Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 79 страниц)

– А что это у вас? – Рон сразу оживился. Любитель поесть и попить на халяву был успешно активирован.

– Медовуха мадам Розмерты, – гордо сказал Гораций. – Она мне ее только сегодня прислала.Честно признаться, я хотел его подарить другу, но у нас с вами тоже значимый повод.

Медовуха была разлита по бокалам, и Рон тут же осушил его.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил Гарри. – Если бы не вы, то я не знаю, чем бы все кончилось, – Гарри отставил от себя бокал, и Слизнорт последовал его примеру.

– Я уверен, что вы бы справились самостоятельно, Гарри, – улыбнулся Гораций.

– А не могли бы вы мне тогда помочь с тем самым делом? – Попытал удачу Поттер.

– Не наглейте, юноша, – рассмеялся преподаватель и потянулся к бокалу.

Рон неожиданно зашелся в приступе кашля, и Гарри предложил ему:

– Тебе постучать? – но друг не ответил.

Рон свалился на пол и стал задыхаться. Из его горла вылетали громкие хрипы.

– Что происходит? – Запаниковал Гораций.

А Рон стал уже синеть. Руками он пытался расцарапать себе глотку, чтобы хоть как-то пустить в легкие воздуха. Глаза налились кровью, и Рон перестал видеть происходящее вокруг.

– Профессор, сделайте что-нибудь! – Отчаянно кричит Гарри.

– Но что? – Слизнорт растерян.

– Он отравился? Чем? Что это?

– Я не знаю, – бормочет преподаватель, до которого медленно доходит, что его ученик умирает в его гостиной.

– Что ему дать? – Кричит Гарри профессору, а рукой стучит по груди Рона.

– Противоядие.

– Но какое?!

– Я не знаю.

Рон не дышит. Не хрипит. Его пальцы больше не сжимают руку Гарри и не пытаются разорвать грудную клетку. Глаза закрыты.

– Рон! – Кричит Гарри. – Рон, очнись! – Просит он. – Открой свои глаза! Пожалуйста, Рон!

Но друг нем к его молитвам.

Гарри бьет по грудине Рона, но это не приносит результата. Он пыттается вспомнить магловскую медицину и делает массаж сердца. Прямой или непрямой. Просто какой-то. Бесполезно. Рон не подает признаков жизни.

– Рон, пожалуйста, – просит Гарри осипшим голосом. – Я все-все тебе расскажу, всем поделюсь, не умирай только.

Секунды кажутся минутами. Но Гарри простоял на коленях перед другом целую вечность.

Голова Гарри безжизненно падает на живот друга. Профессор Слизнорт отправляет патронусы – директору школы, декану Гриффиндора и мадам Помфри.

Догадка заставляет Гарри вскочить на ноги.

– Где ваш шкафчик с ингредиентами?

– Вон там, – указывает Слизнорт направление, и Гарри бежит туда.

Гарри помнит, как он еле-еле выкрутился на одном из уроков зельеварения. Нужно было сварить какое-то противоядие – при помощи учебника принца-полукровки Гарри сделал бы это в два счета. Но для этого нужно было сначала определить, от чего надо было его сварить. А у каждого задание было индивидуальное. И тогда Гарри нашел ответ. И сейчас он отчаянно искал безоаровый камень.

В два прыжка Гарри вернулся обратно к другу и запихал этот камень так далеко в горло друга, как только смог.

Напряжение и надежда парили в воздухе. А еще отчаянная мольба Гарри летала по воздуху.

– Он дышит, – радостно закричал Гарри, когда грудь едва заколыхалась. – Он открыл глаза, профессор! – По щекам Поттера текут слезы.

На утро вся школа будет гудеть, что на Рональда Уизли было совершено покушение. Но сейчас Рон лежал на ковре и бессмысленно смотрел в потолок, хрипло дыша.

– Гарри, – позвал Рон тихо, – эти девчонки меня доконают, – и отключился.

Комментарий к Глава 15

Для тех, кто дочитал до конца – хочу сказать каждому огромное спасибо, что читаете, это безумно приятно и важно. Пользуясь случаем, хочу пригласить вас в мой тик-ток https://www.tiktok.com/@valery_grice?lang=ru-RU Здесь я периодически буду выкладывать небольшие зарисовки по своему фф и маленькие спойлеры к следующим главам, а также то, что меня вдохновляет. Буду рада каждому!

