Текст книги "Чертог Пустоты (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 57 страниц)

К тому времени, как Гарри и Том со своими вещами присоединились к ним, Сириус готов был послать всё к дьяволу и элементарно аппарировать, вопреки наставлениям директора. Наконец, путь к свободе был расчищен, и четверо волшебников собрались вокруг камина.

– Кстати, – вдруг вспомнил Поттер, – а зачем надо было разгребать всё тут, если в гостиной есть отличный работающий камин?

Хельга как раз возвращалась к ним с горшочком с летучего пороха:

– И позволить вам осыпать золой мой великолепный шелковый ковер династии Сефевидов? – ужаснулась она. – Я пока ещё не выжила из ума.

– На нём же огромная дыра от ваших духов уже года два как красуется, – напомнил Арчер. – Вы сами говорили, что «пора это пыльное барахло четырёхсотлетней давности выкинуть».

– Мало ли что я там говорила, – пожала плечами Долохова. – К тому же давно стоило подвал разобрать.

Сириус смотрел на старую ведьму так, словно не знал, рассмеяться ему или проклясть её.

– Вы кошмарная женщина, – наконец, с восхищением признался он.

– Спасибо, дорогой, я в курсе, – улыбнулась та.

Покачав головой, Блэк достал из кармана клочок бумаги и протянул подросткам. Гарри взял записку в руки, и они с Томом в задумчивости воззрились на адрес, написанный красивым витиеватым почерком, который определенно принадлежал директору Хогвартса:

«Лондон, площадь Гриммо, 12».

Поттер недоуменно нахмурился. Странно, но отчего-то он думал, что их с Сириусом дом находится где-то в пригороде, а то и вообще в какой-нибудь небольшой деревеньке вдали от Лондона, наподобие Годриковой Лощины. Сириус вроде бы говорил, что там даже есть квиддичное поле, и, как ни пытался, Гарри не мог представить дом с квиддичным полем в Лондоне.

«Ну, Лондон, так Лондон», – с легким разочарованием подумал он, возвращая бумажку Блэку. Убедившись, что оба слизеринца запомнили адрес, Сириус уничтожил записку и отступил от камина, пропуская вперед крестника.

– На месте ждёт Ремус.

Гарри кивнул и, зачерпнув немного летучего пороха из горшочка, бросил взгляд на Арчера, после чего улыбнулся Долоховой:

– До встречи, Хельга.

– Надеюсь, в следующий раз тебя не принесут в мой дом в полумертвом состоянии, – старая ведьма усмехнулась.

– Я буду работать над этим, – пообещал Поттер и шагнул в камин.

«Интересно, – подумал он, произнося название улицы и номер дома, – почему Сириус просто не мог сказать адрес? И почему почерк был директорский?»

Осознание настигло Гарри в то мгновение, когда его волчком закрутило в языках зеленого пламени и понесло с бешеной скоростью по узким тоннелям каминной сети:

«Дом под чарами фиделиуса! А хранитель тайны Дамблдор! Вот черт! Выходит, наша безопасность теперь напрямую зависит от директора. О чем вообще Сириус думает?!»

Додумывал эту мысль он уже вывалившись на толстый темно-бордовый ковер, от которого ощутимо пахло пылью и плесенью. Оттолкнувшись руками от пола, Гарри встал на колени, и принялся лениво отряхивать руки, оглядываясь по сторонам. Комната, в которой он оказался, ему не понравилась. Здесь было темно и грязно, в воздухе царил удушливый запах старой отсыревшей древесины и затхлости. На мебель были накинуты грязно-серые чехлы, создающие впечатление, что в доме никто давно не живет, в задрапированных портьерами стенах слышались подозрительные шорохи, а тяжелые выцветшие ткани слабо шевелились, будто в складках снуёт нечто живое. Не так Гарри представлял себе дом, который купил для них крёстный. Он как раз начал беспокоиться, что опять ошибся адресом, когда резная деревянная дверь с кошмарным скрипом открылась, и на пороге показался Ремус.

– А вот и ты, – улыбнулся Люпин, проходя в комнату, – мы уже начали беспокоиться.

