Текст книги "Чертог Пустоты (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 57 страниц)

Поскольку никого из слизеринцев в это время в общежитии не было, Гарри оставил Гермиону в гостиной, а сам отправился в спальню, чтобы сменить джинсы и водолазку на школьную форму и оставить сумку. Переступив порог комнаты, Поттер застыл, вдруг забыв, зачем вообще сюда пришел, когда его взгляд остановился на аккуратно заправленной кровати Арчера и сундуке с его вещами. Всё выглядело так, будто ничего не изменилось и Том вот-вот вернётся обратно.

Отчего-то казалось, что с исчезновением Арчера исчезнет и все, что могло бы о нем напомнить. Но его серо-зеленый шарф по-прежнему висел на стуле, а на тумбочке громоздились конспекты и учебники. Будто он всё ещё здесь. Будто никуда не уходил. Будто та ночь была всего лишь очередным кошмаром, и Том вот-вот перешагнет порог, язвительно интересуясь, чего это Гарри застыл как изваяние посреди комнаты. Велит поторопиться, ведь обед скоро начнется, а он терпеть не может опаздывать. Смеясь и подтрунивая друг над другом, они отправятся в Большой зал, где Блэйз как обычно будет фонтанировать глупыми шутками, а Драко высокомерно фыркать, чтобы упаси Мерлин никто не заметил, что его эти шутки на самом деле веселят. И Дафна, заметив Гарри, поприветствует его мягкой улыбкой, после чего вернётся к тихому обсуждению журнала мод с Миллисентой. А потом все они отправятся на занятия, обсуждая планы на выходные. И самой ужасной их проблемой будет контрольная по зельям, а самым большим страхом – грядущие экзамены. И смерть не опустится мрачной тенью неизбежности за спины сестер Гринграсс. И угроза войны не омрачит сознания. Не будет политики, интриг и косых взглядов. Не будет страха и тревог, нападений и убийств. Не будет Волдеморта и сводящего с ума чувства вины при каждом воспоминании о Томасе Арчере. Не будет удушающего, дикого ужаса при одной только мысли, что он, возможно, своими руками убил лучшего друга.

– Гарри?

Он вздрогнул и обернулся. Гермиона нерешительно переминалась с ноги на ногу на пороге спальни, вопросительно глядя на него. Тряхнув головой, тот бросил последний взгляд на кровать Тома, отгоняя охватившую его меланхолию.

«Он не мёртв, чтобы превращать его в призрака», – разозлившись, обругал себя Поттер.

– Извини, я задумался, – он виновато улыбнулся, игнорируя проницательный взгляд, – подождёшь внизу? Я сейчас спущусь.

Гермиона ничего не ответила, лишь вскользь осмотрела кровать и сундук Арчера, словно пытаясь понять, что такого в этих вещах увидел сейчас Гарри.

«А может быть, – безрадостно подумал он, – к ней тоже являются призраки».

Как только шаги подруги стихли на лестнице, Поттер торопливо переоделся и поспешил в гостиную, собираясь с мыслями и морально готовясь к предстоящему разговору.

За всю дорогу от слизеринского общежития, Гермиона впервые заговорила лишь когда они оказались в Выручай-Комнате, которая сейчас чем-то напоминала гостиную в сгоревшем доме на Площади Гриммо.

– Итак, – сказала Грейнджер, усаживаясь в кресло и наблюдая, как её друг потерянно бродит вдоль стеллажа, на котором вместо книг были разложены странного вида предметы. – Что произошло?

Поттер снял с полки потертую тетрадь в чёрной кожаной обложке с внушительной дырой посередине, болезненно скривился и положил её обратно.

– А что говорят в школе? – осторожно уточнил он.

– В понедельник профессор МакГонагалл объявила, что в Хогсмиде было нападение Пожирателей, – рассказала Гермиона. – И что пострадали ученики. Один пропал, а второго ранили. Имён она не называла, но учитывая отсутствующих, никто не уточнял, на кого напали. Покидать территорию школы, естественно, запретили. Гарри, – Грейнджер обратила на него горящий взгляд, – где Том?

Поттер медлил с ответом, изучая золотой кубок на одной из полок.

– Том… у Волдеморта, – наконец, выдавил он.

– Он присоединился к Пожирателям? – голос Гермионы дрогнул от напряжения и злости. – Он на тебя напал?

