Текст книги "Разочарованные (СИ)"

Автор книги: WeiBe_Lilie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 79 страниц)

Гарри кивнул, соглашаясь со словами Джинни, а Рон улыбнулся.

– Влюбилась, – мечтательно произносит Рон.

– В кого? – хором спрашивают Гарри и Джинни, переглянувшись.

– Ну вы смотрите на него, – без ложной скромности заявляет Рон.

Гарри нервно рассмеялся. Безусловно, он не верил в это утверждение, но почему-то услышать это было не приятно.

Джинни посмотрела на него очень внимательно. Не глазами сестры или члена семьи, а глазами совершенно постороннего человека.

Перед ней сидел высокий парень, но не фигуристый. Лицо было круглым, волосы, доходящие до плеч, небрежно торчали в разные стороны, как-будто о расческе никогда и не слышали. Глаза были добрыми, но глупыми. Весь в персиковых веснушках. Но вот улыбка – она была прекрасной. А еще он был другом Гарри Поттера. Возможно, не будь он ее братом, она бы на него и запала, но почему-то Джинни была уверена, что уже после первого свидания с ним она бы сбежала, сверкая пятками.

По подбородку Рона стекал соус, который он вытер широкой ладонью, но не салфеткой, что лежала рядом. Он жадно набрасывался на бифштекс, что был на его тарелке. Проглотив особо крупный кусок, он рыгнул.

– Не думаю, Рон, – Джинни передернула плечами, – вы очень разные, – поневоле она кинула быстрый взгляд на слизеринский стол. Вот где были джентльмены, которые были достойны такой ведьмы, как Гермиона Грейнджер.

«Жаль только, что слизеринцы… – грустно закончила Джинни мысль про себя»‎.

– Ты серьезно? – Рон уставился на сестру, словно видел ее в первый раз.

Джинни, изучающе, посмотрела на брата. Он уже даже не пытался есть по правилам этикета. Он просто нанизал мясо на вилку и помогал себе второй рукой, придерживая сочный стейк. Доев его, он не постеснялся облизать тарелку.

– Определенно, – безапелляционно заявила Джинни.

– Мило, – улыбается Рон, – но твоего мнения никто тут не спрашивал. Мы с Герми разберемся без тебя.

Джинни закатывает глаза и фыркает.

– Я буду в понедельник, – улыбается Джинни, взъерошив волосы Гарри. Она никогда так не делала, но видела несколько раз, что так делала Гермиона, и решила рискнуть. Девушка поднялась со скамьи и уже уходила, когда Гарри сказал ей вслед, заставив замереть:

– Буду ждать! – пообещал он. – Надеюсь, что ты мне поможешь.

– С удовольствием, – Джинни поправила выбившийся локон за ухо. Совсем как Гермиона. Не оборачиваясь, стоя спиной, она проронила:

– Она терпеть не может, когда ее называют «Герм», – и ушла.

– Что с ними творится?! – воскликнул Рон.

– Не знаю, – пожал плечами Гарри.

Пока маленькая драма разыгрывалась между ее друзьями, Гермиона была у профессора Макгонагалл и презентовала той превосходную идею.

– Звучит неплохо, мисс Грейнджер, – улыбнулась Гермионе женщина, – но я даже не знаю. Мы такого еще не практиковали.

– Я понимаю, профессор, – Гермиона улыбнулась, – но время такое… – девушка развела руками, предоставляя возможность декану додумать самой.

– Я вас понимаю. Вы очень ответственная, Гермиона, – похвалила ее декан. – И это действительно стоящее предложение, но, – профессор запнулась, – оно слишком… инновационное. Мы такого еще не делали.

– Вы правы, но ведь можно попробовать. Мы уже обсудили это с Невиллом Лонгботтомом, и он согласился обходить всю школу, пока остальные старосты будут сопровождать младшекурсников в Хогсмиде. Я понимаю, что мне будет сложно без напарника, но я предложила Джинни Уизли мне помочь в этом, и она согласилась, если ей будет выдано разрешение. Я посчитала, что ей будет полезно это. Ведь жизнь не ограничивается полем для квиддича.

Профессор Макгонагалл молчала. Гермиона испугалась, что ее идея провалился, и стала лихорадочно придумывать план «‎Б».

– Я выдам разрешение, но будьте осторожны, – попросила Минерва.