«Мы?» – удивился, Поттер, пока оборотень помогал ему подняться на ноги, но сказать ничего не успел. В камине за его спиной полыхнуло зеленое пламя, и в гостиную куда более элегантно, чем это удалось Гарри, шагнул Том, стряхивая с мантии золу и брезгливо оглядывая комнату, а следом за ним из языков волшебного огня вышел Сириус.

– Дом, милый дом, – в полголоса проворчал Блэк и куда более жизнерадостно продолжил: – Привет, Лунатик.

Раздался хлопок и в комнате появился Виви с парой сундуков, метлой Гарри и клеткой, где, нахохлившись, сидела Хэдвиг.

– Хозяин желает, что бы Виви отнёс вещи в его комнату? – домовик преданно уставился на Поттера.

– Э-э-э, да, только, – он посмотрел на Сириуса, – а куда…

– Сириус! Слава Мерлину! Вы же должны были прибыть к полудню!

Гарри удивленно моргнул, недоуменно разглядывая полноватую рыжеволосую женщину на пороге, в которой он, спустя несколько мгновений узнал мать Рона Уизли.

«А она-то тут откуда?» – он глянул на Тома, судя по выражению лица, тот задавался тем же вопросом.

В это время раздраженный взгляд миссис Уизли упал на Гарри и тут же смягчился:

– Гарри, дорогой, добро пожаловать! Как ты?

– Эм, спасибо? – он покосился на крёстного, но того, казалось, ничуть не удивляло присутствие посторонних в его доме.

– День добрый, Молли, – Блэк принялся демонстративно отряхивать мантию, – немного задержались, подумаешь. Всё же в порядке.

– Да, но профессор Дамблдор ясно дал понять, что необходимо…

– Да-да-да, – отмахнулся от неё анимаг. – Давай обсудим распорядок дня как-нибудь в другой раз? Надо бы сначала разместиться… и перекусить.

– О, конечно, – миссис Уизли глянула на Тома, – я не знала, что, м-м-м, друг Гарри прибудет с вами, мог бы предупредить, Сириус.

– Планы поменялись в последний момент, – пожал плечами тот. – Не проблема. Тут полно комнат.

– Да, но ты же знаешь, в каком они состоянии! – Молли всплеснула руками. – Это же не дом, а катастрофа! Дайте-ка подумать.

Она замолчала. Гарри в это время переводил вопрошающий взгляд с крестного на Ремуса и после на миссис Уизли, гадая, с чего это она тут решает, в какой комнате им жить?

– Я, конечно, рассчитывала, что Гарри будет ночевать в одной комнате с Роном, в двух других мы уже разместили Джинни и близнецов, да, пожалуй, лучше всего придерживаться плана и потеснить Рона, поставим третью кровать…

Гарри обратил долгий взгляд на Сириуса, ему страшно хотелось завопить в голос: «Какого черта сюда заселилось всё семейство Уизли?! И почему, ты, Мордред побери, не удивлен?!»

– Рон не будет против, я думаю, – тем временем закончила размышлять Молли.

«О да, кончено, я забыл Рона спросить, где мне жить в доме моего крестного!» – в душе всколыхнулась злость, губы сами по себе растянулись в широкой улыбке:

– Эм, миссис Уизли? – звонко окликнул он.

– Да дорогой?

«Почему бы вам к дьяволу не убраться восвояси?!»

– Я тут подумал, – жизнерадостно продолжил Поттер, – что, наверное, Рон предпочтет общество родных братьев, а не пары слизеринцев, поэтому, мы с Томом можем поменяться местами с близнецами.

– О, боюсь, это невозможно, – улыбнулась Молли, – Фрэд и Джордж слишком шумная парочка.

– Тогда почему бы не поселить Гарри и Тома в западной части дома? – наконец, вмешался Сириус, перехватив тяжелый взгляд крестника.

– Но там все комнаты запечатаны, – скривилась Молли, – и они в ужасном состоянии.

– Уверен, Виви быстро наведет там порядок, правда? – продолжая сиять лучезарной улыбкой, Гарри обратил вопросительный взгляд на домовика, тот в ответ восторженно подскочил.

– Виви разберет любой кавардак в считанные минуты, только прикажите, хозяин!

