Текст книги "Орлиное гнездо (СИ)"

Автор книги: MadameD

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 84 страниц)

Иоана начала воинские занятия – и первые уроки были полны непривычной боли и неудач; дважды ее легко ранили, несмотря на то, что сабли нарочно были затуплены. Но она не бросала упражнений, и в конце концов у нее начало получаться отражать удары Корнела. Вначале она не могла и этого, хотя он только и делал, что поддавался своей упрямой жене; но через две недели мучений Корнел смог искренне похвалить ее. Марина исходила черной завистью. Но вскоре обнаружилось то, что положило конец ссорам и переменило всю жизнь воительницы, - Иоана, к своему великому огорчению и испугу, поняла, что беременна. Пожалуй, и скрыла бы это, но опытная мать заметила самые очевидные признаки. Теперь и речи не могло быть об опасных забавах. Раду Кришан выжидал – господарь, взбаламутив бояр, переменил все его планы так же, как и забеременевшая дочь. А потом Кришаны узнали, что никакой великой казни господарь не учинял, – да, было предано смерти несколько бояр, но остальные отделались легким испугом. Так князь разведал настроения в стране и определил сторонников и недругов. А потом Кришаны узнали, что князь идет на их замок. ========== Глава 27 ========== Их предупредили перед самым набегом, как вестники Василеску – Трансильванию, которую черный дьявол вслед за тем сровнял с землей. Однако Раду Кришан был научен горьким опытом – и вообще более предусмотрителен, нежели Василеску, и своих разведчиков с мест не отзывал. Они примчались в замок со страшной вестью на устах, выгадав, может быть, несколько часов – или час, или меньше… Но здесь все могли решить минуты! Под рукой Раду Кришана сейчас было триста воинов, считая всех, владеющих оружием; он был человек не робкого десятка – и сейчас, услышав о том, что Дракула сам идет к нему, пленился безумною мыслью окружить и захватить своими малыми, но отчаянными силами вожделенного душегуба. Они куда лучше знают свои земли, нежели господарь, - пусть даже тот и объявил Трансильванию своей… не глядя! Но дружинники господаря славились своим искусством даже среди прекрасных валашских воинов, и числа наступавших Раду не знал. Не будет ли такая попытка верной гибелью? Но неужели же они сдадут свой замок без боя? И куда отступать такому количеству человек? Из замка Кришан, конечно, был прорыт подземный ход… но спасаться таким путем трудно, долго и почти безнадежно. Победители ворвутся в замок, разнюхают его ходы и выкурят беглецов из-под земли, как лис, - или же перебьют прямо там, внизу! И Раду Кришан решился. Он даст бой ненавистному властителю. Быть может, тот ждет покорной и доверчивой сдачи – чтобы потом с торжеством отвезти пленных в свою столицу и там предать излюбленной им казни; или же позорно умертвить здесь, вкопав ряды кольев перед глазами собственных крестьян Кришанов. Крепостным Кришанов жилось неплохо – Раду был добрый и рачительный хозяин, заботившийся о своей скотине; но он вообразил, как эти люди, умеющие только копаться в земле и повиноваться, подходят к месту его казни и плюют своему умирающему господину в очи… не своею даже волей, а волей деспота, которого так же испугаются ослушаться… Он слыхал – такие случаи бывали. Раду покрылся холодным потом. Нет – он лучше сам лишит себя жизни! Ну а если так – раздумывать больше нечего! Корнел, в этот раз всецело посвященный в замыслы Раду, сам взялся засесть в засаде в лесу, признав такой план лучшим. Но он горячо просил тестя позволить Иоане уйти – пусть хотя бы его жена и ребенок останутся в безопасности! Раду сощурил черные глаза. - Этот путь… Этот путь всегда открыт, - проговорил он. – Но он – последний! Ты понимаешь, что Иоане некуда будет идти, если возьмут нашу твердыню? Корнел кивнул. - Да, господин. И я… Я сделаю все, чтобы отстоять наш замок! Раду поглядел ему в глаза – и вдруг расхохотался, схватив за сильные молодые плечи: - Ты понимаешь, что для этого тебе придется пленить самого князя? Корнел рассмеялся в ответ: - Я готов! Он выхватил саблю и бойко перекрестил воздух. Раду, улыбаясь и кивая, похлопал его по плечу. Он знал, что Корнел в этот миг ненавидит его всеми силами души, – но это было ничего. Это было даже