Текст книги "Чертог Пустоты (СИ)"

Автор книги: Рэйя_Гравис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 57 страниц)

– Но ты сам сказал поговорить с ним…

– Я не имел в виду, что ты должен сделать это немедленно, – шутливо заметил оборотень.

– Но тогда к чему были все эти упреки, что я напиваюсь посреди ночи, вместо того чтобы поддерживать крестика? – проворчал Блэк.

– Потому что я знаю, что если не вправить тебе мозги, ты так будешь сидеть тут, заперевшись в кабинете и уничтожая все запасы огневиски, – со смесью иронии и упрека заявил Ремус.

Сириус с тяжелым вздохом рухнул обратно, водрузив ноги на стол.

– Знаешь что, Лунатик? – с деланым недовольством проворчал он. – Порой ты меня так бесишь, что аж зубы сводит.

– Знаю, – тот негромко хмыкнул.

– Выпьешь? – Блэк кивнул в сторону бутылки.

Люпин возвел глаза к потолку, качая головой.

– Вообще-то моя длинная душеспасительная речь сводилась к тому, чтобы ты прекратил пить и отправился спать, – пояснил он.

Сириус фыркнул.

– Всё ещё бесишь, – известил он, тем не менее поднимаясь на ноги, – спокойной ночи. Гостевую спальню сам найдешь.

Ремус с легкой улыбкой проводил его взглядом, и как только за Блэком закрылась дверь, позволил себе устало прикрыть глаза. Впереди был очень долгий день.

*

В спальне никого не было. Сириус обошел почти весь дом, и уже начал было беспокоиться, пока не додумался заглянуть в библиотеку, где и обнаружил Гарри. Несколько мгновений Блэк стоял на пороге, в растерянности разглядывая крестника. Признаться, после всего случившегося он готовился к встрече с подавленным, депрессивным подростком, замкнувшимся в себе, возможно, агрессивным и немногословным. Чего он не ожидал, так это увидеть Гарри, сидящим на полу посреди читального зала, в окружении множества раскрытых на разных страницах книг. Он что-то сосредоточенно записывал в блокнот, то и дело сверяясь с книгами, и обратил внимание на крёстного только когда тот нарочито громко прочистил горло.

– О, Сириус, доброе утро! – Поттер бегло улыбнулся и тут же неуверенно нахмурился. – Сейчас же утро?

– Уже вообще-то день, – осторожно проинформировал Блэк. – И кстати, кажется, кому-то прописан постельный режим.

– Я уже в порядке, – отмахнулся крестник. – Ничего не болит.

Сириус не особенно убежденно хмыкнул, проходя в библиотеку.

– «Ритуалы по Тёмной магии»? – изучая разложенные на полу книги, он изогнул брови. – Серьезно, Гарри?

– Будешь опять говорить мне, что это опасно? – отвлеченно уточнил тот, просматривая свои записи.

– Нет, просто пытаюсь понять, какой в этом смысл, – пожав плечами, признался анимаг.

– Я так просто не сдамся, – Поттер упрямо свел брови у переносицы. – Вы можете что угодно мне говорить и во что угодно верить. Но Том где-то там, я знаю.

– Где-то… там?

– Он не исчез, – твердо заявил Гарри. – И я найду способ вернуть его, как вернул в прошлый раз.

– Я не уверен, что до конца понимаю, о чем ты…

– Он не мог просто исчезнуть, Сириус, – нетерпеливо перебил Поттер, переключив своё внимание на одну из книг. – Не мог. То, что случилось с ним… тот ритуал… он должен быть обратим, должна быть лазейка. Я не верю, что кто-то просто может вселиться…

– Сохатик, – Блэк поднял руки, перерывая сбивчивую, бессвязную речь крестника, – я уверен, если бы ты подробнее объяснил мне…

– Я уже всё рассказал и тебе, и МакГонагалл, и Ремусу, – тот раздраженно глянул на крёстного исподлобья и снова опустил взгляд в книгу. – Сколько раз мне нужно повторять одно и то же?

«Ага! – с мрачной иронией подумал Блэк, – а вот и замкнутый, агрессивный подросток».

– Ты только сказал, что Арчер – это Волдеморт, – сухо напомнил он. – Представь себе, сколько в этом заявлении здравого смысла?

