Текст книги "Чертог Пустоты (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 57 страниц)

Друг мой, ты говоришь, я безумен. Возможно, так и есть. Когти грядущего разрывают мой разум, и безумие моё родилось из ужаса и бессилия. Я тот, кто принес в жертву чистейшую кровь магов. Я тот, кто впустил Смерть в стены нашего дома, чтобы она собирала кровавую жатву. Я тот, кто навеки наложил пятно черного недуга на род мой. Знал ли ты, каким проклятьем я одарил своих детей?

На алтарь Равновесия я возложил сотни тел чистейших детей магии. Мой ручной монстр собрал и принёс их мне в начертанный срок. Защити их, мой друг. Защити их от меня и моего чудовища, если сможешь. Возьми свой меч и порази нас. Я молю Великий Поток о том, чтобы ты сделал это, и молю, чтобы тебе этого не удалось. Ведь тогда все будет напрасно. Моё безумие будет напрасным.

И ты не узнаешь, что все, о ком скорбит твоя душа, будут беречь наш шанс на будущее».

Том прекратил чтение и взглянул на Гарри, который сидел на полу, скрестив ноги, и смотрел на него, явно в ожидании какой-то реакции.

– А я смотрю, великий Салазар конкретикой не особо отличался, – пробормотал он, вздыхая. – Зато патетики на целое тысячелетие хватит.

Гарри насмешливо фыркнул, но ничего не сказал.

«Я видел сон о Порогах Безмолвия. Оттуда доносится шепот мертвых, что оберегают двери в иной мир. Я долгое время жил верой, что мир этот принадлежит покойным. Но мёртвые заговорили со мной, и мне открылось, что они лишь стражи. Я видел сон, что эти двери однажды откроются живым...»

– Мир, вход в который стерегут мёртвые, – Риддл нахмурился. – И сколько в этом заявлении здравого смысла, скажи на милость?

– Может, он говорит о призраках? – предположил Гарри, который явно уже думал об этом. – Или инферналах?

– Очень сомневаюсь, что инферналы с ним заговорили бы, – хмыкнул Том.

– Ну значит призраки.

– Призраки не особо подходят для охраны чего-либо, – Риддл снова и снова перечитывал последнее предложение.

– А может, речь о месте? – добавил от себя Поттер. – Ну вроде кладбища или типа того…

– Хм, – Том помолчал, не соглашаясь и не опровергая высказывание. – Или, быть может, речь о некромантии, но не совсем понятно, какого рода…

Он продолжил читать, надеясь, что найдет дополнительную подсказку:

«Я построил Врата из крика и боли, костей и яда монстра…

Тот, кто мог остановить меня, пришел слишком поздно. И всё, что он узрел, это смерть невинных. И когда он спросил меня, зачем руки мои омыты кровью, я ответил, что это цвет черты Порога Безмолвия, того, за которым начнется наше будущее. И мы переступим его вместе, благословенные и проклятые одновременно, и последует за нами спасение, открыв глаза невидящим».

– Тот, кто мог остановить его, – протянул он, – Гриффиндор?

– Он там часто пишет «друг мой» и про меч упоминает, – Гарри кивнул. – Скорее всего, речь о Годрике, – он нетерпеливо заёрзал на месте. – Дальше читай, там самое интересное.

Том скептически изогнул бровь, но всё же вернулся к чтению:

«Я поведал ему о пророчестве мёртвых, но утаил сокровенный ключ…»

В душе что-то дрогнуло.

«Береги ключ», – сказала ему Лавгуд, а в пророчестве мёртвых была строка о ключе, что «по венам у магов несется». То есть в последнем случае речь о крови… Но, если во всех случаях говорится о крови, то как Салазар мог «создать» ключ?.. Разве что… Риддл нахмурился. Не может ли так быть, что сам «ключ» это одна большая метафора, на самом деле являющаяся чем-то совсем иным… например… живым существом?

«Я создал путь, но не захотел открыть его... В нашем спасении живёт моя боль и моя слабость. Я не могу преодолеть это…»

«…это теперь наше единственное спасение…» – произнесла Луна.

Том задумчиво водил пальцем по губам. Это не могло быть совпадением. Она однозначно говорила о том же, о чем написал Слизерин, но…

– Ни черта не понимаю, о каком спасении речь, – не отрывая взгляда от текста, произнёс тот.

