Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 79 страниц)

– Так скажи мне, тебе меня мало? Ты ведь знала, что он захочет тебя трахнуть.

– Малфой…

– Отвечай! – ладонь опускается на ее ягодицу, заставляя девушку вскрикнуть.

– Я не знаю, зачем он…

– Нет, Грейнджер, на другой вопрос, – он сжимает ее ягодицу.

– К-к-какой? – заикаясь, спрашивает она. Малфой определнно злилися на нее, но Гермиона в упор не понимала причины, ведь ее еще никто никогда не ревновал.

– Тебе меня мало? – он кусает ее в плечо. – Тебе не нравится наша сексуальная жизнь? – второй укус больнее предыдущего. – Или тебе хочется разнообразия?

– Замолчи! – кричит Гермиона. – Закрой свой грязный рот!

– Спорим, у вас с Ноттом ничего не было?

– Заткнись!

– Надо же, угадал, – она не могла видеть, поэтому он улыбнулся. – Ну хотя бы до легкого петтинга вы дошли? – его рука перестала сжимать ягодицу и стала игриво теребить резинку трусиков.

– Не смей! – она попыталась сжать ноги, но корпус слизеринца мешал. – Не смей так говорить о Тео! Он джентльмен, в отличии от тебя! – выплюнула Гермиона.

– Он олень, – хмыкнул Драко.

– Закрой. Свой. Рот. – Гермиона начинает злиться не на шутку.

– А может, ты хочешь устроить групповушку? – предполагает Драко, который уже высунул руку из-под ее платья и теперь мял грудь сквозь тонкую ткань.

– Что-о-о? – она не верила своим ушам.

– Когда тебя трахают в два смычка, – поясняет Драко.

– Какой ты мерзкий, – она физически чувствует отвращение к нему.

– Слушай, – не унимался Драко, – а кому бы ты отсасывала, пока второй тебя сзади имел?

– Замолчи, – жгучие слезы подступают к глазам.

– Только чур я первый кончу в тебя.

– Ненавижу тебя! – делает она попытку вырваться, но Малфой держит ее стальной хваткой.

– А может, ты дашь в задницу? – он вновь возвращается одной рукой к ее ягодицам.

– Катись к черту!

– А давай я тебе ее растяну, а потом уже групповушку замутим?

– Себе растяни, – предлагает Гермиона альтернативу.

– Тогда что ты в нем нашла? – он теряет терпение и разворачивает ее лицом к себе. Она сверлит его гневным взглядом. – Что, блять, в нем особенного? – он трясет ее, держа за плечи. Ее улыбка бесит его. – Неужели ты думаешь, что он тебя бы не трахнул, если бы хотел?

– Он не такой, как ты, – Гермиона отвечает совершенно спокойно. Почему-то мысли о Теодоре греют и не дают запаниковать, придают уверенности.

– Ох, Грейнджер! Ты ни черта не понимаешь, – он снова трясет ее, больно прикладывая головой об дверь. – Он не такой святой, как ты себе навоображала.

– И?

– И?.. Что и? – ее вопрос ввел парня в ступор. А потом он нащупал ниточку, за которую она держалась. – Ты же не думаешь, что в свои семнадцать Нотт по-прежнему девственник? – он видит, как в глазах забегали мысли, как соломинка стала плавно утекать из рук. Он улыбнулся. – Именно так ты и думала.

– Замолчи! – Гермиона наотрез отказывается терять образ аристократичного парня. – Просто он…

– Он трахается не реже меня, – Малфой режет праву. – И групповухи у нас были, – видит, как ее глаза тускнеют, поэтому добивает ее ложью, – мы как-то Паркинсон трахали даже не в два, а три члена. Твой дорогой Забини старался больше всех, так хорошо ей жопу растянул, что бедная Панси мазоли на языке натерла, чтобы мы смогли кончить.

– Нет! – Гермиона закрывает уши, но Драко разводит ее руки в стороны.

– Поверь, если бы ты была ему действительно интересна, он хотя бы попытался тебе присунуть. Я тебе это, как парень, говорю.

– Молчи, – просит Гермиона. Ее разум отвергает информацию. Она успокаивает себя тем, что Малфой зол, поэтому наговаривает на друга. – Почему ты рушишь мою жизнь? – в карих глазах плещется боль. Море боли. Целый океан.

