Текст книги "Чертог Пустоты (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 57 страниц)

– И всё же, это не помешало ему стать великим волшебником, – напомнил Арчер.

– Он не великий, – Поттер скривился. – Величие измеряется не тем, как много ты можешь разрушить. А тем, что ты можешь создать. Велик не тот, кто силен и жесток. А тот, кто использует данную ему власть и силу мудро. Волдеморт же все силы бросил на уничтожение тех, кого презирал и ненавидел и на идиотские крестражи, которые окончательно свели его с ума.

– Так что тебе рассказал директор? – помедлив, спросил Том, резко меняя тему.

– Он показал мне воспоминания. О Волдеморте.

– О, – понимающе протянул Арчер. – Так вот откуда вся эта философия. И что за воспоминания?

– О Гонтах, о его детстве… о жизни в приюте, – Гарри вздохнул и повернул голову, обратив на друга растерянный взгляд. – Скажи, Том, нормально ли это – сопереживать человеку, который убил твою семью?

Тот помолчал.

– Не думаю, что ему нужно твоё сочувствие, – сдержанно заметил он.

– Ну да, он же такой самодостаточный парень, – Поттер вздохнул. – Помнишь, как-то мы говорили о его мотивах? О том, что на становление Тёмным Лордом его толкнул этот гобелен, – он кивком головы указал на фамильное древо Слизерина. – Я всё думал о том, как он смотрел на эту корону, понимал, кем является, что по праву рождения выше всех этих аристократов и выскочек … что он король магической Британии, чёрт побери, и может столько сделать и изменить, если захочет… – Гарри сокрушенно цокнул языком. – Как же так вышло, что в итоге он не придумал ничего лучше, чем жестокость, месть и ненависть? Неужели, он так презирал весь мир, что захотел его уничтожить?

Арчер несколько минут молчал, задумчиво барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

– Я думаю, что он любил магический мир, – негромко признался он. – Но ненавидел то, во что его превратили маги.

– Но он ведь не пытался сделать мир лучше, – Поттер нахмурился. – Он будто хотел, чтобы мир страдал так же, как страдал он сам. А с такими мотивами просто невозможно создать хоть что-то мало-мальски хорошее. Поэтому он решил просто всё разрушить… – Поттер безрадостно усмехнулся. – Откуда эта ненависть к магглам и магглорожденным? Он же сам полукровка. Или, – он запнулся, удивленно взглянув на друга, – Риддл так презирал самого себя и своё происхождение, что мечтал любым способом стереть с лица Земли любое напоминание об этом?

– Что? – Том недоуменно вскинул брови.

– Ну подумай! – Гарри резко сел на диване, по-турецки скрестив ноги, и воззрился на друга широко распахнутыми глазами: – Пока Риддл рос в приюте, его презирали за то, что он отличается от других, за то, что он странный и вокруг него постоянно творится какая-то чертовщина. Потом он узнал, что является волшебником и, попав в Хогвартс, думал, что наконец нашел своё место в этом мире. Но и в Хогвартсе ему жилось не сладко. Очевидно, что безродный сирота на Слизерине был не самым популярным парнем. В итоге оказалось, что и здесь он чужой из-за своего происхождения. Всё детство ему говорили, что он ничтожество. Что он пустое место. Ему приходилось постоянно доказывать окружающим, что он чего-то стоит. Что он заслуживает уважения. А рядом не было ни одного человека, который смог бы разделить с ним его трудности, кто принял бы его как есть. Ни друзей, ни семьи… – Гарри затих, отводя взгляд, – он всегда был один…

– А тебе приходило в голову, что ему просто не нужны были ни друзья, ни семья? – ехидно уточнил Арчер.