– Не совсем, – Гарри крутил в руках серебряный медальон, разглядывая его с таким вниманием, словно за почерневшей, искорёженной оболочкой кроется нечто очень важное. – Дело в том, – он вернул медальон на место, – что Том и есть Волдеморт.

Почти минуту Гермиона молча смотрела на него безо всякого выражения, потом прикрыла глаза, и болезненно скривилась, словно мучаясь от внезапно вспыхнувшей мигрени. Губы девушки беззвучно шевелились, пока, наконец, до Гарри не долетело едва слышное:

– Что?

– Прошлым летом Волдеморт возродился в теле Тома, – пояснил Поттер, сам удивляясь тому, как спокойно это произнёс.

Она открыла глаза, впившись в друга лихорадочно пылающим взглядом:

– Но как? Почему?!

Гарри медлил, глядя в глаза подруги. Ему не хотелось ничего объяснять или рассказывать. Но он понимал, что должен это сделать. Обязан сделать.

Комната вокруг них начала меняться, пока они не оказались в сумрачном помещении наподобие подвала, где кроме кресла, в котором по-прежнему продолжала сидеть Гермиона, не осталось ни единого предмета мебели. По голым каменным стенам и низкому сводчатому потолку ползли неровные тени, отбрасываемые горящими свечами, а в центе был нарисован круг и бессмысленные символы, походящие на руны. На границе по диаметру были разложены пять предметов, которые ранее Гермиона видела на полках: кольцо с чёрным камнем, диадема, золотой кубок, тетрадь в кожаной обложке и почерневший медальон.

– Я смутно помню ту ночь, – Поттер медленно прошел вдоль рисунка на полу, – и мне сложно восстановить в памяти детали, – он придирчиво осмотрелся. – Пожалуй, я помню только подвал, эти рисунки и крестражи… ты знаешь, что такое крестражи? – он бросил на Гермиону вопросительный взгляд, и та в ответ зачарованно покачала головой. – Я думал, что спасаю его, – пробормотал Гарри, опуская голову. – Я не знал, что Волдеморт с самого начала искал Тома, потому что хотел использовать его для своего возрождения.

– Гарри, я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, – в голосе Грейнджер причудливо смешались страх, тревога и раздражение.

Поттер вышел в центр круга, в мрачной задумчивости рассматривая девушку перед ним. Несколько мгновений он молчал, принимая решение и наконец заговорил. Он рассказал о фамильном древе Слизерина, о родстве Тома и Волдеморта. О том, что такое крестражи. О ритуале варны и об участии Гарри в возрождении Тёмного Лорда. Он рассказал и о той ночи, когда в последний раз видел Тома в Хогсмиде. О том, как напала Беллатрикс, и как Том ушел с ней. Он умолчал лишь о том, что почти согласился уйти с Томом. Что почти поверил ему.

Гермиона слушала, не перебивая, лишь становилась всё бледнее с каждым словом. Когда Гарри замолчал, её лицо было сероватого оттенка. Казалось, её вот-вот стошнит.

– Весь этот год… – она коснулась своих губ и в каком-то бессознательном жесте провела по ним рукой, словно пыталась стереть грязь. – Весь это год, он был…

– Забавно, правда? – Поттер безрадостно усмехнулся. – Мы гадали, где же Волдеморт и чем он занят, а он всё это время находился здесь, в замке… сидел с нами за одной партой.

– Но… почему? Зачем ему это было нужно? – её глаза мерцали, как от непролитых слёз, но в голосе слышалось больше злости, чем печали или обиды.

– Он шпионил, я думаю… – Гарри теперь сидел в центре импровизированного рунического круга, разглядывая свои руки. – Водил нас за нос… обманывал, путал.

– И нападение на Сириуса…

– Да.

– И Хогсмид…

– Да.

– Из-за него тебя разыскивают магглы!

– Возможно.

– Возможно?

Он поднял на неё взгляд. Огонь свечей отражался в карих глазах, делая её похожей на какое-то разъяренное божество.

– Я не до конца понимаю, его мотивы, – Гарри пожал плечами. – Это имело бы смысл лишь в случае, если он не знал, где я. Какой смысл было вытаскивать меня оттуда столь странным путём? Он прекрасно знал мой адрес, и ему не составило бы труда выманить меня.