хорошо! Порою из такой ненависти люди и совершали чудеса! Корнел убежал, созывая воинов, с которыми собирался уйти в лес; Раду же стал занимать оборону замка. Он давным-давно врос в эту землю, он, как дуб-патриарх, пустил корни в каждый отнорок, прорытый последней замковой мышью, - пусть-ка попробуют вырвать его отсюда! Марина вбежала в комнату Иоаны, принеся сестре новые вести о замыслах отца, - и застала ту одевающейся в мужское платье, в котором она упражнялась с оружием: широкие цыганские штаны, высокие сапоги, кожаный пояс, на котором висела сабля, белая крестьянская рубашка с вышивкой. На глазах у изумленной Марины Иоана облеклась в алую бархатную безрукавку, стянувшую и почти скрывшую ее грудь, и плотную кожаную куртку. - Ты думаешь сойти в таком платье за мужчину? – с усмешкой спросила старшая. - Я думаю, что так удобнее! – ответила Иоана. Закинув руки за голову, она быстро и небрежно заплела волосы в косу. – И тебе бы переодеться, сестра! Будь готова бежать – в юбке неудобно! – бросила Иоана сквозь зубы. - А ты готова сражаться – со своим ребенком в животе? – усмехнулась Марина. Она была одета как невеста – в светлое, пышное платье с золотом; черные волосы распустила по плечам. И вообразить нельзя было худших оков при бегстве! Но прежде, чем Иоана произнесла это вслух, Марина вскинула руку, предупреждая советы, и быстро и сухо рассказала, как боярин намерен оборонять крепость. Иоана поняла, что отец решился стоять насмерть, - она немного побледнела, но выше подняла голову, и зеленые глаза заблестели готовностью. - А ты сама… Марина отмела все предостережения, мотнув головой, и, царственно выпрямившись, быстро вышла из комнаты. Иоану охватила внезапная тревога, какой она никогда еще не испытывала за свою надменную, алчную и холодную сестру, - но она уже не успела ничего той сказать. Черный дьявол пришел на закате; защитники замка увидели его со стен – катившуюся на них неотвратимую лавину, ощетинившуюся саблями. Воины между бойницами заряжали орудия; воины под окнами башен готовили факелы. Туда уже натаскали пакли, которую будут поджигать и кидать на головы атакующим; слуги в кухнях кипятили смолу, которую будут подавать в башни через отверстия в полу. Но еще прежде того на дружинников Дракулы напали из засады. Воины Корнела, выскочившие из леса, бросились в бой так, точно в них вселился сам дьявол, избравший гнездилищем их души; они пронзали врагов, подрубали ноги коням, стаскивали ошеломленных всадников с седел, ослепляли их факелами… Панику, начавшуюся в рядах воинов Дракулы, смог унять только сам Дракула – мощным голосом он строил их, сплочая снова, сверкая своим стальным с золотом доспехом, как живая смерть. Он стремительно вращал огромной саблей, разрубая воинов в латах до самого седла. Под конец даже отчаянные солдаты Корнела устрашились и попятились, не смея подойти к нему. - Держись, кому говорю! – проорал Корнел, казавшийся рядом со своим бывшим вождем, древнею погибелью, смертью юной. – Напирайте на них! Окружайте князя и тесните к лесу!.. И он сам, вскочив на лошадь из-под убитого врага, рванулся наперерез всадникам Цепеша, с такой отвагой и яростью, что в одиночку прорвал строй; за ним, опьяненные успехом, бросились пешие и конные воины Кришана, и Дракулу отрезали от его войска! Его и нескольких его дружинников стали теснить в чащу! Черная грива взметнулась под шлемом, рассыпавшись по алому плащу, по необъятной спине, и всем послышался изумленный рык льва, окруженного псами… Но ненадолго! Перерубив одного из смельчаков пополам, так что тело развалилось внутри одежды и алая кровь дымящимися струями ударила в лица его товарищам, князь вырвался из окружения. - Вперед! – прохрипел он, указывая багряной саблей в сторону замка. – Покажем этим подлым собакам! В стороне одиноко и горделиво протрубил рог. Взвились в небо стяги, развернулись к замку готовые к выстрелам орудия - и войско пошло на приступ: разрозненные силы сплотились, казалось, мгновенно, точно и не заметив понесенного урона. Одною пламенной силой княжеского духа. - Вперед! – прокричал и Корнел, увидевший, что защитники лишились преимущества. – Обгоним их!.. И он опередил врагов, опять своим безумным натиском прорывая ряды и кладя