– Конечно, они были ему нужны, – Гарри насмешливо фыркнул. – Это тяжело – всегда полагаться только на себя. Просто сначала всем было плевать на него, а потом он убедил себя, что ему это и не нужно. Что одному быть лучше, – он помолчал, задумчиво разглядывая гобелен с фамильным древом Слизерина. – И вот представь, – прошептал он, – такой человек, как Риддл, закрытый, жесткий, недоверчивый и одинокий, испытавший столько лишений и презрения однажды узнал, что является наследником Салазара Слизерина. Я уже говорил, но… каково это, будучи изгоем на собственном факультете просто за то, кто ты есть, неожиданно узнать, что ты выше их всех вместе взятых? Что ты король. И что же он сделал, как только узнал об этом, хм? – Поттер бросил на друга ироничный взгляд: – Выпустил василиска.

– Вполне логичный шаг, чтобы доказать окружающим собственную значимость, – высокомерно заметил Том.

– Ну да, – Поттер иронически хмыкнул, – убийство и угрозы – это же такие убедительные аргументы в споре. С детских лет он только и делал, что бесконечно культивировал собственные обиды и разочарования, а когда пришло время, начал хладнокровно расправляться со всеми виновниками и, в конце концов, вообще решил истребить всех магглов.

– И это вполне закономерно, учитывая то, в каких условиях он рос и что пережил, – нахмурился Том.

– А что, каждый приютский сирота становится маньяком? Каждый брошенный ребенок идет по пути смерти и разрушений? – Поттер красноречиво глянул на друга. – Нам с тобой теперь тоже нужно переубивать всех обидчиков и недоброжелателей, чтобы доказать свою точку зрения?

– Почему бы и нет? – насмешливо бросил Арчер.

– Не знаю, как ты, но я не горю желанием устраивать кровавую бойню каждый раз, когда на меня кто-то косо посмотрит. Это неправильно.

– Гарри Поттер и его моральные принципы, – Том закатил глаза.

– Это не моральные принципы, а здравый смысл. Риддл же всё время отчаянно пытался доказать окружающим, что он чего-то стоит, но методы выбирал кошмарные, – Гарри разочарованно вздохнул. – А ведь он был королем. В его руках была власть и сила, поддержка самых богатых и влиятельных аристократов магической Британии, сотни книг, моря знаний, талант и ум. И что же он сделал со всем этим? – Поттер взглянул на Тома. – Превратил в примитивную бойню. Бесцельную и бессмысленную. В конце концов, дались ему эти магглы! – он всплеснул руками. – Даже если бы он смог убить их всех, это бы ровным счетом ничего не изменило. Так чего он вообще добился своей глупой местью? Кому что доказал?

– Месть? – Том поставил локти на ручки кресла и, сцепив пальцы замком, с холодной насмешкой взглянул на него. – Полагаешь, дело только в этом?

– Полагаю, – передразнивая чопорный тон друга, сказал Гарри, – что она стала решающим фактором его суждений. Гордыня, мстительность и зависть. А три этих «восхитительных» качества рождают еще и подлость. Прибавь к этому создание крестражей, и мы получим то, что имеем на сегодняшний день – жестокого убийцу.

– И, по-твоему, это всё, что он собой представляет?

– Да. Это всё, – Гарри кивнул. – В его руках была сила, но он использовал её только для того, чтобы убивать и разрушать. Он вообще хоть что-то создал? Возможно, изменил мир в лучшую сторону? Как-то положительно повлиял на магическое сообщество?

– Возможно, магическое сообщество не стоило того, чтобы что-то для него строить? – с легкой полуулыбкой заметил Том. – Мы с тобой прекрасно знаем, что этот мир далек от совершенства. Так почему бы его не разрушить?

– И перестроить заново, – хмыкнув, добавил Гарри. – Да-да, я помню этот твой замечательный план. Мне просто кажется, что в отличие от Волдеморта, ты выше этого. И если бы только захотел, мог бы сделать этот мир лучше, не прибегая к радикальным мерам.

– Вот как? – друг с задумчивой усмешкой провел пальцем по губам. – Думаешь, Томасу Арчеру под силу стать более великим колдуном, чем Волдеморт?

– Я это знаю, Том, – с абсолютной серьезностью ответил Гарри. – Если ты так хочешь изменить мир, то совершенно необязательно брать пример с поехавшего головой дедушки, – он насмешливо фыркнул. – Ну серьезно! Кто в своём уме будет придумывать себе идиотское вычурное имя, чтобы потом запретить всем его произносить? Если честно, он больше похож не на великого колдуна, а на обезьяну с гранатой, от которой просто не знаешь чего ждать.

