Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 79 страниц)

– Заходите! – Гермиона села на край кровати.

В комнату заглянул Гарри. Убедившись, что больше никого нет, он вошел и прикрыл за собой дверь. Гермиона похлопала рядом с собой по одеялу, и Гарри тут же подсел к ней.

– Как ты себя чувствуешь? – он внимательно стал осматривать лицо подруги, пытаясь подметить малейшие изменения, вчитываясь в каждую черточку его лица, как-будто они могли рассказать ему о ее мыслях.

Девушка видела, как Гарри искренне за неё беспокоится, в его зелёных глазах отчётливо были видны переживания. Гермиона подумала, что ей намного легче, ведь она может взять себя в руки и пытаться делать вид, что ничего не произошло. Снова. Но Гарри оказался между двух огней, между своими друзьями. Лучшими друзьями. И ему некуда было деться, он не мог встать ни на одну из сторон или же отказаться от кого-то. Гермиона прекрасно это понимала, и ей было так жаль, что она снова ставит своего друга в неловкое положение. Гермиона изо всех сил старалась не расплакаться снова. Собравшись с силами, она просто сказала:

– Я в порядке, Гарри, – на ее лице появилась грустная улыбка.

– Ты невероятная, – в глазах Гарри блестело искренне восхищение тем, как она быстро взяла себя в руки.

Гермиона тихо рассмеялась:

– Ты мне это постоянно говоришь, особенно, когда я делаю за тебя доклад.

– Особенно по предмету Снегга, – пошутил парень, чем вызвал робкий, неуверенный смешок у гриффиндорки. – Ты же знаешь ведь, да, что я всегда готов с тобой поговорить или посекретничать? – уточнил брюнет. – Я понимаю, что не все можно рассказывать друзьями или там какие-то девчачьи секретики, но ты ведь будешь иметь меня ввиду, когда тебе потребуется собеседник? – Гарри посмотрел в ее карие глаза. Получив утвердительный ответ и несмелую улыбку, он подался к ней всем телом, обнимая ее.

Именно таких дружеский, поддерживающих, подбадривающих объятий ей так не хватало. Гермиона крепко стиснула Гарри, уставившись на дверь. Гарри же смотрел в окно, чувствуя под своими руками, какая она все-таки тоненькая и хрупкая, а каждый пытается ей по-своему сделать больно.

– Ты такая сильная, – прошептал он ей на ухо горячим шепотом. – Ты очень сильная, – Гарри чуть сильнее сжал ее. – Ты сильнее нас всех, Гермиона. Если бы ты меня не поддерживала, я бы даже не дожил до этого момента. Мне очень помогали твои знания. Вспомни, Гермиона, ты нас буквально с того света спасала. Ты единственная, кто сохранял здравый ум в ситуациях, когда мы паниковали. Гермиона – ты великая ведьма и самый лучший друг, которого только можно представить, – Гарри немного отстранился от неё. И почувствовал, что девушка начала плакать, он посмотрел на нее в упор и прислонился к ее лбу своим.

Парень продолжал, чувствуя, что ее слёзы начинают стекать по его лицу:

– Гермиона, пожалуйста, не плачь, – уговаривал он ее. – Мы не стоим твоих слез, – пауза. – Гермиона, – зашептал Гарри, – не плачь. Даже из-за меня. Тем более из-за Рона, – пауза. – А если плачешь, то, пожалуйста, сделай так, чтобы я не узнал об этом, – Гарри с трудом подбирает слова и тоже еле сдерживает слезы. – Если я узнаю, что это из-за Рона, он не отделается пощечинами. Я убью любого, – парень подчеркнулю – ЛЮБОГО, кто сделает тебе больно. Ты меня поняла?

Гермиона закивала, изо всех сил пытаясь не расплакаться ещё сильнее. Гарри не единожды заступался за нее, но так эмоционально было впервые.

Гарри, ее милый Гарри, который не размахивает кулаками налево и направо, который всегда против насилия, обещает ей защиту даже от друга. От лучшего друга. От общего лучшего друга.

Так они и сидели. Никто не хотел чего-то добавлять или отстраняться друг от друга. Это было естественно. Это было нужно обоим. Ей хотелось теплоты и защиты, хоть немножечко, ему – спокойствия. И у них это получилось.