– Достаточно.

– Я бы так не сказал, – в полголоса пробормотал Сириус и куда громче добавил: – Слушай, я понимаю, тебе тяжело, и если ты хочешь поговорить о том, что случилось…

– Я не хочу говорить о том, что случилось, – процедил Поттер, в который раз за недолгий разговор перебивая крёстного. – У меня нет времени на то, чтобы сидеть тут, вести разговоры и жалеть себя. Я должен помочь Тому.

Блэк помассировал лоб, мысленно дав себе пинка за ночное пьянство, от которого по-прежнему гудела голова, и апатично воззрился на Поттера.

«Ну вот и что мне с ним делать?»

Сломленным и подавленным тот явно не выглядел, и душеспасительная беседа, к которой Блэк готовил себя с самого утра, теряла всякий смысл. Конечно, дело было в отрицании. Гарри скорее готов был похоронить себя под горами книг, в поисках способа «спасти» лучшего друга, чем принять печальную истину. И Блэк прекрасно понимал его чувства. К сожалению, ничего хорошего в ложных надеждах не было, и чем быстрее мальчик поймет это, тем проще ему самому будет двигаться дальше. Он вздохнул.

– Гарри, неужели ты сам не понимаешь, что он…

– Он не мёртв, Сириус, – тот не позволил ему закончить, словно опасался, что крёстный собирается сказать именно это. – И не предавал меня.

– Хм, – теперь он чувствовал себя окончательно сбитым с толку.

Как помочь кому-то справиться с потерей, если этот «кто-то» самого факта потери признавать не хочет?

– Такое уже случалось раньше, – тем временем говорил Поттер, листая свои записи, – на втором курсе. Волдеморт уже пытался… уже хотел как-то это провернуть. Но тогда это была одержимость, – он помедлил, что-то выделяя в блокноте, потом загнул угол страницы и переключил своё внимание на труд по Тёмным искусствам. – И если бы сейчас была, я бы заметил раньше, – казалось, Гарри скорее разговаривает с самим собой, потому что чем дольше Сириус слушал, тем меньше понимал, о чём толкует крестик. – Я не мог не заметить!

– Гарри…

– Думаю, я знаю, как это случилось, – словно и не слыша его, тараторил тот. – Я просмотрел много обрядов, и несколько вполне подходят для такого. Ему нужен был сосуд с самого начала, – подросток сделал ещё одну пометку в тетради. – Там, правда, везде упоминается гомункул, но… а почему бы не заменить искусственное тело настоящим? Дикость, но может же сработать. Тем более если «одна кровь», – его голос упал до отвлеченного бормотания, пока он что-то читал в книге. – И тогда кость близкого родственника не нужна… только кровь и… ну да, – он кивнул собственным мыслям. – Он думал, что если объединить все осколки, то это вернёт его к жизни в новом теле, но… – его глаза расширились, а рот приоткрылся в удивлении, – ну конечно! Их было всего три! Не пять! Два из них были уничтожены. Значит, он не мог полностью исчезнуть! И значит, я ещё могу спасти его! – Гарри вдруг замер, вскинув на крёстного такой растерянный взгляд, будто на миг забыл, где находится и о чем сейчас говорил. – У него ведь было столько шансов убить меня, – тихо сказал он, – но он этого не сделал, понимаешь? – уголки его губ дрогнули в слабой улыбке. – Не захотел! Потому что это был Том! По-прежнему Том! – он вновь опустил взгляд в книгу и сварливо пробормотал: – Что бы он сам там ни говорил…

Сириус бессильно опустился в кресло у окна, наблюдая за крестником, который, склонившись над книгой, продолжал сосредоточенно что-то изучать. Он знал, как бороться со скорбью, гневом и тоской. Знал, как утешить, как усмирить страдание. Но глаза мальчика, живые и ясные, горели решимостью и упорством. В них не было боли. Только надежда. Как бороться с этим?

*

– То есть вы тоже не в курсе, куда они делись? – скрестив на груди руки, Блэйз привалился к стене, задумчиво разглядывая собеседниц.

Гермиона, переглянувшись с Джинни, смерила его ехидным взглядом.