Стоило ему произнести эти слова, как лицо Арчера застыло и посерело, словно он отчаянно старался сдержать рвущиеся наружу эмоции.

– Обезьяна с гранатой? – дрогнувшим голосом просипел тот. – Ты назвал страшнейшего тёмного мага современности обезьяной с гранатой?

– Эм… да? – Гарри моргнул, не совсем понимая, что это за странная реакция, и вдруг Том, без всякого предупреждения сложился пополам в своем кресле, задыхаясь от дикого хохота.

– Чёрт возьми, Гарри! – простонал он, сквозь смех. – Только ты… – его захватил очередной приступ хохота. – Мерлин, это самое идиотское сравнение, которое я когда-либо слышал. Но я вот что тебе скажу, – отсмеявшись, Арчер выпрямился в кресле, – никогда, ни при каких обстоятельствах не излагай никому свою точку зрения, иначе тебе выделят палату в Мунго, решив, что ты окончательно спятил.

Гарри рассмеялся, качая головой.

– Я и не думал.

– Это всё любопытная теория, конечно, – помолчав, признался Том. – Но тебе не приходило в голову, что за всеми его поступками может крыться что-то ещё?

– Приходило, – Гарри кивнул. – Я даже допускаю, что он действительно хотел как-то изменить волшебный мир в лучшую сторону. Но его слишком захватила жажда власти, слишком ослепила месть и ненависть, и он забыл, для чего всё это начинал. А, быть может, дело ещё и в создании крестражей и том, как это отразилось на его рассудке и чувствах. В любом случае, на выходе мы имеем одержимого жаждой убийства тёмного мага.

– И всё же ты сочувствуешь ему? – Арчер вопросительно склонил голову к плечу.

– Да. Немного.

– Почему?

Гарри грустно улыбнулся.

– Потому что он проделал такой путь, так много узнал и совершил, но так и не понял, что есть вещи куда более ценные, чем власть и могущество.

*

Заложив руки за спину, Гарри с нарочито важным видом прохаживался перед выстроившимися в ряд членами КАБРиСа.

– Господа, – торжественно объявил он, – настал тот день, когда я хочу задать вам исключительно важный вопрос, – он остановился перед притихшими ребятами, обводя их горящим взглядом: – Кто знает, что такое заклинание патронуса?

В воздух тут же взметнулась куча рук, сопровождаемая гулом радостных возгласов, когда все поняли, что они будут сегодня изучать. Поттер тут же растерял всю свою напускную царственность и широко улыбнулся.

– Да, именно его мы будем сегодня учить и, похоже, – он вытащил волшебную палочку, – никому не нужно объяснять, для чего нужно это заклинание.

– Чтобы надрать задницу дементорам, конечно! – выкрикнул со своего места Рон.

– И не только, – заметила Гермиона, – волшебники так же используют патронуса, чтобы передавать друг другу короткие послания.

– Но для этого необходимо научиться создавать телесного патронуса, – напомнил Поттер. – Просто облачко света ваши сообщения никому не передаст. Итак, – он гордо расправил плечи, – произвожу наглядную демонстрацию! Экспекто Патронум! – с кончика волшебной палочки тут же сорвался серебристый сгусток света, который постепенно принял очертания крупного кота с потешными кисточками на ушах и пушистым хвостом.

Кто-то из ребят присвистнул, кто-то насмешливо фыркнул, рассматривая серебристого зверя, который степенно умывался, напрочь игнорируя окружающих. Гарри несколько мгновений и сам с веселым удивлением разглядывал своего патронуса, после чего оглядел слушателей.