– Потому что ты моя, – он говорит это таким будничным тоном, что у Гермионы невольно вырвался смешок. – И все, что под платьем, – он провел рукой по ее изгибам, а затем сжал бедро заставляя девушку вскрикнуть, – тоже мое.

– Я не твоя, – самоуверенно заявляет девушка.

– А чья? – хмыкает блондин. – Ноттовская что ли? – он откровенно издевается над ней.

– Мне надо идти, – напоминает она.

– К Нотту? – уточняет Драко, и Гермиона кивает. – Я бы на твоем месте выбрал Забини, у него хотя бы елдак больше, – советует Драко, отступая на шаг назад. Он уже посеял зерно сомнения в ней – этого было достаточно. Для начала.

Ей надо было промолчать, но она огрызнулась в ответ:

– Обязательно учту на будущее, – он с удивлением на нее смотрит. – Спасибо за разговор по душам. Я обязательно воспользуюсь твоими советами, когда решу разнообразить свою сексуальную жизнь, – она возвращает ему его же слова.

– Не смей, – предупреждающе шипит он, словно змея.

– А то что? – хмыкает Гермиона, но он молчит. – Так я и думала, – Гермиона уверена в своей победе и решает ее закрепить. Девушка идет ва-банк и наблюдает, как у парня падает челюсть на пол, когда она через рукав снимает лифчик и бросает его на кровать. – Мне пора, – она посылает ему улыбку победителя и быстро открывает дверь. Но мужская рука тут же ее закрывает обратно. – Мне показалось, что мы поняли друг друга.

– А мне показалось, что ты нихрена не поняла, Грейнджер, – он вновь впечатал ее своим телом в дверь. – Ты не пойдешь туда.

– Почему? – но она уже знала ответ.

– Потому что я так сказал.

Он понятия не имел, как там Грейнджер, но его весь этот разговор завел не на шутку. Член уже был в предвкушении. И Малфой решал, где он ее трахнет сегодня. Прямо сейчас.

Ее руки вновь были пригвождены к двери, а его свободная рука уже спускала с нее трусики, которые упали на пол.

– Ты спрашивал, Малфой, что в нем особенного, – начала Гермиона. – Это, – она каким-то образом смогла развернуться к нему лицом, но руки по-прежнему были задраны вверх. – Ты лезешь в трусы, когда он завладел душой, – его рука так и замерла в районе ее бедер.

Он долго смотрит на нее, переваривая услышанное. А потом все – злость, обида, ревность и желание – резко ударили в голову, посылая импульсы по всему телу.

– Тогда не вижу смысла тянуть с этим, – с этими словами он наклонил к ней голову и впился губами в ее рот.

Это не был поцелуй в общепринятом смысле. Это была борьба, следы которой маленькими красными капельками блестели на ее губах. Он безжалостно терзал ее губы, сминал и кусал, а она пыталась не пустить его в глубь, сжав зубы. Но Драко просто ворвался в ее рот, больно оттянув ее нижнюю губу, от чего девушка вскрикнула.

Он с наслаждением вылизывал ее, подтверждая для самого себя в первую очередь свое превосходство над ней. Когда же ее губы распухли от поцелуев, он стал спускаться ниже, к шее и таким любимым ключицам. Ему нравились, как они выпирали. Он нежно обвел языком каждый выступ, а затем снова вернулся к ее лицу.

Губами он провел по щеке, ловя соленые капли. В другой бы момент он обязательно задался вопросом, почему она плачет, но сейчас было все равно. Он практически всегда шел ей навстречу, а она сейчас не могла отказаться от чертовой встречи в подземелье.

Она ему в лицо заявила, что кто-то лучше него. Пусть спасибо скажет, что вообще жива осталась. Он простит ее всего один раз – этот, при условии, что она качественно попросит прощение.

Но Грейнджер не торопилась извиняться. Она извивалась и пыталась выбраться из его хватки, что только подстегивало его желание.

Его губы, его язык, его рука властно хозяйничали по ее телу, оставляя после себя отметины, которыми Малфой любовался. Что ж, если она решила пойти к Нотту, он не станет ее останавливать. Просто будет первым сегодня. И всегда.

