Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 79 страниц)

– Иногда оно ещё и спереди расстегивается, – закатила глаза Гермиона, угадывая реакцию подруги.

– Вот это я понимаю! – восхищенно воскликнула Джинни. – А у нас оно бесполезное, хоть и красивое.

– Ну у магов тоже есть аналогичное, – утешает Грейнджер свою лучшую подругу. – У нас есть утягивающее и корректирующее белье, пуш-ап, а ещё…

– А знаешь, что меня всегда интересовало? – заговорчески шепчет Джинни.

Гермиона в ответ приподнимает брови и Джинни сообщает:

– Смотри, допустим ты познакомилась с парнем, дело идёт к интиму и все такое, и ты должна раздеться при нем! Вот как ему объяснить, куда делась красотка, с которой он рассчитывал повеселиться? – хохочет Джинни.

Гермиона звонко подхватила ее смех, представляя всю нелепость ситуации, которая может случиться с кем-то. Отдышавшись первой, Грейнджер говорит:

– Красота коварна.

Гермиона не заметила, что пока они говорили, Джинни уже оказалась за ее спиной, и ее ладони полностью накрывали ее грудь.

– Не думаю, что нам с тобой стоит беспокоиться об этом, – Уизли несильно сжала ладони, и грудь Гермионы непривычно заныла.

Гермиона начала неловко ёрзать, и Джинни прекратила. На сегодня.

– У тебя идеальная грудь, – Уизли в последний раз сжала грудь подруги, специально задевая чувствительный к прикосновениям сосок. Джинни убрала руки. – Не комплексуй, – подруга, как всегда, смотрит в саму суть. – Уверена, что мы встретим тех, для кого мы будем красотками, – улыбается Джинни.

– Конечно! – горячо соглашается Гермиона, в который раз благодаря всех богов, что послали ей Джинни.

Подруги ещё проговорили около часа, а потом Гермиона распрощалась, ссылаясь на то, что у неё слишком много факультативов и она может не успеть что-то сделать. Джинни сделала вид, что верит и отпустила подругу, передав привет Краму.

Как только староста Гриффиндора покинула гостиную факультета, в неё врезался Колин Криви.

– Ты хоть когда-нибудь выпускаешь эту штуку из рук? – кивнула девушка на фотоаппарат.

– Конечно, – улыбается Колин. – Во время занятий он лежит рядом, и я даже не смотрю в его сторону.

– Будь осторожен, – просит Грейнджер, поправляя сумку.

– Ты такая красивая сегодня, – выпалил Криви, переборов своё стеснение.

– Спасибо, – так же неловко ответила девушка. Гермиона за все свои семнадцать лет так и не научилась принимать комплименты.

– А можно я тебя сфотографирую? – просит Криви.

– Ох, Колин, ты ведь знаешь…

– Я понял, – грустно улыбается Криви. – Не сегодня, да? – Гермиона кивает, и Колин бормочет себе под нос: «как всегда».

Гриффиндорец уже зашёл в гостиную, как его окликнула Гермиона:

– А знаешь, – она кладёт руку на юношеское плечо, – я сейчас иду в библиотеку, и думаю, что мы сможем сделать колдографию в одном из коридоров.

– Да! – чуть ли не закричал Колин. – У окна должно получиться очень здорово, – глаза парня заблестели.

– Тогда чего мы ждём? – улыбнулась Гермиона.

– Пошли, – Колин взял ее за руку и чуть ли не бегом, словно боялся, что девушка передумает, потащил ее в коридор.

– Не так быстро, – смеясь, просит девушка.

– Блин, прости, – виновато просит гриффиндорец, но темпа не сбавляет.

Гермиона была уверена, что они управятся за пару минут. Максимум – пять. Но Колин крайне ответственно отнесся к делу, и они вместе провели около часа. Сначала Гермиона нехотя позировала, стараясь поскорее отделаться от товарища, но потом сдалась. И она не пожалела – Колин оказался мастером своего дела, снимки вышли не просто красивыми, они получились превосходными.

– Как же красиво, – прошептала гриффиндорка, когда юноша протянул ей стопку фотографий. Гермиона, словно зачарованная, смотрела на снимки и не могла поверить, что она получилась так хорошо. – Можно я возьму парочку?

– Они все твои.

– Спасибо!