Еще раз огромное спасибо, что читаете, вы лучшие <3

========== Глава 16 ==========

Комментарий к Глава 16

Ане, которая наконец-таки дала Теодору.

Элле (Элли)/Элеоноре? Просто Злюняшке из тик-тока.

Карине.

Каждому из вас.

____________________

Дала шанс Теодору*

Еще больше Теодора и спойлеров, чтобы скрасить ожидание, можно найти тут – https://www.tiktok.com/@valery_grice?lang=ru-RU&is_copy_url=1&is_from_webapp=v1

– А она что тут делает? – Лаванда Браун встала с койки Рона, где парень крепко спал от снадобий, которыми его напоила мадам Помфри.

– Лаванда, тебе не кажется, что больничное крыло не место для выяснения отношений? – Гарри попытался предотвратить ссору.

– Кажется, – согласилась блондинка. – Поэтому пусть убирается отсюда.

– Я пришла к своему другу, – холодно отчеканила Гермиона и решительно села на край постели Рона, но с другой стороны от Браун. – Доброе утро, Гарри, – кивнула Гермиона другу.

– Вообще-то не доброе, – поправила Лаванда. – Бон-бон чуть не умер, – театрально всплакнула девушка.

– Я это знаю, – Гермиона дернула плечами. – Как он? – обратилась Грейнджер к Гарри, который, судя по его внешнему виду, всю ночь провел тут.

– Как он? – не унималась Лаванда. – Да он чуть не умер, а ты спрашиваешь, как он?

– Гарри, я…

– Почему ты тут, Гермиона? – Лаванда буравила ее глазами.

– Да потому что мы друзья! – нервы стали сдавать, и Гермиона уже стояла на ногах.

– Серьезно? А с каких пор? – гадко улыбалась Браун. – Вы же поссорились давно! Ты даже смотреть на него не можешь!

– Но я его друг.

– Ты даже не отрицаешь этого, – покачала головой блондинка. – А сейчас, когда он стал таким интересным, даже популярным, ты… – но Гермиона перебивает ее бессмысленный бред:

– Популярным? – очень хотелось дать Браун пощечину, чтобы привести в чувства, но Гермиона держала себя в руках. – Дурья твоя голова, он чуть не умер ночью, а ты считаешь это популярностью?

– Девочки, я думаю… – начал было Гарри, но Гермиона перебивает и его:

– Гарри, когда Рон очнется, скажи, что я заходила, но его подруга меня выгнала, – и Гермиона скрылась в дверях.

– Ну почему вам обязательно нужно ссориться? – у Гарри подгорало.

– Она не имеет права тут быть, – настаивала блондинка на своем.

– Лаванда, она его друг, как и я, понимаешь? – Гарри пытается донести простую истину.

– Нет, – она даже не делает попытки его понять.

Гарри хочет ей что-то сказать, но потом встает и уходит, махнув рукой.

– Ты далеко?

– Я тоже не имею права тут находится, – не оборачиваясь, бросает Поттер.

Только лишь оставшись наедине с Уизли, Браун поняла, что перегнула палку. Очевидно, что эта троица никогда ее не примет, как бы девушка не старалась. Посидев еще несколько минут со спящим Роном, Лаванда тоже покинула больничное крыло, оставив парня одного.

Рон Уизли был не единственным, кому было плохо. Теодор Нотт тоже медленно умирал сейчас, ссорясь с Асторией. Ее слова совсем не подходили для лексикона леди.

– Астория, я это сделал ради тебя! – кричал он ей в лицо. Его лицо исказилось от боли и ужаса.

– Я тебя об этом не просила! – кричала она ему в ответ.

– Тогда в чем ты меня обвиняешь? – Тео не понимал, почему Астория так поступает.

– Я тебя ни в чем не обвиняю, – мягко сказала Гринграсс и провела ладонью по его щеке. Нотт поймал ее руку и жадно поцеловал ее ладонь.

– Но ты бросаешь меня, – тихо-тихо шепчет Теодор, крепче перехватил ее руку.

– Ты делаешь мне больно, – морщит она прекрасное лицо.

– Прости, прости меня за все, – он покрывает ее ладонь поцелуями. – Только не уходи, я не справлюсь без тебя.

– Но я должна, – она пытается высвободить свою руку. – Пусти меня.

– Нет! – Нотт отчаянно цепляется за нее. – Нет, Тори, – его губы начинают блуждать по ее шее.