Дверь с грохотом открылась:

– Ой! – к ним в комнату влетел ураган по имени Джинни. Она ошарашено уставилась на эту картину.– А что это вы тут делаете? – ни для кого не было секретом, что младшая Уизли по уши влюбилась в Гарри, но он упорно ее не замечал. Или не знал. Или ему это было не нужно.

– Привет, Джинни, – Гермиона быстро спрятала лицо на груди Гарри, пытаясь ликвидировать слишком заметные следы ее слез. Это действие тут же отметила про себя Уизли.

– Стучаться вообще-то нужно, – напомнил Гарри простую истину, не поворачиваясь даже к вошедшей и надежно пряча приводящую себя в порядок Гермиону.

– Я ее подруга, – немедленно огрызнулась Джинни, на что Поттер парировал:

– А я ее друг, – Гермиона сжала руку Гарри, показывая, что она в порядке, и он может идти.

– Но это женская спальня, Гарри, – не унималась Уизли, но парень поднялся, кивнул Гермионе и молча вышел.

– И что это такое было? – тут же на место Гарри плюхнулась Джинни.

– Просто разговаривали, Джин, – но Джинни подняла брови, показывая, что совсем не верит словам подруги.

– Джин, твоя ревность совершенно неуместна в данной ситуации, – вздохнула Гермиона.

– А в какой ситуации она уместна? – Грейнджер закатила глаза, показывая, что разговор совершенно бессмыслен и, не обращая внимания на дальнейшие расспросы Уизли, стала собираться на завтрак и на занятия.

Спустя десять минут девочки молча покинули гостиную Гриффиндора и также молча пошли на завтрак.

Дойдя до стола, дороги девочек разошлись – Гермиона села рядом с Гарри, Джинни же демонстративно прошла на другой конец, где сидел ее брат.

– Нам бойкот объявили, да? – шутливо поинтересовался Гарри, кивая в сторону семейства Уизли, на что Гермиона просто закатила глаза, показывая, что они все разводят детский сад.

Гарри надеялся, что Гермиона хотя бы улыбнется с его шутки, но было заметно, что девушка еще не совсем пришла в себя, тогда он продолжил добиваться желаемого эффекта:

– Мне кажется, – он театрально закатил глаза, – что я не проснусь завтра, все-таки Невилл спит крепко, а Рон с Джинни что-то замышляют, – горестно он вздохнул, чем все-таки добился улыбки от подруги, а потом она рассмеялась, улыбаясь себе в ладошку.

Поскольку в Большом зале было слишком шумно, как и всегда бывает во время завтраков, обедов и ужинов, а Рон строил из себя обиженного на другом конце стола, Гарри решил, что это отличный повод поговорить с Гермионой насчет… Малфоя.

– Гермиона, – неуверенно позвал он ее, – ты только не ругайся, хорошо? – поспешно попросил он.

Строгий взгляд был ему ответом, поэтому парень продолжил:

– Просто сейчас нет Рона, а от него все равно немного толку, он или молчит, или сразу готов ринуться в бой, но мне кажется, я даже почти уверен, что Малфой – Пожиратель Смерти, – он как-то бессознательно понизил голос, говоря об этом.

– Ты опять? – Гермиона начала хмуриться. – Гарри, мы не можем обвинять людей только из личных предубеждений.

– Да-да, знаю, но я тут уже час сижу, – было видно, что Гарри просто не терпится поделиться с подругой чем-то. – Посмотри на стол Слизерина.

– Чего? – удивленно посмотрела на друга Гермиона.

– Просто посмотри, – настаивал на своем Гарри, – это, конечно, просто догадка, которая успешно подтверждает мое подозрение, но я считаю, что она не лишена смысла.

Смирившись с тем, что Гарри от нее не отстанет, пока она его не выслушает, Гермиона, откинув волосы со лба, мельком окинула стол взглядом, совершенно не понимая, на что ей смотреть, во что вглядываться. Не было ничего подозрительного, утром Слизерин ничем не отличался от всех остальных факультетов – слизеринцы также разбивались на группки по интересам и завтракали, кто-то у кого-то списывал что-то прямо за столом, девочки мило шептались друг с другом и строили глазки мальчикам.

– Ничего необычного, Гарри.