– Конечно! – Гермиона засияла.

Кабинет Макгонагалл Гермион покидала с улыбкой на лице и с разрешением для Джинни в сумке. Ничего не могло ей сейчас испортить настроение. Девушка направилась в библиотеку, решив, что проведет оставшиеся два с половиной часа в библиотеке с книгами. А если очень повезет, то очаровательный Тео там тоже будет и скрасит её одиночество за интеллектуальной беседой.

Гермиона дошла до библиотеки, но не торопилась входить. Достав из сумки зеркальце, она осмотрела свое отражение привычным привередливым взглядом. Немного пощипав щеки, чтобы проявился естественный румянец, она убрала зеркальце в сумку.

«Надо же, – прошептал ее внутренний голос, – прихорашиваешься для мальчика? Похвально»

«Для себя, – вступила Гермиона во внутренний спор».

«Да кого ты обманываешь? – хохотнул разум».

«Для себя! – упорно повторила девушка».

И внутренний голос, противно захихикав, пропал, оставив Гермиону одну и совершенно растерянную.

Потоптавшись немного на входе в библиотеку, Гермиона развернулась и зашагала в Башню старост. Кажется, утром она пообещала себе устроить Драко Малфою войну. Время пришло.

Драко шел по коридору, думая о том, что он услышал, проходя мимо гриффиндорского стола.

«Грейнджер влюбилась! Надо же! – думал Драко. – Сочувствую тебе парень».

Но в груди что-то пульсировало и давало трещину. Хотелось убивать. Или ломать. Он вспомнил утреннюю перепалку, вспомнил, какого это, когда она сидит за твоей спиной. Вспомнил…

Драко зашел в гостиную их башни и чуть ли не заорал на всю комнату:

– Блять! Как же тебя много! – он швырнул свою сумку куда-то вперед и вцепился в свои безупречные волосы. – Блять.

– Потише, пожалуйста, – донеслось откуда-то сбоку.

Малфой резко выпрямился. Провел рукой по волосам, пытаясь придать им более менее приличный вид, а потом выдохнул, словно ничего не было:

– Что ты тут забыла, Грейнджер?!

– Я тут живу, – Гермиона вернула ему утреннюю колкость.

Драко кивнул, оценивая ее ответ.

– Почему ты… не в библиотеке? – попытался взять себя в руки слизеринец. Ему было неприятно, что кто-то видел его в момент слабости.

– Зачем? – подняла брови девушка.

– Да потому что ты живешь в этой своей библиотеке! – завопил парень, но на удивление обоих Гермиона даже не дрогнула.

– Пора меняться, – пожала плечами девушка и как ни в чем не бывало принялась переписывать что-то из учебника.

Драко хотел что-то ей сказать, но слова не желали срываться с языка. Снова завопив «да блять», парень скрылся в своей комнате.

Гермиона улыбнулась этой мини победе. Затем она услышала поспешные шаги Малфоя и быстро спрятала улыбку. Но парень не спустился вниз, а просто прошел в ванну. Лицо Гермионы снова озарила улыбка, и она вернулась к прерванному конспекту по ЗОТИ.

Заперев дверь, Малфой облокотился на раковину. Глаза парня были закрыты, а губы были сжаты в тонкую линию. Не глядя, Драко протянул руку и повернул кран. Вода сильным напором полилась в раковину.

– Твою мать, – выругался парень. – Никогда такого не было и вот опять, – прорычал он, снова повернув кран, и вода перестала капать.

Драко издал какой-то непонятный звук, и на пол полетел бело-зеленый галстук, затем рубашка. Парню не хватило терпения, он смог расстегнуть ее только половину, а потом просто резко дернул полы в сторону, заставляя маленькие драгоценные пуговицы рассыпаться по полу. Следом полетела вся остальная одежда. Драко сам не понимал, куда делись его манеры и воспитание, но вот сейчас совершенно не хотелось думать об этом.

Он стоял под душем, подняв лицо под струи воды, которые бережно его касалась, забирая тревоги и переживания. Такой привычный, ежедневный ритуал, жаль только, что его действие было кратковременным. Парень глубоко вздохнул и закрыл глаза. На ощупь он нашел гель для душа. Привычными движениями он тер свое тело мочалкой, чувствуя, как этот ужасный день его потихоньку отпускает. Впереди мог быть не менее ужасный вечер, но думать об этом не хотелось.