– Теодор! Отпусти меня! – но он лишь теснее прижимает ее тело к своему. – Теодор! – настойчивее повторяет она, но парень упорно не желает ее слышать. Собравшись с силами, слизеринка отталкивает его.

– Я, наверное, что-то не так понял, – юноша падает на колени и запускает ладони в волосы. – Но я никак не могу понять что, – невидимая рука сжимает горло стальной хваткой.

– Ты что-то не так сделал, – Астория настроена решительно.

– Но что? – он поднимает на нее свои пронзительные глаза.

– Тео, ты же знаешь.

– Нет, Астория, не знаю, – он поднимается с колен. – Скажи мне, Тори, за что ты так со мной? С нами?

– Тео, мне так жаль.

– Нет, тебе не жаль, – он начинает злится. – Ты, наверное, рада, что избавляешься от такой твари, как я, не правда ли?

– Не начинай.

– Неужели эта чертова метка может разрушить наши отношения? – он снова начинает кричать на нее.

– У нас нет отношений, – голос даже не дрогнул.

Нотт пошатнулся от ее слов. Они ударили его, как пощечина. Они наотмажь врезали ему под дых.

– Вот значит как? – он задыхается от слез, которые не смеет пролить. Голос надломлен, сломлен, как и он сам. – Значит, ничего не было, да? И все из-за чертовой метки? Из-за этой блядской черной метки, да? – он ослабляет галстук.

– Моя семья…

– Да мне насрать на твою семью, Тори! – кричит он. – Мне насрать на мою семью. Я это делал ради нас, понимаешь? Тебя и меня. Нашего будущего. Наших детей.

– Но у нас нет детей, Тео, – она смотрит на него заинтересованно.

– Но ведь будут, – не сдается парень. Его глаза загорелись, когда она заговорила о детях.

– Моя семья старается держать нейтралитет.

– Да, я знаю.

– А у тебя метка на предплечье.

– Она у меня уже месяц, а смущать она тебя стала только сейчас? – недоумевал слизеринец.

– Тео, нам надо прекращать все это, – качает головой Астория, игнорируя его вопрос.

– Но почему?

– Потому что ты Пожиратель! – выкрикивает она. – Скольких ты убил? А скольких еще убьешь?

– Астория…

– Ты думаешь, что я хочу всю жизнь дрожать от страха за тебя? Или переживать, вернешься ты домой или нет?

– Астория, война ведь не вечно будет, – грустно ухмыльнулся Теодор.

– Ты можешь не выжить, – шепчет девушка.

– Я обязательно выживу, ведь у меня есть ты, разве нет?

– А если вы проиграете?

– Тогда мы сбежим вместе, – уверенно говорит Теодор.

– Но я не хочу сбегать, у меня тут семья, – просто отвечает она.

– Если хочешь, мы можем и их взять тоже, – соглашается Нотт.

– Теодор, мне не нужно все это.

– Или твоей семье?

– Теодор, семья превыше всего, тебе ли не знать.

– Я все понимаю, Асти, но не вот этого, – он закусил нижнюю губу. – Мы с самого начала знали, что так или иначе я попаду в ряды Пожирателей, мы вместе придумали план, и я ему четко следую, а ты… ты теперь хочешь бросить меня?

– Я должна. Ради семьи и ради себя.

– А ради меня?

– Ничего не было, Теодор. И между нами ничего не может быть, – тихо-тихо произносит слизеринка.

– Я… я не справлюсь со всем этим, Тори. Без тебя жизни нет, – он был потерян и дезориентирован в пространстве. – Вспомни, как мы мечтали о будущем, – он улыбнулся собственным воспоминаниям.

– Ты мечтал, а я просто слушала, – делает слизеринка замечание.

– Нет, Тори, ты их разделяла со мной, – Нотт нежно смотрит на девушку. – Ты тоже жила фантазиями.

– Но это были лишь глупые фантазии.

– Но мы ведь можем сделать их правдивыми? – с надеждой произносит Теодор.

– Нет, – она даже не дрогнула, а он умер внутри. Вся его жизнь рухнула, как карточный домик.

– Значит, конец, да? – непчет он.

– Как видишь, – она отвечает едва слышно.

– А как же я?

– Ну у тебя есть Грейнджер, – грусть невольно проскользнула в ее голосе.