– Ты что, не замечаешь? – Гарри пристально вгляделся в подругу.

– Чего? – искренне не понимала девушка.

– Смотри на Малфоя, – не унимался друг.

Закатив глаза в который раз уже за утро, Гермиона как бы невзначай посмотрела на так называемого Слизеринского Принца.

– Мне, конечно, не с чем сравнивать, Гарри, – медленно начала Гермиона, – но он выглядит совершенно обычно.

– Обычный Пожиратель, – гнул свою линию Поттер.

– Я сдаюсь, – Гермиона отшвырнула от себя ложку, которой ела тыквенную запеканку. – Что я должна увидеть? – глаза юноши просияли, он час с лишним жаждал поделиться своей догадкой:

– Смотри, – Гарри придвинулся к ней ещё ближе, чтобы наверняка ни одно его слово не коснулось лишних ушей. – Ты же знаешь, что рядом с этим хорьком всегда ходят его верные псины – Крэбб и Гойл? – девушка утвердительно кивает. – А теперь смотри, как они сидят,– Гарри буквально трясло от возбуждения. – Крэбб и Гойл как-будто на страже, по разные стороны стола и немного подальше от Малфоя. С ним обычно Панси сидит или же его этот темнокожий друг, не помню как его зовут, – махнул рукой Гарри, – а сейчас смотри, там помимо них есть ещё Гринграсс, Нотт, Макнейр и Трэверс, а ещё Эйвери! – торжествующе закончил Гарри. Но Гермиона по-прежнему не понимала, судя по ее растерянному взгляду. – Это чистокровные семьи, – пояснил Поттер. – Их родители – Пожиратели. А сейчас они сидят и о чем-то шушукаются.

– Половина зала сидит и о чем-то шушукается, Гарри, – пожала плечами Гермиона.

– Да, но у них нет родителей-Пожирателей, тебе так не кажется?

– Гарри, я могу, конечно, ошибаться, но насколько я знаю, – начинала злиться девушка, – звание «Пожиратель Смерти» не передается по наследству, и с рождения его не получить, а также оценки «Превосходно» по Тёмным искусствам тоже будет не достаточно!

– Да, но…

– Никаких «но», Гарри, – сухо проговорила Гермиона. – Мы еще дети, хоть у нас и забирают детство. Мы все повзрослели раньше, Гарри, но дети не могут быть убийцами в маске, – грустно закончила девушка.

– Но они же сидят уединенно, – не унимался Гарри.

– И? – Гермиона приподняла брови. – Мы в прошлом году создали «Отряд Дамблдора», неужели ты думаешь, что там сейчас происходит собрание отряда Сам-Знаешь-Кого? – пошутила Гермиона, но Гарри тут же ухватился за эту идею:

– Точно! – хлопнул он по столу. – Только я сомневаюсь, что это «Отряд Волан-де-Морта», но вот «Отряд Малфоя» – возможно!

– О, Гарри, – простонала Гермиона, – иногда ты невыносим!

– Притянул за уши, да? – Гарри не мог понять, почему Гермиона отрицает такие очевидные вещи, все же ясно, как день. – Я предлагаю за ним активно последить.

– Давай мы просто за ним понаблюдаем издалека? – предложила Гермиона, заметив в глазах Гарри, что он так просто не оставит слизеринца в покое. – Просто понаблюдаем. Издалека, – уточнила девушка, когда Гарри слишком быстро согласился с ее предложением.

– Ну что, пойдём на Травологию? – спросил Гарри, когда Гермиона допила свой чай. – Пуффендуйцы уже собираются, – кивнул Гарри на соседней стол. Гермиона уже отодвинула скамью, вставая, как над ее головой пролетела сова, задев ее крылом.

– Доставка так себе, – почесала девушка голову, указывая на конверт, который птица кинула Гарри. – От кого это?

– Сейчас узнаем, – Гарри было тоже интересно. Он второпях разорвал конверт, в котором была одна маленькая записка. Бегло прочитав ее, Гарри протянул записку Гермионе. – На.

– Ого! – глаза Гермионы расширились. – Тебя сам Дамблдор пригласил на дополнительные занятия! – немного с завистью произнесла Гермиона, восхищенно глядя на своего друга. – Я даже представить не могу, что он тебе будет преподавать!