Парень уже заметно успокоился, поэтому одно небрежное движение рукой – и вода уже стала теплее. Малфой даже стал что-то мурлыкать себе под нос. Его маленькая тайна. А потом снова появилась она и все испортила, как обычно.

Вот он чувствует ее присутствие за спиной.

Вот он видит ее в Большом зале во время обеда. Как же она красива, когда вот так искренне смеется. Как улыбаются ее глаза, когда она общается с друзьями. Но не с ним. Она никогда в жизни больше не будет смотреть на него точно также. Никогда она не рассмеется с его шуток. Она в жизни не сможет так просто подойти и сесть рядом.

– Тогда пошла прочь из моей головы! – Драко ударил по стене. Но Гермиона и не думала покидать ее. Она надежно там поселилась и, как бы Малфой не прятал ее нежный образ, она вновь появлялась, чем доставляла ему неудобства. Вот и сейчас он удручающе застонал, почувствовав некоторое напряжение в области паха.

Малфой запустил обе ладони в свою шевелюру, легко сжал голову, и даже потряс ею, но образ упорно не желал пропадать. Вместо этого она призывно его звала и улыбалась, нежно поглаживая свои руки, а затем плавно скользила ладонями по бедрам.

– Нет, – простонал Драко. – Не смей, блять.

Но образ Грейнджер лишь рассмеялся в его голове. Девушка призывно улыбнулась ему, а затем начала медленно снимать свой джемпер. Драко застонал, когда девушка осталось лишь в белой маечке, что была под тем нелепым джемпером. В этом была вся его Грейнджер – она так умело и робко соблазняла его своей нелепостью.

– Пожалуйста, – молит Малфой, сам не понимая, чего он хочет.

Грейнджер потянулась к своей груди, и из ее рта вырвался стон, который повторил Малфой, схватившись правой ладонью за свой член. Пока Гермиона нежно выкручивала себе соски, Малфой скользил по своему члену. Вверх и вниз. Этого было чертовски недостаточно. Вверх и вниз. Драко взвыл от отчаяния. Движения его руки ускорились, дыхание стало учащенным. Дерзко улыбнувшись ему, Гермиона плавно переместила одну руку на живот, а потом подцепила край трусиков.

– Сука, – простонал Малфой, – убирайся из моей головы, – в жесте отчаяния он откинул голову и стукнулся о стекло душевой кабины. Эта боль вернула его в реальность, притупив желание.

Пустым взглядом он осмотрелся, не понимая, где он и как до этого докатился.

– Убирайся! – зарычал Драко. – Я не буду дрочить в кулачок, мне не четырнадцать лет! Пошла вон!

Но Гермиона продолжала его манить. Огромным усилием воли он оторвал от себя руки. Сосчитав от одного до ста, Драко успокоился. Насколько это было возможно. Жалкая пародия. Выключив воду, Драко обернул таз полотенцем. Он никогда не вытирается насухо, предпочитая подождать, пока кожа сама не обсохнет. Он зачесал волосы в своей фирменной манере.

Взгляд прошелся по собственному отражению в зеркале.

– Какой ты жалкий, Малфой, – сказал он, рассматривая себя. – Однажды у тебя получилось, так почему же ты трусишь сейчас?!

Затянув полотенце на бедрах потуже, он открыл шкафчик.

– Что ж, Грейнджер, если ты так хочешь воевать,то я с радостью тебя завоюю, – он внимательно посмотрел на свое отражение. Глаза в глаза. – Снова.

Длинные пальцы ловко нанесли тональный крем на эту уродскую змею, что отныне должна была украшать его предплечье. Убедившись, что змея надежно похоронена под несколькими слоями волшебного косметического средства, Малфой применил чары. И метка исчезла. Как-будто ее никогда и не было.

Малфой сам не понимал, как его больной мозг додумался до этого летом. Он помнит, как он метался по своей комнате из угла в угол, пытаясь избавиться от этого ужасного клейма.

Он использовал все возможные заклинания на ней, но она, казалось, будто сияла ярче. В одном из приступов отчаяния, он ее вырезал. Буквально. Крепко сжав волшебное древко зубами, он ножом вырезал кусок плоти, прижег рану раскаленным железом, не додумавшись применить магию. А затем потерял сознание.