– Она… – он запнулся. – Знаешь, это, наверное, неважно сейчас, но она правда хороший человек. А еще я каждый день даю ей корицу, – он сам не понимает, зачем ей это рассказывает. – Она пахнет, как ты, – с маниакальным блеском в глазах он стал надвигаться на слизеринку. – Она даже что-то делает со своими волосами, они такие гладкие, как у тебя. А еще…

– Я рада, что у тебя все хорошо, – девушка стала пятиться от него, и Нотт взял себя в руки, остановившись.

– А ты? Что станет с тобой?

– Не знаю, – пожала она плечами. – Думаю, меня выдадут замуж, мне ведь уже в следующем году будет восемнадцать.

– Понятно, – на автомате произнес он. Теодор наотрез отказывался представлять Асторию с другим. А потом парня осенило. – Кто он?

– Не поняла?

– Кто он, Асти?

– Понятия не имею.

– А я думаю, ты уже знаешь его фамилию, – Теодор увидел испуг в таких родных глазах. – Кто он, Асти? – повторил он свой вопрос.

– Я не знаю, – выкрикнула девушка. – Не подходи ко мне, – закричала она, когда Тео решительно направился в ее сторону.

– Кто? – он сжал ее руки.

– Да не знаю я!

– Врешь, – заявил парень. – Скажи мне, Астория, после того через что мы прошли… как мы расстались… я заслуживаю… этого?

Она закачала головой. По щеке скатилась слеза.

– Чшш, – он нежно стирает ее слезинку большим пальцем. – Не плачь. Не из-за меня. Принцессы не плачут, – это была последняя капля для нее, слезы градом стали стекать по лицу, и Нотт не успевал ловить все бусины.

– Наверное, это будет Малфой. Наши семьи давно договорились об этом.

– То есть ты уходишь от меня к… к нему?

– Я не знаю, но он хотя бы не Пожиратель.

Теодор мог прямо сейчас рассказать Астории маленький, но грязный секрет друга, но промолчал.

– Отпусти меня, – просит она.

– Нет, никогда, – он жадно вдыхает ее запах.

– Мне надо идти, – она мягко освобождается из его объятий.

Теодор с чувством опустил кулак на то место, где совсем недавно была девушка. Было больно. Нет, было так больно, что не осталось никаких чувств. Лишь пустота. Казалось, что хуже не может быть, но Астория уже у самой двери обернулась:

– Ты навсегда будешь в моем сердце, Тео, – она не врала. – Наши судьбы тесно сплелись, но не соединились, – она выскочила за дверь, потомму что слезы душили ее. Она ненавидела себя за то, что была такой трусихой. Она очень хотела убежать от всего этого, но привыкла жить в роскоши.

– Будь счастлива, – тихо-тихо прошептал Теодор, когда дверь захлопнулась. Этот звук символизировал конец всего. Жизни больше нет.

Ему уже было не больно – нечему было болеть. Но было чувство, что к горлу преставили кинжал – еще жив, но выдохнуть страшно.

Нотт был в высшей степени отчаяния. Он уже разгромил всю комнату, перевернул стулья, тумбочки и стулья, постельное белье было скинуто на пол, книги порваны и страницы взлетали вверх по воздуху, когда он пролетал в другой угол комнаты, чтобы сломать то, что еще было цело или недостаточно поломано.

Слезы.

Скупые слезы бежали по щекам. Костяшки были стерты в кровь, настолько он колотил по стене. Он предусмотрительно наложил на комнату чары, и его не было слышно за пределами его разрушенного мирка. Он кричал, срывал голос. Отчаянье находило в этом выход, и Нотт безжалостно рвал глотку, выплескивая горечь. Жизнь делала парня реалистом.

Когда же силы его покинули, он ничком свалился на пол, поджав под себя ноги. Он жалобно выл и скулил, царапая пол ногтями, ломая их. Но этого было мало. Душа была еще полна тьмы, которая отчаянно нуждалась в выходе.

– Почему? Почему? – спрашивал он у пустоты, но она тактично молчала, погружая парня в еще большую бездну отчаянья.

Нотт почувствовал прилив сил, поэтому по новой стал громить комнату. В этот раз досталось зеркалам, а их в комнате было аж четыре. Осколки были повсюду, и Нотт почувствовал некоторое облегчение, когда видел собственное искажение в маленьких кусочках зеркал.

– Что тут происходит? – Забини замер на входе. А потом, словно опомнившись, зашел в комнату и закрыл за собой дверь. – Что ты творишь, Нотт?