– Но с твоего разрешения я бы взял парочку. Ничего такого, – поспешно добавляет он. – Просто после школы я хочу работать в журнале, поэтому я собираю особенно хорошие снимки.

– Конечно! Выбирай любые, – девушка протягивает ему колдографии, но Колин просит, чтобы она сама выбрала себе то, что ей по душе, а он заберёт оставшиеся. – Они все бесподобны, Колин, я не могу выбрать лучшие из равных, – с этими словами девушка протягивает ему половину от пачки.

– Мне будет достаточно двух, – он взял две верхние, а остальные вернул Гермионе.

– Спасибо, что предложил…

– Лучшей благодарностью будет, если ты разрешишь когда-нибудь тебя снова сфотографировать, – перебивает ее Криви.

– Обязательно, – соглашается Гермиона.

Ребята распрощались, и гриффиндорка поспешила в библиотеку. Ей очень хотелось побыть одной, чтобы подумать и переосмыслить события последних дней, но как только она удобно расположилась за столиком возле окна, к ней подсел Тео.

– Надеюсь, не помешал? – он улыбнулся ей.

– Ты всегда вовремя, – Гермиона не может сдержать улыбку. – Я как раз поддалась унынию и начала тонуть в пучине грусти.

– Мне иногда кажется, что ты издеваешься надо мной, – закатывает Нотт глаза. – А потом вспоминаю, что это я тебя научил. И так легко становится, – смеется парень.

Гермиона изо всех сил старалась сохранить серьёзное выражение лица, но рядом с Тео это было невозможно. Секунда-другая – и Гермиона уже заливисто смеётся.

– Я так тебе благодарна, – вдруг сказала Гермиона. – Ты появился в непростой для меня промежуток времени.

– Для этого ведь и нужны друзья, правда? – Теодор заглядывает ей в глаза.

– Конечно, – лицо девушки озарила широкая улыбка.

Гермионе нравилось проводить время с этим слизеринцем. Если бы ещё в начале сентября ей сказали, что она будет так тесно общаться с кем-то со змеиного факультета, она бы рассмеялась в лицо говорящему, но сейчас она задумалась над тем, какая забавная штука эта жизнь и сколько сюрпризов ещё впереди.

– Спасибо, спасибо за подарок. Я не ожидала, – поблагодарила девушка.

– Мелочи.

– Это очень дорогой подарок!

– Мелочи, – вновь повторяет Нотт.

– Тео! – восклицает девушка.

– На Слизерине учатся редкостные засранцы, если ты не знала. Так что это мелочи на самом деле.

– Просто прими мою благодарность, – просит гриффиндорка.

– Хорошо, мисс Грейнджер, – Тео прячет улыбку.

– Не называй меня по фамилии, пожалуйста.

– Просто Гермиона, – поправляет себя Нотт.

До самого отбоя они сидели вот так вот уютно, иногда подшучивая друг над другом. Им было приятно даже молчать вместе. Время от времени они задавали друг другу вопросы, поражаясь, насколько хорош их собеседник.

Теодор слушал, иногда качая головой, о мире маглов, о том, какие у них есть изобретения и для чего они нужны. Гермиона же с удовольствием слушала различные семейные легенды о магии, о которых не было написано в книгах. Тео также обучил ее некоторым заклинаниям, которые она не смогла найти в книжках, даже если бы очень захотела.

– Что? – в лоб спросил юноша, поймав на себе очередной внимательный взгляд карих глаз.

– Ты не такой.

– Не понимаю тебя, прости, – растерянно улыбнулся Нотт.

– Ты не сноб, – откровенно отвечает Гермиона.

– Это ты меня так назвала особенным? – смеётся Теодор.

– Нет, это я дала себе пощечину, – честно отвечает девушка. – Я судила по обложке.

– Так понятно стало, – улыбается Тео.

– Ну вот эта вражда между Слизерином и Гриффиндором. Я была не права и мне так стыдно, – ее щеки слегка покрылись румянцем. – Я считала, что вы все там, как… – девушка замялась.

– Как Малфой, да? – приходит ей на помощь Нотт. Гермиона кивает, и Тео продолжает. – Наверное, ты никогда не была так рада своей ошибке, да? – поигрывает слизеринец бровями, вызывая улыбку у Гермионы. – Давай, – подбадривает он ее, – скажи это, – смеётся Тео, – мы, слизеринцы, падки на слащавые речи.