– Когда я проверяла в последний раз, Гарри и Том учились на Слизерине, с чего бы нам знать, где они?

– Ой, сколько сарказма, Грейнджер, – театрально обиделся Забини. – Ещё немного потренируешься и можешь с Арчером соперничать.

– Не собираюсь я с ним…

– Я не понимаю, – вклинилась в разгорающуюся перепалку Джинни, – что значит «пропали»?

– То и значит, – Блэйз пожал плечами. – С вечера пятницы их никто не видел. Снейпа в школе нет, МакГонагалл сказала, что всё нормально и не стоит беспокоиться, при этом выглядела так, будто неделю в Аду прожила, Драко от горя вторую ночь в подушку плачет, а Дафночка слишком мертва, чтобы привлекать её к поисковой экспедиции, – Забини тоскливо вздохнул. – А у нас на такой случай даже медиума нет.

От последнего заявления Гермиона болезненно скривилась, а Джинни вздрогнула.

– Порой твой юмор переходит все границы нормальности, Блэйз, – призналась Грейнджер.

– Я в курсе, спасибо, – тот улыбнулся.

– Это был не комплимент.

– А с Сириусом ты не пытался связаться? – подумав, уточнила Уизли. – Может, они у него?

– И с чего бы вдруг им уезжать из школы? – с сомнением протянул Забини. – Как-то странно, нет?

– Не знаю, – теперь Гермиона выглядела обеспокоенной. – Я попробую поговорить с ним.

– Попробуй, – кивнул Блэйз. – А то не нравится мне это, однажды так проснусь утром и окажется, что я вообще один на факультете остался.

Грейнджер задумчиво нахмурилась.

– Интересно, – начала она, – не было ли какой-то активности со стороны Пожирателей…

Блэйз и Джинни недоуменно взглянули на неё.

– При чем тут Пожиратели? – с легкой тревогой поинтересовалась Уизли. – Ты думаешь, на них могли напасть?

Гермиона с минуту молчала, переводя тяжелый взгляд с одного собеседника на другого.

– Я думаю, – медленно ответила она, – что Гарри мог попасть в беду, – девушка сделала глубокий вдох, собираясь с силами, чтобы выговорить следующую фразу: – И что к этому причастен Арчер.

*

За следующие пару дней с Гарри успели побеседовать все, кому не лень. Тонкс пришла с горой сладостей и сливочным пивом, в надежде поднять ему настроение и разговорить. В итоге, за два часа болтовни, они успели обсудить, как прошел её день, какой цвет принимают её волосы, когда ей грустно, чувствует ли что-то метаморф, меняя внешность и какая чудесная за окном погода. Уходила Нимфадора в прекрасном настроении, напрочь забыв, зачем вообще пришла. Позже в этот же день Ремус, с присущей ему деликатностью долго пытался вытянуть из Гарри признание того, как он на самом деле себя чувствует, но, так ничего и не добившись от упертого подростка, засел в гостиной, впав в глубокую задумчивость. На следующий день явился Грюм. Предлагал Поттеру выучить пару приемов, как эффективно уничтожить противника во время дуэли. Гарри вежливо его выслушал, поблагодарил и снова забаррикадировался в библиотеке.

Другие члены Ордена тоже справлялись о состоянии мальчика. Кто-то просто спрашивал, не нужна ли помощь, другие, вроде Кингсли, настаивали на встрече, пытались расспросить Поттера о том, что произошло. В итоге к вечеру понедельника тот настолько устал от постоянного внимания, что вообще наотрез отказался с кем-либо встречаться. Даже проигнорировал Гермиону Грейнджер, которая второй день пыталась до него достучаться, не смотря на заверения Блэка в том, что с Гарри всё хорошо и он «просто занят».

Дамблдор объявился на третий день, и, честно говоря, когда тот показался на пороге дома, Сириусу в первое мгновение очень хотелось молча захлопнуть дверь у него перед носом. И всё же он сдержался. Вполне вежливо предложил чаю, узнал, как обстоят дела, и даже смог притвориться, что Снейп, который угрюмой тенью притащился вместе с директором, представляет собой просто некий очень уродливый предмет интерьера. Куда сложнее было держать себя в руках, рассказывая о том, что случилось, и ни разу не поинтересоваться у Альбуса, где, раздери его мантикора, он был всё это время?!