– Но…

– Отлично! – Гарри предпочел сделать вид, что не расслышал попытку матери Рона высказать своё мнение. – Тогда почему бы нам не выбрать комнату? Виви займется уборкой, а мы пока попьем чаю и посмотри дом, а? Как идея?

Полностью игнорируя миссис Уизли, он, пылая энтузиазмом, обернулся к крёстному:

– Сириус, ты ведь покажешь нам тут всё?

– Да тут смотреть-то нечего особенно, – пожал плечами Блэк. – Но… почему бы и нет, раз тебе интересно? – он усмехнулся. – Оставим тогда весь багаж тут. Молли, тебе нужна помощь с готовкой?

– Вот ещё, – она фыркнула. – Я сама прекрасно справляюсь. И всё же мне кажется…

– Ну вот и прекрасно, – бесцеремонно перебил её Блэк, подмигнув Тому и Гарри, – давайте-ка исследуем эту рухлядь. Лунатик, ты с нами?

Ремус пожал плечами.

– Ну если Молли не нужна помощь…

Гарри с победной усмешкой глянул на лучшего друга, но тот на него даже не смотрел, в глазах Арчера, в том, как он смотрел на Молли, Сириуса и Люпина застыло какое-то странное выражение, словно он внезапно осознал нечто важное. Нечто такое, что привело его практически в восторг. Но… что?

*

Надежды на то, что остальная часть дома выглядит не так плачевно, как та комната, куда они прибыли, развеялись как дым, стоило им выйти в стылый, сумрачный коридор с отстающими от стен обоями и вытертым ковром на полу. Гнетущая тишина давила на слух, под ногами скрипели половицы, над головой тускло отсвечивала затянутая паутиной люстра, на стенах вкривь и вкось висели потемневшие от времени портреты, а в воздухе витал всё тот же удушливый запах плесени и сырости. Все окна были закрыты плотными шторами из тёмно-бордового бархата, мебель скрывали серые чехлы. Всё это место выглядело запущенным и нежилым. В целом царящая здесь атмосфера вызывала ощущение мрачной безысходности, словно в доме находится умирающий больной. Гарри сам не заметил, как впал в уныние.

«И здесь мы с Сириусом будем жить? – думал он. – Как-то не очень радужно».

Казалось, даже самого Блэка воротит от этого дома. Но зачем тогда он его купил? Почему нельзя было выбрать что-то получше? И, хм, поновее? Разве Сириус не говорил ещё на Рождество, что занимается обустройством дома? Как-то не похоже, чтобы здесь в последнее десятилетие вообще кто-то порядок наводил.

Длинный и мрачный коридор закончился просторной залой. На вид здесь было куда чище и даже в каком-то роде уютнее, хотя и не сказать, чтобы это сильно воодушевило Гарри. Из залы вело три двери. За первой, похоже, скрывалась, обеденная комната и кухня, откуда доносились приглушенные голоса и запахи еды, вторая, откуда они пришли, вела вглубь особняка, а третья – в прихожую и к широкой лестнице на второй этаж. Сверху послышался смех и чей-то возмущенный голос.

«Да сколько тут народу?!» – нахмурился Гарри.

По дороге на второй этаж его настроение окончательно и бесповоротно испортилось, когда над тёмной лестницей на декоративных пластинах обнаружились отрубленные головы домовых эльфов, что были прибиты к стене, словно какие-то охотничьи трофеи.

– Миленько, – негромко оценил поднимающийся сразу за Гарри Том.

Поняв, что молчать больше не может, Гарри нагнал крёстного и неуверенно глянул на его напряженный профиль. Блэк выглядел так, словно его что-то жутко бесит.

– Эм, Сириус?

– Да, Сохатик? – его лицо тут же смягчилось, когда он посмотрел на крестника.

– А… хм, – Гарри не знал, как бы выразиться поделикатнее, – тебе тут нравится?

– Ты шутишь? Кому в здравом уме может понравиться этот сарай? – скривился тот.

«Отлично, – мысленно проворчал Гарри, – теперь он разозлился».

– Я просто подумал, – осторожно сказал он, – что придется потратить много сил и времени, на то чтобы здесь навести порядок.

«И просто астрономическую сумму денег!»

– И на кой черт мне это нужно? – удивился Блэк.