– Так вот, – прочистив горло, сказал он, – для вызова Патронуса нужно вспомнить самые счастливые воспоминания, иначе кроме вспышки света ничего не получится. Форма и размер Патронуса ни в коей мере не влияют на его силу… и нечего ржать Блэйз, – обиженно нахмурился Поттер, – этот кот весьма хорош и способен до одури напугать даже… даже, – он поперхнулся смехом, – даже Томаса Арчера, – сдавленно закончил мысль Гарри. – Хм, да, – он обменялся веселыми взглядами с Гермионой, которая, в отличие остальных, шутку поняла и разделяла, – чары вызова Патронуса очень древние, и были изобретены, когда Хайгейтский Некромант… – следующие его слова утонули в оглушительном вое, наподобие сирены, который внезапно накрыл аудиторию.

– Что это такое?! – перекрикивая шум, спросил Рон.

Гарри и Гермиона встревоженно переглянулись.

– Мы установили защитные заклинания в коридорах, чтобы знать, если к нам заявятся незваные гости, – Гарри взмахом волшебной палочки заглушил сигнальные чары и вздохнул, краем глаза наблюдая, как его патронус теряет форму и исчезает в витках серебристой дымки. – Похоже, сюда кто-то направляется из кабинета директора.

Блэйз грязно выругался, Дафна неодобрительно на него покосилась, но промолчала.

– И что нам делать? – растерянно прошептала Джинни и с надеждой предположила: – Они ведь не смогут попасть сюда?

– Я-то откуда знаю? – проворчал Гарри и обвел ребят напряженным взглядом, все смотрели на него так, словно ждали, что он сейчас каким-то чудом решит все проблемы. – И чего стоим? – уточнил он. – Нужно возвращаться в общежития и делать вид, что нас тут не было.

Все мгновенно пришли в движение, направляясь к выходам, но очень быстро стало понятно, что так просто уйти не получится.

– Заблокировано, – процедила сквозь зубы Гринграсс.

Гермиона, Эрни МакМиллан, Ханна Эббот и Энтони Голдстейн, пытающиеся открыть проходы в коридоры, ведущие в гостиные факультетов, беспомощно переглядывались, подтверждая ее слова.

– Всё лучше и лучше, – пробормотал Рон.

Гарри запустил пальцы в волосы, глядя на растерянных и напуганных членов КАБРиСа.

– Но как они могли заблокировать выходы? – ни к кому конкретно не обращаясь, выдохнула Падма Патил.

– А ванная для старост? – подал голос Джордж, обменявшись взглядом с Фредом.

Не сказав ни слова, Невилл, который ближе всех стоял к последнему выходу, шагнул к стене и прошептал открывающие чары. Все на миг затаили дыхание в отчаянной надежде, но когда в недрах каменной кладки раздался знакомый щелчок, присутствующие разом выдохнули с облегчением. В стене начал образовываться вход в длинный широкий тоннель.

Гарри обернулся к ребятам и махнул рукой в сторону тоннеля.

– Что вы застыли?! Бегите!

Дважды повторять не пришлось. Все тут же бросились к выходу, образовав длинную очередь. Понимая, что в их распоряжении остаются считаные секунды, Поттер подскочил к выходу, что вел в директорский кабинет и принялся накладывать блокирующие чары, надеясь, что это хоть ненадолго сдержит незваных гостей. Заметив, что он делает, к нему присоединились Дафна, Блэйз и Гермиона, в то время пока Джинни, Невилл, Рон и близнецы пытались сформировать из шумной толпы толкающихся студентов хоть какую-то организованную группу. Аудитория уже практически опустела, когда стену сотрясла несильная дрожь. Гарри отступил, увлекая за собой Дафну и Гермиону.

– Долго защита не продержится, – заметил Блэйз, присоединяясь к ним.

– Она уже рушится, – сказала Гермиона, хмуро наблюдая, как в каменной кладке постепенно образуется щель.

– Уходим, – коротко велел Поттер, – больше ничего сделать мы не сможем.

Все четверо бегом бросились к отрытому проходу, который вел в ванную для старост. Заскочив в темный тоннель, Гарри закрыл проход, запечатывая его дополнительными чарами и уже не услышал, как стена, блокирующая путь из кабинета директора, сдвинулась, поддавшись напору с противоположной стороны.

– Гарри, быстрее! – крикнула, оборачиваясь, Гермиона.