– Хотел добиться доверия, разыграв то чудесное спасение? – с отвращением предположила Гермиона.

– Зачем, Мерлина ради? – Гарри с виноватой улыбкой развел руками. – Я и так ему доверял. Я же не знал…

– Почему ты ничего не рассказывал? – вдруг резко перебила Грейнджер. – О том, что Арчер внук Волдеморта. О крестражах… обо всем.

Поттер тоскливо покосился на неё. Ну конечно, теперь она хочет знать… справедливо. И почему он вообще надеялся, что она не спросит?

– Я не думал, что это важно… – пробормотал он, не желая вдаваться в подробности, которые в основном заключались в том, что он недостаточно верил ей.

Он вообще никому не верил. Кроме Тома. Как иронично. Гарри мысленно выругался, не желая смотреть в глаза Гермионы.

– Твой друг – родственник Тёмного Лорда, и ты решил, что это не важно?! – тем временем, негодуя, выпалила та. – Мы доверяли ему! Я доверяла ему!

– И если бы ты узнала, что он внук Риддла, то – что? – с вызовом уточнил Поттер, вскинув на неё взгляд. – Престала бы с ним говорить? До ритуала возрождения Том не желал нам зла. Он был просто обычным мальчишкой! Что бы ты сделала? Сдала бы аврорам?! Чтобы его посадили в Азкабан?! – он вдруг понял, что кричит, и замолчал, вновь опуская взгляд на свои руки. – Вот поэтому я и молчал.

– А теперь из-за этого он знает все наши тайны, – ядовито напомнила Грейнджер, ничуть не задетая этими обвинениями.

– Какие тайны?

– Про Орден Феникса, про их планы… – она покачала головой, разочарованно глядя на друга. – Гарри, ты хоть понимаешь, что натворил?!

– Когда именно? – он мрачно глянул на неё исподлобья. – Когда скрыл, что Том родственник Волдеморта? Или когда согласился помочь в возрождении Тёмного Лорда?

Грейнджер бросила на него испепеляющий взгляд.

– Ты представить себе не можешь, как я сейчас зла на тебя, – заявила она, поднимаясь на ноги.

Поттер пожал плечами, продолжая сидеть в центре круга, скрестив ноги.

– Не ты одна, я думаю, – флегматично заметил он.

Кусая губы, Гермиона принялась расхаживать из стороны в сторону. Гарри удивленно наблюдал за ней. Поначалу он решил, что подруга сейчас уйдет. И он бы понял её. Кто захотел бы остаться, узнав, сколько всего от него скрыли? Кто захотел бы простить его? Что ж… похоже, Гермиону как обычно больше заботила практичная сторона вопроса.

– И что теперь ты собираешься делать? – она вопросительно покосилась на Поттера.

– Я хочу вернуть его.

– Как? – опешив на мгновение, Грейнджер остановилась у самого круга.

– Не знаю, – пожав плечами, признался он и, поймав её колючий взгляд, торопливо продолжил: – Я найду способ. Том ещё там.

Гермиона молчала, глядя на него с неприступной твердостью.

– Откуда такая уверенность?

«И правда».

Гарри вздохнул, решив начать с самого очевидного.

– У него было море шансов убить меня, а он этого не сделал. Он вытащил меня от Дурслей, спас в Хогсмиде и потом… – он запнулся, – потом я ошибся с заклинанием и едва не умер. Он исцелил меня. Почему? – он склонил голову к плечу, вопросительно разглядывая подругу. – Он ведь мог бросить меня умирать. Все твердят, что он хочет моей смерти, но тогда почему всё это время он спасал меня?

– Он врал и манипулировал тобой, – жестко отчеканила Гермиона. – пудрил тебе мозги, внушал ложные идеалы и заставлял видеть мир через призму его безумного искаженного восприятия. Он не планировал убить тебя. Он хотел, что бы ты встал на его сторону. Вот и всё. Не строй иллюзий, Гарри. Этот человек тебе не друг.

Поттер ничего не сказал. Он мрачно разглядывал свои запястья, потом провел большим пальцем по тонкой коже, под которой виднелись голубые линии вен.

– Зачем ему я?