Но Нотт даже не заметил, что в его разрушенный мир кто-то просочился. С остервенением он продолжал бить по осколкам, превращая их в алмазную пыль. Он сам ощущал себя пылью под ногами. Еще утром он чувствовал себя особенным, хотел свернуть горы, а сейчас он стал обычным.

Нет, он не летал в облаках, он вполне был земным. Но у него была цель и мечты, и он с улыбкой на лице шел вперед, хоть периодически падал. Падал, но поднимался. Улыбка не сходила с губ. Казалось, парня ничего не могло сломить или заставить отсупиться, ведь она была за его спиной. У него не было право на ошибку.

Но она знала, куда бить. Она ударила в спину, выбивая почву из под ног. Она растоптала все то, чем он дышал. А потом просто ушла, швырнув в него пыль разбитых мечт.

– Тео, – Забини подбежал к другу. – Что с тобой? – он тряс того за плечи, но Нотт упорно продолжал измельчать осколки, видя в каждом из них себя.

Забини никогда не видел друга в таком состоянии. Даже Малфой никогда не доходил до такого отчаяния. Мулат был в шоке и не мог найти слов, чтобы поддержать друга или хотя бы остановить его от самобичевания.

– Эй, – Блейз опустился рядом на корточки. – Не бывает безвыходных ситуаций.

– Уйди, – сиплым голосом просит Нотт. – Просто оставь меня одного.

– Но ты не один, – возражает мулат. – Мы ведь слизеринцы, мы всегда держимся вместе, ты забыл? – Забини успокаивающе гладит парня по плечам.

– Да, когда нам выгодно это, – неприкрытая горечь сквозит в голосе Нотта.

– Теодор, мы прикончим любого, кто это сделал с тобой, – обещает Забини, но Нотт начинает… плакать. Не так, как плачут девушки, не впадая в истерику. То были настоящие мужские слезы. Боль беззвучно скатывается из уголков глаз, а на лице застывает гримаса отчаяния.

– Не калечь себя, – просит Забини, ловя кулаки парня. Его руки покрыты царапинами, маленькими и большими, глубокими надрезами и рваными ранами, местами они были в стеклянной крошке. Кровь была повсюду – на полу, на его руках, лице, даже белая рубашка была пропитана кровью, а зеленый галстук теперь напоминал гриффиндорский.

– Нет безвыходных ситуаций, Теодор, – но Нотт не видел выхода, если не считать выхода в окно.

– Она уничтожила меня, Блейз, – Нотт прикрыл глаза, словно дневной свет доставлял ему дискомфорт. Или же давали знать о себе выплаканные глаза. – Она использовала меня и вышвырнула из своей жизни.

– Тео, я не…

– Я был готов умереть за нее, представляешь? – слова лились потоком. – А ей это не нужно стало, – каждое слово было наполнено болью. – Дважды, Блейз, дважды я чуть не расколол душу, следуя на ее поводке. Из-за нее я вызвался стать Пожирателем, а она теперь меня этим попрекает.

– Перебесится, – обнадеживает Забини, но Теодор продолжает, не слыша друга:

– А она мне заявила, что у нас все несерьезно. Что я все выдумал. Она выбрала Малфоя, потому что он не сраный Пожиратель. А я же знаю, что он еще с лета ходит с такой же меткой, просто прячет. А я не могу, понимаешь, не могу врать тем, кто мне дорог. И я ей не сказал про это. Я тоже ее предал, получается.

– Грейнджер? – Забини перестал разбираться в происходящем.

– Нет, Грейнджер не такая, она хорошая, а я мразь, и я утащу ее с собой, потому что она ключ ко всему.

– Теодор, я не…

– А вот Гринграсс другая. Она красивая, но пустая. Я не хочу умирать за нее, понимаешь? – он открывает свои синие глаза и смотрит в обеспокоенное лицо друга. – Ты ведь понимаешь меня, да?

– Не совсем, – честно отвечает мулат.

– Я очень хочу жить, Блейз, – тихий шепот.

– Ты сегодня пил свои таблетки? – Блейз пытается мыслить разумно, ведь хоть кто-то из них двоих должен думать трезво.

– Они все равно не помогают, – отмахнулся Нотт.

– Где они? – Забини оглядывается в беспорядке. – Тебе надо выпить лекарства.

– Я не псих, Блейз, – лениво возражает Нотт, а потом резко спохватывается, – откуда ты знаешь, что я?..