Поттер оставил попытки заблокировать вход и кинулся следом за остальными вперед по длинному тоннелю. Впереди забрезжил свет – кто-то открыл выход из коридора, и толпа учеников высыпала в пустующую ванную, а оттуда бросилась врассыпную по пустующим коридорам замка. Гарри слышал топот ребят и надеялся, что у них хватит мозгов не бежать прямиком в свои спальни. Было всего только без десяти девять. Если им удастся отсидеться в библиотеке или рассредоточиться по школе…

Выскочив в просторное, светлое помещение, Гарри встретился взглядом с Гермионой, ожидающей его у выхода.

– Уходи! Быстрее!

Она обеспокоенно поджала губы и, помедлив мгновение, скрылась за дверью. Закрыв и запечатав выход, он поспешил за ней. Выскочив в коридор, Поттер, быстро глянул по сторонам, решив, что ближе всего будет добраться до тайного хода на четвертом этаже, а оттуда пробраться в Выручай-комнату и отсидеться там. Он уже почти добрался до лестницы, когда ощутил сгущающуюся за спиной энергию формирующегося заклинания. Не замедляя бега, Гарри увернулся от луча парализующего проклятья, который пронесся в дюйме от него, разбившись о противоположную стену, и завернул за угол, где практически нос к носу столкнулся с Теренсом Хиггсом. Рефлексы у того оказались превосходные – едва увидев Гарри, тот замахнулся, собираясь нанести удар. Поттер успел уклониться от кулака, стремительно обогнув Теренса и оказавшись за его спиной. Но похвалить себя за отменную ловкость, он не успел, так как, потеряв равновесие, оступился и неожиданно понял, что пола под ногами больше нет. С губ Поттера сорвался короткий вскрик, когда он на полном ходу рухнул с лестницы, кубарем прокатившись по всем ступеням и остановившись лишь на каменном пролете. Воздух вышибло из лёгких, а голова наполнилась свинцовой тяжестью, в то время как где-то в области затылка начала расползаться тупая, ноющая боль, которая становилась всё сильнее. Сделав неудачную попытку подняться, Гарри обессиленно упал обратно на пол и, перекатившись на спину, болезненно застонал.

«Определенно не мой день», – подумал он, слыша шаги Хиггса, который с самодовольной усмешкой спускался к нему.

*

В кабинете Дамблдора было полным-полно народу. Директор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор МакГонагалл и профессор Снейп застыли рядом с ним и выглядели очень напряжёнными. Корнелиус Фадж, министр магии, раскачивался с пятки на носок, стоя возле камина, явно весьма довольный сложившейся ситуацией, и поглядывал на Дамблдора с мстительным удовлетворением. Кингсли Шеклболт и Маркус Райнер стояли по обе стороны двери, точно стражи, а у стены, с пером и тяжёлым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли. Сам Гарри, подперев рукой ушибленную голову сидел в кресле напротив директорского стола, а над ним возвышалась исключительно довольная собой Амбридж. Сегодня портреты прежних директоров и директрис даже не притворялись спящими. Все они глядели на собравшихся серьёзно и внимательно. Первые несколько мгновений, после того как Амбридж объявилась на пороге кабинета, таща на буксире угрюмого и слегка потрепанного падением с лестницы Поттера, никто не произносил ни слова. Теперь же, когда пауза стала откровенно действовать присутствующим на нервы, Фадж заговорил:

– Так, – сказал он, глумливо глядя на Поттера. – Так-так-так… и что же мы тут имеем?

Гарри смерил того пренебрежительным взглядом и демонстративно отвернулся к окну. Сердце у него колотилось как безумное, но сознание, как ни странно, было спокойным и ясным.

– Он собирался сбежать в своё общежитие, – сообщила Амбридж. В её голосе прозвучала нотка неприличного восторга. – Его поймал мистер Хиггс.

«Интересно, как это они определили, что я направлялся в подземелья, учитывая, что меня поймали на пятом этаже?» – с мрачной иронией подумал Гарри.

– Да что вы говорите? – тем временем одобрительно протянул Фадж. – Итак, Поттер… думаю, вам известно, почему вы здесь оказались?