– Ты неисправим, – смеётся Гермиона.

– Просто я ещё не встретил свою Гермиону Грейнджер, что будет меня исправлять, – неожиданно говорит он сам, нервно смеясь.

До конца сегодняшнего вечера они оба не проронили больше ни слова. Первый раз Гермиона возвращалась в одиночестве. Девушке было зябко, и прохлада вечернего коридора была ни при чем.

С тяжелым сердцем она шагнула в Башню старост и замерла на пороге, заметив Малфоя. Она ожидала от него чего угодно, но только не молчания. Минуту они смотрели друг на друга, но ни одного оскорбления не сорвалось с его губ. Вместо этого он встал с дивана и направился на выход. Все внутри Гермионы сжалось, когда он прошёл мимо. По спине пробежали холодные мурашки, когда дверь за ним захлопнулась. Гермиона бросилась наверх к себе, сердце стучало, как бешеное, грозясь покинуть ее грудную клетку. Лишь закрыв дверь в свою комнату, она почувствовала себя в относительной безопасности.

Девушка прислоняется спиной, а затем медленно сползает вниз по двери. Гермиона была откровенно шокирована признанием Тео, поведением Джинни, а еще и Малфоем. Она ещё вчера твёрдо решила игнорировать его, не уделять ему и толику внимания, но все оказалось гораздо сложнее. Он не сказал ей ни слова, даже не унизил и не оскорбил, просто посмотрел на нее, а она уже разрывалась между желанием расплакаться от обиды на него или же дать ему такую хорошую, смачную пощечину. Но вместо этого голос отказывался ее слушаться, а ноги приросли к полу.

– Еще и покраснела, наверное, идиотка, – надрывисто шепчет Грейнджер, ладонью закрывая глаза. Затем она проводит рукой дальше, больно сжав волосы на затылке, стараясь взять себя в руки и на корню прекратить зарождающуюся истерику. – Ты сильная, Гермиона, ты справишься, – уверяет себя девушка.

Гермиона так и сидела на полу, размышляя, как она смогла оказаться в такой до боли глупой ситуации с ее то мозгами. Девушка чувствовала, что тонет под гнетом своих мыслей, но ничего не могла с этим поделать. Чем больше она погружалась, тем сильнее захлебывалась в каких-то неправильных фразах, нелогичных поступках, в себе в конце концов.

Девушка встала, руками массируя онемевшие ноги. Аккуратно разложив сумку, ведь в душе она была ещё тот перфекционист, она села на краешек кровати, теребя одну из сережек. Мыслей было так много, что даже Гермиона не понимала, как они все помещаются в ее хорошенькой головке.

Решив не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, Гермиона взяла все письма, которые хотела отправить утром, и направилась в совятню. По пути она вложила в конверт свою фотографию, чтобы Виктор видел, что его подарки пользуются спросом. На фотографии она была такой спокойной, такой умиротворенной. Солнечный свет падал из окна на ее фигуру, придавая некий шарм. Гермиона стояла полубоком, а потом поворачивалась и смотрела в камеру. Если бы Гермиона не позировала бы, то в жизни бы не поверила, что тут запечатлена она.

Грейнджер вздрагивала, когда ее шаги гулким звуком раскатывались по пустым коридорам, поэтому она наложила чары на свою туфли. Она поднялась в совятню и замерла, увидев, что Малфой стоял к ней спиной. Он ее не услышал и не заметил, поэтому девушка быстро юркнула в тень.

– Лично в руке Беллатрисе, – напутствовал он свою птицу. – И дождись ответа. И ответ мне нужен срочно, – он гладит филина. – Ты меня понял? – птица гукнула и, взмахнув перьями, унеслась ввысь.

Оценив ситуацию, Гермиона поняла, что так или иначе, но Малфой непременно ее заметит, а быть застуканной в такой неподходящей ситуации она не горела желанием. Поэтому сосчитав до десяти и напустив на себя безучастный вид она направилась к совам.

– Не ожидала тебя здесь встретить, – бросает она как бы между прочим. Письмо было надежно прикреплено к лапке школьной совы, и, получив печенье, птица улетела. Было отправлено уже второе письмо, но Драко молчал.

