату. – Ты оглох? – чуть громче спросила девушка. – Убирайся! – закричала она.

– Мне нравится, как ты выходишь из себя, когда я рядом, – растянул слизеринец губы в подобие улыбки.

– Тогда это тебе понравится еще больше, – и Гермиона ударила его подушкой. А потом еще раз. – Пошел вон, говорю.

– Я не собака, – он больно сжал ее за руки, и подушка выпала из пальцев девушки, скорее от неожиданности, нежели от боли.

– Не прикасайся ко мне! – ощетинилась гриффиндорка.

– А то что? – ухмыльнулся Малфой, рассматривая ее длинные ноги, которые показались из-под одеяла, пока она его выгоняла. Затем его взгляд скользнул выше, добрался до верха пижамы – очаровательная белая маечка с вырезом, под которой ничего не было. Он даже рассмотрел ее соски, которые заметно под ней выделялись. – Блять, Грейнджер, – сглотнул Драко. Проследив за его взглядом, Гермиона немедленно поджала под себя ноги и скрестила руку на груди. – Поздно, – проконстатировал блондин, с ногами забираясь в ее кровать.

– Нет, – закричала Гермиона, – не позволю! – но его жесткие губы уже опустились на ее. И Гермиону накрыло. Она ловила флешбеки, растворяясь в его руках. Она не отвечала, не трогала его, не касалась, но при этом плавилась в его сильных руках. Но Малфою было достаточно и того, что она не брыкается. Гермиона зажмурилась, пытаясь запомнить эти касания. Его руки по-хозяйски блуждали по ее телу, несильно сжимая бедра, легонько поглаживая грудь, зарываясь в ее волосы и оттягивая их назад. Но Гермиона не издала ни звука за все это время. Драко больно укусил ее за нижнюю губу, оттягивая ее вниз, но и тогда девушка даже не пискнула, а лишь вздрогнула в его объятиях.

Тогда Драко предпринял отчаянный шаг – медленно кружа пальцами правой руки по ноге девушки, он настойчиво поднимался вверх, к самому сокровенному. Но она даже не сделала попытки сжать ноги.

“Интересно”, – промелькнуло в голове у Малфоя.

Плавно кружа, он добрался до пижамных шортиков. Отодвинув в сторону ткань, он легко добрался до ее трусиков, сдвинув их в сторону. Коснувшись ее там, он удивился.

– Неужели ты меня не хочешь? – оторвался он от ее губ. Девушка отрицательно покачала головой. – Но почему? – парень искренне не понимал, почему раньше она всегда была влажной для него, а сейчас, спустя десять минут жарких тисканий, она совершенно сухая.

– Что, неприятно получать отказы? – ухмыляется Гермиона такой типичной “малфоевской” ухмылкой.

– Я люблю трудности, – и он снова целует ее. Жарко. Требовательно. Самозабвенно. Сминая все ее дальнейшие слова губами, буквально заставляя выкинуть все мысли из головы. Пальцами он нежно выкручивает ее сосок, заставляя девушку прогнуться в талии. Довольно улыбнувшись, он оставляет дорожку влажных поцелуев на ее скуле, спускаясь к столь обожаемой им шее. Чертя там даже ему непонятные узоры, он заметил, что Грейнджер сжала челюсти.

– Ну давай же, Грейнджер, – просит он ее, целуя в особо чувственное место на ключице. Но девушка лишь плотнее зажмурилась. Снова запустив руку между ее ног, он не выдерживая, кричит: – Серьезно? Я настолько плох?

– Просто я не хочу, – Гермиона открывает глаза.

– Врешь, – качает головой Драко.

– Ты до сих пор не веришь? – гриффиндорка смотрит на его руку, что по-прежнему поглаживает ее складочки, и Драко ее убрал.

– Но почему?

– А почему ты меня чуть не изнасиловал? – задает она ему встречный вопрос.

– Но ты была такая готовая, что…

– Но я тебе говорила, что не хочу! – Грейнджер начинает плакать. – Я никогда не забуду зверя, которого ты мне показал. Я оглядываюсь в коридорах, боясь наткнуться на твой оскал. Мне страшно, Малфой, реально страшно. Я боюсь даже приходить в эту башню, потому что не знаю, что со мной может случиться сегодня, – кричит она ему чуть ли не в лицо.