Когда Блэк затих, пряча собственное раздражение за чашкой с кофе, Дамблдор снял очки и, прикрыв глаза, сжал переносицу, словно в попытке побороть внутреннюю смуту.

– Я этого боялся, – признался он и, водрузив очки обратно, устало взглянул на Сириуса. – Как Гарри?

Блэк вздохнул.

– Уверен, что может как-то вернуть обратно своего друга, – сказал он. – Заперся в библиотеке и целыми днями оттуда не выходит.

– Это плохо, – покачал головой директор. – Чем дольше он будет цепляться за надежду, что всё можно исправить, тем труднее ему будет принять истину.

– Я это прекрасно знаю, – фыркнул Сириус. – Но как я могу остановить его? Вы же понимаете, Альбус, надежда – это всё что у него есть.

Снейп, который на протяжении всего разговора простоял спиной к ним, глядя в сгущающиеся за окном сумерки, не сдержавшись, тяжело вздохнул.

– Вот вам и гриффиндорская храбрость, – язвительно прокомментировал он.

– Можешь проваливать на все четыре стороны, если что-то не устраивает, – тут же ощетинился Блэк, чувствуя, как весь его миролюбивый фасад рушится, словно карточный домик. – Тебя никто сюда не звал.

– С радостью, – не оборачиваясь, откликнулся тот, но попыток уйти не предпринял.

– Какого дьявола он тут вообще забыл? – Сириус возмущенно воззрился на Дамблдора. – Одно его присутствие здесь является угрозой для Гарри!

– Да, давай поговорим об угрозах и дурном воздействии на Поттера, – бросил через плечо Снейп. – Ты-то у нас пример для подражания, Блэк.

– Получше тебя, – огрызнулся тот.

– Смею заметить, что из нас двоих не я упоённо поддерживаю иллюзии мальчишки, потому что у меня смелости не хватает сказать правду, – саркастично напомнил мастер зелий.

– Вот сам ему тогда и скажи, – предложил Блэк, прожигая враждебным взглядом спину давнего недруга. – Скажи, что ему нужно бросить попытки спасти друга и вместо этого убить его!

– Сириус, – прервал перепалку директор, – мы с тобой оба понимаем, что Томаса Арчера больше нет.

– Увы, Гарри этого не понимает, – рыкнул тот. – И не хочет понимать.

Снейп больше ничего не сказал, и единственным выражением его внутреннего недовольства были побелевшие костяшки сложенных за спиной рук, когда он чересчур сильно сжал пальцами собственное запястье. Альбус немного помолчал, с грустью разглядывая Блэка.

– Ты не делаешь Гарри лучше тем, что поддерживаешь его в этих изысканиях, Сириус, – терпеливо заметил он.

– Я знаю, – тот нахмурился, отворачиваясь к стеллажам для книг, где в основном стояли бутылки с огневиски. – Но ещё я знаю, что не могу просто сказать ему… запретить ему, – он безнадежно взглянул на Дамблдора. – Это уничтожит его, Альбус. Если он вообще захочет слушать.

– Ты прав, – старик пригладил серебристую бороду, чуть подавшись вперед. – Но он должен услышать. Должен понять, что человек с лицом Томаса Арчера не его друг.

Блэк в хмурой задумчивости барабанил пальцами по подлокотнику.

– А вы сами уверены в этом?

– Прости?

– Уверены, что Арчера не вернуть? – нехотя повторил Сириус.

На этот раз Альбус молчал куда дольше, разглядывая свои сцепленные замком пальцы.

– Да, – тихо признался он.

– Почему? – звенящий напряжением голос Гарри, разорвавший тишину кабинета, застал троих волшебников врасплох.

Сириус резко обернулся к стоящему на пороге крестнику.

– Мерлин всемогущий, Сохатик! – выдохнул он. – Как ты умудряешься так бесшумно передвигаться?

– И почему никто до сих пор не научил вас стучаться, – от себя пробормотал Снейп, смерив мальчика неодобрительным взглядом.

Поттер прошел в кабинет.

– Почему вы думаете, что Тома не вернуть? – повторил он, глядя только на директора.

Дамблдор наблюдал, как мальчик подходит ближе и когда тот оказался возле стола, повел рукой в сторону свободного кресла.