– Я тоже! – закивал Гарри.

– Я так тобой горжусь, Гарри! – Гермиона порывисто потянулась и обняла друга.

– Только не устраивайте здесь свои мерзости, – рядом с ними остановился никто иной, как сам Драко Малфой.

– Проблемы, Малфой? – тут же встал Гарри, на что Драко утвердительно кивнул:

– Это все же Большой зал, мы здесь едим, а вы тут тискаетесь. Крайне мерзкое зрелище, аж тошнит, – рядом стоящие с ним Крэбб и Гойл демонстративно скривили лица, показывая, что они еле-еле сдерживаются?

– А не пойти бы тебе… – Гермиона сжала руку Гарри, как бы говоря, что не стоит здесь ругаться, на виду у всех, – в лес? – закончил гриффиндорец.

– В лес? – удивленно переспорил Драко, но тут же рассмеялся. – Если я захочу посмотреть на бревна, я обязательно полюбуюсь Грейнджер, – заверил Гарри блондин. Его а-ля телохранители рассмеялись и троица дружно пошла на выход из Большого зала.

– Как же он меня раздражает, – Гарри сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев. – Как ты его терпишь?

– Я привыкла, – пожала плечами Гермиона. – В этот раз хоть грязнокровкой не обозвал, – грустно уточнила девушка, а Гарри задумался о том, как она должно быть устала от всего этого, раз даже не реагирует.

– Мерзкий слизняк, – тихо, сквозь зубы выругался Гарри. И они направились в теплицы.

Спустя пару минут их догнал Рон.

– Привет, – поздоровался он со всеми. Гарри поприветствовал его в ответ, а Гермиона обошлась сухим кивком. – Что за сова была утром у вас? – посмотрел он на друзей, улыбаясь своей фирменной широкой улыбкой. Гарри тут же рассказал утреннюю ситуацию и даже показал записку, а ещё начал строить предположения, что же такого будет на этих занятиях, первое из которых должно состояться уже завтра.

Гермиона тактично оставила мальчиков одних, поскольку они уже начинали спорить, а девушка терпеть не могла не обоснованные догадки или обвинения. Она быстро прошмыгнула в теплицу, надела фартук и встала между двумя девочками из пуффендуя, чтобы избежать дальнейших разговоров с друзьями.

– Привет, Ханна, – поздоровалась она с девочкой справа, затем повернулась налево. – Привет, Сьюзен! – девочки кивнули ей, недовольные тем, что она втиснулась между ними, но все они были ей рады.

– Мадам Стебль сказала, что до нового года мы будем выращивать какое-то растение, которое понадобится нам на уроках Зельеварения, представляешь? – похлопала глазами Сьюзен Боунс.

– Ничего себе, – Гермиона была заинтригована.

Несмотря на то, что ребята не сидели за партами, а стояли вокруг столов, им это не мешало активно переговариваться, сплетничать, делиться новостями и даже рассказывать анекдоты. Гул стих, как только вошла профессор. До конца занятия сохранялась тишина, которая нарушалась только уточняющими вопросами.

Гермиона Грейнджер снова заработала двадцать баллов для своего факультета.

– Ты как-то быстро вчера вернулся, – лениво сказал Блейз, вытягивая ноги в кресле.

– Бывает, – пожал плечами Малфой, устраиваясь в кресле напротив.

Ребята сидели в комнате, которую делили друг с другом. В этом у слизеринцев было преимущество – в спальнях их было по двое. Всем они, конечно, говорили, что это потому, что они привилегированы и чистокровны, но все было намного проще – это были подземелья, и места было много.

«Но это не обязательно знать остальным» – добавляли слизеринцы.

– С Драко Малфоем такого не бывает, – Блейз внимательно посмотрел своими темными глазами на друга. – Ты не первый день ходишь ночами на башню, но первый раз вернулся так быстро, – довольно улыбнулся парень.

В этом был весь Блейз Забини. Он никогда не принимал участия в конфликтах, он редко вступал с кем-то в спор, он даже голос не повышал, поэтому окружающие считали, что он недалекий, хоть и учится довольно неплохо. И что у него нет своего мнения. Но Драко знал, что за этим темными, даже черными глазами, скрывается океан умных мыслей, море идей.