«Я стал чудовищем. Не оплакивай мою заблудшую душу, мой дорогой друг. Ты никогда не узнаешь, за что возненавидел меня. Никогда не прочтешь этих строк. Ты умрешь задолго до того, как тебе представится шанс понять, за что я проклял всех нас».

– Учитывая форму подачи информации, никому этот шанс не представился, – Риддл скривился. – Море эмоций и ни капли смысла…

– Дальше! – поторопил Поттер.

«Выслушай же волю Салазара Слизерина, падшего и последнего короля, дитя моё.

Знай, что в будущем сокрыта моя вина. Грядет страшнейшее время. Полотно судьбы разорвется на части. Тогда, дитя моё, с тобой заговорят мёртвые, как однажды они заговорили со мной, и ты обретёшь ключ. Я спрятал его. Уничтожил всё и всех, кто мог знать о нем. Но ты найдешь его, и он станет спасением…

Прости меня за ту непосильную ношу, что я возложу на твои плечи. Я верю, что ты окажешься сильнее меня».

Текст закончился. Том пролистал несколько страниц, но больше ничего не нашел.

– И всё? – он бросил на Поттера негодующий взгляд. – Это всё, что ты нашел?

– Но это уже что-то! – едва не подпрыгнул тот. – И это, похоже, очень важно!

– Гарри, – Риддл вздохнул. – Этим записям почти тысяча лет. Ты вообще уверен, что этот бред ещё актуален? Возможно, всё, о чем здесь написано, уже произошло.

Поттер покачал головой.

– Нет, я думаю, что речь о будущем, и мне кажется, до этого предсказания осталось не так много времени, – он понизил голос. – Случится что-то очень плохое, Том. Слизерин предвидел это…

Риддл иронично взглянул на него.

– С каких это пор ты веришь в предсказания? – насмешливо поинтересовался он.

– Но он же был Королём, – Поттер нахмурился.

– И что? – фыркнул Том, закатывая глаза и старательно скрывая за сарказмом собственную тревогу. – Мы это уже обсуждали. Он мог просто слететь с катушек, что вылилось в массовые убийства магглорожденных, потом был свержен. А вся эта ахинея, – он помахал тетрадью, которую по-прежнему держал в руке, – просто следствие его безумия. Конец истории.

– Я так не думаю, – упрямо заявил Гарри, глядя в сторону. – И, мне кажется, крик банши этим Рождеством имеет какое-то отношение к грядущим событиям… – его голос совсем стих и вдруг изумрудные глаза потрясенно распахнулись. – «Один из них проведет другого через Врата Мертвых!» – подскочив, завопил он.

– Что? – Том моргнул.

– «Один из них проведет другого через Врата Мертвых, когда зазвучит песня Скорбной Девы!» – торопливо процитировал Гарри. – Скорбными Девами называли банши! Всё связано! И… ну конечно! Там тоже упоминалось про чёрное солнце! Всё связано! Все эти пророчества связаны между собой!

– Какие пророчества? – сердито уточнил Риддл, наблюдая, как Поттер заметался из угла в угол, буквально полыхая энтузиазмом.

– Пророчество Слизерина, Пророчество Мертвых, Пророчество Банши и Пророчество про меня и Волдеморта! Это все одно и то же! – затараторил он. – Там говорится об одном и том же!

– Мне казалось, ты не помнишь текста пророчества про тебя и Волдеморта, – изогнув бровь, напомнил Том, чувствуя, как сердце заколотилось в предвкушении.

Неужели… неужели он наконец услышит весь текст? Наконец, узнает, чем заканчивается то проклятое предсказание, из-за которого возникло столько проблем, и которое он уже не надеялся услышать. Неужели…

– А? – по-совиному моргая, Поттер застыл посреди зала, – а-а-а, нет, – он небрежно махнул рукой, – целиком не помню. Только пара строк запомнилась про вот эти Врата и про скорбных дев… ну и про солнце…

Риддл на несколько секунд сжал пальцами переносицу, разрываясь между яростью и досадой.

– Тогда с чего ты взял, что оно имеет какое-то отношение к бреду Слизерина? – не открывая глаз, уточнил он.