– Затем же, зачем и Дамблдору, – холодно заметила Грейнджер. – Ты знаменит. Если бы ты присоединился к Волдеморту, это бы сильно пошатнуло устоявшееся мировоззрение магов. Подорвало их боевой дух и заставило усомниться в их убеждениях. Он не спасал тебя, Гарри, а использовал.

Тот скривился, но никак не стал комментировать её слова.

– К слову, – протянул он, меняя тему разговора, – Не знаю уж, почему Дамблдор сразу не побежал вопить на каждом углу, что Том – это Волдеморт, но думаю, ученики должны знать. Для их же безопасности.

– Знать – что? Что они целый год жили бок о бок с Волдемортом? – Гермиона фыркнула. – Ты представляешь, что тогда начнется?

– Хорошо, – спокойно согласился он, стараясь не обращать внимания на её враждебный тон. – Тогда они должны знать, что Том присоединился к Волдеморту. И что он его внук.

Грейнджер с минуту молча разглядывала его, после чего отошла к креслу и села.

– Предполагаю, слизеринцы в курсе того, кем Том приходится Волдеморту, – задумчиво сказала она. – Учитывая, как они его боялись. И Пожиратели, очевидно, тоже знают об этом, – размышляя, она принялась водить пальцем по губам. – Но так как никто не провел знак равенства между Томом и Волдемортом, подозреваю, он не демонстрировал им свою истинную личину, предпочитая скрываться под поддельной внешностью.

– Беллатрикс в курсе, – нахмурившись, вспомнил Гарри. – Она обращалась к Тому «мой лорд». Она знает, как он выглядит на самом деле.

– Ну так что нам рассказать?

Поттер искоса глянул на подругу. Казалось, ей хочется поскорее закончить разговор и уйти. Но пока она этого сделать не могла, как бы сильно её не угнетала обстановка в Выручай-Комнате и его общество.

– Нужно сказать, – Гарри помедлил и через силу продолжил, – что Том присоединился к Волдеморту и может быть опасен.

– Хорошо, – она решительно кивнула. – Соберем вечером членов КАБРиСа. Расскажем им. Они передадут остальным.

– А я расскажу слизеринцам, – пообещал Поттер.

Они замолчали, глядя друг на друга. Наконец Гарри не выдержал:

– Ты злишься на меня?

Гермиона отвернулась, стиснув пальцами подлокотники кресла.

– Да.

– Почему тогда ты всё ещё здесь? – недоуменно спросил он.

– Ты совершил ужасную вещь, Гарри...

– Я в курсе…

– Но я бы, пожалуй, удивилась, если бы ты поступил иначе, – нехотя призналась Грейнджер, со вздохом взглянув на него. – В конце концов, ты всегда предпочтёшь брата незнакомцам, – она горько усмехнулась. – Мы это уже давно установили. Поэтому я понимаю, почему ты так поступил.

– Спасибо, – Гарри благодарно улыбнулся.

– И нечего выглядеть таким довольным, – раздраженно бросила Грейнджер, поднимаясь на ноги. – Это не значит, что мне не хочется врезать тебе сейчас.

Она направилась к выходу.

– Гермиона? – она остановилась, глянув на него вполоборота. – Я не хотел, чтобы всё так вышло.

– Я знаю, – устало ответила она.

– Мне жаль.

– Жаль?

– Ты ведь, – он запустил пальцы в волосы, сконфуженно глядя на неё, – ты ведь любишь его, да?

Её губы сжались в тонкую линию, карие глаза взирали на него прямо и непреклонно. Холодно.

– Кого, Гарри? – резко бросила она и вышла из комнаты.

*

Гарри постарался добраться до Большого зала как можно раньше, пока на обед не сбежалась вся школа. В это время столы факультетов, и преподавателей практически пустовали. Поттеру удалось незамеченным расположиться спиной к большей части зала. От уроков он сегодня был освобожден, поэтому мог спокойно провести остаток дня подальше от людей и решить, что рассказывать членам КАБРиСа. Заключив, что чем быстрее он разделается с обедом, тем быстрее сможет удрать в общежитие, Гарри торопливо навалил еды в тарелку, не особенно обращая внимания, что вообще туда кладёт, когда поблизости раздался знакомый голос:

– Поттер! – он поднял голову, встречаясь взглядом с ошарашенным Малфоем, – что ты здесь делаешь?