– Грейнджер, – тихо говорит Драко, – ответь на вопрос, – просит он. – То что было, оно ведь было, да?

– Ничего не было, Малфой, – шепчет девушка, не поднимая глаз.

– А как же чувства? Эмоции? Магия?

– Я бы хотела это вырвать из себя, чтобы не помнить, – поднимает она на него свои глаза, и парень видит в них море. Море всего. Но только не то, что он так отчаянно хочет найти в ее карих глазах. – Я никогда этого не забуду, Малфой, – слова причиняют парню боль посильнее, чем многочисленные Круцио. – Я уверена, твое лицо будет меня преследовать в кошмарах.

– Значит, ничего не было? – уточняет парень. И слезы, градом капающие на ее грудь, были ему ответом. – Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

– Никогда, – решительно произносит она, но ее всхлип делает ответ чуть мягче, чем он должен был прозвучать.

– Дай мне свою палочку, Грейнджер, – закрывая глаза, просит слизеринец.

– Зачем?

– Просто дай мне эту гребаную палочку, – а потом чуть тише добавил: – Пожалуйста, – но Гермиона удивленно на него пялилась во все глаза, как будто он ей заявил, что Земля не круглая, а плоская и стоит на слонах, а те на черепахе. – Да не убью же я тебя, Грейнджер. Просто хочу кое-что сказать, а для этого хотелось бы быть уверенным, что ты меня не проклянешь, – ухмыляется он. Немного подумав, Гермиона кивает:

– Под подушкой. – Драко достает ее волшебную палочку, чувствуя, что магия приятно покалывает кончики пальцев. Он задумчиво крутит ее руками.

– Скажи мне, почему так произошло? – тихо шепчет он.

– Ты мне сделал больно, – встряхнув головой, словно снимая оцепенение, отвечает Гермиона.

– Это я все испортил? – Гермиона кивает. И Драко закрывает глаза. – Почему мы не можем еще раз попробовать?

– Малфой, ты в своем уме? Мы разные! – возмущается Гермиона.

– Но ведь раньше тебя это не останавливало.

– Мы разные, Малфой.

– Цвет формы – просто условность, Грейнджер.

– Я не про это. Просто… – девушка запнулась. – Просто ты всегда так делаешь, – голос девушки переходит на шепот. – В один день ты даешь мне взлететь высоко-высоко, я чувствую себя особенной, а потом резко сбрасываешь на землю. Ты не считаешься с моим мнением, ты ломаешь меня, подстраивая под себя. И как только я где-то прогибаюсь, ты берешь то, что тебе нужно. – Она чуть ли не плачет. – Уходи к своей… Паркинсон.

– Ты ревнуешь? – не верит парень своим ушам.

– Я тебя ненавижу, – коротко отвечает гриффиндорка.

– Я не сделаю тебе больно, Грейнджер, – обещает блондин, вглядываясь в ее лицо, но Гермиона отрицательно качает головой.

– Уйдет сегодня боль, но завтра она вернется. Она все сильнее и сильнее, мне даже больно смотреть на тебя. Как будто вот тут, – она показывает на левую часть груди, – что-то обрывается. Я чувствую, что меня изнутри что-то ломает. Что-то царапает, пытаясь вырваться из этого чертова круга ада, который ты создал для меня! Но тебе этого мало!

– Прости, – одними губами произносит Драко.

– Ты думаешь, что можно сломать мир человека, исковеркать его, усилить болью, а после выкинуть, сказав “Прости”? – Гермиона истерично засмеялась. – Так не работает, Драко.

Драко.

Драко.

“Черт возьми, она первый раз назвала меня по имени”.

Из глаз парня выкатилась одинокая слеза, теряясь в уголке его рта. Было видно, что Драко в печали. Как будто ему действительно было до всего этого дело.

– Я не куплюсь на твои слезы, Малфой, – холодно произносит Гермиона.

– Позволь мне немного слез, Грейнджер, – он внимательно рассматривал ее, будто видел в первый раз. Изучал каждую черточку лица. Каждую морщинку, которая появлялась, когда она хмурилась или сдвигала брови. Каждую родинку или веснушку. Драко видел, что Гермиона вообще не понимает, что происходит. Да и откуда она могла знать, какая война происходила внутри него.