Он уже приспустил ее платье, оголяя плечи и грудь. Ткань висела уже где-то на талии, а рука жадно мяла ее грудь. Любые ее недовольства и просьбы он затыкал, как обычно, своим языком. Длинные пальцы грубо прокатывали сначала один сосок, а затем второй. Наигравшись вдоволь, рука поползла вниз и остановилась на внутренней стороне бедра.

– Посмотри на меня, – приказывает он, но Грейнджер только сильнее зажмурилась. – Будь по-твоему, – и он больно сжал ее ногу, чтобы в следующее мгновенье толкнуться в нее двумя пальцами.

Сухая. Первый раз за все время она была сухая. Как пустыня. Как его черствая душа до отношений с ней. Он выглядел озадаченным, и Гермиона пустила нервный смешок.

– Что, удивлен?

– Все поправимо, Грейнджер.

– Отпусти меня.

– Отпущу, – отвечает он. – Трахну и отпущу. Как думаешь, – он проводит указательным пальцем вдоль половых губ, – захочет ли он трахнуть такую фригидную суку после меня?

– Я не сука.

– Что ж, вопрос с твоей фригидностью решен, – он делает несколько шагов назад, утаскивая за собой девушку. – Но обещаю, Грейнджер, я хорошо поработаю, так что твоему Нотту несильно придется потеть над тобой.

– Какой ты мерзкий, – качает она головой.

Он прислонил ее к зеркалу, по-прежнему фиксируя ее за тонкие запястья. Гермиона вздрогнула, когда лопатки коснулись холодной поверхности. Драко сменил тактику – с грубых движений перешел на нежные, едва ощутимые. Его язык был нежен и горяч, но Гермиона стойко держала оборону, даже не намокнув.

– Грейнджер, что за херня?

– Я не хочу тебя, – она смело встречает его взгляд.

– Хочешь.

– Нет.

– Хочешь! – Рычит он и переворачивает ее.

Она прижимается щекой к зеркалу. Не видит, но слышит, как расстегивается его ремень, как брюки с тихим свистом опускаются на пол.

– Нет! – кричит Гермиона, но уже чувствует, как парень водит членом по ее ягодицам. – Малфой! – но он даже не слышит ее. – Драко! – предпринимает она последнюю попытку.

И это сработало. Парень вздрогнул, когда его собственное имя сорвалось с ее губ.

– Да? – хрипло спрашивает он.

– Не делай этого, Драко.

– Грейнджер, мне нужно, – честно признается парень.

– Но я не хочу! – взрывается девушка.

– Не хочешь вообще или меня? – он вновь скользнул рукой в ее лоно. – Ты такая сухая, – с сожалением говорит блондин.

– Потому что не хочу тебя!

– Мне так жаль, Грейнджер, – тихо говорит он, а член уже пристраивается ко входу во влагалище.

– Малфой, это изнасилование! – кричит Гермиона. Но он никак не реагирует. – Драко, как ты мне в глаза будешь смотреть после этого? – она смотрит в отражение, где их взгляды встречаются.

Что-то промелькнуло в его глазах, она это увидела, но это было всего лишь на мгновение, и Гермиона списала на блики.

– Будет больно, Грейнджер, – его шепот надрезает тишину, а ее вопль оглушает его, когда он сильно толкнулся в нее, сухую и не готовую.

Она до крови закусила губу, заглушая свой собственный стон боли. Она не позволит взять ему еще и гордость. Она не доставит ему такого удовольствия. Гермиона закрыла плотно глаза, пытаясь абстрагироваться, но его резкие толчки возвращали ее обратно в эту комнату, к этому зеркалу, к этому слизеринцу.

– Пожалуйста, – взмолилась Грейнджер после нескольких минут. Боль внизу живота была такая, что девушка свято верила, что он что-то там ей порвал, проткнул, и она умрет в конце полового акта.

– Мне стоит быть нежнее с тобой? – он на секунду остановился, а в следующее же мгновенье его бедра врезались в нее, заставляя протяжно заскулить. Стонать было нельзя.

Она уже хотела крикнуть “Да!”, но вовремя проглотила это слово. Она хотела умолять перестать ее насиловать, брать, как вещь, причинять боль, но не смогла. Легендарная гриффиндорская гордость и упрямство сделали свое.

– Пожалуйста, – сказала она более твердо, – закончи это поскорее.