– Ну, похоже как бы, – сунув руки в карманы форменных школьных брюк, Гарри пожал плечами. – И там и тут врата мертвых, про чёрное солнце говорила банши, а на Рождество был этот жуткий крик… уж больно много совпадений. Это будто предзнаменование грядущего, разве нет?

– Хорошо, – не особо убежденно протянул Том, понимая, что у него нет ни сил, ни желания развивать тему. – Допустим, это всё об одном и том же. О каком-то событии. Хорошо, – он обратил на перекатывающегося с пятки на мысок Поттера колючий взгляд. – И чего же, по-твоему, так боялся Слизерин, что решил устроить массовые жертвоприношения для создания врат в какой-то потусторонний мир, куда собирался сбежать? – он ядовито усмехнулся. – Войны с Волдемортом?

– Магглов, – едва слышно произнёс Гарри, после долгой паузы.

Риддл свел брови у переносицы, не уверенный, что правильно его расслышал.

– Что?

Поттер в молчании закусил губу, словно не был до конца уверен, стоит ли продолжать, наконец, он вздохнул, принимая решение, и посмотрел в глаза лучшего друга.

– У меня есть теория, – нехотя сказал он. – Но она тебе покажется, эм, дикой…

Том склонил голову к плечу, выжидательно глядя на Поттера. Тот еще немного повздыхал, не зная, с чего начать и наконец степенно уселся на диван и заговорил:

– Помнишь, я предполагал, что титул короля – это наследие? – сказал он, когда друг кивнул, Гарри продолжил рассуждать: – Так вот, я тут понял, что, по крайней мере, три мага с этим титулом на каком-то этапе стали одержимы магглами. Мерлин пытался с ними наладить контакт, Слизерин, наоборот, от них отгородиться, Волдеморт – истребить их, – Гарри многозначительно поднял брови. – Почему?

– Ну, это очевидно, – несколько высокомерно заявил Том. – Мы вынуждены делить с ними этот мир. Вполне логично, что существование огромной популяции весьма неоднозначных соседей привлекает внимание…

– Да, но тебе не кажется, что основной мотивацией был не сам факт существования магглов, как вида, а… что-то ещё?

– Например?

– Это просто предположение, но… что если в разные периоды жизни Мерлин, Слизерин и Волдеморт начали видеть некие картины будущего, в которых, – Гарри помедлил, делая глубокий вдох, – в которых магглы узнают о нас? Узнают и… захотят уничтожить?

– Ну, удачи им, конечно, – язвительно хмыкнул Том.

– То есть, ты считаешь, что это не угроза?

– Нет, – уверенно кивнул Риддл. – Мы сильнее.

– А что насчет инквизиции? Или их священного воинства? – напомнил Поттер. – Эти-то прекрасно знают, что мы собой представляем.

– Это не то, о чем стоит беспокоиться, – отмахнулся Том. – Осведомленная инквизиция и варлоки – это уже скорее миф. О них в последние лет двести никто и не слышал даже.

– Волшебники для магглов тоже миф, – постно напомнил Поттер.

– Поверь, если бы варлоки существовали, мы бы знали о них, – уверенно заявил Риддл. – И даже если они все где-то есть, это совершенно не повод для беспокойства. Нам подвластна такая сила, которая им и не снилась…

– Но…

– Поверь мне, Гарри, – нетерпеливо перебил Том, сам не понимая, почему так хочет поскорее закрыть эту тему, – магглы для нас не угроза. Всё их существование это, конечно, досадливое недоразумение и было бы лучше, если бы их вообще не существовало, но даже если им однажды станет известно о магическом мире, они ничего не смогут нам противопоставить. Они нас даже найти не смогут.

Убежденным или успокоенным Поттер не выглядел, лишь хмурился всё больше, глядя в пол.

– Тогда я не понимаю, что могло так испугать Слизерина. И о каких вратах речь? Что за ключ? И где его искать?

Том неопределённо пожал плечами, но больше ничего не сказал. Он и сам хотел бы знать ответы на все эти вопросы. Конечно, можно было бы попытаться подробнее расспросить Лавгуд, но в её словах смысла было не больше, чем в той ахинее, которую оставил Салазар. И хуже всего было то, что после этого разговора в сердце поселилась странная тревога, словно он забыл нечто очень важное. Нечто такое, о чем он знал раньше, и что много лет терзало его разум.