– Последний раз, когда я проверял, он тут учился, Драко, – напротив Гарри уселся Забини, одарив однокурсника немного натянутой улыбкой. – Рад, что ты живой, Поттер. Было мгновение, когда я в этом начал сомневаться.

Драко сел рядом с другом, вытаращившись на Гарри так, словно тот у него на глазах вылез из могилы.

– Где Арчер? – в лоб спросил он.

Гарри мысленно скривился, гадая, сколько раз ему ещё придется отвечать на этот вопрос, прежде чем он начнет срываться на крик.

– Не здесь, – сдержанно проинформировал он.

– А, – Малфой закрыл рот и нахмурился, делая какие-то ему одному известные выводы.

Блэйз, к сожалению, оказался менее деликатным.

– А где тогда?

– Без понятия, – Гарри уставился в свою тарелку, аппетит пропал, и он начал размышлять, не стоит ли ему просто уйти.

– Что случилось в Хогсмиде? – продолжил допрос Забини, игнорируя предупреждающее шипение Драко. – Кто на тебя напал?

Гарри отметил, что Блэйз спросил на «тебя», а не на «вас». Похоже, он, как и Малфой, пришел к весьма неутешительным выводам, и расспрашивать продолжал просто из-за упрямства.

– Не уверен, что хочу это обсуждать, – пробормотал Гарри. – По крайней мере, здесь.

– О, – понимающе протянул Блэйз. – Ладно, вечером расскажешь.

«Очень сомневаюсь».

Повисшее между однокурсниками неловкое молчание прервал новый голос и звучал он куда громче.

– Удивительно, что у тебя хватило смелости вернуться, Поттер.

Гарри повернул голову и мрачно взглянул на Грэхема Монтегю, ухмыляющегося ему через стол.

– Не понимаю, о чем ты.

– Ну как же, – усмешка Монтегю стала шире, – не боишься удара в спину теперь, когда твоего благодетеля нет рядом?

Драко и Блэйз, напряженно переглянувшись, следили за разговором, но вмешиваться не рискнули. Гарри, вдруг почувствовал, как парализующая пустота, образовавшаяся в груди с исчезновением Тома, дала трещину и откуда-то из глубин подсознания начала пробиваться злость. Как же он устал.

– Это угроза, Грэхем? – негромко уточнил он.

– Просто любопытство, – с издёвкой усмехнулся тот. – Много же ты о себе воображаешь, раз хватило смелости заявиться обратно, когда этого высокомерного засранца тут нет. На твоем месте я бы убрался из школы при первой же возможности.

– Но ты не на моём месте, – веско заметил Гарри.

Монтегю опасно сощурился, но вместо него слово взяла Панси Паркинсон. После смерти Дафны и получения значка старосты, она значительно осмелела, возомнив себя королевой факультета, если не всей школы.

– Тебе стоит повнимательнее смотреть по сторонам, знаменитый Мальчик-Который-Выжил. Больше некому тебя защищать, – она сладко улыбнулась. – Не ровен час кто-то может решить, что вето Арчера на твою неприкосновенность перестало работать.

«Том запретил им вредить мне?» – удивленная мысль промчалась в сознании, оставив после себя едва уловимый всполох надежды и радости, которые впрочем быстро утонили в бурлящей злости, когда Гарри услышал следующие слова Монтегю:

– Уверен, лживый недоносок гниёт уже где-нибудь в канаве, – сказал тот. – Я с самого начала знал, что все его спесивые речи ничего не стоят.

– Думай, что говоришь, Грэхем, – прошипел он, впившись в сокурсника пылающим взглядом. – И да, это угроза, если ты вдруг не понял.

Учеников вокруг становилось всё больше. Повсюду раздавались громкие голоса, смех и стук столовых приборов. За всем этим шумом тихий разговор слизеринцев, взрывоопасность которого повышалась с каждым словом, оставался совершенно незамеченным, исключая находящихся поблизости сокурсников.

– Ты покойник, Поттер, – угрюмо пообещал Монтегю. – Я сам тебя прикончу и принесу твою шкуру Тёмному Лорду. Тогда он поймет, кто на самом деле ему верен.

– Дурак ты, Грэхем, – со вздохом резюмировал Гарри, – раз считаешь, что моё убийство хоть на дюйм поднимет тебя от статуса насекомого, коим ты являешься для Волдеморта.