И он сделал это. Его злость была осязаема, и Гермиона чувствовала ее на своей коже. С какими-то ругательствами Драко дернул ее за волосы, опустил на пол и перевернул на спину. Она чувствовала себя последней шлюхой на земле, когда слизеринец просто взял ее на полу, в нескольких сантиметрах от кровати.

Гордо. Она смотрела на него гордо, с презрением. А он глаз не мог оторвать от ее груди, что колыхалась при его толчках. Напряжение последних дней, даже недель было сейчас сконцентрировано внизу живота, парень отчаянно хотел выплеснуть все это из себя, но чего-то не хватало.

Он приподнял ее ноги и закинул себе на плечи, углубляя и без того их тесный контакт. Ее болезненные стоны, которые она уже не могла сдержать были тем, что нужно. Мозг взорвался яркими искрами, а член наконец-то разрядился, выстреливая тугими струями спермы.

Он не спешил выходить из нее. Наоборот, закрыл глаза и пытался восстановить дыхание, медленно опадая в ней. Он сбросил ее ноги с себя и с каким-то больным интересом осмотрел гриффиндорку. Грейнджер как Грейнджер. Но почему-то хотелось ее задеть, как это сделала она. А еще злило то, что она не умоляла прекратить, не просила нежности, а просто вытерпела это. Где-то внутри кольнуло что-то, подсказывая, что он идиот и только что сам подтолкнул ее к Нотту.

Грустно выдохнув, он поднялся на ноги. Желание унизить просто оглушало его. Ее палочка лежала совсем рядом, и именно с ее помощью он очистил свой член. С животным удовольствием он заметил, как она вздрогнула от этого.

– По-прежнему горишь желанием прогуляться в подземелье?

– Да, – она подняла на него свои карие глаза. – Там безопаснее, – скрестила девушка руки на груди, одновременно прячась от его взгляда и холода.

– Ну раз там безопаснее, то свою палочку заберешь утром, – решает Малфой. Он уже оделся и практически привел себя в порядок, лишь выбившиеся из идеальной укладки несколько прядок указывали на недавнее сумасшествие.

– Малфой!

– Ах да, в ванну ты сегодня тоже не попадешь, – гадко улыбается он. – Хочешь к Нотту – иди и возьми.

– Думаешь, меня это остановит? – алый румянец разливается на щеках.

– Уверен, что моя сперма станет неким барьером, – хмыкает он. И дверь за ним закрылась.

Она не плакала. Он был не достоин слез. Но она злилась. Не на него, а на себя. Она никак не могла понять, в какой момент своей жизни она стала такой тряпкой. Сознание упорно ей подсказывало, почему она это позволяет ему, но Гермиона с ужасом отмахивалась от этой дикой мысли. Но внутренний голосок все нашептывал и нашептывал, заставляя ее ужасаться все больше и больше.

– Нет, – зажала она уши. – Это же тот самый мерзкий слизеринец, – шептала она в темноту.

– Но разве тот самый слизеринец позволил бы себя спать с грязнокровкой? – не понимал разум.

Дрожащие руки натянули платье на плечи. На душе было мерзко. Надев трусики, она почувствовала себя несколько лучше. На ватных ногах дошла до ванны, но ручка упорно не желала поддаваться.

– Сукин сын, – тихо выругалась Гермиона сквозь сжатые зубы. План Малфоя был предельно прост и максимально мерзок.

Она прислонилась лбом к двери, собираясь с мыслями, которые, как назло, разбрелись по всей голове. Стукнув костяшками по двери и решительно тряхнув головой, Гермиона направилась к выходу из башни. У нее не было ни настроения, ни желания задерживаться тут. Но чем ближе был портрет, тем медленнее становился ее шаг, а решимость таяла. Она чувствовала, как сперма слизеринца хлюпала между бедер и медленно вытекала из нее. Это было мерзко.

– Ненавижу, – прошептала Гермиона, прикрыв глаза.

Немного потоптавшись на выходе, Гермиона развернулась и уныло пошла обратно. Она не может в таком виде предстать перед Ноттом, но за ночь новые раны затянутся, и наконец-то поговорит с Теодором по душам. Пора распутывать этот змеиный клубок.

Малфой так быстро открыл дверь, словно ждал ее.

– Чего тебе? – он высокомерно смотрит на нее. – Или сомневаешься в способностях Нотта заставить тебя кончить? Пришла за оргазмом?