вокруг себя трупы; он был таким же знамением этого дня, как Дракула. И тот, конечно, уже увидел, кто руководит обороной замка Кришан; и взаимная лютая ненависть умножала их силы. Но удержать врагов под стенами не удалось – они намного превосходили защитников и силами, и числом; и Корнел, в одиночку проскользнувший в замок тайным ходом, побежал, топоча и орошая все вокруг кровью, громогласно призывая женщин и слуг, неспособных к битве, спасаться. - Иоана! Где Иоана?.. Корнел побежал на башню, точно вдруг потеряв голову. Но не успел подняться – на полпути столкнулся с Мариной, которая тоже спешила вверх по винтовой лестнице, но путалась в своей юбке. Корнел схватил ее окровавленными руками, пятная светлое подвенечное платье. – Безумная! Куда ты? Женщина могла бы умереть на месте от страха, схваченная из темноты таким адовым видением, - но Марина развернулась к мужу сестры и засмеялась ему в лицо, звонко и счастливо. - Как ты хорош! Как славен этот день! – воскликнула она. - Сейчас же беги вниз… Уходи! – крикнул он, тяжело дыша, крепко держа ее, точно опасаясь, что у Марины подломятся колени и она скатится по ступенькам. – Вы еще успеете уйти! Разыщи Иоану и бегите подземным ходом! - Без тебя она не побежит, Корнел чел Фрумош! - смеясь, ответила Марина, скользнув смуглой рукой по его непокрытой голове, по кудрям. – Беги сам, если хочешь, чтобы Иоана жила! А мне дорога туда, в небеса! Корнел стиснул зубы и встряхнул ее. - Ты сошла с ума? Я сейчас стащу тебя силой! - Только посмей! Марина оттолкнула его так, что он сам едва удержал равновесие; но потом притих и глядел на нее, как на какую-то вещунью, точно под стенами замка не шло сражение. - Бегите в Семиградье… Тот подземный ход, начало которого ты видел, ведет не только в монастырь, а еще и в один из самих купеческих городов, - проговорила Марина. – Вы укроетесь там! Я дарю вам двоим мою непрожитую жизнь, которой у меня не будет и не может быть!.. - Да что ты!.. - воскликнул Корнел и осекся. Марина усмехнулась. - Я ненавижу моего мужа, - смеясь, проговорила она. – Ты для моей сестры – все то, чем должен был стать он для меня; а Василе Поэнару оказался слишком мелок для Марины Кришан! Он моя неизбывная цепь, но я ее разорву!.. - Марина… Она весело кивнула ему. - Я умру так, как никогда не умер бы он, торгаш! Потом Марина шагнула к Корнелу, сойдя вниз на ступеньку, - и, вдруг страстно обхватив его руками за шею, прильнула к его губам. Корнел прижал ее к себе и ответил на поцелуй. Потом Марина взглянула воину в глаза – ее глаза сияли счастьем. - Прошу тебя только об одном, рыцарь, - задыхаясь, проговорила она, - помни, что ныне и присно и во веки веков благовонные уста твоей жены будут дышать моим дыханием, а за прекрасной спиной твоей жены будет вставать моя уродливая тень… Помни Марину! - О несчастная… Великая душа! – воскликнул Корнел со слезами на глазах. - Беги! Спасайся! – крикнула Марина и, повернувшись и подхватив юбки, бросилась вверх на башню. Корнел не задержал ее. Победительные воины Цепеша, прорвавшиеся и сквозь огонь, и сквозь вражеский строй, устрашились видения, вдруг представшего им с высоты башни, точно сама древняя душа замка облеклась плотью. Явившаяся между каменных зубцов высокая женщина в светлом, золотом платье, с развевающимися черными волосами, раскинув руки, хохотала и выкрикивала безумные слова: - А ну идите ближе! Ближе!.. Эй, дьявол, погляди сюда – вот твоя невеста! - Мерзкая ведьма! – крикнул князь, узнав ее. Марина победно смеялась, и хриплый хохот ее разносился над смертным полем, как грай стервятников. - Иди, иди сюда, и наша кровь возьмет твою! Я проклинаю тебя, черный князь, и ты усохнешь заживо! Слышишь, ты, мясник, - ты будешь завидовать своим жертвам! Потому что их муки пройдут - а твои продлятся вечно! Прорычав проклятья, князь рванулся к ней, точно мог достать ее с земли. - Вот доберусь я до тебя!.. - Ты сам идешь ко мне, мой суженый! – ликующе воскликнула Марина, простирая руки. – Ты понял, какая мы пара? Как крепка и сладка наша ненависть, как весело гуляет наша свадьба! Дракула не выдержал и осенил себя крестом. Марина расхохоталась, увидев это, как будто узрела самую большую нелепость на свете. Ткнула в господаря перстом, точно