Произнесенное едва слышным шепотом имя взбудоражило сидящих поблизости слизеринцев. С лица Драко схлынули все краски, Блэйз тихо чертыхнулся, а Монтегю уставился на Гарри с такой ненавистью, словно услышал страшнейшее оскорбление.

– Не смей произносить его имя, ты, безродный сын грязнокровной шлюхи, – подавшись вперед, прорычал он.

– Ого, Грэхем, – Гарри вдруг охватил мстительный восторг от ощущения ярости, волнами исходящей от собеседника. – Неужели такой мелочи достаточно, чтобы выбить из колеи благородного сына чистокровных аристократов настолько, что тот перешел на низкопробные оскорбления? – едва не пропел он, растянув губы в саркастичной усмешке. – Или ты просто дурно воспитан?

– Закрой свой рот.

– А ты заставь меня, – распаляя гнев Монтегю, предложил Гарри.

«Давай, давай, давай! – умолял он, и предвкушающее рычание Зверя в глубине подсознания вторило его мольбам. – Напади на меня! Напади, и я оторву твою тупую голову».

Магия, обжигая кончики пальцев, рвалась на свободу, заглушая голос разума, и мягкий шелк дымчатых крыльев скользил по плечам, готовясь развернуться за спиной разрушительным ураганом. О как же он хотел стереть в пыль каждый камень в этом проклятом замке. На плечо легла чья-то рука, и Гарри резко повернул голову, обращая маниакально горящий взгляд на стоящего возле него сокурсника.

– Хватит, Поттер, – тихо попросил Блетчли.

– У тебя одна рука лишняя, Майлз? – сумрачно уточнил тот. – Так я могу тебя от неё избавить.

– Поттер, – он всё же выпустил его плечо и сел рядом, – успокойся. Здесь не место для подобных конфликтов, – он смерил Грэхема, сжимающего в дрожащих пальцах свою волшебную палочку ледяным взглядом. – И ты тоже, Монтегю.

– Отвали, Блетчли, – прошипел взбешенный сокурсник. – Или ты, чертов предатель, решил, что безопаснее лизать задницу Поттеру, чем принять наше истинное наследие?

Майлз переглянулся с хмурыми членами квиддичной команды и предупреждающе взглянул на Грэхема.

– Иди голову проветри, фанатик несчастный, – брезгливо предложил он. – Поттер один из нас…

– Черта с два…

– Он слизеринец, – отрезал Блетчли. – Хочешь играть в войну, вали из Хогвартса.

– Возможно, так я и сделаю, – ядовито пообещал Монтегю и, резко поднявшись из-за стола, вышел из Большого зала.

Оставшиеся за столом слизеринцы перевели дыхание. Майлз искоса глянул на стихшего Гарри.

– Серьезно, Поттер, тебе что, жить надоело? – проворчал он. – Грэхем тебя в порошок сотрет.

– Пусть попробует, – запальчиво объявил тот, с сожалением усмиряя бушующую в душе ярость, которая медленно тонула в непроницаемых водах подсознания.

Он почти чувствовал, как сердце вновь сковывает оцепенение и холод и всего его охватывает это болезненное противоестественное спокойствие. Чёрт бы побрал Майлза с его миротворческими порывами. Блетчли тем временем со вздохом покачал головой и, пододвинув к себе тарелку, принялся как ни в чем не бывало накладывать в неё еду. За столом возобновились негромкие разговоры, словно ничего и не произошло. Только Забини и Малфой продолжали с затаенной опаской разглядывать сидящего напротив них Гарри.

– Ты точно псих, Поттер, – мрачно известил Драко, взяв в руки вилку.

Блэйз оглядел гудящий Большой зал и, покачав головой, досадливо покосился на Блетчли.

– Жаль, ты их прервал, Майлз, – сказал он. – Я уже собирался делать ставки. Такой куш сорвали бы сейчас…

– Кончай паясничать, Забини.

– А кто паясничает? – возмутился тот. – Я серьезен как никогда. Букмекерский бизнес у меня в крови… ты знал, что кузина моей прабабки по материнской линии…

– Ради Мерлина, – Майлз страдальчески возвел глаза к потолку, – хоть ты не начинай, а?

Блэйз сник, тоскливо подперев рукой голову.

– Никто меня тут не любит.