Он пришел в себя спустя несколько дней. В своей комнате и с забинтованной рукой. Он чувствовал себя великолепно до самого вечера. А вот вечером… вечером Нарциссе пришлось наложить несколько заглушающих чар на его комнату, настолько сильна была его истерика. Он рвал и метал, руша и ломая абсолютно все, что попадалась на его пути. Вазы, бокалы, статуэтки – все летело в стену, разбиваясь на множество мелких осколков. Один-в-один, как его надежды на светлое будущее, хоть и призрачное.

А потом он нашел тональный крем матери, которым она замазывала синяки. Но даже сквозь него можно было рассмотреть очертания змеи, что усмехалась с его предплечья. Он чувствовал себя глупцом, но тем не менее, он направил кончик палочки на клеймо, с закрытыми глазами прошептав заклинание. С закрытыми, чтобы не сразу почувствовать горечь разочарования.

И теперь он знает, что у него есть примерно четыре часа, пока темное очертание не начнет проступать вновь на руке. Мелочь, но для Драко это была маленькая победа, о которой не знали ни мать, ни отец.

Последний раз посмотрев в зеркало, Драко довольно ухмыльнулся. Ногой открыв дверь ванной, он не спеша прошел в свою комнату. Прямо с порога кинул свою одежду на кровать. Еще раз поправив полотенце на своих узких бедрах, он отправился вниз, где по его расчетам все еще сидела Гермиона Грейнджер.

– Значит война, – улыбнулся парень.

Гермиона сидела там же, где он ее и оставил. Он прошел мимо нее, а она даже бровью не повела, настолько была увлечена своей писаниной. Драко сел на противоположный конец стола, вальяжно развалившись на стуле.

Гермиона усиленно дописывала свое задание, прикусывая от старания нижнюю губу. Спустя пару минут, девушка отложила перо в сторону и довольно размяла уставшие пальцы.

– Повесь себе на шею колокольчик, – советует Гермиона, заметив напротив Малфоя.

– Зачем?

– Чтобы ты не мог застать меня врасплох.

Он подается чуть вперед, опираясь локтями на стол:

– А я застал тебя врасплох? – он жадно впивается в нее взглядом.

– К-конечно, нет, Малфой, – фыркает Гермиона.

– Да неужели? – усмехается парень.

– Не льсти себе, – возвращает Гермиона ухмылку. А потом до нее доходит, в каком виде перед ней сидит Драко. – Ты в своем уме, Малфой? – шипит девушка.

– А что-то не так? – хлопает он своими длинными ресницами.

– Не так, – сжав зубы, соглашается Гермиона.

– Что же?

– А то ты не знаешь? – Девушка впивается в него взглядом и нервно сглатывает.

Пожалуй, он и вправду был чертовски красив. Именно чертовски. Как в старинных любовных романах. Она хотела высказать ему все, что думает о его самоуверенной улыбке, и о том, что надо соблюдать приличия, а не ходить по их гостиной… вот так!

– Мне кажется или ты на меня пялишься? – поднимает он брови.

– Нет! – поспешно отвечает Гермиона, немного покраснев, что вызвало у Драко улыбку.

– Да ладно, Грейнджер, это естественно, – хмыкает слизеринец.

– Ты мне не нравишься! – упрямо заявляет девушка.

Малфой улыбается. такого признания он явно не ожидал.

– А я это и не утверждал, Грейнджер.

– Я… я… Это тебе на будущее, хорек, – упрямо заявляет девушка.

– Ты забыла слово «мерзкий», – улыбается Драко, и Гермиона готова разорвать его на части, настолько он ее бесит сейчас своей самоуверенностью.

– Тебя не учили ходить одетым в местах, где тебя могут встретить посторонние? – изо всех сил Гермиона старается перевести тему.

– Ты что ли?

– Ну к примеру, – соглашается девушка, старательно отводя глаза, чем вызывает очередной смешок у слизеринца.

– Для начала, Грейнджер, мне плевать на твое мнение, как обычно, – Гермиона закатывает глаза, – и кроме того, не ваш ли любимый Дамблдор убедительно настаивает на том, чтобы мы все стали большой и дружной семьей?

– Ты все выворачиваешь, – немного подумав, говорит Гермиона.