– А что ты тут забыла? – он проводил взглядом птицу, что уносила его письмо.

– Ну… письмо отправляла.

– Я тоже, – голос холоден, как сталь.

– А тебе не кажется, что время позднее для писем?

– Для семьи никогда не бывает рано или поздно, – высокомерно заявляет он. – Бывает уже не нужно.

Гермиона теряется и не знает, что ответить слизеринцу. Но он берет эстафету в свои руки.

– А кому ты отправляла послания под покровом ночи? Не любовнику ли? – ядовито интересуется он.

– Уж явно не Пожирательнице смерти! – резко выпалила Гермиона в ответ. Слова сорвались так быстро, что та не успела подумать как следует. Она прикрывает рот ладонью, но Малфой все прекрасно услышал.

– Семью не выбирают, – напряженно говорит он, сжимая в руках палочку.

– Не ври! – кричит Гермиона. – Ты мог отправить письмо днём или утром! Так что не прикрывайся семьей! Ты написал своей тетке-Пожирательнице. Что она пришлет тебе в ответ? Какой-нибудь Темный артефакт, да?

Гермиона ожидала, что парень выйдет из себя или же вовсе ударит ее, но он лишь рассмеялся. Натянуто, словно давился смехом.

– Что смешного? – мгновенно ощетинилась гриффиндорка.

– Ты, – безапелляционно заявляет Малфой. – Вокруг школы и даже в школе присутствуют мракоборцы, которые проверяют абсолютно все. Готов поспорить, что они даже в жопу готовы заглянуть, чтобы убедиться, что у нас нет ничего такого! А ты заявляешь, что я попросил какой-то Темный артефакт…

– Завуалировано попросил, – вставляет Гермиона.

– И Беллатриса Лестрейндж настолько глупа, что мне это предоставит!

– А почему бы и нет? – скрещивает руки Грейнджер.

– Да потому что каждое письмо вскрывается, каждая вещь проверяется детектором! – кричит он. – Знаешь, что будет с тем, кто попытается что-то подобное провернуть?

– Ты прав, – вынуждена согласиться Гермиона.

– Не удивлён.

– Прости, – извинилась она. – Просто ты … Малфой, – тихо-тихо продолжает она. – Так что нет ничего удивительного, что я не так поняла эту ситуацию.

Малфой хмыкает.

– Как же так получилось, что твои друзья отпустили тебя? Они вообще знают, чем ты занимаешься по ночам? – вместо «спасибо» говорит слизеринец.

Но девушка не идёт у него на поводу, а задаёт ему встречный вопрос:

– А ты? Почему в столь позднее время ты не у себя в башне?

– Могу себе это позволить, – просто отвечает он.

– Я тоже! – с вызовом отвечает она.

– Думаешь, мы похожи? – в темноте она не видит, как блестят его глаза.

– Ну если ты забудешь, что я маглорожденная, то да.

– Серьезно?

– Ну да! Руки две, ноги у нас две, голова и все такое. Так что да, мы похожи, Малфой.

– У меня есть член, а у тебя? – спрашивает Драко.

– Малфой! Я ведь серьезно с тобой разговариваю!

– Я спрашиваю на полном серьезе!

– Будто ты не знаешь, что у меня там! – повышает голос Гермиона.

– Научно выявлено, что мы разные, – подытожил Драко.

– Нет! – категорически не соглашается с ним гриффиндорка. – Это все физиология, а я…

– А я могу себе это позволить! – повышает он голос и делает шаг к ней. – Я могу позволить себе поздно лечь, – ещё один шаг, – или поздно встать, – два шага к ней. – А знаешь почему? – он подошёл так близко, что касался ее грудью.

– Потому что ты Малфой? – цинично предполагает она.

– Я тебе отвечу, – продолжает он не слыша ее. – Потому что я одинок. Потому что у меня никого нет. Никто во мне не нуждается, Грейнджер, – она издаёт сдавленный вздох, а может быть и выдох, но он продолжает. – Никто поздно ночью не скажет мне, что уже поздно и надо ложиться. Никто рано утром не поинтересуется, как прошла моя ночь и что мне снилось, – он смотрит прямо в глубину ее глаз, чтобы убедиться, что она понимает его. Он хочет увидеть в них понимание, но видит только сочувствие. – Потому что я один. И так всегда, Грейнджер. По-другому не будет, – немного помедлив, он добавил. – Никогда.