Потерявшись в собственных невеселых размышлениях, Гарри не сразу заметил, что оживлённая болтовня в зале начала стихать и недоуменно моргнул лишь когда вокруг наступила удивительно звенящая тишина. Следом за этим осознанием, пришло навязчивое ощущение, будто кто-то стоит за его спиной. Гарри поднял голову, вопросительно глядя на Драко, но тот смотрел на что-то у него за спиной с таким напряженным ужасом, словно там стоял сам Тёмный Лорд. На миг в душе встрепенулась сумасшедшая надежда, что так оно и было. Что Том каким-то образом вернулся в Хогвартс.

– Гарри Джеймс Поттер?

Голос был знаком, но к разочарованию, явно принадлежал не Арчеру. Гарри медленно обернулся. Прямо перед ним стояли шестеро незнакомых волшебников в маниях авроров, во главе которых находился Маркус Райнер. Завладев его вниманием, глава следственного отдела смерил подростка тяжелым взглядом и повторил:

– Гарри Джеймс Поттер?

Тот недоуменно склонил голову к плечу. Зачем спрашивать очевидное?

– Э-э-э… нет, – не удержавшись, сказал Гарри. – Поттер это вон тот чахоточный блондин напротив, – он махнул рукой в сторону поперхнувшегося Драко.

Райнер шутки не оценил и, если только возможно, сделался ещё мрачнее.

– Прекратите этот цирк и отвечайте на вопрос, – приказал он.

Гарри беспомощно глянул в сторону преподавательского стола, за которым в данный момент сидели только перепуганная Трелони, бледная Спраут, нервно отбивающая пальцами дробь по столешнице Хуч и Вектор, переводящая подозрительный взгляд с авроров на Поттера. Ни Снейпа, ни МакГонагалл на обеде не было. Он вновь посмотрел на Маркуса.

– Да, это я, – сказал он, предчувствуя, что продолжение разговора ему не понравится.

– Вы арестованы по приказу министра магии Корнелиуса Фаджа, – сухо и формально объявил аврор. – Прошу проследовать с нами.

– О, – тускло прокомментировал Гарри, не двинувшись с места. – И в чём меня обвиняют?

– В нападении на магглов и пособничестве Тёмному Лорду.

Голос Райнера эхом прокатился по залу, вызвав волну испуганных вздохов и шепота. Поттер открыл рот, моргнул и закрыл. Что такого должно было случиться, что Фадж признал возвращение Волдеморта? И как это относится к Гарри?

Его взгляд метнулся к Гермионе, которая в ужасе прикрыла рукой рот, скользнул по встревоженным и обеспокоенным лицам Джинни, Рона и Невилла, вновь обратился к столу преподавателей, где Спраут с решительным видом, кажется, собиралась вмешаться, и остановился на суровом лице старшего аврора.

– Для вашего же блага советую не оказывать сопротивления, – произнёс тот, полностью игнорируя окружающих. – Немедленно передайте мне свою волшебную палочку и пройдите с нами.

На одно кошмарное мгновение Гарри представил, как отказывается подчиняться и нападает на авроров.

«А почему бы и нет? – с почти безумным весельем подумал он. – Вся моя жизнь катиться в ад. Я мог бы ускорить падение».

Несмотря на эти мысли, блуждающие в его опустевшей от шока и непонимания голове, Гарри медленно поднялся на ноги, вытащил из кармана мантии палочку и молча отдал её Райнеру. Тот, казалось, чуть расслабился. Убрав палочку Поттера в карман, он крепко взял его за руку повыше локтя, собираясь вывести из зала, как вдруг тишину разорвал звенящий от переполняющих ее эмоций голос Гермионы.

– Вы не можете! – вскочив на ноги, крикнула она. – Это же нелепо!

Райнер смерил дрожащую от ярости девушку невыразительным взглядом.

– Любой, кто помешает аресту, будет так же считаться преступником, – объявил он, обводя предупреждающим взглядом всех присутствующих.

– Всех нас арестуете? – запальчиво бросил Рон, вставая рядом с Гермионой.