Поттер был уверен, что Волдеморт мог предвидеть будущее и развязал войну, чтобы предотвратить его. Что его одержимость магглами произрастала из страха перед ними. Перед тем, чем это может грозить всему магическому миру. Риддл не помнил никаких видений или опасений. Но он помнил страх. Отравляющую сознание необходимость обезопасить себя от некой угрозы. Но что это была за угроза?

И почему он забыл о ней?

*

Гарри закинул в рот леденец и, откинувшись на подушку, продолжил наблюдать, как точка с именем Томас Арчер движется по направлению к Библиотеке Слизерина, после чего бесследно исчезает с карты. По правде сказать, когда это произошло впервые, Поттер даже испугался, что с другом что-то случилось, но когда примерно тридцать минут спустя тот снова объявился в подземельях и как ни в чем не бывало вернулся в спальню, Гарри заключил, что с Арчером все в полном порядке. Открытым оставался лишь один вопрос: зачем Том спускается в Тайную комнату. Догадаться, что он проводит время именно там, было несложно, так как из библиотеки Слизерина можно было попасть только туда.

Несмотря на уверенный оптимизм, который Гарри с готовностью демонстрировал Гермионе, поддерживая впечатление, что ситуация под контролем, это было далеко не так. Разрываясь между чувством вины за то, что он вроде как лезет не в своё дело, и любопытством, Поттер продолжал следить за этими ночными вылазками по Карте Мародёров, не предпринимая никаких действий, но и не желая просто отмахнуться от происходящего.

«Я ему не нянька и не надсмотрщик», – упрямо твердил себе Гарри, терпеливо ожидая, что Том сам всё расскажет.

Но время шло, всё ближе были пасхальные каникулы, а лучший друг вел себя так, словно ничего необычного не происходило. Разве что настроение у него значительно улучшилось за последние недели. Решение о том, что пора бы вмешаться, пришло ближе к часу ночи в пятницу, и Гарри, дождавшись, когда Том практически бесшумно покинул спальню, направился следом за ним, укрывшись под мантией-невидимкой.

Арчер уже пропал с карты, когда Гарри добрался до стылого, погруженного во мрак тоннеля, который раньше служил пристанищем василиска. Мысленно прикинув, где должен располагаться выход из тоннеля, Поттер поплотнее закутался в мантию-невидимку и, для верности спрятавшись за звуконепроницаемыми чарами, осторожно двинулся вперед, окруженный практически кромешной тьмой. Некоторое время он почти наугад шел вперед, сосредоточенно прислушиваясь к любому шороху и позволяя своей магии струиться вдоль стен в поисках скрытого чарами прохода, что, как выяснилось буквально несколько минут спустя, было совершенно необязательно, когда густой сумрак начал расступаться, смешиваясь с бледно-зеленоватым свечением, льющимся из узкого проёма в стене.

Гарри зашагал быстрее. Свет становился всё ярче, в нос ударил запах сырости, а до ушей стал долетать негромкий насмешливый голос, который без сомнения принадлежал Тому. Добравшись до открытого прохода, Поттер помедлил, осторожно оглядывая огромный зал, погруженный в зеленоватый сумрак, пока его взгляд не остановился на силуэте мёртвого змея, чья открытая пасть находилась буквально в нескольких шагах от него. Гарри не особенно размышлял об этом, но попав в Тайную комнату впервые за прошедшие три года, предполагал, что от чудовища Слизерина осталась лишь груда костей. Как выяснилось, это было не так. От василиска исходил едва уловимый, но от того не менее тошнотворный запах тлена, но в целом труп, казалось, практически не разложился. Бросив последний взгляд на поверженного змея, Поттер прошел чуть вперед, осторожно огибая статую Салазара Слизерина, но, не пройдя и десяти шагов, потрясенно застыл на месте, когда, наконец, увидел лучшего друга.

По правде сказать, спускаясь сюда, Поттер мало представлял, что ожидал найти помимо гигантской мертвой змеи. Зная Тома, он готов был даже предположить, что его лучший друг решил позаимствовать идею своего великого предка и завести новую шестидесятифутовую смертоубийственную зверушку. И это было бы закономерно и ничуть не удивительно. Совсем не удивительно. Это было то, с чем Гарри вполне мог смириться. Не дико. Не безумно. Не ужасно. Не так… отвратительно, как представшая перед его глазами действительность.