А затем развернулся и ушёл, оставив лёгкий шлейф одеколона. Время шло, а Гермиона стояла и стояла. Кожа покрылась мурашками от холода, губы слегка посинели, а девушка все никак не могла поверить, что Малфой позволил ей заглянуть под маску, которую носил. Грейнджер чувствовала, что коснулась чего-то личного. Она почувствовала необъяснимый прилив нежности к этому слизеринцу. В душе что-то колыхнулось, будто она это уже слышала или знала.

Она выбежала и побежала так быстро, насколько это позволяли каблуки. Пару раз она даже упала, но ее это не остановило.

– Малфой! – влетела она в их гостиную.

Она чувствовала, что должна ему что-то сказать, а лучше, чтобы он что-то ей рассказал. Девушке казалось, что он говорил не о себе, а о ней. Она тоже чувствовала себя одинокой. У неё было столько вопросов, а ответов не было. Но в одном она была уверена – если кто-то и может ей помочь, то только он, Малфой.

Она стучится к нему в комнату, но он не открывает. Выждав пару минут, она сама отпирает дверь в его комнату, но его там нет. Девушка не может себя пересилить, поэтому не заходит дальше, а при помощи магии закрывает дверь. И в ванной комнате его нет.

Тогда она решительно спускается и садится на диван, взглядом буравя портрет, который одновременно являлся дверью. Он обязательно вернётся в башню, и тогда Грейнджер устроит ему.

Время шло, за окном начало светать, но его все не было. Сонные глаза начинали слипаться, и Гермиона их истерично терла. Встав с дивана, она попрыгала, чтобы размять затекшие ноги. Взгляд упал на часы – половина шестого.

– Он не придёт, – прошептала Гермиона в пустоту.

Уныло она поднялась к себе в комнату, твёрдо решив, что сегодня вечером она точно с ним поговорит.

Проснувшись по будильнику, Гермиона привела себя в порядок и спустилась вниз. Малфоя не было, поэтому девушка, поудобнее устроившись в кресле, принялась читать книгу, что подарила ей Джинни. Гермиона запомнила номера страниц, что можно было повторить, но сейчас она читала советы. Не по красоте, а просто советы, как перебороть себя, как научиться подавать себя, как стать увереннее.

Гермиона читала и восхищалась этой женщиной и ее проницательностью. Каждая строчка, каждое слово было буквально про неё – Гермиону Грейнджер. У автора тоже в детстве были два друга, но они не сохранили дружбу – один уехал далеко-далеко, а со вторым автор встречалась, и в итоге ни отношений, ни дружбы.

– И у меня также, – шепчет Гермиона.

Гермиона внимательно читала, примеряя те или иные ситуации на себя. Она взвешивала все за и против. Ее внимание привлек скрип петель, которые извещали о том, что портрет открылся.

– Ну ты и сволочь! – в вошедшего тут же летит подушка.

– Как-будто зашел в родные подземелья! – отшутился вошедший человек.

– Блейз? – удивилась Гермиона.

– Я обижусь, если ты скажешь, что мне не рада.

– Прости, я думала, что это Малфой вернулся, – оправдалась Гермиона. – А где он, кстати? – как бы между прочим спросила Гермиона.

– Весь в делах, – загадочно улыбнулся Блейз. – Это все, что я знаю. – Гермиона закатывает глаза, показывая, что не верит ни единому слову мулата. – Да, кошечка, – улыбается Забини. – Драко не всегда передо мной отчитывается.

– Все в порядке, Блейз, – улыбается Гермиона.

Блейз прошёл в комнату Драко и закрылся там. Гермионе было очень любопытно узнать, что он там делает, но здравый смысл взял вверх, и она, спрятав книгу под подушкой в своей комнате, чтобы вечером прочитать несколько страниц, поспешила в библиотеку.

Как она и ожидала – там был Нотт. К нему рыжеволосая девушка и подсела.

– Думаю, мы скучно живем, – вместо приветствия сказал Теодор.

– Почему?

– Мы чертовски одиноки, если проводим воскресенье в библиотеке.

– А может, это нам никто не нужен? – предполагает Гермиона.

– В точку! – соглашается слизеринец. – Ты сегодня без книг? – удивленно спрашивает Нотт.