– Грейнджер, – начал Драко. – Я эгоист. – Он берет ее руку в свою, легонько сжимая. – Прости меня. – Он видит, что она хочет что-то сказать или спросить, поэтому продолжает, показав ей знак, что сейчас она должна молчать. – Я хочу тебе сказать одну вещь, и пожалуй, это самая важная и эгоистичная вещь за всю мою жизнь. Я просто должен это сказать, иначе сойду с ума. Просто выслушай меня, не перебивая, – Гермиона кивает. – Я люблю тебя, Грейнджер. Я люблю тебя так сильно, что не могу быть эгоистом. Почему ты этого не понимаешь? – из глаз Драко начинают медленно капать слезы. – Почему ты этого не заметила? – он делает горький вздох. – Я тебя совсем не заслуживаю. Ты самое светлое, к чему я прикасался. А вот Поттер или этот нищий тебя заслуживают. – Он нежно касается своими губами ее лба. Девушка отстраняется от него и открывает рот, чтобы сказать, но Драко прикладывает свой указательный палец к ее губам, не давая ей этого сделать. Он не знает, что она сейчас скажет, и боится передумать. – Мерлин, я так не хочу, чтобы ты все это забывала. Но ты все забудешь, – тихо закончил он.

Девушка не успела не то что слово сказать, но даже сделать вдох, как почувствовала, что в ее разум безжалостно вторглись. Перед глазами мелькали обрывки воспоминания, но почему-то больше они не причиняли боли. Слезы струились из ее глаз, а также маленькие ниточки вытекали из уголка глаза.

– Обливиэйт, – нежно, шепотом произнес Драко, коснувшись виска Гермионы. Сделав еще один взмах, он сказал: – А теперь спи. – И девушка мгновенно уснула. Уложив ее в кровать и укрыв одеялом, Драко вернул палочку под подушку, и, оставив целомудренный поцелуй на виске девушки, он вышел.

Как только дверь за ним закрылась, он прижался к ней лбом, нежно проведя рукой по косяку. А затем ударил по поверхности кулаком. А потом опять. И снова. Сбивая костяшки в кровь, будто этот косяк был причиной всех его бед.

– Как больно, черт, как же больно, – задыхался парень. Теперь он понял, что имела ввиду Грейнджер, заявляя, что внутри все царапается и ломается. Но пути назад уже не было. Драко поменял позу, и теперь он уже спиной прислонялся к злополучной двери. Откинув голову назад, он ударился затылком, а потом еще раз, желая прогнать мысли из тяжелой головы. Но это было безуспешно. Выругавшись сквозь крепко сжатые зубы, он твердым шагом направился в свою комнату и упал лицом в подушку, сжимая в руке простынь.

Драко убивал себя минутами и часами, прокручивая события последней ночи в своей голове. Это было моральное самоубийство, но сжав челюсть, он прокручивал все счастливые моменты за прошедшую неделю. Это была медленная Авада, прямо в висок. Но Драко был сильным. Он был Малфоем. До подъема оставалось буквально пары часов, когда парень смог провалиться в беспамятство.

========== Глава 7 ==========

Утро было каким-то неестественно тихим, даже ветер не завывал за окнами. Отключив будильник и сладко потянувшись, Гермиона открыла глаза. Голова была тяжелой, но мыслей в ней не было совершено. На душе было хорошо, но не уютно. Вторник ощущался понедельником. Неторопливо встав и накинув халат, девушка поспешила в ванную комнату, пока Малфой ее не занял. Она совершенно не знала, жаворонок он или сова, поэтому проворно юркнула в комнатку, придержав дверь, чтобы та не хлопнула.