могла пронзить им княжескую грудь со своей высоты. - Кривляйся, кривляйся сколько угодно! Ты проклят навеки! И Марина прыгнула вниз. Ее тело с раскинутыми руками перевернулось в воздухе, потом еще раз – а потом Марина упала в горящую паклю. Князь передернулся. - Надо сжечь эту тварь дотла… И тут только Цепеш понял, что Марина отвлекала его внимание на себя, - и, стряхнув оцепенение, с отвратительной бранью бросился на приступ. Но князь увидел, что победа осталась за ним, его воины довершили дело без полководца: стены крепости были разрушены несколькими меткими пушечными залпами, большая часть защитников замка - перебита, оставшиеся в живых ранены или связаны… те, кто на свою беду сдался ему в плен… А Корнел Испиреску, старые Кришаны и их оставшиеся в живых дети – и та, прекрасная заложница, которую Дракуле особенно хотелось заполучить живьем, - все бежали. Иоане пригодилась наука Корнела – она зарубила двоих воинов Колосажателя, ворвавшихся в замок в числе первых и на миг ошеломленных видом вооруженной женщины в мужском платье; впрочем, в чем бы ни была причина ее победы, никто не проследил за убегающими до самого спасительного хода. Корнел уходил последним, уже после всех хозяев и слуг, прикрывая отступление. Молодой витязь прилгнул, чтобы Иоана или родители не вздумали броситься на помощь Марине, - сказав им, что нашел ее уже мертвой. Но в пути, под землей, он в двух словах поведал родственникам, какую участь избрала для себя Марина и как она задержала врага. У матери и у Иоаны на глазах выступили слезы – но не пролились, осушенные пламенем, охватившим их души, когда они узнали о ее подвиге. Может быть, в руинах замка Кришан осталась лежать величайшая жена из их рода! - Таков был славный конец Марины, дочери Раду, - прошептал боярин со слезами боли и гордости. - Над нею воздвигнута достойная гробница, и достойная свита сопровождает ее! Сколько доблестных воинов мы положили с нею! - Но придет время, когда замок Кришан будет заново отстроен, а Марина – отомщена, - откликнулась Иоана. – Не правда ли? Она знала, предчувствовала такой исход! - Я вижу это так, как вижу сейчас тебя, - с улыбкой ответил Раду Кришан. Корнел, конечно же, умолчал о тайне сердца Марины, которую она открыла ему на пороге смерти, - и жалел, и удивлялся, и восхищался этой женщиной. И почему-то ему было страшно за нее: за мертвую… За самоубийцу! Василе Поэнару тоже потрясенно молчал – он не мог выговорить ни слова посреди таких неистовых разговоров и таких людей, которые до сих пор казались ему христианами, а вдруг обернулись дикими язычниками. Вдовец только понурил голову – о своей жене, о покойнице, которой он совсем не знал при жизни, ему сейчас было боязно даже думать. ========== Глава 28 ========== Марина удостоилась истинно княжеских почестей – как бы горько смеялся Раду Кришан, узнав, что обгорелое тело дочери разыскал под камнями сам победительный господарь, чтобы потом самолично возложить ее на поленницу, которую сноровисто собрали его воины! Дракула сам запалил костер и стоял около умершей, неотрывно глядя, как ее поглощает пламя, - на ее спокойное и, казалось, торжествующее лицо в обрамлении черных спутанных волос. Лицо это осталось нетронутым, первозданно молодым и некрасивым, золотые блики оживляли его – и князю казалось, что вот-вот Марина откроет глаза, чтобы повторить свои страшные проклятия. Конечно, Дракула желал не воздать почести боярской дочери, поступая так, – но она против воли всколыхнула в этом свирепом воине волну удушливого страха, который дремал в душе каждого валаха… несмотря на давнее и сильное господство церкви, народные поверья не умирали, а только крепли, питаясь кровью, которую из века в век проливали эти мужественные люди. Дракула привык давить свои страхи. Но почувствовал, что не успокоится, пока тело Марины не обратится в прах. Князь дождался, пока костер не догорел, - и прошептал самому себе, с горькой улыбкой: - Теперь все… Только пепел и дым! Марина задержала преследователей надолго – без приказа вождя никто из дружинников не гнался за бежавшими боярами; а сам он точно потерял охоту или вкус к этому. Преследовать? Но разве уследишь за каждой бегущей крысой, отвратишь каждый нож, летящий в спину?