– Мы ведь в библиотеке, думаю, я найду, чем заняться, – улыбается Гермиона.

До самого вечера они просидели вместе. Гермиона восхищенно смотрела, как он готовит свой доклад. Никто не задавал ему это, но он просто решил сделать его. Гермиона была вновь приятно удивлена, что кто-то ещё, помимо неё, так ответственно относится к учебе.

– О чем думаешь? – спрашивает Тео, ловя на себя ее выразительные взгляды.

– О том, что вы, слизеринцы, такие амбициозные.

– Мерлин, – Нотт хватается за голову в шутливом припадке. – Когда же сотрется эта грань? – заламывает он руки.

– Мы были рождены, чтобы быть по-разные стороны, – смеётся Гермиона.

Пока Теодор переписывал и дополнял свою работу, доводя ее до совершенства, Гермиона взяла справочник по рунам и просматривала его, делая кое-какие выписки на пергаменте, любезно предоставленным Теодором.

Нотт поинтересовался, для чего ей это и что конкретно она ищет, девушка не дала четкий ответ, но заверила, что если ей понадобится помощь или она встанет в тупик, он будет первым, к кому она обратится. Такой ответ удовлетворил слизеринца, поэтому парочка вернулась к своим делам, бросая время от времени заинтересованные взгляды друг на друга.

Время вновь сыграло с Гермионой злую шутку – оно пролетело так быстро, что гриффиндорка не заметила. Опомнилась она, когда Нотт стал ее поторапливать, ведь через десять минут начинался комендантский час.

– О нет! – с ужасом воскликнула Гермиона. Ей срочно нужно было оказаться в Башне старост, но Теодор так ее задерживал. – Тео, прости, – она складывает руки в умоляющем жесте, – мне очень нужно бежать.

– Я тебя провожу, – с готовностью говорит он, складывая все свои принадлежности в сумку.

– Ох, Тео, я очень тороплюсь. Я буду тебя безмерно благодарна, если ты уберешь мой справочник на место? – не успел Тео кивнуть, как Гермионы и след простыл.

Тео отнес справочник на место и сложил все бумаги к себе, включая листок Гермионы, где она делала заметки. Он после с ним ознакомится, и только потом отдаст его Грейнджер.

Гермиона же на всех порах неслась в Башню старост. Она решила не повторять утренние ошибки, поэтому, влетев в гостиную, громко позвала:

– Блейз! – тишина.

Пару минут томительного ожидания, и она взлетает по лестнице, останавливаясь у его двери. Взмах палочки – дверь открылась, но в комнате пусто. Ещё взмах – дверь закрывается.

Гермиона возвращается и садится на верхнюю ступеньку. Она не могла самой себе объяснить, что она делает.

– Тогда как ты это Малфою объяснишь, идиотка? – спрашивает саму себя Гермиона. Она искренне надеется, что ничего объяснять ему не придётся, и он сам поймёт, пусть даже она и не понимала происходящее.

Отложив палочку в сторону, Гермиона головой облокотилась на перила, вперив взгляд в портрет. Девушка сама не заметила, как задремала. Первым делом, что она сделала, когда проснулась – это проверила Малфоя. Но его не было, как девушка и предполагала.

– Ну и пошёл ты, Драко Малфой! – крикнула она в пустоту его комнаты. Девушка ушла к себе, твёрдо решив, что он не стоит ее бессонных ночей, ведь она и сама справится. Плюхнувшись на кровать звездочкой, Гермиона злобно посмотрела в потолок и уснула, представляя, как запускает в противного слизеринца несколько заклинаний.

Весь понедельник Гермиона не была сосредоточена на занятиях, поскольку пыталась поймать на себе взгляд серых глаз, но он упорно ее игнорировал. Она пыталась выловить его в коридорах, но он терялся в толпе.

И вторник был похож на понедельник. Весь день она искала встречи с Драко, но он был неуловим. Девушку радовало лишь то, что вечера ей скрашивал Тео, и она была ему безмерно благодарна.

В среду Гермиона проснулась с улыбкой на лице. Да, Малфой не ночевал все это время в башне, и Гермиона даже не видела, чтобы он заходил сюда, но ведь сегодня среда – день их внеплановых занятий. Девушка собиралась с особой тщательностью утром и даже подкрасила ресницы, предварительно замазав синяки под глазами, ведь половину ночи она проводила на лестнице, рассматривая портрет в надежде, что тот сжалится и откроется.