Гарри обратил на него долгий, невыразительный взгляд.

– Бегать по коридорам школы запрещено? – невинно уточнил он.

– Прошу прощения? – удивился Фадж.

– Ну, видите ли, – лениво растягивая слова на манер Драко, начал он, – я бежал себе, никого не трогал и тут мне навстречу выскочил Хиггс, столкнул меня с лестницы, а потом появилась мадам Амбридж…

– Профессор Амбридж…

– Как угодно… и привела меня сюда, – он обвел вопросительным взглядом присутствующих. – Вышел какой-то новый закон, запрещающий бегать в коридорах Хогвартса?

– Вы упали с лестницы? – обеспокоенно спросила МакГонагалл, окидывая ученика цепким взглядом, и как только он вяло кивнул, обратилась к директору: – Мальчика следует немедленно доставить в лазарет!

– Это подождет, – не дав никому и рта раскрыть, произнес Фадж.

– У него может быть травма, – раздраженно процедила профессор трансфигурации и снова взглянула на Гарри. – Мистер Поттер, как вы себя чувствуете?

– Голова болит, тошнит и в глазах двоится, – тут же с готовностью отрапортовал тот.

– У вас же может быть сотрясение! – ахнула та. – Вам нужно в лазарет!

– Ничего с ним не случится, – отрезал министр.

– Кроме внутричерепного кровоизлияния, – сухо прокомментировал Снейп, смерив Фаджа колючим взглядом.

– Переживет, – равнодушно бросил тот. – Так что же, Поттер, – снова обращая внимание на мрачного подростка, сказал он. – Значит, вы утверждаете, что вам неизвестно, зачем вас привели сюда?

– Я высказал своё предположение, – ворчливо отозвался Гарри, массируя лоб. – Других у меня нет.

– Не забывайте, с кем вы разговариваете, Поттер, – подала голос Амбридж. – Перед вами министр магии.

– Да хоть сам Мерлин, – он скривился. – Мне как-то плевать.

– Я говорила вам, Корнелиус, – ощерилась Долорес, – мальчишка совершенно не поддаётся дисциплине.

– Я заметил, – Фадж бросил возмущенный взгляд на директора, – так вы следите за порядком в школе, Дамблдор? – тот в ответ лишь вежливо улыбнулся и не проронил ни слова, тогда министр вновь оглянулся на Гарри. – Стало быть, – его голос был до предела насыщен сарказмом, – вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила?

– Школьные правила? – Поттер округлил глаза. – Нет, конечно.

– Может, вы и декретов Министерства не нарушали? – сердито уточнил Фадж.

– Во всяком случае, я этого не заметил, – с приторной вежливостью улыбнулся Гарри. – Хотя их у нас в последнее время так много, что я мог и забыть парочку. Не успеваю выучить, знаете ли…

Лицо Фаджа начало постепенно наливаться кровью.

– Так для вас новость, – он даже слегка охрип от гнева, – что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация?

– Да что вы говорите? – пораженно прошептал Гарри. – Какой ужас! И где?

– Я полагаю, министр, – шёлковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, – дело пойдёт быстрее, если мистер Поттер увидит вот это.

С этими словами она вручила Гарри свиток пергамента с весьма подробным планом занятий КАБРиСа, который он каждую пятницу раздавал ребятам, чтобы они могли самостоятельно готовиться вне клуба. Поттер несколько мгновений изучал собственные записи, мысленно гадая, как они вообще попали к Амбридж. Он же не хранил их в аудитории, которую наверняка уже обыскали. Получить их она могла лишь от кого-то из членов клуба, но раз так, то… в груди Гарри начал разрастаться неприятный холодок.

«Ну и кто же у нас такая крыса, а?» – устало подумал он и, оторвав взгляд от пергамента, вопросительно посмотрел на министра.

– И что это? – поинтересовался он.

– Не валяйте дурака, Поттер, – слащаво улыбнулась Амбридж. – Хотите сказать, что не узнаете собственный почерк?

– Э-э-э… не сказал бы…

– Что ж, полагаю, придется нам пригласить сюда нашего информатора, – с притворной грустью вздохнула Амбридж.