– Потому что мы друзья, – сухо отвечает Забини. – Если я не говорю что-то, это не значит, что я идиот, как пуффендуйцы.

– Блейз… – только и смог вымученно улыбнуться Нотт.

– Потом все эти телячьи нежности, – просит Забини. – Где твои гребаные таблетки? Настойки? А хочешь, я дам тебе пару своих порошков для… Хорошего настроения?

– Давай в следующий раз ты мне их дашь, а пока просто оставь меня в покое.

– В покое – без проблем, – улыбается мулат. – Но не одного, – поспешно добавляет он. Забини берет руку Теодора и поворачивает ладонями вверх. – Здорово ты, – присвистнул Блейз. – Я не спец в этом деле, так что рекомендую потом все же дойти до мадам Помфри.

– Шрамом больше, шрамом меньше – похуям, – кривит губы Теодор.

– Не говори потом, что я тебя не предупреждал, – хмыкнул Забини и стал шептать какие-то непонятные для Теодора слова.

– Без палочки? – удивился Нотт. – И слова такие непонятные, – подозрительно прищурился он.

– Это латынь, идиот, – рассмеялся Забини. – Колдомедицина, все дела, – пояснил Блейз.

– Ааа, – протянул Нотт. – А где ты этому научился?

– В книгах вычитал.

– Зачем? – не унимался Теодор, который с изумлением наблюдал, как Блейз вынимает при помощи магии даже мельчайшие осколки из его рук.

– Скажем так, – уклончиво начал Забини, – ты не единственный мой друг, который склонен к… к подобному.

– Малфой, да?

Но Забини молчит, полностью сосредоточившись. Губы шепчут на автомате знакомые слова, пальцы на автомате чертят руны, а разум поглощен воспоминаниями, когда в этой же самой комнате он залечивал своего второго лучшего друга.

– Да вроде бы неплохо вышло, – Нотт рассматривал проделанную другом работу.

– Еще бы! – хмыкнул Забини в ответ. – Но Помфри я бы показался, – настаивает он. – Тебе лучше? – Нотт неуверенно кивает. – Тогда уборка, – Забини поднимается и протягивает другу руку, помогая встать.

Но Нотт не в порядке. От Блейза это не укрылось – его неуверенность, дрожащие руки, стучащие зубы и затравленный взгляд – следы пережитого стресса.

Они встали спинами друг к другу, подняв палочки вверх. Первый синхронный взмах – и мебель встала по местам. Второй – книги взлетели вверх, а страницы встали на место. Еще один – осколки стали собираться и преобразовываться в зеркала. Последний взмах – и оставшиеся следы истерики пропали. Комната вернулась в первоначальный вид.

– Ох, – Нотт поднял ногу, когда под его ботинком завибрировал небольшой осколок, на котором парень стоял. Освобожденный, он тут же полетел на свое место, и по зеркалу прошла электрическая рябь

– Ну, так лучше, я считаю, – Блейз придирчивым взглядом осмотрел комнату. Взмах палочки, и медикаменты Теодора летят в его смуглую ладонь. – Пей.

– Сейчас день.

– Пей, – категорично произносит Блейз. – Двойную порцию.

– Нельзя же, – хмыкает Нотт.

– А тебя это разве останавливало?

– Ни разу.

Под внимательным взглядом Забини Теодор проглотил не одну, не две, а сразу четыре таблетки.

– Не многовато ли?

– А какая разница? – риторически спрашивает Нотт. – Я должен поговорить с Грейнджер, – вдруг выпалил он.

– О чем?

– Я должен кое-что ей рассказать. У меня нет смысла теперь это скрывать.

– Это не может подождать?

– Я боюсь передумать, – просто отвечает Тео.

– Тогда это неважно, – отмахивается Блейз.

– Это очень важно! – с жаром возражает Теодор.

– Ну тогда не передумаешь, – разводит руками Блейз. – Просто поспи, а там разберешься.

– Но я должен, понимаешь? – воскликнул Нотт.

– Давай ты поспишь, а я ей передам, что ты хочешь с ней поговорить? Думаю, я даже смогу вечером провести ее в наши подземелья, – предлагает Забини.

– Правда? – голубые глаза вспыхнули пламенем.

– Обещаю.

– Но я не хочу спать. Давай я вас тут подожду, иди за ней.

– Вечером, Тео.

– Но я жду сейчас!

– Нотт, у людей есть дела!