Гарри с Роном недоуменно переглядывались, не понимая нервозность своей подруги, но Гермиона лишь отмахнулась от них, бросив быстрый взгляд на столы, что занимали слизеринцы.

Вечером часы не успели пробить и шести, как Гермиона уже сидела в кабинете ЗОТИ, ожидая Драко с минуты на минуту. Сердце забилось быстрее, когда она услышала тяжелые шаги за дверью. Казалось, что прошла целая вечность, прежде, чем повернулась дверная ручка.

– Что вы тут делаете, мисс Грейнджер?

– Я… – Гермиона потеряла дар речи. – Я жду Малфоя, профессор Снегг.

– Мистера Малфоя, – поправляет Северус.

Гермиона закатывает глаза, понимая, что у всех слизеринцев в крови оскорблять ее. «Не всех», – попросила она саму себя. Перед глазами мелькнули синие глаза Тео, и страх перед деканом Слизерина улетучился.

– Мистера Малфоя, – сквозь зубы соглашается Гермиона.

– У мистера Малфоя в среду и четверг тренировка, мисс Грейнджер. Ему эти дни не удобны. Он должен был выбрать другие.

– Но он мне ничего не сказал!

– Значит, не выбрал.

Лёжа в кровати вечером, Гермиона вновь и вновь прокручивала эту сцену унижения, которую, по ее мнению, Драко не плохо спланировал.

В четверг она сама не пошла на их факультатив, а уже в пятницу не выискивала его платиновую макушку среди прохожих. Неделя прошла в томительном ожидании, и остался неприятный осадок, но Теодор неизменно был рядом с ней каждый вечер. Она оживала, расцветала рядом с ним. Гермиона чувствовала укол совести, осознавая, что Теодор заменил ей Гарри с Роном, но ничего не могла с этим поделать. Это было на уровне подсознания, ее так тянуло к нему.

В субботу к ним подсел Блейз Забини, и Гермиона ещё больше влюбилась в эти вечерние посиделки. Казалось, не было такой темы разговора, которую слизеринцы не смогли бы поддержать. Их интеллектуальные беседы превращались в жаркие споры по поводу какой-либо книги или ситуации, а потом кто-то разряжал обстановку хорошей шуткой, которая плавно перетекала во что-то новое и свежее.

Шла вторая неделя, как Малфой перестал показываться в Башне старост. И если сначала Гермионе было неловко или даже стыдно, то сейчас она перестала себя корить – в конце концов это он сам сболтнул что-то личное, а сейчас трусливо прячется от нее. Желание извиниться перед ним, посочувствовать и предложить свою помощь полностью отпустило Гермиону. Она больше не чувствовала этой гриффиндорской тяги спасти утопающего.

Блейз все чаще и чаще составлял компанию Нотту и Грейнджер, чему Гермиона втайне радовалась. Девушка чувствовала, что снова появляется какое-то напряжение между ней и Тео, поэтому боялась, вдруг это испортит их отношения, поэтому присутствие ещё одного слизеринца сдерживало их. Хотя с другой стороны Гермиона точно знала, что уж кто-кто, но слизеринцы ничего не испортят, они все делают идеально.

В среду она сама не пошла на занятия, а в четверг спустилась в подземелья, в кабинет Снегга. Она очень долго топталась под дверью, но все же решилась. Постучавшись и получив ответ, она решительным шагом зашла внутрь. Гермиона была уверена, что разговор будет неприятным для нее и длинным, но профессор Снегг даже не снял баллы с Гриффиндора, когда девушка заявила, что больше не будет заниматься с мистером Малфоем, поскольку не видит смысла в этих занятиях. На ее безграничное удивление он сразу согласился с ней и отпустил девушку. Если бы это был не профессор Снегг, Гермиона могла бы подумать, что преподаватель ее выпроваживает, но все же это был Северус Снегг, а он бы не упустил такую возможность. Попрощавшись, Гермиона поспешила уйти, пока Снегг не передумал, но он все же окликнул ее у самой двери.

– Мисс Грейнджер, – Снегг не только подождал, пока девушка обернётся, но и встал со своего места. – Чтобы вы не думали об этом, я хочу знать, что вы усвоили урок, который я хотел вам преподать.

