Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 79 страниц)

– Подскажи мне… книгу.

– Книгу? – брови Гермионы медленно ползли наверх.

– Ну… да, – Рон опустил глаза.

– Какую?

– Я решил заниматься окклюменцией, – тихо сказал Рон.

– Когда ты это решил? – также тихо спросила гриффиндорка.

«Пять минут назад», – пронеслось в голове у Рона, но вслух он сказал следующее:

– Этим летом.

– Когда?

– Когда ты уехала, – Рон робко заглянул ей в глаза.

Как же долго Гермиона скучала по этому взгляду. Гермиона называла глаза Рона «коровьими», настолько они были открытыми, добрыми и честными.

– Почему? – глаза Гермионы наполнялись слезами со стремительной скоростью.

– Когда ты ушла, – Рон пристально смотрел в глаза подруги.

– Почему? – глаза стали похожими на два блюдца.

– Потому что хочу стать лучше.

– Почему?

– Для тебя, – и слезы все же хлынули из глаз бурным потоком.

– Нет, – ужаснулся Рон, – ты снова плачешь из-за меня, – Гермиона замахала руками, а затем спрятала лицо у себя на коленях. Не долго думая, Рон бросился к ней, опустившись на колени.

– Пожалуйста, не плачь, – Рон гладил ее по волосам, нежно, едва касаясь.

Так они и просидели некоторое время. Время тянулось медленно, словно мед, стекающий с ложки. Гермиона плакала и корила себя, что все это время накручивала себя – Рон не изменился, он остался ее другом. Просто они повзрослели, что-то поменялось, а они не смогли, не справились, потому что были не готовы.

Уизли никак не мог поверить, что все так просто вышло – он смог помириться с подругой лишь при одном упоминании о книгах.

«Надо бы позаниматься недельку-другую», – подумал Рон, хищно улыбнувшись, но на его счастье, Гермиона по-прежнему скрывала свое лицо в ладонях, поэтому не заметила столь неприятный жест.

– Чуть позже я что-то подберу для тебя, – поднимая лицо и вытирая слезы сказала Гермиона, – а сейчас нам пора на обед, – улыбнулась девушка другу.

– Я думал, что думать о еде – это моя прерогатива, – рассмеялся Рон. Взявшись за руки и обсуждая события последних дней, они направились в Большой зал.

Обед шел полным ходом, поэтому никто не обратил внимания на появление двух гриффиндорцев, держащихся за руки. Никто, кроме Блейза Забини. Заметив настолько комичную пару, он тут же попытался завладеть вниманием Драко, и тот, почувствовав что-то неладное, резко посмотрел по направлению взгляда мулата:

– Куда ты уставился, Блейз? – забегал Драко глазами по залу. Заметив ту картину, что минутой раньше наблюдал Забини, Драко поджал губы. – Не понимаю, что могло настолько привлечь твое внимание, – и как ни в чем не бывало, принялся за еду. Блейз облегченно выдохнул. А затем, вспомнив, что у них еще осталось огневиски, улыбнулся. Ночка должна была быть… интересной.

К слизеринскому дуэту подсели Дафна и Панси.

– Скучали по нам? – улыбнулась Дафна, нежно проводя по руке мулата.

– Не так сильно, как тебе бы хотелось, – Блейз сжал пальцы Дафны, чем вызвал легкий вздох у Паркинсон. Ей не хватало этого. Драко не давал ей нежности. Он вообще был против проявления чувств на людях. А девушке хотелось кричать на весь Большой зал, что она любит его, она спит с ним, и чтобы остальные студентки перестали на него смотреть, писать ему, вилять пятыми точками перед ним. Драко Малфой всегда брал то, что плохо лежит. Особенно, если оно само плыло ему в руки. Панси столько слез пролила в подушки, но каждое утро, словно птица-феникс, всегда воскресала из своих слез, чтобы спрятать следы ночных печалей и выйти к Малфою, улыбаясь, как ни в чем не бывало. А он делал вид, что ничего особенного и не происходило. Ведь для Драко это было в порядке вещей.

Неожиданно на коленку Панси легла прохладная рука, легонько сжав ее. Девушка подняла глаза и одними губами спросила: «Что?»