– Верни палочку, – просит она устало.

– Заберешь утром, – он хочет закрыть дверь, но Гермиона подставила ногу. – Грейнджер?

– Или открой ванну, я грязная.

– Только заметила? – хмыкает слизеринец. – Утром.

– Нет, ты не понял, – она смотрит на него безжизненно, без блеска в глазах. – Ты победил, я никуда не пойду.

Волна радости окатывает парня, но, встретившись с ней взглядом, Драко понимает, что для радости нет повода. А Гермиона уже оттолкнула его в сторону и прямо в одежде легла под одеяло – ночевать в собственной комнате не было сил, там по-прежнему был фантом Малфоя, насилующий ее на полу.

– Решила остаться со мной? – с прищуром спрашивает он.

– Нет, – отвечает девушка. Немного подумав о двусмысленности вопроса, добавляет, – нет.

Он ложится рядом, прижав ее спину к своему торсу:

– Чувствуешь себя в безопасности? – шепчет он.

– Мне все равно, – устало заявляет Гермиона.

– Грейнджер, мне правда… – но она перебивает его:

– Заткнись, Малфой. Твоя болтовня раздражает, – она посильнее завернулась в одеяло, будто оно могло согреть не только хрупкое тело, но и сломанную душу.

Последнее, что почувствовала Гермиона перед тем как заснуть, были его руки в области бедер, которые творили очищающее заклинание. Но у Гермионы и мысли не было его отблагодарить, она просто приняла этот факт и с облегчением заснула.

Он ее ждал. Блейз Забини мерил шагами расстояние между колоннами и ждал Гермиону, которая задерживалась уже на двадцать минут.

Прошел час, а он все равно ждал. Он уже понял, что она не придет, поэтому сел на холодный мраморный пол, прислонившись спиной к колонне. Он молился вселенной, чтобы девушка сделала правильный выбор.

– Почему? – прошептал он в заколдованный потолок.

Через три часа Северус Снегг лично доставит его за воротник в родные подземелья, но сейчас у него были часы наедине с собой и своими невеселыми мыслями.

Гермиона Грейнджер была озадачена – первый раз за все время Блейз не подошел к ней первым, не улыбнулся, не пожелал хорошего дня. Девушка сидела и уныло ковыряла вилкой в салате.

– Плохой день? – обеспокоено спросил Гарри, у которого тоже настроение было на нуле.

– Неделя, – грустно улыбнулась Гермиона.

Как Гарри не пытался завести разговор, он не клеился от слова совсем. Девушка была так далека, что не реагировала ни на что, она лишь время от времени кивала головой и что-то мычала невпопад. У Поттера получилось как-то перехватить один из ее взглядов на слизеринский стол, и Гарри был удивлен, ведь там не было ни Малфоя, ни Нотта, а подруга по-прежнему хмурила свои тонкие брови.

Мысли Гермионы со скоростью света бегали от одной крайности к другой. То она себя накручивала, что он он обиделся на то, что она не пришла, то она уверила себя в том, что Блейз разглядел в ней ту самую паршивую грязнокровку. Но наиболее правдоподобным она считала третий вариант, в котором ему было противно общаться с такой шлюхой, как она.

– Я думаю, что надо Рону рассказать обо всем, что происходит, – вдруг выпалил Гарри.

– Угу, – промычала Гермиона, исподлобья пялясь на слизеринский стол.

– Гермиона?

– Да, – кивнула девушка.

– Как твои родители? – поинтересовался Поттер.

– Великолепно, а твои?

– Думаю, по-прежнему, – Гарри нервно поигрывает бровями, ведь такой Гермиону он видит в первый раз. – Они ведь уже лет шестнадцать, как в могиле.

– Рада слышать.

Гарри делает очередную попытку вернуть подругу в реальность:

– Я переспал с Малфоем, – вздыхает он.

– О, круто.

– И со Снеггом, – не унимался Гарри.

– Хорошо-хорошо, – соглашается Гермиона, бегло улыбнувшись.

Гарри сам себе так громко зарядил по лбу, что на него стали оглядываться, и Поттер послал окружающим виноватую улыбку. Подперев щеки руками, гриффиндорец стал тоже сверлить слизеринский стол, но так и не смог заметить там чего-то особенного, что настолько завладело Гермионой. Гарри взял несколько булочек со стола и направился к Рону в больничное крыло. Он даже не попрощался с подругой, а она и не заметила его ухода.