Драко высоко ценил, что Блейз знал, когда ему нужна помощь и оказывал ее, не задавая лишних вопросов. Он никогда ни о чем не распрашивал, это был человек дела. Он всегда был на стороне Драко, даже когда последний был не прав, но Блейз ни слова ему об этом не говорил. Сколько раз Забини спасал его из передряг или просто стоял на шухере! Драко сам не понимал, как и почему они настолько сблизились, но он дорожил этими отношениями. Ему был важен этот высокий брюнет с темными глазами, жесткими курчавыми короткими волосами и острым умом.

– Я так понимаю, отвечать мы не хотим? – Драко отрицательно покачал головой, показывая, что Блейз зря кидает на него вопросительно-ожидающие взгляды. – Драко, ты мне должен вообще-то! Ты вчера вернулся крайне рано и Дафна была вынуждена уйти отсюда…. скажем неудовлетворенной, – хохотнул мулат. – Так что я хочу знать, что это того стоило, иначе я свою задницу в следующий раз ни на миллиметр не сдвину, – пригрозил другу парень.

Малфой показательно выдохнул, показывая, что Блейз ему просто не оставил выбора. Махнув палочкой, блондин призвал откуда-то из под кровати бутылку огневиски и два бокала.

– На столько все печально? – уточнил Забини, на что Малфой просто разлил янтарную жидкость по бокалам и залпом выпил свой, даже не поморщившись. Блейз взял в руки стакан, но не спешил пить, Малфой уже наливал себе второй. – Не рановато ли? – кивнул Забини на часы. – Ужин через час.

– В жопу! – отмахнулся Драко, опустошая наполовину уже второй бокал. Было видно, что он собирается с мыслями, не зная, что и как рассказать, поэтому Блейз его не торопил, наблюдая за другом сквозь полуприкрытые веки.

– Блейз, – начал Драко, – она везде сует свой нос, я уже не могу. Мало того, что нас постоянно сравнивают в плане учебы, так меня еще и в пару к ней запихнули. Вчера я полтора часа держал себя в руках, чтобы ее не окунуть в эту амортенцию! Это неправильно, это не по инструкции! – передразнил он ее противным голосом. – Она в каждой бочке затычка! Зазнайка! – Малфой начал распаляться то ли от гнева, то ли от выпитого алкоголя.

– Вечером я пошел на башню, хотел побыть один, а она там! Представляешь? Сидит и плачет, все настроение испортила, – посетовал парень.

– И ты ее утешил, да, как подобает джентльмену? – хохотнул мулат, делая большой глоток огневиски.

Малфой возмутился:

– Ты в своем уме? Кто она такая, чтобы я ее утешал? – почему-то Малфой решил утаить от друга, что все же попытку прекратить ее истерику он сделал, и вроде бы даже успешную. – Нет, Блейз, я указал этой поганой грязнокровке ее место! – выплюнул Драко. – Я пришел, она чуть ли не валялась на грязном полу, где таким, как она, и место, – жестко добавил Драко.

– Ммм, – протянул Забини, – вот почему она с Поттером сегодня нас разглядывала.

– Она пялилась на меня? – возмутился Драко, принимая рассерженный вид. – Как я и говорил, – подытожил он, – мерзкая, грязная, противная грязнокровка, – Малфой наливал себе уже третий бокал.

– Ну не льсти себе, дружище, она с Поттером осматривала всех нас, – весело уточнил мулат.

В тишине они просидели несколько минут, каждый размышлял о чем-то своем, а затем Малфой не выдержал, сжав пальцами свои виски, он обратился к другу:

– Мне кажется, я себя теряю, – неуверенно начал он. – Знаешь, такое тупое и бессмысленное существование без всякого сакрального смысла. Вроде бы что-то делаешь, говоришь, но все такое… чужое, – чем дальше он говорил, тем увереннее становился его голос. Блейз внимательно слушал, пропуская каждое слово через себя. – И вроде бы ничего нового, Блейз, все привито с детства, но такое чувство, что это не я, что мне это совсем не нужно. И каждую ночь думая об этом, я загоняю себя в тупик. Чем больше начинаю думать, понимаю, что выхода и правда нет. Что это – судьба или проклятие? Я не знаю, чего ожидать, не то что от других, да я в себе не уверен, – тараторил Драко, пытаясь в своей не совсем уже трезвой голове, удержать и озвучить мысли, которые достаточно давно его терзают. – Все так свалилось, и ты уже всем должен. Арест отца, состояние моей матери, рабочие вопросы, эти глупые занятия– я так от всего устал, Блейз! Еще и это, – Малфой кивнул на свою руку.