– Ну, ты же сам сказал, что тебе не нравится дом, и если мы собираемся тут жить, нужно же его, эм,…

– Жить? – Сириус ужаснулся. – Тут?! С какой радости?! – он осекся, поймав озадаченный взгляд крестника. – Подожди, ты же не думаешь, что я эту Богом забытую рухлядь имел в виду, когда рассказывал о том, что купил дом?!

– Ну…

Блэк расхохотался.

– Мерлин всемогущий, конечно, нет, Гарри!

– Но ты сказал, что это твой дом, разве нет?

– Ну, технически, это родовой особняк Блэков, и вопреки всем чаяниям моей дорогой матушки, я умудрился его унаследовать, но жить здесь? Нет уж.

– Тогда, что мы тут делаем? – окончательно растерялся Гарри.

– Нужно было где-то организовать штаб Ордена Феникса, вот я и предложил Дамблдору занять этот дом, всё равно он мне и даром не нужен.

– Что такое Орден Феникса? – не понял Поттер.

– Это, Гарри, группа волшебников, готовых выступить против Того-Кого-Нельзя-Называть, – коротко пояснил Ремус, замыкающий их процессию.

Поттер мысленно перечислил всех присутствующих в доме, которых он видел и которые, по-видимому, входили в этот самый орден: Сириус, Ремус, Молли Уизли. Ещё предположительно Тонкс. И предположительно Снейп.

«Блеск, – ехидно подумал он. – Многодетная мать-домохозяйка, психически неуравновешенный парень с уровнем развития подростка, бывший Пожиратель смерти, неуклюжая аврор и депрессивный оборотень. Неудивительно, что они никак не могут победить с таким-то составом. Куда, черт побери, подевались все те свирепые боевые маги, о которых пишут в книжках?»

Неожиданно он подумал о Молли. Очевидно, что она сюда не на курорт приехала и, судя по всему, пыталась привнести в этот дом хоть в какое подобие уюта, именно поэтому она и решала, куда поселить Гарри и Тома. Ведь кроме неё заниматься заброшенным особняком никто не желал. Даже непосредственный владелец. Гарри вдруг стало стыдно. Не стоило так с ней разговаривать.

– Слушай, Сириус, – начал он, Блэк вопросительно глянул на него, – я тут подумал. Давай найдем подходящую комнату для нас с Томом и пойдем, поможем миссис Уизли?

– Она вроде бы сказала, что помощь ей не нужна, – напомнил Сириус.

– Я хочу помочь, – Гарри нахмурился.

Крёстный пожал плечами, не возражая, но и особого энтузиазма не испытывая.

– Как скажешь, Сохатик.

– Одна просьба, – подал голос Арчер, – по дороге на помощь несчастной миссис Уизли, покажите мне библиотеку, чтобы я мог там переждать приступ самобичевания Гарри.

– Это не самобичевание, – пробубнил Поттер. – Просто вежливость.

– «Как розу ты не назови…»

– О, заткнись, Том!

Друг в ответ только тихо засмеялся.

====== Глава 4. Праздный ум ======

Никогда ещё Гарри не думал, что ему где-то будет так же тошно, как у Дурслей. Родовое поместье Блэков, где проходили его каникулы, оказалось не просто запущено. Оно было в ужасном состоянии, и все, что делали обитатели дома подавляющую часть времени, это пытались привести его хоть в относительно приличное состояние. Конечно, очень кстати было присутствие Виви, которого на этот раз Гарри решил оставить при себе. Домовику удавалось куда быстрее и качественнее наводить порядок, но даже он не спасал Гарри, Тома, Рона, Джинни и близнецов от миссис Уизли, которая не давала ребятам сидеть без дела. Целыми днями они выгребали хлам, вытирали пыль, мыли полы, попутно пытаясь избавиться от нашествия пикси и других мелких вредителей, что прятались в стенах и портьерах. Арчер, нужно отметить, больше времени посвящал изучению разложенных по полкам вещей и книг и скорее создавал видимость уборки, чем жутко злил младшее поколение Уизли. Гарри же искренне не понимал, почему несовершеннолетним запрещают использовать магию в доме, где Министерство не сможет их засечь, и при любой возможности тайком все же прибегал к чарам.