Следом за ним поднялись близнецы и Джинни, за ними Невилл и Луна, а дальше, словно по какой-то негласной команде начали вставать члены КАБРиСа, глядя на авроров с молчаливым противостоянием. Наблюдая за ними в безмолвном ступоре, Гарри вдруг краем глаза заметил шевеление со стороны стола слизеринцев и, повернув голову, увидел, как со своего места поднялся Блэйз. Чуть помедлив, его примеру последовал Майлз, а за ним на ноги поднялся полный состав команды по квиддичу.

«Отлично, – мрачно подумал Гарри. – Да здравствуют анархия. Интересно, как бы они повели себя, зная, что я помог воскресить Волдеморта? Должно быть, помогли бы Райнеру меня скрутить».

Чувствуя, что начинает терять контроль над ситуаций, старший аврор неторопливо вытащил волшебную палочку.

– Я предупреждаю только один раз, – объявил он, направляя её на студентов, – я арестую каждого, кто решится помешать аресту.

– Мерина ради, они же дети! – рявкнула, вскочив на ноги, Хуч. – Опустите палочку!

– Они без пяти минут преступники, – безжалостно отчеканил Райнер, скосив глаза на профессорский стол. – И вы тоже, если не останетесь на своих местах.

Дело быстро катилось к катастрофе. Поттер сделал глубокий вдох.

– Постойте! – громко сказал он, глядя на тех, кто решился вступиться за него. – Не нужно давать им повод, – он кивком головы указал на авроров, – арестовать всех нас. Я ни на кого не нападал и уверен, мы быстро разберемся в этом недоразумении. Не стоит позволять Фаджу объявлять всех нас вне закона.

Он видел тревогу и негодование в глазах друзей, готовых рискнуть собственной безопасностью ради него, но к собственному ужасу не чувствовал ни благодарности, ни радости. Только мрачное осознание, что он этого просто не стоит. Впрочем, даже если он сейчас объявит об этом, никто не послушает.

– Я буду в порядке, – стараясь встретиться взглядом с каждым и каждому успокаивающе улыбнуться, пообещал он, сам ни секунды не веря в то, что говорит. – Я пойду с вами, – он взглянул на Райнера. – Прекратите угрожать моим друзьям.

– Гарри… – начала Гермиона, но затихла, наткнувшись на его предупреждающий взгляд.

Безнадежно покачав головой, она сжала в кулаки дрожащие от нервного напряжения руки, но больше не пыталась их остановить.

Все ещё под настороженными и презрительными взглядами студентов и профессоров авроры вывели Гарри из Большого зала и двери за его спиной с грохотом закрылись, словно навсегда отрезая его от людей, оставшихся по ту сторону.

*

Приглушенный свет в кабинете не сильно спасал от подступившей к вискам мигрени. Обезболивающее зелье, выпитое почти час назад, и вовсе не подействовало, а оставшийся во рту вязкий привкус снадобья только усиливал тошноту. Хорошему самочувствию так же не способствовал тяжелый взгляд кроваво-алых глаз, сосредоточенно скользящий по разложенным на деревянной столешнице документам.

– Итак, Люциус, – негромко протянул Тёмный Лорд, прерывая чтение. – Когда ты собирался поведать мне эту «замечательную» новость о неожиданном повышении Руфуса Скримджера до советника Фаджа?

– Милорд, – прочистив горло, начал говорить тот, – я понятия не имел, что Скримджер представляет собой хоть какую-то угрозу для нас…

– Ты понятия не имел, что глава Аврората представляет для нас угрозу? – не скрывая иронии, уточнил Волдеморт. – Люциус, я начинаю думать, что даже Гойл справился бы лучше с поставленной задачей.

– Милорд…

– Вот что мне интересно, – нетерпеливо перебил тот. – Как можно было не заметить, что Скримджер уже давно не просто глава Аврората? Неужели он так мастерски скрывал свой новый статус при министре магии?

– Нет, но…

– Ты осознаешь, что теперь предсказать поступки Фаджа станет куда сложнее? Задумайся на мгновение, – голос Тёмного Лорда звучал спокойно и тихо, но от каждого слова веяло лютым холодом, – сколько проблем мы могли бы избежать, если бы ты хоть с одним поручением мог справиться, как следует?

– Яксли должен был…

– Корбан взял под свой контроль реорганизацию департаментов Министерства, – жестко оборвал Волдеморт, – что, должен признать, весьма неплохо сделал. Ты же должен был наблюдать за министром и его окружением, – Тёмный Лорд угрожающе сузил глаза.