Придирчивым взглядом она осмотрела свое отражение в зеркале и тяжело вздохнула. Ей было уже шестнадцать, но она ощущала себя «‎гадким утенком». Другие девочки уже в прошлом году были довольно миленькими, а за это лето и вовсе стали красавицами. Казалось, что только одна она осталась какой-то неженственной и угловатой. Ее волосы всегда завивались в кудряшки и им было просто невозможно придать форму, мешки под глазами даже магия не могла скрыть, нос, по мнению Гермионы, был достаточно крупен для ее лица, а губы такими тонкими, что вряд ли кто-то захочет их поцеловать. И грудь тоже напрочь отсутствовала. Даже у Джинни она была на пару размеров больше. Гермиона очень комплексовала по этому поводу, ведь пока ее подруги и случайные девушки в туалете обсуждали новые модели бюстгальтеров и притворно вздыхали, что такая-то и такая-то модель не для них, или что тоненькие лямки не удержат их большую грудь, Гермионе оставалось лишь закатывать глаза и тихо вздыхать, осознавая, что с ее грудью она и вовсе может обойтись без лифчика. Попы тоже не было. Совсем. Других девушек шлепали, но не ее. Но и тут Гермиона себя утешала тем, что это потому, что она – Гермиона Грейнджер.

Определенно, Гермиона – это Гермиона, и ей не нужны все эти глупости. Покачав головой, чтобы грустные и пессимистичные мысли из нее вылетели, она умылась и почистила зубы. Теперь она была готова к сегодняшнему дню, чего бы он ей не готовил.

Улыбнувшись грустной улыбкой своему отражению, девушка начала медленно расчесывать свои волосы, придавая им более менее пристойный вид.

– Блять, Грейнджер, да ты издеваешься, – в дверях стоял сонный Драко, который тер глаза.

– Малфой! – зашипела Гермиона, запахивая полы халатика. – Тебя стучать не учили? – она сверлила его взглядом. – Ты вообще-то не один живешь!

– Ты отсталая волшебница или в мире маглов не существует замков? – парировал он. – Закрываться тебя, дуру, не учили? – Гермиона, как рыба, открывала рот, но сказать ничего не могла, понимая, что он все-таки прав, а она забыла запереться. – Так я и думал, – довольно констатировал блондин.

– Я освобожу ванну ровно через пять минут, – сказала Гермиона. – Выйди.

– У меня нет времени,– и он подошел к раковине. Презрительно скривившись, он плечом оттолкнул девушку, что стояла на коврике перед раковиной и расчесывалась, и принялся сам умываться.

– Я тебя не смущаю? – вытаращила глаза девушка.

– Мне похер на грязь, Грейнджер.

– Но…

– Или заткнись, или проваливай, – резко оборвал ее слизеринец, – но держу в курсе, что через пару минут я сниму штаны, чтобы посса…

– Хватит! – от столь излишней прямоты слизеринца щеки девушки стремительно краснели.

– Прекрати, Малфой, – девушка стремительно покидала ванну.

Оказавшись за ее пределами, она сказала чуть громче, чем следовало:

– Мерзкий слизеринец! – как она и рассчитывала, Драко это услышал, но и ухом не повел. Махнув рукой в сторону двери, он ее запер. Не стоит повторять ошибки.

В следующий раз она встретилась с Малфоем, когда она, уже одетая, спешила на завтрак. Он сидел со своим другом, оба вальяжно развалились на диване. При ее появлении на лестнице они резко прекратили разговор, хотя Гермиона отчетливо знала, что они о чем-то спорили.

– Гермиона, – Забини встал, как только ее увидел.

«Какой воспитанный, – отметила про себя Гермиона».

Девушка несмело улыбнулась и выпорхнула из гостиной.

– И что это такое было сейчас? – Блейз плюхнулся обратно на диван.

– Бабы, – пожал плечами Драко.

– Вот зуб даю, что вчера все было… иначе, – немного замялся мулат.

– Бабы, – снова повторил Драко.

– Ты такой многословный с утра, Драко, – Блейз устремил на него свой темный взор,– я должен что-то знать?

– С чего бы? – Драко встретился с другом взглядом. Не выдержав, Блейз отвел глаза в сторону. – На завтрак?

– Да, – на автомате кивнул Забини.

Друзья синхронно встали и нога в ногу дошли до Большого зала.

– Позволю заметить, что пока я шел к тебе, то наткнулся на несколько девчонок, которые обсуждали твой разрыв с Панси, – Драко закатил глаза. – В общем, ничего не бери из их рук, – мулат загадочно ухмыльнулся.