– Как обычно, – соглашается Малфой.

– Не знаю, – поддерживает разговор девушка.

– А может не помнишь? – с прищуром спрашивает Драко.

Гермиона тут же меняется в лице. Она резко выпрямляется, будто ее ударило током. Если до этого она считала, что была натянута рядом с ним, словно тетива, то сейчас она могла поклясться, что она была сплошным комом оголенных нервов. Разум кричал, молил и настойчиво требовал попоросить у Малфоя объяснения. Гермиона не понимала, он специально говорит загадками или тыкает пальцем в небо, попадая в яблочко?

– Объяснишь? – просит гриффиндорка вмиг пересохшими губами.

Малфой замер.

С одной стороны он мог бы попытаться объясниться с ней, быть может даже разделить воспоминания. Пройти вместе с ней череду гнева и отрицания, а затем смирение.

Но с другой – пройти все заново было весьма соблазнительнее. Вновь испытать те самые эмоции. Драко помнит, как все было. Гермиона тогда сказала, что ей очень жаль, что подобное может быть всего лишь раз в жизни. Что ж, судьба играет злую шутку с ними.

– Малфой? – откуда-то издалека доносится ее голос.

Он фокусируется на ней. Она нервно сцепила пальцы в замок. Вероятнее, чтобы унять дрожь.

– Вернемся к разговору, Грейнджер, – в голосе Малфой звучит сталь. – Почему я не могу чувствовать себя как дома в личной гостиной, которую вынужден делить с тобой, а ты позволяешь себе ходить раздетой по всему Хогвартсу?

– Совсем больной? – выпучивает глаза девушка. – Твои шлюхи одеваются менее скромно, чем я. Всегда.

– Не ревнуй, – хмыкает Малфой.

– Не в этой жизни.

– Повторяешься, – Драко даже не старается скрыть улыбку. Гермиона уже открыла рот, чтобы потребовать объяснений, как следующей фразой он выбивает почву у нее из под ног:

– Красивая блузка, – хмыкает он. – А под ней ничего ведь нет, верно? – растягивает он губы в пошлой улыбке.

– Что? – не понимает девушка. Драко просто лишь кивает на ее.

Девушка смотрит вниз, но не видит ничего криминального.

– Дурацкие у тебя шуточки, – она складывает все свои предметы в стопку. И тут до Гермионы дошло. Малфой. Полуголый. Напротив нее. Она сразу переводит взгляд на его руки. Ни черта не видно. Она чуть ли не взвыла от разочарования.

Малфой самодовольно улыбается, заметив, как Гермиона начала ерзать на стуле, переводя свой взгляд с одной руки на другую. Что ж, он сделает ей подарок. Или ее дружкам, которые следуют за ним по пятам, наивно полагая, что он тупой и не замечает их дурацких попыток.

Драко кладет руку на стол, чтобы Гермионе было все прекрасно видно. Драко прочитал по губам, как она сказала: «Правая – не та». Парень улыбается. В локте он сжимает руку и медленно проводит ею по шее, словно массируя. И снова ни черта не видно. Драко чувствует кожей исходящую от девушки волну разочарования.

– Ты ведь хочешь? – спрашивает он.

– Нет, – качает головой Гермиона, прикусив нижнюю губу.

– Врешь, – говорит он и встает. По-прежнему не получается рассмотреть, есть ли у него что-то на предплечье или нет.

Гермиона переводит взгляд с его рук на лицо, отмечая его самодовольную улыбку. Подлец! Даже сейчас он ведет себя так, будто в выигрыше. Девушка громко выдыхает, когда случайно скользит взглядом ниже. По его широким плечам, мускулистой груди, по узким бедрам. Она издает еще один протяжный выдох, когда Малфой подходит к ней и встает прямо за ее спину.

Он кладет свою правую руку ей на плечо, склоняется к ней и шепчет, почти касаясь ее уха:

– Просто попроси, – его голос звучит слишком интимно. Дыхание девушки мгновенно сбивается, но Гермиона отрицательно машет головой. Она бы уже давно встала и убежала, но на ее плече лежала его рука, буквально пригвоздившая ее к месту. – Ты ведь хочешь этого, – но девушка снова качает головой, – не будь трусихой, – смеется он. – Где моя маленькая храбрая гриффиндорка? – его дыхание обжигает кожу. Сердце стучит так громко, что Гермиона уверена, что его стук слышен в самом Лондоне.