Вот в Большой зал стал спускаться Нотт, и Гермиона улыбнулась. Но не потому что была рада слизеринцу, а потому что почувствовала на себе жгучий взгляд другого.

Хогвартс поистине был большим замком, и в нем было, где спрятаться, но, по закону подлости, им не давали этого сделать. Куда бы Гермиона и Теодор не приходили, спустя несколько минут кто-то им мешал. Они так и не смогли друг другу рассказать, что гложет каждого.

– Пойдем, – Теодор вдруг резко сжал ее руку. – Я знаю, где нам никто не помешает.

Это было дежавю. Она снова стояла на вершине Астрономической башни, загадочно глядя вперед. Решимость таяла, когда она смотрела в синие глаза.

– Ты куришь? – до Гермионы не сразу дошло, что парень сидел на перилах, а изо рта струился серебряный дым.

– Одолжил у Забини, – улыбнулся Теодор. – Помогает привести мысли в порядок.

– Забини курит? – удивилась девушка. Но это было неважно. Она в несколько шагов сократила расстояние между ними и вытянула вперед руку.

– А ты раньше курила?

– Тоже хочу привести мысли в порядок, – тихо ответила девушка.

Было бы логичнее вытащить пачку из кармана пиджака и достать новую сигарету, но Тео просто протянул ей свою.

Она неумело повертела тонкую сигарету между пальцев. С первой затяжки она закашлялась, как и со второй. После третьей на глазах появились слезы, и она протянула обратно Теодору:

– Наверное, это не мое.

– Я буду чувствовать себя последним негодяем на земле, если научу золотую девочку курить, – глупо улыбнулся он.

Но Гермиона видела, что он был вымотанным, и пытался скрыть свою усталость. Она видела его потухающий взгляд, заметила и новые морщинки, что залегли на лбу. Она понимала, что сама выглядит не лучше от постоянных переживаний, но что заставляет нервничать Нотта?

А он тоже видел ее затравленный взгляд. Видел, как она вздрагивала от грубых звуков или резких движений. Видел, как она хотела что-то ему сказать, но ловко уходил от темы. Как и она, когда он хотел с ней поговорить о более личном. Они были идеальны. Идеально бракованные. Идеально дополняли друг друга. Но она этого не видела.

Он достал себе новую сигарету.

– Вдохни, – командует парень. – Задержи. Наполни себя. Выдохни, – и она послушно все делает. – А теперь подумай о том, что тебя беспокоит, – он прикрыл свои глаза, и Гермиона сделала также. – Вдохни и задержи дыхание, наполни легкие. Чувствуешь? А теперь выдохни, – и Гермиона замечает, что вместе с дымом уходят и плохие мысли из нее. – Легче? – улыбается слизеринец.

– Не очень, – честно отвечает она.

– Повтори несколько раз, пока не дойдешь до нужного состояния, – рассмеялся Теодор, затягиваясь.

Она рассматривала его из под веера полуопущенных ресниц, и с каждой секундой находила его все более идеальным. Только вкус у него так себе, если из всех девушек он заметил именно ее.

– О чем ты думаешь? – его губы тронула легкая улыбка.

– О том, что ты красивый, – она не видела смысла лукавить. На руинах счастья не построить, но что мешает ей прямо сейчас начать протаптывать дорожку в правильном направлении. – И что мне повезло с тобой.

– О как, – улыбка парня стала шире. – Поверь, если бы я знал, о чем ты думаешь, я бы не отвлекал.

– О ком, – поправила Гермиона.

Он спрыгнул, и Гермиона запоздало поняла:

– Ты ведь мог упасть! – всплеснула она руками.

– Все в порядке, – улыбнулся парень. – Оклемаюсь.

Гермиона, словно зачарованная, смотрела, как он стряхнул снежинки со своих кудрявых волос. Подумать только, они в одних мантиях стоят на вершине Астрономической башни, а ей не холодно.

– Идиотка, мы ведь волшебники,– в голове прозвучал высокомерный голос Малфоя.

Гермиона даже потрясла головой, но голос не пропал, одаривая ее новыми эпитетами ее умственной деятельности.