Гермиона не спешила с ответом, вспоминая, как она получила этот факультатив и что он изменил в ней.

– Да, сэр. – Честно отвечает Гермиона. – Вы прекрасный учитель. Я усвоила урок.

– Всего доброго, мисс Грейнджер, – кивком головы Снегг дал понять своей ученице, что та свободна.

– Хочу сказать вам спасибо, профессор, – Гермиона не торопилась покидать кабинет, чувствуя необходимость высказать то, что было у неё на душе. – Сами того не ведая, вы преподали мне два урока, сэр, – Гермиона тепло улыбнулась, увидев, что профессор крайне заинтересован продолжением. Но вместо того, чтобы высказаться, девушка поспешила убраться как можно дальше от подземелий.

А вот в пятницу Джинни Уизли, подслушав в туалете весьма интересную сплетню, вечером решила заглянуть в библиотеку. И была приятно удивлена, заметив, как оживленно Гермиона что-то рассказывала двум парням, агрессивно жестикулируя. Решив, что троица так сильно увлечена своими дебатами, Джинни рискнула подойти поближе.

– Все равно ты нас не убедила, – смеётся Теодор, поднимая вверх ладони.

– Ну почему вы такие упрямые ослы? – всплескивает Грейнджер руками.

– Это у вас, маглов, нет волшебства, поэтому вам и сложно…

– И омутов памяти у вас нет, кстати, – вмешивается в горячий спор Забини.

– Это да, – соглашается Гермиона. – Но Тео, – тыкает в его сторону пальцем девушка, – заявлять, что волшебники фальсифицируют историю маглов – это мега смело!..

Дальше Джинни не стала подслушивать. Она снова вернулась на свою первоначальную точку наблюдения и не сводила счастливых глаз с подруги. Легкая тень огорчения отпустила Уизли, которой было обидно, что из-за каких-то разногласий между Гарри и ее братцем, Гермиона стала реже бывать в их гостиной. Это не сказывалось на общении между девочками, но было как-то неловко. Глядя на новое трио, Джинни поняла, что Гарри с Роном не дадут Гермионе подобного, и лучшее, что друзья могли бы сделать для своей подруги, то это отпустить ее. И Джинни дала сама себе клятву, что сохранит новую Гермиону и убережет.

Джиневра вернулась в гостиную Гриффиндора. Для начала она отменила сегодняшнее свидание, а затем в Джинни проснулся сыщик. Уже к обеду субботы она полностью удовлетворила своё любопытство.

Когда вечером Гермиона шла в библиотеку, паря в облаках, цепкие женские пальчики неожиданно затащили ее в кабинет, крепко схватит за руку.

– Джинни! – Гермиона рассмотрела своего похитителя.

– Гермиона, – улыбнулась ей Уизли. – Ты куда-то торопишься?

– Ну как бы да, Джинни.

– Не в библиотеку ли? – улыбка стала шире.

– Что происходит?

– Ты совершенно про меня забыла, и я клянчу твоё внимание, вот и все, – Джинни печально разводит руки в сторону и садится на парту позади неё.

– Джинни…

– Ты поэтому бросила Рона, потому что встречаешься с другим? – в лоб спрашивает Уизли.

– Глупости! С чего ты взяла? – Гермиона подсела к подруге.

– Я думала, что узнаю это от тебя, а не из сплетни в туалете.

– Мерлин, – ахает Гермиона. – Я так боялась, что все не так поймут и переврут, – девушка закрывает глаза.

Джинни молча смотрела на свою Гермиону, пока у той по щекам текли слёзы.

– Это… это… – твердила Гермиона между всхлипами.

– Чшшш, – Джинни встала со своего места и крепко прижала Гермиону к себе, уютно устроившись между ее ног.

– Все будет хорошо, – шептала Джинни на ухо Грейнджер.

Спустя десять минут Гермиона сломалась и вывалила на Джинни абсолютно все, начиная с лета. Уизли слушала, широко распахнув глаза. Руки Джинни нашли ладони Гермионы и крепче сжали их. Время от времени Джинни прикрывала глаза, стараясь не заплакать, ведь Гермиона мужественно ей все рассказывала, уставившись в одну точку за головой Уизли.