– Малфой, – скулит она.

И Драко понял. Он делает глубокий вдох, сжигая свои легкие ее ароматом. А затем медленно-медленно кладет руку на стол, чтобы она могла рассмотреть его предплечье.

Гермиона закрывает глаза, чтобы этого не видеть.

«Все же я трусиха, – проносится в ее голове мысль».

– Посмотри, – просит он. – Тебе ведь интересно, – Гриффиндорка качает головой. – Тогда посмотри ради Поттера.

Грейнджер широко распахивает глаза.

– Ты знаешь?

– Я тупой? – вопросом на вопрос отвечает он.

Гермиона кладет свою правую руку на свое левое плечо. А затем ее рука плавно перемещается на его левую руку и скользит вниз – к предплечью. Девушка опускает взгляд – чисто.

– Метки нет, – шепчет она.

– Ты боялась ее увидеть?

– Мне все равно, – кривит она душой. Ее рука продолжает скользить дальше, и вот она уже накрыла его кисть. Гермиона отмечает про себя, что у него длинные пальцы. Девушка уверена, что он вырвет руку, но он переплетает с ней пальцы.

Его рука соскальзывает с ее плеча ниже, нежно, едва касаясь девушки. И вот уже обе руки переплетены. Ее присутствие опьяняет. Девушка трясется, словно лист. Невероятным усилием воли Малфой отстраняется от нее, но в последний момент снова к ней наклоняется:

– В шесть. Не опаздывай, – и он уверенной походкой идет к себе в комнату. Как только дверь его комнаты хлопнула, девушка позволила себе выругаться сквозь зубы.

– Самоуверенный индюк! Как у тебя так только получается! – Гермиона громко хлопает дверью, влетая в свою комнату. – Тебя это должно было унизить или поставить в неловкое положение, но ты снова вышел сухим из воды! Как…. Малфой!

Девушка с ногами забирается на кровать. Руки дрожат, а в голове полная каша. Ладони горят от его прикосновений. Раньше Гермиона была уверена, что он холодный и мерзкий, а сейчас… Сейчас он был холодным, но таким близким. Не было отвращения, как ожидала девушка. Это было, словно дежавю.

Гермиона откинулась назад и сжала в ладонях красное покрывало, чтобы унять дрожь в руках. В голове что-то пульсировало, но Гермиона никак не могла уловить эту мысль. А потом белый взрыв поглотил все.

– Не плачь, ― шепчет он. ― Ты такая красивая сегодня.

– Только сегодня? ― она поднимает на него заплаканные глаза.

– Уверен, что всегда, ― шепчет он.

Девушка трясется. Возможно, от холода, а может и от недавней истерики. Это был Рождественский бал, и она была прекрасна. Он не спускал с нее глаз целый вечер. В груди что-то клокотало, когда эти дурмстранцы танцевали с ней. Больше всех его бесил Виктор Крам.

Она тоже мельком за ним смотрела. Возможно, просто случайно скользила взглядом, а может это был его пьяный бред, но он был счастлив, что она была везде, куда бы он не шел. По его скромным подсчетам он выпил не менее двух с половиной бутылок алкоголя, но он все еще уверенно держался на ногах. Но если этот болгарин и дальше будет позволять себе дерзость танцевать с ней каждый божий танец, то он напьется вдребезги.

Он сидел в противоположном углу и все видел. Вот Крам откланялся и ушел. Гермиона еще немного потанцевала одна и направилась к друзьям. Жаль. Ведь он хотел пригласить ее на танец, а она уже сняла туфельки и поставила их рядом с собой. Он залюбовался, и до его не сразу дошло, что Золотое трио ругается.

Поттер тактично молчал, а вот Уизли уже вскочил на ноги и нелепо размахивал руками, заставляя Гермиону прижиматься к спинке скамьи.

Он встал на ноги тут же, как это заметил. Нетвердой походкой он направился к ним, готовый в любой момент встать между ними. Он уже почти приблизился к ним, как Гермиона, опустив свои ножки в туфельки, развернулась и пошла на выход. Рон, хлопнув Гарри по плечу, направился следом. Парни быстро догнали девушку. Она плакала. Он это слышал. Он ускоряется, чтобы забрать ее оттуда. И плевать, что никто этого не ожидал из окружающих. Да он сам не знал, что на него нашло.