– Тогда я сам ее найду, – решительно заявляет Теодор.

– Ладно, – сдается Блейз. – Только свою аптечку верни на место, – кивает он на бутыльки, которые Теодор все еще крепко сжимает в ладонях.

– Точно! – восклицает Нотт. – А я забыл про них, – и он получает второй за сегодня удар в спину – Блейз Забини послал ему вслед заклятье. Но Нотт этого не понял, потому что моментально уснул, и он проспит до вечера.

Забини заботливо положил Нотта в кровать, накрыв пледом, и покинул комнату в глубоких размышлениях.

Да, Нотт сейчас спит и не доставляет проблем, но остались еще две нерешенные задачи, с которыми срочно надо было что-то делать – Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Немного подумав, Забини решил убить сразу двух зайцев, и теперь, пока одна его проблема спала, нужно было понять, как быть со сложившейся ситуацией, а точнее – с сексом, которым Грейнджер и Малфой явно занимались. Забини даже недовольно хмыкнул, настолько это звучало глупо.

Но обещание – есть обещание, и дружба – дружбой. Поэтому, настроившись на то, что день будет неимоверно длинный и трудный, Забини уверенно зашагал в Башню старост.

– Грейнджер в библиотеке, – сразу отчеканил Малфой, который лениво развалился на диване.

– Очевидно, выходные же, – кивнул Забини, усаживаясь напротив друга. – Но я пришел к тебе.

– Я так тронут, Блейз, – Драко прижал руки к груди и принял горизонтальное положение. – Но если ты пришел рассказать о Нотте, то мне это не интересно.

– Слухи так быстро разлетелись? – не поверил Забини.

– Астория так громко рыдала, что я позволил себе ее утешить.

– Какая же ты сука, – вырвалось у Блейза.

– Нет, я бы с удовольствием ее трахнул, но не люблю рыдающих девиц, – заверил Драко. – Поэтому в этот раз я обошелся просто платком. Тем более это Астория! Грейнджер было легче затащить в постель, чем эту леди.

– Почему у тебя все сводится к сексу?

– Это прекрасно, Блейз, попробуй и тебе понравится, – советует блондин. Блейз в ответ закатывает глаза. – Только не Дафне, она теперь раздвигает ноги перед Лонгботтомом, – пытается задеть он, но Блейз уже переболел девушкой.

– Перед малышом Невиллом? – на всякий случай уточнил мулат.

– Ну как оказалось, не такой он уж и малыш, – хмыкает Малой.

– А я смотрю, ты основательно повяз в гриффиндорцах.

– Как и ты, – парирует Малфой.

– Но за мной не так пристально наблюдают.

– Никто не смеет обсуждать меня за спиной.

– Верно, – соглашается Блейз. – Но мы все видим, просто не говорим, но шепчемся в темных закоулках подземелья.

– Кто?

– Сколько у тебя было девушек?

– Я не состоял в отношениях.

– А сколько из них недовольны этим?

– Понял, – блондин кивнул.

– Был рад узнать, что у тебя все в порядке, – Блейз поднялся и стряхнул с себя невидимые пылинки. – Я должен повидаться с Гермионой.

– Зачем?

– А вот это уже не твое дело, – мимолетно улыбается Забини и направляется к выходу, но Малфой чует что-то.

Что-то, что заставляет его подняться и припечатать друга к стене:

– Все, что касается Грейнджер, касается и меня, – медленно шепчет Драко. – Не люблю повторяться, но раз мы друзья, сделаю тебе одолжение. Зачем?

– Не люблю сплетничать, – Забини убирает чужие руки со своего воротника, – но раз уж мы друзья, – повторяет он слова Малфоя, – Теодор очень хочет поговорить с Гермионой.

– Наверное, рассчитывает на секс из жалости.

– Возможно. Но он настойчиво хотел с ней поговорить, кричал, что это очень важно и в корне поменяет ее мировоззрение.

– Интересно, – Драко гладит свой подбородок пальцами. – Но тогда почему он сам не пришел сюда?

– Потому что я его вырубил, – Драко неверяще уставился на друга. – Не врезал, Малфой, а вырубил, послав в спину заклятье, – устало сказал Блейз.

– Врешь.

– Посмотри сам, – Блейз уставился на друга.

Они иногда так делали – позволяли друг другу проникать в разум, чтобы сберечь время. И Малфой заглянул.