С Роном отношения не клеились. И если с Гарри тот ещё худо-бедно общался, то Арчера на дух не переносил. Близнецы слизеринцев тоже избегали по мере возможности, но прирождённая общительность мешала им в полной мере сторониться Гарри и Тома. К тому же, открытая доброжелательность Поттера, как и заинтересованность Тома в их самодельных изобретениях не способствовали поддержанию холодного нейтралитета, и всё чаще Гарри втягивали в шуточные споры или розыгрыши, а Тома – в настольные игры и партии в волшебный покер.

Через пару дней выяснилось, что в доме живет старый домовой эльф Кричер, но с уборкой он никогда не помогал и только осыпал ругательствами незваных гостей и пытался всячески им помешать выбрасывать имущество Блэков, складируя всё мало-мальски ценное, по его мнению, барахло в одной из запечатанных комнат. Миссис Уизли жутко переживала, считая, что опасно оставлять в доме тёмные артефакты и воевала с Кричером. Сириус домовика ненавидел так же сильно, как и собственный дом, отчего только вечно гнал его прочь, чтобы тот даже на глаза ему не попадался. Дети Уизли относились к домовику несколько брезгливо. Остальные его либо сторонились, либо игнорировали. Целыми днями старый домовик блуждал по дому и бормотал себе под нос всякие гадости об обитателях дома. Гарри эльфа было жаль, но навязывать ворчливому созданию своё общество он не пытался, потому что в отличие от того же Виви, Кричер считал Гарри сыном грязнокровки и предателя крови и относился к нему холодно и презрительно, как и к семейству Уизли. Единственным человеком, к которому эльф испытывал некое подобие симпатии, был Арчер, который тайком прятал отложенные на выброс вещи и отдавал их домовику на сохранение. Гарри порыва друга не понимал, но и не комментировал. В конце концов, Том всегда был неравнодушен к разным магическим вещицам.

Помимо жутковатого эльфа в доме обнаружился портрет матушки Сириуса. Картина висела в коридоре первого этажа, закрытая траченными молью бархатными портьерами, которые от любого громкого звука могли раскрыться сами собой, и тогда весьма искусно нарисованная на холсте злая старуха поднимала страшный шум. Когда Гарри довелось встретиться с ней впервые, он так шарахнулся в сторону, что если бы не Сириус, успевший ухватить крестника за шиворот в последний момент, тот наверняка свалился бы с лестницы от неожиданности. Ругаясь и размахивая руками не хуже самой Вальбурги Блэк на картине, Сириус вернул на место портьеры, и портрет затих. Впоследствии оказалось, что картина намертво приклеена заклинанием к стене и снять её нельзя, а никакие мирные переговоры, увещевания и попытки унять крикливую старую ведьму не представляются возможным, поэтому, помимо озлобленного домового эльфа, назойливых пикси и захламлённых комнат приходилось мириться ещё и с сумасшедшим портретом.

Это лето «нравилось» Гарри всё больше и больше.

За прошедшие дни несколько раз проходили собрания Ордена Феникса. Тогда в доме становилось людно и шумно. Миссис Уизли поднимала ребят рано утром и гоняла их по дому, все вместе они наводили порядок и помогали ей с готовкой. Как выяснилось, в состав Ордена входили Минерва МакГонагалл, супруг Молли, Артур и двое старших сыновей Уизли, Чарли и Билл, которые появились в доме пару раз. Так же частенько заглядывал не слишком приятный тип по имени Наземникус Флетчер, у которого Фред и Джордж, пока никто не видел, покупали сомнительные зелья и магические детали для своих изобретений. Ещё членами Ордена оказались Аластор Грюм и Кингсли Шеклболт, и они пока были единственными волшебниками из всего состава Ордена, которые, по мнению Гарри, могли представлять хоть какую-то угрозу Пожирателям. Заходили и другие незнакомые маги, но Гарри не особенно старался запоминать имена и лица. Хотя каждый из них при встрече счел своим долгом пожать ему руку, перекинуться парой слов или завязать разговор, который чаще всего начинался с рассказа о том, какими замечательными людьми были его родители. Однажды Грюм даже притащил колдографию первого состава Ордена, на которой были запечатлены Лили и Джеймс и отдал её Гарри, чем, кажется, разозлил Сириуса. Блэк, как тот потом признался Гарри, считал, что это какое-то издевательство – рассказывать о том, что именно членство в Ордене Феникса отчасти стало причиной гибели Поттеров. Гарри с крестным был не согласен и бережно вложил фото в альбом с другими изображениями родителей.