– Братаюсь с вашим врагом? ― повышает голос Гермиона. Рон что-то нечленораздельно бормочет. ― А не ты ли просил взять у него автограф?! ― очередной лепет. ― Идите спать!

Он видит, что Уизли хочет что-то сказать, но Поттер ловко его пихает к выходу. Тем не менее рыжий успевает что-то сказать Грейнджер, и она кричит вслед ребятам:

– Уходите! Вы все испортили! ― она присаживается на ступеньки лестницы, приподняв подол платья. ― Вы испортили такой вечер, ― горько шепчет она, пряча лицо в коленях.

Он идет к ней. Ему все равно, что будет завтра. Завтра будет новый день. Пусть хоть вся школа сплетничает, но кто будет сплетничать о нем? На всякий случай он оглянулся по сторонам ― учителя уже ушли, половина учащихся разбрелись по башням факультетов, чтобы там продолжить веселье, оставшиеся же или медленно танцевали, наслаждаясь обществом друг друга, или же зажимались в темных уголках.

Именно этого он и хотел ― танцевать с ней на виду у всех, а потом целоваться, прижимая ее своим телом к стене в одном из углов Хогвартса.

«Нет, ― поправил он сам себя, ― не зажиматься. Она достойна большего».

Он подсаживается к ней на ступеньки. Нерешительно, но все же он делает это ― легонько касается ее волос. Всхлипы прекращаются. Он вынимает шпильки из ее прически, и локоны благодарно рассыпаются по ее плечам. Он убирает руки, сцепив их замком на своих коленях.

– Не плачь, ― шепчет он. ― Ты такая красивая сегодня.

– Только сегодня? ― она поднимает на него заплаканные глаза.

– Уверен, что всегда, ― шепчет он.

Малфой резко открывает глаза. Что это сейчас было? Сон или воспоминание? Он не помнит этого, но для сна все было слишком реалистично. Он смотрит на часы.

– Блять, – Драко резко подрывается с кровати. Он понятия не имеет, как так вышло, что он заснул. Но ему потребовалось ровно пятнадцать минут, и он уже был шикарен, как всегда.

Пока Малфой приводил себя в порядок, в соседней комнате Гермиона резко села на кровати. Сердце стучало, будто она пробежала кросс. Голова просто разрывалась.

– Что это было? – спрашивает она саму себя шепотом, приложив ладошку к губам.

Она помнила бал на четвертом курсе, но почему-то не помнила этот момент. Но самое главное, кто это был? Она даже не успела его рассмотреть. Или не могла. Все было такое расплывчатое и нечеткое. Но Мерлин, как от него пахло. Девушка посмотрела на часы, что стояли рядом на тумбочке и закричала:

– Меня же Снегг убьет! – она стала поспешно собираться. – Или Малфой, что не лучше.

Урагану по имени Гермиона Грейнджер потребовалось ровно пять минут, чтобы привести себя в порядок. Не было времени менять одежду или наводить марафет, поэтому она заклинанием разгладила блузку, волосы собрала в хвост, а на ноги надела гольфы, прямо поверх капроновых колготок. В школе по вечерам было прохладно. Накинув мантию, девушка пулей вылетела из комнаты. Но тут же врезалась во что-то твердое. В такого же опаздывающего Малфоя.

– Тоже опаздываешь? – спрашивает она.

– Задерживаюсь, – ухмыляется он. – Я же вместо Снегга, да? – спрашивает он. Гермиона сухо кивает, чувствуя подвох. – Тогда минус десять очков с гриффиндора.

– Что? – Гермиона снова в него врезалась, но уже на лестнице.

– За опоздание, – поясняет он.

– Но ты ведь тоже опоздал! – возмущается девушка.

– Могу себе позволить, – повторил он. Драко уже открыл проход, но не спешил выходить. – После вас, – он делает приглашающий жест, и Гермиона выходит первой, кивнув. Малфой мог поклясться, что когда она проходила мимо, он услышал «мерзкий хорек» и «самовлюбленный болван».

В абсолютной тишине они дошли до кабинета ЗОТИ. Гермиона замерла перед дверью, не решаясь ее открыть.