– Ты поэтому за целое лето мне ничего не написал? – у Забини еще летом закрались подозрения, но он не стал расспрашивать друга, потому что если Малфой сам не захочет говорить, то он и под сывороткой правды найдет способ все утаить.

– Это был подарок на мое день рождения, – саркастично пояснил Драко. – Только подарок ли? Но как заметил Темный Лорд, я когда-нибудь войду в историю, как самый молодой Пожиратель смерти, и мой отец, выйдя из Азкабана, будет невероятно горд, что сын пошел по его стопам, – Малфой наливает себе уже четвертый бокал, бутылка опустошена наполовину. – Я знал, что рано или поздно окажусь перед таким выбором, но не знал, что это произойдет в мои семнадцать. Я до последнего надеялся, что смогу, как моя мать – у нее ведь до сих пор нет этой уродливой метки. Но не повезло, – подытожил блондин.

– И что ты будешь делать?

– Вытащу своего отца из Азкабана, а дальше посмотрим, – пожал Драко плечами.

– Вытащишь из… как ты это планируешь сделать? – удивился Забини.

– Услуга за услугу, – загадочно улыбнулся Драко. Повисло неловкое молчание, Драко больше не хотел откровенничать, а у Блейза был миллион вопросов, на которые он заранее знал, что не получит ответа.

– А я слышал, – нарушил Блейз молчание, – что раньше было посвящение в Пожиратели, и не так просто было заслужить метку.

– Раньше это была честь, – выплюнул блондин, – сейчас – удавка.

В дверь постучали, и она сразу же открылась. В комнату вошел Теодор Нотт.

– Держи, – он протянул Драко конверт.

– От моего отца? – переспросил Малфой, читая конверт. – Почему мое письмо у тебя?

– Было вложено в мое, – принялся объяснять Нотт. – Вот смотри, – парень порылся в карманах своей мантии и достал оттуда сложенное пополам письмо, – последний абзац можешь почитать, там отец говорит, что письма Люциуса Малфоя тщательно проверяют, поэтому он передал это тебе через моего отца. И как ты заметил, я не читал, – Малфой сухо кивнул, пробегая глазами по пергаменту, что ему протянул Нотт.

– Спасибо, можешь идти, – Малфой указал Теодору на дверь, показывая, что он не может тут остаться. Когда Тео уже потянулся к дверной ручки, Малфой окликнул его:

– Когда ты увидишься с отцом?

– Понятия не имею, ты же знаешь – для напавших на Отдел тайн нет разрешения на посещения.

– Ну может через год? – не сдавался Драко, на что Нотт неопределенно пожал плечами и вышел, громко хлопнув дверью.

– И что это было? – уставился Блейз на друга.

– Я думал, услуга за услугу, но я так понимаю, не в его случае, – Малфой встал, убирая конверт в карман мантии, чтобы прочитать потом.

– Ты далеко? – Блейз встал следом.

– Пойду на башню, подышу воздухом, проветрю голову.

– Только к краю не подходи, я за тебя буду волноваться, – то ли всерьез, то ли в шутку попросил мулат.

– Обязательно, мамочка, – Драко закатил глаза.

– Нет ли у меня чего? – Невилл вытаращил глаза так сильно, что Гермиона была уверена, что они сейчас вывалятся из глазниц.

– Повторяю в третий раз, нет ли у тебя случайно две бутылки сливочного пива? – Гермионе было крайне неловко такое спрашивать, но она все же решилась.

– Гермиона, а тебе зачем? – Невилл все никак не мог поверить в реальность происходящего, поэтому легонько сам себя ущипнул за ладонь.

– Хочу вернуть долг, – пояснила девушка.

– В виде двух бутылок пива? – уточняюще переспросил Лонгботтом.