– Давай сегодня проведем вечер вместе? – вопрос Драко застал Паркинсон врасплох. Девушка прекрасно осознавала, что для Малфоя «провести вечер вместе» означает, что он не против трахнуть ее в одном из кабинетов, а потом уйти. Или же подождать, пока она оденется, чмокнуть ее в висок, и все равно уйти.

И Панси кивнула, улыбнувшись. Девушка была влюблена по уши, и все прощала, зная, что нельзя закатывать истерики или отказываться. Это отвернет от нее любимого. Целое лето она не видела его, не трогала. Руки просто дрожали мелкой дрожью, предвкушая вечер. Пожалуй, только Драко Малфою она позволяла вытирать об себя ноги. Но он этого не афишировал.

За столом Гриффиндора тоже царила своя атмосфера. Гарри широко улыбнулся, когда увидел, что друзья пришли вместе, также вместе сели напротив него и постоянно переглядывались. Но он тактично решил на них не давить. Чего нельзя было сказать о Джинни.

– И? – она уставилась на брата и Гермиону. – Вы теперь вместе?

Гермиона растерялась и не знала, что ответить. Она не знала, есть ли у них отношения или хоть малейший шанс на них. Но Рон взял ситуацию в свои руки, лишая Гермиону возможности повернуть назад. Он нежно взял ее за руку, демонстрируя друзьям, что они переплетены, и ответил:

– Как видите, – затем поцеловал пальчики Гермионы, чем вызвал приятной шок у своей только что появившийся девушки.

– Круто, – Джинни подняла два больших пальца вверх, а затем маленьким ураганом переместилась на другой конец стола – к мальчикам.

– Я так рад за вас, – с какой-то грустью в голосе сказал Гарри, но затем, собравшись, посмотрел в глаза друзьям, – если вы оба счастливы, то это здорово, – добавил он, глядя на Гермиону. Не выдержав его взгляда, девушка опустила глаза и разъединила их с Роном руки.

– Все в порядке, – Гермиона кивнула. Дальнейший обед прошел в обсуждении предстоящего Зельеварения и «тайных»‎ уроках Гарри с самим Дамблдором.

Зельеварение, на удивление, прошло крайне хорошо, даже отлично, хоть и было совмещено со Слизерином. В этот раз профессор не стал ставить учеников в пару, а просто решил сделать теоретический урок – целых полтора часа он рассказывал различные тонкости и хитрости, которые могли облегчить процессы приготовления зелий. Гермиона восхищенно слушала и конспектировала каждое слово. Она недовольно шикнула на Гарри с Роном, которые решили что-то обсудить.

– Давно не видел, чтобы ее глаза так блестели, – подметил Гарри.

– Ну так, о таком не пишут в книгах, – хохотнул Рон, и Гермиона испепелила его взглядом.

– Вот к примеру, – вещал профессор Слизнорт, – вам нужен сок бобов, и в учебниках пишут, что их надо мелко нарезать. Но есть более действенные способы, к примеру, мы можем их не резать, а просто придавить ножом плашмя, так сок потечет быстрее, – Гермиона восхищенно записывала, отмечая про себя, что если бы она знала это раньше, то могла бы сэкономить много времени. – А еще можно и просто сжать их пальцами над котлом, – на этих словах профессора Гермиона ошарашенно уставилась на него, а затем кинула взгляд в сторону Драко. Тот тоже смотрел на нее. А потом Малфой закатил глаза с чувством превосходства. Выругавшись сквозь зубы про себя, Гермиона вернулась к конспекту.

– Я надеюсь, – профессор заканчивал урок, – что эти тонкости помогут вам в дальнейшем. Домашнего задания не будет, – ученики одобрительно загудели, – но я настоятельно рекомендую прочитать вам третий и четвертый параграфы, – с этими словами профессор покинула кабинет. За десять минут до конца урока.

– А он мне нравится, – Гарри улыбнулся. – Вот на такое Зельеварение я бы ходил с удовольствием.

Покинув класс, ребята разделились: Рон пошел в Большой зал – дожидаться ужина, Гарри решил сходить к Хагриду, а Гермиона, верная себе, направилась в библиотеку. Как только она скрылась за поворотом, а Гарри вышел во двор, Рон тут же поменял траекторию. Он спешил вовсе не в Большой зал.