– Что, забыла в какую сторону открывать? – раздается сзади надменный голос.

– Как у тебя так получается? – она даже не поворачивается нему. – Как ты всегда все портишь?

– Это талант, – хмыкает он.

Старосты входят в класс, и Гермиона непроизвольно делает шаг назад.

– Очень любезно с вашей стороны, мисс Грейнджер, явиться на занятие, – Северус Снегг стоял перед ней собственной персоной.

– Простите, профессор, я… – начала нелепо оправдываться гриффиндорка, но преподаватель прервал ее, подняв руку:

– Не стоит. Минус десять очков с гриффиндора, – Снегг перевел взгляд на своего подопечного. – Мистер Малфой, – Драко кивает, услышав свое имя, – я так понимаю, вы задержались, потому что были вынуждены искать мисс Грейнджер?

– Совершенно верно, сэр, – кивает Малфой.

– Плюс десять очков Слизерину.

– Но он ведь сам опоздал! – возмущается девушка.

– Минус еще пять очков, – Снегг явно точит зуб на львиный факультет.

– Но… – начинает Гермиона, как ее снова перебивают:

– Минус еще десять за неуважение к профессору, – Малфой растягивает губы в холодном оскале.

– Заткнись, – шикает на него рыжеволосая девушка.

– И минус еще пять за неуважение к студенту, – Снегг в своем репертуаре.

Кажется, Гермиона начала понимать Гарри. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Девушка так больно прикусила щеку, что кажется, сейчас пойдет кровь.

– Хотите что-то сказать, мисс Грейнджер? – спрашивает декан Слизерина.

– Пожалуй, промолчу, профессор.

– Пять баллов Слизерину, – профессор идет на выход. Уже в дверях он добавляет, – я думал, мисс Грейнджер, что вы умная, и одного занятия вам будет достаточно. Но как смог наблюдать – прогресса ноль. И это еще гордость Гриффиндора, – усмехается Северус. – Страшно представить, что будет завтра на общем занятии, – и Снегг скрывается за дверью, оставив двух учащихся совершенно одних.

– Ненавижу, – одними губами шепчет Гермиона, присаживаясь за первую парту.

– Синдром отличницы? – усмехается Драко, но Гермиона вскидывает на него удивленные глаза. – Первая парта. Зачем?

– Давай уже приступим к занятию, – вместо ответа предлагает Гермиона.

– Настолько невтерпеж? – очередная усмешка.

– Быстрее начнем, быстрее закончим, – Гермиона кладет палочку на парту. Он стоит перед ней – такой уверенный в себе. А после ее жеста он потерялся. Гермиона хмыкнула. – Что, не ожидал? – кивает она на палочку.

– Удивлен, – соглашается Драко. – Совсем сопротивляться не будешь? – не верит он.

– Смысл? Ты все равно сильнее меня.

Ни грамма зависти. Просто констатация. Признание его превосходства.

Он направляет на нее палочку. Она добровольно смотрит ему в глаза. Она знает, это не обязательно, но поможет проникнуть в ее разум быстрее.

– Ты ведь знаешь, что мы тут не для того, что я отрабатывал легилименцию, а чтобы ты отработала одно маленькое заклинание?

– Но ведь тебе нравиться меня мучить, – просто говорит Гермиона.

– Вот какого ты мне мнения, верно?

– Ну да, – звучит как-то тухло.

Минутное молчание, а потом его резкий, словно нож, голос разрезает пространство между ними:

– Дерзай, – он прячет палочку в карман.

– Что? – таращит на него глаза Гермиона.

– Не тупи, Грейнджер, – он закрывает глаза. – Примени нормально это чертово заклятие, и мы оба избавимся от этой пытки.

– Я не смогу залезть в твой мозг.

Малфой был готов взвыть от ее тупости. Но вместо этого он сжал зубы, чтобы не начать ругаться. Снова.

– Ты не должна лазить по моим мозгам, Грейнджер, – Драко сам удивлен, насколько спокойно звучит его голос. – Ты должна помешать мне атаковать тебя.

– Но как?

– Что, в книжках не вычитала?

Гермиона чуть не плачет. Она действительно не смогла даже в книгах найти решение для своей маленькой проблемы. Она отрицательно качает головой, вызывая у него грустную улыбку.