В целом Гарри обнаружил, что ему даже чем-то нравились эти собрания. В дом приезжало много необычных людей, и после встречи они все собиралась в обеденной зале и разговаривали, о чем только было возможно: от обсуждений статей в «Пророке» до интересных историй из их жизни. Гарри нравилось проводить время среди них, к тому же теперь он часто виделся с Тонкс, которую начал просто обожать, и Ремусом, которого после увольнения из Хогвартса встречал редко.

На собрания Ордена детей не пускали, хоть Сириус и настаивал на обратном, считая, что Гарри должен знать, что происходит, из-за чего часто возникали конфликты с Молли. Самого Поттера эти обсуждения не сильно интересовали, и во время собраний он играл в шахматы с Роном или Джинни. Близнецы то ли из чувства противоречия то ли из любопытства, напротив, всеми возможными путями пытались подслушать, о чем разговаривают старшие. Как ни странно, они нашли себе единомышленника в лице Арчера, который мало того что с удовольствием их поддерживал, так ещё и придумывал способы это провернуть, чем заслужил окончательную и бесповоротную симпатию братьев.

Тридцать первого июля, на день рождения Гарри, в дом Блэков приехала Гермиона, в итоге праздновали они очень странной компанией, что включала в себя почти всё семейство Уизли, Сириуса, Ремуса, Тонкс, Гермиону и Тома. По случаю торжества Молли наготовила кучу еды и испекла просто огромный праздничный торт. Пожалуй, ещё никогда в жизни Гарри не устраивали такого праздника и, не смотря на мрачную обстановку дома и немного непривычное общество, он вдруг понял, что ему здесь нравится. Нравятся эти люди, непринужденные разговоры, искренняя забота и доброжелательность окружающих и даже эти каждодневные домашние обязанности, включающие в себя готовку и уборку. Они много говорили, много смеялись, иногда ругались и спорили, иногда даже ссорились, но незаметно Гарри вдруг начал чувствовать себя частью семьи, в которую помимо него и Тома входило множество других людей. Ощущения были непривычными, но приятными. Даже Рон оттаял и общался с Гарри вполне дружелюбно, а Джинни перестала от него шарахаться или смущенно умолкать при его появлении и с удовольствием участвовала в разговорах.

День и вечер пролетели на удивление весело. Близнецы травили байки, и Тонкс к ним с удовольствием присоединилась. Даже Сириус, который, пребывая в доме, стал мрачным, развеселился и перестал хмуриться. Гарри даже представить не мог, что сможет расслабиться и просто наслаждаться болтовнёй и угощениями, не думая о том, что большинство присутствующих – просто чужие люди, а один безумный волшебник где-то там мечтает его прикончить, или что он теперь даже среди магглов не может быть в безопасности.

Когда торт был съеден, подарки распакованы, а стрелка часов неумолимо приближалась к десяти вечера, все стали потихоньку расходиться. Гарри, Гермиона, Джинни и Рон помогали миссис Уизли с уборкой, Том и близнецы доигрывали партию в волшебный покер, а Ремус, Тонкс и Сириус о чем-то негромко разговаривали в гостиной. В итоге по своим комнатам все разошлись почти в полночь.

Гарри рухнул на кровать и блаженно прикрыл глаза.

– Я объелся, – объявил он.

– Рад за тебя, – Том переодевался в пижаму.

– Даже не думал, что всё так хорошо пройдет, – помедлив, признался Поттер. – Они не такие уж и плохие, эти члены Ордена Феникса, да?

– Осторожнее, Гарри, – насмешливо сказал Арчер, – ещё немного и они тебя достаточно обаяют, чтобы ты, забыв о своих убеждениях, встал на баррикады за правое дело.

– О чем ты? – Гарри недоуменно взглянул на друга.

– Ну как же? – Арчер аккуратно сложил свои вещи на кресле и уселся на кровать. – Что, как не привязанность к этим людям, заставит тебя выступить против Волдеморта? Поскольку ты не заинтересован в мести, то желание защитить друзей сработает, как хорошая мотивация.