Гермиона сидела в библиотеке, где ей всегда становилось легче, но в этот раз не было чувства облегчения. Девушке казалось, что все слишком быстро как-то завертелось, и она как-будто выпала из жизни. В себя она пришло только тогда, когда кто-то тронул ее за рукав мантии.

– Гермиона Грейнджер? – робко спросила девочка. Кажется, первокурсница. Гермиона утвердительно кивнула. – Тебя зовет профессор Макгонагалл в своей кабинет. Срочно, – добавила девочка и убежала.

Гермиона не знала, что послужило поводом вызова ее в кабинет своего декана, поэтому быстро собрала свои вещи и со всех ног бросилась к своему любимому преподавателю. Постояв под дверью некоторое время, чтобы дыхание пришло в норму, она робко постучала. Услышав громкое «Входите!», Гермиона решительно вошла. И замерла. Помимо профессора Макгонагалл, там был еще Рон и… Малфой.

– Присаживайтесь, мисс Грейнджер, – профессор устало потерла свои глаза под очками. – Я вас позвала, потому что мы оказались в крайне щекотливой ситуации, и мне бы хотелось прояснить ситуацию, – при этих словах Рон бросил на слизеринца взгляд полный победы, а Малфой в ответ просто скривил губы. – Мисс Грейнджер, расскажите нам, как вы помните события сегодняшнего утра.

– Я не понимаю, что именно должна рассказать, профессор, – Гермиона присела на стул.

Драко понял, почувствовал, что Грейнджер по умолчанию примет сторону своего рыжего дружка, поэтому решил, что если проигрывать, то проигрывать красиво. Поэтому он поудобнее расселся в кресле, закинув ногу на ногу, и уставился на свои руки, сцепленные в замок на коленке. А Рон смотрел на нее так, будто она обязана оговорить Малфоя во всех смертных грехах. Внутри Гермионы что-то кольнуло, как бы намекая, что выбор судьбоносный. А потом внутренний голосок тихо, но едко шепнул ей, что вот истиная причина, почему Рон с ней был таким обходительным. Увидев, что Гермиона мнется, профессор пришла ей на помощь:

– Правда, что мистер Малфой сегодня ударил мистера Уизли?

– Да, профессор.

– Правда, что он сломал ему нос?

– Рона не было на первом занятии, а когда он вернулся, то сказал, что мадам Помфри заживила ему нос. Думаю, это правда.

– Драко Малфой проявил жестокость по отношению к Рону Уизли? – она уставилась в лицо Гермионы, считывая каждую эмоцию.

Гермиона замялась, не зная, как лучше сгладить эту ситуацию. Подняв взгляд на ребят, она заметила, что Малфой был абсолютно спокойным, даже позу не поменял, а Рон елозил в своем кресле и делал намеки бровями.

– Нет, мэм, – Гермиона выдохнула. – Я не знаю, почему Малфой решил сегодня подсесть за наш стол, может быть он поспорил со своими одноклассниками или еще что, я не хочу выдвигать предположения, но его присутствие было совершенно безобидным, – как гром среди ясного неба раздались ее слова. – Да, было неожиданно и непривычно, но он вел себя совершенно нормально, – переведя дыхание, девушка продолжила. – Затем Малфой сделал ему замечание насчет его… манер, и Рон вспылил, он стал оскорблять семью Малфоя. Должна отметить, что Малфой долго держался, но все равно… так получилось.

Малфой был удивлен. Очень удивлен. Но не подал вида, даже взгляд не поднял, но мысленно улыбнулся, кинув быстрый взгляд на офигевшего Уизли.

– Спасибо, мисс Грейнджер, можете идти, – профессор улыбнулась ей подбадривающе. Гермиона поднялась со стула и уже коснулась дверной ручки, как профессор продолжила:

– А как вы объясните, мистер Уизли, почему вы прилюдно обозвали мистера Драко Малфоя Пожирателем смерти на уроке Прорицания? – Гермиона, не успевшая еще покинуть кабинет, непроизвольно громко ахнула и уставилась на Рона. Именно в этот момент Драко через плечо посмотрел на гриффиндорку, отмечая, что она не только не была в курсе сегодняшних событий, но и понятия не имела, что он Пожиратель, хоть и гипотетический.

– Можете идти, Гермиона, – напомнила профессор Макгонагалл, и девушка выпорхнула из кабинета.