Примерно в двадцати шагах от него стояло кресло с резной деревянной спинкой, которое выглядело до абсурда нелепо на фоне сырого, каменного зала, где основным элементом интерьера был гниющий труп василиска в тени полуразрушенной статуи древнего старца. В кресле, закинув ногу на ногу, расположился Том с таким комфортом, словно сидел в уютной гостиной напротив камина. Подперев рукой голову, он сосредоточенно изучал какие-то записи, а у его ног, заключенная в мерцающий бледно-голубым светом магический круг, съежилась Долорес Амбридж. Всё, что осталось от Долорес Амбридж. Лежа на полу в грязной, промокшей мантии, она тихо скулила, обхватив себя исцарапанными руками за плечи и глядя в одну точку остекленевшим, измученным взглядом. Её тело то и дело содрогалось от холода и изнеможения, а осунувшееся лицо, покрытое вязью кровоточащих ран, искривлялось от боли.

Не смея оторвать взгляда от чудовищного зрелища, Гарри судорожно вдохнул и в это же мгновение, то ли что-то услышав, то ли почувствовав постороннее присутствие, Арчер резко повернул голову, обращая в сторону Поттера ледяной взгляд, в котором читалась скрытая угроза. На какое-то мгновение Гарри полностью захватило отвратительное чувство дежавю, когда в этой самой комнате чужак с лицом его лучшего друга и смертоносным холодом в черных глазах приказал василиску убить его. Сходство было столь сильным, что Гарри едва не закричал, но тут по губам Арчера скользнула знакомая насмешливая улыбка, а выражение его лица стало практически дружелюбным.

– Не спится, Гарри?

Поттер нервно сглотнул, отгоняя пугающее наваждение, и медленно стянул мантию-невидимку, встречаясь взглядом с лучшим другом.

– Том, что происходит? – его тихий голос эхом прокатился по залу, привлекая внимание Амбридж.

Её глаза, до этого пустые и безжизненные, впились в него с дикой, едва ли не безумной надеждой. Упираясь ладонями в пол, она чуть приподнялась, умоляюще глядя на подростка.

– По-поттер, – просипела она, – Поттер, вы д-должны мне помочь, вы д-должны…

– Смотри-ка, как она рада тебя видеть, – хмыкнул Арчер, взмахом руки накладывая на ведьму заглушающие чары, та продолжала открывать и закрывать рот, но с её губ больше не сорвалось ни звука.

Гарри с трудом оторвал взгляд от профессора ЗОТИ, в безмолвном ступоре наблюдая, как Том, неторопливо свернув в трубочку пергамент, убрал его в сумку, что лежала возле кресла, после чего поставил локти на подлокотники, сосредотачивая внимание на лучшем друге.

– Итак, – сцепив пальцы замком, он выжидательно разглядывал Поттера. – Вопросы? Комментарии?

– Ты похитил Амбридж? – прочистив внезапно пересохшее горло, выдавил Гарри.

Арчер иронично изогнул брови.

– Нет, что ты, у нас романтическое свидание, – он в притворном удивлении склонил голову к плечу. – А что, это выглядит, как похищение?

– Том, – Гарри подошел ближе, остановившись напротив друга и стараясь не смотреть на заключенную в ловушке измученную ведьму, – ты хоть осознаешь, чем тебе это грозит?

– Просвети меня, – ехидно предложил тот.

– Если кому-нибудь станет об этом известно, – Поттер махнул рукой в сторону безмолвной женщины, – тебя посадят в Азкабан.

– Мерлин всемогущий, – насмешливо фыркнул Том, качая головой, – а я-то тут на секунду решил, будто тебя волнует морально-этическая сторона вопроса.

– Да, я как раз хотел её поднять, – сухо признался Гарри, неохотно переводя взгляд на Амбридж, – что ты с ней сделал, что это за… – он вдруг замолчал, пристально разглядывая отметины на её ногах, руках, шее и лице, которые ранее принял за многочисленные порезы. – Это же… – его глаза потрясенно распахнулись, он посмотрел на друга, который продолжал ухмыляться, а после снова на профессора, – это же слова.