– Присядь, Гарри, – попросил он.

Подросток медлил, вглядываясь в серьезные глаза директора и наконец в гробовом молчании опустился в предложенное кресло, после чего выжидательно поднял брови.

– Видишь ли, в чем дело, Гарри, – неторопливо начал Дамблдор, – я провел небольшое расследование, и результаты весьма печальные.

– Печальные? – Поттер нахмурился.

– Как тебе уже известно, Томас приходится родным внуком Волдеморту…

– Подождите, что?! – перебивая, ахнул Блэк.

– С добрым утром, – язвительно пробормотал от окна Снейп.

– Арчер внук Тёмного Лорда? – шокировано уточнил Сириус.

Гарри и Дамблдор синхронно кивнули.

– Но… – Блэк переводил уязвлённый взгляд с одного на другого, – почему мне об этом не говорили? – он впился сердитым взглядом в крестника: – Давно ты в курсе?

– Давно, – невыразительно признался тот.

– И ты не потрудился рассказать об этом?! Гарри, ты хоть понимаешь, как это…

– Ради Мерлина, Блэк, – нетерпеливо перебил Снейп, который уже имел подобный разговор с Поттером ранее и знал, что мальчишка ни на йоту не уступит в этой теме, сколько бы упрёков ни обрушилось ему на голову. – Давай отложим воспитательные беседы на другой день? У меня нет никакого желания слушать твой скулеж.

– Дверь открыта, тебя никто не задерживает, – со злостью бросил через плечо Сириус и вновь посмотрел на крестника. – Гарри, почему ты ничего не сказал?

На мгновение маска невозмутимого спокойствия на лице Поттера сменилась тихим раздражением.

– Потому что ты и без этого смотрел на него, как на врага, – хмуро напомнил тот.

– Но…

– Сириус, – настойчиво прервал Гарри, – давай обсудим это потом?

С мрачным упрямством скрестив на груди руки, Блэк откинулся на спинку кресла, всем своим видом давая понять, что разговор далеко не окончен. Помедлив, Дамблдор продолжил говорить, словно его и не перебивали, впрочем, Блэк больше внимания уделял состоянию крестника, который с каждым словом директора всё больше замыкался в себе. Сириус слушал рассказ Дамблдора о его исследовании. Об одержимости Волдеморта бессмертием и ритуале, благодаря которому тот планировал превратить собственного наследника в идеальный сосуд для своей души, на случай, если его тело будет уничтожено. И о том, как этот план провалился, когда мать ребенка применила защитные чары, которые сделали ритуал возрождения невозможным. Только теперь, слушая Альбуса, многое из того невнятного бормотания Гарри тремя днями ранее начало обретать смысл. И разглядывая невыразительное лицо крестника, Сириус понимал, что ничего нового из этой речи тот для себя не узнал.

– После этого Волдеморт предпринял другую попытку продлить свою жизнь, – тем временем продолжил говорить директор. – Гарри, известно ли тебе, что такое крестраж?

– Артефакт, в который волшебник заключает частицу своей души, – подросток ответил спокойно и ровно, будто был на уроке. – Дневник и медальон были крестражами, как я понял.

Дамблдор мгновение молчал.

– Всё верно, – если он и был удивлен осведомленностью мальчика, то никак этого не показал.

Сириуса же едва не потряхивало от злости. С одной стороны познания Поттера в Тёмных искусствах начинали его сильно беспокоить, потому что ничем хорошим это закончиться не могло. С другой стороны, желание проклясть директора с каждой секундой становилось всё более непреодолимым. Дамблдор не просто знал. Он знал давно! И никого не предупредил. Не попытался обезопасить Гарри. И ему хватило наглости заявиться сюда с этой информацией?! Блэк скосил глаза на нехарактерно тихого крестника.

– Я предполагаю, что Волдеморт создал несколько крестражей, – тем временем продолжил говорить Альбус, а Блэку вдруг вспомнились слова Гарри:

«Их было всего три! Не пять!»

Он знал, сколько их всего. Но откуда Гарри известно, сколько крестражей было на ритуале возрождения Волдеморта? Если сам он там не присутствовал. Сириус с болезненным подозрением уставился на подростка. Он хорошо помнил безумное отчаяние мальчика, когда Арчера отравили прошлой весной. Мог ли Гарри, ведомый отчаянием пойти на такое?