Настроение было крайне мерзким. Гермиона чувствовала себя такой грязной, что буквально ощущала свое предательство липким слоем на коже. По щекам катились бусинки слез. На ватных ногах она дошла до гостиной Гриффиндора и плюхнулась в самое дальнее кресло, спиной ко всем.

– Чего грустишь? – Невилл тут же подсел к девушке.

– Так заметно? – шмыгнула носом Гермиона.

– Отчаянный вопрос, – улыбнулся ей Лонгботтом.

– Невилл, я сделала такую глупость, – пожаловалась девушка, стыдливо пряча глаза.

– Ты? – Невилл рассмеялся. – Ты не перестаешь меня удивлять, а ведь год только начался, – Гермиона подняла на него удивленные глаза. – То ты просишь у меня бутылку огневиски, то приходишь в гостиную с выражением вселенской скорби на лице и заявляешь, что сделала самую большую глупость в жизни. Гермиона, – он тепло посмотрел на нее, – ты самая хорошая девушка на свете и самая умная студентка в Волшебном мире. Будь проще, – посоветовал ей парень.

– Спасибо, – искренне промямлила Гермиона.

Тут за спиной у девушки хлопнул портрет – это Рон вернулся. И он был далеко не в радужном настроение.

– Невилл, – Гермиона вцепилась в его руку своими двумя, – пожалуйста, чтобы тут сейчас не происходило, не оставляй меня одну, пожалуйста, очень тебя прошу, – она умоляюще посмотрела в глаза старосте. У Лонгботтома сразу появилось несколько вопросов, но, увидев отчаянную мольбу в глазах одногруппницы, он сжал ее руки и сосредоточенно кивнул, готовый в любой момент кинуться на защиту, если это потребуется.

«Спасибо», – одними губами поблагодарила девушка и откинулась обратно в кресло.

– Вот ты где, – Рон злобно сел напротив Гермионы, покосившись на Невилла. – Почему ты меня не подождала?

– Зачем? – Гермиона отвела глаза.

– Ну поговорить, – мерзко улыбнулся Уизли.

– Я думаю, нам не о чем разговаривать, Рон, – пожала плечами Гермиона.

– Но я настаиваю, – гнул свою линию рыжий.

– Давай, слушаю, – Гермиона посмотрела ему прямо в глаза.

– Невилл, не мог бы ты оставить нас одних? – обратился он к Лонгботтому, но тот лишь отрицательно помахал головой. Гермиона едва слышно выдохнула. – Невилл, пожалуйста, оставь меня с моей ДЕВУШКОЙ наедине, – Невилл выпучил глаза, крайне удивленный таким заявлением.

– И как давно?

– С сегодняшнего дня, – улыбнулся Рон. Невилл бросил на Гермиону пытливый взгляд, но та едва заметно покачала головой. Но и другу он не мог отказать в столь деликатной просьбе.

– Я буду рядом, если что, – улыбнулся он друзьям и отошел на другую половину гостиной, где он не мог подслушать разговор, но мог их видеть.

– Почему ты врешь? – гневно накинулась на него Гермиона.

– А ты? – не менее грозно спросил Рон.

– Что-то я не припомню, чтобы ты мне предложил стать твоей девушкой, а я ответила согласием.

– Что-то я не помню, чтобы ты выгораживала мерзкого хорька раньше. А сегодня ты дважды это сделала, – парировал Рон в ее манере. – Ничего не хочешь мне рассказать? – уставился на нее Рон.

– Например?

– Например, когда ты успела стать малфоевской подстилкой, раз так его защищаешь? – Рон буквально брызжал слюной от бешенства. – Где ты повернула не туда?

Гермиона проявила просто нереальную силу воли. Сначала хотелось заплакать от того, как он ее обозвал. Затем хотелось его ударить. Так же сильно, как он только что ударил ее своими словами. Но Гермиона молча встала и вышла. Спустя минуту Рон бросился следом за ней, что-то бормоча себе под нос. А следом вышел Невилл, потому что обещал быть рядом.