Она не поняла, что это было – или Нотт шагнул к ней, или она сама попыталась спрятаться в его объятиях, но его губы очень быстро нашли ее, и Гермиона простонала от того, что даже целуется он идеально.

Его губы – идеально мягкие. Его губы – идеально жесткие. Его губы – идеально напористые. Его язык – идеально проворен, а руки идеально уверены. Все было идеально, кроме неидеальной ее.

Было стойкое ощущение того, что все неправильно. Ощущение дежавю усиливалось с каждым нежным натиском губ, вот только губы были не те. Совесть окончательно заела девушка, и пару слезинок сбежало по щекам.

– Если я так плохо целуюсь, то в этом только твоя вина, – грустно улыбнулся Нотт, стирая пальцем небольшие капельки, она подняла на него недоумевающий взгляд. – Мало практики, – хмыкнул он, а в следующие несколько минут настойчиво пытался выкинуть мысли из ее головы.

Грейнджер наивно полагала, что Нотт ничего не понимает. Но парень знал, что ее гложет. Он в одно мгновение мог все это прекратить, но хотел, чтобы эта гордая гриффиндорка попросила помощи. Пофигу на признание или извинение, пусть просто обратится к нему.

Малфой был озадачен. Парень был уверен, что дорогу до Астрономической башни он знает наизусть. Буквально знает ногами. Но сейчас он им доверился, а они завели его куда-то не туда. Блондин озадаченно топтался вокруг стены, которую видел впервые.

– Не понял, – Драко почесал затылок. Парень готов был поклясться, что здесь была лестница, но сейчас тут была каменная стена. Поэтому немного поразмыслив, он вернулся назад, а затем шел по памяти – пятьдесят три шага прямо, два поворота налево, затем направо и ровно сто шагов до лестницы.

И снова стена.

Драко не растерялся и достал палочку, исследуя стену перед собой на наличие магии. Он широко распахнул глаза, когда палочка завибрировала в руках, показывая не просто на небольшой сгусток магической энергии, который не пропускал его наверх, а на сильную, родовую магию.

– Подождем, – Драко даже стало интересно, что там происходило такое, раз человек призвал на помощь такую сильную магию. А потом интерес сменился любопытством, поскольку были считанные единицы тех, кто обладал подобным потенциалом. Поэтому парень поудобнее прислонился к стене и стал ждать виновника торжества, перекатывая палочку в руках.

Ждать пришлось долго, но Драко стойко выносил скуку. И ожидание сполна одарило парня, ведь сама Гермиона Грейнджер появилась перед ним.

– Так-так-так, – растягивая слова проговорил слизеринец. – И что вы там делали? – глаза сразу увидели руку Нотта, бережно сжимающую женскую талию.

– Не твое дело, – с улыбкой на лице ответил Теодор. И эта улыбка серпом ударила Драко по самолюбию.

– Но я настаиваю, – глаза впиваются в легкий румянец на щеках Грейнджер.

– Малфой, не твое дело, – повторяет Гермиона слава Теодора.

– В школе запрещены… подобные нежности, – заявляет блондин.

– И это ты мне собрался мораль читать? – Гермиона теряется от возмущения.

– Драко, – Теодор поднимает руку, призывая к порядку. – Мы просто устали от суеты и решили подышать воздухом. И я просто наложил пару заклинаний, чтобы какой-то идиот с фотоаппаратом нас не доставал.

– Коллин не идиот, – слабо возразила Гермиона.

– Да все гриффиндорцы тупые ушлепки, – не сдержался Драко.

– Малфой! – Гермиона начинала злится.

– Грейнджер? – он сверлил ее в ответ глазами.

– Я вам не мешаю? – Нотт переводил взгляд с одного на другую

– Да, – говорит Драко, а Гермиона одновременно с ним “Нет”.

– Если ты не перестанешь так на нее смотреть, то я сделаю вывод, что она тебе нравится, – цокает языком Нотт.

Гермиона стремительно начинает краснеть, а вот Драко бледнеет:

– Не мели чушь, Теодор, – блондин изогнул губы. – Если ты так низко пал, то не греби всех под одну гребенку.

– Да что ты? – Нотт уже отпустил Гермиону и подошел впритык к другу.

– Сразу видно, что твой отец в Азкабане, Нотт, – язвительно подмечает Драко. – Иначе он бы выбил из тебя всю твою дурь.