Не подозревая о том, что творится в душе Блэка, Дамблдор продолжал рассуждать, обращаясь к Поттеру:

– Я так же предполагаю, что хоть он и не мог добраться до ребенка, это не помешало ему провести ритуал, который привяжет крестражи к сосуду, если защита однажды падет. Что и случилось, когда родился Томас. Дочь Волдеморта, Катарина, и её супруг Этьен Черстоун, похоже, знали, что их сына разыскивает Тёмный Лорд, и попытались спрятать его, отдав в приют. К сожалению, в ночь, когда погибли твои родители, и тело Волдеморта было уничтожено отразившимся от тебя проклятьем, ритуал активизировался.

– Как? – вдруг спросил Гарри.

– Что?

– Как активизировался? – уточнил он. – Вы сказали, что ребенок был под защитой. Почему она сработала на Катарине и не сработала на Томе?

Дамблдор несколько мгновений молчал, обдумывая ответ.

– Есть способы обойти чары защиты, – медленно произнес он. – Сейчас сложно сказать, как именно это произошло, но в результате годовалый Томас Арчер стал вместилищем души Волдеморта.

– Того остатка души, который был в настоящем теле Волдеморта? – Поттер нахмурился.

– Да.

– А что стало с душой Тома Арчера?

Сириус выжидательно уставился на Дамблдора. Ему и самому хотелось знать ответ на этот вопрос.

– Боюсь, Гарри, – вздохнул директор, – душа самого ребенка в то мгновение, хм, исчезла.

После этих слов в кабинете повисла гнетущая тишина. Поттер в задумчивости свёл брови у переносицы.

– То есть, вы хотите сказать, что всё это время моим лучшим другом был, эм, Волдеморт? – постно уточнил он.

– Нет, – Альбус покачал головой, оставаясь предельно серьезным, – Я хочу сказать, что Томаса Арчера не существовало. Это был своего рода гомункул, предназначенный для того, чтобы стать новым телом Тёмного Лорда. И насколько я понимаю, прошлым летом был проведен ритуал, результатом которого стало пробуждение Волдеморта, путем соединения всех крестражей, – директор сочувственно взглянул на собеседника. – Именно поэтому, Гарри, я считаю, что вернуть Томаса Арчера нельзя. Его просто никогда не существовало.

– О, – глухо отозвался Поттер, глядя в сторону, его лицо стало пепельно-белым. – И как же, по-вашему, этот пустой, лишенный души и личности сосуд умудрялся столько лет быть моим лучшим другом? – спросил он. – Смеяться, шутить, злиться и расстраиваться… любить? Разве может гомункул испытывать эмоции?

– Все эти эмоции были отголосками частиц души Тёмного Лорда, привязанных к сосуду, – пояснил Дамблдор.

– Весьма реалистичные были отголоски, – всё так же бесцветно заметил тот.

– Порой мы видим то, что хотим видеть, Гарри. Ты видел в Томасе друга и верил, что он испытывает те же чувства, что и ты, – Альбус покачал головой, – но это не так. Я понимаю, это тяжело, но тебе нужно принять, что мистер Арчер был лишь исключительно реалистичной иллюзией. И чем скорее ты это осознаешь, тем проще тебе будет…

Гарри повернул голову к директору и тот замолчал на полуслове.

– Что? – голос Поттера из тихого и монотонного вдруг стал резким и отрывистым. – Убить его?

– Пережить потерю, – мягко закончил директор.

– Удобно-то как, – ядовито фыркнул Поттер. – Вот теперь мне полегчало. Спасибо большое.

Снейп, не принимающий никакого участия в разговоре, предупреждающе глянул на подростка.

– Следите за тоном, Поттер, – строго напомнил он. – Не забывайте, с кем вы разговариваете.

– При всём уважении, сэр, я разговариваю не с вами, – даже не взглянув на учителя, холодно бросил тот, продолжая рассматривать директора.