Её всю покрывали вырезанные на коже слова. Буквы наслаивались друг на друга, пересекались, скрывая более ранние шрамы, отчего было совершенно невозможно разобрать их, но, тем не менее, Гарри прекрасно знал, чем были нанесены все эти раны.

– Ты использовал на ней кровавое перо? – выдохнул он, поворачиваясь к Тому.

– У тебя есть какие-то возражения? – скучающе полюбопытствовал тот.

– Я… – Гарри переводил взгляд с Долорес на Тома и обратно не в силах сфокусировать внимание на чем-то одном. – Но зачем?

– Око за око и всё такое, – Арчер равнодушно пожал плечами, словно в этом не было ничего плохого.

Поттер закрыл глаза, тряхнув головой и отказываясь верить в то, что происходило.

– Из-за меня? – прошептал он. – Из-за меня ты, – он глубоко вдохнул, – ты похитил и пытал человека?

– Ну кто-то же должен был, – Арчер скучающе разглядывал свои ногти. – Ты, конечно, и сам мог хоть что-то предпринять по этому поводу, – он пренебрежительно махнул рукой в сторону Амбридж. – Но святой Поттер марать руки чужой кровью не желает.

– Может быть, я просто не хочу, чтобы смыслом моей жизни стало чье-то убийство, Том? – он смерил друга мрачным взглядом.

– Весьма лицемерное заявление для человека, который не так давно говорил о том, что ему нет дела до чужой жизни, – с колкой иронией заметил Арчер.

– То, что мне нет до чего-то дела, не значит, что я сломя голову брошусь вершить кровавое правосудие, – напомнил Гарри. – У мести и ненависти короткая дорога.

– Да-да, – друг закатил глаза с таким видом, словно эта тема ему до чертиков надоела, – и это осознание толкнуло тебя на путь альтруизма и героической гибели, мы все помним, спасибо, – он чуть посерьезнел и, подавшись вперед, смерил Поттера пристальным взглядом. – Но порой, чтобы кого-то защитить, без убийства не обойтись.

– Ты прав, – не стал спорить Поттер. – Но сейчас это необязательно.

Арчер вопросительно изогнул бровь.

– Предлагаешь её отпустить? – насмешливо уточнил он. – Что? Вежливо-вежливо попросим её никому не рассказывать?

Гарри разглядывал спокойное лицо лучшего друга и почти не узнавал его. Из обсидиановых глаз на него взирал разум куда более зрелый, хладнокровный и жестокий. В нём не было места состраданию и милосердию, не было тепла и знакомой шутливой иронии… не было Тома. Но вместе с тем Поттера не покидало ощущение, что он спорит с самым упрямым, самым невыносимо испорченным ребенком в мире. Как вообще такое сочетание было возможно, он сам не понимал. Сделав глубокий вдох, Гарри вгляделся в эти чужие и одновременно знакомые глаза.

– Том, – очень медленно и осторожно сказал он, – ты не можешь просто держать её здесь.

– Почему нет? – он пожал плечами, ещё больше усиливая это нелепое сходство с взбалмошным мальчишкой.

– Как ты себе это представляешь? – с ноткой безнадёжности уточнил Поттер. – Скоро каникулы, все разъедутся… она же… она может умереть от голода или… – он бросил короткий взгляд на Амбридж, – от травм. Ты не можешь постоянно спускаться сюда и следить, чтобы она не умерла.

– Я и не собирался, – равнодушно сообщил Том.

– Но, – Поттер моргнул, – но… ты же не… не хочешь сказать, что…

– Гарри, – Арчер вздохнул, его лицо приняло ироничное выражение, будто он пытался объяснить нечто невероятно простое ребенку, – с чего ты взял, что я собирался остановиться на полпути?

Несколько мгновений он ошеломленно смотрел в глаза друга, пытаясь убедить себя, что не правильно его понял, но жесткая усмешка и ледяной приговор в глубине чёрных глаз говорили красноречивее всяких слов.

– Нет, – в ужасе выдохнул Гарри, качая головой. – Нет, Том, пожалуйста, пожалуйста, не говори мне, что ты хочешь её убить.

– А что тебя так пугает? – уточнил Арчер. – Не вижу в этом проблемы, если честно.

– Том, это же убийство, – на последнем слове его голос упал до сдавленного шепота.