– Ну если честно, мне нужно только полторы, поэтому да, мне нужно две, – извиняющимся тоном пояснила девушка. – Невилл, честно, я не знаю, почему я это спрашиваю у тебя, ведь в конце недели нас отпустят в Хогсмид, и там я бы сама купила, – начала тараторить Гермиона, – но я вспомнила, что ты конфисковал пару бутылок у первокурсников, вот и обратилась к тебе, – виновато опустила глаза Гермиона.

– Ну у тебя, конечно, и просьбы, – парень улыбнулся. – Пиво я тебе не дам, но у меня есть три бутылки конфискованного огневиски, хочешь? – девушка энергично закивала. – Но, – уточнил Невилл, – пообещай мне, что я не поймаю тебя с бутылкой в коридоре, ты не будешь дебоширить и не будешь спаивать младшекурсников.

– Ты ведь меня знаешь, – Гермиона всплеснула руками. – Как ты вообще мог такое предположить? – в шоке спросила девушка.

– Не обижайся, но та Гермиона, которую я знал, никогда бы не подошла ко мне и не попросила дать ей алкоголь.

– Тоже верно, – легко согласилась гриффиндорка.

С какой-то легкой неловкостью они вдвоем вошли в гостиную Гриффиндора, Гарри и Рон уже ждали ее, но она им махнула, что подойдет к ним потом, и поспешила подняться за Невиллом.

– Может ты зайдешь? – спросил Невилл, когда он полез к себе в чемодан за алкоголем, а Гермиона продолжила топтаться за порогом.

– Ну это же мужская спальня, это не прилично, – пояснила Гермиона.

– А алкоголь просить прилично у старосты своего факультета? – хихикнул Невилл. – Заходи говорю или я буду вынужден сам выйти с бутылками в коридор, а там часто кто ходит, – недовольно потоптавшись на месте, девушка все же шагнула внутрь и прикрыла за собой дверь.

– Какую тебе? – спросил парень, указывая на три бутылки, которые достал.

– Не знаю, Невилл, я в этом совершенно ничего не понимаю, – сказала Гермиона, растерянно вертя в руках первую попавшуюся бутылку.

– Тогда бери эту, – парень выхватил у нее из рук бутылку и тут же вложил в них другую.– Она лучше.

– Поверю на слово, – благодарно улыбнулась Гермиона, пряча свою добычу в сумку.

– Невилл, ты же никому не расскажешь, да? – она подняла на него свои карие глаза.

– Даже если бы захотел, – улыбнулся Лонгботтом ей в ответ, – мне никто не поверит.

Как и поднялись они вместе, также вместе и спустились. Гарри помахал им рукой, приглашая присоединиться к ним. Невилл тут же плюхнулся на диван к ребятам, а Гермиона присела на краешек кресла, готовая в любой момент вскочить.

– Я вот Рону помогаю составить конспект, что профессор Слизнорт сказал сделать, – пояснил он, указывая на кучу литературы, что лежала на столике перед ними.

– Это что, уже завтра? – удивленно спросил Невилл. Получив утвердительный ответ, парень мигом вскочил на ноги. – Мне срочно надо в библиотеку! – и тут же вылетел из комнаты, чудом не смахнув вазочку с фруктами, которую кто-то заботливо поставил аккурат при входе в гостиную.

– Мне тоже надо ненадолго отойти, – сказала Гермиона, вставая с кресла.

– Куда ты пойдешь? Скоро ж комендантский час, – удивился Гарри.

– Мне надо… – запнулась девушка, – ну куда я могу пойти, в библиотеку, конечно же, – соврала девушка, немного покраснев. Она всегда начинала краснеть, когда ей приходилось немножко привирать, особенно друзьям.

– К Невиллу, да? – достаточно грубо спросил Рон.

– С чего ты взял? – на автомате огрызнулась Гермиона.

– Ну как с чего, Гермиона, – парень злобно на нее посмотрел, – мы же не слепые. Вы вместе пришли, – начал он объяснять, – затем вместе идете в библиотеку, вечером, – продолжил Рон. – Я, конечно, не такой умный, как ты, но два и два складывать умею!

– Как ты смеешь, Рон! – ахнула девушка.

– Все нормально Гермиона, мы взрослые люди, и тебя понимаем, – Рон выплюнул ей эти слова прямо в лицо, вставая, чтобы они оказались примерно на одном уровне.