Драко Малфой покинул кабинет Макгонагалл последним. Это старая дама, на удивление самого Малфоя, полностью встала на его сторону. Он вышел сухим из воды, а вот Уизли дали наказание на целых два месяца и лишили походов в Хогсмид на три недели. Мелочь, но приятно. Отправив Уизли восвояси, она попросила Малфоя задержаться. Он думал, что после таких обвинений она заставит закатать его рукав мантии, но она сообщила ему крайне приятную новость – учителя выбрали его старостой школы. Да-да, уже не просто старостой факультета, а старостой всей школы. Конечно, это куча новых обязанностей, но… и столько же власти. Особенно порадовало, что профессор сообщила, что теперь у него будет отдельная комната в Башне старост. Поблагодарив Макгонагалл кивком головы, он поспешил покинуть ее кабинет.

Новость была настолько хорошей, что у слизеринца буквально руки чесались, чтобы как можно скорее уединиться в своей комнате. Но он помнил, что обещал Забини задержаться. Да и Панси он должен. Определенно, ему не хватало ее летом. Хотя нет, ему не хватало ее тела, шикарного и податливого тела. И сегодня он наверстает упущенное. Так и быть, он даже будет с ней нежным. Наверное.

Только он подумал о Паркинсон, как она тут же появилась в поле его зрения. Девушка стояла в конце коридора, глядя в окно. Немного подумав, он решил подойти к ней сейчас, а не ждать, когда она преданно будет ждать его в гостиной их факультета.

– Не меня ли выглядываешь? – он тихо подкрался к ней. Панси вздрогнула и достала палочку, резко обернувшись. Увидев, что это Драко, она улыбнулась и спрятала ее в глубинах мантии.

– Нет, – честно призналась она.

Драко подошел к ней, развернул ее к окну и прижался, положив руки на ее локти. Он постарался рассмотреть, куда так зачарованно смотрела Паркинсон, не отрываясь, но кроме Поттера он ничего любопытного не заметил.

«Неужели?..» – пронеслось в голове у Драко, но он тут же отмахнулся от этой мысли, словно от назойливой мухи.

Его руки медленно, но уверенно ползли вверх к ее плечам. Сняв ее мантию, он небрежно отбросил ее на подоконник. Оголив правое плечо девушки, он поцеловал ее, ближе и ближе подбираясь к пульсирующей жилке на ее шее. Проведя по ней языком, он вызвал у Панси мелкую дрожь. Затем он лизнул ее куда-то за ухом, и девушка едва тихо застонала, чему Малфой улыбнулся. Она всегда легко и быстро возбуждалась для него.

– Я скучала по тебе, – призналась Панси, повернувшись к нему и смотря в глаза, пытаясь найти в них подтверждение того, что ему тоже не хватало ее, но его серые радужки были непроницаемы.

– Я знаю, – улыбнулся слизеринец. Он сделал шаг вперед, и Панси сделала шаг назад, отступив к подоконнику. Прижавшись к ней телом, Драко сказал:

– Покажи.

И Панси показала, как сильно его не хватало, как было пусто без него. Встав на носочки, она потянулась к нему, но он перехватил ее губы на середине пути. Как только он коснулся ее губ, они тут же раскрылись для него, приглашая, маня во внутрь. И Драко с удовольствием принял ее приглашение, вторгаясь в ее рот, требовательно заглядывая своим языком в каждый уголок. Девушка нежно массировала его плечи, затем одну руку она запустила в его светлые волосы, жадно схватив за затылок, другой же рукой она медленно, возбуждающе, стала спускаться к его паху. Прервав поцелуй, Малфой поднял Паркинсон и усадил на подоконник. Панси маняще ему улыбнулась, когда Драко прижался своим пахом к ее промежности. Довольно поелозив, чтобы стать еще ближе к нему, она накинулась на его губы, кусая их и вынуждая целовать ее в ответ.

Драко не был святым, поэтому со спокойной совестью позволил Панси тереться о свой поднимающийся член. Он запустил свою руку в ее волосы, перебирая их, накручивая на кулак, другой же рукой он закинул ее ноги за свои бедра, и теперь плавно, но верно держал курс под ее юбку. Выпустив ее волосы, он переместил руку под ее белую блузку, ловко расстегивая маленькие пуговички. Привычным движением, он положил свою ладонь на ее грудь, срывая вниз чашечку от лифчика. Его холодная рука на ее голой коже вызвала бурю мурашек по спине Панси, она прервала поцелуй, чтобы застонать ему в ухо, и нежно стала посасывать мочку его уха, ведь она знала, как его это заводит. Хищно зарычав, Малфой стал целовать ее ключицы, выводя только одному ему ведомые узоры на ее коже. Нежно сжав сосок, он стал играться с ним большим пальцем. Затвердев, сосок стал приятно колоть ему ладонь. Тогда Драко переместил руку на другое полушарие, проделав все тоже самое с ним. Панси стала дышать чаще, ее тело превратилось в огонь, от которого Драко тоже запылал.