– Да, я в курсе, спасибо…

– Нет, чёрт побери, ты, похоже, не понимаешь, – процедил Гарри, стряхивая шокированное оцепенение. – Если ты её убьёшь, обратного пути не будет.

Повисло тягучее, неприятное молчание. Амбридж беззвучно всхлипывала в своей клетке, а они, не обращая на неё никакого внимания, прожигали друг друга пристальными взглядами.

– Это сейчас должно меня как-то впечатлить? – наконец разорвав тишину, постно уточнил Арчер.

– Неужели тебя вообще не пугает это осознание? – неверяще произнёс Поттер. – Как ты можешь оставаться таким спокойным? Как можешь говорить о чьем-то убийстве так, будто это незначительная мелочь?

– Но так ведь и есть, – спокойно известил Том. – Чего стоит её жизнь, Гарри? Взгляни на неё, – он повел рукой в сторону Долорес, которая хоть и не могла вымолвить ни слова, но слышала весь их разговор и неотрывно наблюдала за спорящими подростками полными ужаса глазами. – Печальное зрелище, – Том презрительно скривился. – Безвольное, жалкое ничтожество вроде Долорес Амбридж не стоит того, чтобы тратить на неё время. И тем более не стоит того, чтобы ее терпеть.

– Чем ты будешь лучше Волдеморта, если убьешь её, Том? – вдруг выпалил Гарри.

При этих словах безразличная маска Арчера дала трещину.

– Прошу прощения? – в легкой растерянности моргнул он. – С чего вдруг такая резкая смена темы?

– Ты сам говорил мне, что не хочешь идти по его стопам, – угрюмо напомнил Поттер, вспоминая их прошлогодний разговор. – Так чем же ты будешь отличаться от этого беспринципного, хладнокровного человека, который, преследуя свои цели, готов уничтожить любого на своем пути?

– Я делаю это в первую очередь для тебя, – мрачнея, напомнил Том, его сцепленные замком пальцы чуть сжались, а поза стала казаться более напряженной.

– Я хочу помогать и защищать, а не нападать, пытать и убивать, – твердо сказал Поттер. – Поэтому если бы ты действительно делал это для меня, то понимал бы, что я не желаю ей смерти.

– Очень зря…

– Том, пожалуйста, – устало выдохнул Поттер, запуская пальцы в волосы и старательно игнорируя полный затаённого превосходства взгляд, которым одарил его Арчер, – прошу тебя, давай просто сотрём ей память и отправим куда-нибудь? Если ты хотел наказать ее, то у тебя это вышло превосходно, но, пожалуйста, остановись на этом. Хватит. Просто отпусти её. Пожалуйста.

Том молчал несколько мгновений, без всякого выражения глядя в его глаза.

– А ты подумал, что произойдет, если в один прекрасный день она всё вспомнит?

– Не вспомнит, – убежденно сказал Гарри. – Ты же прирождённый легилимент. Просто сотри все ее воспоминания. Никто никогда ее не найдет. Никогда не узнает, что с ней случилось.

– И чем это отличается от убийства, мой такой милосердный друг? – насмешливо полюбопытствовал Арчер. – По мне так убийство и проще и гуманнее. Нет человека, нет проблемы и всё такое…

– Да. Но если ты ее отпустишь, то не станешь убийцей, а это куда важнее, – сообщил Гарри.

Они в безмолвном противостоянии смотрели друг на друга, наконец Арчер откинулся на спинку кресла, словно сдаваясь.

– Никогда я не пойму святой ты или просто кретин, – со вздохом признался тот. – Ладно, – он взмахнул рукой, и барьер, окружающий Долорес, исчез.

Несколько секунд и она, и сам Гарри смотрели друг на друга в легком ступоре, словно оба не верили в то, что сейчас произошло. Первым опомнился Поттер и шагнул к профессору, собираясь помочь ей подняться на ноги, как вдруг лицо Амбридж искривилось в гримасе боли и ярости. Гарри даже не понял, что случилось, когда та с диким воем бросилась на него, обхватив израненными пальцами запястья с такой силой, словно хотела сломать их, и потянула на себя, продолжая кричать. От такого сильного всплеска эмоций на кончиках её пальцев заискрилась магия, обжигая кожу там, где её касались руки Долорес. Подозревая, что пребывание в гостях у Тома основательно повредило её рассудок и та не до конца понимает, что делает, Гарри попытался осторожно отстраниться от Амбридж, стойко игнорируя боль от её прикосновений и омерзительный запах пота и нечистот. Неожиданно его сознание волной захлестнуло удушающее чувство ужаса. Дыхание перехватило, а сердце сжалось в преддверии неизбежной катастрофы. Гарри не успел ни среагировать, ни даже обернуться, когда мир вокруг озарился изумрудно-зеленым светом. Крик Амбридж резко оборвался, и Поттер почувствовал, как ее пальцы выпускают его запястье. Ещё секундой позже он услышал звук упавшего тела. И вдруг наступила звенящая тишина.