– Да-да, пожалуйста, – кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на директора. – Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор?

– Совершенно верно, Корнелиус, – с серьёзным видом кивнул тот.

Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Гарри тоскливо ковырял пальцем обивку кресла, гадая, чем это всё обернётся для него и остальных ребят. Радовало, по крайней мере, то, что полный список членов клуба хранился у Гермионы, а не валялся по всей аудитории для занятий… чего нельзя сказать о заметках Поттера. Подумав об этом, он начал усилено вспоминать, оставлял ли какие-то записи и как раз в этот момент за спиной послышался звук открывающейся двери, а за этим потрясенные вздохи учителей. Гарри вырвался из своих размышлений и едва не улыбнулся: кто бы ни вошел в кабинет, присутствующих он явно впечатлил.

– Разорви меня горгулья! – ахнул Фадж, отступив назад и чуть не подпалив в камине подол своей мантии.

МакГонагалл и Снейп обменялись тревожными взглядами, Перси удивленно моргнул и один лишь Дамблдор продолжал с невозмутимым любопытством наблюдать за происходящим. Все взгляды были направлены за спину Поттеру. В этот момент мимо него прошла Амбридж, а за ней, гордо вскинув голову, шествовал мрачный Симус Финниган, который даже не взглянул на Гарри, когда остановился напротив стола Дамблдора.

«Ну, по крайней мере, у него теперь на роже написано, что он собой представляет», – с мстительным удовольствием подумал Поттер, разглядывая лицо Симуса, обезображенное россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись «ПРЕДАТЕЛЬ».

– Так вот, министр, – самодовольно произнесла Амбридж, – мистер Финниган пришел ко мне в кабинет сегодня вечером, после ужина, и сказал, что хочет мне кое-что сообщить. Он сказал, что если пройти через потайной коридор, вход в который находится в кабинете директора, то можно обнаружить там нечто весьма любопытное. Я задала ему несколько вопросов, и он признался, что имеет в виду некое сборище студентов, изучающих запрещенные заклинания. Он даже продемонстрировал несколько свитков с записями об этих занятиях, – она вручила министру еще несколько учебных планов Поттера, где он детально расписывал все чары, которые нужно изучить, и ситуации, где их можно было применить.

«Вот и делай добро людям», – Гарри хмуро наблюдал, как Фадж изучает его заметки.

– К несчастью, – продолжала Амбридж, – в этот момент на него навели порчу, – она сделала нетерпеливый жест в сторону молчаливого Симуса, – после чего он некоторое время не мог вымолвить ни слова и не сумел сообщить мне дополнительные подробности.

– Ах вот оно что, – понимающе покивал Фадж, буравя Финнигана взглядом, который сам он, видимо, считал по-отцовски тёплым и доброжелательным, – это было очень смело с твоей стороны, молодой человек, прийти к профессору Амбридж. Ты поступил абсолютно правильно. А теперь будь добр, расскажи мне, что происходило на этом вашем собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал?

Финниган открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо речи в его губ сорвался поросячий визг. Густо покраснев до корней волос, тот стиснул зубы и обратил ненавидящий взгляд на Поттера, который ответил ему сладкой улыбкой и отвернулся. Гермиона зачаровала пергамент с именами участников, где они оставляли свои подписи так, чтобы любой из тех, кто захочет рассказать о клубе, обзавелся отвратительными прыщами на лице, а Гарри от себя добавил проклятье, искажающее человеческую речь, о чем «забыл» упомянуть, когда все подписывали соглашение. Он даже порадовался, что попался, ведь так он мог самолично насладиться тем, как сработало заклинание.

– Неужели нельзя расколдовать его, чтобы он мог говорить спокойно? – с нетерпением сказал министр, обращаясь к Амбридж.

– Пока мне этого не удалось, – неохотно призналась та, и Гарри почувствовал дополнительный прилив гордости за себя и Гермиону. – Но даже если он не заговорит, это неважно: я могу продолжить за него. Помните, министр, в ноябре я посылала вам отчёт, где сообщалось, что поведение Поттера вызывает у меня подозрения? Он явно ещё тогда что-то замышлял. Так вот…

– С чего вы это взяли? – прервала её профессор МакГонагалл.