– Думаешь, это всё сделано специально? – Гарри сел на кровати, по-турецки скрестив ноги. – Чтобы я согласился присоединиться к сопротивлению?

– В своем роде, – Арчер пожал плечами. – До сих пор ты вращался в кругах слизеринцев, которые вряд ли станут хорошим стимулом к войне против Волдеморта. Дамблдор понимает, что тебя необходимо запихнуть в общество тех, кому будет грозить опасность от рук Тёмного Лорда, а не к тем, кто может к нему присоединиться. Ведь если ты достаточно сильно привяжешься к этим людям, ты захочешь за них бороться. Зная тебя, ты не сможешь стоять в стороне, когда они окажутся в опасности.

– То есть, – медленно протянул Гарри, – это всё ложь? Все, что было сегодня?

– Ну отчего же? – Том улыбнулся. – Я верю, что все эти люди действительно о тебе заботятся. Потому что если бы они были не искренни, ты бы это заметил. Дамблдор понимает, что лестью и ложью тебя не обманешь. Старик использует их так же, как и тебя.

Гарри нахмурился.

– Меня никто не использует. Я уже сто раз говорил, что не собираюсь воевать.

– И что же, ты просто отойдешь в сторону и будешь смотреть, как убивают этих людей? – с колкой иронией уточнил Арчер. – После того, как они заставили тебя почувствовать себя частью семьи? Одним из них? Ты правда сможешь это сделать? Блэк, Люпин, Тонкс, Грейнджер, а теперь и Уизли, в придачу к другим членам Ордена. Ты захочешь их защитить. А чтобы это сделать, придется выступить против Волдеморта. Согласись, до этого у тебя не было такой мотивации. Ты не знал этих людей, не общался с ними, не осознавал, сколькие будут рисковать собой. Наконец, иллюзорное сопротивление обрело лицо, жизнь и характер. Куда проще отвернуться от незнакомца, чем от того, с кем ты говорил, сидел за одним столом, кому улыбался, и кто улыбался тебе в ответ. Дамблдор знает, что ты не дурак. Но так же он знает, что ты будешь бороться за тех, кто тебе дорог, – Том смерил Гарри долгим взглядом. – Я говорил тебе, что любовь и привязанность – это слабость. Теперь взгляни, куда тебя ведут эти чувства.

– То, что они мне нравятся, ничего не значит! – настойчиво процедил Гарри.

– То есть тебе на них плевать?

– Я… – Поттер замолчал и отвел взгляд, – я не знаю.

– Вот в том и беда, Гарри, – Том сочувственно взглянул на него, – пока ты пытаешься разобраться в своих эмоциях, они затягивают тебя всё глубже в этот лабиринт привязанностей, морали и нравственности.

– И что, по-твоему, мне делать? Всех сторониться? – запальчиво бросил он.

– Перестать верить всем подряд, как минимум, анализировать и просчитывать все возможные вероятности развития событий, как максимум, – предложил Арчер. – Иначе ты сам не заметишь, как умрешь за чужие идеалы. Но впрочем, – он хмыкнул, – если однажды их идеалы станут твоими и тебе очень захочется поучаствовать в войне и героически погибнуть, проблемы не возникнет. Только смотри, чтобы это решение не было навязано кем-то другим.

– Я уже давно решил, что не хочу ни с кем воевать.

– А почему? – спросил Том. – Что тебя останавливает? У тебя есть все причины ненавидеть Волдеморта и сражаться с ним.

– Я знаю, – Гарри запустил пальцы в волосы и шумно выдохнул. – Знаю. Но… как бы сказать? Я не хочу бездумно влезать в это противостояние, просто потому что «так надо». Кому это надо? Мне?

– Почему бы и нет? Он убил твоих родителей и хочет убить тебя. Самозащита и месть – хорошие стимулы. А сейчас к ним добавится целая куча людей, которых нужно защищать.