– Интересно, – хмыкает Малфой. – Весьма… интригующе, – находит подходящие слова парень. – Иди, – он отступает назад, позволяя Блейзу уйти. Но когда мулат был в самых дверях, Драко крикнул другу в спину, – спасибо.

– Я это делаю не ради тебя, – не оборачиваясь, бросает Забини.

– Ты вообще не должен мне это был говорить, – парирует Драко и поднимается к себе. Ему нужно о многом подумать.

Разговор с Гермионой Грейнджер прошел быстрее и легче, чем рассчитывал Забини. Она не спрашивала подробностей, не спрашивала причины, а просто удивилась.

– Но это же гостиная Слизерина, – ахнула девушка.

– Поверь, Снегг туда не заглядывает, – подбодрил Блейз.

– Я все понимаю, но почему бы нам не посидеть, как раньше, в нашей башне?

– Думаю, Нотт хочет сделать тебе сюрприз.

– Но у меня сегодня дежурство, я не знаю… – девушка растерялась.

– Ну разве Малфой не войдет в твое положение? Я думал, вы нашли с ним… общий язык?

– Это да, но мы с Невиллом все еще пытаемся конфисковать вредилки Уизли, –тяжко вздохнула Гермиона.

– Это да или нет?

– Я не знаю, – Гермиона нахмурила брови. Она очень не любила, когда от нее вот так категорически требуют ответа.

– Давай так поступим – ровно в десять я буду ждать тебя за колонной в Большом зале, третьей по счету. Если ты придешь, то хорошо, если нет, то уже ты сделаешь сюрприз Нотту в следующий раз, когда придешь.

– Идет, – улыбнулась Гермиона его идее.

Ровно в девять вечера Малфой спустился в гостиную. Сегодня он должен был провести небольшое исследование в Выручай-комнате, но планы резко изменились.

Гермиона поменялась дежурством со старостой из Пуффендуя, поэтому сейчас принимала душ. И каждая капля воды, что барабанила по душевой кабинке, била по оголенным нервам Драко Малфоя. Он до последнего надеялся, что Грейнджер не пойдет в подземелья. Или на худой конец расскажет ему, куда навострила лыжи. Но девушка лишь послала ему улыбку и скрылась в ванной.

– Сука, – шептал Малфой, прокручивая в руках волшебную палочку.

Шум воды стих, а спустя некоторое время Гермиона прошла в свою комнату, чтобы спустя минут семь столкнуться нос к носу с Драко, выходя из собственной комнаты.

– Малфой, пусти, – просит она.

– Нет, – он сжал зубы. Он держал себя в руках, что было сложно. Грейнджер переоделась, сменив школьную форму на простое черное платье. – И куда ты в таком виде?

– У меня есть дела.

– Насколько мне известно, ты отменила свои дела.

– А ты за мной следишь? – огрызается Гермиона, которой не нравится его тон.

– Не увиливай от ответа, – просит Драко.

– Ради этого я и перенесла дежурство, – призналась Гермиона. – Забини сказал, что Тео готовит мне сюрприз, и я…

– И ты вырядилась, как блять? – Малфой был взбешен. Его до чертиков бесило, что Нотт был для нее Тео, а он по-прежнему оставался Малфоем.

– По-моему, это приличное платье, – оправдалась Гермиона.

– Не для Нотта ли? – вскидывает он бровь.

– Не твое дело, – сухо отвечает Гермиона.

– Ошибаешься, – улыбается Драко дерзкой улыбкой.

– Я опаздываю.

– Ты не пойдешь вообще или не пойдешь в этом.

– С ума сошел? Пусти меня! – Она пытается пройти, но он ее не выпускает. Как назло, ее палочка осталась лежать на тумбочке. Она чисто физически проигрывает в этом противостоянии.

Завязалась небольшая борьба на пороге, в ходе которой Драко вошел в ее комнату, захлопнув за собой дверь, а Гермиона оказалась прижатой грудью к ней.

– Малфой! – шипит девушка.

– Ответь мне, Грейнджер, тебе мало меня? – горячий шепот у самого ее уха.

– В смысле? – она сбита с толку его вопросом.

– В прямом, – отвечает Драко и поднимает ее руки, крепко держа своей, над головой. Вторая рука стала приподнимать подол, – такое платье… – шепчет слизеринец, – ты никогда не надевала платья для меня. Это чтобы ему было легче тебя трахнуть?

– Малфой! – возмущается Гермиона.