Сириус поймал себя на том, что в этот момент облегченно выдохнул. Даже не смотря на слова Дамблдора, в глазах Гарри горела прежняя решимость. Он был сбит с толку и расстроен, но не сломлен. И для Сириуса только это имело значение. С остальным они как-нибудь разберутся. Его лишь пугало то, что рано или поздно под кошмарным гнётом ответственности и лавиной бесконечных напоминаний о том, что Арчера больше нет, этот упрямый, непоколебимый огонь в изумрудных глазах иссякнет и погаснет. Что тогда останется от мальчика?

– Гарри, – Альбус тем временем поднял руки, будто призывая его успокоиться, – я знаю, как это всё огорчает тебя, но…

– Я больше не хочу это обсуждать, – перебил тот и начал подниматься на ноги, чтобы уйти, но остановился, услышав следующие слова директора:

– Геллерт Гриндевальд был моим лучшим другом.

Его слова звучали спокойно и тихо, лишь в голубых глазах мерцала многолетняя печаль и искреннее сочувствие по отношению к Гарри. И всё же такое признание не могло не обрушить на кабинет ошеломленную тишину, которую не решился нарушить даже Поттер. Упав обратно в кресло, он впервые за весь разговор взглянул на директора с некоторой долей интереса.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, – медленно проговорил Альбус, поняв, что наконец, полностью завладел вниманием Гарри, – потому что однажды мне, так же, как и тебе сейчас, пришлось сделать непростой выбор между безопасностью магического мира и жизнью лучшего друга.

– Вы не убивали Гриндевальда, – голос Гарри едва не звенел от напряжения.

– Ты прав, – спокойно кивнул Дамблдор. – Но я принял решение выступить против него и именно я несу ответственность за то, что он по сей день заточён в Нурменгарде.

– И вас это не мучает? – склонив голову к плечу, с болезненным любопытством спросил Поттер. – Не сводит с ума осознание, что ваш друг страдает по вашей вине?

– То, что из-за его действий страдали невинные люди, мучало меня сильнее, – уклончиво ответил Альбус.

Гарри помолчал, рассматривая лицо седовласого волшебника напротив.

– И за столько лет вы ни разу не навестили его? – прошептал он. – Не попытались переубедить? Достучаться?

– Это было попросту невозможно, Гарри, – скорбно вздохнул Альбус. – Геллерт был слишком одержим своими идеями, чтобы пытаться объяснить, как сильно он ошибался.

– И тогда вы предпочли незнакомцев, – едва слышно прошептал Поттер, глядя в сторону.

– Я хорошо понимаю твои чувства, – повторил Дамблдор. – Я знаю, каково это, выступить против близкого человека. Но иного выхода просто нет.

Потерявшись в собственных мыслях, Гарри молчал довольно долго, с заворожённым вниманием водя пальцем по узорам на обивке кресла. Наконец, приняв какое-то решение, он поднял голову, взглянув в глаза Дамблдора с сожалением и мрачной решимостью.

– При всём уважении, сэр, вы меня понять не можете, – сказал он, медленно поднимаясь на ноги. – Иначе вы бы никогда так не поступили с человеком, которого называли лучшим другом.

Он пересек кабинет и уже собирался уйти, когда в тяжелой, удушающей тишине раздался усталый голос Дамблдора.

– Гарри, ты сам понимаешь, что схватка с Томом неизбежна. Ты слышал пророчество.

Подросток с силой стиснул дверную ручку дрожащими пальцами.

– К дьяволу ваше пророчество, – глухо прошептал он и, рывком распахнув дверь, буквально вылетел из кабинета.

Трое волшебников переглянулись в траурном молчании. Блэк начал было подниматься, чтобы последовать за крестником, но его остановил голос директора.

– Дай ему время, Сириус, – сказал он. – Сейчас ни я, ни ты не сможем помочь ему. Пусть немного побудет один.

С тихим вздохом тот рухнул обратно в кресло, прикрыв рукой глаза.

*

Следуя совету Дамблдора, Сириус решил не трогать Гарри хотя бы до ужина. Всё это время он провел в своем кабинете, гипнотизируя взглядом закрытую бутылку огневиски и анализируя уровень собственной безответственности и бесполезности. Снейп и Альбус, слава Мерлину, убрались восвояси. Блэк не особо понимал, чего добивался тем разговором директор. Неужели он всерьез думал, что Гарри разберется с собственными демонами за несколько часов и явится на ужин готовым к войне и во всеоружии.