Гарри открыл глаза, отвлеченно удивляясь тому, что они вообще были закрыты и медленно повернул голову к лучшему другу, который стоял в нескольких шагах от него, невозмутимо пряча в рукав мантии волшебную палочку. Его взгляд был устремлен куда-то за плечо Поттера. Медленно повернув голову в направлении его взгляда, Гарри с шумом втянул носом воздух. В десяти шагах от него, раскинув в стороны руки и слепо таращась остекленевшими глазами в потолок, лежала Долорес Амбридж.

Мучительно долго Гарри не шевелился и не сводил с профессора взгляда, отчаянно надеясь, что та пошевелится, сделает вдох, издаст какой-то звук. Но она была неподвижна. И чем дольше он на неё смотрел, тем яснее было осознание, что Долорес Амбридж мертва.

Поттер покачнулся, чувствуя, как при одной этой мысли закружилась голова. Обратив потерянный, обречённый взгляд на лучшего друга, он открывал и закрывал рот, не в силах произнести это, не в силах поверить в то, что увидел, не в силах принять то, что Том сейчас… что Том…

– Ты убил её, – прохрипел он, не узнав собственный голос.

Том неторопливо подошел к телу ведьмы, обходя ее по кругу и разглядывая со скучающим интересом.

– Очень похоже на то, – удовлетворенно заключил он.

– Ты убил её.

– Да, мы это уже установили, – Арчер искоса бросил на Гарри насмешливый взгляд.

– Том… зачем?!

– Она напала на тебя, – тот пожал плечами, Поттер уставился на него так, будто ничего абсурднее в жизни не слышал. – Что? – будто не понимая, откуда взялась такая реакция, друг недоуменно изогнул брови. – Я тебя защищал.

– Защищал? – монотонно повторил Поттер, глядя на Амбридж. – Она была ранена, едва в сознании, слаба, совершенно беспомощна, – в его глазах пылало бессильное негодование, когда он обратил их на Арчера. – Ты действительно думаешь, что она представляла для меня угрозу?

– Я не захотел рисковать, – констатировал тот.

Их взгляды встретились. Оба понимали, что этот аргумент ни тот, ни другой не воспринимают всерьез. Гарри осел на пол и провел рукой по лицу, на несколько мгновений прикрыв ладонью рот, будто в попытке сдержать рвущийся наружу крик.

– Это же было… совершенно необязательно, – глухо произнёс он. – Это было так… бессмысленно…

– Смерть сама по себе бессмысленна, – хмыкнул Том.

Широко распахнув глаза, Поттер наблюдал за глумливым злорадством Арчера и никак не мог взять в толк, как можно оставаться настолько спокойным, впервые в жизни убив человека? Разве это правильно? Разве это… естественно?

Том тем временем взмахнул рукой, и тело Амбридж охватило сине-зеленое пламя, стремительно пожирающее плоть. По залу пополз тошнотворный запах, отчего шок и ужас, сдавливающие горло, усилились многократно. Гарри успел лишь согнуться пополам, прежде чем его вырвало. Глаза заволокла пелена. Он какое-то время лишь тяжело дышал, упираясь ладонями в каменные плиты и слепо глядя перед собой. Наконец голова перестала кружиться, а желудок бунтовать, и Поттер рискнул моргнуть несколько раз и выпрямиться, чтобы взглянуть на друга. Том, не испытывая ни малейшего дискомфорта от распространяющегося повсюду смрада, стоял неподалеку, наблюдая за телом, от которого к этому моменту остались лишь черные кости, местами покрытые кусками обгоревшего мяса. Почувствовав на себе его взгляд, Арчер обернулся. Его губы изогнулись в наигранно сочувственной усмешке.