– А где твой отец, Малфой? – в ответ огрызается Теодор. – Не сидит ли мой отец на костях твоего?

– Не сидит, – сухо отвечает Драко.

– Потому что сидит в мэноре, не правда ли? – шепчет Нотт с улыбкой на лице.

– Он умер, – Малфой напрягся, чувствуя опасность, исходящую от Теодора. А еще ему дико не нравился взгляд Гермионы.

– Хмм, – Нотт потер пальцем лоб, – кого же я тогда принимал в собственном доме?

– Понятия не имею, но ты ошибаешься, – Драко достал палочку, готовясь в любой момент защитить честь семьи. И Нотт это заметил, поэтому поудобнее переложил палочку в собственной руке.

– Гермиона, тебе понравилась книга, которую я тебе дал после каникул? – Нотт озадачил всех этим вопросом.

– Это которая?.. Та самая? – девушка растерялась.

– Именно.

– Да, очень, – кивает головой Грейнджер. – Еще раз спасибо. Это очень редкий и старинный экземпляр.

– Не стоит, милая, тут нет моей заслуги, – Гермиона непонимающе уставилась на парня. – Это собственность библиотеки Малфоев.

– Что? – выпалили хором Гермиона с Драко.

– А теперь подумай, Гермиона, как я вынес ее оттуда.

– Этого быть не может, – тут же отреагировал Драко. – Я единственный мужчина в семье, без моего разрешения ты бы не вынес книгу. Да ты бы даже не вошел в эту чертову библиотеку.

– Но ведь книга то у Гермионы в спальне, – Нотт облизнул уголок губы.

– Грейнджер, он врет.

– Книга действительно у меня, – Гермиона хмурит брови, пытаясь сложить два и два. – А ты все каникулы был тут, а это значит… значит… – Нотт видел, как крутятся шарики в ее умной головке.

– Давай, Гермиона, давай, – подбадривает Теодор. Если Гермиона не может разрубить этот узел, то Нотт протягивает ей руку. Фигурально, конечно же.

– Серьезно? – ахает Гермиона. – Твой отец жив?

– Не твое дело, грязнокровка. Как и не твое, – он переводит взгляд на друга.

– Ты мне врал?!

– Грейнджер… – но она уже поняла.

– У меня была всего одна просьба к тебе, а ты?..

– Грейнджер…

– Замолчи! Ты все испортил, Малфой! – она что-то еще кричала, говорила, обвиняла его, а он не мог и слова сказать, ведь он был полностью с ней солидарен – он все испортил. – Теодор, пойдем отсюда! – она взяла парня за локоть и утянула в ближайший поворот.

А Драко Малфой так и остался стоять, словно статуя, с сожалением глядя им вслед. Уже через пять минут он придет в себя, а еще через три минуты накрутит себя по самое не могу. Но сейчас он выглядел потерянным, одиноко стоя в проходе.

Гермиона шла широкими шагами, и Теодор периодически переходил на бег, пытаясь не отставать. Ноги сами ее привели к Башне Гриффиндора.

– Прощаемся на грустной ноте? – улыбнулся Нотт, кивая на полную даму.

– Блин, я об этом не подумала, – она виновато посмотрела на слизеринца. – А о чем ты хотел со мной поговорить?

– Когда?

– Вчера, мне Блейз сказал, что ты ждешь меня, но я… я не дошла, – потупила она взгляд.

– Почему? – он мягко поднял двумя пальцами ее подбородок.

– У меня были дела, – отвела она взгляд.

– Гермиона, – он зарывается в ее волосы, по-прежнему придерживая волевой подбородок. – Я даю нам шанс начать все с чистого листа, – но девушка продолжает молчать, но он чувствует, как она вздрогнула. – Тогда я начну первым, ладно? – она закивала. – Вчера я был слаб, уязвлен. От меня ушла любимая девушка, – она пытается вырваться из объятий, но он лишь крепче ее сжимает. – Оказалось, это я был влюблен, а она мне подыгрывала.

– Тео, я не…

– Это не ты, а пустышка Астория, – продолжает юноша. – Даже хорошо, наверное, что ты не дошла до меня. Я был очень зол. И вчера я понял, что она не та девушка, которую я вижу рядом с собой. Поэтому я и хотел поговорить с тобой. А ты? Что гложет тебя?