Рука, поглаживая ее бедро, резко оказалась в ее трусиках. Драко самодовольно улыбнулся, заметив, что Панси уже готова. Указательным пальцем он бережно провел по ее половым губам, в результате чего Панси шире расставила ноги и прогнулась. Довольно хмыкнув, Малфой сжал губами ее сосок, грубо посасывая и нежно проводя горячим языком по ореолам. Панси прикусила его плечо, чтобы стонать не так громко, и тогда Драко резко укусил ее за набухший сосок, чем все-таки вызвал громкий стон девушки. Панси таяла от контраста того, как его язык и рука ласкала ее грудь. А что он творил снизу! Он засунул в нее сначала один палец, потом другой, большим пальцем руки нежно обводя область вокруг клитора, намеренно ее возбуждая, но не прикасаясь к нему.

– Пожалуйста, – молила Паркинсон, и Драко отрицательно покачал головой.

Панси стала сама насаживаться на его пальцы, пытаясь задать приятный для нее ритм, но Малфой был непреклонен. Медленно, он вводил в нее пальцы и также медленно полностью из нее выходил, сводя Паркинсон с ума. Да, теперь Драко был уверен, что у нее никого не было за это время. Большим пальцем он задел ее клитор, потом еще раз, и снова. Услышав благодарный стон, он все же ускорил темп. Панси прикрыла глаза, уютно устроившись головой на его плече, сжав в зубах его мантию. Драко чувствовал, как стали сжиматься ее мышцы, и заметив, что Панси на грани, он добавил третий палец. Паркинсон напряглась, но Малфой ущипнул ее за клитор, и девушка протяжно застонала. Малфой набрал темп, три пальца входили уже не так легко, но смазки было немерено, поэтому Малфой снова ускорился. Когда он внутри Панси стал сгибать пальца, девушка просто потеряла голову.

– Еще! – просила слизеринка. – Чуть-чуть, – ее глаза закатились, и она сама стала насаживаться на его пальцы.

– Рано, – улыбнулся Драко, больно кусая девушку за сосок и сразу же сбавляя темп.

– Пожалуйста, – взвыла Панси, и Драко стал массировать ее бугорок, который молил о разрядке. Перекатывая его между пальцами, пощипывая, нежно поглаживая и посильнее надавливая, он снова подвел ее к этой тонкой грани. Панси резко дернула его за волосы, приближая таким способом его лицо к своему. Посмотрев на него затуманенным взглядом, она хрипло попросила:

– Пожалуйста.

И Драко резко вошел в нее поглубже пальцами, движения стали интенсивными, Панси задрожала. Тогда Драко нежно стал посасывать ее шею, одной рукой сжимая грудь, массируя ее, а другой грубо сжимая ее клитор, мир для Панси взорвался на тысячи и миллионы мелких осколков. Драко почувствовал, что девушка кончила, о чем свидетельствовала новая порция влаги на его руке, но он не убрал руку, а продолжил поглаживать Панси, ожидая, пока та придет в себя.

– Спасибо, – улыбнулась слизеринка, а потом посмотрела на него осмысленным взглядом. – А ты?

– Должна будешь, – улыбнулся парень, убирая руку с ее промежности, но Панси ее перехватила и нежно поцеловала ладонь, которая гладила ее там.

Как и знала Паркинсон, этот жест возбудил Малфоя еще сильнее, чем самый жаркий поцелуй, и он тут же со стоном набросился на нее, терзая ее рот грубым, властным поцелуем. У Панси кружилась голова, бабочки в ее животе радостно делали кульбиты, но Малфой был в своем стиле.

– Иди к себе, Панс, – отстранился от нее. Приведя в порядок свою прическу, он кинул ее взглядом. – Не жди меня, у меня дела, – и он оставил ее одну, с бабочками, которые просто сдохли в животе. Снова. Шмыгая носом, Паркинсон привела себя в более менее приличный вид и поспешила в подземелья

Не было у Малфоя никаких важных дел, просто хотелось побыть одному. Просто подальше от этого щенячьего взгляда Панси, который он всегда замечал. Не долго думая, парень решил сначала поднять на Астрономическую башню, а уж потом переносить свои вещи в новую комнату. В его комнату.