Смешно право.

Даже по опыту зная, что такое потерять друга, Сириус не мог вообразить, каково мальчику осознавать, что ему нужно не просто принять его смерть, но и уничтожить то, что от него осталось. Размышляя о том положении, в котором оказался его крестник, Блэк всё больше приходил к выводу, что не смог бы убить человека с лицом Джеймса… даже если бы за этим обличием скрывался сам Дьявол. Так как же можно просить об этом пятнадцатилетнего мальчишку? Как ждать, что он примет правильное решение и после этого сможет продолжать жить дальше? И как Дамблдору хватает наглости без всяких зазрений совести требовать этого от ребенка?

Блэк сжал пальцы в кулак, чувствуя, как в груди закипает злость. Злость на директора за то, что вынуждал Гарри принять такое тяжелое решение, на Арчера за то, что заставил мальчика пережить эту потерю. На Волдеморта за то, что тот решил вернуться к жизни подобным образом. На Снейпа за то, что, Мордред бы его побрал, не оказал Гарри никакой поддержки (хотя чего он ждал от мерзавца?). На самого себя за слабость и беспомощность. На Гарри за то, что из кучи людей тот умудрился выбрать в качестве лучшего друга чёртова Тёмного Лорда. На судьбу в целом…

Скривившись, Сириус взмахнул рукой и бутылка, воспарив в воздух, вернулась обратно на полку. Не время сейчас предаваться унынию. Гарри нужен рядом хоть кто-то, способный если не помочь, то поддержать его. И если крестнику поможет хотя бы элементарное присутствие рядом человека, который заботится о нём, то Сириус не оставит его ни на мгновение. Решительно поднявшись на ноги, он вышел из кабинета с твердым намерением найти Поттера, но каково же было его изумление, когда, обойдя дважды весь дом и задний двор, он обнаружил, что того нигде нет.

В душе нарастала паника. Сириус влетел в гостиную, схватил с полки баночку с летучим порохом, сжав её так сильно, что начали болеть пальцы, и, сделав вдох, шагнул к камину, чтобы связаться с Ремусом и сообщить кошмарную новость, которую он сам боялся признать.

Гарри пропал.

*

На часах было три часа ночи. Блэк нервно мерил шагами гостиную, перебирая в голове все варианты предположительного места нахождения Гарри, которые они ещё не проверили. Ремус и Тонкс вернулись около двух часов назад, но ничего полезного не нашли. Поисковые заклинания не работали, из-за дождя волчий нюх оборотня не мог взять след Поттера, а Виви, которого Сириус отправил на поиски практически сразу же после того, как обнаружил пропажу, исчез и не вернулся, даже не отвечал на призыв. С Дамблдором они безуспешно пытались связаться уже четвертый час, но проклятый старик как сквозь землю провалился. В комнате висела гнетущая тишина. Никто не хотел озвучивать самые мрачные свои подозрения, но думали все об одном и том же. Гарри похитили. Возможно, он уже…

Блэк судорожно вдохнул и грязно выругался на выдохе.

– Сириус, присядь, – не выдержав, подал голос Ремус. – Уверен, с ним всё хорошо, он просто…

– Что? – рявкнул тот. – Гуляет? Посреди ночи? Серьёзно, Лунатик?

– Сириу…

– Мерлин, да что я за опекун такой?! – он в отчаянии взмахнул руками. – Гарри исчез буквально у меня из-под носа, а я даже не заметил! Нельзя было оставлять его одного!

Добравшись до противоположной стены, он развернулся на каблуках и пошел в обратную сторону, настолько захваченный собственными страхами и чувством вины, что когда прямо перед ним аппарировал Дамблдор, тот едва в него не врезался.

– Я получил сообщение, – директор выглядел встревоженным. – Что случилось?

– Что случилось?! – взорвался Блэк. – Может, вы нам расскажете, что случилось?! После всего, что вы наговорили Гарри, он пропал. Браво, Дамблдор! Вы умеете успокоить скорбящего подростка.

– Когда это произо… – Альбус замолчал на полуслове, когда послышался щелчок замка, тихие шаги, а после жуткий грохот и чертыханье.