– Ничего ты не понимаешь, – тихо прошептала Гермиона, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не дать Рону пощечину, а потом еще одну и еще.

Она молча развернулась и покинула гостиную. Уверенными шагами она сразу направилась на Астрономическую башню. Сначала она очень хотела там увидеть Малфоя и сказать ему «спасибо»‎ за вчерашнее, теперь она молилась, чтобы его там не было, и она снова смогла бы побыть одна.

Мечтам девушки не суждено было сбыться, дверь была открыта, и Гермиона сразу заметила силуэт у перил. Услышав стук каблуков, Малфой обернулся:

– Я понять не могу, – он говорил медленно, растягивая слова, – ты такая глупая сама по себе или потому что учишься на своем львином факультете?

– Мы не глупые, мы храбрые, – пояснила девушка.

– Это похвально, что свою личную тупость ты не отрицаешь, – губы Малфоя растянулись в улыбке, а губы Гермионы сжались в тонкую линию. – Чего приперлась?

– Сейчас не ночь, имею право, – огрызнулась гриффиндорка, также облокотившись на перила и закрывая глаза.

– Нет, не имеешь, – закричал Драко, – пока я тут, ты не имеешь право на это! У тебя вообще нет никаких прав, грязнокровка! – этот Малфой значительно отличался от того, которого она запомнила вчера.

– И что? – Гермиона сдвинула брови на переносице. – Что ты мне сделаешь, а, Малфой? – девушка забылась, как тогда на Зельеварении, и ткнула его пальцем в грудь. От такой дерзости и глупости Драко даже не нашел, что ответить. – Так я и думала, – Гермиона самодовольно улыбнулась, – НИЧЕГО! – и она отвернулась к озеру.

В этот раз там не было ни русалок, ни светлячков, но оно было таким прекрасным, таким синим и спокойным. Гермиона представила себя русалкой, что могла бы уплыть от всех проблем, спрятавшись в глубинах озера. Она была одинокой. Конечно, у нее были верные друзья и любящая семья, но Гермиона чувствовала себя совсем разбитой и никому ненужной. Летом она поделилась с мамой своими волнениями и переживаниями, но миссис Грейнджер ответила, что ее девочка просто «перегорела»‎. Именно такой она себя и чувствовала – перегоревшей, как лампочка, которую люди выбрасывают, заменяя на новую.

Еще летом Гермиона почувствовала, что родители как-то изменились. Раньше они всегда интересовались делами и успехами дочери, переживали вместе с ней, мистер Грейнджер бывало даже ругался на нее. Но не этим летом. Родители не задавали лишних вопросов, как будто только сейчас, спустя пять лет поняли, что их дочь – замечательная волшебница.

Мысли Гермионы, когда ночью она лежала в своей в кровати, метались из крайности в крайность – от того, что родители ее больше не любят и до того, что они считают ее уродкой и боятся. Не выдержав этой сдержанной холодности, девушка уехала в Нору, но и там не нашла спокойствия. Особенно после приставаний Рона. Поэтому остатки каникул она провела в Дырявом котле, снимая самый дешевый номер.

Гермиона верила и надеялась, что, как только она вернется в свою любимую Школу Чародейства и Волшебства, все наладится. Но как бы не так. Все чаще и чаще она плачет. С Роном они ссорятся по малейшему поводу. Из-за нее Гарри разрывается между ней и другом. Даже Уизли-младшая затаила на нее обиду и уже не так активно с ней общается. Казалось бы, куда хуже может быть, но нет, вот, пожалуйста, второй день подряд она любуется вечерним пейзажем с Малфоем. Но тем не менее, Гермиона с ужасом отметила про себя, что после таких «встреч» на душе становится как-то легче. Как будто груз обязанностей немного ослабляет петельку на ее шее, и она изо всех сил пытается надышаться на будущее.

Когда Гермиона сюда шла, она была уверена, что расплачется от жалости и отвращения к себе, но тем не менее, она держала себя в руках. Еще раз посмотрев на Черное озеро, Гермиона поняла, что если ее одну посадить в какую-нибудь большую яму, ее слезы смогли бы наплакать еще одно Черное озеро. От этой мысли Гермиона хмыкнула, чем привела Малфоя в чувство – тот все это время ее рассматривал.