– Очевидно, что с этим мальчиком, – Амбридж ткнула пальцем в Гарри, – всё очень не в порядке. Я бы даже сказала, что он опасен для окружающих. Позднее, как я полагаю, Поттер назначил встречу с соучениками, – продолжала Амбридж, – чтобы убедить их вступить в нелегальное общество ради изучения чар и заклинаний, которые Министерство сочло неподходящими для детей школьного возраста…

– Полагаю, у вас есть какие-то доказательства, Долорес? – спокойно осведомился Дамблдор, все взгляды тут же обратились к нему.

– У меня есть свидетель и учебные планы! А сегодня мы застали эту шайку на месте преступления. Там целая аудитория, оборудованная для занятий. Вам этого мало? – Амбридж усмехнулась. – И мне бы очень хотелось узнать, что это за А.Д. написанные в углу каждого из этих планов? – на её губах появилась насмешливая ухмылка, когда она передавала директору эти записи. – Не ваши ли это инициалы, уважаемый директор? Не вы ли составляли с Поттером все эти проекты для незаконных занятий? И вход в их тайную комнату ведет из вашего кабинета.

Гарри едва не застонал от досады. Ну кто бы мог подумать, что всё так обернётся? Когда он составлял планы, то в шутку называл их Декретами Анархистов в противовес Декретам Министерства. Идея пришлась по душе остальным, и он стал на всех записях оставлять эту аббревиатуру, которую Фред, Джордж и Блэйз вскоре переиначили в Диктат Анархии. Поттеру даже в голову не приходило, что заметки попадут в чужие руки, и он даже предположить не мог, что кто-то свяжет эту подпись с инициалами директора. И вот вам, пожалуйста! Он бросил виноватый взгляд на Дамблдора, но, к собственному удивлению, заметил, что тот улыбается, изучая пергаменты, предоставленные Амбридж. В это же мгновение Гарри ощутил позади себя едва уловимый всполох магии и почувствовал слабое дуновение, словно мимо порхнула птица. Эти ощущения были ему знакомы, но в кого было направлено заклинание? Он обвел осторожным взглядом кабинет, пока не заметил, что лицо Симуса застыло, приняв отрешенное, безучастное выражение, словно он совершенно выпал из реальности. Но кроме него, похоже, этих перемен никто не заметил.

– Так что же, Поттер, – тем временем подал голос Фадж. – Вы всё ещё не собираетесь сознаваться?

– Что ж, – не позволив Гарри ответить, сказал Дамблдор, с вежливой улыбкой разглядывая Фаджа и его помощницу поверх переплетённых пальцев, – пожалуй, игра окончена. Вам угодно получить от меня письменное признание, Корнелиус? Или довольно будет устного, при свидетелях?

Гарри растерянно моргнул, попутно заметив, как МакГонагалл и Снейп переглянулись. На их лицах был написан страх. Он не понимал, что происходит; Фадж, видимо, тоже.

– Признание? – протянул тот. – Что… я не…

– Мадам Амбридж верно отметила, что на всех документах стоят мои инициалы, Корнелиус, – сказал Дамблдор, всё ещё улыбаясь, и помахал пергаментом. – Не Поттера, а мои.

– Но…

Вдруг выражение лица у министра изменилось: он понял.

– Вы? – прошептал он.

– Именно, – любезно подтвердил Дамблдор.

– Так это организовали вы?

– Я, – ответил Дамблдор.

«Стойте, что?!» – Гарри чуть не поперхнулся.

– Вы набрали учеников в свой… в свою… группу сопротивления?

– Сегодня должна была состояться первая встреча, – сказал Дамблдор, кивая. – Просто ради проверки – захотят ли они присоединиться ко мне. Разумеется, аудиторию, которую вы обнаружили, так же оборудовал я. Теперь я вижу, что совершил ошибку, пригласив мистера Финнигана, не так ли, Симус?