Не дойдя буквально одного коридора до входа на Астрономическую башню, Драко остановился, прислушиваясь. Где-то кто-то бурно ругался. И Драко был уже готов повернуть за угол и оштрафовать учеников, но замер. Прямо у входа на башню стояло весьма импозантное трио – Грейнджер, Уизли и вместо Поттера был… Лонгботтом?

– Ничего себе, – присвистнул Драко и резко нырнул под гобелен, чтобы скрыться. Да, было не слышно, но зато какой вид. Рассерженная Грейнджер что-то кричала на Рона, размахивая руками, Рон, который быковал в ответ, и Невилл, стоящий между ними, закрывая рукой Грейнджер.

– Фантастика, – прошептал Малфой, зачарованно глядя на картину, свидетелем которой он стал. Закончилось все тем, что, не выдержав, Грейнджер залепила рыжему такую смачную пощечину, что тот отлетел на противоположную от нее сторону. Малфой одобрительно кивнул, хоть его никто и не видел. А затем произошло что-то совсем нереальное – пользуясь растерянностью Лонгботтома, гриффиндорка выскочила из под его руки и коленом прописала Рону в пах. Даже Драко сжался, что уж говорить о Уизли, который ничком упал на пол. А затем, откинув прядки волос со лба, гордо поднялась на башню. Уизли валялся еще минут пять, но Невилл даже не помог ему встать. Как только Рон поднялся, он ломанулся было на верх, за Гермионой, но Невилл недвусмысленно перегородил ему путь. Рону не оставалось ничего, кроме как поднять свою сумку и уйти. Староста Гриффиндора тоже хотел было подняться за Гермионой, но неуклюже потоптавшись на входе, отправился вслед за одногруппником.

Как только Невилл скрылся за поворотом, Малфой покинул свое убежище. Поправив ремень, парень стал подниматься. Он не жалел, что не остался с Паркинсон. Его вечер обещал быть более интересным.

– Я пришла сюда первая и не уйду, – не оборачиваясь, заявила Гермиона, стоя спиной к нему.

– Как ты узнала, что это я? – спросил слизеринец, облокачиваясь рядом на перила, как и она.

– Не знаю, – ответила Гермиона, не отрывая взгляда от темной поверхности озера. Драко улыбнулся и тоже посмотрел на горизонт. Прошли целые минуты прежде, чем они решили нарушить тишину.

– Спасибо, – сказал Драко, бросив взгляд через плечо на девушку.

– Не стоит, – ответила ему Гермиона его же словами. – Мне от твоего спасибо, Малфой, – повернулась Гермиона к нему, – не жарко и не холодно. Его нужно говорить искренне, а не потому что так обязывает твое воспитание.

– А как я должен поблагодарить? – Драко вскинул брови.

– Ну… как-то по-особенному, – растерялась Гермиона, наблюдая, как уголки губ Малфоя ползут вверх.

– По-особенному? – эхом повторил парень. Гермиона кивнула, и тогда Драко уточнил. – По-твоему или по-моему?

Гермиона не понимала, к чему клонит слизеринец, пока он не шагнул к ней, облизнув пересохшие губы.

– Н-н-нет, – Гермиона сделала попытку отойти к выходу, но Драко поймал ее руку и притянул обратно к перилам. Чтобы девушка снова не сбежала, он расставил руки по обе стороны от нее.

– Что ты делаешь? – ее карие глаза расширились.

– Учусь правильно благодарить, Грейнджер, – ухмыльнулся он.

– Я не хочу, – замотала Гермиона головой.

– Захочешь, – ответил он.

– Но я не хочу, – упрямо твердила она.

– Тебе понравится, – заверил он ее, но Гермиона отрицательно покачала головой. – Уверен, – добавил он, сделав полушажок к ней. Глаза Гермионы распахнулись еще больше, но Драко нутром чувствовал, что это был не страх.

Драко сделал еще один шаг, и между ними было буквально сантиметров десять. Драко выжидающе наклонил голову к ней, смотря, как эмоции одна за одной пробегали по ее лицу. Гермиона закрыла глаза, о чем-то думая. Драко понял, что как только она откроет глаза, он прочитает ее, как книжку. Он внимательно на нее смотрел, пытаясь не пропустить этот момент. Наконец девушка разлепила веки, и Драко все понял.