– Я уже не раз говорил, что месть ничего хорошего не приносит, – упрямо нахмурился Гарри. – Чтобы вступать в войну, нужно понимать, за что ты воюешь. За Министерство, которое насквозь прогнило? – он презрительно фыркнул. – За магическое сообщество? С чего бы? Им надо, пусть сами за себя и воюют. За родных и близких? У меня их нет, кроме тебя и Сириуса. За друзей? Если они решат воевать и умирать, почему я должен их защищать? Пусть не воюют.

– А как насчет войны против диктатуры Тёмного Лорда? – напомнил Том.

– Чтобы быть с ним несогласным в плане его взглядов, надо хотя бы эти взгляды понимать. Знать его цели и мотивы. Всё, что я о нём слышал, так это то, что он хочет изменить магический мир. Но как? То есть я хочу сказать, а так ли он неправ? Конечно, я не считаю массовые убийства хорошей идеей, но ведь это не всё, да? Он же чего-то добивался. Чего-то хотел. Пусть вокруг твердят, что он психованный маньяк, и, возможно, так и есть, вступать с ним в противостояние только потому, что все так говорят, я считаю неправильным. Про меня вот тоже столько всего говорят, так что же теперь? И меня объявим злодеем? В смысле меня тоже почти объявили, но мне кажется немного странным ненавидеть кого-то только потому, что кто-то так сказал. Я, конечно, с Волдемортом не встречался лично и не говорю, что он хороший человек. Я даже больше чем уверен, что ни черта он не хороший. Но это как бы не моя проблема.

– Не твоя проблема? – удивленно повторил Арчер. – То есть то, что он убил твоих родителей, хочет убить тебя и возможно убьет всех, кого ты знаешь – тебя не касается?

– Касается! – Гарри тряхнул головой. – Я не знаю, как объяснить, но я просто не хочу идти и слепо сражаться с человеком, о котором ничего не знаю.

– То есть тебе что, с ним лично пообщаться нужно, чтобы сформировать своё мнение? – насмешливо уточнил Арчер.

– Не хочу я с ним встречаться. Пусть делает, что хочет, лишь бы это меня не касалось.

– А если он хочет ад на земле устроить, ты тоже в сторонке постоишь?

– В том-то и дело, что я не знаю, чего он там хочет.

– И знать не хочешь, как видно? – Арчер выжидающе уставился на друга и, когда тот так ничего и не ответил, покачал головой. – Ты, Гарри, окончательно запутался и упрямо суешь голову в песок в отчаянной попытке скрыться от того, что неизбежно тебя настигнет. Ты не хочешь принимать решений, потому что боишься последствий. И бездействуешь ты именно по этой причине, а не потому что тебе плевать.

– Я не понимаю, чего ты сейчас от меня ждешь, – мрачно заметил Гарри.

– Осмысленного решения, – коротко бросил Том. – Позиция «оставьте меня все в покое» канула в лету этой весной, как бы тебе ни хотелось верить в обратное. Пора выбрать сторону.

– Я выбрал нейтралитет.

– Ты слишком значимая фигура, чтобы тебе позволили остаться в стороне.

– И что теперь? Мне к Волдеморту присоединиться?

– А вдруг его идеология тебе будет ближе? – Арчер лукаво сощурился.

– Я не фанат массовых убийств.

– Но это же только верхушка айсберга.

– И всё же это его неотъемлемая часть. Нет уж, спасибо. Стоять в стороне и смотреть, как гибнут твои друзья не так паршиво, как стоять рядом с убийцей твоих друзей, не находишь? И вообще, – Гарри нахмурился, – к чему весь этот разговор? Ты сам-то что думаешь?

– Я? – Том удивленно поднял брови.

– Волдеморт твой дед, между прочим, – сухо напомнил Поттер. – У тебя не возникало мысли к нему присоединиться? И не поэтому ли ты меня ненавязчиво склоняешь к той же мысли, а?

Арчер помолчал.

– Я ни к чему тебя не склоняю, Гарри. Я пытаюсь навести тебя на мысль, что ты сейчас оказался в весьма сложном положении. С одной стороны Дамблдор притащил тебя в штаб Ордена, хотя, согласись, куда логичнее было бы отправить тебя и Сириуса в новый дом Блэка, вместо того, чтобы обманом пытаться сделать причастным к грядущей войне. С другой – ты скоро вернешься в Хогвартс и будешь находиться в окружении слизеринцев. Угадай, что они попытаются сделать?