– Амортенция, да?

– Не, что-то из магазина этих рыжих, которым Поттер дал денег.

– Лучше бы амортенция, – выдохнул блондин, и друзья громко рассмеялись, привлекая к себе внимание половины Большого зала.

– Ну ты держись, – хохотнул Блейз, кивая на голодные взгляды девчонок.

– Блять, – протянул Малфой.

Он шел по Большому залу, словно по подиуму – легко и непринужденно, как-будто никто не пялился на него во все глаза.

– Они тебя хотят, – шепотом, прямо Малфою на ухо, пропел Блейз, когда они уже уселись на свои места и принялись завтракать.

– Да ладно? – похлопал глазами Драко.

– Да, – подтвердил Забини, поджав губы. – Ты обязан уделить внимание хотя бы вон той симпатичной когтевранке, – он сделал полукивок на соседний стол. – Ну или познакомить меня с ней, – ударил друга по плечу мулат.

– Уделить внимание? – Драко повторно закатил глаза. – Но я не знаю как, – с притворным ужасом удивился парень, но все же направил оценивающий взгляд в указанную сторону.

Кто-то так неестественно громко положил столовые приборы на стол, что столь резкий звук привлек внимание парня.

«Панси, – улыбнулся Драко».

Затем он подмигнул темноволосой когтевранке, которая буквально выпрыгивала из школьной формы. Панси поспешила удалиться, чтобы не быть свидетельницей этого спектакля.

– Бабы, – снова сказал Драко, поворачиваясь к Забини, – что я тебе и говорил, – Блейз понимающе улыбнулся, но все его внимание было поглощено какой-то суматохой за гриффиндорским столом.

Даже отсюда он видел, что щечки Грейнджер полыхали. Проследив за взглядом друга, Драко, в который раз за сегодня, глубокомысленно извлек:

– Бабы, – Забини понимающе вздохнул.

– Да вы оба в своем уме? – словно змея, Гермиона шипела на мальчиков.

– Но мы же сами его видели летом в «Горбин и Бэрк»! – возмущался Гарри.

– И что, Гарри? – Гермиона подняла на него уставшие от этого бессмысленного спора глаза.

– Ну там же все такое… темное, – неуверенно начал Рон.

– И? – Гермиона перевела взгляд на друга.

– Да он же Пожиратель, как и его папаша, – Рон стучит по столу, – что тут непонятного?

– А факты? – упорно гнула свою линию Гермиона.

– Найдем, – махнул рукой Гарри, – а вообще, – Гарри понизил голос, – на прошлой неделе он пропал с карты мародеров!

– Что? – ахнула Гермиона.

– Как? – не понял Рон.

– А вот не знаю! Но три дня его не было на карте! Совсем!

– Да быть не может, – отмахнулась Гермиона.

– Он пропал с карты на три дня, Гермиона, а Забини говорил, что он валяется больной в кровати, – отчеканил Поттер. – Я проверил – его не было в гостиной слизерина. А Анджелина подтвердила, что в башне она все время была одна. И у мадам Помфри его не было! – победно закончил Гарри, в глазах которого пылал огонь азарта.

– И где же он тогда был? – недоумевала Гермиона.

– А вот где, – Гарри кладет перед ней Ежедневный пророк. – В день, когда он «заболел», пропала маглорожденная, а когда вернулся – ее нашли убитой. Что скажешь? – Гермиона вчитывалась в каждую строчку.

– И вы решили, что это он? – она уставилась на друзей.

– Ну да, – Рон почесал затылок, – все же совпадает.

– Совпадает что, Рон? – Гермиона начинала злиться без явной причины. – Где факты?

– Но ведь его не было в школе! – отчаянно защищался Рон.

– Ребята, даже, – Гермиона голосом акцентировала последнее слово, – ДАЖЕ, если этот хорек и вправду отсутствовал в Хогвартсе, а вы упорно считаете его Пожирателем Смерти, то… – Гермиона сделала паузу, – это ничего не доказывает, он не единственный Пожиратель на свете, понимаете? – девушка заметила, что лица ребят немного погрустнели, потому что их гениальнейшая теория начинала рушиться о ее рационализм.