С чертовской нежностью он коснулся ее подбородка, вынуждая ее посмотреть прямо в его глаза. Убедившись, что она смотрит на него, он победно улыбнулся, переводя взгляд на ее аккуратно очерченные губы. Вторая рука легла на девичью талию и подбадривающе ее сжала. Гермиона едва заметно кивнула, Малфой ждал. Он коснулся ее губ своими, но Гермиона его не оттолкнула, в девушке не было даже и намека на бунт или недовольство. Закрыв глаза, она двумя руками обняла Малфоя за талию, прижавшись к нему. Драко довольно хмыкнул, нежно посасывая нижнюю губу гриффиндорки. Затем он легонько прикусил ее, и рот девушки приоткрылся с легким стоном, а его язык тут же юркнул туда, по памяти вспоминая все места, в которых он тут был. Но Драко сам застонал, когда язык Гермионы встретил его и тут же переплелся с ним, боролся, поглаживал.

Рука с ее лица плавно перешла к другой, что бережно стискивала талию Гермионы, а затем обе руки перешли ниже, легонько поглаживая нежные полушария ее пятой точки. Гермиона тоже не осталось в долгу, девушка осмелела и запустила руки под его атласную мантию, нежно поглаживая кончиками пальцев мышцы на его спине, которые тут же напрягались бугорками, когда она их касалась. Малфой застонал, когда она задела особенно чувственную точку, и Гермиона в спешке убрала руки.

– Верни, – попросил он, прервав поцелуй, и девушка тут же продолжила свои исследования. Малфой продлил поцелуй, ему безумно нравилось это их противостояние языков, в котором никто не хотел уступать. Губы Гермионы опухли от поцелуев, и Малфой решил дать им передышку. Временно.

Его губы спустились ниже, неспешно исследуя каждый миллиметр, отмечая все те места, где Гермиона начинала дышать чаще или где с ее губ срывался стон. Вдоволь наигравшись с ее лебединой шеей, Драко поднял одну руку выше, на уровень груди, но он ее не лапал, а просто замер, как бы спрашивая разрешения, и Гермиона в ответ прижалась к нему, как бы давая свое позволение и даже побуждая к действию. Драко двумя руками стал развязывать ее галстук, Гермиона, как зачарованная, следила за его длинными пальцами. Закончив с галстуком, он аккуратно его свернул и убрал в карман мантии.

– Что ты?.. – не поняла Гермиона, но Драко перебил ее:

– Трофей, – и он заглушил дальнейшие ее слова глубоким поцелуем, от которого ноги подкосились даже у него. Гермиона запустила пальцы в его платиновую шевелюру, нежно пуская шелк его волос сквозь пальцы, отмечая, какие они все же гладкие и мягкие, не то что у нее. Руки Малфоя тем делом не теряли времени, они расстегнули первые три пуговицы на ее блузке, дальше Малфой не решился, чтобы не испугать Гермиону. Он снова прервал поцелуй, чем вызвал легкий вздох разочарования у гриффиндорки, но тут же принялся требовательно целовать ее шею, ключицу, спускаясь к ложбинке между ее грудей. Гермиона вздрогнула, когда Драко нежно провел пальцем по краю ее лифчика, касаясь большими пальцами ее нежной кожи. Гермиона вздрогнула, но не отстранилась, а Драко предпочел убрать от ее груди свои руки, переместив их на ее бедра.

Но Гермиона была неумолима. Она внимательно посмотрела на Малфоя, отмечая, как сильно участилось его дыхание, как легкий румянец покрыл его скулы, как его рот был возбуждающе приоткрыт, и решилась. Она посмотрела в его глаза, убедившись, что полностью завладела его вниманием, и сама расстегнула оставшиеся пуговицы, представ перед ним в миленьком черном бюстгальтере. Малфой сглотнул, почувствовал, что член в штанах он больше не может контролировать, и тот сейчас выпрыгнет. Гермиона видела, что Драко медлит, да, он восхищенно на нее смотрит, но не решается к ней прикоснуться. Тогда Гермиона делает шаг к нему, взяв его за руки, она сама кладет их на свою грудь.